***
— Ты сегодня рано, — хмыкнул Деймон, закрывая дверь своего шкафа. Своего маленького секретика. Елена не должна узнать. Гилберт тяжело вздыхает. По ней видно, как она устала. Под глазами огромные синяки и мешки, словно девушка не спала несколько недель, уставший взгляд и поджатые губы. Деймон прошелся по ней взглядом и недовольно шикнул себе что-то под нос. Да, ему не нравится, как она себя запускает. Как убивает себя заживо. Почти ничего не ест, не живет, а существует. Да и сегодня она снова пришла перед школой в поместье Сальваторе. Брюнетка сильнее сжимает лямку сумки на своем плече и неуверенно смотрит на него, слегка опуская голову. — Я пришла, чтобы, — совсем медленно и тихо начинает двойник, но Деймон громко цокает, что заставляет Гилберт вздрогнуть и остановиться. — Никаких вестей, Елена, он не звонил, — безапелляционно говорит парень и скрещивает руки на груди. Да, Сальваторе злится. Но не на Елену, а на ситуацию. Он видит, как она разбита. Разбита из-за отсутствия Стефана. А ведь он спас Деймону жизнь, но взамен пошел с Клаусом. Состояние Елены — его вина, это бесит Деймона. Бесит до трясучки. Хочется разбить о пол коллекционный виски. Да что угодно лишь бы с грохотом. Деймон облокачивается на спинку дивана, скрещивает ноги и слишком внимательно смотрит на девушку. Так внимательно, что впервые она чувствует себя настолько неуверенно. Пробежалась глазами по вампиру, пытаясь сформулировать свой новый вопрос. Но замечает, что, кажется парень так и не ложился. Его джинсы слишком плотно облегают ноги, черная кофта с V-образным вырезом красиво подчеркивает все его мышцы, однако видит несколько мятых стрелок. Волосы немного взъерошены, хотя ему идет. И этот взгляд. Пронзительный. Будоражит. Как бы это звучало неправильно, но ей действительно не комфортно от его взгляда. Но почему…? Елена выдыхает. Не звонил. Разочарованно прикрывает глаза. Слишком больно осознавать, что Стефан где-то там… Только вот где? Все ли с ним хорошо? Боже, как же это больно. Она так боится за него и так соскучилась. Холодное прикосновение к ее щеке. Почти невесомое. Но ощутимое. Девушка испуганно раскрывает глаза, видя, как прямо в несколько сантиметрах от нее стоит такой же грустный и уставший Деймон, он подошел беззвучно. Его рука почти касается ее щеки. Почти. Внутри все замерло. Дыхание сперло. Что он делает? Елена с немым вопросом уставилась на вампира и приоткрыла рот, словно пытаясь что-то сказать, но слова не вылетают. — Он вернется к тебе, — просто хрипит мужчина, врезаясь в нее острым и нуждающимся взглядом. Елена облизывает губу, продолжая буравить Деймона взглядом. Запах миндаля и терпкий аромат алкоголя врезается в нее, немного дурманя. Его рука все еще так близко, но парень не позволяет себе… Поджимает губы, выдыхает, качает головой… Деймон словно борется сам с собой. Рука опускается, Елена не двигается, но облегченно вздохнула. Деймон лишь криво улыбнулся. Да, это его стиль. Все перевести в шутку. Никаких неловкостей, да? Последний взгляд, странный, пропитанный чем-то недозволенным и парень просто проходит мимо нее. Волосы слегка разлетаются после его ухода, а щеку жжет в том месте, где было это полу-касание. Девушка словно теряется от переизбытка противоречивых эмоций. И эта боль в его глазах. Невысказанная. Елена поворачивает голову в сторону прохода, где уже давно нет Сальваторе и выдыхает. Кажется, только сейчас она начала дышать. Что. С. Ней. Происходит?***
— Ты сейчас домой или… — Елена двусмысленно изогнула бровь, боясь даже предположить куда может рвануть обновленная версия Кэролайн Форбс. Блондинка закинула тетрадь в кожаный рюкзак и поправила свой оверсайзный пиджак цвета слоновой кости. Короткая светлая юбка и нежный белый топ придавали образу чистоты и дороговизны. Все сидит идеально. Настолько идеально, что некоторые ученики, которые привыкли видеть Кэролайн в более ярких нарядах сначала ее даже не узнали. А что вы хотели? Она уже другой человек. Елена одобряюще присвистнула, когда заметила, как гордо и вальяжно вышагивала в ее сторону по коридору Кэролайн в этом образе. — Пока домой, потом мне нужно будет встретиться с кое-кем, а после я заскочу к тебе на очень поздний бурбон, — выдохнула Кэролайн и легко улыбнулась, уже представляя, как прекрасно будет встретиться с Элайджей. Елена замерла. — С кое кем? — повторила за подругой и сощурилась, — с Элайджей? Догадка казалась невероятно очевидной. — Да, — просто выдохнула блондинка. Рядом с Кэролайн кинул свою сумку Мэтт. Он выглядел слегка уставшим и измотанным. Этот год и его полностью растоптал. — Вы уже видели, что сегодня у нас встреча на проф.