Там, где Дом

      Стадия принятия наступила для меня довольно быстро. Да, я сожрала фрукт какой-то мифической лисицы, ну с кем не бывает. Окружающих же ничего не смущало, а с какой стати должно меня? Нет, можно было позагоняться на тему возможности превращаться в ходячий меховой воротник, но… Я попробовала, поняла, что, во-первых, на фоне долбанутости местной братии не сильно выделяюсь, во-вторых, это меньшая из всех моих проблем, переосмыслила и забыла. Не отпускало только то, что старпом, воочию наблюдавший мою реакцию, теперь обладал эксклюзивом на очередной срыв болтов моей шаткой психики. И мог наболтать тому же Изо или, что хуже, Татчу. Потому что угорал он с меня, не стесняясь.       Дожили, блять. Ностальгирую по временам, когда всё было понятно: птица – пугающее зло, Изо – непостижимое, а Татч – свое родное. А теперь одно сплошное черт-те что.       Стоило помянуть рогатого, тут же рядом нарисовалась предвкушающая неведомую гадость рожа двенадцатого комдива.       – Что бы ты не задумал, мой ответ – нет, – предупреждающе направила недогрызенную куриную ножку в лицо собеседнику. Настроение было преотвратным, чему находилось достаточно причин.       – Чё нет, то? Ты же даже не знаешь, что я хочу сказать.       – Вот такое выражение твоего лица не сулит окружающим ничего хорошего, а у меня и так проблем завались. Про Чижа слышал?       После драки юнга затаил обиду, но на глаза не попадался, что по большей части меня устраивало. А вот Арета по утрам добавил к уже имеющейся разминке азы рукопашного боя. Получалось даже хуже, чем с умением вязать узлы.       – Ещё как! Об этом, собстна, и приперся поболтать, – Харута задвигал бровями.       – На сплетни растащить? – закончив с курицей, принялась за остывший суп.       – Чего я там ещё не слышал? Да не о том речь. Вам надо с Чижом утрясти это дело. Этот, как его, «димбилдинк» устроить.       Едва не подавившись, уставилась на скалящегося во весь рот Харуту.       – «Тимбилдинг» может быть? Ты откуда слово то такое знаешь, уж прости за любопытство?       – У Марко в книжке как-то прочитал, – похвастался комдив.       – Если ты мне сейчас предлагаешь спаивать малолетку, то я – пас. Могу даже по пунктам объяснить почему. Во-первых, я ещё помню, как нас запрягли «карасями» после предыдущего раза. Во-вторых, Арэта-сан по научению «сверху» устроит за такое сверхтренировку, а я и так еле вывожу, – только и успеваю, что синяки сводить с рук и ног, спасибо регенерации. – В-третьих, пьянка едва ли пойдет на пользу нашему конфликту, как и посторонние в нем. В-четвертых, Чиж – ребенок, и против моих моральных убеждений бухать с ним.       – Какая ты скучная, – погрустнел Харута, разлегшись на столешнице и сложив руки под головой.       – Просто признайся, что это тебе скучно и не сидится на одном месте, поэтому ты хочешь устроить вакханалию, чтобы «весело» – интонацией выделила последнее слово, – стало всем.       – Это его хроническое состояние, – вмешался Изо. – Я рад видеть, что не все на этом корабле подвержены этому разрушительному влиянию.       Пока Харута возмущался и отстаивал собственную честь самого что ни на есть благонравного и спокойного человека, я спросила у стрелка:       – Есть свежая газета?       – Всё ещё следишь за тем новичком? – мужчина иронично дернул уголком накрашенных губ.       – Это любовь!       – Это необъяснимое предчувствие! Я уже говорила об этом. Смотрите, ему опять повысили награду.       – Для Нового мира всё равно слабовато, – пожал плечами Харута.       – Зато прогресс налицо, готова спорить, что ему ещё и должность Шичибукай скоро предложат, – продолжала стоять на своем.       – Отлично. На что спорим? – глаза младшего комдива загорелись.       – На мою зарплату за три месяца, – разум недоуменно икнул, захлебнувшись в сногсшибающей волне азарта.       – Зря ты с ним…       – Согласен. Изо, разбей!       