{{{{{{{{+}}}}}}}}
– Остальные на своих местах? - нервно спросила Гермиона, наверное, уже в сотый раз. Рука Люпина успокаивающе легла ей на плечо, и он терпеливо ответил: – Да. Команды заняли позиции в точках выхода у своих каминов. Тебе нужно только открыть связь из Хогвартса и отправить туда Магглорожденных. Остальное мы сделаем сами. Он указал на группу оборотней всего в нескольких шагах от него. Все пятеро – мужчины и женщины – были одеты в черную форму Корпуса и ждали приказа на марш. – Моя группа уходит последней, - сказал Люпин своим скрипучим голосом. – Х-хорошо. - Гермиона нерешительно посмотрела на него. – А ты... ты думаешь, Добби смог их убедить? А что, если никто из Магглорожденных не захочет покинуть Хогвартс? А что, если они захотят остаться? Желтые глаза Люпина спокойно смотрели на нее. Он обернул руку вокруг плеч Гермионы и потянул ее в свою сторону. – Тогда ты сделала все возможное, чтобы помочь им, Гермиона, и они сделали свой собственный выбор, как и должны были сделать. Гермиона тяжело сглотнула. Зыбкая улыбка завила ее губы, и она тихо ответила: – Мы все сделали все возможное. Люпин приподнял бровь, глядя на нее, и спросил: – Итак? Ты готова снова увидеть старый Хогвартс? Готова ли ты вытащить оттуда своих друзей? На этот раз ее голос был ровным и твердым, когда Гермиона ответила: – Определённо.†
Это было похоже на вспышку, которая пробежала сквозь его магию. Несмотря на то, что Том спал, толчок был достаточно сильным, чтобы разбудить его. Он сел на кровати, обхватив голову руками, и с трудом перевел дыхание. Его мысли были в беспорядке, снова перемешанные и разрозненные за дымкой. Теперь же одна нить протянулась сквозь них, как спасательный трос сквозь мутную воду. Это была Гермиона. Она вернулась. Гермиона кралась через Запретный Лес. Деревья стояли темными тенями вокруг нее, и ее черная одежда заставляла ее почти сливаться вместе с ними. Ее сердце трепетало в груди, когда она приближалась к Хогвартсу. Это должно было сработать. Они все зависели от нее. Не обращая внимания на страх, скрутивший ее желудок, Гермиона вошла в замок. Шеклболт откроет каминную сеть ровно в 01:30 утра. Таким образом, у нее оставалось чуть больше часа, чтобы добраться до кухни и организовать побег Магглорожденных. ... если они захотят уйти. Чары сокрытия успокаивающе покалывали ее кожу, пока Гермиона, спускалась вниз к кухне. Эта дорога была ей хорошо знакома, но сейчас она шла по ней в последний раз. Она не знала, что и думать по этому поводу. Но сейчас она отбросила все эмоции и поспешила вниз по еще одному лестничному пролету. Гермиона все еще была скрыта за своим маскирующим заклинанием, и, возможно, именно поэтому она не была готова, так как внезапно из ниоткуда появилась рука и обхватила ее за талию. Порыв воздуха вырвался из ее легких, когда она оказалась в маленьком боковом коридоре. Ее охватила паника, и Гермиона попыталась вырваться из чьих-то объятий. Она напряглась, почувствовав, как покалывает ее темная метка. Широко раскрыв глаза, Гермиона моргнула, глядя на нападавшего. Там стоял именно он, бледная кожа светилась неземной красотой даже в темноте коридора. – Добрый вечер, - поздоровался Том своим шелковистым голосом. Гермиона сделала глубокий вдох. – У меня нет на тебя времени, - резко ответила она, стараясь не выдать голосом приближающуюся панику. Голубые глаза Тома с интересом изучали ее, а на его губах играла зловещая улыбка. – Ты ведь можешь уделить мне несколько минут? Гермиона почувствовала, как на ее левом предплечье предупреждающе запульсировала кровоточащая метка. Это заставило ее страх превратиться в гнев, и она резко сказала: – Может быть, я и могу, но уж точно не хочу. На Тома ее отказ не произвел никакого впечатления. Не сводя с нее проницательного взгляда, он подошел еще ближе. Гермиона отказалась отступать и сердито посмотрела на него. С самодовольным выражением на красивом лице Том промурлыкал: – Я знал, что ты вернешься, Гермиона. – Я пришла не к тебе, - прорычала она. На лице Тома появилась подозрительно добрая улыбка. Гермиона вздрогнула, когда его длинные пальцы сжали ее руку. Он стоял очень близко, его голубые глаза жадно блуждали по ней. Она сердито посмотрела на него и попыталась вырвать свою руку из его хватки. Том просто крепче сжал ее пальцы. – Ты убежала, когда мы разговаривали в последний раз. В его тоне прозвучал намек на обвинение, и Гермиона недоверчиво уставилась на него. – Конечно, я так сделала. Ты пытался использовать меня для