уроке с каким-то журналистом? — недовольно выдохнул он, — мне на поле надо. Спорт единственная возможность попасть в колледж для меня, — выдыхает и смотрит куда-то в сторону. Кэролайн вздрогнула. Когда-то она любила его. Всем сердцем. Боролась за него. Рыдала по нему. Боялась потерять… А сейчас что? Пусто. Даже смешно представлять, что когда-то они были вместе. — Черт, началась же неделя профессионального ориентирования, — опомнившись проговорила Елена, — кто-кто у нас сегодня? Мэтт дал Кэролайн и Елене бумажку с маленькой аннотацией к открытому уроку, но к ним подошла помрачневшая Бонни с точно такой же бумажкой. Ее взгляд был серьезным. Кэролайн знала, что это значит. Что-то случилось. От этой мысли холодеют кончики пальцев. — Бонни, — шепчет Кэролайн, полностью повернувшись к подруге. Девушка тут же перевела взгляд на вампиршу. — Наша лекция будет у известного журналиста Роберта Стоуна, читали его? Кэролайн отрицательно покачала головой, все ещё не понимая, почему Бонни так завелась. Беннет взглядом показала: «Не при Мэтте». И сердце Елены дрогнуло. Значит это действительно, что-то очень серьёзное.***
Кэролайн заняла самый дальний столик в баре, постоянно поправляя свой новый наряд. В этот раз выбор пал на чёрное платье-пиджак с золотыми пуговицами и красивым ремнём, удачно подчеркивающим талию. Почему-то Кэролайн посчитала, что именно на встречу с Элайджей этот наряд подойдёт идеально. Он вообще немного помешан на костюмах… Мэтт уже дважды приносил ей виски и бросал странные красноречивые взгляды. Но блондинка оценивать и распознавать их не стала. Элайджа же тем временем опаздывает. Это не в его стиле. Кэролайн начала нервничать. Смутное сомнение… «Надо просто отвлечь себя и время пролетит быстро». В голове возник образ журналиста, про которого они сегодня так много говорили, но пока девушка скинула эту мутную тему на Деймона. Пусть растрясет свой старый песок и позанимается делом. Тем временем Элайджа уже опаздывает на час. — Он не придёт, — осознание больно колет иголкой в грудную клетку. Что-то пошло не так. Очевидно, что что-то пошло не так! Он бы пришёл! Точно пришёл! Кэролайн закинула ногу на ногу и начала нервно раскачиваться из стороны в сторону. Рука тут же потянулась к красной салфетке и медленно начала ее потрошить. — Кэр, — тихий голос возник прямо с противоположной стороны столика. Тайлер. В спортивной футболке и пляжных шортах, но с широкой и доброй улыбкой. А ведь когда-то и он ей начинал нравиться. Но как-то не зацепило. Не то что Ник. Ник поразил ее при самой первой встречи. Тогда. Во Франции. Не хочется это вспоминать. Словно все это было не с ней… — Привет, — губы слегка растягиваются в улыбке, но руки продолжают рвать салфетку. Парень скосил взгляд на это буйство и усмехнулся. — Все нормально? Девушка откинула от себя ошмётки и хмыкнула. А нормально ли все? Определённо нет. — Конечно, — вместо правды выдыхает она и смотрит ему прямо в глаза. — Кого-то ждёшь? — следом не унимается парень и все-таки садится к ней за столик. Кэролайн лениво усмехнулась. Что ж, ну раз сел… Тайлер кажется каким-то странным. Слишком взвинченным. Он то смотрит на нее в упор, то резко поджимает губы и прячет глаза. Что такое, Тайлер? Что тебя так волнует? — Не знаю, — качает головой девушка, точно понимая — Элайджа не придет, — может быть тебя? Тайлер широко улыбнулся. Складка на его лбу резко исчезла, а глаза приветливо засветились. Оборотень даже принял более расслабленную позу за столиком и пожал плечами. — Кэролайн, ты чудесно выглядишь. И тут девушка растягивает губы в милую улыбку. Черт, да он же клеится к ней. И как она сразу не заметила? Это же ведь началось давно, верно? У них что-то проскальзывало еще до перемещения во времени. Потом он явно кидал неоднозначные взгляды на нее в день ритуала, а теперь… Все становится слишком очевидным. — Спасибо, Тайлер, — просто хмыкает и отпивает из своего бокала, — как ты? Локвуд закатил глаза, но широкая улыбка все еще не сходит с его губ. Музыка в баре стала громче. Становится атмосфернее. Клубы дыма поднимаются до самого потолка, освещение по-тихоньку убавляется, ребята за барной стойкой позволяют себе уже более пошлые шуточки. Когда-то Кэролайн это казалось забавным, а сейчас ей просто хочется фыркнуть: «Дети». Тайлер смотрит на нее с теплом. Хочется ответить ему тем же, наверное, ей и нужен такой парень. Простой, забавный, без заморочек. Но она выбрала самого сложного из сложных. Она пошла против системы даже тогда, когда это было практически нереально. Через гребаное время, сквозь века и боль. Парень выгибает бровь. — Немного… немного в шоке, — признается он и Кэролайн понимающе кивает, — я до сих пор не могу отойти от той ночи, — совсем тихо, но она слышит. — Я тоже. Все кажется таким глупым и бессмысленным. Кэролайн ощущает себя слепым котенком, который тычется в одно место, но никак не может найти правильный путь. Девушка поджимает губы и вздыхает. Позиция жертвы — это не ее позиция. Но она бессильна. Что же ей делать? Тайлер оглядывает бар и немного хмурится. — Слушай, может пойдем ко мне? Мама спрашивала о тебе, ее выписали, кстати, — слегка безэмоционально проговаривает парень. Его действительно раздражает все, что происходит в баре прямо сейчас. На небольшой сцене зафонил микрофон, больно ударив по