†
Том услышал, как открылась дверь, и поднял глаза от книги, ожидая увидеть свою грязнокровку. Он едва мог скрыть своё потрясение, когда увидел Люпина, стоящего в дверном проеме, и уж точно не Гермиона Руквуд стояла с робким выражением лица рядом с оборотнем. Том не мог поверить своим глазам, глядя на девушку. Она снова изменилась. По какой-то непостижимой причине Гермиона вернулась в свою истинную форму на глазах у учителя. Том быстро вскочил с дивана. Он изобразил на лице смущённое, но вежливое выражение и обратился к Люпину: – Сэр? Я могу вам помочь? Желтоватые глаза оборотня сверкнули самодовольным весельем, когда он заявил: – Я здесь только для того, чтобы кое-кого тебе вернуть. С этими словами Люпин мягко подтолкнул Гермиону чуть дальше в комнату. Девушка всё ещё не осмеливалась взглянуть на Тома. От этого его гнев опасно нарастал. Он сумел сохранить видимость вежливости и осведомился: – Я ничего не понимаю, сэр… Оборотень ухмыльнулся ему, и в его глазах появился раздражающе понимающий блеск. Люпин вошёл в комнату, и дверь за ним захлопнулась. Его рука сомкнулась на плече Гермионы. Яростная магия Тома резко дрогнула, когда он увидел, как близко к ней стоит Люпин. Девушка по-прежнему молча смотрела в пол. – Я думаю, ты всё прекрасно понимаешь, Риддл. По крайней мере, теперь я всё понимаю гораздо лучше, - заявил Люпин с мерзкой ухмылкой на лице. – Пора отказаться от этой шарады. Том настороженно оглядел оборотня. Просто глядя на самодовольное выражение её лица, он понял, что Люпин знает правду о Гермионе. Магия Тома яростно бушевала в нем, пока он раздумывал, как из этого выбраться. От его вежливого вида больше не было никакого проку, поэтому Том вытащил палочку и отпустил крепко сдерживаемую магию. Тёмная сила нетерпеливо покинула его тело, воздух задрожал от её мощи. Его действия вызвали дикий блеск, вспыхнувший в глазах Люпина. – Что же вам нужно? - потребовал ответа Том. Он был взбешён, потому что даже сейчас вызывающая улыбка не сходила с лица Люпина. Словно забавляясь всем этим, учитель позволил своим странным глазам блуждать по защитной стойке Тома. На лице оборотня появилось самодовольное выражение. – Мне ничего не нужно. Том ни на секунду ему не поверил. По крайней мере, Люпин уже выпустил Гермиону из своих объятий. Борясь за самообладание,Том резко приказал своей грязнокровке: – Иди сюда, Гермиона. Девушка мгновенно подчинилась и поспешила к Тому. Его смертоносный взгляд, однако, был не заметен для неё, так как она всё ещё не осмеливалась поднять на него глаза. Она зашаркала, пока не встала рядом с ним, всё ещё склонив голову. Том сердито схватил её и притянул к себе. Всё это время он не выпускал Люпина из поля зрения. – Вы здесь, - заметил Том, и в его сдержанном голосе появился опасный оттенок. - вместо того, чтобы вызвать Пожирателей. Так что, я полагаю, вы хотите получить что-то взамен своего молчания. Люпин действительно имел наглость громко рассмеяться, показав свои острые зубы. – Я вовсе не лгал. Зачем мне что-то требовать от тебя? Том сжал руки в кулаки, когда его захлестнула волна снисходительности. Люпин остался совершенно невозмутимым. Веселье насмешливо сверкнуло в его глазах когда он издевался своим хриплым голосом: – Я просто хотел напомнить тебе, чтобы ты не оставлял свои вещи лежать без присмотра.- Том почувствовал, как Гермиона вздрогнула под его хваткой, услышав это. Люпин всё ещё ухмылялся и насмешливо продолжал: – Кто знает, кто может проходить мимо и забрать их. Том притянул Гермиону поближе к себе и сплюнул, убийственная угроза сочилась из его слов: – Уверяю вас, красть у меня было бы неразумно. Странные желтые глаза Люпина блуждали по Тому, который всё ещё держал дрожащую грязнокровку. Внезапно презрительная ухмылка исчезла с лица оборотня, превратив его в каменную маску. – А теперь слушай сюда, парень, - сказал Люпин, и в его голосе прозвучали стальные нотки. – То, что ты позволяешь Гермионе ходить в школу, просто замечательно. И я благодарен тебе за то, что ты делаешь это для неё. Оборотень угрожающе шагнул к Тому и зарычал, в его глубоком голосе безошибочно угадывалась угроза: – Но не жди от неё благодарности. Ты даешь ей не больше, чем она заслуживает. – Гермиона – это не ваше дело, - прошипел Том, ещё крепче сжимая девушку в своих собственнических объятиях. – Она принадлежит мне. Люпин яростно оскалил зубы и прорычал: – Глупый мальчишка! Оборотень подошел к Тому почти вплотную, чтобы дотронуться до него. В ответ Том толкнул Гермиону за спину и поднял волшебную палочку. Дикая улыбка угрожающе скривила губы Люпина. – Ты защищаешь свою стаю, да? - прохрипел он своим грубым голосом. – Я уважаю это. Риддл не ответил, но продолжал смотреть прямо в глаза оборотню, не выпуская из рук волшебной палочки. Люпин громко рассмеялся и попятился от Риддла, подняв руки вверх в знак примирения. Только палочка Тома неохотно опустилась обратно. – Не заблуждайся на этот счет, мальчик, - заявил Люпин с опасной улыбкой на губах. – Гермиона определённо не твоя. Глаза Тома сузились до