MewGulf The Series: 12 ep and special

      Галф приоткрывает глаза и несколько секунд пытается сообразить, что за звук его только что разбудил, но это становится неважным, когда он осознает, что находится не дома. Ооооох, как же болит голова… Яркий утренний свет делает все еще хуже, поэтому парень спешит смежить веки и, уже прищурясь, разглядывает комнату. Гостиница? Судя по интерьеру — да, но как он тут оказался? Сонный мозг отказывается включаться и выдавать нужную информацию, но у него нет выбора, потому что его хозяину крайне нужно все извлечь из памяти и проанализировать.              Бляяяяяяяяяять!!! Лучше бы он не вспоминал… Галф стонет от боли, сжимая изо всех сил гудящую голову руками, когда яркие картинки начинают всплывать в его сознании.              Вчера, когда он пришел на прощальную вечеринку, настроение у парня было такое, что впору было вешаться на ближайшем дереве, а не радоваться с коллегами завершению съемок. Из-за этого он до последнего сомневался, стоит ли вообще идти, но потом решил, что это вызовет много ненужных и неудобных комментариев, поэтому проще было притащиться, а потом быстро сбежать под благовидным предлогом. Но как только он увидел Мью — все стало очень непросто, хотя, казалось бы, куда уж там сложнее … Последние дни он действительно бегал от Пи`, трусливо его избегая, хотя видел, что тот с ним хочет поговорить. Вероятно, его поведение вызывало у старшего много вопросов, но к сожалению у Галфа нет для него ответов — как и для самого себя, впрочем.              Казалось бы, для себя парень уже решил, что наилучшим вариантом для него (для них) будет дистанцирование, но потом сам же не выдержал и примчался помогать Пи` на съемках сложной сцены. Но когда Тайп прощался с Тарном — сам Галф где-то глубоко внутри умирал от тоски, потому что, говоря эти слова Мью, он как будто отрывал от себя кусок плоти — слишком уж прирос… При этом он до сих пор надеется, что такое решение и правда будет оптимальным для них обоих: сам парень сможет разобраться в себе, а старший… Что же, Галф уповает, что тот его простит когда-нибудь.              Это мероприятие, которое должно было стать мини-праздником для всей их команды, воспринималось парнем почти как траурное, потому что после него уже точно все закончится. Это та точка невозврата, которую он так боялся, но что неотвратимо приближалась. И вот теперь у него остаются последние часы, прежде чем закончится этот этап его жизни, и Галф не уверен, что готов к новому. Он вообще сейчас ни в чем не уверен кроме той мягкой немного грустной улыбки, что ему подарил Пи`, когда увидел своего нонга, и теплой сильной руки, которая ободряюще сжала его плечо, хотя парень почувствовал, что первым порывом старшего, было обнять, но тот себя явно остановил. Вот как-то так, Мью, все и заканчивается…              Галф невольно отводит взгляд, потому что видит в глазах напротив немой вопрос, но не сейчас, Пи`, не сейчас… дай мне время. Он протягивает руку и почти наощупь берет бокал с вином, чтобы сделать пару глотков перед тем, как их со старшим вытягивают на сцену, чтобы развлечь коллег. О боже, опять петь… Парень внутренне сжимается, но ловит успокаивающий взгляд, а потом и тихое я поведу — просто подпевай, все будет хорошо. Галф кивает, чувствует, как крепко рука друга сжимает его ладонь — и уже не так страшно петь, пусть это все равно не самый приятный досуг, но он все же как-то справляется, как и с последующей игрой, которая неожиданно его веселит и немного поднимает настроение.              