Уже давно стемнело, еще до того, как мы сели в машину. Анья подвозит нас, а потом говорит, что у нее персональная встреча с дьяволом, и она уже на нее опоздала.
Мы входим в квартиру, и я сразу ощущаю стойкий запах сигарет. Тут одним проветриванием не обойтись.
— Я же просила не курить, — недовольно сообщаю.
Прохожу в кухню. Удивляясь наполненной пепельнице, швыряю ее в мусорное ведро, а также пачку с зажигалкой.
— А я сказала, что постараюсь, — Лекса закатывает глаза, но не кидается вслед за пачкой.
Думаю, у нее еще спрятано. Хорошо, я не собираюсь устраивать истерику по этому поводу, словно безумная жена, но я беспокоюсь о ее здоровье. Выбрасываю бутылки, вытирая стол.
— Ты приехала убираться? — настороженно произносит брюнетка.
— Ну не жить же в таком беспорядке!
Открываю окно настежь и направляюсь в гостиную, все же я помню слова шатенки.
— Я вызову клининговую компанию в понедельник, — генерал глубоко вздыхает, когда я хмуро и в оцепенении осматриваю весь бедлам.
— Тебе это помогло? — спрашиваю, поворачиваясь к брюнетке.
Она отрицательно покачивает головой.
— Нет.
— Тогда смысл портить мебель и технику? — блин, я сейчас себе напоминаю строгую мамочку.
— Я была зла.
— На меня?
Лекса подходит ко мне вплотную.
— На всех.
Целую генерала в губы.
— Пойдем, покажешь мне, насколько была зла, — усмехаюсь, беру ее за руку и тяну наверх, в нашу спальню.
У меня сносит крышу от слов «наша спальня», «наша кровать». Кровь вскипает, и страстное желание охватывает все тело.
Мы входим в спальню, и брюнетка включает ночник. Я подхожу к ней, беру лицо в ладони и с силой овладеваю ее ртом. Сегодня столько эмоций и чувств завладели нами. И это не всегда хорошо, когда ты так долго их глушишь, а потом они в один миг накрывают тебя с головой. Так недалеко и спятить. Кажется, я спятила в тот день, когда впервые поцеловала на тот момент еще полковника.
Слышу сдавленный стон и знаю, что моей девочке это нравится. Внутри вспыхивает пламя, когда Лекса отвечает на поцелуй. Издаю стон, укладывая ее на кровать на лопатки, и лихорадочно избавляю брюнетку от одежды.
Отпрянув, я окидываю ее похотливым взглядом, а затем открываю ящик, откуда Командующая доставала страпон, и удивляюсь от увиденного. В ящике находится много разных игрушек из магазина «Sex-shop». Вытягиваю оттуда двойной силиконовый член и кручу им перед Лексой.
— Сейчас я возьму тебя, — коварно улыбаюсь.
— Может, для начала тебя разденем? — усмехается брюнетка.
— Я не прочь, — расставляю руки в стороны, а девушка начинает меня раздевать.
Медленно, наслаждаясь каждым невольным касанием ко мне. Ну, что и следовало ожидать, ненасытные губы вжимаются в мой сосок. Она словно жить не может без насасывания моих упругих розовых сосочков.
Отталкиваю ее от себя и шиплю, так как ее зубы цепляют затвердевшую плоть, принося с собой боль.
Склоняюсь над брюнеткой, заставляя ее сосать силикон. Она играется не только с ним, но и со мной, так как от вида облизывающего головку языка, затем его посасывания, словно чупа-чупс, у меня сносит крышу. Даже глаза закатываются в эйфории. Лекса это видит, добавляя к своим движениям хоть и наигранные, но стоны.
— Моя похотливая сучка! — шиплю, забирая член изо рта, и веду им по коричневым соскам.
— Кларк! — строго, но со стоном слышу угрозу. Лекса выгибается.
— Хорошо. Моя ЛЮБИМАЯ – похотливая сучка! — усмехаюсь.
— Это все равно грубо-о! — выдыхает брюнетка, извиваясь на простынях, когда я, быстро минуя ее живот, внедряюсь в полость влагалища.
