Другие дороги

— Эвелин? — Ривен? — воскликнула я, столкнувшись взглядом с парнем. Он провёл рукой по волосам, явно пребывая в таком же замешательстве от этой встречи, как и я. Ривен встал со стула, обошёл его и по-дружески, как это обычно было, приобнял меня. По нему было видно, что он рад меня видеть, несмотря на необычные обстоятельства. Этот жест окунул меня во второй курс Алфеи, когда мы сдружились и часто общались. Мне даже стало как-то не по себе, что это исчезло из моей жизни. — Клянусь, Эл, если бы я знал, что это будешь ты, я бы отправил вместо себя Брендона. Хотя бы, чтобы побесить отца, — усмехнулся Ривен. Он галантно помог мне сесть за стол и сел напротив сам. — Если честно, он даже не упомянул, что хочет, чтобы я женился на принцессе Андроса. Говорил что-то про дочь влиятельного человека. — Да уж. Меня больше волнует то, что они уже договорились о нашей женитьбе, — покачала я головой, осматриваясь по сторонам. — Не спросив об этом нас. Ривен был одет в бархатный костюм, как и многие в этом ресторане выглядя дорого. «Холод» считался самым популярным местом среди высоких кругов, поэтому и гости были соответствующие, и интерьер ресторана. Но меня это совсем не интересовало. — Я бы не стал на тебе жениться, что бы это не значило для моего отца, — ответил Ривен, поймав на себе мой понурый взгляд. Мое сердце все ещё учащенно билось от этой встречи. — Эй! Не расстраивайся ты так. Если ты переживаешь за короля Тередора, то я уверен, что он никогда не заставит свою любимую дочь делать то, что ей не по душе. — Уже заставил, — ответила я, шумно выдохнув и подперев голову кулаком. — Отцу нужны торговые отношения с Эраклионом. Больше, кажется, его ничего не беспокоит. Даже портал в «Омегу», который с горем пополам удалось стабилизировать, — я говорила то, о чем действительно думаю, и Рив был сторонником моих переживаний. Предложив что-нибудь заказать, раз уж мы оказались в «Холоде», Ривен протянул мне меню. Книга оказалась довольно тяжелой, с кожаной обложкой, а внутри все надписи были выполнены в золоте. Несмотря на то, что из-за скверного настроения мне особо ничего не хотелось, что-то мне подсказывало, что ранний завтрак не должен был стать единственным приемом пищи на сегодня. Нам практически сразу принесли по коктейлю. В этом ресторане даже подача напитков впечатляла: кубики льда словно бриллианты сверкали в голубой газировке, по краям как берега айсберга прилипла карамель. — Он даже не хочет ничего слышать о Брендоне, — добавила я, потянувшись губами к трубочке и сделав несколько смелых глотков. Алкоголь обжег горло, отчего я поморщилась. — Неужели быть принцессой — это как стать рабыней собственной планеты. — Ты не просто принцесса, ты наследница престола, — поправил меня Ривен. — Ой, мне уже не хочется быть ей, — фыркнула я, отмахнувшись. — Я не привыкла к такому и вряд ли смогу. — Маловероятно, что король Тередор отпустит тебя после стольких лет, — покачал головой Ривен, коснувшись моей руки на бокале. Я подняла на него глаза, но не смогла ответить на его поддерживающую улыбку. Я убрала руки под стол. — Ты говорила об этом Брендону? — Он сказал, что с этим разберется, а Скай… — начала было я, но официант отвлёк меня, поставив перед нами заказанные блюда и вежливо пожелав приятного вечера. — Понятно, — улыбнулся Ривен, ответив не сразу. Он нехотя оторвался от ароматной пасты и вытер губы салфеткой. — Этим двоим можно довериться, стоит только дать им на это время. Вот увидишь, все наладится. — Хочется в это верить, — согласно закивала я. Вскоре в зале приглушили свет и заиграла приятная музыка. В углу я заметила