сверхчувствительным барабанным перепонкам Кэролайн. Она на мгновенье сморщилась и обернулась. Местная музыкальная группа планирует выступать сегодня вечером. Гитарист несколько раз провел пальцами по струнам, они беззвучно дернулись. Девушка барабанщица что-то шикнула вокалисту и отвернулась. Кэролайн бы хотела стать частью чего-то цельного. Даже если это музыкальная группа, пусть и совершенно не популярная. Ее семья развалилась. Лиз и Билл так и не смогли сохранить свой семейный очаг. Её друзья всегда покидали ее, несмотря на безропотную верность блондинки им. Она всегда была на вторых ролях. И вот, казалось бы, обрела новую семью, людей, что готовы жизнь отдать за нее — так и их отнимают. Одиночество. Разочарование. — Эй, — вывел из транса раздумий парень девушку. Кэролайн согласно кивнула. — Конечно, я с удовольствием навещу Кэрол, — немного устало, — я знаю, что она хочет, чтобы я провела встречу местных публицистов. Тайлер скривился. — У нас тут есть публицисты? Кэролайн прыснула, перекидывая сумку через плечо. Так удобнее. Алкоголь слегка дал в голову, но девушка уже чувствует расслабление. Желанное. — О, друг мой, ты удивишься… Дорога до поместья Локвудов оказалась весьма веселой. Локвуд продолжал шутить о своей футбольной команде, Кэролайн же остро ощутила желание снова проводить сборы черлидеров. Она совсем забросила свои школьные дела, потому что теперь все эти вещи, что раньше были для нее важными, буквально ее воздухом, оказались бессмысленными. — Мам, — крикнул парень, но ответом была тишина. Кэролайн прислушалась, понимая, что действительно дом абсолютно пуст. — Миссис Локвуд дома нет, — улыбнулась девушка, но прошла вглубь гостинной. На столике заметила графин с виски и радостно усмехнулась, — зато есть это, — девушка взяла его в руки и игриво прижала к груди, — знаешь, мы можем вполне откровенно поговорить втроем, я знаю, тебе это нужно. — Втроем? — удивился оборотень и сел в кресло. Вампирша театрально закатила глаза, но тут же посмотрела на оборотня. Ну какой же ты глупышка. — Я, ты, виски, — просто произнесла она, косясь взглядом на напиток. Локвуд усмехнулся. Эта девушка чертовски права. Ему действительно хочется выговориться. — Я переживал за тебя, — вдруг абсолютно серьезно произнес он, и девушка замерла, наливая в бокал алкоголь. Кэролайн почувствовала, как руки холодеют. — Я тоже переживала за тебя, — переводит на него взгляд и протягивает виски. Тайлер благодарно кивнул и сразу же немного отпил. Кэролайн сделала тоже самое. Приятное жжение прошлось по горлу и затерялось где-то глубже. Мягкий и разогревающий вкус виртуозно заиграл на кончике языка. Чувствуются табачно-ореховые, дубовые нотки, это приятно расслабляет. Пряности добавляют свою изюминку. Богатый и глубокий вкус, несколько плотный, терпкое послевкусие. Кэролайн попыталась представить какая выдержка у этого напитка? Около десяти лет? — Меня спас Деймон и я отплатил ему укусом, — вдруг прошептал Тайлер и посмотрел на потухший камин. Ладони сжаты в кулаки. Девушка осознает — Тайлер испытывает неописуемое чувство вины. Глубокое. Травмирующее. Все они испытывают его после этого ритуала. Деймон ненавидит себя за то, что его брат выторговал ему лекарство взамен на вечную службу. Теперь Елена и Стефан не вместе, Деймон мечтал об этом, но не так. Он разочарован в этом поступке. Уж лучше умереть, чем видеть, как она страдает… Тайлер ненавидит себя за то, что укусил Деймона. И так по цепочке. Кэролайн же уже не знает, что чувствует. Легкость в голове после виски приятно удивила. Стало даже теплее. Но Тайлер все еще выглядит слишком серьезным. И его можно понять. — Ты не виноват, — просто шепчет такие нужные ему слова. Он так хотел это услышать. Кэролайн вспоминает долгие вечера и беседы с Финном, когда он раз за разом признавался ей в своих грехах. Его жажда — его ад. И каждый раз Кэролайн шептала ему, что он не виноват. Финн не верил, но расслаблялся. Тайлер прикрыл глаза, смакуя эти слова, и выдохнул. — Я так не считаю, — очень разочарованно. Локвуд встал со своего места, прошелся до камина и присел возле решетки. Отодвинул преграду, переворошил кочергой остывшие угли — нахмурился. Блондинка все это время смотрела в окно, думая, что сейчас ей очень спокойно, хоть она и не уверенна, что должна быть тут. — Я всегда буду чувствовать это, Кэролайн, — как-то потерянно произносит оборотень и девушка понимающе кивает. Что ж, она знает какого это. Тайлер аккуратно складывает паленья домиком и поджигает длинной спичкой, наслаждаясь ароматом подгоревшей коры, — я до сих пор помню, как убил Сару, — вздыхает он, Кэролайн видит, как напрягаются мышцы на его спине, — ту девушку. Та девушка. Бедная Сара попала под внушение Кэтрин и послужила полным крахом дальнейшей жизни Тайлера. Она стала его личным «нулевым пациентом». Та, с кого началось его проклятье. — Я убил ее, потом сделал много дерьма… Из-за меня тебя держали в клетке, Кэр. Потом я отравил Деймона своим ядом. Я ужасный