The Ones That We Love. Те, кого мы любим

      — ВЫ НИКОГДА НЕ СЛУШАЛИ СВОЕГО ОТЦА! ОСОБЕННО ТЯНЬ! — дядюшка Хэ расхаживал взад-вперёд по гостиной, заложив руки за спину. — Несносный мальчишка! Ты хоть представляешь, где он сейчас?       Его ладонь внезапно рассекла воздух в метре от Чэна, стоявшего возле дивана. Сидеть в присутствии старшего не полагалось.       — Я знаю, что с ним всё в порядке, — уклончиво ответил он.       — В порядке? — Чжэн хохотнул, — а твой работничек что? — он указал на Цю Исина кивком. — Отлынивает от обязанностей?       — При всём уважении, дядя, А Цю — мой друг, и мы сообща решаем, как действовать.       — Что за разговоры?! Он — твой подчинённый! — дядя взвился. — Не смей указывать, кто есть кто в МОЁМ ДОМЕ!       — Прости, — Чэн склонил голову, стиснув зубы.       Заручиться у этого человека поддержкой? Исину хотелось как следует врезать. Ехать к дяде было последним в списке дел по прибытии в Шанхай, но друг убедил его, что это необходимо. С этим согласилась даже Цзыи! Женщина уехала в один из своих Шанхайских офисов сразу из аэропорта, и они условились, что встретятся позже.       Хорошо хоть ночевать у дядюшки не придётся… Хэ Чэн покосился на Исина, — тот прикусил губу и слегка виновато смотрел куда-то в пол.       — Ты обязан отыскать мальчишку! — тем временем, дядя немного успокоился. — Найти и вразумить, Чэн. Ты старший в семье Хэ и должен понимать, в каком вы теперь положении!       — Тебе что-то известно? — осторожно полюбопытствовал мужчина.       — До меня дошли слухи, что господин Цзянь собирается устроить блокаду.       Произнеся это, Чжэн выразительно посмотрел на племянника, ожидая реакции, но тот лишь нахмурился.       Подобные действия главы Триады не стали для него новостью. Все счета заблокировали ещё вчера. Люди, которые де-факто присягнули ему на верность, на деле в один миг остались безработными. В Шанхай выдвинулись на деньги, которые любезно одолжил Исин. Кто вообще мог подумать, что у него найдётся такая крупная сумма наличными?       Цзыи в данный момент, вероятно, решала вопрос с их дальнейшим финансовым обеспечением. А перед Чэном стояла нелёгкая задача убедить дядюшку, что его помощь будет для них как нельзя кстати.       — Не смотри на меня так, словно впервые слышишь это слово, племянник!       — Я знаю, что такое блокада, дядя, — поморщившись, ответил тот.       — Твой брат объявлен персоной нон-грата в Шанхае! Остальных, включая собственного сына, Чжимин хочет видеть в своём офисе не позднее завтрашнего утра!       — Вы разговаривали?       — КОНЕЧНО МЫ РАЗГОВАРИВАЛИ! — повысил голос Чжэн. — И я пытаюсь понять тебя, дорогой племянник! Какие у тебя мотивы? Почему ты так упорно покрываешь брата? Что вообще происходит?       Он был в ярости, хотя голос периодически дрожал, выдавая волнение. Чэн знал, что дядя любил их, ведь собственных сыновей у него, к несчастью, не было. Хэ Чжэн женился дважды, но оба раза его отношения заходили в тупик, и дети родного брата постепенно стали своего рода отдушиной.       — Я верю, что Тянь не сошёл с ума. Он знает, что делает.       — Играя с огнем, он обожжёт сам себя*, — проворчал дядя.       Хэ Чэн поморщился, вспоминая об истории, стоящей за этой поговоркой. Стоило подумать о младшем брате, и головная боль, донимавшая с самого утра, усиливалась. В виски будто сверлили с обеих сторон, и это не удавалось купировать никакими анальгетиками.       — Дядюшка, — он устало вздохнул. — Я прошу тебя о возможном содействии, — он сделал ударение на последнем слове, — и я не рассчитываю, что ты незамедлительно придёшь покрывать нас в случае беды.       — Так вы оба заигрались в детективов! — Чжэн нервно хохотнул, а затем раздосадовано махнул рукой и отвернулся. — Ваша мать мертва, Чэн. Твой брат и его дружки привели мне с тысячу сумасшедших гипотез о том, что её убил не Мо Юнкан. И я бы поверил, но, видишь ли, ваш лечащий врач опознал тело. Она находится в могиле и пора с этим закончить…       Слова дяди прошлись по и без того натянутым нервам Чэна, словно ножом. Он набрал в лёгкие побольше воздуха, но Исин вдруг вкрадчиво кашлянул, привлекая внимание, и, как обычно, спас положение.       — Спасибо за разговор, дядя, — сдержав себя, мужчина учтиво поклонился. — Я свяжусь с тобой, как только во всём будет какая-то ясность.       — Ты знаешь, где меня найти, — хрипло ответил Чжэн, не оборачиваясь.       В квартире дяди было неуютно, и Чэн был рад скорее её покинуть.       Роскошные апартаменты выглядели, как картинка с обложки, но не содержали внутри ничего искреннего. Чжэн всегда жил скрытно и обособленно от остальной семьи. Его забота и поддержка оказались незаменимыми, когда семейство Хэ столкнулось с трагедией, но о том, какие демоны терзали душу дяди, никто толком не знал.       Он был горяч и остер на язык, хотя никогда не отказывал племянникам в подарках. Когда-то именно его стараниями Тянь получил в Нанкине собственную квартиру.       В лифте спустились молча. Исин не задавал лишних вопросов, к тому же, он и так знал всю эту историю. Чэн не привык делиться эмоциями открыто, но довольно часто рассказывал другу о семье и прошлом.       Оба как-то сами собой перешли к той фазе общения, когда становились известны жизненные детали, делавшие их такими, какие они есть. Чэн знал о слабостях Исина, но они никогда не говорили о его чувствах к Цзыи напрямую. Исин знал, что Чэн готов на всё ради младшего брата, но в открытую тот озвучил свою позицию лишь совсем недавно.       — Я надеюсь, он позвонит, — уже в машине мужчина устало прислонился лбом к прохладному боковому стеклу.       — Едем в отель или в офис?       — А Цю, — пробормотал Чэн, игнорируя вопрос. — Я хуевый брат?       — Я бы сейчас решил, что ты нажрался, — обеспокоенно заметил тот. — Всё в порядке?       — Я устал. Мы в полной заднице. Я пытаюсь верить Тяню, но уже не выходит, понимаешь?       — Вижу, Чэн. Ещё и этот ублюдок подрезал нам крылья…       — Впервые в жизни мне даже нечем платить за бензин, — Чэн невесело усмехнулся. — Поехали к Цзыи в отель. Подождём её и решим, что делать дальше.       Человеку, который с рождения обеспечивался всем необходимым, было, как минимум, странно чувствовать себя бедным.       Хэ Чэн молча наблюдал за тем, как Исин выбирал блюда, которые они решили взять из кафе на вынос, и как после расплатился за них на кассе наличными. Мужчина не мог даже припомнить, когда в последний раз держал в руках эти мятые бумажки. Его бесила привычка людей хранить деньги в таком состоянии, к тому же, монетки некрасиво оттягивали карман, и Чэн ещё в подростковом возрасте старался обходиться без них. Он обзавёлся карточками едва это позволил возраст и с тех пор пользовался только ими.       «Как опрометчиво», — подумалось ему, когда в кармане брюк вдруг неожиданно ожил мобильник.       — Я думал, уже не услышу твой голос, — мужчина вышел из ресторана, жестом остановив Исина, последовавшего было за ним.       — Привет, брат, — голос Тяня прозвучал как-то глухо и немного устало.       — Я только недавно в Шанхае, а уже получил нагоняй от нашего дорогого дядюшки. И очень надеюсь, что у тебя есть, что рассказать.       Младший вздохнул: кажется, он курил, но Чэн не мог сказать наверняка. На том конце раздался резкий писк автомобильной сигнализации, следом послышалась чья-то смачная ругань.       — Где ты находишься?       — Не могу сказать, — отрезал Тянь.       — Не можешь?       — Честно говоря, я звонил просто, чтобы услышать твой голос…       Чэн нахмурился, по привычке доставая из кармана сигареты. Затем вспомнил о головной боли и покачал головой, пряча пачку обратно.       — Ты начинаешь меня пугать, брат, — он посмотрел по сторонам.       Исин завёз его в часть Шанхая, кардинально отличающуюся от центра. Весь район здесь застраивался однотипным и депрессивным жильём: в основном, серые многоэтажки, но кругом попадались и старые дома, а также стихийные свалки на месте уже полностью разрушившихся особнячков.       