***
Пейзаж быстро сменяется за окном. Пожухлая трава клонится ниже к земле, умирая с приближением холодов и обещая вернуться весной. Дома полуразрушенные и сгоревшие, постепенно сменяются всё более красивыми и дорогими. Тэхён потерял счёт времени, сколько они уже так едут – неизвестно. Он понял одно, смотреть на Чона ему не под силу сейчас, сразу воспоминания нахлынывают, а взгляд падает ниже Чонгуковых глаз, полностью выдавая желание ещё раз прикоснуться к нему. Становится душно. Тэ открывает окно, выставляя лицо бьющемуся о него ветру, полной грудью вдыхая холодный воздух, что пробирает насквозь, в одной кофте уже прохладно. Чон, кажется, уже подозревает, что с Тэ что-то происходит, слишком уж он молчаливый сегодня, а как показывает опыт, думать так долго ему противопоказано. Чонгук серьёзно относился к попытке Тэ покинуть этот мир. Поэтому каждый раз невольно задумывается, как вновь будет спасать этого темноволосого парня от петли или ещё чего. Чонгук, как никто другой, ценит жизнь, то, что он живёт и дышит в этот самый момент. Спустя пару часов они уже были в другом штате. Пенсильвания, если быть точнее. Тэ уже привыкал к таким неожиданным поездкам, так что после утомительных раздумий об их с Чоном взаимоотношениях, он уснул словно сурок в холодный зимний день. Волосы всё ещё легонько развивались от окошка, а приглушённая музыка лишь убаюкивала. Чонгук хотел бы разбудить и спросить, что не так, но он понимал в чём может быть причина. На глазах парня вчера людей убивали и он впервые испытывал такой адреналин, наверное, сейчас ему просто не из чего брать силы. Как же забавно то, что за всё время поездки, Тэ даже не вспомнил никакую группировку или кровь, что заволокла пол танцпола, он думал лишь о парне, что будто вдыхает в него кислород, спасая от утопления в пучине собственных страданий.***
– Тэхён! – этот голос вырвал парня из безпамятного омута, – Вставай, мы почти приехали, – произносит Чон, окидывая взглядом заспанного Кима и чему-то усмехаясь. – В чём дело? – спрашивает тот, замечая на себе чёрную кожанку Гука, что медленно сползает на бёдра. Он укрыл его? Тэ не успел проанализировать догадку, как ему кинули новую порцию неловкости. – Слюнку вытри, вот тут, – указал Чон себе на край губ, замечая, как спохватился Ким, вытирая рукавом толстовки свой рот. – А где мы? – Тэ укутался в кожаную куртку ненароком глубже, вдыхая её аромат и смотрел на высоченные здания, что были с обеих сторон дороги. – Это ещё пригород, но мы в Нью-Йорке, детка! – Чон улыбнулся, смотря Тэ в глаза и ожидая его бурной реакции. Однако Тэ просто отвернулся, заставляя Чона удивиться. Ему что-то не нравится? Пускай выходит. Чонгук был вспыльчив, так что это задело его. То чувство, когда готовишь кому-то сюрприз, а он его выбрасывает. Именно это он и чувствовал. В действительности Тэхёна убила эта дьявольская улыбка и чёрные омуты глаз, что готовы похоронить заживо. И парень был уверен, что тут дело в чёрной магии; как иначе можно быть настолько привлекательным? Теперь он снова нервничает, но после сна ему стало гораздо лучше, кажется, заряд батареи сейчас на максимуме. Тем временем, машина затормаживает напротив бургерной. – Выходи, – грозным тоном говорит Чон, всё больше злясь на Тэхёна. – Бургеры! – не успевает Гук повернуть головы, как Тэ уже топчется у входа, выбирая себе, что заказать. "Вот он сейчас серьёзно?" – то есть, Чонгук привёз его в один из самых лучших городов США – ему было плевать, а за какой-то бургер готов отдать всего себя. Теперь бешеный пёс понял две вещи: во-первых, он зря злился на этого пацана, и во-вторых, он никогда не понимает, что у того в голове за армагедон происходит и как работает мозг.***