небольшую сцену и музыкантов, виртуозно справляющихся со своими инструментами. Обстановка будто поменялась, и люди вокруг, разодетые и манерные, перестали смущать меня. Я расслабленно опустила плечи. Мне вдруг показалось, что я услышала знакомый голос. Я стала прислушиваться и искать глазами его владельца, но Ривен позвал меня и переманил мое внимание. Однако ощущение, что я что-то упускаю, осталось со мной. — Я бы хотел обратно в команду, вернуться в школу, — внезапно произнёс Ривен, и от неожиданности я подавилась. Парень, посмеявшись надо мной, протянул мне салфетку. — С чего это ты вдруг так решил? — осторожно спросила я, ведь он мог и подшутить надо мной. В своей манере. — Я пытался найти себе место, хотя оно всегда было здесь, среди милых фей и оболтусов специалистов, — пожал тот плечами, ответив легкой улыбкой на мой вопрос. Я совсем не помнила Ривена таким… открытым, что ли. Мне стало приятно снова ощутить себя частью круга доверия этого парня. — Правда, я ещё не говорил об этом никому, кроме тебя. Уходя, я поругался со Скаем, а он все ещё кэп нашего отряда. А Брендон в последнее время немногословен и, как мне кажется, сам загружен по уши своими проблемами. — Брось! Они будет рады, — не в силах скрыть радостную улыбку и блеск в глазах, ответила я. — Я бы хотела, чтобы ты вернулся. Все бы хотели. Все же я смогла на время отпустить мысли о предательстве собственного отца. С Ривеном мне нравилось разговаривать обо всем, и даже его подколы уже не так бесили меня. Не став упоминать Музу, делать на ней акцент, я в разговорах о битвах упоминала сразу всех Винкс. Стрелка часов предательски ползла к полуночи, и мне нужно было скорее возвращаться в Алфею. Уговор с Гризельдой был на одиннадцать, и я все равно попадала на наказание, но ухудшать ситуацию не хотелось совсем. Попрощавшись в Ривеном, я отправилась в школу. Купол был опущен, но когда я коснулась ворот, для меня они распахнулись. Тут же весь двор осветили прожектора. Гризельда уже ждала меня у главного входа…        Стелла вернулась в квартиру последней, потому что достаточно долго готовилась к завтрашнему зачету у Палладиума. Она стала звать меня, только переступив порог, и я высунулась из комнаты. — Твои родители в Алфее, сейчас разговаривают с Гризельдой, — сказала она обеспокоено. Они не предупреждали о визите, поэтому и я была удивлена этому. Муза, лежавшая на кровати, убрала из уха один наушник, чтобы не прослушать ничего. — Это ведь не связано с тем, что ты надолго задержалась с ними в «Холоде» на прошлой неделе? И что потом отказалась убираться в библиотеке из-за аллергии на пыль, — посмеялась она. — Я думала, Гризельда лопнет от злости. Мне стало не по себе, что я до сих пор не рассказала подругам правду. Но я решила, что сделаю это тут же, как только Ривен вернётся в команду. Чтобы не подгонять события и не выдать планов друга. — Не думаю, — ответила я и, переодев футболку, пошла во двор, где моих родителей видела Стелла. Они все ещё были там. Держа отца под руку, как-то по супружески, мама о чем-то увлечённо рассказывала Гризельде, и завуч даже смеялась. Я сразу пошла к ним, чтобы узнать, в чем дело. Стоило мне увидеть отца, как я в миг зажглась спящим раздражением и обидой за то, что меня чуть было не выдали замуж за Ривена. Да что уж там: едва не лишили свободы в мои-то годы! Не буду даже напоминать про то, что я уже как второй год встречаюсь с Брендоном. — Папа, мама, что вы тут делаете? — спросила я, поравнявшись с ними. Мама замешкалась, а отец отпустил ее руку и поздоровался со мной. — Мы здесь, чтобы извиниться, — сказал он спокойно, будто ничего не