Грим

— Хочешь увидеть хозяина? Хочешь увидеть Чернявенького? — Цепел обхватил длинную морду пса и трепал его из стороны в сторону, забавно при этом искажая голос. — Грим, хоро-о-о-о-оший мальчик. Хороший мальчик!       Пёс терпел такую фамильярность со стороны некроманта, лишь слабо повиливая хвостом и ожидая, пока его наконец отпустят. Когда парень разжал руки, животное снова подпрыгнуло на месте и стало носиться из стороны в сторону, иногда падая в сухие листья и извиваясь, словно змея на горячей сковороде. Цепел хохотал, наблюдая за этим забавным псом. Благодаря положительным эмоциям он быстро восстановил силы и выглядел теперь даже лучше прежнего — даже его худые, мертвецкие пальцы будто бы стали не такими серыми и жуткими, а когти и вовсе укоротились, напоминая просто отросшие человеческие ногти. — Да ты ж мой хороший! Ты на Чернявенького похож только цветом и фигурой, — Цепела забавляло то, что у такого нелюдимого и вечно мрачного хозяина настолько добрый, активный и весёлый пёс, — Такой же чёрный и худой, но совершенно не унылый!       Некроманту пришла мысль о том, что, возможно, Чистильщик стал таким букой лишь после смерти своего друга. «Да, такое кого угодно выбьет из колеи», — решил парень. — Знаешь, малыш, теперь, когда уже светло, нам нужно придумать, как выманить твоего хозяина в лес. Я не смогу зайти в город. Видишь ли, для меня живые города не лучше, чем лёд для тебя. Если Чернявенький захочет, он научит тебя не бояться льда потом, но у меня времени на это не было ночью. Его дело. А в город я не пойду сам, нет. И тебя не пущу. Ты же подарок, понимаешь?       Грим перестал бегать вокруг и сидел перед Цепелом, внимательно слушая то, что он говорит. — Я должен ему сказать: «Привет, Сальватор! Смотри, же — твой пёс! Твой дорогой Грим! Будет служить тебе верой и правдой!» Не слишком официально? Или наоборот? Слишком нагло? Мы ведь не знакомы! Но по фамилии его назвать… Не по-дружески как-то, — рассуждал Цепел. — Хм… «Приветствую, Сальватор»? Может так? Да, наверное. Я вручаю ему подарок, и тогда уже можно сказать просто «привет». Без формальностей. Но лучше, наверное, Чернявеньким его не называть. Он не оценит, слишком серьёзный. Он научит тебя не бояться льда, а я научу его не бояться веселья. А то вечно такой вид у него…       Вдруг Цепел подскочил на месте и громко произнёс: — Кстати о виде! Он ведь думает, что я высок? — на этих словах рост Цепела внезапно явно пополнился новым десятком сантиметров. — Думает, что силён? — висевшее на фигуре пальто вдруг стало впору высокому и широкоплечему мужчине, на Цепела абсолютно непохожего. — Думает, что я страшен и могуществен! — голос упыря стал на порядок ниже, глубже и страшнее.       Грим озадаченно, с опаской посмотрел на некроманта, применяющего на себе иллюзию. — Не будем же разочаровывать твоего хозяина, Грим! — басом прогремел новый иллюзорный облик Цепела. Серые удлинившиеся волосы падали на лицо не как прежде, но куда более неряшливо, производя теперь впечатление уже не невинно-шутовское, а зловеще грязное и дикое.       Пёс заворчал, этот облик ему не нравился. — О, Грим, не волнуйся, это просто невинная шутка, — на мгновение голос Цепела стал таким же, как и прежде, — Как только мы выманим его в лес, я сначала стану таким, а потом обратно, чтобы он понял, что настоящий я вовсе не страшен. Знаешь, у страха глаза велики. Пусть он это на примере поймёт. Когда мы выманим его в лес вечером — днём ведь он не выходит — я сначала выйду таким и скажу: ПРИВЕТСТВУЮ, САЛЬВАТОР!..       Последняя фраза подразумевала: «Приветствую, Сальватор! Моё имя Цепел, и я не тот, кем ты меня считаешь! Но смотри, же — твой пёс! Твой дорогой Грим! Будет служить тебе верой и правдой! И я — не упырь. Моё имя Цепел, мёртвый некромант, приятно познакомиться! Грим — мой подарок тебе! Будем друзьями?» И тогда бы парень принял истинное, действительно не такое хищное по сравнению с иллюзией обличие. И в воображении Цепела Чернявенький бы в кои-то веки улыбнулся, рассмеялся, и ответил нечто вроде: «как же нелепо я ошибся, ха-ха!»       Но воображение Цепела далеко не всегда отвечает законам реальности.       Последнюю фразу своей репетиции Цепел закончить не успел. Его грубо оборвали: — ТЫ?!       Некромант обернулся и к своему величайшему удивлению посреди залитого солнечным светом осеннего леса увидел Чистильщика.       Почему он, волшебное создание, не почуял человека? Тем более — мага? Неужели Чистильщик скрыл своё присутствие? Он умеет очищать самого себя от энергетики? Или он, Цепел, просто отвлёкся, погружённый в свои мысли о Сальваторе и о Гриме? Несколько вопросов сразу вертелись в голове мертвеца, забывшего, что он всё ещё находится в своём иллюзорном, вовсе не невинном и дружелюбном облике. «Ах, точно, розыгрыш!» — вспомнил тут же парень и хотел было снова начать свою речь, но Грим вдруг сорвался с места, длинными прыжками помчавшись к хозяину.       Даже издалека Сальватор без труда узнал эту грациозную, будто сказочного оленя фигуру чёрной борзой. В серо-рыжем голом лесу пёс тёмной молнией неумолимо приближался к нему. Его верный друг, его дорогой Грим, ставший слугой злобного упыря, бежал к бывшему хозяину, чтобы вонзить в него свои мёртвые клыки! — Ты украл моего пса! — яростно заорал Чистильщик и направил столб синего искрящегося пламени прямо в Цепела, прежде которого на пути был мёртвый фамильяр.