Парни сидят за столиком, Тэхён уплетает уже четвёртый по счёту бургер, не намереваясь останавливаться. Чон же просто наблюдает за ним, как тот отводит взгляд и одёргивает руку на случайные прикосновения. И Гука это выводит. Кажется, пёс сорвался с цепи... Чон хватает за щёки Тэхёна, одной рукой больно сжимая и поднимая тому голову, заставляя смотреть на себя. Ким с трудом проглатывает кусок бургера, застрявший в горле, со страхом смотря на парня напротив. Ему страшно смотреть на него, он не умеет скрывать эмоции, ему кажется, Чону достаточно пары секунд, чтобы выесть всю душу с потрохами и понять что же, всё-таки, не так с ним. – В чём проблема, Тэхён?! – Чон вглядывается в светло-каштановые глаза пытаясь отыскать ответ, – Почему ты ведёшь себя, словно зашуганная крыса? – хватка ослабевает, когда посетители, как один, уставились на кричащего парня. Чон перехватывает руку Тэхёна и выводит на улицу, рывком ставя того перед собой. В эту секунду Тэ готов расплакаться, серьёзно, он не был готов, что так быстро ему придётся отчитываться в поведении, тому, кто послужил как раз такому поведению причиной. – Всё из-за тебя, придурок! – Тэ не выдерживает, кажется, сдерживаться – это не его конёк. –В смысле, из-за меня?! Чем ты недоволен?! Я приютил тебя, дал работу, отвёз сюда, ты сам мечтал выбраться из того ненавистного города, так тогда почему придурок здесь я? – Чонгук хватает Тэ за воротник кофты и притягивает ближе, смотря впритык. – Это всё потому, что прямо сейчас моё сердце готово выпрыгнуть прямо тебе в руки, я не знаю почему, это впервые со мной происходит, я действительно почувствовал вчера что-то хорошее, понимаешь? – из глаза упала первая слеза, ударяясь о нежную светлую кожу и скользя вниз к шее. Чон замер, он должен переварить то, что услышал. Это то, чего он вообще не ожидал. – Ты хочешь сказать... что я тебе нравлюсь? – Чон скептически спрашивает. – Я не знаю, скорее всего... – Тэхён опускает глаза, чувствуя, как начинает дрожать. – Нет, – обрывает резко Гук, разворачиваясь и уходя в сторону машины. Тэхён так и стоит пару секунд, затем догоняет и спрашивает: – Что значит "нет"? Это мои чувства! Я знаю, что они есть. – Чувства? Ха-ха-ха, ты серьёзно? Тэхён, нет никаких чувств, я не знаю, что ты напридумывал себе, я даже почти не помню, что было. Жалкий поцелуй под наркотиком, ты правда решил, что это что-то значит? Прекращай это. Тэхён только сейчас увидел его таким... жестоким. Ему казалось, что его кинули под поезд и переломали все кости, оставляя самое жалкое глупое сердце, которое в спазмах бьётся, стараясь не верить в произошедшее. Так значит, это ничего не значило. Просто наивный Тэхён настроил себе детских иллюзий. Ну да, всё логично, они оба взрослые люди, Чон сам говорил Тэхёну, что он просто утоляет потребности, он никогда не давал ложных надежд. По крайней мере, Ким убеждал себя в этом. – Хорошо, – сдержанно отвечает Тэ, стараясь не казаться таким жалким,– тогда не смей касаться меня своими потасканными губами. – Никогда бы и не подумал вновь, мараться в твоих слюнях, – Чон жмёт на педаль газа и уезжает, оставляя Тэхёна одного. Да, это безумно – бросить человека в огромном незнакомом городе без денег, но это намного безопаснее, если бы Чон сейчас был рядом, пара минут и он бы взорвался и накинулся на Тэ, как тогда на крыше, разукрашивая его зажившее лицо новыми синяками. – Ну и пошёл ты! – крикнул вслед Тэ, не понимая зачем и почему. Раньше он выслушивал слова намного хуже почти каждый день, и мог не реагировать, но с Чонгуком держать себя в руках не выходит.***