произошло вовсе. Я подавила желание открыть рот от возмущения и что-то вставить. — Мы и правда думали не о тебе, и за это нам очень стыдно. Тем более, сегодня со мной связался Эрендор и принёс извинения за несправедливо сказанное в адрес Андроса. — Как чудно, — все-таки сорвалось с моего языка, что заметно задело маму. Но она прекрасно понимала причину моего раздражения. — Эвелин, детка, не сердись на нас, — посмотрев мне в глаза, мягко сказала мама. В ее тоне было что-то такое, что заставило мое сердце пропустить удар. — Ты жила вольной жизнью больше десяти лет и не знаешь, что такое королевские устои. Но все изменилось, и ты сама этого хотела. Прежде всего, ты должна думать о народе, а торговые связи с Эраклионом Андросу жизненно необходимы. — Может, вы тогда продадите меня эраклионцам в знак примирения? — выпалила я, слушавшая их оправдания с копившейся в горле обидой. Мама охнула, но отец, который даже не поменялся с лице, лишь покачал головой. — Второе предательство я переживу легче! — Пойдём, пройдёмся, — сказал папа спокойно, взяв и меня, и маму под руку. — Мы не увидимся ещё несколько месяцев. Ваша завуч сказала, что у тебя скоро межсезонные экзамены, мама собирается в новую экспедицию, а я вместе с Нептуном буду занят налаживанием отношений с Хоггаром. Папа завёл разговор совсем в другое русло, и вскоре мама перестала расстраиваться и хранить это в своём взгляде. — Вам ещё повезло, что моим недоженихом оказался Ривен, — сказала я, когда нас каким-то ветром занесло к теме моего будущего. — Иначе бы весь мой гнев вылился на ни в чем не повинного человека. А так я хотя бы время хорошо провела. — Тебя, в любом случае, ждёт замужество, — не дождавшись, пока я договорю, вставил отец. — Я подберу для тебя лучшего принца. — Тередор, у Эвелин уже есть молодой человек, — мягко осекла папу мама. Папа посмотрел на меня, будто это было для него новостью, хотя я и не раз об этом твердила. Он перевёл взгляд с меня на маму и сложил руки на груди. — И кто же он? — спросил папа недоверчиво, на что мама захихикала, а я почувствовала, как кровь прилила к щекам. — Он специалист из Красного Фонтана, — произнесла я тихо, ожидая, что папа опять начнёт свою шарманку. — Специалист из Красного Фонтана, — он задумчиво почесал подбородок и расплылся в улыбке. — Я думаю, пришла пора с ним познакомиться. Что думаешь, Аселина? — мне стало немного не по себе. Возможно, из-за того, что все это время у меня не было отца. Мама согласно закивала. — И как же зовут твоего специалиста из Красного Фонтана? — спросил папа, нарочно повторив каждое слово. — Брендон, — как-то неуверенно ответила я. И мама одернула отца, ведь поняла, что он окончательно засмущал меня. Достав из внутреннего кармана своего плаща серебряный кулон размером с три моих пальца, папа раскрыл его, и я заметила внутри две фотографии: мамина, по чертам лица которой было заметно, что фото немногим старше меня; и моя, только щеки мои ещё были надуты как два арбуза, на голове едва можно было прихватить два хвостика, а во весь беззубый рот сияла улыбка. — Я хочу, чтобы ты всегда так улыбалась, — произнёс он твёрдо, вручив мне кулон на рассмотрение. — Поэтому я не позволю какому-то специалисту из Красного Фонтана обижать тебя. Я хочу с ним поговорить с глазу на глаз. Мы с мамой синхронно ответили «папа!» — «Тередор!». Это окончательно залило краской мое лицо. Мама решила разрядить обстановку. — Мы долго не могли определиться, как назвать тебя, — подмигнув отцу, восторженно произнесла она. Мама заулыбалась искренне, будто это была ее любимая история, и она готова была рассказывать ее вечно. — Я