своих коварных планов. Снова. Том все еще не сводил с нее глаз, словно зачарованный ее видом. Он ведь не собирался просто так отпускать ее? Выругавшись себе под нос, Гермиона потянула Тома за собой и втолкнула его в соседнюю комнату. Она быстро наложила на дверь заглушающее заклинание, прежде чем повернуться к темному магу, готовая закричать на него. Прежде чем она успела вставить хоть слово, Том обнял ее и крепко прижал к себе. Он зарылся лицом в ее кудрявые волосы, как будто хотел быть как можно ближе, как будто хотел вдохнуть ее запах. – Ты моя, - прошептал ей тихий голос Тома. – Моя. Брови Гермионы выгнулись в изумлении. Под этим собственническим чувством скрывалась уязвимость. Это было очень странно. Не совсем фальшиво, но как-то неуместно. Она попыталась вырваться из его хватки. – Отпусти. Тому очень не хотелось подчиняться. Его руки соскользнули от ее рук, но он снова схватил ее за руку, не позволяя ей сделать еще один шаг назад. Гермиона нахмурилась, глядя на него снизу вверх. – Том, это должно прекратиться, - строго сказала она ему. – Мы больше не вместе. Ты не можешь преследовать меня повсюду. Письма... ты должен оставить меня в покое. Услышав эти слова, Гермиона почувствовала, как его пальцы крепче сжали ее руку. Том прищурился, глядя на нее. – Ты моя девушка. Я знаю, что тебе нужно было побыть одной. Но я должен оставаться на связи с тобой. Гермиона отдернула руку, вспыхнув от гнева. – Ты что, шутишь? Неужели ты думаешь, что после всего этого я все еще хочу быть с тобой? На лице Тома появилась резкая хмурость. Его голос стал заметно холоднее, когда он решил: – Ты моя девушка, Гермиона! Руки Гермионы сжались в первые сердитые кулаки. – Пенни. Я же сказала тебе, что не хочу, чтобы ты использовал мое настоящее имя. Том возмущенно уставился на нее, словно она его оскорбила. Она полагала, что в каком-то смысле так оно и было. Он потянулся к ней, но Гермиона отстранилась от него. – Я не позволю тебе снова убежать от меня, - тихо сказал Том, и в его голосе прозвучала угроза. – Ты останешься со мной. – Ты даже не собираешься предоставить мне выбор в этом вопросе, не так ли? - выпалила Гермиона. – Конечно ты не собираешься. У меня также никогда не было выбора, когда начались все эти псевдо-отношения. – Что ты имеешь в виду? Псевдо-отношения? – Ты уже забыл, - горячо возразила Гермиона. – Мы были вместе не потому, что оба этого хотели. Нет, ты приказал мне быть твоей девушкой. Слизеринец пристально посмотрел на нее. – Я сделал это, чтобы защитить твою легенду. – Так ты признаешь это? - огрызнулась Гермиона. – Все это было притворством. – Нет, - язвительно прошипел Том. – Мы действительно были вместе. Мы все еще вместе. Недоверчивый смешок сорвался с губ Гермионы. – Это не так. У нас не может быть никаких отношений. Том внимательно посмотрел на нее, и Гермиона увидела, как в его спокойных голубых глазах закипает надвигающаяся ярость. – Что ты хочешь этим сказать? Отказываясь отпрянуть от него, Гермиона натянуто произнесла: – Просто посмотри на нас, Том. У нас нет ничего общего. – Это неправда, - выплюнул Том. – Ты что, слепой? - ответила она, чувствуя прилив гнева. – Мы совсем не подходим друг другу. У нас нет ничего общего. Никаких интересов, никаких планов на будущее. Нас ничто не связывает. Магия Тома гневно закружилась в воздухе. Гермиона прикусила внутреннюю сторону щеки от боли, взорвавшейся в ее метке. Что бы Том ни думал по этому поводу, он не высказал этого вслух. Но вместо этого он холодно решил: – Ты моя. Я не позволю тебе уйти. Гермиона покачала головой в ответ на его бред. – Ты не должен меня отпускать. Мне не нужно твое согласие. Я уже ушла. На случай, если ты забыл, ты убил одного из моих лучших друзей. Я не хочу иметь с тобой ничего общего. В голубых глазах Тома появился угрожающий блеск. – Я же говорил тебе, что Регулус Блэк был слабым трусом. То, как ты все еще цепляешься за него, просто отвратительно. – Как ты смеешь даже говорить о нем?! - закричала на него Гермиона. – Может быть, тебе пора забыть его? - таков был бессердечный ответ Тома. Она не могла поверить своим ушам. – Ты вообще слышишь, что говоришь?! Мерлин, знаешь что? Ты просто сумасшедший. - она толкнула его в грудь, заставив отступить на шаг. – Твои родители были правы, когда заперли тебя. Единственная ошибка, которую они совершили, – это выпустили тебя снова. Том стиснул зубы и свирепо уставился на нее. С трепетом Гермиона заметила, как ужасный красный свет просочился в его глаза. Его голос