Outlander

Отвратительный вечер. Но ничего другого Кэролайн и не ожидала. Стефан лишь ободряюще улыбается (так кротко, только для нее) и внимательно смотрит прямо в глаза. Словно в саму душу. Девушка покачала головой. Сальваторе бросает короткий резкий взгляд ей за спину и обходит блондинку. Обходит так, что теперь она становится за его спиной, полностью скрытая от едкого взгляда. Защитная поза. Хоть лицо и расслабленное. — Клаус, — просто кивает он, одной рукой слегка касаясь руки блондинки. Гибрид буквально слышит совсем тихий рванный вдох и хмыкает. Забавно. Кристи обернулась в сторону Элайджи, который стряхивает с руки осколки бокала, что треснул в его ладони несколько секунд назад. Шампанское окропило его брюки, но он делает вид, что все замечательно. Спокойствие. Полное умиротворение. Ну, с кем не бывает, правда? Рыжеволосая вампирша вернула своё внимание гибриду и поглаживающими движениями своей ладони провела по груди мужчины. Клаус на это не реагирует, лишь кривая ухмылка рождается на его лице, когда Кэролайн все же отходит от Стефана и берет его за руку. Как бы предупреждая. Сжимает и немного расслабляет. Сальваторе кивнул ей, словно снова спрашивая: «Все ли хорошо?». Кажется, что эта немая сцена длится целую вечность, но по сути прошло лишь несколько секунд. — Стефан, дружище, — маниакальный взгляд гибрида, с которым Кэролайн познакомилась только на днях, мгновенно заблестел при виде Сальваторе, — ты уже вернулся! Как я рад. Майклсон двинулся вниз по ступенькам к Кэролайн и Стефану в сопровождении Кристи. Рука гибрида спокойно обнимает ее за талию. Блондинка лишь хмыкнула и перевела свой взгляд на друга. — Вернулся? — одними губами проговаривает Кэролайн, но аромат Клауса… Новый аромат, чужой и такой далекий от родного Ника, мгновенно заполняет пространство. Дурманит и отталкивает одновременно. Стефан все же делает шаг вперёд, немного оставляя позади себя блондинку. Защищает ее. — Как наше… дело? — весьма красноречиво сверкнул глазами гибрид, продолжая ухмыляться. Стефан почувствовал, как холодеют кончики пальцев Кэролайн, которые все еще касаются его руки. Они не разрывают телесный контакт. Словно, если сделать это… они упадут в яму. Прямо с обрыва. В темноту. Во мрак. Задохнутся во время полёта и расшибутся в лепёшку. Сейчас они больше, как спасательный круг друг для друга. — Очень продуктивно, — уклончиво отвечает вампир. Клаус с напускной ленью и мнимой азартностью замечает, как кончики пальцев ребят касаются друг друга. Как мышцы Стефана напряглись. Как Кэролайн со странной отстранённостью оглядела зал и снова посмотрела на друга. — Отлично, — кивает мужчина и, облизав губу, переводит игривый взгляд на свою спутницу, — дорогая, ты не могла бы принести мне еще, — указывает на полупустой бокал, а Кристи лишь загадочно улыбается, забирает из его рук фужер, скользит более острым (ревнивым?) взглядом по Кэролайн и направляется в поисках официанта. Однако она поняла, это всего лишь предлог. Кэролайн лишь расслаблено повела плечами, словно ее коснулся сквозняк, но в сторону вампирши смотреть не стала. Пусть катится. — Женщины, — выдыхает гибрид, провожая Кристи взглядом, на мгновение останавливаясь на обтянутых белой тканью бедрах и снова переводит все своё внимание на Стефана, — опасно к ним привязываться, не так ли, мой старый друг? — последнее слово Клаус выдыхает так, словно это должно было дать что-то понять Стефану. И Сальваторе на мгновение опускает взгляд, демонстрируя слабую усмешку. — Разве? — слишком спокойно интересуется Стефан. Кэролайн лишь скосила свой взгляд на Элайджу, что изредка бросал свои взгляды на эту троицу, но продолжал беседу с каким-то через чур бледным вампиром. Клаус широко улыбается. — Ну, конечно, — наигранно выдыхает Майклсон, — нам ли не знать, как опасно… — Любить? — вдруг спрашивает Кэролайн и слегка наклоняет голову вбок, словно играет с ним, но по сути просто смотрит на него под другим углом, — и быть любимым опасно? Слишком пессимистично, мистер Майклсон. Клаус лишь на мгновение прищуривается, словно теряет самообладание, но потом оголяет свои белоснежные зубы в странной улыбке. — Непозволительная слабость для таких, как мы, — с ленцой и расщеплением в голосе произносит древний, все же переведя свой взгляд на девушку. Кэролайн старается дышать ровно, хоть все внутри неё буквально кипит от злости, — да и разве она есть? Эта самая любовь? Блондинка пригубила напиток и широко улыбнулась. — Есть, Клаус, — произносит Стефан, опережая подругу, — очень жаль, что ты так и не познал этого чувства, быть может все было бы иначе. Кэролайн замерла, останавливая свою руку с фужером в несколько сантиметрах от губ. Горло пересохло, но все тело обдало холодом. Моргнула пару раз и бросила