очень хотела дать тебе имя Велина, так зовут твою прабабушку — волшебницу шума волн. — А я терпеть ее не мог, если честно. Не то, чтобы она была вредной, но ее бессмысленные и долгие разговоры сбивали меня с толку, — засмеялся папа, и мама поддержала его тем же. — Зато когда она посещала нас в замке, мы могли надолго оставить ее с тобой: сказки она рассказывала действительно увлекательно. — А как ты хотел назвать меня? — с неподдельным интересом спросила я, когда отец наконец перестал смеяться и стал часто дышать, чтобы успокоиться. — Ох, сейчас начнётся, — мама в шутку закатила глаза. — Я бы хотел дать тебе имя Эванжел, — спокойно ответил папа, игнорируя иронию мамы. — Так звали первую королеву Андроса. Она была невероятно красива, умна и правила королевством почти сто лет, — он говорил это с такой гордостью, что я даже поверила в то, что это правда. Но отец вдруг рассыпался смехом и приобнял меня за плечи. — Ладно, я тебя обманул. Мне просто с детства нравилось это имя. — Ах, я думала, ты нафантазируешь что поинтереснее, — отмахнулась мама. Казалось, я не видела ее такой радостной довольно давно. И мне нравилось, что она пребывала в таком настроении. — И чем все закончилось? Ну, расскажите мне, — любопытство брало верх, и мне не терпелось узнать конец истории. Эти двое переглянулись. Судя по всему, они пытались мысленно договориться и наплести какую-нибудь чушь, снова подшутить надо мной. Но в один момент отец положил руку маме на талию и как бы невзначай тянул ее к себе. — Да, ничего особенного, — отмахнулась мама. — На поздних сроках беременности во сне ко мне постоянно приходила маленькая девочка, которую я называла Эвелин. Так мы тебя и назвали. — Пока вы не пропали, я звал тебя Эви и очень удивился, что друзья величают тебя Эл. Как-то слишком просто и даже грубо для принцессы Андроса, — фыркнул отец. — Им не важно, кто я. Мы лучшие друзья, пап, — пожала я плечами, не в силах скрыть улыбку. Обида за дурацкую женитьбу сошла на «нет», и я уже с легкостью общалась с ним. — Тем более, это пошло ещё с Маро. — Тогда скажи своим друзьям, что моя дочь достойна, чтобы ее называли полным именем, — озадачено добавил папа. — Ой, брось! Тередор, — отмахнулась мама. В ее светлых волосах играло солнце, а ветер трепал выбившиеся из пучка пряди. Мама на фоне отца выглядела совсем просто, несмотря на то, что была одета в платье с орнаментом, вышитым золотыми нитями, и туфельки из королевского гардероба. В ее волосах я не сразу заметила тиару. Мы ещё долго гуляли, обсуждая мою учёбу, мамины экспедиции, папины переговоры. Я показывала родителям школу, ведь они вряд ли заходили дальше главной лестницы. А они с интересом слушали мои истории. Оказавшись в саду, где вовсю цвела линфейская лаванда, мы приземлились на одну из лавочек. Они были не так давно покрашены Кнутом, поэтому выглядели весьма нарядно среди цветущих клумб. Отец снял бархатную накидку и закатал рукава светлой рубашки: ему было жарко в Магиксе, ведь на Андросе океан всегда нагонял какую-никакую прохладу. — О чем вы разговаривали с Гризельдой? — спросила я между обсуждением королевских завтраков и питания в Алфее. — Стелла увидела вас и подумала, что это все из-за моего опоздания к закрытию защитного купола. И невыполненного наказания. — Да так, — пожала мама плечами, загадочно мне улыбнувшись. — О твоём выпускном, — добавила она почти сразу, как только я любопытно прищурила глаза. — Ведь в этом году тебе предстоит закончить Алфею. — Ох, мам, — поникла я. — Половина Винкс уже получили Энчантикс и стали намного сильнее. Как и Трикс! — добавила я, поджав губы. — Я становлюсь