Но когда они возвращаются за столик — меланхолия вновь овладевает им, поэтому он находит самое простое решение: начинает заливать ее вином, благо, что его сегодня на столах в избытке. При этом он ловит краем глаза настороженные взгляды Мью, но это его не останавливает, потому что уж слишком сильное желание приглушить эту непонятную тоску. Поэтому вскоре он сбивается со счета бокалов, а потом и вовсе обнаруживает себя на плече Пи`, когда тот пытается его разбудить, на что Галф может только невнятно повозмущаться и опять задремать. Сквозь сон он слышит какие-то разговоры, а потом чувствует, как его поднимают знакомые руки и практически тащат куда-то. В процессе “транспортировки” парень начинает просыпаться, но все еще у него нет сил разговаривать, поэтому он безвольной тряпочкой повисает на плече старшего, пока тот разбирается со служащим гостиницы, куда, как оказалось, его привели отоспаться. Что же, Галф совсем не против принять горизонтальное положение, потому что ноги его совсем не держат, что вскоре и происходит, когда Пи` укладывает на кровать.              Но то, что случается потом, парень не смог бы объяснить, даже если бы сейчас к его виску приставили пистолет. Сочетание щемящей тоски, мысли больше никогда и алкоголя, который отключил все тормоза, приводят к тому, что он просит Пи` остаться. И целует его. В последний раз. На прощание. А потом в его голову приходит та фраза Тарна, которую озвучивает уже неподконтрольный ему рот — ну а как иначе тогда оправдать тот факт, что он снова целует Мью со всем отчаянием, что скопилось внутри? И растекается от того, как старший ему отвечает. Его смывает жаркой волной, сносит все остатки разума, хотя где-то краем сознания Галф улавливает, что Пи` пробует его остановить, воззвать к голосу рассудка, но тот давно уже умолк: в голове пусто, только эмоции и ощущения сейчас имеют значение. И парень в них полностью растворяется, отдавая себя на волю трепетным рукам и горячим губам старшего, которые доводят его до исступления.              Как в тумане они стягивают друг с друга одежду, и все, что может нонг — это умолять… О чем? Галф не уверен, что может ответить на этот вопрос, но где-то глубоко внутри у него зиждилась мало осознаваемая мысль, что он настолько доверяет Мью, что позволит ему все. Буквально все. Но сквозь плывущее где-то за пределами галактики сознание он улавливает только бесконечную нежность, обожание и… безумное удовольствие, которое доставляет ему рука старшего. Настолько безумное, что, казалось, выдержать его было невозможно, так как ощущения обостряли поцелуи Пи`, которыми тот покрывал его бедра, мучая их этими невыносимыми прикосновениями. Но к порогу смерти от передоза кайфом он приблизился в тот момент, когда ощутил губы Мью на своем члене — и после этого он уже ничего не соображал, только стонал и извивался, пока почти что не потерял сознание от ошеломляющего оргазма.              Уже отключаясь в знакомых объятиях, он было дернулся, потому что почувствовал возбужденный орган старшего, прижимающийся к нему, но Мью нежно скомандовал ему отдыхать, поэтому через пару мгновений он уже заснул… чтобы очнуться сейчас от звука закрывшейся двери и осознать весь ебаный пиздец сложившейся ситуации. Он этой ночью по пьяни практически переспал со своим другом — и только провидению он может сказать спасибо, что его Пи` смог устоять перед такой провокацией и только помог ему. Ага, помог, как же… помог испытать самый крышесносный оргазм в его жизни, но при этом парень теперь запутался так, что ему хочется кричать от паники. В реальность его вбрасывают шаги за дверью — и он понимает, что это, вероятно, возвращается Мью.              