О враг мой

      Восемнадцать часов, шестнадцать минут и несколько секунд – именно столько времени прошло с их отъезда с площади Гриммо. Большую часть дня Гарри наблюдал за передвижением стрелок на больших настенных часах в гостиной, и поэтому он никак не мог упустить это из виду.              Снейпа по-прежнему не было.       Когда Гарри не смотрел на часы, он всматривался в окно в надежде увидеть приближающийся силуэт Снейпа или делал вид, что читает учебник по гербологии, однако на самом деле не прекращал вести наблюдения.       Профессор уже должен был приехать. Или, по крайней мере, послать весточку.       Он почувствовал на себе чей-то взгляд и, подняв голову, увидел, что Нидер, сидящий на диване напротив него, не сводит с него глаз. Гарри быстро уткнулся носом в свою книгу, он до сих пор чувствовал себя неуверенно в присутствии этого человека. За завтраком он обменялся с хозяином дома не более чем сердечными любезностями, хотя и слышал, как Гермиона вовлекла его в оживленную дискуссию о плюсах и минусах работы целителем. Она явно впечатлила Нидера своей начитанностью и любознательностью, и сразу после завтрака он вручил ей стопку книг для изучения. Она тут же села на пол у кофейного столика, разложив перед собой книги, и с тех пор едва сдвинулась с места. Судя по выражению ее лица, она была на седьмом небе от счастья.       Джинни и миссис Уизли находились в комнате Рона, а Грюм, оставшийся переночевать, бродил по прилегающим к дому территориям, «проверяя безопасность периметра», – как он сам выразился. Римус дремал на диване, расположившись по другую сторону от Гарри. Бедняга, проснувшись, смог только добраться до дивана, пару раз зевнуть и снова заснул после того, как выпил подозрительно выглядящее снотворное, предоставленное Нидером. Гарри чуть было не спросил его, действительно ли было необходимо давать Римусу такое сильнодействующее снотворное, но он был убежден, что не особо нравится мужчине, и потому не получит ответа. Это было даже к лучшему, потому что Гарри вовсе не был настроен на разговор. Нидер придерживался такой же позиции, однако на Гермиону она не распространялась. Как только та поняла, что мужчина сведущ в интересующих ее темах, она попыталась выведать у него столько информации, сколько могла. Теперь же она продолжила изучение этих вопросов посредством предоставленных им книг.       Гарри вновь перевел взгляд на часы, а затем на окна. Всё та же сцена предстала перед его взором – простирающиеся вдаль песчаные берега. И никакого Снейпа.       – Я уверена, что с ним всё в порядке, Гарри, – голос Гермионы прервал затянувшееся молчание, вызвав у Гарри испуг.       У него так и вертелся на языке вопрос «ты это о ком?», но Гарри решил, что нет смысла притворяться, что ничего не понимает. Гермиона была слишком проницательна, чтобы поверить, что Гарри не беспокоится о Снейпе. И это была правда. Хотя о мистере Уизли и остальных он тоже волновался. Гарри нужно было узнать, все ли с ними в порядке, не причинил ли Волдеморт им вреда, пытаясь его отыскать.       Конечно, ему также не терпелось поговорить со Снейпом о Лили. Но он не был готов поделиться недавним известием с кем-нибудь ещё, пока не узнает больше от самого Снейпа. Не то чтобы он точно понимал, как собирается выведать что-то подобное у такого скрытного человека, как Снейп…       Что ж, с проблемами нужно разбираться по мере их поступления. Сейчас его должна волновать судьба Снейпа и остальных членов Ордена.       – Я серьезно, Гарри, – сказала Гермиона, и он понял, что она приняла его молчание за сомнение. – Профессор Снейп более чем способен защитить себя от Пожирателей Смерти. Ему вполне знакомы все их уловки. Орден был заранее предупрежден. Кроме того, они должны знать, как передать нам сообщение, если что-то пошло не так.       – Да, ты права. Ты определенно права, – Гарри кивнул и улыбнулся Гермионе, чтобы заверить её, что она успокоила его, хотя на самом деле это было не так. Они же говорили о Волдеморте. Снейп и Орден практически непобедимы, но... в сражении с Волдемортом? Может быть, Орден не может послать им сообщение, потому что атака была такой внезапной, а план Пожирателей был выверен до малейших деталей? Или, возможно, они не будут даже пытаться связаться с ними, на случай, если Волдеморт каким бы то ни было способом способен отслеживать сообщения.       