свой взгляд на первородного. Клаус улыбнулся. Но эта улыбка не сулит ничего хорошего. Есть в этом, что-то тёмное и дьявольское. Что-то маркое и даже мерзкое. Внутри все леденеет от его взгляда. — Мой старый друг, — совсем тихо, но пассивно-агрессивно произносит гибрид, слегка понижая голос, — могу тебе признаться, что я действительно думал, будто бы смог найти свою… любовь, — последнее слово вылетает с напускным отвращением, — но я обманулся. Так же как и ты. Пальцы девушки подрагивают от этого заявления. Обидно. Но может он говорит это специально, чтобы сильнее ее кольнуть? — Может тебе просто не повезло, — проговаривает Стефан, пока не понимая о чем говорит Клаус. — Может, — соглашается древний, сжимая ладонь в кулак и тут же расслабил руку, — но что я вижу, — улыбка до самых ушей, — ещё несколько часов назад ты умирал от любви к моему усопшему двойнику, а теперь так мило держишь за ручку ее светловолосую подружку. Так есть ли любовь, Стефан? Кэролайн нахмурилась буквально на секунду и выгнула правую бровь. Он сейчас серьезно? Блондинка качнула головой. — Мне жаль тебя, Ник, — холодным, скорее даже ледяным, голосом произнесла девушка. Майклсон в непонимании уставился на неё, — весь твой мир это лишь безропотное служение твоих слуг и беспросветный нарциссизм. Оглянись вокруг, — обвела глазами комнату, — тут нет никого, кто бы действительно тебя поддерживал, кроме, пожалуй, твоего брата. Так может стоит задуматься, может это ты кузнец своего счастья? Ты отказался от веры в любовь и дружбу, но они не перестали существовать для всех остальных. Никлаус приоткрыл рот, борясь с недовольством и своим буйным нравом. Да как она смеет? Стефан резко переводит на девушку свой взгляд, замечая, как тяжело она начала дышать. Он боится. Боится, что сейчас за эти слова Кэролайн будет наказана. Никто не смеет так разговаривать с первородным. Это самоубийство. Да и как она вообще сюда попала? Но Стефан уже знает, что она здесь одна. Как только в толпе он заметил светловолосую макушку, тревога пронзила его сердце, мужчина оглянулся в поисках Деймона или любого другого участника их странной компашки, но пусто. Кэролайн тут в одиночестве. Как она вообще решилась идти в пасть к врагу? — Смелое заявление, — немного грубо выдыхает мужчина, закатив глаза, словно она сказала несусветную чушь и замечает, как в его сторону идёт Кристи. — Кэролайн, — выдыхает Стефан, словно предупреждает ее. Девушка лишь перевела взгляд на друга и ласково улыбнулась ему. Клаусу словно дали пощёчину. — Но не думаю, что ты понимаешь о чем говоришь, — продолжает первородный, смотря прямо в ее глаза. — Напротив, — тянет девушка, — я очень хорошо понимаю. Клаус принимает наполненный бокал с алкоголем от девушки и снова приобнимает ее за талию. Кристи радостно выдыхает, встречаясь с немного хмурым взглядом блондинки. О, нет, Кэролайн даже не подаст виду, что ее это задевает. Не дождётесь. Поэтому девушка лишь шире улыбается. — А знаете, — выдыхает она, делая вид, что ей немного душно, — я хочу танцевать, — поворот головы в сторону друга, — Стефан, не составишь ли мне компанию? Музыка в зале стала больше походить на бальную, несколько пар вампиров уже давно куражились по центру, бросая колкие взгляды на первородного гибрида, но опускали глаза, стоило им только подумать, что Клаус это заметит. Сальваторе согласно качнул головой, сжал ладонь подруги и бросил короткий взгляд на Клауса, словно мазнул его, удостоверился, что все нормально. Первородный лишь криво улыбнулся, его взгляд выражает исключительную надменность, а бокал с алкоголем все быстрее и быстрее улетучивается. Кристи вздохнула, обратив внимание на то, что Клаус уж подозрительно много пьет для такого вечера, что ранее за ним не замечалось и скосила взгляд на Кэролайн. Но блондинка уже крепко сжала ладонь Сальваторе и двинулась к самому центру комнаты. Им нужно поговорить. Шорох позади них привлек внимание. Девушка повернулась лишь на секунду, чтобы увидеть, что там происходит и замечает, как какой-то рыжеволосый и конопатый вампир передает в руки Клауса тот самый перстень, что был на пальце Артура. — Предатель скончался, — тихо произнес вампир. Клаус широко улыбнулся, явно почувствовав наслаждение от этого. Кэролайн обвела взглядом присутствующих вампиров и заметила, что они тоже подслушивали. Они знают. И они боятся. Яд Клауса подействовал слишком быстро. О лекарстве они даже не подозревают. На многих не было лица. Блондинка встала напротив Стефана, который то и дело, поглядывал по сторонам. — Расслабься, — просто произнесла девушка и опустила свои ладони на его плечи. Стефан приобнял Кэролайн за талию и медленно начал кружиться на одном месте. Тихие покачивания и постоянное напряжение… Вот, что сейчас происходит. — Легко