человек, — так обреченно. Так грустно. Так обидно. Кэролайн вся сжалась и прикусила губу. Ей было больно за него… Он этого не заслужил. Никто не заслужил того, что с ними сейчас происходит. Девушка зажмурилась. Все это следствие одержимости Клауса своим обращением в гибрида. Он охотился на Кэтрин, сделав из нее стерву, что идет по головам. Она в свою очередь создала все условия, что бы Клаус пощадил ее, поспособствовала обращению Тайлера и самой Кэролайн. Так сказать, преподнесла на блюдечке оборотня, вампира и двойника. Люди пошли в расход… Живые люди. Со своими эмоциями, чувствами, со своей жизнью, в конце концов. Просто… твою мать. Тайлер вернулся в кресло и снова отпил виски. Атмосфера слишком депрессивная. Даже теплый и такой манящий огонь не смог разбавить их тоску. Кэролайн устало подперла подбородок рукой и хмыкнула. — Нет, это лишь неудачное стечение обстоятельств, Тай, ты ни в чем не виноват. Парень отрицательно покачал головой и закрыл глаза. — Виноват, Кэр. Они мне снятся. Вы мне снитесь. Девушка вздрогнула. Какой груз он теперь несет в своей душе. Блондинка медленно встала, поставила свой бокал на столик и присела на корточки возле Тайлера, но сбоку, чтобы это не выглядело пошло… Маленькие худенькие ладошки положила ему на колено и вздохнула. — Ты должен простить себя, — твердо произнесла она, — ты меня слышишь? Тайлер открыл глаза и внимательно вглядывается в настороженное лицо подруги. Она немного поджимает губы, хочет сказать, что-то еще. Ищет в его лице ответы на свои незаданные вопросы. — Это не поможет, — хрипит он. — Ты не пробовал, — стоит на своем девушка. Одна ее ладонь ложится на гладкую щеку парня и слегка поглаживает, — но ты обязан себя простить. Это не твоя вина. Тайлер задержал дыхание. Касание Кэролайн подействовало как сильнейшее обезволивающее мира. Как ударная доза нестероидных противовоспалительных. Одно касание — и столько заботы. Локвуд резко потянулся вперед, слегка сомневаясь в своих действиях, но его ладонь прижимается к затылку девушки и быстро тянет на себя. Кэролайн размыто понимает, что происходит. Но Тайлер мгновенно, однако мягко и чутко, впивается в губы девушки, слегка прикусывая нижнюю, всасывая в себя. Кэролайн уперлась руками об его грудь. Теплое влажное касание. Всего секунда. Чертова секунда. Кэролайн резко отпихивает от себя оборотня, губы разрываются мокрым звуком. Глаза расширены, девушка быстро дотрагивается до уст пальцами и несколько раз усиленно моргает, словно пытаясь понять было ли это реальным. Тайлер приоткрыл рот, все еще держа руку в воздухе. В его глазах испуг, граничащий с разочарованием. — Прости, я просто… поддался эмоциям, Кэр… — лепечет он и девушка поднимает на него свои глаза, все еще прикасаясь ко рту. Она ничего не почувствовала. Она подумает об этом завтра. — Эм, — выдыхает она и встает с пола, — ничего, мы просто слишком много выпили. — Я поцеловал тебя, — зачем-то говорит ей Тайлер, и девушка невесело усмехается, поднимая бокал. — Да, Тайлер, ты сделал это. Я еще в состоянии понимать, что происходит, но больше так не делай, хорошо? — она говорит серьезно. — Мы можем сделать вид, что этого не было? Она ведь не ответила на его поцелуй. Было лишь влажное прикосновение, которое не вызвало ничего кроме раздражения. Но Тайлер действительно расчувствовался. Парень все еще несколько растерянно смотрел по сторонам и так же быстро поднялся с кресла, слегка покачиваясь. Ему нужно проспаться. Они немного перебрали. — Я просто подумал, что между нами… — шепчет он, но встречается с ее строгим взглядом. — Подумай несколько раз, прежде чем сказать что-то, — посоветовала блондинка и залпом выпила все содержимое бокала. Считается ли этот недопоцелуй изменой? Девушка хмыкнула своим мыслям. Но ей стыдно. Стыдно, что Тайлер подумал будто между ними, что-то пробежало. Искра, так это называют? Не пробежало, Тайлер. И даже не проползло. Он неуверенно смотрит на нее. — Просто прости. Кэролайн согласно кивнула. Ей незачем обижаться на него или кричать. Нет, не стоит. Просто это случилось. И это ничего не значит. И она еще слишком пьяна, чтобы делать какие-то разумные выводы. Придется поговорить с Тайлером, когда они протрезвеют. Дать понять, что между ними ничего никогда не будет. Кэролайн считает, что это правильно. Найти бы силы. Но губы еще вибрируют от этого касания. Они еще помнят. Ощущают. Тайлер облизал нижнюю губу и зажмурился. — Мне правда теперь очень стыдно, — застонал он и ударил себя по лбу. Кэролайн закатила глаза. — Я же сказала тебе думать прежде, чем говорить. Локвуд тяжело стоит на ногах. Ощущение, словно с каждой секундой он становится все пьянее, даже не употребляя алкоголь. Видимо кровь активно начала разносить градусы только сейчас. — Просто ты мне так нравишься, Кэр, — зачем-то произносит парень, а девушка лишь сжимается от этого быстрого и пьяного признания. Ей не хочется делать ему больно. Только не ей. Она больше не может разочаровывать близких. Это выше