Тучи догнали ветер, и теперь льёт, как из ведра. Где-то вдалеке слышны раскаты грома. Люди разбегаются, чтобы спрятаться от природной напасти. Все, кроме Тэхёна. Он медленно идёт по тропинке в центральном парке, засунув руки в карманы промокшего насквозь худи, пиная какой-то камень, что попался ему на пути. Чёлка прилипла ко лбу, и капли дождя скатываются с ресниц. А может, не только дождя. Из разряда: я люблю гулять под дождём, потому что никто не увидит моих слёз. Тэ садится на скамейку, обхватывая себя руками и выныривая из мыслей, где пятьдесят процентов заняты поиском оригинальных матов для Чонгука, а вторые пятьдесят пытаются уверить, что у того есть причина подобным высказываниям. Шмыгая носом, Тэ не замечает, как рядом встаёт незнакомый человек. Ким поднимает голову, смотря красными глазами на мужчину с зонтиком. А нет, этот незнакомец оказался вполне знакомым. – Мистер Пак? – Тэхён удивляется такой встрече за пределами города. – Прошу, зови меня просто Чимин. Почему ты сидишь здесь в таком виде? – взгляд его был полон беспокойства и сочувствия. –Просто так вышло, – объясняет Тэхён, натянуто улыбаясь, смотря прямо в глаза Чимину. Эта разбитая улыбка говорит обо всём. Ещё немного и эта маска разобьётся о землю, выставляя настоящего Тэхёна. – Я в порядке, – заверяет Тэ. – Тэхён, – Чимин ласково поднимает за локоть парня и закрывает его зонтиком от дождя. Губы Кима нещадно трясутся, вот-вот, и его прорвёт, словно плотину. Удар. Молния сверкнула где-то близко, и это было финалом. – Мне т-так больно, – сквозь стиснутые зубы признаётся Тэхён, а плечи уже подрагивают. Этот момент, когда ты сдерживаешься, чтобы не заплакать, а где-то в груди жуткий горький ком давит и не даёт свободно дышать. Чимин всё понимает. Он хватает Тэхёна и прижимает к своему плечу. Тэ мелко дрожит, пока дорогой пиджак Чимина впитывает соленые капли, а крепкие руки поглаживает по спине. Они стоят так несколько минут, пока Тэхён не поднимает голову, с благодарностью смотря на Пака. – Ты весь продрог, на улице мороз, пошли хотя бы в машине посидим. Тэхён согласно кивает, и они направляются в неподалёку стоявший тёмно-красный "Додж" Чимина. –Так ты расскажешь, что произошло? –спрашивает Чимин, открывая и протягивая Тэхёну бутылку воды и плед, что лежал за водительским креслом. Ким стягивает мокрую кофту и укутывается в теплое покрывало. – Он сказал, что тот поцелуй ничего не значит. Это был мой первый поцелуй, понимаешь? Я никогда ничего подобного не испытывал, но он сказал, что это всё лишь действие наркотика, – Тэхёну было легко говорить об этом Чимину, хоть они почти и не знакомы, но почему-то Ким чувствовал, что мог доверять ему. – Может, и правда это был наркотик? Ты же новичок, как я понял, в этом бизнесе, – Чимин был мужественен и здраво мыслил в таких ситуациях. – Я бы списал всё на это, но, Чимин, мы поцеловались до того, как приняли эти грёбанные таблетки. Наркотики тут не при чём. – Оу, – Чимин понимающе кивает и кладёт свою руку на руку Тэхёна, поглаживая большим пальцем кожу, покрывшуюся мурашками. –Ага, мы сильно поругались и я не знаю, что делать дальше, – Тэ перевёл глаза с их рук на лицо Чимина, внимательнее разглядывая и будто прося совета. – Я не знаю, кто этот парень, но, Тэхён, поверь, он полный придурок, если отшил тебя. – Я ему так и сказал!– меняет интонацию Тэ, он рад, что кто-то понимает его. – Но я всё думаю, что может, у него были причины так поступить? – Тэхён, – говорит низким голосом Пак, заглядывая в оленьи глаза парня, – плевать на причины, он не в праве был так нагло использовать тебя и сразу отшить. Тэ смотрит, словно загипнотизированный на эти пухлые губы, что сулят ему поддержку. Он и не заметил, как их лица оказались так близко друг к другу, а дыхание согревало замёрзший нос, хоть явно чувствовался запах мятной жвачки. – Может, ты переключишься на кого-то более зрелого и достойного тебя? – словно под гипнозом, Тэхён закрывает глаза и чувствует жар чужих губ, что коснулись его лба. Так осторожно, почти невесомо, но чувственно... Тэ отстраняется. Он не знает, что ему думать. Да, это было приятно, но Чимина он знает пару часов, так что бросаться ему в руки целиком было бы настоящим безумием. Сердце