сказать, — одними губами, — что ты тут делаешь? — понизив голос, спрашивает вампир. Кэролайн внимательно посмотрела в глаза друга. Там тревога. Стало даже как-то неуютно. — Меня пригласили, — совершенно спокойно произнесла блондинка и ускорила темп танца, так как музыка сменилась. — Почему? — сощурился мужчина и девушка поджала губы. Что ж… Она знала, что этого разговора не избежать. — Как давно ты тут? — вместо ответа спрашивает вампирша и облизывает губы. Ей важно понять, что он слышал в речи Клауса, а что нет. Вампир качает головой. — Пришел совсем недавно, был занят, — выдыхает одними губами. Очень устало. Очень безнадежно. Кэролайн замечает, как Элайджа поглядывает, то на нее, то на брата. Чего он так переживает? Мистеру Викингу же плевать. И ей должно тоже… стать плевать. — Значит ты пропустил эпичную речь, на которой Клаус объяснил, что я тут делаю, — хмыкает девушка, встречаясь взглядом с гибридом. Он смотрит на нее сквозь бокал, но увидев ее взгляд, салютует фужером. Ухмыляется. По телу побежали мурашки. Точно не от холода. Когда она уже перестанет на него так реагировать? Но сейчас Клаус из группы плохих мальчиков, из группы подонков, ей не место с такими. Она полюбила честного и доброго человека и ей крайне сложно поверить, что этого человека больше нет. Как и рыжей девушки рядом с Ником. Она куда-то пропала. Хм, занятно. — Так ты объяснишь или нет? — хмурится. Она не видит лица друга, но по голосу слышит, как он недоволен. — Конечно, — выдыхает она, — дело в том, что я немножечко жена Клауса, а так как это его маленький праздник, то я, как истинная Майклсон, должна здесь присутствовать. Ну и к тому же, я пытаюсь вытащить тебя отсюда. Стефан резко остановился, вглядываясь в глаза подруги, и еще больше сощурился. Глаза как-то резко потемнели. Кэролайн замерла, прикусывая губу. Но на ее лице появилась буквально ангельская улыбка, чтобы попытаться его успокоить. Клаус все еще рассматривает эту парочку и играет бровями. Он абсолютно точно не понимает, что между ними происходит. К тому же еще и ничего не слышит. Ребята говорят практически одними губами и это чертовски злит. — Что ты несешь? — в стиле Деймона Сальваторе шипит мужчина, и Кэролайн лишь сжала его плечи. — Успокойся, — в его манере понижает голос и оборачивается по сторонам, чтобы понять, подслушивает ли их кто-то или нет, пришлось даже послать одной парочке любезную улыбку, так как они встали на их танцевальном пути, — ты все правильно услышал, но подробности не тут и скорее всего даже не сегодня. Девушка выгнула правую бровь, стараясь уже убедить его сдаться и прекратить искать подвох в ее словах. — Хорошо, мы позже обсудим вас с Клаусом, — покачал головой мужчина, словно сморозил полный бред, — но забудь обо мне, — несколько печально проговаривает друг, — не надо меня спасать, Кэролайн. Я остаюсь с Клаусом. Девушка сглотнула вязкую слюну, ее ладони зачесались. Захотелось ему врезать. — С чего бы это мне забывать тебя? — Я никуда не пойду, это мой выбор, — сказал, как отрезал. — А об Елене ты подумал? — совсем тихо, но нервно прошептала блондинка, стреляя молниями из своих голубых глаз. — Я только о ней и думаю, Кэр, — опять хмурится, так он выглядит куда старше, — я сделаю все, чтобы он не узнал, что она жива. И пусть она будет счастлива и забудет меня. Пусть живет своей долгой человеческой жизнью. Кэролайн замечает, как заблестели глаза Сальваторе, как он болезненно морщится, но тут же берет контроль над своими чувствами. Если любишь — отпусти. Разве так? Это правильно, но не всегда. — А если я найду более экологичный и безопасный способ смыться от Клауса с чистой совестью? — заговорщески спрашивает, словно подбивая на крупную мошенническую сделку. — Разве такие есть? — Просто расслабься, если что я дам тебе знать и Елена не пострадает, — Кэролайн целует Стефана в щеку и улыбается, — главное береги себя, а сейчас мне пора станцевать с Элайджей. Стефан удивленно уставился на нее и почувствовал, как за спиной словно меняется атмосфера. Вампир повернул голову вбок, видя силуэт в строгом костюме, поправляющий себе запонки. Кэролайн скосила добрый и нежный взгляд на Элайджу Майклсона. Он встретил ее улыбкой. — Уверена? — просто кивает Стефан, отходя от нее. — Ну уж я то точно ей ничем не наврежу, — хмыкает Элайджа и оценивающим взглядом сканирует вампира, — тебя, кажется, потерял мой брат, — намекает первородный и поворачивается к девушке. Кэролайн кивает Стефану и принимает ладонь древнего. Сальваторе поджал губы. Ему это не нравится. Слишком мутно. Слишком непонятно. Как Кэролайн, черт возьми, вообще в это залезла? Какая еще жена? Когда бы успела? Что это был за лепет? Но вампир замечает с какой нежностью и добротой во взгляде Элайджа начал