Стоило ли спорить с неугомонным комдивом большой вопрос. Порывистость и спонтанный авантюризм – бич прошлой жизни, аукались и в этой. Деньги за три месяца – приличная для меня сумма, даже при учете сократившейся работы. Ставка звучала рисково: из тех, кто выходит в море, единицы добираются до Ред Лайн, что уж говорить о должности Шичибукай. Собственную уверенность подкрепить было нечем, да и окружающим я её не навязывала, но слухи о моём фаворите дошли аж до медичек – удивительное дело – те обычно зависали на собственной волне.       Марго воздержалась от комментариев, только глаза демонстративно закатила. Общаться с ней получалось не так часто, как раньше. Однако, мне показалось, что также, как и я, подруга не страдала от этого. В последнее время она вообще была чуток не в себе: более рассеянная и задумчивая. На закономерно возникающие вопросы она только хитро улыбалась, прищурив глаза, и переводила тему. К слову о непонятных финтах среди сестричек: Роз также чудила, только в худшую сторону – смотрела на меня ещё более неприязненно, чем раньше, огрызалась и едва не рявкала. Выяснять какой таракан у нее в голове встал не в тот ряд мне было некогда – сделала мысленную пометку о странностях в поведении и отложила в сторону.       Намного важнее не пойми какого заеба медсестры, с которой я даже не общалась, оставалось разрешение ситуации с Чижом. На вездесущих юнг найти управу (как по слухам и на медиков) реально мог довольно узкий круг лиц, куда я, понятное дело, не входила. А затаивший зло товарищ за спиной – малоприятная перспектива. Я не верила, что Чиж будет подставлять в случае реальных проблем, но вот мелко подгадить, когда всё спокойно, – вполне. Поэтому, понимая необходимость урегулирования, я, как взрослый человек, решила попытаться построить диалог.       Мальчишка нашелся на марсе. Как же хорошо, что я не боюсь высоты – приземление с такой гарантировало бы серьезные переломы, а то и смерть.       – Чего приперлась?       – Думаю, нам стоит поговорить, – высматривая на лице парня признаки того, что меня отсюда скинут, невольно подумала, что ещё пара лет, и, если не помрет, то отбоя от девчонок у него не будет. Канареечно-желтые волосы (соответствовали меткому прозвищу), конечно, выглядят экзотично, зато черты лица приятные, сказать прямо, даже слащавые: губы бантиком, нос аккуратный... «И почти сошедший фингал, что ты поставила в цветовую гамму хорошо так вписывается» - прокомментировал внутренний голос.       – Ну и?       – Некрасиво получилось. За фрукт и драку не прошу прощения – ты первый полез. Но какой черт тебя за пятку укусил, я так и не поняла. Может объяснишь?       – Если я извинюсь, ты от меня отвяжешься? – нахохлившись, буркнул пацан.       – А ты реально сожалеешь о том, что сказал?       – Я был не прав, когда говорил о твоих отношениях с командиром, – подросток отвернулся и потер шею. С таким видом нашкодившие и ни разу не раскаивающиеся хулиганы стоят на ковре перед директором в школе. У меня зародилось подозрение, что кто-то уже успел ему по пунктам (а может и по шее) объяснить, где он ошибся.       – Принимается, – вздохнув, прервала затянувшуюся паузу. Давить и что-то втолковывать дальше не было смысла. Меня игнорировали и не воспринимали. Любые дальнейшие слова будут, как о стенку горох. – Просто не хотела, чтоб ты обиду на меня держал и всё такое. Ладно, не буду тогда тебя доставать, удачно посидеть.       В смешанных чувствах спустилась на палубу и направилась к юту. Мальчишечья ревность к вниманию от старших и уважаемых командиров – понятное дело. Любимчики в классе, на работе, встречается такое много где, и в прошлом я имела удовольствие побывать по обе стороны баррикад: тех, кого выделяют и тех, кто с этого бесится. Такой фаворитизм далеко не всегда не имеет под собой оснований. В данном случае причины были. Вряд ли большинство разделяют мнение юнги (хочется в это верить), но всё равно неприятный осадочек терпко осел на языке.       В контраст настроению погода была хороша. Ветер приятно трепал отросшие волосы, солнце грело, но не обжигало, из-за кучных облаков в небе.       – Лис, – окрик нагнал меня на входе в пристройку. Развернувшись, увидела неразлучную парочку поварят. – Мы тебя искали.       – Зачем?       – Есть идея на счет твоей каморки. Батч предложил, что можно сделать, а шеф одобрил.       – А что не так с моей каморкой? – в каюту я приходила исключительно поспать, поэтому внутреннее убранство (точнее не-убранство, поскольку в отсутствие шкафов все вещи лежали на полу) меня сильно не заботило.       – Идем. Покажем, – Ник закинул руку мне на плечо и потащил в сторону моей обители.       – Вот, – указал на разведенный срач, за который даже было чуточку стыдно, Тим. – У тебя совсем нет мебели. Ни гамака, ни тумбочки. А ещё и свет –полная дрянь.       – Если ты не хочешь переезжать к девочкам, то можно хоть тут нормально обустроить.       – А что я вам тут сделаю? И нормально мне, я тут только ночую, – напор ребят как-то смущал.       – Слуш, ну у нас так-то плотники и мастеровые есть. А то живешь в какой-то норе, не, – взмахнул руками Тим, – под твой фрукт самое оно, конечно, но всё-таки.       – Ребят, я очень рада, что вас волнует мое благополучие, но… как-то не знаю… не удобно напрягать, да и…       – О, чёй-та вы тут делаете? – со спины нарисовался Харута. – Ба! Лис, твою подсобку не проверяли, когда шла приборка? Изо себе все брови повыщипет, если увидит такой срач.       – Да вы что, издеваетесь? – терпение лопнуло и все посторонние были вытолканы из каюты взашей. – Знаю, это не мерило уюта, но и окружающих припахивать для своего комфорта я не буду.       – Им всё равно заняться нечем, – философски отметил комдив.       «Чего вы ко мне репьем прицепились-то, а?» – мысленно произнесла, возведя глаза к потоку.       Жизнь шла своим чередом. В число неприятных открытий вошло существование такого понятия, как настоящий шторм, не то облегчённое подобие, что я застала ранее. Невообразимым чудом можно считать, что с момента попадания на Моби Дик прошло больше месяца прежде, чем норовистый океан показал собственный характер во всей красе. Безмятежная гладь в короткий срок обратилась огромными бурлящими волами. Своевременно сообразив, чем в такой момент грозит нахождение на верхней палубе фруктовику, я скрылась в своей каюте. Гремело и рокотало так, что тряслась даже мебель, прикрученная к полу. Меня же, никак не зафиксированную в пространстве, успело дважды приложить о стены. В третьем по счету рывке в сторону возникла мысль о необходимости удержаться за что-нибудь, потому что в противном случае был риск превратиться в отбивную. Вцепившись всеми конечностями в кровать, возблагодарила ребят, настоявших на обустройстве комнаты и буквально за руки притащивших меня к мастерам. Очередной толчок вверх и падение вниз совпали с кульбитами желудка – морская болезнь, давным-давно оставившая в прошлом, решила напомнить о себе. Буря продолжалась несколько часов, длившихся по ощущениям вечность. До медотсека я доползла через коридоры нижней палубы, по пути повстречав такой же ошалевший народ. У медичек было весело: десяток пострадавших с ушибами разной степени тяжести, пара человек с подозрением на сотрясение. Последних девочки всеми силами старались удержать на койках – чересчур активные больные норовили свинтить подальше и пролечиться самостоятельно народными средствами.       – Судя по тому, что добралась ты сюда самостоятельно обошлось без травм? – Тони меня перехватила под локоток и утащила за ширму.       – Ага. Сделай одолжение, – медсестра вопросительно приподняла бровь, – достань мне таблетки от тошноты.       – Не хочешь пересечься с Роз?       – Угадала, – не сдержавшись, скривила лицо на понимающую усмешку девушки. – Не хочу попасть ей под горячую руку.       – Тогда подожди лучше за дверью, сама видишь, здесь сейчас не до скуки, – в лучших традициях шпионских клише Тони выглянула из-за укрытия и проверила обстановку. – Я быстро.       По возвращении, медсестра заодно принесла стакан воды. Убрав за ухо выбившиеся из прически пряди, она облокотилась о стену.       – Кстати, Рози выглядела вполне довольной жизнью. По-моему, Марго благоприятно на нее влияет.       – До тех пор, пока я не появляюсь на горизонте. Честно говоря, меня этот вооруженный нейтралитет немного задолбал, – вздохнув, потерла лоб. – Прости, если вдруг нарушаю вашу медицинскую этику и солидарность, или что там ещё, но она блин к Харуте и Татчу относится спокойнее, при том, что они регулярно будоражат половину медблока.       – Да забей, – Тони ещё больше разлохматила свои волосы. – Все признают, что у нее дерьмо, а не характер. Я не большой знаток её души, но тут что-то личное, мне кажется.       – Чудесно, – язвительно отозвалась я, хотя хотелось припечатать словом покрепче.       В неспящей независимо от времени суток кают-компании было более людно, чем обычно. Матросы в одежде, кое-где подсохшей, а где и мокрой насквозь, пылко обсуждали непогоду. Татч, сидевший за столом в компании Марко, кисло улыбнулся.       – Цела?       – Вроде да. Только до сих пор мутит.       – Считай, повезло. Ник умудрился опрокинуть целую кастрюлю с ухой, сейчас вдвоем с Тимом отмывают. Запах на весь камбуз стоит.       – Мне им помочь?       – Справятся. Но суп жалко, – расстроенно покачал головой кок.       – Всё равно ближайшее время никто есть не захочет, – заметил Феникс.       – Это потраченные продукты, время и работа!       – Я говорил, что мы заходим в квадрат штормов. Нас еще неделю будет передрючивать вкривь и вкось.       – Почему бы тогда его не обойти? – перспектива снова прокатиться на этом аттракционе не вдохновляла.       – Наши союзники попросили помощи, – пояснил Марко и обратился к Татчу. – Намур, Куриэл и Ракуё встретят нас там.       – Разберемся с залетными засранцами и устроим пирушку, – кивнул тот.       – Харута будет в восторге.

***

      Как отделали «залетных засранцев» мне увидеть не удалось. Не особо и хотелось – семь дней постоянной непогоды и горбатого горизонта вымотали сверх всякой меры. Татч, вставший грудью на амбразуру, мол я никуда не пойду, удивил. Такая забота, пусть и в родительском ключе, о чем я не преминула его подколоть, была приятна. Возможно, при других обстоятельствах я бы обиделась или пыталась протестовать против ущемления собственных прав, но в данном случае я была с ним согласна.       Неоднократный опыт показал, что сквозь сопли и слезы, но я всё-таки могу действовать, если припрет к стене так, что не будет других вариантов. Создавать прецеденты и осознанно лезть в самую гущу, когда в том нет необходимости, а мне прямым текстом сказали, что будет мясорубка? Увольте! Убийство не стало (и слава богам) нормой в моей жизни, и хотелось бы надеяться, что так и останется.       Не стоило удивляться, что потрясения не обошли меня стороной, и при условии максимального невмешательства. На обещанной Татчем гулянке присутствовало еще человек триста, сверх тех, которых я уже видела на кораблях Белоуса.       – Лис, ты до этого никогда не видела рыболюдей? – Тим локтем двинул по ребрам застывшую в немом шоке меня.       Командир восьмой дивизии производил впечатление. С моей стороны стоять изваянием и пялиться во все глаза было не слишком тактично и весьма нетолерантно. Но! Рыбочеловек! Больше двух метров роста, с синей кожей, громадными клыками, которыми можно руку откусить, и спинным плавником! Мое удивление настолько заметно отразилось на лице, что расположившиеся рядом пираты радостно заржали. Сволочи. Хоть бы кто предупредил.       – Ни разу, – ожив, пробормотала, выискивая глазами куда бы смотаться подальше от такого позора.       – Иди сюда, Лис – заметивший меня в разномастной толпе Татч замахал рукой.       С трудом выдавила улыбку комдиву, которого за такую подставу хотелось обругать последними словами. Знал же, жук, как я отреагирую. Вернув тычок поваренку, подошла к вольготно расположившемуся в круг начальству. Мало мне незнакомых лиц, так ещё и аура давила со всех сторон. Белоус, сидящий чуть в отдалении, понимающе улыбнулся.       – Здравствуйте, – старательная улыбка грозила перекосить лицо судорогой.       – Наша новенькая, Лис, помогает мне на камбузе, – заявил Татч, приобнимая и старательно взлохмачивая мне волосы. – Она у нас мифический зоан, лиса.       – Кицунэ, – поправил Изо, закатывая глаза. Феникс, сидящий рядом с ним, усмехнулся.       Очередная волна смешков прошлась сквозь нестройные ряды.       