был мягким, но в нем чувствовалась скрытая угроза, когда он ответил: – Тебе не следует так говорить. – А то что?! - огрызнулась Гермиона, не обращая внимания на бешено бьющийся пульс. Нить магии Тома злобно дернула ее за темную метку, заставив зашипеть от боли. – Я не сумасшедший, - настаивал он низким, угрожающим голосом. – Ты делаешь это со мной. – Я ничего не делаю, - возмущенно закричала на него Гермиона. – Это не имеет значения. - его глаза впились в нее, красный блеск теперь был еще более заметен. – Ты вернулась ко мне. – Я этого не делала, - повторила она в отчаянии. – Мне нужно кое с чем разобраться в Хогвартсе. Это не имеет к тебе никакого отношения. – Мне все равно, что ты скажешь, - решил Том. – Я тебя задержу. Гермиона больше не знала, что ответить на его безумные заявления. Тому было все равно, и он резко приказал: – Я хочу, чтобы ты пообещала, что останешься со мной, Гермиона. Ты никогда меня не бросишь. – Пенни, - язвительно напомнила она ему. – Меня зовут Пенни. Лицо Тома исказилось от гнева, красные глаза горели: – Мне все равно, как ты себя называешь! Ты собираешься мне пообещать? – Нет! - прорычала она. – Почему я должна хотеть остаться с тобой? Ты предал меня всеми возможными способами. Я ненавижу тебя! – Нет, это не так, - ехидно ответил Том. – Ты любишь меня.Ты сама так сказала. Гермиона недоверчиво уставилась на него. – Это было до того, как ты пошел и попытался разрушить мою жизнь. До того, как ты убил Регулуса. До того, как ты расколол свою душу и превратился в этого монстра. Том сердито посмотрел на нее, явно не совсем убежденный. – Итак, - твердо продолжила Гермиона. – Совершенно очевидно, что тебе не нужна девушка. Ты хочешь вернуть свою маленькую рабыню. – Это совсем не так, - прошипел Том сквозь стиснутые зубы. – Тогда чего же ты хочешь? Чтобы я вернулась в Хогвартс, чтобы снова притвориться чистокровной? - спросила Гермиона. – Я не Чистокровная. Я Магглорожденная. Просить меня притвориться другой – это оскорбление. Теперь я служу в Ордене. Я борюсь за то, чтобы никому больше не пришлось притворяться. - она бросила на него многозначительный взгляд. – Я также сражаюсь за тебя. Убийственный красный огонь тлел в глазах Тома, зловеще мерцая в темной комнате. – Меня не волнует ни Орден, ни твои друзья. Я хочу тебя. И только тебя. - какое-то мгновение он просто смотрел на нее. Затем он просто сказал: – Если мне придется, я убью их всех до единого. Угроза прозвучала так небрежно, что Гермиона с трудом поверила собственным ушам. Она напряглась, и ее голос слегка дрогнул, когда она сказала: – Ч-что ты такое говоришь? – Ты моя. - безумная ухмылка искривила губы Тома, и он схватил ее за плечи. – Ты принадлежишь мне. Ты нужна мне. Я хочу тебя. Ты не можешь меня бросить. Если ты это сделаешь, я найду всех твоих друзей, одного за другим, и убью их. У Гермионы перехватило дыхание. Ее прежний гнев утих, и паника безжалостно сжалась вокруг нее. – Ты н-не можешь. Том улыбнулся ужасной улыбкой. – О, я могу. Уверяю тебя. И позволь мне сказать тебе, что я буду наслаждаться этим так же, как я наслаждался тем, что перерезал глотку Блэку. Гермиона недоверчиво покачала головой. – Нет... нет. Том засмеялся, его красные глаза заблестели, и он садистски задумался: – Я не уверен, кто умрет первым. Твоя маленькая подружка Уизли? Я всегда ненавидел эту рыжеволосую. Или я начну с ее брата. Мне не нравилось, что он всегда раздевал тебя своими глазами. - все еще держа ее за плечи, он наклонился и прошептал: – Не-ет, теперь я знаю, первым должен быть Сириус Блэк. Гермиона уставилась на него со страхом в глазах. – Н-нет. Пожалуйста... Почему ты так поступаешь со мной? Руки Тома оставили ее, и Гермиона, дрожа всем телом, погрузилась в себя. Слизеринец оглядел ее безжалостными красными глазами. – Ты заставляешь меня. Я не делаю пустых угроз. Если ты не сделаешь то, что я скажу, если ты не останешься со мной, я убью их. Ты знаешь, что я могу. Я также не буду облегчать им задачу. Они будут страдать. Страх охватил ее, когда Гермиона подняла глаза на темного волшебника. Она могла только умоляюще произнести: – Пожалуйста, не трогай их. Я... Я... Ты не можешь заставить меня остаться. Это уже не будет то же самое. То, что у нас было... этого больше нет. – Нет! - крикнул ей Том, заставив ее вздрогнуть. – Это не так. Красные глаза пугающе вспыхнули. И все же в его голосе прозвучала нотка отчаяния, когда он прошипел: – Это еще не конец. Я не позволю тебе уйти. Никогда. Я же сказал тебе, что