бесполезной в сражениях. Магия Блум помогает ей, ведь нет ничего мощнее пламени дракона. А Техна — наши мозги, и без неё никуда. А я что? — Родная, — почему-то улыбнулась мама и прижала меня к себе. Она коснулась губами моих волос. — И тебя ждёт финальное превращение. Всему своё время и место. — А что мне сейчас делать? — развела я руками, выбравшись из объятий мамы и посмотрев на неё. — Мне страшно находиться рядом со Сторми, мам. Я чувствую ее приближение за километры. Ты сама знаешь, чем может закончиться ее превосходство надо мной… — я упала лицом в ладони и добавила невнятно: — Какая-то задница. Мама рассмеялась, хотя пару лет назад пожурила бы меня за такие словечки, сказанные при ней. Я немного расслабилась, пока она рассказывала про свои методы борьбы с влиянием погодной магии на нашу. — Магия может впитывать в себя многие чары. И, на самом-то деле, не существует самого сильного или самого слабого волшебства. О магии судят по тем, кто ей обладает, — сказала спокойно мама, поглаживая меня по плечу. — Так что вы с Блум наравне. Просто перестань корить себя и сдерживаться из-за этого. Колдуй сердцем, здесь и сейчас, а не старайся ради Энчантикса. Побыв со мной ещё недолго, родители стали собираться на Андрос. Мама уже связалась с водителем шатла, чтобы тот встречал их у ворот школы, а папа отошёл в сторону, дабы ответить на срочный звонок. Он мерил сад шагами, его брови собрались в кучу, а лицо было сердитым. Это явно не сулило ничего хорошего, но я старалась отвлечься от взглядов в сторону папы и разговаривала с мамой о подругах. Мама заплела мои волосы. Несмотря на их длину, она всегда делала это умело, то и дело придумывая незаурядные узоры кос. Но на этот раз мама обошлась обычным «рыбьим» хвостом на две косы и перекинула мне их через плечи. Безмятежность длилась недолго. Взрыв в лаборатории вынес все окна в ней. Осколки зелёного стекла разлетелись на несколько метров и потерялись в траве. Из лаборатории повалил кислотно-розовый дым. Я вскочила на ноги от неожиданности. Мне на ум тут же пришёл случай со Стеллой, которую исключили из школы за подобное. И я с радостью поделилась историей с мамой, но не предала большого значения тому, что произошло. Папа позвал маму в шатл, но когда мы пошли к главным воротам, наткнулись на двух студенток. В любой другой день я прошла бы мимо, но одна из фей искрилась, словно оголенный провод в воде. Ее волосы торчали в разные стороны, кожа блестела как вампиры под солнечным светом, а зрачки напоминали лампочки. Другая бегала вокруг неё и что-то тараторила. — Все в порядке? — спросила я, осторожно подойдя на пару шагов к ним. Вторая фея отрицательно покачала головой. — Виолетта вдруг перестала контролировать свою магию и обожгла меня, когда коснулась, — произнесла она испуганно и показала покрасневшую кожу на предплечье. — А потом произошло это. Девушка вдруг кинулась ко мне, но я инстинктивно отступила назад. Не хватало мне ещё самой засветиться, как гирлянда. — Ее нужно отвести к Фарагонде, — сказала вдруг мама, будто оттаяв. До этой секунды она задумчиво смотрела на фей. — И как можно скорее. Тередор! Папа, стоявший одной ногой в шатле, обернулся. Мама крикнула ему, чтобы он добирался до Андроса сам, а она воспользуется телепортом Алфеи. На мое удивление, мама свободно взяла Виолетту под руку и повела к входу в школу. И меня перестало беспокоить, что произошло с магией этой феи: я думала лишь о том, как мама переносит контакт с электричеством. Фарагонда уже, конечно же, знала о нашем визите. Директриса ждала нас с открытым учебником по болезням фей, а на ее лице была маска. Мадам