бьётся быстрее лишь из-за неожиданного поворота, а отстраниться выходит автоматически. Это не так, как с Чоном, по-другому, уютно и комфортно, не рьяно, жарко и страстно... – Куда тебя подвезти? – усаживаясь ровно за руль, спрашивает Пак и пристегивает ремень. – Тут где-то бургерная неподалёку, – Тэ указывает в сторону, откуда пришёл. – Хорошо, пристегните ремни, мы отправляемся. Эта несмешная шутка в самый раз разряжает нависшую атмосферу, возвращая спокойствие. Тэ смотрит сквозь затонированное стекло на весь пройденный путь, уже вечереет, а дождь немного ослабил свою силу. Мелкие капли разбиваются о лобовое стекло и наперегонки спешат в разные стороны. – Согрелся? – спрашивает Чим, приставляя руку к регулировке подогрева сидений. – Почти, – благодарно отзывается Тэ, указывая на бежевое пальто, что греет его. – Твоя кофта насквозь мокрая, так что возьми моё пальто, когда пойдёшь, при следующей встрече отдашь. – Мы ещё встретимся? – Тэхён задаёт провокационный вопрос. – Если ты этого хочешь, то разумеется. А если нет, то тогда всё равно разумеется, потому что этого хочу я. Чимин чётко обозначает свои чувства к Тэ, но не принуждает их принимать. Он взрослый двадцативосьмилетний мужчина, так что понимает, что Тэхён не настолько наивен, чтобы сразу же начать с ним отношения и верить незнакомому богатенькому наследнику. Тэ это устраивает, он обещает себе покопаться в чувствах, выкинуть ненужные и найти то, за что можно цепляться и жить дальше. Пока что Тэ воспринимал Чимина, скорее, как старшего брата, нежели партнёра, но на сегодня хватит раздумий. Иногда нужно расслабиться и плыть по течению. Будь, что будет.***
Тэ захлопывает дверь машины, и она уезжает. Пройдя ещё около двадцати метров в сторону уже полюбившейся за вкусные бургеры забегаловки, Ким замечает знакомый силуэт. Эти плечи он уже узнаёт. Чонгук стоит, ссутулившись под навесом у входа, и оглядывается по сторонам. Тэхён подходит к нему. Поговорив с Чимином, Тэ немного остудился и словно перезагрузил мозг. Сейчас его состояние вполне уравновешенное и он не пойдёт плакаться незнакомцам в плечо. – Чонгук, – тихо окликает Тэ, но этого достаточно, чтобы Гук молча запихнул парня в машину и увёз его подальше отсюда. Видимо, успокоился только Ким. Потому что аура у Чонгука буквально пылает огнём и кричит о том, что к нему лучше не приближаться. Около двадцати минут они едут молча. Тэхён не рискует заговорить первым, чтобы не нарваться на ещё одни грабли, что проткнут сердце, оставив его истекать кровью. – Мы едем на окраину города, нужно представить тебя кое-кому, хотя вы уже виделись как-то. – Хорошо, – отзывается Ким. Конечно же Чон вернулся за ним, такой ценный работник, приносящий за вечер по десять тысяч зелёных, на дороге не валяется. Хотя, Чон нашёл Тэхёна как раз, валяющимся на земле, пока его избивали. Тэ усмехнулся у себя в голове, получившейся иронии, но виду не подал. Пока они ехали, Ким издалека увидел статую Свободы и наконец осознал, что он в гребаном Нью-Йорке, полностью вернулся в реальность, а она не так ужасна. Всё-таки, город, где исполняются возможности и мечты. Тэхён так давно хотел уехать из Детройта, он никогда не видел ничего подобного в жизни, на картинках и фильмах этого полно, но в живую, масштабы этого города действительно поражают. Всё здесь выглядит дорого, даже киоски с хот-догами за два доллара кажутся какими-то необычными. Люди в модной одежде практически везде. Бренды так и мелькают перед глазами в руках людей, которых парни проезжают. Тэхён переводит взгляд на Чона, что хмуро и сосредоточенно ведёт машину плавными движениями, меняя положение руля. Серебряный браслет на руке отражает красный сигнал светофора , от чего выглядит, словно он сделан из лавы. Но Ким не хочет долго задерживаться на рассматривании этого шедевра самого сатаны, иначе обезумеет ещё больше, потому что сердце всё ещё тянется повторить вчерашнее. Ему плевать, что будет больно, оно требует и всё. К счастью, Тэхён взял под контроль свои эмоции на какое-то время, так что в ближайшие дни не даст себе слабину, вновь рассыпаясь на части.***