щёлочек, его магия гневно заплясала вокруг. Когда он заговорил, его ровный голос резко контрастировал с грубым голосом Люпина, но в нём было столько же яда: – Эта девушка – моя. Тот, кто попытается отнять её у меня, очень об этом пожалеет, профессор. Улыбка Люпина не исчезла с лица при виде этой провокации. Она только приобрела свирепый оттенок. – Рано или поздно, Риддл, настанет время, когда Гермиона сможет свободно выбирать между тем, чтобы остаться или уйти. - жёлтые глаза Люпина горели диким весельем, когда он добавил: – Тогда – и только тогда – ты узнаешь, действительно ли она принадлежит тебе. С этими словами внимание Люпина полностью покинуло Тома. Мальчишеская усмешка заплясала на его губах, когда он бросил взгляд на Гермиону, которая смотрела на него из-за спины Тома. Люпин поклонился ей, приподняв воображаемую шляпу. – Мне было очень приятно познакомиться с вашим истинным обликом, Мисс Гермиона. Гермиона покраснела, когда он игриво подмигнул ей. – Если тебе что-нибудь понадобится, ты всегда можешь прийти ко мне. Я тебе помогу. Хотя он и обращался к Гермионе, Том услышал скрытую угрозу, адресованную ему. Его магия яростно дёрнулась, желая дотянуться до высокомерного волка. Люпин бросил ему понимающую ухмылку, затем повернулся и небрежно покинул комнату префектов, уверенно ступая по ней. Оборотень покинул комнату в оглушительной тишине, и Гермиона очень пожалела, что он не остался. Слегка дрожа, она всё ещё стояла позади Тома, который мрачно смотрел на дверь. Когда он наконец повернулся к ней, Гермиона отпрянула от него. – Мне очень жаль, - поспешно заверила она. Том не ответил, и Гермиона нервно прикусила нижнюю губу. Она не осмеливалась поднять на него глаза. – Гермиона, - прошипел Том, и в его голосе прозвучала ожидаемая злость. Гермиона съежилась и дрожащим голосом прошептала: – Мне очень жаль, Господин. Услышав её ответ, он усмехнулся и язвительно усмехнулся: – О, пожалуйста, оставь эти громкие слова, мы оба знаем, что ты презираешь меня. Гермиона всё ещё не осмеливалась поднять голову. Она резко вздрогнула, когда Том схватил её за руку. И не слишком нежно он потянул её к дивану. – Сядь! Гермиона машинально повиновалась и опустилась на мягкую подушку. Тем временем Том сердито расхаживал перед ней. Его тёмная магия бушевала вокруг него, болезненно отзываясь в темной метке. Гермиона прикусила внутреннюю сторону щеки, когда татуировка на её руке запылала от гнева Тома. – Как это случилось? - наконец потребовал ответа Том, его голос безжалостно вонзился в неё. – Я... я забыла наполнить свою бутылочку из-под Оборотного, - заикаясь, пробормотала Гермиона, нервно ломая руки на коленях. Одним сердитым шагом Том оказался рядом с ней. Он схватил её за подбородок, больно впившись пальцами в кожу Гермионы, и заставил её поднять лицо. – Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю. Страх нахлынул на Гермиону, когда она была вынуждена посмотреть в его ледяные глаза, и она повторила, голосом похожим не более чем на дрожащиё шепот: – М-мне очень жаль. Внезапно его рука отпустила её, и Гермиона откинулась на спинку дивана. Она со страхом посмотрела на разъяренного Тома. У неё перехватило дыхание, когда она увидела, как его пальцы сжались вокруг палочки, намереваясь поднять её на неё. – Пожалуйста, - взмолилась Гермиона, и на её глазах выступили горячие слезы. – Я не хотела этого делать. Пожалуйста. Это было – Она застонала, когда боль вспыхнула в её метке, как будто кто-то разрезал её. Рука Гермионы метнулась к её левой руке, и она прижала её к груди. – Я не хочу слушать твои жалкие оправдания, - прошипел Том так злобно, что она съёжилась. Сгорбившись на диване, со слезами на глазах Гермиона посмотрела на Тома. Он возвышался над ней, магия бушевала вокруг него, в то время как он всё ещё угрожающе сжимал свою палочку. Гермиона знала, что он собирается проклясть её. В ужасе она крепко зажмурилась. Долгое, ужасное мгновение ничего не происходило. Затем, вместо ожидаемого проклятия, Том скомандовал смертельно холодным голосом: – Оставайся здесь. Гермиона затряслась всем телом, паника и страх сдавили ей грудь. Сквозь мутную пелену слёз она смотрела, как Том исчезает в своей спальне. Не прошло и минуты, как он снова появился, держа в руках маленькую бутылочку. Он протянул ей бутылку, чтобы она взяла ее, сопровождая это приказом: – Пей. Гермиона немедленно подчинилась. Оборотное обожгло ей язык и горло. Трансформация последовала мгновенно, посылая стреляющие боли по всему её телу. Гермиона попыталась подавить любые болезненные стоны, пока её тело снова превращалось в "Гермиону Руквуд". Том не дал ей времени отдышаться, и тут же принялся её допрашивать: – Люпин собирается кому-нибудь рассказать об этом? Гермиона заморгала от боли и дрожащим голосом ответила: – Нет... он сказал, что не будет этого делать. – И почему я должен этому верить? - потребовал ответа Том. Гермиона робко взглянула на него. – Он пообещал. Том насмешливо фыркнул. – Ты до боли наивна, Гермиона. – Он... Я думаю, Люпин-полукровка, - беспомощно пробормотала она. – Он не отдаст меня Амбридж. Том прищурил свои ледяные глаза, в которых плясала ярость. Сердитым жестом он указал на бутылку с зельями. – Возьми это. А потом вали отсюда. Я больше не хочу тебя видеть. Гермиона поспешно вскочила с дивана и, чувствуя дрожь в ногах, поспешила к двери.{{{{{{{{+}}}}}}}}