И да, я видела, что оно истекает в соках от моих распутных движений.
— Я заглажу свою вину, — целую ее в губы, медленно затолкавшись внутри членом.
Вудс стонет, а я наслаждаюсь этим видом, смакуя каждое мгновение.
— Лекс, переезжай на будни в ЦРУ. Так мы сможем спать каждую ночь вместе.
Аккуратно поворачиваю девушку набок, не выходя из нее. Ложусь рядом, со спины, и пропихиваю другой конец страпона к себе. Целую в смуглое плечо.
— С тобой хоть на край света, — хрипло отвечает генерал.
— Господи, какой же я была дурой... — судорожно выдыхаю, упираясь лбом в темный затылок.
— Нет, не смей такое говорить. В дуру я бы никогда не влюбилась, — шепчет Лекса.
Мы подстраиваемся под равномерный ритм друг друга, подмахивая тазами, а я прижимаю к себе рукой за живот Командующую, трусь сосками о ровную спину. Мы тяжело дышим, прерывисто и шумно.
Спускаюсь пальчиками к ее клитору, подмечая, что Лекса ускоряет движения. Внутри у меня сейчас спокойно, хоть адреналин и зашкаливает в моей крови.
Сейчас кажется все таким правильным и совершенно нормальным. Я люблю ее! За чувства, которые в ней возбуждаю, за ее страсть и голод. Люблю за то, что он приехала сегодня ко мне и забрала. Люблю за то, что она любит меня. Это было неожиданно, но приятно. Она – моя, а я принадлежу ей.
— Кларк! — резко восклицает Лекса, а ее страстный возглас проникает в глубины моей души.
Следом и я взрываюсь, меня сотрясает сокрушительный оргазм, бурный и неистовый. Звездочки кружат в танце перед моими глазами.
Лекса освобождает нас от игрушки, разворачивается и стискивает меня в объятиях.
Спустя время слышу тихое сопение в свою яремную ямку. Понимая, что девушка устала и не спала неделю, натягиваю на нас одеяло, закрывая глаза, и улыбаюсь. Все-таки я была дурой, что чуть не устроила себе ад. Хорошо, что среди нас двоих есть кто-то умнее.
Ощущаю, что она вздрагивает в моих руках. Целую в макушку, нашептывая:
— Я здесь, я рядом и больше никуда не денусь!
Тело рядом со мной расслабляется. Я вновь прикрываю глаза и сама забываюсь сном.
После этих выходных Лекса переезжает в учебный корпус ЦРУ на преподавательский жилой этаж, так что мы действительно начинаем жить и спать вместе, а в выходные отправляемся в ее квартиру и живем обычной жизнью: гуляем, ходим в кино, по магазинам. И когда у нас настолько много времени, мы больше не решаем серьезные вопросы во время секса. Конечно, это не касается того, если мы хотим добиться друг от друга чего-то запредельного. И чаще этим пользуюсь я. Как, например, с сигаретами...
— Кажется, у тебя еще не все пары закончились, — привычно безэмоционально произнесла Командующая, даже не взглянув на меня.
Да, в течение дня мы стараемся играть в препода и студента, никаких поблажек ко мне, а то мы подтвердим чужие догадки.
— Да, но я сейчас хочу быть здесь, — шиплю сквозь зубы и поднимаюсь за преподавательскую стойку. — И хочу, чтобы ты, наконец, пообещала мне, что бросишь курить.
— Агент Гриффин, мы с вами договорились, что больше никаких встреч во время пар, — насмешливо фырчит полковник. — И нет, ничего обещать я не буду.
— Я не помню, — вру и медленно приближаюсь. — Посмотрим.
— Возвращайся к урокам, а вечером я тебе все напомню, — негромко произносит брюнетка. Кстати, в такие моменты я превращаюсь в ребенка: мне запрещают что-то, и в любом случае я добьюсь этого, не смотря ни на что.
Сжимаю зубы.
— Нахуй все! — словно в горячке, я сболтнула лишнее, и похоть, кипевшая во мне, пересилила и осторожность, и здравый смысл...