– Он действительно заработал столько всего за два часа? – Хосок внимательно осматривает Тэхёна. Он его уже видел мельком, но разглядеть тщательнее не успел. Сейчас он видит обычного симпатичного парня, таких пруд пруди в этом городе. – Да, я сам не поверил, пока деньги не оказались у меня в руках, – поясняет Чонгук. – Как тебе удалось? – обращается Хо к Тэхёну. – Не знаю, просто танцевал и улыбался, – Тэ не хочет рассказывать о Чимине и о том, что он просто приглянулся богачу, и ему повезло продать всё то наркотическое дерьмо, что у него было. Иначе его труд могут обесценить. – Молодец, раз так, наша золотая жила, да, Чонгук? – ждёт подтверждения красноволосый парень, кладя руку на плечо Киму. Чонгук тут же переводит взгляд на неловкую и довольную похвалой улыбку Тэ, и его это бесит. Он просто встаёт и уходит, прихватив с собой Хосокову текилу. Друг молчит, мгновенно переключая эмоции и понимая, что Чон сегодня не в духе и лучше к нему не лезть. Он сам не раз дрался с ним, но они знакомы уже очень давно, так что Хосок уже научился избегать таких ситуаций или, по крайней мере, теперь он не уступает в силе. – Что произошло? – садится Хосок в коричневое кожаное кресло гостинной и достаёт белый порошок в пакетике из кармана джинс. Следя за реакцией Тэхёна, Чон указывает, чтобы тот сел напротив. Взгляд у парня серьезный. – Рассказывай, – звучало больше, как приказ, так что Тэхён просто отмахнулся одной фразой. – Он меня отшил и разозлился ни с того ни с сего, сейчас это уже не важно, – Тэ взял бутылку пива, стоящую рядом с диваном, и начал читать состав. Просто, чтобы чем-то занять руки и мысли, чтобы не углубляться вновь в это болото, в котором сегодня чуть было не утонул, но слава Чимину, он помог. – Что ты ему сказал?! – повысив голос и выравнивая дорожку белого вещества, спросил красноволосый. Тэхён не понимал от чего такая бурная реакция, но как он понял, с этими людьми спорить бесполезно. – Что-то вроде, что у меня есть чувства к нему, а что? – Тэ поставил бутылку пива, наблюдая, как Хосок вдыхает через ноздрю кокаин. – Послушай, я понимаю, что ты, наверное, расстроен, но ты должен понять его, – более спокойным тоном говорит парень, чувствуя накатывающий наркотический приход. – Понять?! – Тэхён сам испугался, насколько громче положенного возмутился. – Не перебивай, если не знаешь о чём говоришь, – отсекает Чон. – Ты видел его татуировки? – спрашивает Хосок, оглядывая парня взглядом старца, что готовится рассказать ему древнюю легенду. – Да, один раз, он тогда мне чуть руку не сломал, – Тэ вспомнил их утро в одной кровати с полуобнажённым Чоном, когда ещё не готов был расстаять ради поцелуя. – Этому есть причина, Тэхён, послушай внимательно. Пару лет назад, наш бизнес очень хорошо поднялся, нас было пятнадцать человек, мы были словно братья друг другу. Готовы словить пулю за другого, не задумываясь. Чон был одним из самых младших, но уже руководил большинством поставок, – Тэхён не понимал при чём здесь такое грубое поведение Чона, но слушал внимательно. – Одной вышестоящей группировке сильно не понравилось, что её клиенты уходили к нам. Чонгук тогда ездил по поручению в соседний город, договориться с новым производителем товара, а когда вернулся, – Чон отпивает пива из стоящей на столе бутылки, промачивая горло, – когда вернулся, нашёл лишь тринадцать изуродованных тел и меня, истекающего кровью под одним из столов, мне удалось выжить, только благодаря ему. Тэхён впал в ступор, он от всей души сочувствовал парням, но всё ещё не мог понять. – Мне очень жаль, это