Белая леди

      С каждым пройденным метром переулок сужался, и прохожие, до этого момента редко попадавшиеся, вовсе исчезли. Джилл и Себастьян шли вдвоем до тех пор, пока не пришли к похоронному бюро.       — Undertaker? — с удивлением прочитала девушка, остановившись прямо рядом с дверью.       Выставленные на улицу гробы сразу бросились в глаза. Дверь скрипела от порывов сквозняка, даже будучи закрытой, а вывеска приколочена не особо хорошо, создавая ощущение, что вот-вот рухнет на голову очередного посетителя, превратив его из покупателя в клиента.       Себастьян подошел к застывшей девушке, взгляд которой приковался ко входу.       — Вам знакомо это место?       — Да, — Джилл зажмурилась, опустив голову, словно вспомнив что-то неприятное, но спустя секунду ее лицо стало прежним. — Не думала, что Гробовщик ваш информатор. Значит, он держит не только лавку, но и руку на пульсе подпольного мира Лондона? — Повторила девушка фразу, недавно сказанную ей в экипаже.       — Вы правы, но лишь отчасти.       Себастьян странно усмехнулся, стоило Джилл посмотреть на него. Его взгляд блуждал по двери заведения. Затем они вошли. Дверь тяжело поддалась, скрипя на несмазанных ржавых петлях, открывая взгляду темное помещение, освещенное лишь множеством свечей. Джилл пробило холодом ностальгии, стоило только взглянуть на обстановку. Переступив порог лавки, посетителей окружила мертвая тишина. Может быть хозяина нет?       — Добро пожаловать.       А нет, Гробовщик на месте. Приглушенный голос раздался откуда-то слева, и оба посетителя синхронно повернули головы. Джилл едва не взвизгнула, когда крышка стоявшего гроба приоткрылась, и из нее показался белоснежный оскал и два горящих зеленых глаза. Девушка ступила шаг назад и едва не упала, споткнувшись об дворецкого. Но Себастьян мгновенно среагировал, поддерживая Джилл за плечи, и сказал:       — Добрый день, Гробовщик.       — А-а-а, леди Джилл, — хозяин лавки проигнорировал приветствие, и его взгляд тут же вперился в стоящую девушку так, будто они здесь были только вдвоем. — Рад Вас видеть. Неужели кто-то снова умер?       — Снова? — Себастьян вопросительно покосился на девушку.       — Мистер Гробовщик занимался похоронами Ричарда Аддингтона, — пояснила дворецкому Джилл уже более спокойным тоном в то время, как сам мужчина хихикал, закрывая за собой крышку гроба. Потом она, придя в себя, ответила ему. — Я бы попросила Вас воздержаться от подобных шуточек.       — О, я ни в коем случае не хотел Вас оскорбить. В мою лавку обычно приходят только по одному поводу. — И тут Гробовщик заметил стоявшего неприметной тенью сзади леди Себастьяна, и его рот снова исказился в веселом оскале. — Ну или, судя по слуге Цепного Пса за Вашей спиной, по другому.       — Вы правы, — Себастьян вышел из тьмы, и на его лице отразились желтые блики от многочисленных свечей. — Нам нужна информация.       — Странно, я не вижу с Вами графа, — Гробовщик подошел к посетителям и заглянул за них, ища того, кто всегда появлялся в сопровождении Себастьяна. — Неужели теперь мое присутствие ему неугодно?       Джилл с интересом наблюдала за развернувшимся диалогом. Она видела, как лицо Себастьяна приобрело оттенок мрачности, а взгляд перестал улыбаться, будто хозяин лавки напомнил о чем-то плохом. Девушка в нерешительности замерла, боясь разрушить эту напряженную сцену своим присутствием.       — У юного господина сегодня загруженный график, поэтому он не смог Вас посетить, — голос вежливый с холодком безразличия, за которым, Джилл была уверена, что-то скрывалось.       — А миссис Аддингтон вероятно сегодня его заменяет, раз пришла? — Гробовщик повернул голову в сторону девушки, но Джилл не могла точно сказать, смотрит ли тот на нее, ведь челка закрывала глаза.       — Вы правы. Но это дело касается не королевы, а меня.       Лицо Джилл приобрело серьезность, а взгляд стал более осознанным. Она наконец-то приняла всю важность ситуации и намеревалась расспросить Гробовщика, раз уж узнала о его двойной жизни. Увидев настроение девушки, с хозяина лавки слетел флер легкости и баловства. Теперь перед ними стоял другой человек или не человек вовсе, — это Джилл затруднялась ответить.       — В таком случае, позвольте я заварю Вам чай. Присаживайтесь.       