На перепутье.

      Теперь мне не хотелось расставаться с девушкой ни на секунду. Меня манило к ней со страшной силой, хотелось знать о Фрейе все. Нас связала сама нить судьбы. Раньше казалось неправильным: находиться так близко к человеку, но что-то поменяло во мне эти взгляды. Я влюбился за столь короткое время, как мальчишка, хотя за плечами имел уже сотню прожитых лет.       Побывав лишь раз в доме возлюбленной, я нашел это занятие позорным, но ничего не смог с собой сделать. Готовясь к следующей вылазке, меня ждало разочарование: девушка закрыла окно. Следующую ночь ее вообще не было дома: Фрейя работала чуть ли не три раза в неделю, что я находил безобразным. Такой нежный цветок, как она, гробит себя, не высыпаясь по ночам, а потом спеша в университет. Но и отговорить от этого Фрейю не мог. Кто я, в конце концов, ей?       В голове проскользнула приятная мысль, вызывающая улыбку. Будь мы парой, Фрейя бы не работала. Я мог бы обеспечивать нас двоих.       Я с нетерпением ждал ночи с пятницы на субботу. Тогда у меня будет возможность, подобно рыцарю, сторожить ее чуткий сон. Наблюдать за тихим ровным дыханием, за тем, как вздымается грудная клетка девушки под одеялом. Обычно она спала мирно в своей постели, а я, прислонившись к противоположной стене, наблюдал. Фрейя была так нежна и непорочна, подобно белой розе. Только, в отличие от этого цветка, у девушки не было шипов: она была беззащитна. Но я всегда готов был прийти к ней на помощь и защитить от любого зла.       Дождавшись, когда девушка заснула, я легким движением запрыгнул в распахнутое окно. Иногда мне казалось, что оно открывалось специально для моего прихода. Пожалуй, я был слишком уверенным в том, что ничего не произойдет, это было ошибкой. Вместо того, чтобы мягко ступить на пол, моя нога наступила на что-то мягкое. Раздался оглушительный писк, который для вампирского слуха слишком сильный. Уже не раздумывая над тем, что это было, я поспешил выскочить на улицу. Такой звук должен был разбудить Фрейю, что грозило моим разоблачением.        Остановившись во дворе, услышал, как подскочила в кровати девушка, вставая с кровати и подбегая к окну. Надеясь, что она меня не заметила, я рассчитывал быстро уйти, но услышал свое имя из ее уст, — Эдвард Каллен! Я знаю, что это ты.       Я, будто похолодел внутри, будто дрожь пробрала мое тело. Боясь пошевелиться, обдумывал, где так мог просчитаться. Откуда она узнала, что это я? Вглядываясь в силуэт прекрасной девушки, мне почему-то кажется, что взгляд Фрейи пронизывает мою душу насквозь. Хотя в такую темень она вряд ли могла что-то различить. Во мне все еще плескалась надежда, что девушка посчитает это сном и забудет, позволив выйти сухим из воды. Но не тут-то было… — Тебе никуда не деться. Тебе придется объясниться, — сама того не подозревая, Фолен разрушила тишину, что немного затянулась. Я и так никуда не денусь от нее, знала бы это Фрейя. Но вот к объяснениям пока не был готов, желая держать свои тайны при себе еще долго. Но, будто противореча своему разуму, я одновременно хотел все рассказать, чтобы стало легче. Немного поколебавшись, все-таки решил раскрыть себя, медленно, но верно приближаясь к распахнутому окну, из которого на меня смотрела Фрейя. — Отойди от окна, — прошу Фолен, чтобы запрыгнуть в комнату. Слегка отталкиваясь от земли, делаю легкий, но высокий прыжок, оказываясь в спальне девушки. Глядя на ее слегка напряженное лицо, иду к тому самому месту, откуда наблюдал за спящей Фолен. Теперь путь к отступлению перекрыт: Фрейя закрыла окно и встала рядом с ним. Но я все еще надеялся на дверь в случае чего. Там уж сориентируюсь. — Теперь ты точно никуда не денешься, — заключает Фрейя, с чем я могу