кружить блондинку по залу и это натолкнуло на странные и спутанные мысли. — Ты провоцируешь Никлауса, — улыбается первородный. Кэролайн мотает головой и прикусывает губу. — Чем же? — Начиная от выбора платья, кстати, ты очень красивая, и заканчивая флиртом с его… слугой, — хмыкает Элайджа и смотрит прямо в глаза. Кэролайн лишь сделала удивленный невинный вид. — Это его проблемы, — просто хмыкает девушка и цокает, увидев, как в их сторону идет ее муженек. Элайджа лишь криво усмехнулся, соглашаясь с ее репликой, но танец пришлось остановить. Блондинка успевает шепнуть Элайдже всего несколько слов: — Мне нужна будет твоя помощь, но позже. Стефана надо освободить. Кэролайн лишь выше подняла свой подбородок и выпрямила спину. Ее широкая улыбка и светящиеся глаза, отражающие свет от винтажной люстры, придавали максимально грациозный и привлекательный вид. Клаус хмыкнул, видя, как Элайджа с немым вопросом посмотрел на него и отпустил руку блондинки. — Брат? — Элайджа, — и откуда у Клауса такая способность так мягко… так бархатно и абсолютно волшебно выдыхать слова? Он говорит словно с придыханием, но весьма помпезно. Даже если это просто имя. Раньше Ник так не умел, — позволь мне украсть на один танец мою супругу, — нет, это не просьба, это завуалированный приказ. Сердце Кэролайн дрогнуло. Сжалась грудная клетка. Газообмен между атмосферным воздухом и альвеолярным пространством легких нарушился. Кэролайн забыла как дышать. Прикусила губу, смотря на Элайджу, надеясь, что сейчас он откажет Никлаусу. Нет! Она совершенно точно не хотела танцевать с… мужем. Не сейчас. Не тогда, когда он буквально толкнул ее в грязь и намекал на ее якобы отношения со Стефаном. Ну и не после того, что он натворил той ночью. За своими размышлениями девушка даже не успевает заметить, как Элайджа отстраняется, как воздух вокруг нее наэлектризовывается, как Клаус лениво кивает брату и приобнимает Кэролайн. Слишком близко. Непозволительно близко. Очень жарко. Душно, как же Кэролайн становится душно от переизбытка противоречивых эмоций. — Ну-ну, — хрипит мужчина, — дорогуша, расслабься, — улыбка хищная, неприятная. Кэролайн распрямляет спину и смотрит прямо в глаза. Кончики пальцев словно натолкнулись на тысячу осколков от прикосновения к его костюму. Мужчина резко притянул ее еще ближе. Боже. Его руки опускаются на талию и сжимают чуть сильнее, чем следовало бы. — Кажется, кто-то не любит играть по правилам, — больше кажется, что он это сказал себе, чем ей, — твое платье, — просто хмыкает мужчина. Кэролайн облизала губу и буквально почувствовала, как он проследил за этим движением. О чем Клаус думает? — Великолепное, не правда ли? — буднично спрашивает, словно не у нее пересыхает горло от волнения и злости одновременно. — Пойдет, — просто бросает он и чуть ускоряется в танце. Пары кружатся по кругу, стараясь не сталкиваться друг с другом. Клауса и Кэролайн так вообще обходят за два метра. Кэролайн замирает, когда мужчина слегка погладил ее поясницу большим пальцем. Он всегда так делал. Всегда. Неужели…? Но прикосновение обрывается, рука поднимается чуть выше. Клаус словно одернул себя. Освещение в комнате становится менее назойливым. Темнеет. Лишь летающие над людьми свечи дарят хоть какой-то свет. И на самом деле так даже лучше. Даже так можно разглядеть до тончайших деталей любого человека, но нотка чего-то будоражащего и волшебного не покидает. — Если бы у меня было больше времени, то быть может я и угодила бы вашему дресс-коду, хотя… вряд ли, — закатывает глаза девушка и чувствует, как мышцы гибрида напряглись под ее пальцами. — Я вообще в целом удивлен, что ты пришла, дорогуша, — в своей манере выдыхает мужчина, царапая своими словами душу вампирши. Кэролайн разочарованно усмехнулась. — Не рад увидеть свою жену? Кажется, твоя речь имела обратный смысл, — Клаус притормозил и слишком угрожающе на нее посмотрел. Глаза в глаза. Щурится. Хмурится. Поджимает губы. Да что с тобой такое? — Жена, — выплевывает он, а потом задумчиво отводит взгляд. Но все это наиграно. Боже, ты такой актер, Клаус Майклсон, такой позер, — лишь слово. Кэролайн улыбается шире, делая шаг назад от первородного, но его хватка цепкая. Она не смогла отойти от него, преграда в виде сильных рук буквально пригвоздила ее к месту. Хочется ударить его в грудь своими маленькими, но сильными кулачками. Прям до синяков. Быть может и до перелома ребер. Лишь бы он перестал строить это идиотское выражение лица. Раздражение. Прямо от пят до кончиков волос на голове. Почему удерживаешь? Чего ты хочешь? Что. Тебе. Надо? Почему мы мучаем друг друга? Почему нельзя просто взять и поговорить? — Я надеюсь, ты поняла смысл моей речи, я дал тебе предупреждение, — шипит он прямо на ухо, щекоча нежную кожу. Кэролайн