От Татча пахло специями и выпивкой. И я бы даже не сильно возражала от его обнимашек, если бы не предвидела потом, как девочки выдергивают мне все волосы. Познакомившись с командирами седьмой, восьмой и десятой дивизий, в тихую свалила к более привычной компании.       Сев на палубу между Рейрой и Ником, приняла кружку от медсестры. Алкоголь грел не хуже пледа, накинутого на плечи, и курьезных случаев, которыми делились пираты. Рядом заиграла гитара, к ней присоединилась гармонь, кто-то начал отбивать ритм. Рейра, не принимая отказов, потащила за руку танцевать. Другие медсестры не остались в стороне. Тони какой-то пират из дивизии Татча подсадил на одну из бочек, стоящих в ряд, превратившихся в персональную стойку для танцев. Девушка задорно притоптывала каблуками, резко, но грациозно двигая бедрами и взмахивая юбкой. Особы, уже успевшие изрядно принять на грудь, хотели подобным же образом забраться на фальшборт, но были остановлены более трезвыми товарищами. Из груди вырывался счастливый смех. Зеркаля движение Марго, я перехватила её за руки и закружила. Тим на небольшом пяточке, свободном от людей, лихо выплясывал, отбивая то носком, то пяткой об палубу, на финальной мелодии ушел в присядку, закончив собственный танец прыжком с пируэтом в воздухе. Бурные аплодисменты оглушили со всех сторон.       Веселье продолжалось почти до самого рассвета. Усиленный метаболизм зоана успешно справлялся с тем, чтобы пьянеть, но оставаться на ногах. Чего нельзя было сказать о Марго, например. Подруга в один момент оказалась просто и незатейливо в драбадан. Часть пиратов, также прибывающих в алкогольной нирване, спала прямо на палубе. Тим свинтил в середине ночи в обнимку с одной из медсестер. Тони и Рейра, также куда-то подевались. Всласть проматерившись, закинула руку Марго себе за плечо и потащила её в сторону медотсека. Едва не слетев кубарем вниз по лестнице, нам успешно удалось преодолеть дверь в лазарет. Бесконечные развилки коридоров вызывали чувство тоски в связи с необходимостью тащиться в противоположный конец корабля.       – Эй, ты как? – собственный голос скрипел, как хреново смазанные петли на дверях.       – Замечательно, – Марго говорила громко, но прогладывая половину звуков. – Лис, а ты знаешь, а я же надеялась, – ненадолго замолчав, она икнула и продолжила, – я надеялась, что когда ты вспомнишь про нас, то, – всхлип прервал речь на половине, но ей и не было нужды договаривать. Я поняла, что она хотела сказать. – Что ты вернешься, что всё будет, как раньше. Но сначала этот п-побег, потом М-моби, а теперь и Рози, и ты, и я, и Рози, а я-я запуталась, я так запутала всё, что ничего не знаю. Я-       Рывок к стене пришелся ударом по лопаткам и голове. Марго удержала меня за шею и, прижавшись всем телом, поцеловала. Мысли вылетели из головы. Такое никаким, блять, образом не укладывалось в привычный порядок вещей. У старой Лис и Марго не было никого, кроме, друг друга (я понимала, почему они были вместе, во всех смыслах) но, несмотря на всё мое теплое отношение к Марго, дать ей того, что она хотела, я не могла. Поэтому и все её намеки в самом начале моего появления игнорировала. Я не могла дать тот ответ, который мог перечеркнуть всё, что было между ними и ничего не сказала тогда. Я боялась оттолкнуть её и остаться одной. И я совершенно не знала, что мне делать сейчас.       – Марго, какого? – из открывшейся двери выглянула Роз.       Ошеломление, боль и гнев, сменялись на её лице, пока на нем не застыло бесстрастное выражение.       Блять!       Теперь причина её неприязни и сучизма стала ясна как день. Ко мне страшно ревновали. И только что Марго успешно облажалась, а я вместе с ней. Алкоголь – зло. На трезвую голову она бы такую херню не вытворила.       Да как же меня угораздило в это вляпаться то?!       – Рози, я… Прости, я, – Марго разрыдалась, повиснув на блондинке.       – Роз, она пьяна и…       – Я поняла. А теперь иди-ка отсюда, – взгляд, направленный на меня, убил бы, если бы мог. Роз, перехватила поудобнее Марго, и завела её в комнату, захлопнув дверь прямо перед моим носом.       Вот и погуляли.