ужасно и несправедливо, но почему он отказал мне? – Тэ со всей искренностью спрашивает. – Ты меня слушал? Это были не просто члены группировки, это были самые близкие люди, с кем он смеялся и плакал, те, с кем он первый раз выпил и научился работать в этой сфере, он вырос на наших глазах, – Хосок поднял голову к верху, словно чувствуя поддержку погибших собратьев, – в ту ночь он лишился практически всего, взамен приобретя этот идиотский страх. – Какой страх? – Тэ нужно было услышать прямой ответ, нет больше сил додумывать что-то и не быть ни в чем уверенным. – Страх чувствовать что-то хорошее, светлое и настоящее. Страх снова перенести ту боль, а точнее, именно того, что он не сможет вынести ещё раз. Он закрылся от окружающих людей, не позволяя никому позаботиться о себе, чтобы не привязываться, даже ко мне почти не обращается, хоть я его последний собрат, – Хосок ставит пустую бутылку на стол и смотрит на Тэхёна. –Тринадцать воронов – тринадцать погибших братьев. Он не хотел навредить тебе, он просто хотел защитить свою сломанную душу, понимаешь? Ким осознанно кивает и начинает вновь задумываться о сегодняшнем дне. Он ни черта не знал, но уже почти готов был кинуть Гука и уехать в закат с красивым, почти незнакомцем, Чимином. Совесть начала грызть его изнутри, какой же он глупый, оказывается. В горле встал ком неприятного чувства, нужно было слушать интуицию и понимать, что есть причина оскорблениям. Теперь Тэхён пытался подобрать слова, чтобы как-то начать разговор и наладить отношения с тем, с кем живёт. Это просто необходимо, иначе муки совести не оставят мокрого места от Кима. Просидев в тишине еще десять минут, Тэхён отправился на второй этаж особняка Хосока. В отличии от Чона, он любил дорогие вещи, любил тратить деньги на собственный уют. Но хоть вещи были дорогими, их было не так уж много, только необходимое и идеально сочетающееся. В основном, белых и чёрных оттенков. Кольца и многочисленные подвески всегда были надеты на него. Он заслуживает этого. Ему тоже пришлось пережить смерть братьев, ему не намного легче, чем Чонгуку, разве что только, он был старше, когда вступил во весь этот наркобизнес.***
– Чонгук, можно? – Тэ медленно открыл дверь в одну из комнат, откуда слышалась песня Fleurie - "Sirens". Он не знал, что Чонгуку нравится такое, но он где-то слышал эту песню раньше. – Входи, – тихо отзывается Чон, сидя спиной к двери и даже не повернувшись. Перед ним распахнутый балкон и вид на огни ночного города. Чон сидит в чёрном кресле, слева стоит небольшой столик, а на нём почти допитая текила и пакет с белыми таблетками, что хаотично лежат на поверхности. – Ты знаешь перевод этих слов, Тэхён? –спрашивает Чон, не отрывая свой взгляд от пейзажа перед собой и добавляя громкости на колонке, что стоит около ног. Ким не знал, но песня о чём-то грустном. Он не мог отвести глаз от таблеток на столе и подошёл ближе. – Не знаю, – Гук переводит взгляд на парня и видит, как тот разглядывает неизвестные ему капсулы. – Это кодеин, просто болеутоляющее, –поясняет он. Неужели ему настолько больно, что он держится за наркотики так крепко? Тэхён молчит, но видит, как Чон время от времени достаёт что-то из кармана и закидывает в рот. Он зависим. – Понятно, так о чём эта песня, ты не сказал, –Тэ возвращает мысль Гука, видя, как вещества вперемешку с алкоголем действуют на Чона, его внимание рассеяно, а мысли где-то далеко за пределами этого дома. Там, где никто не достанет, никто не причинит боль. – В темноте я увидел ангела, что сдерживал потоп, пока не пали небеса... –Чон цитирует строчку из песни, затем вновь отстраняется, о чём-то задумавшись и замолчав. Он злится на себя, что ранил Тэхёна, но просто не может по-другому, это защитный механизм организма. Лучше прекратить всё до того, как эти зарождаюшиеся чувства укрепятся в нём