Тому потребовалось некоторое время, чтобы взять свой вспыльчивый характер под контроль. Гостиная старост была полностью разгромлена, но к следующему утру он снова обрел способность мыслить здраво. Как бы сильно ни была виновата его грязнокровка в том, что он напортачил, Том должен был признать, он не был полностью невиновен. Он должен был заметить, что она нуждается в большем количестве Оборотного зелья. В конце концов, не имело значения, кто виноват. Тому нужно было решить эту проблему. Для этой цели пригодились бы его рыцари. Том холодно посмотрел на идущего рядом волшебника. Регулус Блэк выглядел напряженным. Чего же он боится? Том мрачно ухмыльнулся. – Я хочу, чтобы ты пошел и раскопал о нём как можно больше грязи, - резко приказал Том. – Особенно о его происхождении. Блэк подхалимски кивнул головой. – Это может занять некоторое время. Люпин-оборотень. Практически невозможно получить доступ к любой информации из его личных данных, хранящихся в Отряде. Моя кузина, возможно, сумеет найти документы, которые были написаны до его поступления на службу. Я свяжусь с Кассиопеей. – Увидимся, - ответил Том и властно отмахнулся от Блэка. Обширные связи Блэка сейчас очень пригодились, задумчиво подумал Том. Если Гермиона права и Люпин полукровка, Блэк найдет доказательства. Отряд мог бы защитить Люпина от любых преследований со стороны магического закона, но если бы Том публично заявит, что он полукровка, оборотню пришлось бы иметь дело с неприятными последствиями. По крайней мере, он больше не сможет войти в волшебный мир без риска быть арестованным. Том остался доволен этим планом. Его всё ещё раздражало, что Гермиона всё испортила, но он сможет справиться с этим недоразумением. Всё ещё обдумывая этот план, Том направился в класс Истории магии. Там он встретил предмет своего созерцания. Гермиона стояла перед классом, разговаривая с Малфоем. Глаза Тома подозрительно блуждали по этой паре. – ...приходи как-нибудь в гости, - снобистский голос Малфоя сочился вкрадчивой лестью. – Может быть, после экзаменов. Этим летом например? Уверяю тебя, в Малфой-мэноре гораздо уютнее, чем в душной Лондонской квартире. При этом приглашении на лице Гермионы появилось паническое выражение, и она крепко прижалась спиной к стене, словно пытаясь убежать от Малфоя. Губы Тома скривились в садистской ухмылке, когда он наблюдал за затруднительным положением своей грязнокровки. Малфой, не обращая внимания на ужас Гермионы, продолжил: – Ты можешь оставаться у нас столько, сколько захочешь. Уверяю тебя, это не проблема. Как ни забавно было наблюдать, как растёт паника Гермионы, Том решил вмешаться. Он подошёл к ним, удовлетворенный тем, что Малфой неловко напрягся. Том ухмыльнулся ему и сказал, в его ровном голосе звучала угроза: – Надеюсь, ты не пытаешься соблазнить мою девушку. – Н-нет, - с тревогой пробормотал Малфой. – Мы просто разговаривали. – Неужели? - легкомысленно сказал Том, безразлично приподняв бровь и глядя на Малфоя. Затем его взгляд скользнул к грязнокровке. Гермиона всё ещё стояла, прижавшись к стене и склонив голову. На самом деле она не сдвинулась ни на дюйм с тех пор, как подошёл Том. Это сбивало с толку. Обычно Гермиона искала близкого контакта с Томом, когда Малфой был рядом. Но сейчас девушка даже не взглянула на него. Том больше не смог размышлять о поведении Гермионы, когда появилась Кэрроу. Ученики медленно вошли в класс. Том подошёл к своему столику и заметил, как Гермиона молча последовала за ним, отстав на шаг. Всё ещё молча, она подождала, пока он сядет, и только потом села сама. Том нахмурился, увидев её униженное поведение. Однако посреди класса он не мог её отчитать. Как всегда, лекция Кэрроу была скучной. Через полчаса после начала лекции Том перестал притворяться, что делает заметки. Вместо этого он уставился на свою грязнокровку. Гермиона сидела рядом с ним и старательно записывала каждое слово Кэрроу. Её лицо было совершенно лишено эмоций, и это заставило Тома почувствовать себя лишенным чего-то, хотя он и не понимал, чего именно. – ...