сцепила зубы, стараясь не закричать на него. Придурок. Уперлась ладонями в его грудь, чувствуя пальцами рельефность от множества амулетов. Но палец лег на странный бугорок с круговым отверстием, такие знакомые линии… Девушка даже забыла о его угрозе и перевела свой взгляд на это место. Не стесняясь реакции мужчины, погладила… кольцо? Это определенно кольцо. — Это… — цепляясь за болезненную догадку, шепчет блондинка и резко переводит взгляд на первородного. Он смотрит на нее с долей… страха? Изучает ее, — твое обручальное кольцо, — выдыхает, зная точно, что права. Все эти века… Он носил кольцо с собой. А вот где ее кольцо, она так и не узнала… Черт. Странное чувство внутри мгновенно опьянило, но Кэролайн лишь покачала головой, сбрасывая наваждение. Ладонь все так же лежит на груди, прямо в зоне сердца, прямо там, где покоится на цепочке кольцо. Мурашки по спине. Все вокруг словно потеряло краски. Пропали звуки. Исчезли запахи. Она хочет увидеть это кольцо. Хочет прикоснуться к теплому от тела металлу. Это желание щекочет нервы, но остается невысказанным. Не время. Да и больше же не стоит вообще касаться этой темы, да? — Не помню, вряд ли — просто хмыкает мужчина и Кэролайн словно разбивается на тысячи осколков. Больно припечатывается к земле, оборвав все зарождающиеся крылья. — Понятно, — поджимает губы, делая вид, что это и для нее ничего не значит. М-да. Но странная идея сверкнула где-то на задворках сознания и плотно засела. Бьет набатом. Интригует. И ей хочется позлить его. Ой как хочется. Надо кое-что проверить… Клаус так дерзко прижимал ее до этого к себе вовремя танцев, что ей мешает сыграть его же картами? Кэролайн вдруг сильнее вцепилась в плечо гибрида и он даже странно выгнул бровь, не понимая, что она собирается сделать. Девушка сделала шаг, словно ведя танец за него, словно теперь главная она. Раз, два, три, квадрат. Майклсон усмехнулся, принимая эту игру. Что она задумала? Вампирша прижалась совсем вплотную, рискуя сорваться в пропасть. Но проверить надо… Ее вторая рука нежно с плеча мигрировала на грудь, накрыв все эти амулеты, что прячутся под рубашкой. Другая сцепила пальцы с пальцами мужа. Нежно и медленно. Шаг. Еще шаг. Раз. Два. Три. Квадрат. Глаза в глаза. Клаус приоткрывает рот, словно хочет что-то спросить, но девушка видит, что он теряется. Он слегка наклоняет к ней лицо… Блондинка прикрывает глаза, прислушиваясь к музыке и биению его сердца. Быстро. Энергично. Тук-тук. Шаг за шагом. Еще плотнее. Практически трется об него, Ник пытается сделать шаг назад, но она прижимается следом. Ладонь с груди медленно движется к животу и Клаус хмурится. — Что ты…? — Т-ш-ш, все же слышат, — заговорщески проговорила девушка, ощущая рельеф его тела. Насколько далеко он позволит зайти? Что из этого выйдет? Почему он не кричит на нее? Почему не остановит? Повернет ли в свою сторону? Девушка проводит рукой вниз живота, слыша, как громко мужчина втянул в себя воздух носом. Хм. — Кэролайн, — шипит гибрид прямо ей на ухо. Между ними не осталось пространства. Даже ее ладонь передвигается с большим трудом. Они так давно не были так близко друг к другу. Это действительно опьяняет. Куда хлеще, чем абсент. Кэролайн забывается на миг. На миг представила, что это ее Ник. Её родной и любимый человек. Ничего не было. Вот сейчас она немного отстранится, он улыбнется и они поцелуются. Так всегда было. Для Кэролайн прошло так мало времени, чтобы вычеркнуть из своей жизни Майклсона. Все что она хочет помнить — это прекрасные сто лет совместной жизни, а не те события, которые произошли всего за несколько дней. Она больше не хочет страдать. Она хочет домой. Он ее дом. Но потерять голову девушка себе не позволяет. Бедром почувствовала, что Клаус возбудился. Хитрая улыбка появилась на ее лице. Что ж… все еще актуально. Он все еще так легко заводится от ее касаний. Даже спустя гребаных девять веков, что ее не было рядом с ним. Но от этого и грустно. Кэролайн выдыхает ему в шею. Почти касается кожи своими губами. Слышит, как громко Клаус сглатывает слюну, видит краем глаза, как дергается его кадык. Ты проиграл, Ник. Пришел запугать, унизить, указать место, а в итоге даже не можешь оттолкнуть, когда Кэролайн по сути, ничего не делая, возбудила его на глазах у несколько десятков вампиров. Девушка почувствовала, как его хватка слабеет, как рука медленно поползла вверх к затылку. Он всегда так делал перед тем, как впиться страстным поцелуем. Но блондинка глубоко втягивает в себя воздух, понимая, что это все неправильно. Не после того, что случилось с ними. Даже если и идти на мировую, хоть по сути это значит отказаться от друзей, ведь Кэролайн уверена, что ее не поймут, сначала надо поговорить. Вампирша резко отталкивается от гибрида, видя