Хелена тут же усадила фею на стул и протянула стакан с какой-то жидкостью. Следом за нами в кабинет зашла Гризельда: в руках у неё был огромный пакет. — Раздайте студенткам маски и отправьте их по квартирам, — обратилась к ней Фарагонда, на что завуч кивнула и исчезла. — Хелена, уведите Виолетту в лазарет, воспользуйтесь телепортацией. Там вас ждёт Палладиум с ещё одной пострадавшей студенткой, — дав все распоряжения, директриса попросила нас с мамой остаться. — Аселина, я думаю, нам снова нужна ваша помощь, — обратилась она к маме и подтолкнула книгу к краю стола. Мама пробежалась по строкам и прижала ладонь к губам. — Нам нужно сделать это как можно скорее, Фарагонда, — согласно закивала она, пока остальные студентки не заболели. Нужно отвести в лазарет и ту фею, что пришла с нами с Виолеттой. — Она уже там, — Фарагонда перевела взгляд на меня. — Эвелин, как вы себя чувствуете? Нет жара? Слабости? Сухости во рту? Мне на секунду показалось, что это все у меня тут же появилось, но это было лишь самовнушение. Для точности я приложила ладонь ко лбу и коснулась неба языком. — Я думаю, у неё тоже иммунитет, — отозвалась мама, взглянув на меня. — На Маро была подобная вспышка несколько лет назад. Она не заболела. — А вы не хотите рассказать, что происходит? — не выдержала я наплыва информации. — И причём тут ты, мам? — Я прослежу, чтобы все студентки оставались в своих квартирах. А те, у кого есть какие-либо симптомы — отправились в лазарет, — спокойно ответила Фарагонда маме, и та кивнула ей. — Мы будем в лаборатории, — мама взяла меня за руку и вывела из директорской. Быстрыми шагами миновав лестницу, мы спустились на первый этаж. Мама по-прежнему ничего не говорила, лишь шла вперёд, а я еле поспевала за ней. И только оказавшись в лаборатории, стекла которой восстанавливал Уизгис, она усадила меня на стул рядом с лабораторным столом и принялась по-хозяйски рыться на полках. Мама поставила на стол подставку с двумя пустыми пробирками, колбу с прозрачной маслянистой жидкостью, закупоренной пробкой, и три бумажных пакетика с порошками. В дверном проеме показался Палладиум. — Профессор, — позвала его мама, махнув рукой. — Аселина! — воскликнул тот, ответив тем же жестом. Подойдя ближе, Палладиум оглядел то, что лежало на столе. — Забыла чешую. — Я думаю, у Эвелин тоже есть иммунитет, — сказала мама, когда в колбе над спиртовкой уже что-то кипело. Я лишь наблюдала за процессом. — Ее кровь намного сильнее моей и свежее. — Если это не так, мы испортим целую колбу и потеряем время, — покачал головой профессор. Я уже совсем ничего не понимала, кроме того, что феи подхватили какой-то вирус. — Нужно рискнуть, — оборвала его мама. Я стала переживать за подруг. Они ведь тоже могли подхватить этот вирус, неизвестный мне доселе. Мы ещё не проходили такое на занятиях, поэтому я не знала, чем это опасно и чем может кончиться. От этого волнение росло, словно волны в шторм. Я хотела было пойти к подругам или хотя бы достать телефон из кармана, но мама перехватила мою руку и натянула жгут выше локтя. — Не волнуйся, родная, я просто возьму твою кровь, — ласково сказала мама, прижав мою руку ко столу, и влажным ватным диском провела по коже. — Ты ничего не рассказываешь мне, — выдохнула с показательно, — а чего-то требуешь. — Кто-то принёс в Алфею опасный для волшебных существ, обладающих магией, вирус, — не дав маме сказать, начал Палладиум. Она в это время затянула жгут сильнее и обнажила иглу шприца. — Он был открыт много тысячелетий назад и характеризуется как «вирус, способный управлять волшебными силами». Магия у заражённых выходит из-под