люблю тебя. Последние слова из его уст звучали как угроза, их смысл искажался и искажался в нечто отталкивающее. Неправильное. Гермиона не знала, что ей делать. Ужас охватил ее так сильно, что она едва могла дышать. Она смотрела на Тома снизу вверх, и красный цвет, вспыхнувший в его глазах, свидетельствовал о его изуродованной душе. Если он когда-то и любил ее, то теперь это прошло. Поглощенное этим разбитым осколком. Как он мог все еще употреблять эти слова, когда не понимал их? Как смеет Том угрожать ее друзьям? Страшные мысли затуманили разум Гермионы. Внезапно в ее руке оказалась волшебная палочка. Чувства нахлынули на нее, сжимая вокруг нее, заставляя ее задыхаться. Она подняла волшебную палочку, и паника заставила ее магию двигаться в направлении, которое она никогда раньше не применяла. – Crucio. Том этого не ожидал, и она не могла винить его за такую оплошность. Она и сама этого не ожидала. Ее цель была верна, и красная вспышка света врезалась ему в грудь. Он осел на пол и свернулся калачиком. Гермиона смотрела, как он корчится на полу, крича от боли. Все, что он сделал с ней, промелькнуло перед ее мысленным взором. Проклятие текло через ее палочку, и она чувствовала себя сильной. Превосходно. Он заслужил эту боль. Как только эта мысль возникла в голове Гермионы, ее палочка опустилась. Мучительное проклятие было прервано. Она отшатнулась от Тома, широко раскрыв глаза от шока. Он тяжело дышал, но все же сумел встать. Тонкая струйка крови потекла из уголка его рта вниз по подбородку. Все его тело дрожало от последствий проклятия. Ее проклятия. Гермиона смотрела, как Том борется, и сердце ее бешено колотилось в груди. Ему пришлось тяжело опереться на стену, чтобы сохранить равновесие. Что же она натворила?! Когда Том повернулся к ней, его глаза все еще были красными. Несмотря на это, Гермиона знала, что не должна была причинять ему боль. Никогда. Только не этим проклятием. Это было неправильно. Она смотрела на него, ужас разрывал ее, и она хотела извиниться, хотела убедиться, что с ним все в порядке. Однако Гермиона была парализована. Она взяла на себя всю вину и ужасный стыд и запечатала его за тонкой стеной льда. – Люди зависят от меня, - твердо сказала она Тому, стараясь держать себя в руках. – У меня есть миссия, которую я должна выполнить. С этими словами она отвернулась от Тома. Тщательно отмеряя шаги, она вышла из комнаты и захлопнула за собой дверь. Затем все самообладание покинуло ее, и она побежала. Все тело Тома болело, когда он смотрел, как уходит Гермиона. Впрочем, его не волновала боль от Круциатуса, потому что, когда девушка вышла за дверь, острая головная боль вернулась к нему. У него закружилась голова, и снова его собственные мысли затуманились. Том не мог сосредоточиться, не мог думать. Он споткнулся и вынужден был прислониться к стене, чтобы не потерять равновесие. Судорожный вздох сорвался с его губ. Он почувствовал тошноту. Растерянность. Он никак не мог сосредоточиться. Гермиона снова исчезла. И он не мог думать. Что-то было не так. Что Гермиона сделала с ним? Ему нужно было следовать за ней. Если она уйдет, он окажется в таком же затруднительном положении. Слабый и растерянный. Если бы она взяла его волшебную палочку, он не чувствовал бы себя более искалеченным, чем сейчас. Отвратительно. Том попытался оттолкнуться от опоры в виде стены. Мгновенно его голова закружилась еще сильнее, и он откинулся назад. Он крепко зажмурился и прижался щекой к прохладной каменной стене. Мерлин, неужели это действительно ее рук дело? Что же с ним было не так? Гермиона задрожала всем телом и бросилась прочь от Тома. Ее мысли были в полном беспорядке. Проклятие все еще жгло ее изнутри, хотя на этот раз жертвой была не она. Как она могла так поступить? С кем бы то ни было? Даже с Томом. Он этого не заслужил. Когда Гермионе наконец удалось успокоить свои панические мысли, она поняла, что стоит перед кабинетом директора. Все еще с учащенным пульсом, она уставилась на дверь. Зачем она пришла сюда? Гермиона нервно прикусила губу. Затем она посмотрела на часы. У нее еще есть время... но зачем ей пытаться? Том и так стал чудовищем. В этом больше не было смысла. Гермиона обхватила себя руками, чувствуя себя мучительно одинокой. Она ненавидела себя за то, что ей все еще было не все равно. После всего этого, всего того, что он сделал с ней, она не хотела, чтобы Том причинял ей боль. Гермиона снова перевела взгляд на вход в кабинет директора. Она просто не могла позволить