его помутненный взгляд. Клаус видимо сам не ожидал, что от маленькой глупой манипуляции, что раньше для них было лишь разминкой, потерял голову. Сжал кулаки, несмотря на нее. — Я получила твое сообщение, надеюсь ты мое тоже понял? — слегка высокомерно произнесла Кэролайн. Глаза в глаза. Молнии буквально летели в сторону блондинки, но ей плевать. Девушка ощутила внутри себя огромную яму. Пустоту. На фоне можно даже представить, как пролетает перекати-поле. Это было выглядело даже забавно, если бы не одно но. Девушка ощутила четко — у нее разбилось сердце в ту ночь. В ночь, когда Клаус убил Елену. Когда он стал гибридом. И она не представляет как выпутываться. Устала. Девушка прикусила губу, мазнула взглядом по мужу и хмыкнула. Все еще возбужден. Но Кэролайн делает шаг назад. Он наблюдает. Второй шаг. Все еще смотрит. Третий. Теперь она медленно поворачивается к нему спиной, обходя танцующие пары лицемерных и трусливых вампиров, возомнивших себя богами. Все словно в замедленной съемке. Даже звуки вокруг словно из-под тонны воды. Волосы подрагивают в такт ее шагов. Нога аппетитно оголяется. Платье шикарное, а вот повод ужасный. Она же ведь сказала Елене, что пришла на похороны, девушка не соврала. Ей хотелось поговорить с Клаусом, обсудить все. Но при каждом удобном случае мужчина закрывается. Он скала, через которую девушка не может перебраться. И кто знает, вопрос времени это или вечное явление… Блондинка ищет глазами уборную и находит нужную дверь. Две секунды, она закрывается на замок в ванной комнате. Здесь красиво. Светло, уютно, современно. Вокруг зеленые цветы, джакузи, деревянный стол, на котором раковина сделанная словно из камня. Кэролайн любит такой стиль, ей по душе. Подходит к раковине, руки по обе стороны на стол, смотрит в зеркало. — Кто ты такая? Что ты делаешь? Почему все так? Хочется плакать. Ей кажется, что она усложняет себе жизнь. Что все можно решить очень просто. Но как? Хочется: «Клаус, поговори со мной». Получается: «Я преподам тебе новый урок». Кэролайн не беспокоится, что сверхъестественный мир узнал о ней, увидел ее в живую, знает ее личность. Плевать на это. Но почему он так себя ведет? Почему нельзя просто поговорить? Утаскивать Клауса на разговор прямо тут — было бы ошибкой. Слишком много ненужных глаз. А найти первородного после будет практически невозможно. Форбс или Майклсон, она уже сама запуталась, принимает важное решение. Сейчас она выйдет из этой комнаты, найдет Ника и заставит его поговорить с ней. Она расскажет ему все. Правда для чего? Он так просто примет ее после девяти веков отсутствия? Вряд ли. Она сможет с ним быть, зная, что он не моргнув глазом убил близких ей людей, хотя она просила этого не делать? Тоже маловероятно. Слишком много ошибок. Как их исправить? Боже, как же сильно она его любит. Даже несмотря на все это дерьмо, сердце разрывается от тоски, что она просто не может подойти к нему и обнять. Кэролайн не хочет жить в мире, где нельзя решить проблему обычным разговором. Но живет. И ей так хочется простить его за эти убийства, но в такие моменты Кэролайн вспоминает похороны Дженны. Глаза Елены. Слезы Джера. Новый алкогольный запой Аларика. Твою мать, ее близкие и родные люди так сильно пострадали от руки Клауса. Он перевернул все их жизни за одно полнолуние. И что-то подсказывает Кэролайн, что это только начало. Почему тогда перед ритуалом он не переступил через себя и не поговорил с ней? Почему она всегда находила компромиссы и спасала семью, особенно, если вспомнить практику «круглый стол», но Клаус вернуть ей должок отказался? Единственный гребаный раз! Самый важный раз! И так все профукать! Дыхание становится тяжелым. Кэролайн закрыла глаза, стараясь успокоиться. Один. Два. Три. Вдох. Выдох. И, кажется, это помогает. Что ж, сейчас она найдет его и все выскажет. Дверь с глухим грохотом открывается. Замок выломан, висит криво. Кэролайн даже не оборачивается, через зеркало видит дикие глаза Клауса. Какого черта? Мужчина зол. Очень зол. Кэролайн разворачивается к нему лицом, чтобы понять, что вообще происходит и какого черта он врывается к ней в уборную и выламывает дверь, ломая замки. — Я ненавижу тебя, — шипит Клаус, и Кэролайн замирает. Весь ее мир замирает. Обжигает внутренние органы, покрывается коркой. Что он сказал? Но Клаус не останавливается. Он вытягивает руку, тычет в нее пальцем и кривит лицо, тяжело дыша. — Если бы ты знала, как сильно я ненавижу тебя! — но в глазах отчаянье. Кэролайн видит. Замечает. Это невозможно скрыть. Ему больно. Больно, как и ей. — Ник, — шепчет девушка, даже не зная, что ей сказать. Вот он. Импульсивный, эмоциональный, сейчас он не скрывает свои истинные чувства, сорвал с себя маски. Он обнажен перед ней душой, Кэролайн это