нее. — Тайлер, давай я отведу тебя в спальню, хорошо? Ты выспишься и завтра мы обсудим все это, — Кэролайн обводит комнату взглядом и помогает парню отойти от кресла, придерживая за руку. По лестнице они поднялись практически без проблем, если не считать этого дико виноватого взгляда друга. Когда Локвуд упал на кровать, Кэролайн с осторожностью накрыла его одеялом и выключила свет. — Сладких снов, волчонок, — зачем-то прошептала она, но в ответ лишь тихое сопение. Вот бы и ей научиться засыпать так просто и быстро. Удивительно, если бы Кэролайн не встретила тогда в прошлом Ника, да что там… Если бы она не перенеслась в прошлое, то скорее всего была бы глубоко влюблена в Тайлера. Была бы с ним в отношениях и все было бы кристально просто. Наверное. Что ж может быть где-то в параллельной вселенной… Но судьба распорядилась иначе. Кэролайн сняла каблуки и взяла их в руки. Эта новая традиция, кажется, пришлась ей по вкусу. Пройдётся по влажной траве, остудит ступки на холодной земле, а потом просто примет расслабляющий душ. Идеально. Девушка медленно бредет к входной двери и задумывается: «Что сейчас делает Ник? Думает ли он об их поцелуе? Жалеет ли? Скорее всего — да. Что у него в голове?» И когда это дерьмо закончится? Кэролайн слышит странный звук. Тихий. Разрезающий воздух. Жгучая боль мгновенно пронзает спину и она скрючивается. Тянет руку в сторону жжения. Черт. Что происходит? Девушка быстро выдирает из спины дротик. Снова этот звук! Кэролайн разворачивается, замечая Кэрол. В ее руке пистолет. Вербена. Вербена отравляет ткани и попадает в кровоток. Но ее слишком мало, чтобы вырубить блондинку. Кэрол, что ты творишь? — Миссис Локвуд? — шипит девушка, понимая, что женщина в курсе. Она напала на нее. Пытается вырубить такой мизерной дозой вербены. Но в курсе ли мама? Ох, черт. Кэрол испуганно поджимает губы, когда видит, как Кэролайн откидывает от себя дротик и выпрямляет спину. Блондинка вытягивает руку, как бы говоря этим движением, что не тронет Кэрол, что все нормально. — Успокойтесь, давайте поговорим, — хрипит она, все еще чувствуя дискомфорт, и медленно начала двигаться в сторону женщины. Но Локвуд все еще крепко держит оружие. Руки трясутся. Боже, это же Кэролайн. Она помнит ее маленькой. Сглатывает. И Кэролайн замечает мелькнувшую в ее глазах уверенность. Всего секунда, но это было заметно. Кэрол выпускает целую череду дротиков в вампиршу, даже не целясь. Но все они попали в тело. В руку, плечо, бедро, кисть, щеку, грудь, живот. Их так много. Кэролайн взвизгивает и ее ноги резко подкашиваются. Это чертовски больно. Внутри словно все плавится от адского огня. Вспышки боли отражаются в ее глазах. Зрачки то расширяются, то сужаются. Девушка пытается сорвать с себя все дротики, но их слишком много. И ей очень больно. Она ничего не слышит. Только биение собственного сердца. Оно стучит слишком быстро. И подгоняет вербену. Тяжело дышит. Черные пятна перед глазами. Пульсация в голове. Вампирша буквально чувствует, как яд циркулирует по ее крови, как достигает сердечную мышцу, вызывая серьезный приступ и болевой шок. Тук-тук. Кэрол подходит ближе. Кэролайн почти лежит на полу, силы слишком быстро покидают ее. Она поднимает голову, чувствуя, как на лбу выступили капельки пота и смотрит исподлобья на женщину. Раздражение мгновенно окропило сознание блондинки. Боже, как же хочется встать и… — Мне жаль, — просто хрипит женщина и стреляет последним дротиком.***
Сколько прошло времени? Девушка не понимает. Голова слишком тяжелая, все тело словно сжалось. Основная боль сейчас локализуется в районе кистей. Настолько режущая, что невозможно пошевелить пальцами. Кэролайн приоткрывает глаза и тяжело вздыхает, больше это напоминает хныканье. Она уже и забыла, какого это быть запертой и измученной. Уж слишком хорошо ее оберегал Ник, кроме последней их ночи. Блондинка пытается пошевелить ногами, кряхтит, болезненно стонет, но так же не может. Руки и ноги оказались привязаны цепями к стулу, на котором она сидит. Только, что-то было не так… Цепи словно жгли, так остро, так больно, так утомительно… Это высасывает все силы. А их и без того мало. Девушка приходит к неутешительному выводу, цепи смочены… или в них втерта вербена. А кто-то подготовился. Кэролайн почувствовала тянущую боль в районе поясницы, но даже принять более удобное положение у нее не получается. Все зудит, все тянет. Дыхание сбитое, словно она пробежала целый гребаный марафон в теле обычного человека. Хочется кашлять. Буквально выплевывать легкие. Да и еще странный назойливый звук. Кэролайн поворачивает голову вбок и замечает, как из отверстий в стене по комнате распространяется дым. Вербена. Что ж, быстро пробежалась по темнице глазами. Все темное, ничего больше нет. Она ничего не видит. Только огромная железная дверь. За которой ничего не слышно. Хотя, Кэролайн сейчас в таком состоянии, что вряд ли заметит даже слона. Девушка начинает быстро кашлять. Старается задержать дыхание, но пар обжигает кожу, царапает лодыжки. «Ласково» касается слизисую глаз и девушка резко зажмуривается. Черт, как же хочется, чтобы это закончилось. Она мгновенно поднимает голову. — Эй, миссис Локвуд? — кричит изо всех сил. Выходи, гребаная сука! Кэролайн тянет руку, думая, что использует опыт прошлых лет и просто сломает себе кисть, но попытается вырваться. Пара становится все больше. — Эй! — снова кричит она, но никто не приходит. Снова кашель. Сначала сухой, рвущий связки, затем влажный. Кровь. Кэролайн кашляет кровью. Капельки окрашивают нижнюю губу и спускаются по подбородку. — Сука, — выплевывает остатки крови в сторону и понимает, что мир снова темнеет. А она уже и не против. Там в темноте боли нет. Нет ничего.***