и прорастут вглубь сердца. Вырвать с корнем то, чего быть не должно. Он тоже пытался заглушить громкое сердцебиение рядом с Кимом, тоже волновался, от этого и стало страшно. Он не должен этого испытывать, он не хочет. Но прикоснуться вновь к искусанным нежным губам Тэхёна... Ему сложно противиться этому. К счастью, есть наркотики, они помогают, расслабляя напряжённое тело и мозг, позволяя отстраниться от реальности, хоть на какое-то время. – Мне нравится эта песня, – вырывает Тэ погрязшего в собственном разуме Чонгука. – Хосок рассказал мне о твоих татуировках, я понимаю в чём дело, я больше не стану навязываться тебе, думаю то, что я говорил, действительно было лишь наркотиком. Ложь. Они оба знали это, но так надо. Ради всеобщего блага. Так почему от этих слов, Чону стало ещё в сто раз больнее? Действие наркотика прошло? Вряд ли, он принял большую дозу. Всё просто, Тэхён сильнее этого чёртового кодеина. Тут нужны таблетки посильнее. Чонгук молча кивнул, избегая глаз Тэхёна, вновь погрузившись куда-то в себя."За розовым закатом Перламутровый рассвет, Кодеиновая жизнь, Кодеиновая смерть"
***
Чон проснулся около восьми утра. В отличии от Тэхёна, его организм воспринимал наркотики, как что-то привычное, так что сильных отходняков у него не было. Он встал перед зеркалом, оглядывая себя, словно убеждаясь в том, что он всё ещё существует, что это реальность, а не иллюзия, созданная погибшим сознанием. Сегодня они ночевали у Хосока. Дом большой и у каждого была своя комната. Спускаясь по лестнице, в нос шатена ударил неприятный запах химикатов. Чон повернул за угол лестницы и открыл дверь в ванную. Хосок сушил Тэ волосы. – Доброе утро, Чонгук, выспался? Мы тут с Тэхёном решили сменить ему имидж для ещё более успешной работы. Взгляд приковал светловолосый парень, что смотрел с таким волнением, будто ожидая вердикта. И Чонгук не смог соврать ни ему, ни самому себе. – Тебе очень идёт, – произнёс он, в ответ получая счастливую квадратную улыбку и опущенный взгляд с тихим "спасибо". Он и не знал, что парень, на чьих руках несчётное количество собственноручно выгравированных шрамов, может так улыбаться. Сердце вновь пропускает удар и Чон уходит на кухню, оставляя парней наедине. – Хосок, спасибо тебе, так здорово выглядит, – Тэхёну наконец-то начало нравиться своё отражение. После стольких лет ненависти к себе и своему существованию, перемена волос к светлому оттенку сделала и чуть светлее самого Тэхёна. – Будем считать это новым началом жизни, старые проблемы оставь прошлому себе. Теперь ты другой человек, ты сам решаешь, каким стать, так стань фениксом, что возродился из пепла, –Хо по-доброму улыбается, но поворачивает голову в сторону двери. Чонгук резко появляется на пороге и взгляд его не сулит ничего хорошего. – Собирайся, феникс, нам срочно нужно возвращаться, кажется, кто-то вломился в наш трейлер, там куча ценных бумаг, у тебя есть две минуты, – Чонгук громко хлопнул дверью и направился к машине.***
Парни приезжают к своему трейлеру спустя 4 часа, Чонгук нёсся по трассе на скорости выше двухсот километров в час. Тэхён всем телом ощущал, насколько сильно тот зол сейчас, вцепляясь ногтями в кожаную обивку руля, стараясь держать себя в руках. Небо, как всегда, мрачное и серое, оно не даёт людям насладиться солнцем и теплом. Лишь тени, пробегающие мимо, и туман, заволакивающий лес вокруг. Чонгук врывается в фургон, видя полнейший беспорядок, все матрасы перевернуты, шкафчики открыты, вещи вывалены на пол. Тэхён медленно заходит следом, прикрывая рот рукой. Начало новой жизни уже подкидывает очередное стекло под ноги, вместо цветов. Кажется, по-другому, всё-таки, быть и не может. – Чонг.. – Чонгук поворачивается на обрывистый крик Тэхёна и получает мощный удар битой в висок. Чёрный силуэт нависает над ним, расплываясь и превращаясь в кромешную тьму.***