чувствует. Самое время поговорить с ним. Что если еще не поздно? Да, погибших не вернуть, но можно замолить грехи, построить новый счастливый и светлый мир вместе? Что если получится? Блондинка видит в его глазах мольбу и злобу, отчаянье и страсть. Он настоящий. Клаус сцепляет зубы, желваки заходили на скулах. Что с ним? Напуган ли он? Или действительно пришел к ней, что бы что? Высказаться? Убить? Кэролайн делает несмелый шаг к нему навстречу, но Клаус ощетинился. — Ненавижу! — буквально оглушающий рык и в туже секунду он быстро надвигается на нее, хватает за бедра и усаживает на раковину. Горячие губы мгновенно обрушились на губы Кэролайн, проглотив ее вздох удивления. Клаус прикусывает нижнюю губу блондинки до боли, до маленькой капельки крови. Слизывает, глотает, утробно рычит. Сжимает талию, кажется, до синяков. Кэролайн выгибается к нему навстречу, абсолютно позабыв обо всем, что она думала ранее. Она истосковалась по нему. Даже, если это обновленная версия Ника, все равно это он… Кэролайн хочется верить в это. Она отвечает. Страстно. Запускает свои руки в его светлые уложенные волосы, хватаясь за пряди и немного оттягивая назад, чтобы углубить поцелуй. Задыхается. Тяжело дышит. Плевать. Клаус вжимает ее тело в столик с раковиной своими бедрами. Кэролайн обхватывает ногами его талию, вызывая в нем приступы возбуждения и одобрения. Ник одной рукой грубо сжимает грудь, другой крепко держится за бедро. Останутся синяки. Что ж, они все равно быстро сойдут. Кэролайн отстраняется от губ, спускается к шее, немного прикусывая кожу, пока не доходит до ушной раковины. Целует в мочку и засасывает ее, улыбается уголками губ, чувствуя, как тело Клауса ответило на эту маленькую прелюдию. Ник задрожал. Его руки стали еще грубее. Внутри все кипит от нетерпения. В душе Кэролайн словно прошелся сильнейший ураган. Они снова целуются, грубо. Кэролайн сквозь его брюки и свое платье ощущает насколько сильно возбужден Клаус. Мужчина задирает юбку платья, проводит рукой вдоль бедра, спускаясь во внутреннюю часть. Кэролайн тяжело и рвано задышала, прекращая поцелуй. Ведет руками вдоль его тела. Клаус дотронулся до краюшка кружевного белья блондинки и снова поцеловал Кэролайн. Пальцы уверенно преодолели преграду в виде трусиков и он, как хищник, медленнее, чем ему хотелось бы, водит вокруг самой чувствительной зоны. Именно тут он не спешит. Но Кэролайн дернулась вперед, задевая его пах. Клаус громко вдыхает воздух. Так сладко тянет внизу живота. Пальцы начинают уверенно массировать клитор, то круговыми движениями, то линейными. Кэролайн выгнулась максимально, поддаваясь вперед бедрами. Наслаждение нарастает с каждым прикосновением. Клаус даже слегка толкается через брюки. Дыхание тяжелеет. В комнате воздух пропитался нарастающим экстазом. Громкий стон. Протяжный. Сладкий. Хриплый. Молящий. Его или ее — непонятно. Но в ушах звон. Клаус резко останавливается. Убирает руку. Потерянно смотрит сначала на тяжело вздымающуюся грудь девушки, а потом на раскрасневшееся лицо. Кэролайн с непониманием уставилась на него. Хэй, ей хочется больше, ведь только начали же. Но девушка замечает эту перемену. Что-то с ним не так. Ник резко отшатнулся, врезаясь спиной в дверь. Он кинулся от нее так, словно она прокаженная. Кэролайн поправила платье и слезла с тумбы. — Ник? — шёпотом. Клаус сжал ладони в кулаки, лицо снова исказилось ненавистью. Боже, что случилось? Все же было… замечательно. Но гибрид на вампирской скорости исчезает из комнатки, оставляя Кэролайн в гордом одиночестве. Низ живота все еще ноет и пульсирует. Ей нужна разрядка. Выдох разочарования. — Блять, — шипит она, поворачиваясь к зеркалу и дотрагиваясь руками до своей головы. Они чуть не трахнулись прямо здесь! Что с ним происходит? То посылает ее, унижает и не хочет ее видеть, то целует и почти… Но он сказал, что ненавидит ее. Просто. Блять.

***

Через добрых десять минут Кэролайн покинула уборную и взглядом нашла Элайджу. Надо поговорить с ним и попрощаться. Хватит ей этого вечера. Кэролайн устала. Правда. — Все в порядке? — немного испуганно спрашивает Майклсон, замечая, как бегают по комнате глаза Кэролайн. «Ну, я почти переспала со своим мужем, но потом ему что-то в голову ударило и мы остановились». — Вполне, я просто устала и хочу домой, — прошептала блондинка, принимая из его рук бокал с красным вином. Элайджа сделал вид, что поверил. Поправил свой пиджак и хмыкнул. Гостей стало меньше. — Ты хочешь освободить Стефана, я правильно тебя понял? — спрашивает мужчина и косится в сторону Сальваторе, который начал спускаться с лестницы второго этажа. Кэролайн его тоже заметила. — Да, хочу, — отстраненно говорит девушка. Пора заканчивать эти разговоры. Утомилась… — Мы обсудим это позже, не