таким образом, устав основных прав защищает каждого человека в нашей стране, - с важным видом произнесла Кэрроу. – А кто-нибудь знает, когда он вступил в силу? Том не потрудился поднять руку и равнодушно наблюдал, как Финниган пытается ответить. – Еще в 1947 году? Кэрроу кивнула с холодной улыбкой на лице. – Вы совершенно правы, Мистер Финниган. В ходе перестройки нашей страны после войны Гриндельвальд и его совет приняли новую конституцию и в качестве ее части устав основных прав. Этот урок определенно затянулся, не так ли? Вяло решил Том. Кэрроу придерживалась другого мнения и, тревожно сверкнув глазами, с удовольствием продолжила: – 50 лет спустя мы всё ещё защищены достижениями Гриндельвальда. Итак, как, по-вашему, Устав повлиял на маггловское население? Том не собирался отвечать ни на этот, ни на какой-либо другой вопрос во время урока, поэтому он лениво откинулся на спинку стула. Кэрроу с фальшивой улыбкой выжидающе посмотрела на Гермиону, которая по какой-то странной причине стала любимицей профессора. – Как вы и сказали, профессор, - заявила Гермиона, её слова звучали отрепетированными и пустыми. – Устав адресован каждому человеку в этой стране. Согласно этому определению, магглы и грязнокровки исключаются и не защищаются им. – Замечательно, - похвалила Кэрроу, явно не обращая внимания на пустой тон Гермионы. – Пять очков Гриффиндору, Мисс Руквуд. В ответ Гермиона вежливо улыбнулась профессору. Том изучал эту улыбку, застывшую на её губах. Это было совершенно неуместно. Он был встревожен её присутствием и, в свою очередь, полным отсутствием злой магии Гермионы в воздухе. Обычно лекции Кэрроу умудрялись вызвать яростную реакцию её магии. Но сейчас Гермионе, похоже, было все равно. Наконец Кэрроу закончила занятия, и Том был счастлив, наконец уйти. Когда он вышел из класса, его грязнокровка снова последовала за ним, как безмолвная тень. В коридоре Гермиона шагнула чуть ближе к нему и, наклонив голову, глухо спросила: – Если я тебе не нужна, могу ли я присоединиться к другим гриффиндорцам? Её тон вернул Тома к тому времени, когда они жили в Албании, когда он ещё не был так хорошо знаком с Гермионой. Том нахмурился: Покорность, которую она демонстрировала, была явно фальшивой. Всё в Гермионе - от её тона и выражения лица до позы – было безжизненным, полностью лишённым каких-либо эмоций. – Да, конечно, - рассеянно ответил Том. Гермиона склонила голову в плохо замаскированном поклоне, и Том понадеялся, что никто не обращает на них внимания. – Спасибо, Том, - сказала она с болезненной апатией в голосе. Затем она повернулась и пошла прочь. Том стоял и смотрел на неё, блуждая взглядом по её поникшим плечам. Долохов, только что вышедший из класса Истории, остановился рядом с Томом. – Не обижайся, Риддл, - высокомерно сказал он. – но твоя подружка похожа на зомби. Том бросил на него убийственный взгляд, но слизеринец только пожал плечами. – Это факт. Малфой, который тоже присоединился к ним, уставился вслед Гермионе. Он задумчиво поджал губы. Тому пришлось сдержаться,чтобы не заколдовать их всех. – Похоже, она сегодня немного не в себе, - тупо решил Малфой. – Хммм... Теперь даже Беллатрикс заинтересовалась маленькой грязнокровкой. Том сердито сжал руки в кулаки. Зубы Беллатрикс сверкнули в ухмылке, когда она увидела Гермиону, словно гиена, готовая вонзить свои клыки в тушу животного. В притворном беспокойстве она промурлыкала: – Бедняжка. Надеюсь, ты правильно с ней обращаешься, Том. - в её тёмных глазах плясало жестокое веселье. – Но я не должна волноваться, ведь ты, как известно, такой внимательный парень. Губы Тома сжались в тонкую линию, и он бросил на неё предостерегающий взгляд. Беллатрикс просто вызывающе подняла бровь. Поскольку он никак не отреагировал, слизеринка быстро потеряла интерес к их поединку взглядов. Её губы изогнулись в широкой улыбке и она внезапно провозгласила, – А знаешь что? У меня завтра свидание. На самом деле Тому было всё равно, но он был рад смене темы разговора. На его губах промелькнула ухмылка и он тихо спросил: – Да ну? Беллатрикс с энтузиазмом кивнула, схватила Тома за руку и потащила прочь. В другой руке она вертела волшебную палочку. – Действительно, - хихикнула Беллатрикс с болезненным весельем. – Герберт Флит. – Неужели? Как тебе это удалось? Лицо Беллатрикс исказилось в тревожной ухмылке. – У меня есть свои способы. Она небрежно провела палочкой по стене коридора, пока они шли, оставляя за собой сердито шипящие ожоги. А потом ведьма задумчиво спросила: – Я ещё не совсем уверена, что с ним делать... - её темные глаза остановились на Томе. – Есть предложения? Том только равнодушно пожал плечами, отчего Беллатрикс надулась: – От тебя никакой помощи. Её надутые губы быстро сошли с лица, и она злобно захихикала: – Я могла бы затащить его в Хогсмид, а по дороге мы могли бы "заблудиться" в Запретном лесу. - Беллатрикс взволнованно взмахнула палочкой, кончик которой зловеще дымился. – И БАМ, никаких свидетелей. Том хмыкнул в знак согласия и слегка прокомментировал: – Тебе придётся подождать, пока вы не пройдёте барьер. Действуй только тогда, когда узнаешь, что вы покинули территорию Хогвартса. Иначе барьеры могут отреагировать на любые тёмные заклинания. Широкая улыбка обнажила белые зубы Беллатрикс. Рука, всё ещё державшая руку Тома, напряглась, и она притянула его ближе к себе. Встав на цыпочки, ведьма поцеловала его в щеку. – Ты гений, Риддл, - прощебетала Беллатрикс, и на её лице отразилось зловещее восхищение.†