Острая боль и что-то липкое стекающее по лицу. Чон с трудом открывает глаза, чувствуя под собой холод бетона и видя отвратительный жёлтый свет настольной лампы поблизости. В каком-то подвале, чёрт знает где, темноволосый винил себя в такой непредусмотрительности. А что самое главное: где Тэхён? Чон стал оглядываться сквозь пелену болезненно пульсирующей раны, пытаясь рассмотреть лица людей, что находились в помещении. И он молился всем богам, хоть и не верит в них, что Тэ не в руках тех, о ком он сейчас подумал. Плевать на себя, он перенесёт многое, не впервые, а если они в том месте, которое нельзя называть, из-за жутких ассоциаций и историй, то Тэхёну предстоит испытать то, что хуже смерти, то, что убьёт его. Огромные железные двери отворяются и входит высокий мужчина в чёрной рубашке и лакированных туфлях, подчинённые ему кланяются, высказывая своё повиновение и верность. – Так, так, так. Должно быть, это ты, Чон Чонгук. Аж в Нью-Йорке спрятался. Должен отдать должное, ты и твоя белобрысая игрушка – первые, кому удалось сбежать от нас, – в помещении гулким эхом раздаётся смех. Этот дьявольский оскал, он везде узнает его. UBN, они в их руках, решили добить сбежавших с палубы корабля мышей. Десятки психов, убийц, сидящих на самых тяжёлых наркотиках, по типу опиума. Чон к ним никогда не прикасался, попробуешь единожды – не остановишься и потеряешь все грани реальности. Люди под их действием способны пойти на что угодно. Секс, кровавые бойни, адреналин только распаляют их ещё больше. – Он не моя игрушка... – проговаривает сквозь стиснутые зубы Чон, с ненавистью смотря в глаза мрачного лидера. –О, тогда я могу сделать его своей? – враг ехидно улыбается, брызгая своим ядом на каждого присутствующего. Не многие осмеливаются смотреть ему в глаза, но Чон не из пугливых. – Что тебе нужно от нас? – спрашивает Гук, оглядывая приоткрытую дверь. – Ты хоть знаешь, кто я и что могу? – Чон вопросительно смотрит, саркастически поднимая одну бровь, – я Пак Сану, запомни это имя, если жизнь дорога, но, всё-таки, ты мне пригодишься, я не убивать тебя собрался, у меня есть деловое предложение. Чонгук выпрямился, сидя на коленях и чувствуя слабость во всем теле, они и его чем-то накачали. – Я слушаю, – парирует Чон, пытаясь найти выход из этой ситуации. – Твой мальчишка уходит с тобой, а ты продаёшь мой товар, пять процентов твоих. Ну что, довольно выгодное положение? Чонгук замолкает на какое-то время, взвешивая все "за" и "против", выбора, на самом деле, нет. Если не согласиться, то их с Тэхёном уже через десять минут будут выбрасывать в какое-нибудь болото в лесу. Придётся действовать по ситуации, а потом уже разбираться с последствиями. – Я согласен, но сначала приведите мне парня, – Чон, шатаясь, встаёт на ноги, пытаясь выпутать руки из веревки, что связывает их и до крови перетирает кожу. – Привести! – командует Сану и в подвал заходит накаченный лысый мужчина, держа под руку зарёванного Кима, всего трясущегося, не то от холода, не то от страха, в одной испачканной серой кофте и ещё более рваных джинсах. Будто его терзают дикие звери. Чонгук кивает, ожидая, пока ему развяжут руки и подходит к Тэхёну, осматривая того. Синяки на шее, красно-фиолетовые отметины от пальцев, его явно пытались придушить. Чон скребёт зубами от непреодолимой ярости сжирающей его, а Тэ смотрит на окровавленного Чона, пытаясь стоять ровно и избегать ужасно грубых рук лысого мужчины. – Забирай товар, свою шавку, и приходи через четыре дня с получкой, – цедит О Сану и кладёт руку на плечо Чону, шепча на ухо, – и не вздумай выкинуть что-то глупое, иначе твоя сука умрёт первой. Чонгук держит за плечо Тэ и, забирая рюкзак с опиумом, уходит, уводя Тэ и, бросая напоследок: – Я бы сказал тебе гореть в аду, но не хочу, чтобы мы ещё когда-нибудь встретились...