поспорить. Все-таки она человек, мне не составит труда оттолкнуть хрупкое тело и выйти через окно. Но я, конечно же, этого делать не буду. Никогда не позволю себе причинить вред Фрейе. — Только через мой труп, — дополняет девушка, видя на моем лице ухмылку. Лучше бы она этого не говорила. Никогда бы не простил себе, если бы моя богиня погибла. Тогда бы погиб и я… — Я все объясню… Дай мне время, пожалуйста, — возможно, сумею выпросить отсрочку, но, думаю, это у меня вряд ли получится. — Нет, — звучит, как приговор. Я пожалел о ранее сказанных словах, ведь от них Фрейя начала раздражаться. Девушка скрестила руки на груди и взглянула на меня так, что по позвоночнику прошелся мороз. Возможно, я погорячился, когда говорил, что она не имеет шипов. Одногруппница с характером. — Ты мне объяснишь все сейчас. Я не лезла тебе в душу, зная что ты хочешь оставить все свои тайны при себе. Но не сейчас, когда это уже касается меня! Неужели, ты думаешь, что это нормально лезть ночью в комнату молодой одинокой девушки и подглядывать за ней? Тебе самому не стыдно?       Последующие слова выбили весь дух из моего тела. От чего-то я почувствовал себя омерзительно. Так ли меня воспитывали отец и мать? Таков ли я джентльмен, что позволяет себе такие вольности? Что же заставляло меня поступать подобным образом? — Стыдно, — еле слышно прошептал, боясь встретиться взглядом с объектом воздыханий. Мне было стыдно, безусловно. Но жалею ли я, что караулил ее сон? Не уверен. Может сказать, что люблю наблюдать за Фрейей? Как же это ужасно и нелепо звучит. — Не стоит говорить, что ты любишь наблюдать за спящими девушками, как и за тем, как они кушают. Это уже не актуально. Сначала я думала, что ты демон и хочешь омрачить мою душу. Но чувствую, что ты иное существо. Кто ты, и что тебе нужно конкретно от меня? — тем временем продолжала Фолен, загоняя все больше меня в ловушку. Я восхищался девушкой. Она сохраняла голову холодной даже в такой ситуации. На ум пришли барышни, к которым забирались недоброжелатели, тут же оглушенные визгом девушек. Снова попытался перевести тему, но даже так Фрейя не дала мне спуску. — Я не могу рассказать, это не только моя тайна.       Как в замедленной съемке, я наблюдал за тем, как Фрейя подходит ко мне, прижимая к стенке. Будь моя воля, давно бы вырвался, но не хотел. Незаметно для нее, я вдыхал приятный запах примеси цветов, которые в самом начале не дали возможности распознать лаванду. Невольно старался не встречаться с ее взглядом, готовым пронзить меня. — Раньше нужно было думать, когда ты демонстрировал свои необычные для человека способности. Чего хотя бы стоит твой прыжок на второй этаж. Посмотрим, как это тебе поможет, когда за дело возьмется полиция, — она угрожает? Будет плохо, если Фрейя приплетет полицию. В мыслях возникла картина того, как вся семья собирает вещи, готовая переехать на новое место. Такого я не мог допустить. Меня, конечно, никто не будет винить, но не хотелось бы покидать Портленд. Эсми и Карлайл будут расстроены, ведь с этим местом у них связано много воспоминаний. Но как запасной вариант — Аляска, куда мы изначально собирались ехать, так хоть с Денали увидимся.  — Тебе никто не поверит, — самая лучшая защита — это нападение. Конечно, этим я слегка напугал Фрейю, но та стойко выдержала мой взгляд. А потом будто щелк, и девушка отступила на пару шагов назад, отпуская меня из своих оков. Она легла на кровать, уперев взгляд в потолок, и будто совсем забыла обо мне. — Да ты наглец. Мало того, что наблюдаешь за мной по ночам, так еще и смеешь угрожать, как последний варвар, — как-то немного обиженно говорит девушка, все еще не обращая на меня внимание. В ту секунду я почувствовал себя каким-то виноватым перед ней. Что-то заставило меня приблизиться к рыжеволосой, разглядывая безмятежное ангельское лицо. Как бы я не готов был с легкостью покинуть Портленд, одно знал точно — без Фрейи не смогу. — Это все сложно. Я не могу сказать тебе, кто я, но готов выслушать предположения, — я не готов был что-то говорить, еще не решился. Может быть она поможет мне?  — Поиграть со мной вздумал? — будто пропустив сказанные слова мимо ушей, Фрейя спросила то, что я хотел бы утаить. — Почему ты подглядывал за мной? — Ты мне интересна, — не желая больше врать ей, ответил просто и без раздумий. На лице рыжеволосой появилось удивление, но так же быстро сменилось смятением и какой-то печалью, из-за чего рыжеволосая отвела от меня взгляд, уперевшись в узор на пододеяльнике. Можно ли это назвать признанием в любви с моей стороны? Почти. Это не совсем то, но я признался ей в своей симпатии. Что же такое на душе у Фрейи, что Фолен не хочет признавать мои чувства? Тут было два аргумента: девушка не чувствует того же влечения или для человека слишком мало времени прошло, чтобы полюбить. — Так какие у тебя предположения? — стараюсь перевести тему, чтобы уйти от неловкой тишины, что у меня получается. — Никаких, только факты. Ты холодный, быстрый, сильный, ничего не ешь и…у тебя энергетика с немного другим оттенком, нежели у обычных людей, — последние слова застряли на слуху, а я был, как громом, пораженный. Это объясняет то, что Фолен поняла, кем является ее ночной посетитель. Но почему Фрейя это не поняла раньше, а только сегодняшней ночью? Но самое главное: почему она чувствует чужую энергетику? Существуют, конечно, всякие предсказатели и экстрасенсы, но те лишь шарлатаны. Однако Фрейе мне хочется верить. — Ты чувствуешь чужую энергетику? — расскажет ли она мне чуть больше? — Ты думаешь, я захочу рассказать, что-то о себе, когда ты молчишь, не желая сказать что-нибудь взамен? — Фрейя привстает с кровати, садясь на краешке и вглядываясь в мои глаза хищника. А ведь все верно: я не желаю рассказать о себе, почему она должна хотеть. Дружба строится на обоюдном доверии, что не скажешь о нас. — Ты не поверишь, — начинаю как-то неуверенно, боясь быть высмеянным или непонятым, — Моя семья не такая, как другие. Мы…вампиры. — Пьете кровь, бессмертны и боитесь церквей и святой воды? — она не верит, но я стараюсь этого не замечать. Готовность все рассказать, быть ближе к ней ослепила меня. — Только животную, мы отказались от человеческой крови очень давно. Моя семья в шутку называет себя вегетарианцами, — отвечая на ее вопрос, я постепенно раскрывал тайну, подпуская девушку к себе настоящему. — Вампиры бессмертны, и нам не страшна церковь и святая вода. Чеснок и кол, о чем пишут в некоторых источниках, тоже. Еще вопросы? — Есть еще какие-то особенности помимо тех, что я заметила? — ее любопытство вновь подкидывает очередной вопрос. Я вижу: она верит, а значит имеет смысл говорить дальше: — Как ты и говорила, мы очень быстрые, сильные. У некоторых есть что-то вроде дополнительных способностей. Элис видит будущее, Джаспер управляет эмоциями. А я читаю мысли, — на последних словах замираю, ожидая реакции. Как и предполагалось, она была бурной. Девушка подскочила с кровати, удивленно взирая на меня. Да, такая новость волнительна для каждого. Почему же Фрейю в первую очередь интересует то, что услышат ее мысли, нежели то, что перед Фолен монстр, что наблюдает за ней по ночам, ходит в один университет, сидит рядом каждое занятие? Почему она так спокойна? — Перед тобой стоит монстр, а ты печешься о том: останутся ли твои мысли при тебе или нет, — произношу то, что меня волнует, вслух. — Почему ты так решил? — только и спрашивает Фрейя, успокоенная тем, что особенная для