Пораженная моими словами, генерал подняла голову от бумаг. Я поворачиваю ее за плечи в кресле и усаживаюсь на колени, начиная яростно вытаскивать из штанов края ее рубашки.
— Следи за языком! И хватит, Гриффин! Командующая пытается сбросить меня с колен, и я болезненно бьюсь задницей о пол. Я знаю, что брюнетка просто не рассчитала силу и думала, что я удержусь.
Кривлюсь от боли, но в следующую секунду слышу, как дверь распахивается. Все, что первым приходит в мою голову, – это спрятаться, а именно заползти под преподавательский стол.
— Лекс? Ты одна? — слышу голос своей мамки и осознаю, как мы попали.
Хотя это Анья, но ситуация между ног генерала не спасает от постыдного ощущения.
Между ног? – проскальзывает в моей голове, и кажется, в этот момент разум машет мне белым платочком, прощаясь.
Начинаю расстегивать пуговицу и замок приталенных штанов брюнетки, резко проникая пальчиками под черный шелк трусиков.
— Да, — вздрагивает генерал, одной рукой пытаясь вытащить мою руку из штанов, но все ее попытки безуспешны, ибо теперь она понимает, что спалиться тоже не хочет. — Одна.
Слышу стук каблучков, и звук прекращается за моей спиной. Анья подошла ближе. Хорошо, что есть деревянная стена стола, которая прикрывает меня.
Сегодня здесь довольно сухо, и даже пальцам это приносит дискомфорт. Возможно, Лекса боится, точнее, переживает за то, что спалится перед подругой, поэтому свободной рукой пытаюсь стянуть штаны, захватывая при этом трусики.
Ощущаю сразу слабые пинки в меня, но это мне не мешает делать свои дела, пока брюнетка не сдается, задвигая стул под стол, немного привставая, как бы поправляя юбку, хотя она и в штанах.
— Ты не видела, случаем, агента Гриффин? Ее нет на следующей паре, что не характеризует лучшего студента, — объясняет шатенка, а я уже освободила одну ножку от стягивающей ткани девушку.
Раскрываю шире бедра Командующей и словно отключаюсь от разговора, так как передо мной в раскрытом, естественном виде предстает промежность, моя любимая промежность.
Языком притрагиваюсь к капюшону клитора и начинаю водить по нему.
— Нет, — вырывается подобие стона наверху, — то есть да. Я попросила ее помочь со слайдами на следующую свою пару.
Меня спасают, и я несказанно рада, начиная интенсивно вылизывать маленький бугорок, который уже готов явиться наружу.
Тело подо мной напряжено, как струна. Ох, не завидую я Лексе, особенно в момент, когда она будет кончать.
— Не нужно ее было просить во время занятий, а то так съедет по всем предметам.
— Мне нужно срочно! — рычит Командующая, и сейчас я ощущаю, как в мой лоб упирается чужая рука.
Она хочет оттолкнуть меня, но и это тоже будет впустую.
Губами вбираю в себя клитор, начиная его оттягивать назад, а потом возвращать на место, и опять снова назад-вперед. Элементы дрочки, но медленно и без причмокивающих звуков.
— Срочно, так срочно, — соглашается Нельсон. — У меня задание на выходные. Пусть Рей побудет у вас. Не хочу оставлять ее одну.
Исподлобья замечаю, как лицо генерала полыхает пламенем, и коварно улыбаюсь, слегка ускоряясь головой.
— Я... да, — голос пропадает сверху, а потом начинает тараторить. — Мы присмотрим.
Мой подбородок уже омыт выделениями, что несказанно радует, ибо когда не сведешь с места свои пальцы, это раздражает. Представляю, как ей было неприятно. И вкус... я всегда балдею от него, он никогда не перестанет меня опьянять.
— Я поговорила с Рейес, она будет сдержанно вести себя по отношению к Кларк, — продолжает Анья.
А я замечаю, что спускается телефон к моему лицу, и читаю сообщение:
Я брошу курить, если ты сейчас же прекратишь!
Останавливаюсь и отодвигаюсь от промежности, замечая, как мутная тягучесть покидает нитью влагалище.
Улыбаюсь. Конечно, желаю собрать ее пальчиком, но проиграю таким образом, а я пока веду счет.