сегодня, тут везде уши Клауса. Но я скажу тебе одно — это практически нереально, — предупреждает Элайджа, смотря прямо в глаза Кэролайн. — Практически это еще не абсолютно, — ухмыляется девушка, — и последний вопрос, — тут же говорит Кэролайн и ее взгляд становится более серьезным. Элайджа внимательно посмотрел на нее. Кэролайн выглядит разочарованной и действительно уставшей. Клаус видимо опять где-то напортачил. — Жги, — совсем не в своем стиле ответил Майклсон и Кэролайн даже выгнула правую бровь. — Где все остальные? — от этого вопроса Элайджа нахмурился. Он знал, что она спросит. Он чувствовал это. И она имеет полное право на ответы. Даже если от них будет больно. — Я пока точно не знаю, но Клаус дал слово, что мы скоро воссоединимся. Они живы. Все. За эти девять веков все Майклсоны живы. Кэролайн облегченно выдыхает. Она не знает, можно ли теперь верить в слово Ника, но Элайджа выглядит слишком уверенным. Значит и ей стоит немного расслабиться. — Тогда я пойду, Элайджа, или упаду прямо тут, — закатывает глаза и тянется обнять первородного. Многие вампиры вокруг начинают на них коситься, но Кэролайн плевать. Дайте ей обнять своего брата. Элайджа обнимает в ответ и целует ее в макушку. — Будь осторожна, я напишу тебе при самой удобной возможности. — И что, из-за Клауса мы теперь и общаться будем, словно какие-то… шпионы? — вымученно выдыхает и поправляет волосы. — Я надеюсь, это скоро изменится, — несколько задумчиво проговаривает Майклсон и Кэролайн до дрожи в коленях хочется ему верить. Туфли противно натерли, каждый шаг, как настоящее испытание. Но это двадцать первый век, к черту ваш занудный этикет, которому она следовала так много лет. Кэролайн опирается о стену, когда отходит от Элайджи и направляется к выходу, снимает свои туфли, берет их в одну руку и вздыхает. — Блаженство, — шепчет вампирша и отвечает красноречивым взглядом на недоумение одной гостьи, — что? Никогда туфли не терли? Но женщина даже в полемику вступать не стала. Она ведь считает Кэролайн неприкосновенной. Им, наверное, кажется, что если вампирская элита тронет блондинку, Клаус им всем бошки посворачивает. Ох, как же ошибаются эти снобы. Кэролайн отталкивается от стены, краем глаза замечает, как ей на прощание кивает Стефан, явно обрадованный, что Кэролайн здесь не пленница и имеет возможность вернуться домой. Но под кожей начинает зудеть. Табун мурашек прошелся по спине. Стало как-то неприятно и неуютно. Словно кто-то окунул ее в ледяную ванну. До дрожжи. До скрипа зубов. Кэролайн поворачивает голову и замечает надменный взгляд Никлауса. Он неотрывно смотрит ей вслед, но так, словно презирает. Настоящая ненависть отражается на его лице. Если бы взглядом можно было убить — она бы была мертва уже давно. Кэролайн молча отворачивается. У нее нет смысла анализировать этого человека. Нет сил заниматься этим прямо сейчас. Хватит. Просто хватит. — Кристи, — подзывает Клаус, когда Кэролайн скрывается за дверью босиком. Девушка тут же возникла словно из воздуха и приветливо улыбнулась. — Мой господин, — томно произносит рыжеволосая и готовится исполнить любой его приказ. Майклсон достает из кормана перстень Артура, вертит его в руке. Рубин красиво поблескивает, отражает свет. — Эти фанатики снова очнулись, скажи Николаю, чтобы он отыскал остальных, — передает ей в руки кольцо. Девушка робко забирает вещицу и тяжело вздыхает. Ей не нравится, что придется подключать Николая. — Будут еще какие-нибудь указания? — уточняет девушка. Клаус сделал вид, что задумался. Скривил лицо. — Пожалуй, да, — выдыхает он, — пришли мне какую-нибудь блондинку в комнату часа в три ночи, желательно с третьей положительной. Успеешь найти? Кристи достала телефон. — Исключительно для еды или вы еще поразвлекаетесь с ней? — спрашивает, что-то быстро набирая в телефоне. — Никакого секса, Кристи. Только кровь. И меньше вопросов, это начинает раздражать. Кстати, отлично сыграла свою роль. Кристи благодарно улыбнулась, но напряжение на ее лице было сложно смыть. — Все что угодно, господин. Клаус перевел свой взгляд на входную дверь, воспроизводя в голове образ задыхающейся в наслаждении Кэролайн. Раздражение на самого себя тут же окропило настроение. Он не имеет право ломаться. Не имеет право попадать на эту удочку. Снова. Никаких слабостей. Даже если сердце болит. Даже если кроет. Даже если он просыпается посреди ночи, видя ее образ. Даже если он почему-то точно уверен, что знает где она. Это странно. Он действительно ее ощущает. Ведьма объяснила это так: «Когда ты был только вампиром с заблокированной волчьей стороной, проклятье волчьего сердца тоже работало в пол силы, но теперь ты гибрид, проклятье тоже раскрылось в полной мере. Скоро ты поймешь, что это значит. Ты уже ощущаешь».