Весь остаток дня Том вообще не видел Гермиону. Она даже пропустила ужин, и он подумал, не пытается ли она снова избегать его. У неё не было для этого никаких причин, так как вспыльчивый характер Тома давно уже успокоился. Но он не стал её искать. После того Круциатуса, который он бросил в неё, она вернулась в свой Грязнокровный режим, и вмешательство Люпина сделало всё ещё хуже. Это было проблемой, потому что её поведение уже привлекло нежелательное внимание. Том не знал, как решить эту проблему. Угрожая ей или проклиная её, он сделает всё ещё хуже. На следующий день, в субботу, ситуация не стала лучше. Гермиона по-прежнему избегала его и не появлялась на завтраке. Том больше не желал терпеть её некорректное поведение. Обыскав замок, он нашёл Гермиону с группой гриффиндорцев на улице возле квиддичного поля. Было довольно холодно, и поднятый воротник его плаща плохо защищал от ветра и мороси, падавший с серого неба. Том раздражённо фыркнул, наблюдая за гриффиндорцами на Квиддичном поле. Они летали на своих метлах, одетые в спортивное снаряжение, но было совершенно очевидно, что тренировка уже давно закончилась. Громко смеясь и визжа, так называемые Квиддичные игроки были вовлечены в игру в пятнашки. По крайней мере, Гермиона воздержалась от поездки на метле. Вместо этого она стояла на лужайке и с улыбкой наблюдала, как остальные рассекают по воздуху. Том недовольно нахмурился, видя, как игроки то и дело спускаются вниз и игриво дергают Гермиону за плащ. – Гермиона, - позвал он её, подходя к ней по мокрой траве. Её плечи напряглись, когда девушка услышала его, и Том заметил, что улыбка мгновенно исчезла с её лица. – Что ты тут делаешь? - спросил он голосом более резким, чем намеревался. Он почти зарычал от разочарования, когда теперь уже хорошо известное пустое выражение скользнуло по лицу Гермионы. – Прости, - безразлично ответила девушка, и Том понял, что это заявление ему уже не нравится. - Я тебе была нужна? Он глубоко вздохнул, пытаясь побороть надвигающееся разочарование. Он отвел взгляд от Гермионы и посмотрел на остальных гриффиндорцев. Они продолжали свою дурацкую игру, их лица покраснели от смеха и возбуждения. Как это по-детски! Он бросил на Гермиону суровый взгляд. Почему она участвует в такой пустой трате времени? Том проглотил резкий упрек и вместо этого спросил: – Ты уже закончила своё эссе о чарах? – Да, Гос– Том. Том провёл рукой по волосам и внимательно посмотрел на неё. К нему вернулся последний разговор с Беллатрикс. – Значит, теперь ты свободна? – Да, Том, - бесцветно ответила она. – Ты хочешь пойти в Хогсмид? - коротко осведомился Том. Наконец девушка подняла на него глаза, глубоко, озадаченно нахмурившись, и ровным голосом спросила: – Я думала, ты не любишь туда ходить. Он раздраженно вздохнул. – Я передумал. Так ты хочешь пойти или нет? Гермиона наклонила голову. – Конечно. Том почувствовал досаду от её сдержанного ответа. Если она будет настаивать на том, чтобы быть трудной, он может просто затащить её в Запретный лес, как Беллатрикс планировала для своего завоевания. Они молча покинули территорию Хогвартса и направились по тропинке в сторону Хогсмида. Том потёр переносицу и посмотрел на свою неразговорчивую грязнокровку. Заметив, что его внимание переключилось на неё, Гермиона подняла голову. Какое-то мгновение она просто смотрела на него, моргая. Затем что-то вроде понимания промелькнуло на её лице. – Я могу понести его, - сказала она с чувством долга. Тому потребовалась секунда, чтобы понять, что она имеет в виду его черную сумку. С трудом ему удалось подавить разочарованный стон. Да, это поднимет его репутацию, если он позволит своей так называемой девушке нести его вещи. Том бросил на Гермиону предупреждающий взгляд, который заставил девушку отвести глаза в землю. Его разочарование мгновенно поднялось на несколько ступенек. – Хотя бы, постарайся вести себя нормально, - прошипел он ей вполголоса. Гермиона тут же кивнула ему, бормоча тихие извинения. Том глубоко вздохнул; то, что Гермиона вела себя как подобострастная грязнокровка, действовало ему на нервы. – Ты помнишь, что через несколько недель наступит Белтейн? - спросил Том, стараясь держать себя в руках. – Хогвартс устраивает небольшой бал. Он выжидающе посмотрел на девушку. Однако его ждало разочарование. Гермиона только молча кивнула, очевидно, не заботясь ни о балах, ни о празднествах. Наконец они добрались до Хогсмида, где улицы деревни были заполнены другими учениками. – Я подумал, что мы могли бы купить тебе что-нибудь, что ты могла бы надеть на бал, - сообщил Том грязнокровке, заставляя себя улыбнуться. И снова Гермиона, казалось, не заботилась ни о том, ни о другом, а просто кивнула в знак согласия. Он уже начал сомневаться в своей идее пойти в Хогсмид, но возвращаться было уже слишком поздно. Ещё несколько шагов по улице, и Том вошел в один из магазинов. Она была забита одеждой, но, по крайней мере, там было тепло. Поджав губы, Том внимательно осмотрел окрестности. Он заметил секцию с мантиями всех мыслимых цветов. Прямо рядом с ним была полка с волшебными шляпами. Они варьировались от простых черных остроконечных шляп до довольно кричащих шляп с дымоходами. Том проигнорировал полку, полную лимонно-жёлтых мантий волшебников, и подошел