ему продолжать. Она ни за что не позволит ему напасть на ее друзей. Она знала, что должна предупредить их. Ее взгляд блуждал по двери. Она могла бы сделать даже больше. Гермиона сжала губы в твердую линию. Затем она открыла дверь кабинета. Очевидно, Диппет еще не успел сменить пароль. Гермиона беспрепятственно вошла в кабинет директора. Комната погрузилась в темноту, только лунный свет нерешительно мерцал в окне. Гермиона тут же перевела взгляд на полку, стоявшую за письменным столом. Гордо выставленная напоказ, старая шляпа, испорченная молью, лежала на этой полке. Легкая улыбка тронула губы Гермионы. Она вспомнила, как впервые приехала в Хогвартс, напуганная до смерти. Эта шляпа была там и сказала ей, что она действительно принадлежит этому месту. Она. Гермиона Грейнджер. Не Гермиона Руквуд. Шляпа уверенно отправила ее в Гриффиндор. Как только Гермиона сняла шляпу с полки, ее прервал чей-то голос: – Гермиона, я так рад снова тебя видеть. Она вздрогнула и резко обернулась. Кабинет по-прежнему был пуст. Гермиона с облегчением вздохнула, узнав говорившего. Один из портретов директоров проснулся. Она шагнула ближе к мужчине. Каштановые волосы и борода, ясные голубые глаза сияли, глядя на нее. На губах Гермионы появилась легкая улыбка. – Альбус. Мужчина склонил голову в знак приветствия. Затем его взгляд скользнул по ней. – Ты выглядишь намного лучше, чем в прошлый раз, когда мы встретились. Надеюсь, жизнь хорошо с тобой обошлась? Улыбка Гермионы превратилась в широкую ухмылку. – Я сбежала. Я больше не работаю здесь, в Хогвартсе. – Подходяще для вас. - в глазах Альбуса появился счастливый огонек. – Но тогда что же заставило тебя вернуться? – Я все еще охочусь за объектами Основателей. Гермиона приподняла распределяющую шляпу. – Я уже ухитрилась достать Чашу Хаффлпафф. – О, это просто замечательно, - весело воскликнул Альбус. – Как тебе удалось совершить этот подвиг? – Мне помогли, - ответила Гермиона, наслаждаясь энтузиазмом мужчины. – Барон знал, где она спрятана. – Кровавый Барон помог тебе? - портрет смотрел на нее, выглядя весьма впечатленным. – Я должен сказать, что ты полна сюрпризов, Гермиона. Этот человек, как известно, не из тех, кто может помочь. Ее щеки слегка запылали от его похвалы, и Гермиона нервно теребила шляпу в руках. Голубые глаза Альбуса остановились на распределяющей шляпе,и он вопросительно поднял бровь. – Теперь ты вернулась, чтобы забрать Меч Гриффиндора? - он погладил свою длинную бороду. – Я помню, ты рассказывала мне о диадеме Рейвенкло и медальоне Слизерина. - его улыбка потускнела, когда он добавил: – Я также помню причину, по которой ты собираешь самые ценные вещи Основателей. Гермиона отвела глаза, и все ее волнение вернулось к ней. Она не была уверена в своих чувствах, когда это слово слетело с ее губ: – Том. – Хм, да. Темный волшебник из твоей сказки, - задумчиво произнес Альбус, его ясные голубые глаза спокойно смотрели на нее. – Судя по твоим постоянным попыткам претендовать на объекты Основателей, ты не смогла убедить Тома Риддла отказаться от своих мечтаний о бессмертии. Что-то тяжелое обвилось вокруг груди Гермионы. Она глубоко вздохнула, когда ее мысли заплясали вокруг волшебника, которого она только что оставила позади. Интересно, что сейчас делает Том? Занимается ранами? Гонится за ней? – Я все перепробовала, Альбус, - тихо сказала Гермиона, глядя на шляпу в своей руке. – Я разговаривала с Томом. Я попыталась урезонить его. Я буквально умоляла его остановиться. Он никогда не слушал меня. Она осторожно положила шляпу на стол и повернулась к портрету. Альбус внимательно посмотрел на нее, и в его голубых глазах мелькнула печаль. – Я не смогла убедить Тома, - сказала Гермиона портрету. – Он расколол свою душу. Я опоздала. - она глубоко вздохнула. Потом призналась: – Я думаю, что уже давно от него отказалась. Сначала Альбус ничего не ответил. Он просто продолжал смотреть на нее поверх своих очков-полумесяцев. Затем у него вырвался тихий вздох. – Я все понимаю. В его голосе звучала печаль, но он ни в коем случае не упрекал ее. Гермиона прислонилась к столу позади нее. Она нахмурила брови в размышлениях, затем она сказала: – Я сделала все, что могла, чтобы помешать Тому убить кого-нибудь. Я потерпела неудачу. - она провела рукой по своим кудрявым волосам. – Если он действительно захочет совершить убийство, я не смогу этому помешать. Альбус кивнул, и в его ясных голубых глазах блеснула печаль. – Нет, не сможешь. К сожалению, я знаю это по