— Спасибо, а то от двух капризных детей я сойду с ума, — облегченно выдыхает брюнетка, ощущая, что я больше не притрагиваюсь. Прикрываю рот ладошкой, чтобы не засмеяться.
— И отчислю всех к херам!
Деспот! Не сдерживаюсь и щипаю девушку за внутреннюю часть бедра. Слышу, как она шипит.
— Не отчислишь. И спасибо, — шатенка стучит каблучками, похоже, уходит. — Добрый день, агент Гриффин!
— Добрый, майор Нельсон, — спаливаюсь я. Слышу смешок и стук закрывающейся двери.
— Вылезай! — дикий рев, и кресло отодвигается от стола. — Я же предупреждала, Кларк, но ты никогда не слушаешь меня!
— Слушаю, — негромко отвечаю, не люблю, когда она так кричит. — И Анья никому не скажет.
— Анья – нет, а если вместо нее вошел бы майор Роан Спаркс? Завтра бы все ЦРУ судачило о моей интрижке с агентом!
И мой самый главный талант в том, что я как всегда пропускаю значимые слова.
— Это же не интрижка, Лекс? — расстроенно произношу, опуская взгляд в пол.
Вудс шумно вздыхает.
— Нет, Кларк. Иди, продолжи то, что начала. Только сначала закрой дверь, — мягко отвечает брюнетка с улыбкой.
***
Вот так мы бросили курить, а я стала более аккуратной.
С отцом мы так и не помирились.
Октавия позвонила мне на следующий день, сообщая трагические новости. В тот день, когда мы с Джейком поругались, когда он был в доме своей матери, мне еще показалось это странным: неужели он созрел помириться? Нет. В тот день Кейт ушла из этого мира...
Когда я узнала это, а еще то, что от меня скрывали столько времени, я еще больше разозлилась на отца и обиделась на мать. Мне даже не дали попрощаться... Хотя, кого бы я не обвиняла, доля моей вины тоже была. Я заучилась, и отношения с Лексой закрутили в свой водоворот, так что я сама не успела прийти к ней раньше. Горе не оставляло меня около полугода, но с помощью брюнетки я и с этим справилась, зажив своей обычной жизнью и начав потихоньку готовиться к выпускным экзаменам. Да, до них оставалось еще больше года, но дипломную работу всегда начинают писать заранее. К слову, я не сильно напряглась над ней...
— Малыш, ты совсем забыла обо мне, — тянет генерал, обнимая меня сзади, когда я сижу за столом, усыпанным книгами и конспектами, перед ноутбуком.
Да, мы немного отдалились друг от друга, ибо я наконец углубилась в учебу, а не в секс с генералом. Ну и все же я боюсь того времени, когда наступят эти экзамены, поэтому постепенно начинаю нервничать.
— Неправда, — шепчу, прижимаясь своей щекой к ее. — Я просто совсем не знаю, что писать в дипломной работе. Боюсь, так и не узнаю...
— И какая у тебя тема? — интересуется брюнетка.
— Теория и практика преступных деяний.
— Довольно обширная тема, — удивляется Вудс скорее всего моей тупости. — Вставай. Дай, посмотрю, что я могу сделать.
Прячу хитрую улыбку, да, я этого и добивалась. Моя коварность так и не оставила меня. Изредка пользуюсь ею в наших отношениях, но, конечно, после я доставляю Лексе невероятное наслаждение и более чем уверена, что она не дура и знает, что я специально себя так веду, когда не хочу что-то делать. Просто она подыгрывает мне.
Мой диплом готов через неделю, а так был бы еще быстрее, если бы Лекса не отвлекалась на работу. И это в то время, когда все агенты пишут его годами и месяцами.
***
Как-то однажды я скучаю на паре и отсылаю смс любимому деспоту.
Я – твоя будущая жена.
Не спрашиваю, а утверждаю. Без смайлов, ибо говорю на полном серьезе, хотя я готова смеяться во весь голос. Интересно, меня накажут по сообщению, между парами или ночью? Но, кажется, я ошибаюсь. Ответ приходит очень быстро, и я словно «слышу» в нем нотки сарказма.