к вешалке для одежды, на которой были выставлены платья всех цветов. Гермиона всё ещё молча следила за ним. Она послушно встала рядом с ним, когда он начал перебирать платья. Он снял одну из них с вешалки. Это было длинное зелёное шёлковое платье до щиколоток, которое плавными волнами ниспадало на пол. – Как насчет этого? - спросил её Том. Гермиона едва взглянула на красивое платье, прежде чем сдержанно кивнула. – Оно очень милое. Том приподнял бровь, услышав её апатичный ответ. Он быстро отвёл взгляд от лица Гермионы и перевёл его на пару рейвенкловок неподалеку. Обе девушки радостно хихикали, перебирая платья, время от времени вытаскивая одно из них и или любуясь им или отбрасывая его. Том оторвал взгляд от весёлых девушек и снова посмотрел на Гермиону. Она стояла перед ним, опустив глаза и полностью закрыв лицо. Вздох сорвался с его губ, и он положил зелёное платье обратно на вешалку. – Почему бы тебе не попытаться найти что-нибудь, что тебе нравится? – Да, Том. Гермиона осторожно наблюдала за Томом. Слизеринец немного поколебался, как будто хотел что-то добавить, но затем просто оставил её одну и подошел к дивану, стоящему рядом с раздевалкой. Теперь, когда Том уже не обращал на неё такого пристального внимания, Гермиона немного расслабилась. Она посмотрела на одежду. Едва осмеливаясь прикоснуться к ним, она просмотрела платья. Все они были прекрасны. Гермиона никогда не мечтала прикоснуться к такой одежде. Она наткнулась на платье, сшитое из плавучего барвинково-голубого материала. С улыбкой на лице она осмотрела платье. Ей это нравилось. Но потом она посмотрела на ценник. Двадцать пять галеонов? Гермиона неохотно повесила голубое платье обратно на вешалку. В любом случае, это было слишком броско для неё. На самом деле ей не потребовалось много времени, чтобы найти что-нибудь для бала. Это было простое чёрное платье на тонких бретельках. Это было не так уж шикарно, но, что самое важное, стоило всего шесть галеонов. Осторожно придерживая платье, Гермиона подошла к Тому. Он всё ещё сидел на диване и осматривал пространство. Его тёмно-синие глаза остановились на ней, пока она стояла перед ним. – Ты что-нибудь нашла? – Да, Том, - прошептала Гермиона, протягивая ему чёрное платье. Том согласился. Его пальцы пробежались по чёрному атласу. Проверяя ценник, он удивленно поднял бровь. – Ты уверена, что хочешь именно это? Гермиона кивнула головой. Том перевел взгляд с неё на платье. Он внимательно осмотрел его, словно сомневаясь, что это хороший выбор. В конце концов, однако, он ничего не сказал, а пошел платить. Пока Гермиона ждала его, она гадала, зачем он привёз её в Хогсмид. Конечно, у него были более важные дела, чем проводить время с ней. Но опять же, может быть, он не хотел доверять ей деньги, чтобы она сама купила платье. Вскоре они покинули "Волшебную Одежду Гладрагса", Том нес сумку с платьем Гермионы. Она была почти уверена, что теперь они вернутся в Хогвартс. Однако Том пошёл дальше в Хогсмид. Гермиона смущённо последовала за ним. Может быть, есть ещё что-то, о чём он должен позаботиться. – Ты хочешь пойти в Сладкое королевство? - резко спросил Том. Гермиона посмотрела на него снизу вверх, старательно скрывая подозрение на своем лице. Она не поняла его вопроса. Том выгнул бровь, и Гермиона почувствовала, что вынуждена просто кивнуть. На губах Тома заиграла легкая улыбка. Это только ещё больше сбило её с толку. Ничего не объясняя, он направился к магазину, и Гермиона машинально последовала за ним. Как и в прошлый раз, когда она посетила магазин, "Сладкое королевство" было переполнено студентами, и Гермиона чувствовала себя немного потерянной. – Что ты хочешь попробовать? - спросил Том подозрительно добрым тоном. – Мне ничего не нужно, - машинально ответила Гермиона, придавая своему голосу ожидаемый подобострастный оттенок. Она неловко заёрзала под тяжёлым взглядом Тома. В его голубых глазах появился странный, почти разочарованный блеск. – Сладости никому не нужны, - заявил он. - Подожди здесь, я тебе что-нибудь принесу. Недоумение Гермионы только усилилось, когда она увидела, как Том исчезает в толпе. Не прошло и пяти минут, как он снова появился, теперь уже с одним из бумажных пакетов "Сладкого королевства" в руке. – Пошли, - сказал Том, мягко выталкивая Гермиону из магазина. Когда они снова вышли на улицу, он протянул ей что-то похожее на обычное перо. Заметив её недоумение, Том ухмыльнулся и объяснил: – Это сахарное перо. Просто попробуй. Гермиона осторожно взяла конфету. Она неуверенно покусывала перо. Сладкое, с привкусом вишни. – Спасибо, - вежливо пробормотала Гермиона и последовала за Томом дальше по Высокой улице. Пока они бродили по деревне, Гермиона заметила Регулуса в окне почтового отделения. Мягко улыбнувшись, она помахала ему рукой. Регулус бросил тревожный взгляд на Тома, но в конце концов ответил на её приветствие. Этот обмен жестами вызвал резкую гримасу, появившуюся на лице Тома. – Почему ты проводишь время с Блэком? - ядовито осведомился он. Стараясь скрыть все эмоции на своём