Клаус удовлетворенно хмыкнул, заметив, как Стефан грамотно «уговаривает» новых гибридов пить человеческую кровь. Как же чудесно, что среди этой стаи оказались люди. Но прыткая короткостриженная девчонка с ненавистью кидается помочь своему другу-человеку. Клаус всего одной рукой тормозит волчицу и с хитрым выражением лица сканирует ее. Приходя к одному единственному выводу — она станет хорошим бойцом. — Не пей это, Рей, — выдыхает Стефан, прижимая к земле человека, истекающего кровью, — дай мне. Проблема только в том, что я не знаю, как остановиться. Клаус пожимает плечами. — Таков новый порядок, дорогуша, — ухмыляется Клаус, все еще не сводя взгляд с девушки, которой сжимает горло, — или ты с нами или ты умрешь, — выдыхает, замечая ее злой взгляд. Она определенно выберет смерть. — Лучше умереть, чем быть вампиром, — выплевывает она и оголяет свои зубы. Сеточка из темных и оранжевых вен мгновенно вырисовывается вокруг глаз гибрида, а радужка уже давно искрится переливающимся золотом. Он готов приводить свой план в действие! Боже, как же много веков он этого ждал! — Ошибаешься, — смешок с его стороны. Острые клыки мгновенно врезаются в мягкую плоть своей же руки. Клаус почти не чувствует боль. Он к ней привык. Через секунду насильно заставляет пить свою кровь волчицу. Она жмурится, старается сомкнуть губы, но Клаус давит слишком сильно. Девушка ослабла, почти обмякла в его руках. — Она еще мне спасибо скажет, ха, — усмехается мужчина, даря самый дорогой подарок, который только могли получить эти… этот сброд. Именно так думает первородный. Сворачивает шею и девушка падает на землю с глухим звуком. Стая не знает, что делать. Через час дело было завершено. По всем поляне лежат трупы из оборотней. И лишь один из них уже в сознании. — Они все мертвы, — стонет он. Тело пробивает страшным ознобом. Он весь трясется, Клауса это беспокоит, но ведь так и должно же быть? Гибрид успокаивает его, говорит, что трансформация завершена и скоро ему станет лучше. Он действительно в это верит. Стефан облокотился о дерево и с усталостью наблюдает за этой картиной. Ему тревожно, мысли в другом месте, с другими людьми. Осталось еще так много вопросов, которые он боится озвучивать. — Так это и есть твой великий план? — хмыкает Стефан, а Клаус мгновенно стреляет в него острым взглядом, — Создать армию рабов-гибридов? Оглядывается на тела, поджимает губы. Клаус хмурится, делает на секунду задумчивый вид, но ответ уже знает. Ему не нужны рабы! — Нет, — протягивает он, — не рабов, — ухмыляется, — солдат — товарищей, — с придыханием озвучивает мужчина. — И для какой такой войны? — Стефан играет словами, пробует их на вкус. Становится смелее. — Армию надо создавать не тогда, когда война уже объявлена, Стефан. Нужно создать такую армию, чтобы никто не посмел объявить тебе войну. Ведь так много раз Клаус обжигался. В ту ночь, когда Кэролайн ушла. На них напало братство пяти. Но если бы была армия, разве они бы посмели? Они бы хорошо подумали… В ту ночь Клаус потерял слишком многое. В том числе и собственный разум на пол века. Любимую женщину — навсегда. Надо думать наперед. Вдруг Майкл вернется… В груди странно начало стягивать. Что-то тревожное, что-то грозовое, как облако, что-то странное. Весьма непривычно. Клаус касается груди и немного хмурится. Неужели так на него влияет подходящее полнолуние? Или обращение этих гибридов? — А что гарантирует тебе их верность? — Стефан словно издевается. — Да это же одно удовольствие быть верным победителю, — словно ребенку объясняет Клаус, — ты и сам это поймешь, когда стряхнешь эту депрессивную жуть со своих плеч. Что ж… это хорошо сказано. Настолько хорошо, что Стефан действительно улыбается, а после заходится в беззвучном смехе. Искренне. Есть в этом что-то. Но оборотень начинает кашлять. Клаус оборачивается к нему и замечает струйки крови прямо из глаз. Дело дрянь. Что-то не так.***