Мозг Галфа почти задымился, пока тот пытался сообразить, что же делать дальше...              О, доброе утро, Пи`. Мы с тобой ночью почти переспали, но прости: мне не нравятся мужчины, я ни в чем не уверен, поэтому давай не будем обращать внимание на все, что было?              Охереть — не встать, после такой тирады его старший имеет полное право вмазать по морде — и будет абсолютно прав, потому что по сути Галф им вчера воспользовался, а теперь вот так отталкивает за ненадобностью. Но он и правда не знает, что делать дальше и как себя вести, потому что он не гей и не может себе представить отношения с мужчиной, хотя при этом его чертово тело постоянно его предает рядом с Мью. И вопросов сейчас у него гораздо больше, чем ответов, поэтому…              Дверь тихо открывается, в проходе появляется знакомая высокая фигура. Галф мысленно молится всем богам, внутренне заходясь от тревоги и паники и призывая все свои навыки актера, когда слышит родной голос:              — Доброе утро, соня. Как себя чувствуешь? Вот таблетки для твоей головы.              Блять, он выходил, чтобы принести ему лекарство… Чувствуя себя последней мразью на планете, Галф старательно изображает сонное состояние, потягиваясь и жмурясь:              — Ммммм, Пи`... Что вчера случилось? Я напился и отключился на вечеринке, и ты притащил меня сюда? Ничего не помню после этих дурацких конкурсов… — он внутри умирает от отчаяния, но продолжает сцену, за которую ему, вероятно, дали бы Оскара за лучшую актерскую игру. И в морду как законченной сволочи. С ноги. — Ох, моя голова…              Но эта боль ничто по сравнению с той, которая искажает лицо старшего, из рук которого падает бутылка с водой.              — Ты… ничего не помнишь? — голос тихий, шокированный.              — Я что-то натворил? Обычно, когда выпью, я тихий… — продолжай, Галф, продолжай. Тебе уже приготовлено персональное место в аду Данте — на каком там круге, говорите, лжецы?              Он видит, как на его глазах сияние, исходящее от Мью, гаснет. Лицо Пи` темнеет, сам он как будто сдувается и становится ниже ростом, потому что его плечи обреченно опускаются:              — Нет, — его ответ еле слышен, но Галфу не нужно различать слова — он практически читает по губам. — Вчера ничего не было. Ты после конкурса напился и заснул, а я тебя отвел в гостиницу отоспаться. Возьми аспирин — тебе станет легче.              Нонг видит, как тяжело дается тому каждое слово, но они оба вынуждены играть свою роль, правда теперь уже в реальной жизни, когда вокруг нет камер и никто не скажет слово “снято!”. Поэтому он выдавливает из себя улыбку, отчаянно надеясь, что эту гримасу можно списать на его болезненное состояние, и, стараясь не коснуться ладони старшего, берет у него блистер с таблетками, чтобы потом закинуть две в рот и запить водой, при этом едва не поперхнувшись под пристальным взглядом.              — Спасибо, Пи`.              Тот в ответ кивает и смотрит взглядом побитой собаки, который выворачивает душу Галфа наизнанку:              — Теперь прими душ, одевайся и давай я потом тебе вызову такси.              У парня нет сил сопротивляться этой бесконечной заботе со стороны человека, которого он так сильно разочаровал, фактически предал, поэтому он согласно бормочет, бочком продвигается в сторону ванной, предусмотрительно захватив с собой джинсы, которые не он снимал ночью, чтобы потом обессиленно привалиться к закрытой двери, включив предварительно воду.              Бляяяяяяяять, что же он натворил...       