собственному опыту. Гермиона бросила на него мягкий взгляд, но ее голос был тверд, когда она сказала: – Тем не менее, Том определенно не сможет использовать предметы Основателей в качестве Крестражей. Я уничтожила медальон Слизерина, и у меня есть Кубок Хаффлпафф. Меч,- она указала на шляпу. – находиться здесь. Диадема Рейвенкло... Я думаю, он уже превратил ее в свой первый Хоркрукс. Альбус наклонил голову, наблюдая за ней. – Взятие предметов Основателей не помешает Тому использовать другой предмет, чтобы поместить туда свою душу. – Нет, не помешает, - согласилась Гермиона. Ее взгляд был жестким, когда она посмотрела вниз на шляпу. Затем ее глаза снова устремились на Альбуса. – Но я ничего не могу поделать. Он кивнул ей и ответил с тяжелым сердцем: – Это очень печально, но я думаю, что ты права. Ты уже достаточно боролась с бременем, и тебе не следует добавлять еще одно. Том, вероятно, даже не знает, как много ты сделала, чтобы спасти его. Как же он должен быть тебе благодарен! Боюсь, когда он это поймет, будет уже слишком поздно. Душа, как и тело, может быть ранена. Иногда такие повреждения даже более болезненны, чем все, что можно было бы сделать с нашей плотью. Услышав это, Гермиона закусила губу. – Я больше не могу помогать Тому. Взгляд Альбуса задержался на ней. – То, что сделал Том, оставило после себя огромную рану. Эта рана была разорвана в его душе магией. Никакое количество времени не сможет залечить такую рану, и она будет продолжать гноиться вечно. Это очень высокая цена, которую он должен был заплатить. – Это было его собственное решение, - прошептала Гермиона. Она отвела взгляд от Альбуса и судорожно сглотнула. Ее руки крепче сжали поля сортировочной шляпы. – Что бы ни случилось с Томом, сейчас - сказал добрый голос Альбуса. – никогда не вини себя, Гермиона. Ты сделал для него больше, чем большинство людей сделали бы. – Да, наверное, так оно и было. - невеселый смешок вырвался у Гермионы. На мгновение оба замолкли. Альбус смотрел на нее с мягкой улыбкой на губах, а Гермиона была погружена в свои собственные мысли. Но через некоторое время она снова заговорила: – Альбус? - сказала она, и портрет с любопытством заморгал. – После сегодняшнего вечера я уже не смогу вернуться. В глазах Альбуса мелькнуло понимание, но он все же осторожно спросил: – Хогвартс? Гермиона кивнула. – И еще. – Что ты имеешь в виду? - спросил Альбус. – Мне очень понравилась эта школа. - на лице Гермионы промелькнула улыбка. – Мне нравилось ходить сюда, узнавать что-то новое. Это была прекрасная жизнь. Я вполне вписывалась. У меня были друзья ...но я никогда не была собой. Альбус удивленно поднял брови. – Не Гермионой Грейнджер? Гермиона пожала плечами: – Мне здесь не рады. Здесь меня даже не признают человеком. Наконец-то я смогла понять, насколько это неправильно. Она глубоко вздохнула и с трудом отвела взгляд от нежно-голубых глаз Альбуса. Только тогда она смогла признать: – Иногда, я думаю, что этот мир заслуживает того, чтобы быть сожженным. И я ловлю себя на том, что жалею, что не могу сама привести это в действие. Ее карие глаза нерешительно вернулись к портрету. – Я слишком озлоблена. Мы не должны сжигать его, но этот мир нуждается в новом начале. - робкая улыбка тронула ее губы. – Наконец-то я нашла свое место. Не знаю, смогу ли я что-нибудь изменить, но я постараюсь. Альбус внимательно посмотрел на нее, а затем мягко сказал: – Я считаю, что мне повезло, что у меня была возможность встретиться с тобой. Улыбка Гермионы стала еще шире. – Я никогда не забуду тебя, Альбус. Ты – одна из немногих вещей в этом мире, которая убедила меня, что он не совсем испорчен. Затем она подняла распределяющую шляпу, сунула в нее руку и закрыла глаза. На этот раз она не сомневалась, не колебалась. В шляпе было что-то твердое – ручка. Гермиона схватила ее. Одним быстрым движением она вытащила из шляпы серебристый меч. С огромными глазами она обожаемо уставилась на этот прекрасно сделанный меч. Рукоятка была украшена рубинами, весело поблескивающими на свету. Его лезвие блестело и было острым, как бритва. Если и были какие-то сомнения относительно владельца меча, то под рукоятью было выгравировано имя "Годрик Гриффиндор". Альбус восхищенно зааплодировал ей. Его глаза были полны гордости, когда он посмотрел на Гермиону. – Я всегда знал, что ты можешь вытащить меч из шляпы. Гермиона улыбнулась ему, стоя с мечом Гриффиндора в руках. – Пожалуй, я был прав. - Альбус усмехнулся. – Ты действительно очень похожа на Нимуэ, Владычицу озера. Пожалуйста, присмотри за мечом, ладно? Гермиона наклонила голову. – Не волнуйся. Том никогда не получит его в свои руки. Я обещаю.†