лице, Гермиона ответила: – Регулус очень милый. Он мне нравится. Лицо Тома тут же омрачилось отвращением, и он усмехнулся: – Тебе не нужны друзья, Гермиона. Она пристально посмотрела на него, всё ещё держа в руке сахарное перо. Затем она осторожно спросила: – Почему ты так говоришь? – Будь благоразумна, - язвительно сказал Том. – Друзья в лучшем случае бесполезны. В худшем случае они мешают тебе достичь твоих целей. Он снова заговорил тем же ледяным голосом. От этого у Гермионы по спине всегда пробегали пугающие мурашки. Не желая злить его ещё больше, она просто кивнула. Том тут же прищурился. – Ты ведь не совсем согласна со мной, не так ли? - он будто обвинял её. Лицо Гермионы резко поднялось к нему, и она быстро заверила: – Нет, я согласна. Действительно. - Ложь на меня не действует, - мрачно сказал ей Том. – Тебе следовало бы уже это понять. Гермиона наклонила голову и сказала ему то, что он хотел услышать: – Прости, Том. Как ни странно, лицо Тома смягчилось, когда он услышал её слабый ответ, и он отвёл взгляд, моргая, глядя в серое небо. – Ты ошибаешься, - сказал он со стальными нотками в голосе. – Друзья... особенно семья... в конце концов, это пустая трата времени. Какое-то мгновение Гермиона молчала, её усталые глаза блуждали по магазинам и маленьким домикам Хогсмида с остроконечными фронтонами. – Всё это время в Малфой-мэноре, - наконец прошептала она, не поднимая глаз на Тома. – Всё это время в волшебном мире, на самом деле ... у меня никогда ничего не было. Никакого будущего, никакой надежды на то, что всё когда-нибудь станет лучше. Ничего, что могло бы меня поддержать… Её голос сорвался, и она рассеянно уставилась перед собой. Том ничего не ответил, хотя Гермиона чувствовала на себе его тяжелый взгляд. – Ничего, - повторила она, но мысли её были далеко. – Но иногда я вспоминаю свою прежнюю жизнь. Я помню свою семью. Мои родители. Их лица постепенно забылись. Я сожалею об этом. Подсознательно Гермиона подняла голову и посмотрела на Риддла. Она обнаружила, что он пристально наблюдает за ней. И снова его эмоции были скрыты за каменной маской. Гермиона не знала, о чём он думает, да и слушает ли вообще. – Но я никогда не забуду, что они значили для меня, - тихо сказала она. – Я их очень люблю. До сих пор. И я могу вспомнить, как они любили меня. Для них я была кем-то очень важным. Кем-то очень дорогим. Её глаза опустились на сахарное перо в руке, но на самом деле она не видела конфеты. Затем она продолжила, её голос был странно ровным, когда все эти чувства нахлынули на нее: – Они погибли. И я вдруг стала... мусором. - невесёлая улыбка искривила губы Гермионы. – Слуга, ничего не стоящая… Её рука сжалась в кулак вокруг конфеты, разбивая её. Гермиона даже не заметила этого и продолжила свой рассказ: – В итоге у меня ничего не осталось. Ничего, кроме моих воспоминаний. Если бы у меня их не было... если бы я не знала, что когда-то, для моих родителей, я не была никчемной, а намного больше… Гермиона глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Какое-то мгновение она просто смотрела на других студентов, прыгающих из одного магазина в другой и свободно смеющихся. Затем она снова подняла глаза и встретилась взглядом с голубыми глазами Риддла. – Нет, - спокойно ответила она. – Я не думаю, что семья и друзья бесполезны. Голубые глаза Тома остановились на ней, но он ничего не ответил. Какое-то время они шли молча, не произнося ни слова. Затем Риддл предложил ей ещё одно сахарное перо и спросил, странно колеблясь: – Ты не хочешь пойти в книжный магазин? Гермиона взглянула на него. Его лицо, как всегда, было удручающе непроницаемым. Она взяла у него конфету и ответила так, как от неё ожидали: – Если ты хочешь пойти, Том. – Нет, - мгновенно ответил он. – Речь идет о том, что ты хочешь сделать. В конце концов они всё-таки пошли в книжный магазин. Довольно быстро Гермиона оказалась втянутой в мир написанного текста. Слегка улыбнувшись, она пролистала книгу по Гербологии о подводных растениях. – Гермиона? - глубокий голос прервал её. – Что? - она подняла глаза от книги, всё ещё улыбаясь. Том внимательно посмотрел на нее. – Я не думаю, что ты никчемная, - спокойно сказал он. Её глаза широко раскрылись. Что это было?{{{{{{{{+}}}}}}}}
Это сбивало с толку. Том сбивал с толку. Его ожидания были непостижимы, а поведение непредсказуемо. Чего же он хочет от неё? Он не хотел, чтобы она называла его "Господином" или кланялась ему, но требовал полного повиновения... за исключением тех случаев, когда он вдруг не хотел, чтобы она была покорной служанкой. Он был страшен, один ледяной взгляд заставил Гермиону съёжиться от страха, но он также защищал её. Иногда он проявлял такую нежность, какой Гермиона не испытывала с тех пор, как попала в волшебный мир. Но сколько стоит его любовь, если в следующую секунду она может обернуться гневом? Гермиона не знала, что ей делать. Попытка проскользнуть в свою старую роль рабыни Пенни оказалась невозможной. Внезапно посещение Хогвартса, её земли обетованной, заставило Гермиону почувствовать