Стефан скидывает труп Рея прямо перед угрюмым Клаусом. Его рука жжется от укуса оборотня. Пришлось побороться. Рей словно сошел с ума, рванул куда-то в лес, возможно подгоняемый полной луной. Приказ был прост — вернуть его. Увы, вернулось только тело и потрепанный Сальваторе. Причем потрепанный не только физически, но и морально. Какого черта тут делали Деймон и Елена? Да еще и с Алариком? Им пора успокоиться! Клаус поднимает голову, замечает мёртвого парня и хмурится. Ничего не получилось. Ничего не вышло. Он так долго шел к этому, но все мимо. Долгие размышления: почему? Что он делает не так? Столько веков и ничего не получается? Хочется кричать, выть, злиться, убивать. Но он и так убил всех. А еще и это неожиданное появление Кэролайн, черт бы ее побрал! Не выходит из головы ровно с того момента, как снова появилась! А потом еще и этот вечер. Как она посмела прийти в таком платье? Да, выглядела она шикарно. И если бы они действительно были парой, как раньше, то он, безусловно, гордился бы ей. Но она не его. И видимо никогда не была. Раз так просто ушла. Клаус привык думать так. Но какого-то черта она спелась с Элайджей? Хотя, они всегда были близки, словно брат и сестра. Иногда Клаусу казалось, что брат любит Кэролайн больше, чем Ребекку… И он понимает, что они будут общаться. Будут дружить против него. Или куда хуже, вдруг там что-то романтическое? Элайджу пришлось усыпить. Что ж, формально он сдержал слово и воссоединил его с семьей. Однажды, он вернет их всех, но сейчас не время. Разбив бутылку с пивом, Клаус опять кричит. Душевная боль просто невыносима. Его бьет и корежит со всех сторон. Но с ним пока Стефан. Они придумают, как создавать гибридов… Клаус дал свою кровь Стефану и поплелся из леса. Это был тяжелый день. Неприятный. Столько разочарований, когда казалось, что все уже сделано. Странное ощущение в груди до сих пор не проходит, больше походя на жжение. Клаус останавливается у дерева, всматривается в луну и хмурится. Неужели у него всегда будет такой дискомфорт при полнолунии? Ведьмы обещали, что влияния не будет… Но разве можно верить ведьмам?***
Кэролайн чувствует на своем лице прикосновения. Хмурится. Дергает головой, но глаза раскрыть не может. Нет сил. В горле все режет. Ног и рук почти не чувствует. Сколько она была в отрубе? — Не, — хрипит она, — трогай. Пальцы с подбородка исчезают, воздух в комнате становится более чистым, но маленькая доза вербены все равно присутствует. Кэролайн приоткрывает глаза, видит перед собой маленький участок солнечного света. Значит она сидит спиной к окну. Так сколько Кэролайн тут провела? Все еще теряется. — Здравствуй, Кэролайн. Блондинка замирает. Все внутри переворачивается. На затылке даже зашевелились волосы. Ей не показалось? Девушка, несмотря на боль и дискомфорт, резко открывает глаза и поднимает голову. Глаза расширились от шока. Она еще не успела с ним встретиться с момента возвращения, но это было в ее плане. В скорейшем плане. Она так скучала. — Папа, — шепчет, узнавая в нем все того же сильного и красивого мужчину. Вот только, что он тут делает? Почему она здесь? Что происходит? — Жаль, что так получилось, — хрипит он и на мгновение, кажется, что он искренне это говорит. Кэролайн хмурится. Внутри все холодеет. — Папа, — устало выдыхает и прикусывает нижнюю губу, чтобы не разрыдаться. Как несправедливо. Как больно. «Ты же мой родной отец!» Мужчина садится на корточки возле нее, Кэролайн с непониманием уставилась на отца, стараясь держать голову ровно. — Мне нужен ответ, — быстро начинает он, но девушка кривит губы. — Мне тоже нужен ответ, папочка, — ее взгляд не выражал больше ничего, кроме боли. И Билл это понимает. Все тело немного потряхивает. — Почему ты не боишься солнца? — игнорирует ее реплику мужчина. Кэролайн улыбнулась и опустила голову. Она не настолько глупа, чтобы выдавать такие секреты даже собственному отцу. Не тогда, когда он держит ее в этом месте. — Почему ты делаешь это со мной? — уже она игнорирует его вопросы. Билл хмурится, сжимает руки в кулаки, но с надеждой смотрит на нее. — Отпусти меня, — хрипит девушка, переводя свой усталый взгляд прямо в его испуганный. Чего ты боишься? Что твоя дочь вампир? Действительно… Но разве она давала повод бояться ее? — Милая, — выдыхает мужчина, — просто скажи мне и все закончится. Кэролайн качает головой. — Я блондинка, но я не тупая, — разочарованно хмыкает Кэролайн, — почему нельзя было задать этот вопрос, например, за чашечкой чая? Мистер Форбс встал во весь рост и что-то буркнул себе под нос. — Кэролайн, дочка, — начал он, но девушка резко подняла на него голову. — Так вот какое нынче отцовство, — сквозь боль пошевелила окровавленными кистями, лицо исказилось от жжения вербены, — я спросила, почему ты делаешь это? Тебя кто-то послал? Или это твоя инициатива? Точнее твоя и миссис Локвуд? Мужчина скрестил руки на груди. — Это здание построили твои предки. Люди думали оно для преступников, но это не совсем так, — хмыкнул мужчина, рассматривая дочь, — вербена в отдушинах, — указывает на щели в стене, — она ослабляла пленника, а этот стул не оставлял шансов на побег. Кэролайн крепче вцепилась в ее личный железный трон и поджала губы. — А это, — кивнул за ее спину, Кэролайн пришлось немного покрутить головой. Девушка растянула губы в улыбке. Ее уже