меня, ведь я не слышу ее мыслей. — Я убивал, — признаюсь в самом страшном моменте своей жизни, вынося все на суд девушки. Были времена в самом начале пути жизни вампиром, когда я отдалился от Карлайла, поддался животным инстинктам. Моими жертвами становились преступниками и маньяки, но от этого не легче. Я убивал целых три года, прежде чем вернулся к своему создателю. Об этом эпизоде своей жизни хочется навсегда забыть и не вспоминать. Ожидал, что Фрейя испуганно оттолкнет меня, но этого не случилось. Я удивленно смотрел на девушку, что была все также спокойной. Ее сердце на секунду забилось быстрее на слове «убил», но также скоро успокоилось. Девушка лишь удивилась, но не более. — В тебе играет юношеский максимализм: ты все делишь на черное и белое, относя себя к первому. В жизни так не бывает, ведь есть полутона. Прошлое — это всего лишь прошлое, Эдвард, оно есть у всех. Нужно двигаться дальше, быть лучше, чтобы затмить свои проступки хорошим, — заговорила она, что в край удивило. Фрейя оправдывает меня? Знала бы она: сколько мне лет, точно не восемнадцать. Мне едва стукнуло семнадцать, когда меня обратили, но по нынешним документам уже считался совершеннолетним. А так двадцатого июня стукнуло сто пять лет. — Юношеский максимализм? Я давно перерос его, ведь старше, чем ты думаешь. — Надеюсь, тебя нельзя назвать педофилом, — слова Фрейи заставляют посмеяться. С таким настроем девушке лучше не знать реальную цифру моего возраста. Стоит сменить тему: я напоминаю Фрейе о том, что она задолжала разговор о себе. — Да, у каждого человека она разная. Тяжелая или легкая — все зависит от души. У тебя она молочного цвета с небольшими черными пятнышками. Но у многих душа не кристально чистая: у каждого были ошибки в жизни, — с замиранием холодного сердца слушаю ее рассказ, не хотя, но веря во все это. Это удивительно. Мог ли талант девушки раскрыться еще при жизни? У каждого ведь было так. При жизни я был очень проницательным, а когда обратился — начал слышать чужие мысли. Если это так, то каким талант может быть, если Фрейя станет вампиром? Но эта мысль быстро вышла из моей головы — девушка никогда не станет нам подобной. Но тут до меня дошло нечто другое. Разве у вампиров есть душа? Мне казалось, я лишился ее при обращении. — У меня есть душа? — Почему ты думал, что ее нет?       Но если Фрейя видит мою душу, то, возможно, она есть… Все, во что верил я, Карлайл, пало крахом… Истина совсем другая, не такая, какой мы ее представляли. — Быть вампиром — это проклятье. Мы обречены на вечность в шкуре монстра, — объясняю ей свои прошлые теории, в которые теперь мало верю, не после того, что услышал. — Если судить по твоей логике, то из нас двоих, Эдвард, монстром являюсь только я, — вновь заговорила она, заставляя возмутиться таким словам. Ну разве ангел может быть монстром? — Вот видишь, ты хочешь переубедить меня, не видя во мне плохой стороны. Так и ты для меня чист и невинен.       В ее словах есть доля истины. Мы смотрим друг на друга с разных ракурсов. Тут взгляд девушки зацепился за настенные часы. Час ночи… Девушка, должно быть, устала, ведь, в отличии от вампиров, людям нужен сон. Стоило уходить, хоть так не хотелось. — У меня есть предложение, — прежде чем покинуть девушку, говорю ей, — Я приглашаю тебя к себе домой.       Я так часто был у нее в гостях, а она у меня ни разу. Теперь, когда не было секретов, это можно было реализовать. Пусть некоторые не будут довольны, но Розали многое не нравится. Зато будет рада мама, Эсми ведь давно хотела познакомиться с той, кто занимал все мои мысли. О чем и сообщаю девушке.       Дождавшись, когда Фрейя заснет, я покинул ее обитель. Нужно было как-то сказать семье, что у нас будет гость.