***

      По правде говоря дома в одиночестве парню не стало легче — совсем наоборот. Когда он наконец смог выйти из ванной (читай: когда смог более-менее контролировать выражение своего лица), то такси уже ждало его внизу, а так как за номер Мью заплатил заранее, то у нонга была возможность практически мгновенно испариться из поля зрения друга, пробормотав что-то про созвонимся, Пи`. Он старательно делал вид, что все нормально, но уже в машине Галф опустошенно замер, практически завалившись на сидение. Его же квартира встретила гулкой пустотой и ощущением тотального одиночества.              Упав на диван, он обхватил себя руками и сидел долгое время, покачиваясь из стороны в сторону, в то время как мысли разрывали стальными когтями его голову.              Какая же я тварь… Боже…              Осуждал бывшего партнера Мью за трусость, а сам в итоге повел себя еще более отвратительно: спровоцировал и воспользовался им для удовлетворения своих потребностей, чтобы потом малодушно спрятаться за надуманную амнезию после пьянки…              Блять, я же видел тогда на Самете, как он плачет и до сих пор винит себя за тот случай, как не может себя простить, а сейчас я снова практически силой макнул его лицом в похожую ситуацию — и после этого он продолжает обо мне заботиться? Предлагает мне таблетки, сходить в душ, чтобы снять головную боль, вызвать такси и участливо спрашивает о моем самочувствии?              Ну я и мразь… двуличная, лживая, лицемерная мразь… Я же видел, как ему больно — и все равно ничего не сказал, предпочтя спрятать голову в песок, лишь бы мне самому было комфортно. А про состояние Мью я тогда даже не подумал — ебаный эгоист, вот кто я такой после этого!              Но… что я могу сейчас ему сказать? Прости? Я не хотел этого, но хотел этого? То есть хотел, но не так? А как тогда, блять? КАК?!              Я должен был сказать, что меня не влечет к мужчинам, я не гей, но тогда я был пьян, у меня отказали тормоза, поэтому я тебя спровоцировал и не дал себя остановить? Окееей, алкоголь — шикарная отмазка, конечно, но не в нем сейчас проблема, потому что возбуждался я и раньше, когда мы с тобой целовались на съемках. А вопрос в том, что я не знаю, что к тебе чувствую. Ты не просто мой коллега, может даже я в какой-то степени люблю тебя как друга или брата. Но отношения с мужчиной, в том числе в постели? Нет… Неееееет! Может просто потому что у меня давно не было секса, поэтому тело так остро реагирует? И вчера по пьяни уже не было разницы, на чьи ласки откликаться?              Но одно я знаю точно: какой бы я ни был мудак, мне нужно срочно встретиться, чтобы расставить все точки над i…              Галф трясущейся рукой берет телефон, находит номер в списке контактов и нажимает на “вызов”. Один гудок, второй, третий… на шестом он уже было хотел положить трубку, как услышал, что ему ответили, поэтому, откашлявшись, начал диалог:              — Привет… я не помешал? — и продолжил, услышав отрицательный ответ собеседника. — Я думаю, нам с тобой надо поговорить. Давай сегодня в три встретимся в кафе, где мы были с тобой в последний раз? Получится? О, отлично — тогда увидимся… — и снова гудки, звук которых наполняет его тревожным волнением.              До двух часов он меряет беспокойными шагами свою квартиру-студию, чтобы потом спохватиться, натянуть на себя первую попавшуюся одежду и поспешить на место встречи. И даже несмотря на смятение он все равно пришел раньше срока и нетерпеливо постукивал пальцами по столу, ожидая… пока наконец не услышал возле себя шаги и до боли знакомое звонкое оппа!              Галф оборачивается, чтобы увидеть прекрасную яркую девушку, которая явно чем-то недовольна, поэтому он автоматически тянется, чтобы взять ее за руку и успокоить, приветствуя. Ничего… он касается нежной руки и ничего не чувствует…              — Пум…              — Я надеюсь, что ты осознал свое отвратительное поведение и пришел извиниться. И тебе придется хорошенько постараться, чтобы заслужить мое прощение, — она недовольно прищурилась и демонстративно уселась напротив, скрестив руки на груди и ожидая слов покаяния.              — Да, осознал, — парень поднимает на нее виноватый взгляд. — Ты права: прости меня за всю ту боль, что я тебе причинил. Я безмерно перед тобой виноват. Поэтому…, — он нервно сглатывает, собираясь с духом, чтобы сказать такую короткую, но такую сложную фразу. — Давай расстанемся, Пум, так как я не хочу, чтобы ты со мной страдала и дальше.              Девушка, видимо, от неожиданности теряет дар речи, потому что открывает рот, пытается что-то сказать, но не находит слов и снова его закрывает. Галф понимает, что она, возможно, шокирована и расстроена, но считает, что принял правильное решение, потому что так будет на одного человека меньше, кому он врет, не считая себя самого.              — Я понимаю, что ты сейчас, наверное, в шоке… но я думаю, что так будет лучше для нас двоих. Пум… между нами все уже давно сломалось — мы с тобой просто по инерции делали вид, что отношения продолжаются, хотя каждый по факту жил своей жизнью. И ни у кого не хватало храбрости признать, что все закончилось, — он пытается высказать то, что сейчас у него на сердце, поэтому умоляюще смотрит на девушку. — Мне жаль, что все так сложилось — искренне жаль. Я и правда надеялся, что у нас с тобой все получится.              — И все-таки я была права, — Пум говорит это не со злостью, а как-то даже обреченно. — Ты в кого-то влюбился.              — Что? — Галф аж подавился воздухом. — Нет, это не так. У меня никого нет.              — А я не говорю, что у тебя кто-то есть. Я говорю о том, что ты кого-то встретил, кто тебе понравился — иначе бы зачем стал со мной рвать? До этого тебя вполне устраивали такие отношения на расстоянии, — иногда парень поражался тому, как под оболочкой избалованной и капризной девушки проглядывает достаточно проницательная личность. Но сейчас она явно промахнулась. Конечно, Пум ошиблась.              — Нет, я не влюбился, просто сейчас так много всего навалилось, что я хочу немного разобраться в происходящем. И в себе. А ты — тот человек, которого я не хочу обижать или обманывать. А это происходит в последнее время регулярно, поэтому я еще раз прошу меня простить и отпустить. Я уверен, ты достойна гораздо лучшего и большего, чем я могу тебе дать, — Галф смотрит в глаза своей бывшей возлюбленной серьезно и искренне. — Я безмерно тебе благодарен за все то хорошее, что между нами было. Но мы должны идти дальше, пусть и не вместе.              — А ты изменился, — Пум внимательно смотрит в ответ. — Правду говорят, что любовь меняет людей. Теперь я вижу это тоже.              — Я не… — но он не успевает договорить, потому что маленькая ладошка с аккуратным маникюром мягко ложится на его рот, прерывая на полуслове.              — Тссс, я поняла — ты не влюблен. Продолжай в это верить, Галф, — она грустно улыбается и наклоняется, чтобы нежно поцеловать его в лоб. — Не дергайся, — Пум не смогла удержаться, чтобы не подколоть, — это не измена — просто поцелуй на прощание. Можешь даже об этом не говорить своей ненаглядной, чтобы не расстраивать, — но потом она снова становится непривычно серьезной. — Я думала, что буду сильно злиться на тебя, но вдруг поняла, что ты прав, хотя сейчас меня так и подмывает закатить тебе истерику... Наши дороги с тобой как-то разошлись, а мы с тобой застряли на этом распутье. Поэтому я даже благодарна твоей новой страсти за этот пинок, который придал нам обоим ускорение.              Галф смотрит на Пум и видит ту девушку, которая почти три года назад ему понравилась, ослепила, увлекла — и она так отличается от нее же сегодняшней. Но и он уже тоже сильно изменился, настолько сильно, что теперь этот пазл уже не складывается — пора завершать партию и расходиться. Поэтому он грустно улыбается в ответ:              — Спасибо, что ты поняла. Мне и правда хотелось расстаться с тобой не врагами со взаимными обидами, потому что я хочу, чтобы у тебя было все хорошо в дальнейшем.              — Обижаться я на тебя еще точно буду долго, ведь ты меня бросил, мерзавец, — она фыркает в ответ. — Расскажу всем подружкам, какой ты козел, чтобы был законный повод неделю из баров не вылезать.              Галф невольно улыбается в ответ, потому что такую Пум он уже очень давно не видел. С тех пор, как они только начали встречаться. Поэтому он сжимает ее руку и говорит:              — Прости, я и правда подлец и мерзавец. Можешь так меня называть с чистой совестью.              Ты даже не представляешь насколько ты права… Но то, что я сделал с тобой и рядом не стоит с тем, как я поступил с Мью. Перед ним мне надо встать на колени, когда я наконец решусь умолять о прощении.              Он встает и выпускает ее ладонь.              — Еще раз прошу простить меня: я был отвратительным парнем последнее время… долгое время, если говорить правду. И — прощай? — Галф грустно улыбается, но он рад, что такой сложный для него разговор в итоге завершился достаточно мирной сценой расставания — на такой подарок судьбы, надо признаться, он не рассчитывал.              — Если позволишь — я уйду первая. Пусть все думают, что это я тебя бросила, — Пум грациозно встает, чтобы сделать эффектный пируэт. — Прощай, оппа! — и выходит с гордо поднятой головой, оставляя парня, погруженного в невеселые мысли, смотреть ей вслед.              Теперь уже точно все. Этот этап его жизни завершен.       