Меч Гриффиндора был надежно привязан к спине Гермионы, когда она наконец вошла в кухню. Несмотря на поздний час, Магглорожденные еще не спали, прибираясь и готовя еду на следующий день. Странный узел образовался в животе Гермионы, когда она шла через кухню. Она вспомнила, как была опустошена и напугана, когда впервые оказалась здесь. – Гермиона. Улыбка расплылась по ее лицу, когда она заметила идущего к ней Добби. Мужчина ухмыльнулся и обнял ее в знак приветствия. Гермиона с радостью ответила на его объятия. – Рад тебя видеть. Суматоха заставила остальных Магглорожденных оторваться от своей работы. Гермиона покраснела, когда они начали с любопытством собираться вокруг нее. Там было несколько знакомых лиц. Мина с улыбкой помахала ей рукой. Винки стояла рядом с ней. На лице женщины появилось сердитое выражение. Гермиона нервно сглотнула и попыталась скрыть свою неуверенность за дрожащей улыбкой. – Итак? Пришло время? - Добби удивленно поднял брови. – Ты здесь, чтобы вытащить нас отсюда? Внимание Гермионы снова переключилось на него, и она кивнула головой. – Да. - ее взгляд скользнул по собравшимся Магглорожденным. – Сколько... сколько из вас хотят уйти? Гермиона почувствовала дрожь под бдительными взглядами других Магглорожденных. Может быть, хотя бы некоторые захотят уйти? Враждебный взгляд Винки не очень-то укрепил надежды Гермионы. – Мы решили, что голосование должно быть единогласным, - сказал Добби не читаемым голосом. – Мы не можем допустить, чтобы кто-то из нас ушел, а кто-то остался. Те, кто остался позади, могут быть наказаны. – Понятно, - прошептала Гермиона, и надежды ее померкли еще больше. Серьезное выражение омрачило лицо Добби. – Мы все долго и напряженно думали. Ваше предложение очень привлекательно. Но и довольно рискованно. У Гермионы свело живот. – Я все понимаю. Значит... Ты не хочешь уходить?.. Добби подошел ближе и обнял ее за плечи. – Было некоторое сопротивление, - его взгляд блуждал по собравшимся Магглорожденным, и улыбка вернулась на его лицо. – Но в конце концов у нас действительно не было выбора. Конечно, мы пойдем с вами. Гермиона мгновенно оживилась. Тихо рассмеявшись, она сказала: – Я так рада это слышать. Обещаю, вы не пожалеете об этом. – Я уверен, что нет, - глаза Добби весело блеснули. – Так что же нам теперь делать? Гермиона с энтузиазмом кивнула. – Я все объясню. - она повернулась к другим Магглорожденным, обращаясь ко всем сразу. – Я рада, что вы решили довериться Ордену и мне. Позвольте мне объяснить следующие шаги. Мы думаем, что лучше всего вытащить вас через каминную сеть. - Гермиона указала на огромный кухонный камин. Винки сморщила лицо. – Этот камин никак не связан с сетью. – Я знаю, - терпеливо ответила Гермиона. – Но нам удалось установить контакт с сетью. Она не будет открыта долго, так что нам придется поторопиться. – Что ты имеешь в виду? - спросила мина. – Мы сейчас уходим? – Да, мы должны уходить сегодня вечером. - Гермиона кивнула, и по толпе пробежал ропот. Добби вмешался в разговор, пытаясь успокоить своих друзей: – Да ладно вам, ребята. Мы уже говорили об этом. – Мне очень жаль, что это произошло так быстро, - сказала Гермиона. – Но тут уж ничего не поделаешь. – В любом случае, у нас нет ничего такого, что нужно упаковывать, - сказал один из Магглорожденных, слегка усмехнувшись. Почувствовав себя немного лучше, Гермиона продолжила: – Мне нужно, чтобы вы все разделились на группы примерно по десять-пятнадцать человек. Я открою камин для каждой группы, чтобы уйти. Вы все отправитесь в разные места. – Значит, теперь мы даже не останемся вместе? - Винки фыркнула с недовольным видом. – Мне очень жаль, - добродушно ответила Гермиона. – Вам придется на время расстаться. Гораздо безопаснее путешествовать небольшими группами. – А что мы будем делать, когда окажемся на другой стороне? - раздался вопрос из глубины толпы. – Люди на той стороне ждут вас, - попыталась успокоить их Гермиона. – Они все члены Ордена Феникса. Вам не нужно беспокоиться, они позаботятся о вас и доставят в безопасное место. У Магглорожденных было гораздо больше вопросов, на которые требовалось ответить. Когда наконец пришло время открывать камин, Гермиона уже чувствовала себя измотанной. И все же она была довольна тем, как развивались события. Слегка улыбнувшись, она повернулась к камину, подняла