Девушка завертела головой в поисках стула. Но, кроме стоящих и лежащих по периметру помещения гробов, не было ни одного. Странный домашний обиход Гробовщика бросился ей в глаза еще при первой встрече. Помнится, она даже чуть не упала в обморок, когда, после недавних потрясений от смерти, мужчина предложил ей сесть на гроб со свежезаколоченной крышкой. Джилл вздохнула, повторив ритуал. На этот раз она выбрала пустой ящик, предварительно туда заглянув. Дворецкий остался стоять.       В это время из тьмы кладовой вышел Гробовщик с двумя большими мензурками с чаем. Их Джилл тоже очень хорошо помнила. Он подал одну девушке, а вторую отпил сам, устраиваясь напротив. Джилл непонимающе нахмурилась, ведь Гробовщик не предложил чай Себастьяну. Однако это примечание она оставила на потом, потому что хозяин начал задавать вопросы.       — Какая именно информация Вас интересует? — его длинные ногти методично постукивали по стеклу импровизированного стакана.       Джилл выдохнула и рассказала про ситуацию с братом. Она кратко обрисовала обстоятельства исчезновения, и тут Гробовщик снова захихикал. Его смех был немного визгливым, как будто две железные пилы трутся зубцами друг о друга. Это был не самый приятный звук, который девушке удавалось когда-либо слышать, но она была готова отринуть личные привычки ради дела. Ведь так поступают настоящие детективы?       — Что ж, возможно у меня есть то, что Вам нужно.       Сердце заколотилось сильнее, и Джилл в нетерпении привстала. Себастьян за ее спиной вздохнул.       — Ну же, подарите мне его, — предвкушающе сложил пальцы перед собой Гробовщик, и его тело нетерпеливо заерзало на месте, извиваясь в танце рыбы, выловленной на берег.       — Вы о чем? — Настала очередь Джилл удивляться, нервно косясь на конвульсивные подергивания в преддверии припадка.       — См-е-е-е-х.       Он протянул это слово с таким вкусом, будто оно было сладким пирожным, которое можно съесть. Себастьян, до этого молчавший, опять вздохнул и внезапно попросил:       — Не могли бы Вы подождать некоторое время снаружи, миледи?       Джилл была ошарашена таким поступком, но послушалась. Стоило ей выйти и закрыть за собой дверь лавки, как она снова окунулась в водоворот городских звуков, которые стихли, стоило им зайти в помещение. Проход был пуст. Кажется, люди в вправду по возможности обходили это место, потому что лишь вдалеке с обеих сторон можно было распознать цокот копыт по каменной мостовой, голоса и глухой стук обуви. Джилл неуютно поежилась, чувствуя себя некомфортно в одиночестве в этом пустом переулке. Поскорее бы Себастьян сделал то, что хотел, и они пошли обратно с хорошими новостями. Джилл решила пока не влезать со своими комментариями, которые могли разрушить привычный ход работы дворецкого. Пусть пока делает как привык, а она приноровится, все поймет, и будет от нее польза раз напросилась.       Неожиданно, лавка содрогнулась, заставив Джилл в испуге отпрянуть. Громогласный смех взрывной волной чуть не разнес стену, а вывеска покосилась и едва не упала, держась на одном гвоздике. Девушке пришлось закрыть уши, чтобы не оглохнуть, — настолько пронзительным этот звук был. Бедный Себастьян, он же слух потеряет от такого.       — Прошу Вас, теперь можете зайти.       Дворецкий выглянул и распахнул дверь, приглашая внутрь. Джилл обескураженно смотрела на совершенно безмятежное лицо Себастьяна, лишенное каких-либо последствий воистину адской звуковой атаки, и в очередной раз поразилась. Странно, кто-нибудь еще замечает такие мелкие детали?       Когда Джилл зашла, Гробовщик представлял из себя крайне занимательное зрелище, валяясь на гробу с выражением блаженства на лице, — насколько девушка могла судить по его слишком широкой улыбке, потому что глаз не было видно за седой челкой. Очевидно, как предположила девушка, у хозяина похоронной лавки весьма специфические вкусы.       — А я думала, что Вы берете оплату лишь деньгами, — Джилл решила прощупать почву, чтобы убедиться в компетентности информатора. — Видимо, у монеты и правда существует две стороны. Ваша очень занимательна, признаю.       Гробовщик, довольный произошедшим, привычно захихикал.       — Как было бы грустно в мире, если бы исчез смех. Не находите?       — Ваше место мало располагает к веселью. Здесь лучше всего думается о скоротечности жизни, и лишь мысль о том, что лично тебе еще удастся ненадолго отсрочить свою смерть придает радости. Это я допускаю, — Джилл сама пришла к данному выводу, посещая лучшие похоронные бюро три месяца назад.       — Ваша манера слегка изменилась с последнего визита, — Гробовщик потер подбородок и уселся с ногами на гроб, где минуту назад истерично хохотал. — В любом случае, я доволен оплатой, поэтому расскажу, что мне известно. Вашего брата среди моих клиентов нет. И нигде такой молодой человек не числится мертвым.       — Значит, — сердце ухнуло из сердца в желудок от утешающей мысли, а пальцы задрожали, и Джилл едва не выронила чай, который выпила, стоило ей сесть, прежде чем продолжить мысль, — Джон жив?       — Да, — Гробовщик улыбнулся, видя светлеющее от счастья лицо девушки, которая пришла сюда хмурой и напряженной. — Видите, даже здесь есть место для радости.       — Но известно ли Вам, где он может прятаться? — задумчиво спросил Себастьян, оказываясь рядом.       — Если бы граф прислал мне письмо заранее, то я бы подготовился. — Гробовщик развел руками. — Я постараюсь разузнать, где мистер Рассел может скрываться. Должен признаться, это очень занимательный юноша, раз смог уйти от Цепного Пса королевы, не оставив следов. Думаю, найти его будет не так легко.       — Мы рассчитываем на Вас, — Себастьян поклонился. — Думаю, нам пора. Скоро полдень и нужно готовиться к ланчу.       — Точно, Вы правы, — Джилл встала, поправляя юбку, и надела шляпку канотье, проведя пальцами по широким полям. — Благодарю, мистер Гробовщик. Надеюсь, что новости будут скоро.       — Конечно, конечно.       Джилл поставила мензурку с допитым чаем на крышку гроба и двинулась к выходу. Дворецкий услужливо открыл дверь, выйдя наружу и пропуская даму. Однако стоило девушке переступить порог, как ее догнал голос Гробовщика, раздавшийся сзади, как неожиданный толчок в спину.       — Берегите свою душу, миссис Аддингтон.       Девушка обернулась в пол оборота, не понимая, к чему была эта фраза. Гробовщик, чье лицо весь разговор было опущено, приподнял его, обнажая зеленые, воистину неземные глаза, обрамленные до этого седой челкой. Они показались во всем великолепии, и Джилл даже привиделось, что взгляд Гробовщика светился в полутьме лавки, показывая худощавое красивое лицо, эстетично испещренное швами.       — Что Вы имеете в виду?       Но Гробовщик лишь хихикнул и глянул словно сквозь девушку. В зелени зеркала его глаз отражались малиновые проблески от стоявшей сзади фигуры.       — Вы ступаете на весьма опасный путь, который может показаться тяжелым для леди.       — Не все девушки сделаны из фарфора, мистер Гробовщик, — ее голос, твердый и уверенный, озвучил принятое совсем недавно волевое решение идти до конца, а глаза улыбались.       Хозяин лавки коснулся пальцами полей шляпы, отдавая честь ее намерению. Девушка кивнула в ответ и вышла за порог, оставив мрачное место позади. Ее немного трясло от произошедшего, но это не искры страха, который преследовал ее последнее время. Это было нечто другое, очень похожее на проблески надежды.       Джон жив! Он жив!       И от этих слов все внутри пело райской птицей. Хотелось громко закричать, чтобы вышло напряжение, сдерживаемое в душе. Джилл сжала ладони и в нерешительности замерла. Дворецкий, шедший впереди, остановился, обернувшись.       — Себастьян, как Вы думаете, что могли означать эти слова?       Они стояли почти рядом, поэтому Джилл могла наблюдать смену выражения на его лице. Задумчивость промелькнула, уступив место чему-то, что девушка никак не могла прочитать в его глазах. Это выражение, которое неподвижной железной маской дворецкого, скрывало истинные эмоции, заставило Джилл сконфуженно отвести взгляд, напомнив о приличиях. Куда подевались ее манеры сегодня?       — Не имею понятия, миледи, — Себастьян снова улыбался с привычным спокойствием.       Джилл кивнула, но крючок мысли, заброшенный Гробовщиком, уже не давал покоя. В совокупности с происходящим, несомненно, загадочным и немного пугающим, эта фраза может иметь определенный смысл. Девушка не материалистка, но, в конце концов, при чем здесь разговоры о ее душе? Они не имеют отношения к делу. Джилл не могла поверить в то, что информатор, связанный с преступным миром Лондона, разбрасывается словами просто так. Он, конечно, весьма экстравагантный человек, не разделяющий образ жизни обычного жителя, но точно не сумасшедший. В его голове столько тайн, что Джилл загорелась внезапным желанием раскрыть эту шкатулку Пандоры.       И почему ей показалось, что это было предупреждение?