***

      С одной стороны Галф чувствует облегчение, потому что одной ложью в его жизни стало меньше. А с другой — над ним как дамоклов меч висит ощущение, что все катится в тартарары — и он ничего не может с этим сделать, поэтому от тоски и бессилия ему хочется выть, особенно эти несколько дней, которые прошли с того самого памятного утра в гостинице. Мью несколько раз звонил ему, но парень либо трусливо не брал трубку, заходясь от паники, либо писал сообщения с вопросом, на которые нонг отвечал крайне односложно что-то из разряда очень занят — потом поговорим. И вот сейчас парень снова вздрагивает от знакомого рингтона, но понимает: больше нельзя откладывать этот разговор, поэтому принимает вызов:              — Пи`Мью…              — Ну наконец-то я до тебя дозвонился! — на том конце провода в голосе старшего явное облегчение, смешанное с сильным беспокойством, поэтому Галфу становится безумно стыдно, что таким своим поведением он так взволновал друга. — Что с тобой случилось? Я не могу с тобой связаться уже несколько дней.              — Прости, Пи`. У меня возникли некоторые проблемы… — да, тут он не врет — проблем у него просто до небес. И самая главная — он сам.              — Я могу тебе чем-то помочь? — от теплого участия в голосе парню хочется выть, потому что он его точно не заслуживает.              — Не думаю, Пи`... — он не знает, что еще сказать, потому что все слишком сложно и запутано в его голове.              — Ну как знаешь, — он, кажется, обиделся, потому что голос его стал очень грустным. — Но нам с тобой нужно обсудить некоторые вопросы, связанные с нашей дальнейшей работой. У тебя получится со мной встретиться?              Ах да, работа… У них же в контракте прописаны обязательства по продвижению сериала.              — Да, конечно. Давай может быть в твоем любимом кафе? — хоть такая малость должна порадовать Пи`, поэтому Галф надеется, что тот примет предложение.              — Хорошо, в семь часов устроит? — Мью легко соглашается, на что парень облегченно выдыхает.              — Тогда до встречи?              — До встречи.              Галф еще какое-то время держит телефон у уха, хотя его собеседник давно разорвал соединение, потому что до него медленно начинает доходить неотвратимость еще одного разговора — и он не уверен, что готов к нему. За эти дни он ни хрена в себе не разобрался, поэтому не знает, что сказать. Поэтому он принимает самое трусливое решение: он будет дальше дружить и работать вместе, продолжая делать вид, что ничего между ними не произошло.              Нонг не уверен, что если он даже попробует поднять тему той ночи — все не посыпется как карточный домик, а он не может этого сейчас допустить, потому что этот проект слишком важен для Мью. Галф очень хорошо помнит и пламенную речь Майлда, и то, как горят глаза его старшего, когда дело касается актерской работы и производственного процесса. Поэтому у него нет никакого права все это сломать. Да, он безумно виноват перед Пи` — ему нет прощения, но он сейчас слишком запутался, чтобы внятно объяснить другу, что тогда случилось, потому что он сам ни хрена не понимает…              В кафе парень приезжает очень рано, поэтому сразу поднимается на второй этаж на знакомый уже диванчик, заказывая лимонад и утыкаясь в телефон, нервно листая ленту соцсетей, но при этом не видит никакого контента, потому что перед глазами все плывет от волнения. Чьи-то шаги разбивают вакуум, которым он себя окружил — и Галф поднимает голову, чтобы увидеть знакомую фигуру. Сердце пропускает удар, а его хозяин нервно сглатывает, потому что видит перед собой родное напряженное лицо, чей свет он так подло потушил тем утром.              — Пи`... — он встает, чтобы поприветствовать, но слова застревают в горле.              — Галф, — Мью кивает и уже по старой привычке готовится его обнять, как потом как будто опомнился и опустил руки, что не может не заметить его нонг, который уже было подался вперед, чтобы оказаться в родных объятиях. Поэтому Пи` молча присаживается рядом на диван и грустно смотрит на друга. — Я себе уже заказал, пока поднимался. Ты что-нибудь еще будешь? — и кивает на стакан с лимонадом.              — Нет, я не хочу есть, — да, ему сейчас кусок в горло просто не полезет.              Мью неодобрительно качает головой, но никак это не комментирует. Но через несколько минут неловкого молчания он все-таки берет слово:              — Собственно… я хотел с тобой поговорить о дальнейшем продвижении. И обсудить, как это будет происходить. Конечно, будут публикации в соцсетях — и в наших с тобой тоже. Думаю, что нам скоро пришлют примеры постов, поэтому у тебя не должно возникнуть с этим вопросов, — он смотрит на младшего, чтобы убедиться, что тот понял. Увидев кивок, парень продолжил. — И второе. У нас, вероятно, будут и совместные мероприятия — их количество будет зависеть от популярности сериала, но несколько стартовых для продвижения уже назначены по датам. Твой менеджер должен был передать тебе эту информацию. Так вот… на этих мероприятиях от нас будут ждать, что мы будем вести себя как парочка. Фансервис, — выражение его лица становится практически нечитаемым — настолько он старается подавить эмоции. — Ты понимаешь, что это значит, Галф?              Тот смотрит на старшего почти не мигая, покрываясь холодным потом… Фансервис… Им нужно будет флиртовать на глазах у сотен людей, изображая Тарна и Тайпа для фанатов. Галф в очередной раз нервно сглатывает и хриплым голосом выдавливает из себя:              — Понимаю, Пи`... Я видел, как это происходит, — да, он до сих пор помнит ролик с фан-встречи, где был Мью и тот.              — Что же… Я рад, что ты так ответственно подошел к подготовке, — и тут его взгляд смягчается, потому что он видит испуг и напряженность младшего. — Галф… не бойся. На этих встречах с фанатами не будет ничего, что бы тебе не понравилось — я обещаю. Только ты будешь решать, как мы будем взаимодействовать — никакого принуждения, — Мью протягивает руку, чтобы сжать холодную ладонь парня возле себя. Тот в ответ стискивает пальцы Пи` до боли, потому что ему хочется кричать от того, как отвратительно он сейчас себя чувствует. Даже будучи полностью морально размазанным его Пи` продолжает заботиться о нем — не о себе… Слезы подкатывают, рыдания стискивают горло, но Галф каким-то фантастическим образом сдерживает их, прошептав:              — Спасибо, Пи`...              Мью кивает в ответ, продолжая крепко держать его руку, чтобы хотя бы таким образом поддержать. А младший понимает, что просто обязан объяснить хоть что-то, чтобы развеять эту напряженность между ними, поэтому начинает сбивчиво бормотать:              — Пи`... ты прости меня… в последние дни я просто сам не свой… я тогда на вечеринке сильно напился… потому что слишком много всего навалилось… и мы с Пум расстались… ты прости, что я не отвечал на твои звонки…              Старший аж дергается — и Галф не понимает, что именно из сказанного вызвало такую реакцию, потому что тот продолжает молча держать его за руку, правда сжав ее почти до боли. Поэтому продолжает бормотать извинения, при этом прокручивая в голове мысль, что вот-вот начнется его персональный ад под названием “фансервис”. С человеком, который вызывает у него слишком неоднозначные эмоции. И реакцию тела, которую невозможно отрицать. Но невозможно и объяснить.              Но… the show must go on!