По принуждению или по любви?
Продолжаю нашу смс-ную игру.
Это уже как сама решишь.
Захочешь – по любви, не захочешь – по принуждению.
Ты совершенно свободна в своем выборе.
Пишу несколько сообщений подряд, и в этот момент меня выгоняют за смех с пары. Ощущаю, что меня еще и за это накажут. И да, Лекса наказывает не в плане секса. За то, что было сейчас, у меня могут забрать телефон, за что-то другое – забрать карточку с деньгами и не разговаривать полдня. И брюнетка будет права, так как я обещала, что буду в стенах ЦРУ хорошо себя вести. Хуже бывает, когда она лишает меня секса, и тогда я даже не знаю, как вымолить прощение. Приходится ждать выходных, а потом готовить любимые лакомства Вудс. Кстати, нередко они становятся нашими прелюдиями к сексу: мороженое намазывается на соски, суфле растапливается в паху...
Все бы ничего, но дни заключительных экзаменов наступают. Я практически за месяц схожу с ума, и брюнетка не возвращается со своего задания. Я уже привыкла к ее разным отлучкам, но эта самая затяжная...
Лекса появляется в тот момент, когда я трясущимися руками держу пистолет и ною так же, как мой смертник. Генерал резко забирает пистолет и выпускает пулю в лоб женщине.
— Иди к себе, Гриффин! — зло выплевывает Лекса, и я знаю почему...
Она в ярости, что день, назначенный мне на отчетный экзамен, пришелся на ее отсутствие. В таком состоянии она может всех и вся убить, я не спорю. Плюс все снимается на скрытую камеру, поэтому без вопросов ухожу.
Не знаю даже, как у нее получается уладить этот инцидент, но это пятница, и к вечеру мне приходит сообщение.
Кларк, собирай все свои вещи, я увожу тебя из страны.
Это провал. Я понимаю, что нас ожидает жизнь скитаний и мытарств.*
Я весь вечер провела в туалете, проговорив и проплакав с Октавией.
Возвращаюсь в спальню, чтобы собрать чемодан и попрощаться с Никки и Беллом. С теми, кто так и остался на моей стороне. Но неожиданно слышу голос Блейк по динамику.
— Привет всем. Кто меня не знает, я – родная сестра Беллами и подруга Кларк. Я хотела с вами поговорить. А что, если Кларк действительно любит генерала? Я о том, что если Лекса делает ее счастливой? Если бы вы были ее настоящими друзьями, то благословили этот союз и отпустили Кларк. Пока.
Захожу в спальню после того, как Блейк отключается, внутри меня разливается тепло. Хоть Октавия и опечалена моим отъездом, и это, скорее всего, навсегда, она делает то, что не каждая кровная сестра сделала бы.
Прохожу мимо оцепеневших лиц к своему личному пространству, начиная собирать вещи. Первая подходит Никки и обнимает меня.
— Я всегда была против, чтобы спать с преподами, но это потому, что у меня был Беллами. А так поздравляю тебя, сестренка! Наконец все твои мечты сбудутся.
— Спасибо, — шепчу, сдерживая слезы.
Далее меня обнимает Белл, его захват болезненный, но я все равно улыбаюсь.
— Счастья тебе, девочка.
— Спасибо, брат.
Последняя Рейвен, но она не подходит близко.
— При такой учебе, а потом работе у нас немного времени на любовь, — произносит шатенка тихо. — Я желаю тебе добра, Кларк. И мне очень жаль, что я причинила тебе боль словами.
— Мы сестры навеки, — я делаю шаг вперед к Рей.
— Ничего не поменялось, — шепчет Рейес, принимая меня в объятия, и я крепко в них вжимаюсь. — Но если она разобьет твое сердце, я найду ее и убью. Так ей и передай.
— Хорошо, — слезы выскальзывают из моих глаз.
— Нам очень грустно, что ты уходишь, Кларк, — произносит Белл. — Куда вы едете?
— Думаю, в Австралию, — улыбаюсь, всхлипывая.
— Мы будем скучать, — добавляет Никки.