волшебную палочку и помахала ею над огнем. Облегченный вздох покинул ее, когда огонь стал зеленым. Шеклболт сдержал свое обещание, и вход был открыт. Гермиона поспешно взглянула на свои наручные часы. Отныне у них оставалось всего тридцать минут, чтобы провести всех через это пламя. – Окей. - Гермиона махнула рукой в сторону первой группы. – Пожалуйста, подойдите сюда. Теперь вы можете уйти. Она смотрела, как Магглорожденные один за другим вступали в зеленое пламя и исчезали из Хогвартса, направляясь в безопасное место. Минуты все еще тикали, но Добби и Гермиона умудрялись оставаться на высоте. На ее лице появилась робкая улыбка. – Хорошо выглядит, правда? - Добби ухмыльнулся ей. – Да. – А как ты собираешься отсюда выбраться? - спросил мужчина, помогая матери и ее маленькому ребенку залезть в камин. – Я уйду с последней группой, - ответила Гермиона и взмахом волшебной палочки закрыла Летучую связь за спиной женщины и ребенка. Добби тихо рассмеялся. – Да. Я тоже. Поскольку оставалось чуть меньше десяти минут, все группы, за исключением одной, уже ушли. Чувствуя, как в ней закипает возбуждение триумфа, Гермиона снова взмахнула палочкой, и пламя вспыхнуло знакомым зеленоватым цветом. Она указала Добби, чтобы его группа подошла к камину. – Окей. Тогда давай сделаем это, - Добби улыбнулся ей. Не более двух человек из их группы успели уйти, как двери в кухню громко распахнулись. Гермиона резко обернулась, чувствуя прилив адреналина. В ужасе она смотрела, как несколько мужчин с палочками в руках ворвались в комнату. Все они были одеты в одинаковую униформу, черные плащи угрожающе ниспадали на их широкие плечи. Прежде чем Гермиона успела хоть как-то отреагировать, один из мужчин взмахнул палочкой в воздухе. Мощное проклятие обрушилось на Магглорожденных. С громким треском она тяжело ударилась о стену рядом с камином. Проклятие образовало дыру в камне, обломки посыпались вниз. Винки вскрикнула от боли, когда каменный осколок врезался ей в руку. Теперь все мужчины атаковали, и все больше и больше проклятий летело в сторону Магглорожденных. Гермиона отчаянно взмахнула палочкой, чтобы прикрыть Магглорожденных и пространство вокруг камина щитом. Она вздрогнула, когда проклятия агрессивно ворвались в ее щит. Гермиона быстро добавила в защиту еще больше магии и повернулась к Добби. Мужчина пытался помочь Винки, ее рука сильно кровоточила. – Вам нужно уходить! - закричала на него Гермиона, указывая на все еще работающий камин. – Щит долго не выдержит. Добби кивнул ей, широко раскрыв глаза. Он быстро начал помогать Магглорожденным пройти через камин. Особенно сильное проклятие обрушилось на щит Гермионы, заставив его слабо мерцать. Она прикусила губу, когда почувствовала, что щит ослабел. Как только щит исчез, атаки внезапно прекратились. Капли пота стекали по лбу Гермионы, когда она наблюдала, как нападавшие образовали защитный полукруг вокруг входной двери. В комнату вошел еще один человек. Кровь Гермионы застыла в жилах, когда она узнала ее. Туфли на высоких каблуках громко стучали по каменному полу, когда женщина уверенно вошла в комнату. Ее невысокое пухлое тело было облачено в ярко-розовый твидовый костюм и такой же розовый кардиган сверху. Нелепо крошечная шляпка сидела на ее мышиных каштановых волосах. Гермиона вздрогнула, когда глаза-бусинки женщины остановились на ней. – Итак, мы снова встретились, маленькая грязнокровка, - сказала мадам Амбридж, и ее тонкие губы искривила жутко сладкая улыбка. Что-то сжалось вокруг горла Гермионы, и она могла только смотреть на женщину. Все еще улыбаясь, Амбридж обвела взглядом Магглорожденных, которые жались к стене с выражением ужаса на лицах. Не обращая внимания на их страдания, Амбридж снова переключила внимание на Гермиону, и та укоризненно щелкнула языком по небу, – Как я погляжу, ты все еще сеешь смуту? Такая непослушная маленькая грязнокровка. Гермиона не могла придумать, что ответить, все ее тело дрожало. Она заметила, что кто-то встал рядом с женщиной. С противной ухмылкой на лице Драко Малфой радостно наблюдал за Гермионой. Амбридж подняла свои тонкие брови и сказала Гермионе своим ужасно сладким голосом: – Я предлагаю тебе опустить эту палочку, пока ты никому не причинила вреда. Ты и твои маленькие друзья, конечно, никуда не денетесь.{{{{{{{{+}}}}}}}}
Сверкнув, пал вниз клинок Эскалибур: Но над водою поднялась рука, Одета в белоснежную парчу, Поймала меч, им трижды потрясла За рукоять, и увлекла на дно. Альфред Лорд Теннисон (1809†1892)