пытали подобным образом… — Что ты делаешь? Ты серьезно собрался пытать меня? Свою родную дочь? — голос слаб, но ей и не надо говорить громко. Билл все слышит. Слышит и хмурится. Билл задумчиво оглядел девушку, его цепкий взгляд уцепился за кольцо. — Откуда оно у тебя? — вдруг выдает мужчина и тянется к нему. Кэролайн могла бы дернуться или начинать его убеждать, что это не то, что он ищет, но тогда он бы точно все понял. — Подарили, — хрипит она, — хочешь поговорить об этом именно сейчас, когда я почти харкаюсь своими легкими? Мужчина проводит большим пальцем по синему камню. — Кто подарил? Девушка уже знает, что он догадался. Ее отец слишком умен. — Бонни Беннет, моя лучшая подруга, — хмыкает девушка, не сводя взгляд с отца. Мужчина дарит ей улыбку. Кэролайн чувствует укол прямо в сердце. Последний раз он так ей улыбался много лет назад. Это был ее день рождения, он подарил ей велик. Был так горд, что она теперь настолько взрослая. А теперь, добиться его улыбки можно, оказывается, было таким способом. Стать вампиром и иметь в своем арсенале подружку ведьму. Кольцо творит чудеса не только в отношении солнца. — Беннет, — выдыхает он, — ведьма Беннет. Кэролайн поджимает губы. Он знает больше, чем она думала. Черт, да ты же отец! Что ты творишь? Кэролайн с грустью посмотрела на мужчину. На самого любимого мужчину в своей жизни, не считая Ника. И вот какая боль, какое разочарование… Билл медленно снимает с пальца кольцо и откидывает в сторону. — Я думаю, что мы решили проблему. Он наклоняется к сумке, которую девушка не видела, достает пакет с донорской кровью и Кэролайн выдыхает. Твою ж мать. Она так давно не пила кровь. Вены на ее лице мгновенно исказили лицо. Билл отшатнулся, но тут же пришел в себя. — Тобой управляет кровь, детка, — выдает свое заключение мужчина. Кэролайн мотает головой. — Но я это исправлю, — хмуро. Он заходит за ее спину. Девушка сглатывает и уже точно знает, что он собрался делать. Папа… — Ты это не исправишь, пап, — выкрикивает она, — это так не работает! Как же хочется докричаться до него, вбить в его голову, что он не прав. И что она не такая! Он даже не дал ей шанса. Просто отвернулся и принялся… что он принялся делать? Для чего? — Просто доверься мне, это ради тебя, милая. Девушка сильнее сжала подлокотники. Лязг железяки. — Ты допускаешь ошибку, ты… Новая порция боли. Это хуже вербены. Это хуже всего, что она испытывала. Девушка разжала пальцы и выгнулась в спине. Кожа плавится так быстро, словно ее облили бензином. Кэролайн уже чувствует запах собственного тела… Где-то буквально ощущает, как на ней начинают появляться участки огня. На ней скоро будет целый чертов пожар. Вспыхнет, как спичка. В некоторых местах, Кэролайн ощущает, как жар дошел до костей. Въедается, пробуравливает, обугливает. Она молчит. Нет, она будет терпеть до последнего. Билл закрывает окно и быстро подходит к ней. Кэролайн тяжело дышит, ее глаза слезятся. Тело пробивает дрожь. Не смотрит на отца. Боже. Вдвойне больнее от того, что это делает с ней именно он. Любимый папочка. Билл снова протягивает к ней пакет и Кэролайн обессиленно замечает, как лицо снова меняется. Мужчина хмурится. Снова подходит к окну. — Я не хочу тебя убивать, Кэролайн, — хрипит он, но девушка поджимает губы, слеза скатывается по ее щеке, — я тебя вылечу. — Папа, это не болезнь! Но снова слышится лязг. И в этот раз Кэролайн не смогла сдержать крик. Связки напряглись, а тело затряслось в конвульсии.***
Клаус открыл дверь своей машины и огляделся вокруг. Обычная заправка. Стефан задерживается. Но первородного это не сильно беспокоит. Куда страшнее то, что неприятное жжение теперь распространилось дальше. Помимо груди жжется в районе кистей. Нужно срочно найти ведьму и разобраться с этим. Возможно, это из-за неудавшегося обращения гибридов, кто знает… Клаус поднял руки перед собой и нахмурился. Что с ним не так? Что за дефект? Вдруг в груди что-то сильно сжалось, спазмировало. Клаус резко сгорбился, хватаясь за грудь. Дышать стало катастрофически тяжело. В глазах мгновенно помутнело. Голова стала горячей. Словно его окунули в чан с кипятком. — Клаус? — подлетел Стефан, даже слегка испугавшись. Но Клаус его не слышит. Он поднимает на Стефана ярко-оранжевые глаза. В голове мгновенно отразился страшный нечеловеческий крик боли. Её крик. — Она в опасности, — отчего-то Клаус в этом абсолютно уверен. И он уже не может контролировать свое тело. Даже если бы хотел. Волчье сердце повело его прямо к ней. На чистом инстинкте. Стефан удивленно уставился на удаляющегося Клауса. Майклсон бежит на вампирской скорости, почти не разбирая дороги. Сейчас это не главное. Главное оторвать все конечности тому, кто делает с ней, что-то плохое. И пора бы уже миру понять, только он может позволить себя к ней, пусть и наигранное, пренебрежительное отношение (порой и жестокое) — только он! И никто больше! О, пусть молится тот, кто прикоснулся к ней, пусть молится. Потому что Клаус Майклсон идет.