контроля. Однажды, пару сотен лет назад, одна волшебница выжгла целую деревню, в которой жила ее семья. Я не могла расслабить руку, узнав об этом. В Алфее достаточно фей, чтобы превратить в руины не только школу, но и всю планету. — Существует вакцина, но подействует она, если добавить каплю крови волшебника с иммунитетом к вирусу, — продолжил говорить Палладиум, наблюдая за жидкостью в колбе. Мама достала пузырёк с кровью и направила его на свет. — И ввести ее нужно как можно скорее. — То есть, у меня есть иммунитет? — обратилась я уже к маме, на что та подтверждающие покачала головой. — Но откуда ты знаешь? И почему Фарагонда.? Ай! — Когда была первая за долгие годы ее работы вспышка в Алфее, твоя мама первой вызвалась помогать ее устранять, — пока та цедила кровь, вновь заговорил профессор. Мама подняла на него глаза, и тот в удивлении вздернул брови. Я сделала то же самое. — Да, твоя мама закончила Алфею. Но разве ты не знала? — Нет, конечно, — вздохнула я с сожалением. — Я, видимо, ещё о многом не знаю. Но обижаться на маму не было времени. Она вдруг подняла колбу, потрясла ее, и жидкость в ней окрасилась золотой. Палладиум захлопал в ладоши, поздравляя маму с очередной победой. — Это срочно нужно отнести Фарагонде, — дав мне колбу, мама обернулась на Палладиума. — Мне нужно ещё кое-что сделать тут. Справишься? Кивнув, я вышла из лаборатории и направилась к лестнице. В школе было тихо, и это настораживало, но я старалась не надумывать себе лишнего и просто шла вперёд. Мама училась в Алфее, имеет иммунитет к страшному вирусу, носит диадему… что еще я пропустила и о чем даже не догадываюсь? Без происшествий дойдя до кабинета Фарагонды, я толкнула дверь плечом. Директриса о чем-то переговаривалась с Гризельдой и, стоило ей заметить меня, замолчала с натянутой улыбкой. Я протянула ей колбу. Фарагонда поболтала в ней жидкость и, откупорив и позволив скопившемуся внутри пару выйти, поставила колбу на стол. Она вновь достала свой ларец с волшебной пыльцой и горсточку насыпала внутрь. — Эвелин, я могу доверить вам ответственное дело? — обратилась ко мне директриса, и я закивала. — Это нужно распылить над школой. Сделать так, чтобы зелье попало в каждый уголок, в каждое окно, в каждое помещение. — Но мисс Фарагонда, ведь его очень мало, — возразила я, вопросительно подняв брови. — Волшебная пыль невероятно расширяет границы, — ответила директриса и вложила мне в руки колбу. — Сделайте это как можно скорее. Я трансформировалась и через окно ее кабинета покинула здание. Стараясь подняться как можно выше, я чуть не ударилась о защитный купол. Тропический ливень! Блестящие капли полились над школой: стоило мне опустошить колбу, они окрасились в небесно-голубой цвет. Мое волшебство слушалось меня безукоризненно, и вскоре голоса, доносившиеся из здания, стихли. Я провела рукой по мокрым волосам, так как и сама попала под действие магии. Когда я вернулась к Фарагонде, мама была уже у нее. Ничего не надо было спрашивать — так понятно, что вирус вылечен, и феи вернули контроль над своими силами. Я почувствовала себя настоящим супер-героем, ведь практически спасла целую планету. — Аселина, мое предложение еще в силе, — договрила Фарагонда прежде, чем обе обернулись ко мне и от души поблагодарили. — Какое предложение? — переспросила я. Все ж таки мне не хотелось оставаться не посвященной в тайны матери. — Преподавать в Алфее, — тут же отозвалась мама. Она рассмеялась на мой открытый от удивления рот и подмигнула мне. — Рассказывать о волшебных существах. — Это… это было бы замечательно, мам! — кинулась я ее обнимать. — Ты ведь не пошутила?