Эта часть города наводила на Чэна тоску. Всюду мерещились ненужные детали и линии, наслоения, которые люди привносили в разные годы. Он ненавидел хаотичность, но его брат был таким же, как этот город. Хаотичным, неправильным и живым.       Ему было плохо: Чэн сразу распознал усталость в голосе. Но, может, мужчине показалось, и вся эта братская привязанность была лишь плодом его воображения? Поддержать младшего хотелось хоть как-то, а подбирать слова в ситуации, когда сам вывернут наизнанку, было блядски тяжело.       — Помнишь, мы ездили в кемпинг как-то летом? — начал Чэн, переминаясь с ноги на ногу. — Ты ещё тогда заметил щенка в горной реке…*       — Угу, — Тянь покашлял, — ты помог его вытащить…       — Я помню этот день, как сейчас, — Чэн постарался собраться с мыслями. — Отец очень не хотел, чтобы мы держали животных в доме. Из-за смерти мамы у него появилась проблема с любого рода привязанностями.       — Это не помешало ему жениться во второй раз, — зло процедил брат.       — Так было сделано для статуса, Тянь. Сейчас не об этом. — мужчина сдержал негодование. — После той поездки я очень с ним поругался. Мне порезало шею, мы вымокли до нитки, и ты был в опасности, потому что я недоглядел… В конце концов, отец велел избавиться от щенка, и я впервые пошёл против его воли. — Чэн перевёл дух. — Знаешь, впрочем, я шёл против его воли почти всё время с тех самых пор, при этом не переставая думать, как много этот человек для меня значит. Я не одобрял некоторых его решений, но меня до сих пор грызёт тот мой поступок. А сказать ему об этом я, увы, теперь не смогу.       — О чём ты? Какой поступок? — слегка озадаченно переспросил Тянь.       — Я вынес из всего этого урок, брат. Настоящий урок о том, что мы должны брать ответственность за собственные решения. Некоторые из них необратимы.       — Я понял, к чему ты клонишь, Чэн, — попытался перервать парень. — И я знаю, что делаю, ты можешь не пережи…       — Тянь, я оставил собаку в живых.       — Что?! — брат осёкся на полуслове.       — Его зовут Минг, и он живёт у знакомых А Цю сейчас… Он уже старый пёс, хромает на задние лапы, а морда вся поседела. Исин тренировал его, и здорово привязался, поэтому я тогда решил оставить всё, как есть. Прости, что не сказал тебе об этом с самого начала. И я надеюсь, когда-нибудь, и сам смогу простить себе, что пошёл против воли отца…       — Чэн… — голос Тяня дрогнул. — Блядь, ты молчал всё это время…       — Ты можешь молчать тоже. Если считаешь, что так нужно. Просто помни о том, что мы несём ответственность до самого конца, — Чэн потёр переносицу. Глазам стало горячо, но он всё же добавил. — Если тебе потребуется моя помощь, я сделаю ВСЁ, что в моих силах.       — Спасибо, Чэн. — искренне ответил парень. — Спасибо…       После этого сигнал оборвался: Тянь видимо, сбросил звонок. Мужчина поднял голову, сощурился, вглядываясь в серое, дождливое небо, и сморгнул подступившие слёзы.       «Так нельзя», — подумал он. — «Я мужчина. И он тоже».       — Эй, — позади него раздался тихий голос. — Всё в порядке?       — Да, — Чэн постарался улыбнуться против воли. — Мне гораздо легче.       — Дай угадаю, ты рассказал ему про пса?       Мужчина едва заметно кивнул и медленно втянул в легкие воздух. Выхлопные газы, табачный дым, аромат еды из ближайшей забегаловки… Запахи и звуки большого города вдруг стали заполнять его разум, так, будто он обрёл способность чувствовать заново.       — Узнал, где он? — Исин поравнялся с ним, шурша пакетом, в котором, судя по аромату, лежала завёрнутой аппетитная жареная утка.       — Нет, но он даст о себе знать. Обязательно.       — Будем надеяться, — А Цю прикурил. — Твой дядя упоминал про клуб «Удача» неподалёку от Сычуань. Говорят, там вчера сработала пожарная тревога.       — Я слышал, — Чэн направился к их машине. — Стоит послать туда людей и проверить в чём дело? Если дядя прав, ребята могли там побывать…       — Не исключено, это нужно проверить. К тому же… Чжимин любит это место. Этому заведению лет больше, чем всем нам вместе взятым, а он купил здание ещё когда там был бордель.       — К чему эти истории из прошлого? — Чэн уселся на пассажирское сиденье.       — Просто вспомнил, что я там впервые встретил Цзыи.       — А Цзянь И в курсе о мамином прошлом?       — Похоже, что нет. И мне не очень понятна связь. Почему наши парни решили, что это место так важно? Что им там понадобилось?       — Если Цзянь Чжимин выкупил всё здание, значит, это, как минимум, важно ему.       — Ты не думал, что этот ублюдок может быть как-то связан с тем, что пытаются отыскать ребята?       Они выехали на широкополосную дорогу. Исин старался не отвлекаться, но периодически рассуждал вслух, и Чэн был ему за это благодарен. Мозги после разговора с братом начисто отказывались соображать. Он был истощён и физически, и эмоционально. Смерти Чэн никогда не боялся, и даже с определённым цинизмом высмеивал последнюю. Вся эта злость на ситуацию помогала, но мужчина знал: долго на таком не протянуть.       Ему повезло, что у него ещё были друзья. Те люди, которым он мог довериться и не бояться при этом выглядеть слабым.       Что-то важное открылось ему за последние несколько напряжённых дней. Острая потребность в близких рядом, в возможности снять маску и говорить искренне то, что чувствуешь.       Он был одержим безумным желанием жить, как никогда раньше, и это заставляло двигаться вперёд, несмотря на стресс и боль.

***

      Гуаньшань открыл глаза, сонно потягиваясь, и повернул голову, уставившись на тумбочку, на которой стоял стакан воды.       Он резко сел, оглядываясь: спросонья сначала сообразил, что находится в гостиничном номере. Затем в голове более-менее прояснилось, и Шань усиленно потёр лицо руками.       Он был один. В комнате казалось слишком тихо, вода в ванной не лилась, а окно, которое он поставил на проветривание прошлой ночью, теперь было прикрыто.       — Тянь? — на всякий случай позвал рыжий, и лишь после этого догадался вернуть внимание на стакан.       «Мы будем после обеда. Позавтракайте с Чжэнси без нас», — гласила записка под ним.       Парень перевернул бумажку и покраснел до кончиков ушей, вспоминая вчерашнюю ночь.       «Я схожу по тебе с ума».       Гуаньшань пулей вылетел из кровати прямиком в душ с твердым намерением умыться ледяной водой и привести себя в чувства. Сердце неистово колотилось, затылок сковывало мурашками: он трясся, как от нервного тика, и ронял всё, что брал в руки.       Собравшись с мыслями и стараясь не думать о поцелуях с Хэ Тянем, рыжий вернулся к другой, не менее тревожащей его идее.       Куда эти двое направились с утра пораньше? Часы в номере показывали одиннадцать, и Шань, к собственной досаде, проспал, как убитый, даже не услышав, когда именно Тянь покинул номер.       Этому засранцу хотелось надавать по шее за такую самодеятельность, но парень сдержался, решив, для начала, разведать ситуацию и постучался к Чжэнси.       — Доброе утро, проходи, — тот, судя по всему, давно был на ногах.       — Где они? — с порога спросил Шань, осматривая номер. Это была точная, но отзеркаленная копия их собственного.       — Я не знаю, Цзянь И сказал, что едут с кем-то на встречу, — Чжань уселся в большое кожаное кресло. — Ты только встал? Я думал дождаться тебя и сходить позавтракать.       — Стоп, — рыжий нахмурился, замечая, как Чжэнси осторожно переводит тему. — Когда белобрысый свалил?       — Ночью, — парень закатил глаза и вздохнул.       — Ночью, блядь? — переспросил Гуаньшань со злости пиная ножку кресла.       — Эй. Ты чего?!       — Хочешь сказать их уже больше шести часов нет?! — страх моментально схватил его за горло.       — Цзянь И оставлял для меня сообщение на стойке администрации полчаса назад, — пояснил Чжань. — Информацию передали по телефону прямо в номер.       — Что передали? — рыжий нетерпеливо скрестил руки на груди.       — Они задерживаются, приедут к вечеру и настоятельно просили нас никуда не высовываться. Хэ Тянь рекомендовал сходить в бассейн. Тут есть один, на крыше…       — Какой на хуй бассейн?! Тебя, блядь, не волнует, что их так долго нет? — Гуаньшань был готов сорваться на крик.       — Волнует! — к его удивлению, Чжэнси тоже повысил голос. — Волнует, но раз Цзянь И сказал, чтобы я ждал, я жду! Потому что ему верю!       Последнее было словно выплюнуто ему в лицо. Рыжий отстранился, сделал пару шагов назад, а затем со злостью развернулся и вышел, хлопнув дверью.       Очень хотелось что-то сломать или разбить, но парень сдержал этот глупый, детский порыв и спустился на первый этаж.       Перекурив в специальном помещении, он вернулся в фойе и, набравшись смелости, поинтересовался у администратора, не оставляли ли каких-то сообщений на его имя.       — Вообще-то да, господин! — мужчина за стойкой заискивающе улыбнулся, и Шань брезгливо поморщился.       Это был всё тот же тип, из ночной смены: вчера рыжий лично дал ему взятку за разбитое зеркало. Неудивительно, что бедняга так хотел услужить.       — Вот, прошу Вас! — Гуаньшань принял из его рук конверт и отошёл к диванчикам, чтобы посмотреть на содержимое в одиночестве.       «Бассейн на крыше правда классный. Сходи туда, пожалуйста. Я скоро буду».       — Сука, блядь, — парень смял бумажку в комок и швырнул тот в ближайшую кадку с цветами.       Затем ему стало совестно, и он извлёк мусор, избавившись от него, как подобает.       Казалось, что за его передвижениями наблюдали буквально все присутствующие! В этом отеле вообще было охуеть, как неуютно. Такие, как Хэ Тянь смотрелись здесь на своём месте, но Шань чувствовал себя, как перекати поле, случайно занесённое ветром на крыльцо чужого роскошного дома.       Минуты ожидания сложились в часы. Завтрак не полез в горло, и рыжий ограничился чашкой кофе. В кармане лежала сложенная пачка денег, скорее всего, подсунутая Хэ Тянем ночью. Тратить их почему-то было противно, и Гуаньшань расплатился за кофе из собственных.       Оставалось катастрофически мало средств: на мгновение, парень вспомнил о работе, на которой так и не появился после двухдневного отпуска.       — Господин, вам что-нибудь принести? Может, ещё кофе? — поинтересовалась официантка.       — Меня, блядь, уже, наверное, уволили, — вслух сказал он.       — Что-что, простите? — непонимающе уточнила она.       — Ничего не нужно, спасибо, — опомнившись, ответил Шань.       Женщина кивнула в недоумении, а рыжий стыдливо спрятал лицо в ладонях. Конечно, она ушла, и, разумеется, здесь всем было насрать на его трудности.       Какое им дело до того, что он будет делать дальше?       На мгновение возникло острое желание позвонить маме, но парень довольно быстро понял, что не сможет объяснить ей, почему так взволнован. По крайней мере, не сейчас.       — Вот ты где, — Чжэнси сел на стул напротив, и Шань от неожиданности опрокинул чашку.       Официантка выросла рядом, как из-под земли, и Чжань попросил её принести пару сэндвичей. Гуаньшань отодвинул от себя пустую посуду и отвернулся, хмурясь. Женщина виновато объяснила Чжаню, что сэндвичи с ветчиной закончились.       Потом они всё-таки поднялись на крышу, и бассейн правда оказался потрясающим, но купаться в нём всё же не решились. Ещё больше, чем масштабы и глубина водной глади, рыжего впечатлил вид, открывшийся на город с такой высоты.       Чжань отвёл его к шезлонгам, за которыми сидели какие-то постояльцы в белых халатах нараспашку. От воды поднимался пар, им, кажется, было жарко.       — Они обещали всё рассказать, Шань, — примирительно начал Чжэнси. — Не воспринимай в штыки.       — Я не поэтому так бешусь, — тихо ответил рыжий, решившись быть откровенным. — Ему хуёво, ты же видел?       — Видел, — тихо согласился тот. — Но с ним Цзянь И. Никакого дерьма не случится.       — Почему ты так в этом уверен?       Мысль, что рядом с Тянем находился белобрысый, не приносила облегчения. Скорее наоборот, Шаню было как-то неприятно думать, что засранец Тянь мог делиться своими переживаниями с кем-то другим.       — Знаешь, если не верить близкому человеку и брать на себя решения за двоих, ничего хорошего не будет, — тихо произнёс Чжань. — У меня едва не вышло так. Я пытался решить за обоих, вбил себе в голову, что ему так будет лучше. А в итоге, чуть всё не загубил. У Хэ Тяня тоже есть мнение, и он беспокоится о тебе.       — Обо мне? — переспросил рыжий.       — Я к тому, что если он оставил тебя здесь, это вовсе не значит, что он тебе не доверяет или что-то в этом роде.       В словах Чжэнси была правда, и умом рыжий это понимал. Но с недавних пор в груди поселилось ещё кое-что по отношению к Тяню. И это «кое-что» сейчас вступало в безжалостную схватку со здравым смыслом.       Шань устало прикрыл глаза, зажмуриваясь так, словно пытался выдавить из себя все чувства до капли. Чжэнси тактично молчал. У него-то в отличие от рыжего, была масса времени, чтобы всё осмыслить. Наверное, к нему даже можно было обратиться за советом, вот только Шань не знал, с чего начинать: вопросов было слишком много.       Как давно ты понял, что нравишься ему? Как ты принял это? Как почувствовал что-то в ответ? Как не ошибиться в таком?..       Они молча наблюдали, как на город опускаются сумерки. Шань нашёл закуток, где можно было без опаски курить одну за другой, и смолил до тех пор, пока Чжэнси не запретил ему, опасаясь очередного штрафа от администрации.       С Чжанем было как-то спокойно, несмотря на нервотрёпку вокруг. Рыжий уже принялся было неспешно размышлять над его словами, как вдруг услышал чужие шаги за спиной.       — И никто не расскажет мне, как водичка? — поинтересовался Хэ Тянь, в момент, когда Шань обернулся.       Блядское сердце на мгновение забилось где-то в горле. А что он, собственно, ожидал увидеть? Тянь был всё таким же: бледным, с усталым, немного осунувшимся лицом. Разве что, одетый в новую одежду.       Рыжий нахмурился, окидывая его прикид скорым взглядом: чёрные штаны с карманами, высокие ботинки, наподобие берцев, тёмно-серый вязаный свитер…       — Сиси, а ты-то чего не купался? — Цзянь И вырос, словно из ниоткуда и утащил возлюбленного на скамейки поблизости.       — Поговорим? — Хэ Тянь кивнул в противоположную от ребят сторону.       Рыжий пошёл за ним со смутным ощущением тревоги, но вовсе не от того, что было между ними ночью. Странное предчувствие разрасталось в груди, вытесняя все прочие мысли.       Хэ Тянь сделал несколько шагов вдоль парапета, затем уперся в перила локтями и уставился куда-то вперёд.       — Красиво здесь.       — Говори сразу, — сухо процедил Шань, останавливаясь рядом.       — О, какие мы колючие, — Тянь старался разрядить обстановку, но рыжий больше не хотел играть в эти игры.       — Что ты задумал?       — Хорошо, — парень в момент посерьёзнел. — Я хочу тебя кое о чём попросить. И на этот раз – без шуток.       Гуаньшань покосился в его сторону и поёжился от холодного взгляда в ответ. Спустя пару секунд Тянь вздохнул, разрывая зрительный контакт, и снова уставился вдаль.       — Мы с Цзянь И придумали план, в котором у каждого из нас будет своя роль. С небольшой оговоркой.       — Какой же? — неуверенно уточнил рыжий.       — Это как игры на доверие. Знаешь такие? — Шань помотал головой, и Хэ Тянь продолжил. — У нас будут разные уровни доступа к целям плана.       — Ты мне что-то не договариваешь?       — Собираюсь, да, — Тянь подвинулся и прижался к рыжему боком.       В этот момент подул сильный ветер: Гуаньшань поёжился и оглянулся, заметив, что постояльцы постепенно расходятся с насиженных мест и группками сбиваются к лифтам.       — И ты хочешь, чтобы я тебе доверился? — он уже знал ответ.       — Я хочу, чтобы ты вывел из клуба мою маму.       От очередного порыва ветра, а может от холода или от страха, но у Шаня на секунду подкосились колени.       — Чжэнси будет ждать тебя в назначенном месте. Цзянь и я обеспечим вам отход, — будничным тоном пояснил Тянь.       — А что вы будете делать дальше?       — Эй, ребята, — Гуаньшань вздрогнул, когда ладонь Цзянь И внезапно очутилась на его плече. — Нам пора!       Это было пиздец как не вовремя. Рыжий заметил большую спортивную сумку у белобрысого на плечах. Хэ Тянь кивнул, разворачиваясь и не произнося больше ни слова. На мгновение захлестнуло чувство почти детской обиды: да как же так? Что за бред с уровнями доступа?       — Что за хуйня?! — он догнал парней возле лифтов. — Вы все знаете больше, чем я?       Чжань нахмурился, а хитрожопый Цзянь И отвёл взгляд, живо интересуясь какой-то рекламой на стене.       Хэ Тянь осторожно взял его за руку, когда они оказались в кабине, но Шань дёрнулся, будто желая вырваться как можно скорее.       — Эй, — возмутился он, когда Тянь потащил его к номеру. — Эй-эй, блядь! — он толкнул парня, едва они переступили порог.       — Шань, послушай…       — Что за игры на доверие? Я, блядь, на такое не подписывался! — злость словно распирала грудную клетку изнутри. — Почему так сложно сказать, что ты задумал? Я что — настолько тупой и не пойму? В этом всё дело, да?       Он и не заметил, как толкал Хэ Тяня всё это время. Тот терпеливо ждал, пока у рыжего закончатся слова, а затем перехватил его запястья и опустил их вниз.       — Помнишь, ты как-то спросил, доверяю ли я тебе? — тихо начал он. — Я не хотел рассказывать, что в меня стреляли, а ты выбесился, наорал и бросил трубку. Но потом извинился, а я сказал, что на самом деле тебе доверяю. И это правда, Шань. Я доверяю тебе самое дорогое, мою маму!       Рыжий собрался было ответить, но осёкся.       — И теперь у меня вопрос, а доверяешь ли мне ты? — Тянь по-прежнему держал его запястья. — Ты был со мной всё это время. Ты поддерживал меня во всём, и я наконец-то понял, как сделать правильно. Как вытащить маму и вас из этого дерьма! И я прошу… довериться мне в этом. Понимаешь?       Он отпустил его, и Шань отшатнулся назад. К щекам прилил жар, ему стало стыдно, но страх никуда не делся. Странное, иррациональное предчувствие беды буквально сгрызало грудную клетку изнутри.       — Пожалуйста, малыш, — прошептал Тянь, ловя его взгляд. — Ты мне доверяешь?       Гуаньшань неуверенно кивнул, и губы парня расплылись в счастливой улыбке. Он метнулся к кровати, на которой рыжий только что заметил такую же чёрную спортивную сумку, что была у Цзянь И.       — Тянь, — позвал парень, наблюдая за тем, как на покрывале появлялась какая-то одежда. — Ты можешь пообещать, что с тобой всё будет в порядке?       Тот замедлился, замирая на долю секунды. Этого хватило, чтобы понять.       Он не уверен.       — Да всё у нас получится! — нарочито бодро отозвался Тянь, продолжая доставать вещи и инструктировать, что к чему.       Спустя пять минут рыжий вышел за ним к лифтам, одетый в форму электрика из какой-то крупной шанхайской компании. По дороге они столкнулись с Чжэнси, в точно таком же прикиде.       Цзянь И ждал их внизу, за зданием отеля, возле фургона с логотипом один в один с нашивок на их форме. Белобрысый был одет также неприметно, как и Хэ Тянь.       — Так, а теперь ещё одна немаловажная часть, — Цзянь открыл задние дверцы фургона: тот был пуст, за исключением холщового мешка, из которого парень вытащил четыре лёгких бронежилета. — Это надеваем под куртки, на всякий случай.       Они молча переоделись. У Шаня пересохло во рту: от кофе слюна стала вязкой и кислой. В голове было удивительно пусто, и руки будто бы ему не принадлежали, действуя отдельно от тела.       Чжэнси сел за руль и кивнул рыжему на сиденье рядом. Хэ Тянь с Цзянь И разместились внутри фургона.       — Ты знаешь больше, чем я? — напрямую спросил Гуаньшань.       — Только то, что мне объяснил Цзянь, — парень внимательно следил за дорогой. — В клуб есть проход через крышу, там ребята помогут избавиться от охраны, и мы пройдём внутрь. Цзянь И объяснил, где находится дверь к помещению, в котором укрывают госпожу Хэ. У нас есть специальное отпирающее устройство и будет секунд тридцать, прежде чем сработает сигнализация.       — Откуда всё это? — рыжий прикусил губу, едва не продавив ту от нервов.       — Как обычно, деньги решили всё.       — И что мы должны сделать дальше?       — Переодеть госпожу Хэ, вывести её из клуба через крышу, поместить в этот фургон, связаться с братом Тяня, — пояснил Чжань.       Рыжий вытер вспотевшие ладони об штаны, и неуверенно сглотнул.       — План хорош, будь спокоен, — Чжэнси припарковал фургон возле четырёхэтажного старого дома. — Отсюда пойдём на крышу.       Фонарь, под которым они встали, не горел. Впрочем, как и свет в окнах: особняк оказался заброшенным. Забраться наверх не составило труда, если бы не дрожащие пальцы. Рыжий тихо матерился, карабкаясь по лестницам и перебираясь с крыши на крышу, вслед за остальными.       Вперёд вел Цзянь И. Судя по его уверенности, он уходил из клуба именно этим путём.       — Стойте, — парень поднял ладонь, останавливаясь возле нагромождения из каких-то ящиков. — Впереди двое. Сначала выходите вы, — он кивнул на рыжего и Чжэнси. — Сообщаете, из какой компании, и что пришли проверять перепады напряжения в здании, где вчера сработала пожарная тревога. А мы вас прикроем.       Когда они вышли навстречу двум охранникам язык Гуаньшаня предательски присох к нёбу, но Чжань Чжэнси спас положение. Он начал говорить быстро и непонятно, не давая мужикам опомниться и постоянно, уверенно напирая вперёд.       — Парень, я дважды предупреждать не буду, — рявкнул один из них, а затем вдруг нелепо взмахнул руками и повалился лицом вперёд.       — Эй, что происх… — второй всхрапнул и осел на крышу следом.       Рыжий затравленно оглянулся: из-за укрытия показался Хэ Тянь, прячущий пистолет обратно в кобуру.       — Вперёд-вперёд, — скомандовал он, и Чжэнси схватился за круглую ручку люка в полу.       — Время пошло, — Цзянь И покосился на наручные часы. — Минуты три, прежде чем по рации спросят, всё ли в порядке. А потом придут проверять. Патруль должен меняться каждые два часа.       Гуаньшань спустился по лестнице последним, когда Цзянь И с Чжанем уже возились возле большой железной двери.       Хэ Тянь прошёл по коридору вперёд, снова доставая пистолет и напряжённо прислушиваясь.       — Блядь, вы серьёзно? — прошептал рыжий, когда раздался писк с устройства, которое ребята установили на замок. Громкий щелчок и скрежет заставил всех вздрогнуть.       — Тридцать секунд! — прошипел Цзянь И, дёргая ручку на себя.       Наконец, дверь поддалась и распахнулась, едва не задев рыжего. Из проёма пахнуло затхлостью и холодом, по спине парня пробежали мурашки, но он попытался взять себя в руки.       Они оказались в полумраке комнаты, в которой было сложно сфокусировать взгляд.       — Госпожа Хэ? — на пробу позвал парень.       Это место словно поглощало любой звук. Впереди была темнота, но, кажется, комната просто расширялась вглубь, и её часть не была видна из-за угла.       — Выводите её, — он услышал отдаляющийся голос Цзянь И. — Я буду ждать вас возле фургона!       — Госпожа Хэ! — на этот раз голос подал Чжэнси. — Госпожа Хэ, слышите? Вы должны пойти с нами!       Они сделали ещё пару шагов вперёд: Гуаньшань увидел тусклый ночник и голубой свет, падающий на диван от работающего телевизора.       Женщина, сидевшая среди многочисленных подушек, поднялась, едва увидев их.       — Извините, что мы так вломились, — попытался оправдаться Чжань. — Вы, наверное, напуганы, но мы не причиним вам вреда!       — Мо Гуаньшань? — вдруг спросила она. — Мо Гуаньшань, это правда ты? Ты так вырос, маленький…