— Будь осторожна, Кларк, — Рейвен тоже чуть не плачет, все же Анья заполнила и ее пустоту чувствами.
— Ну как? — спрашивает Лекса, когда я сажусь в машину.
— Печально, но это ничто по сравнению с тем, что я сбегаю с тобой.
Генерал целует меня в лоб, а затем укладывает мою голову на свое плечо, одной рукой обнимает меня за талию, а второй заводит мотор, и мы выдвигаемся.
Половину вечера нас сопровождает фантастический закат. Мы словно догоняем его, как бы он не ускользал. Это невероятно красивое зрелище: солнце, такое близкое, большое, багряно-красное. И это самое романтичное время суток, я сразу вспоминаю легенду, и закат становится еще и волшебным.
Когда-то давным-давно жили на свете два любящих сердца, которые так сильно, нежно, красиво и преданно любили друг друга, что невольно вызывали зависть у людей. Но людская злоба и зависть стали преследовать их, и люди устроили над ними свой суд. Одна любящая душа стала синим морем, а другая – красным солнцем. И лишь на закате море и солнце соприкасаются друг с другом. Море ласково поет своей любимой песни волн, а солнце нежно обнимает его своими лучами.
Легенда волнующее отзывается во мне, но хочется запомнить это ощущение навсегда, унести в памяти красоту неба на закате, которое дарит начало нашей чарующей сказке, начало нашей новой жизни.
Именно сейчас на моем лице появляется улыбка, нежная и мечтательная. А закат словно открывает перед нами дверь в эту мечту, тихую, теплую и невероятно прекрасную.
После заката приходит ночь. Это время уединения и размышлений. Что готовит нам новый день, что принесет? Мы разберемся вместе с Лексой, ведь я больше не одна.
POV Лекса.
Кларк – смысл моей жизни. До встречи с ней у меня его не было. Жизнь была серой и без красок. Я работала и временами удовлетворяла свои потребности, был ли это отпуск на море или очередная пассия. С блондинкой все изменилось: моя жизнь, да и взгляд на нее.
У меня никогда не было родителей, но независимо от этого я хочу стать лучшим родителем для своего ребенка. Эта мечта и сподвигла убрать Кларк навсегда от беспощадного ЦРУ. Было довольно несложно найти на задании иностранку ее возраста, которая ни капли не понимала английский язык, привезти ее в США, прикрепить к ней имя Кларк Гриффин, отчислить и отправить в тюрьму.
К тому времени, когда она заговорит на инглише, она проведет долгие годы в заключении, и ей никто не поверит, а, возможно, решат, что девушка еще и спятила.
Себя я не смогла отлучить от ЦРУ, знаю, да и Кларк была права, что это навсегда. Но все же я имею право покинуть страну и жить там, где мне хочется. Бразды правления учебным ЦРУ я передала Анье, а мы с Кларк уехали в Ванкувер. Теперь она – Кларк Вудс, и ее никто не будет искать.
Родители блондинки? Вроде она рассказала матери об этом, а отец думает, что его дочь отбывает срок на севере страны. Любимая переживала по этому поводу несколько месяцев, пока мы не обустроились в Австралии, и она не поступила в кулинарный университет. Кларк расскажет все отцу, но только когда будет уверена в правильности своего решения.
Я продолжаю работать на ЦРУ, но только лишь выполняя задания, которые высылают мне на мобильник.
К тому времени, когда Кларк закончит учебу, у нас уже будет двухгодовалая дочь с моими глазами и моей жены белокурыми волосами. Как мы в этом уверены? Мы обе этого хотим. Наш ребенок никогда не узнает, что такое ЦРУ. Возможно, даже дети, но это уже другая история.
Наша жизнь никогда не останавливалась на месте, особенно в те мгновения, когда я возвращаюсь с задания и еду к ее личному ресторану, которой купила ей на рождение нашей малышки.
Там на коленях в ее кабинете мы не раз докажем свою любовь друг другу.
Конец.
‡‡‡
Буду краткой в этот раз.
Особая благодарность бете.
Безмерная благодарность KeNnick.
Почтительная благодарность всем читателям.
Каждый из вас все знает. Спасибо ❤
Nat_Lexa69.