себя мучительно одинокой и отверженной. Может быть, именно это одиночество заставило Гермиону прийти в класс ДИТИ более чем на пятнадцать минут раньше. Её сердце нервно забилось в груди, когда Гермиона осторожно открыла дверь в тренировочный зал. Лёгкая улыбка появилась на её лице, когда она заметила Люпина. Оборотень стоял возле тренировочных манекенов, накладывая на них защитные заклинания. Услышав щелчок открывшейся двери, он поднял голову и широко улыбнулся. – Руквуд, - сказал Люпин. – Ты пришла слишком рано. Гермиона застенчиво кивнула. – Да. Мне очень жаль, капитан. Я могу подождать снаружи. – Не стоит, - добродушно ответил оборотень. – Ты можешь помочь мне установить манекены. Гермиона быстро прошла дальше в комнату для дуэлей и послушно сказала: – Конечно, сэр. Люпин нахмурился, услышав покорную нотку в её голосе. – Серьёзно, Гермиона, ты не обязана мне помогать. Ты должна сама хотеть этого. Гермиона заколебалась и на мгновение задумалась о профессоре. Он всё ещё склонялся над манекеном, размахивая над ним своей волшебной палочкой. – Я действительно хотела бы помочь, - тихо сказала она и подошла к нему. Люпин одарил её улыбкой и жестом указал на другую куклу. – Ты можешь пойти и наслать велюровый щит, - легко предложил он. – Давай посмотрим, смогут ли твои одноклассники его сломать. Гермиона улыбнулась ему и кивнула. Она быстро вытащила свою палочку и взмахнула ею, накладывая щит вокруг манекена. Деревянная рама вскоре покрылась золотистым сиянием, когда щит обрел форму. – Неплохо, - прокомментировал Люпин, заставив Гермиону покраснеть. Пробормотав "спасибо", она направилась к следующему манекену. Когда оборотень снова заговорил, она успела наслать щит еще на двух манекенов. – Итак, Гермиона, - сказал мужчина, взглянув на неё. – Как тебе в Хогвартсе? – Очень хорошо, капитан, - ответила Гермиона, улыбаясь ему. – Мне здесь очень нравится. – А твой Господин? - осторожно подтолкнул её Люпин. Гермиона вопросительно подняла брови. – Сэр? – Как Риддл относится к тебе? Улыбка сползла с лица Гермионы, и её рука непроизвольно сжала волшебную палочку. Она отвела глаза от Люпина и кротко ответила: – Он относится ко мне лучше, чем мои прежние хозяева. Люпин тихонько напевал и позволил своим желтым глазам блуждать по Гермионе. Он не стал комментировать её робкое поведение, но продолжал бросать щит на тренировочный манекен. Гермиона скопировала его и занялась другим манекеном. – А кто были твои бывшие хозяева? - наконец спросил Люпин. Гермиона взглянула на него. – Я работала на Малфоев. Оборотень выглядел так, словно откусил лимон, и сочувственно положил ей руку на плечо. – Наверное, это было ужасно. Гермиона тихо хихикнула, прежде чем она продолжила обычным тоном, – Это было не так уж плохо. Там было много других грязнокровок. Мы помогали друг другу. Так что в большинстве случаев меня не ловили, когда я делала что-то не так, и не слишком часто наказывали. Как ни странно, Люпин слегка поморщился, когда она это сказала. Гермиона нахмурилась. Учитель проигнорировал её, и вместо этого спросил: – А как бы тебя наказывали? – О, это было не так уж и плохо, - беспечно ответила Гермиона. – Это редко бывало хуже побоев. Она заметила вспышку гнева, промелькнувшую в желтых глазах оборотня, когда она сказала ему об этом. Думая, что она разозлила Люпина, Гермиона сделала маленький шаг назад от него. Заметив это, он послал ей ободряющую улыбку и осторожно спросил: – А что насчёт Риддла? Он часто наказывает тебя? Гермиона уставилась в пол и сказала слабым голосом: – Нет. Не часто. – Но иногда он это делает? Не глядя на Люпина, она кивнула в ответ. Затем Гермиона поспешно продолжила накладывать велюровый щит на свой следующий тренировочный манекен. Оборотень больше ничего не сказал. Они молча работали над оставшимися манекенами. – Если ты хочешь, чтобы Риддл обращался с тобой иначе, - наконец сказал Люпин. - ты должна перестать вести себя как его слуга. Гермиона осторожно взглянула на него и сказала: – Я не думаю, что ему это понравится. – Скорее всего, нет. - Люпин пренебрежительно пожал плечами. – Но в противном случае он, конечно, не изменит своего поведения по отношению к тебе. – Я... я не знаю... - нерешительно пробормотала Гермиона. Люпин вздохнул, прежде чем обнять ее за плечи. – Ты боишься, что он причинит тебе боль? Гермиона даже не взглянула на оборотня, но кивнула. Неожиданно он усмехнулся. – В таком случае тебе просто нужно проклясть его. Я видел, как ты сражаешься. Ты впечатлила меня. Гермиона резко вскинула голову и прошептала: – Я не могу проклинать своего Господина. Люпин усмехнулся во весь рот. Он наклонился к ней и озорно прошептал ей на ухо: – Правила изменились, Гермиона. – Что вы имеете в виду? – Твой так называемый Господин затащил тебя в Хогвартс, записал в ученики и – если я не совсем ошибаюсь – по уши влюблён в тебя.{{{{{{{{+}}}}}}}}
– Вы дали мне слова надежды, разве они не задержались надолго? Сливовое дерево помнит о весне, Хотя оно кажется умерло от мороза. – Сугавара Такесуэ Но Мусумэ (1009†1070)