Гарри снова перевел взгляд на окна и проигнорировал вздох Гермионы.       – Вы оба на шестом курсе, да? – спросил Нидер. Гарри посмотрел на него, но позволил ответить Гермионе, так как решил, что вопрос был адресован ему только из вежливости. Гермиона горделиво кивнула.       – В этом году мы начнем готовиться к ТРИТОНам.       – А, – он улыбнулся ей.– Тяжелый будет год. Теперь Вы уже не сможете валять дурака на занятиях.       Гарри фыркнул, а затем покраснел, когда ястребиный взгляд Нидера метнулся к нему.              – Гермиона – умнейшая ведьма на нашем курсе, – поспешил объяснить он. – Не думаю, что она вообще знает, что такое лень, – он улыбнулся, чтобы показать, что это был комплимент, но из-за беспокойства, которое появлялось у него в присутствии мужчины, это больше походило на гримасу.       – Гарри тоже хорошо справляется! – вмешалась Гермиона. Её щеки порозовели от похвалы Гарри. – И у него куда больше внеклассных занятий, чем у меня. Он играет в квиддич и руководит кружком по защите. Не говоря уже о дополнительных уроках с профессором Снейпом.       – Получается, Северус дает тебе дополнительные уроки? – Нидер поднял брови в явном удивлении. Он бесспорно был поражен. Да, подумал Гарри, однажды Снейп определенно рассказал Нидеру о своем отношении к нему.       – Лечебные зелья, – машинально ответил Гарри, хотя ему стало противно от того, как глупо это прозвучало. Но распространяться об уроках окклюменции все же не стоит, так что, похоже, он был обречен до скончания своих дней носить титул никудышного зельевара.       – Хм, – последовал ответ Нидера. Он не поверил Гарри. Учитывая, что он был хорошо знаком со Снейпом, он бы никогда не поверил, что профессор стал давать Гарри дополнительные уроки зельеварения, даже если бы от этого зависела его жизнь. Только если его не заставили их проводить.       Когда Гарри осознал, что Нидер недолюбливает его из-за предвзятости, он понял, что никак не сможет этому помешать, и тем более не сумеет изменить его мнение. Так что, возможно, ему не стоит пытаться произвести впечатление на этого человека. Он отбросил осторожность и спросил:              – Насколько хорошо Вы знаете профессора Снейпа?       Нидер внимательно наблюдал за ним с бесстрастным, но в то же время приятным выражением лица, прежде чем сказал:              – Достаточно хорошо, чтобы называть его Северусом.       Гарри ждал ещё каких-то слов, но, по-видимому, с ним собирались поделиться только этим. Гарри подумал, стоит ли попытаться вытянуть из мужчины побольше информации, однако тут же отказался от этой идеи. Бесполезно пытаться, если тот уже не настроен обсуждать их отношения. У Гарри же больше шансов на то, чтобы устроить допрос Снейпу.       Он взглянул на часы. Прошло ещё несколько минут, а Снейпа всё не было.       – Вы ведете кружок по защите? – спросил Нидер. Гарри не сразу сообразил, что мужчина снова обращается к нему, поскольку большинство его вопросов в тот день были адресованы Гермионе.       – Эм. Да? – он кашлянул. – Я хотел сказать, да. Я вел его в прошлом году. Но не думаю, что мы будем продолжать занятия, если в этом году по защите нам достанется достойный преподаватель.       – А с предыдущим было что-то не так? – поинтересовался Нидер. Гарри не мог отделаться от ощущения, что мужчина пытался заставить его проявить неуважение к профессору, как будто это докажет, что Гарри Поттер был избалованным сопляком или кем-то в этом роде. Он стал нарочито приглаживать волосы на затылке, понимая, что испытывает стресс и перенапряжение и, скорее всего, напрасно ищет подтекст в таком невинном вопросе.       Но ведь... ну, некоторые профессора заслуживают неуважения. Мысль об Амбридж побудила Гарри забыть о стремлении Нидера убедиться в его испорченности, и он приподнял подбородок, готовясь ответить.              – Да. Она хотела держать нас в неведении, считала, что детям незачем учиться защищаться. Но ведь сейчас идет война, согласитесь. Если мы не научимся сейчас, то когда?       – Наверное, это нужно решать профессорам, а не детям, – заметил Нидер. – Для этого они и существуют, не правда ли?       – Иногда профессора ошибаются, – твердо ответил Гарри, чувствуя, как настороженность в отношении Нидера сменяется упрямством. Краем глаза он заметил, что Гермиона бросила на него предостерегающий взгляд, но ему было все равно. Нидер почти что назвал его безрассудным маленьким бунтарем, когда в первую и последнюю очередь он лишь желал научить своих одноклассников тому, что они должны были изучать на уроках. Дать им знания, которые помогут сохранить жизнь. – Она выгнала Дамблдора из Хогвартса, потому что ей не понравилось, что он настаивал на возвращении Волдеморта. Она мешала другим профессорам выполнять свою работу. Она выбрала пропаганду вместо подготовки студентов к СОВ. Она использовала кровавое перо на своих учениках на отработках. И Вы думаете, что она была права, делая все это только потому, что являлась профессором?       Нидер почесал бакенбарды и устремил на Гарри свой острый взгляд.              – Нет... нет, я думаю, что это не совсем по-профессорски.       – Верно... это не то, как они должны себя вести, – Гарри надеялся, что мужчина оспорит его заявление. Он уже припас несколько хороших аргументов о плохих профессорах, включая переодетого Пожирателя Смерти и попытку использовать заклинание забвения на студентах и (он мысленно извинился перед Римусом) одичавшего оборотня. Как бы то ни было, ему пришлось довольствоваться тем, что при обсуждении этого вопроса он легко добился согласия от Нидера, чего бы не произошло, если бы на его месте был Снейп. Во всяком случае, если бы у них с зельеваром был спор.       – Значит, Вы взяли на себя обязанность исправить ситуацию? – вопрос Нидера снова заставил его оправдываться, но на этот раз вмешалась Гермиона.       – Всё действительно было не так уж и просто, мистер Нидер. Видите ли, министерство контролировало школу. Даже другие профессора ничего не могли поделать. Мы, как и Гарри, делали всё, что могли. Если хотите, можете спросить профессора Снейпа. Я уверена, что ему тоже не нравилась профессор Амбридж.       Гарри фыркнул, забавляясь мыслью, что догадка Гермионы ничего не докажет, учитывая, что Снейп ненавидит целую кучу людей.              – Э-э, извините, – сказал Гарри, когда их лица обратились к нему. – Ерунда. Просто подумал о кое-чем. Эм... знаете что? Я пойду прогуляюсь, – объявил он, фактически закончив разговор. Он был на взводе. Один шаг отделял его от непоправимой грубости, которую он готов был произнести хозяину дома. И хотя Гарри не был уверен в своем отношении к этому человеку, он понимал, что мужчина не сделал и не произнес ничего, что могло бы быть поводом для злости.       Нидер не пытался остановить его, просто опустил голову и сказал:              – Держитесь той стороны холма, на которой растет дуб.       Гарри отвернулся и закатил глаза. Он определенно не собирался заходить за границу аппарационного барьера. Гарри не был идиотом. Не то чтобы кто-то из друзей Снейпа считал иначе, - подумал он и нахмурился.       Он понимал, что безобидные вопросы мужчины не должны его волновать. Даже когда Нидер задавал наводящие вопросы, он был исключительно вежлив. В действительности же Гарри был единственным, кто заметил его холодное отношение к себе. Все было очень изощренно: тут он ему не улыбнулся, а вот здесь бросил на него лишний взгляд, задал ещё один вопрос или вставил дополнительный комментарий, на скрытый смысл которого Гарри не мог не обратить внимание, – и вкупе все мысли мужчины о характере и интеллектуальных способностях Гарри выдавались с потрохами.       Он нахмурился. Гарри определенно не нуждался в симпатии от первого встречного. За эти годы он смирился с тем, что многие его недолюбливают. И вряд ли они пробудут здесь очень долго. Даже если они отправятся в другое место, первый учебный семестр начнется меньше, чем через полторы недели.       Он выскочил из парадной двери, задержавшись только для того, чтобы тихо закрыть её. В конце концов, Гарри не хотел давать хозяину дома доказательства того, что он действительно был избалованным сопляком. С такими мыслями Гарри поплелся по холму. Когда он почти оказался рядом с дубом, то плюхнулся на траву, повернувшись лицом к дому. Узнав о внутреннем убранстве дома, он уже забавлялся видом обветшалой лачуги. Но потешался он до того момента, пока не вспомнил другие волнующие вопросы.       Напал ли Волдеморт? Был ли в безопасности Снейп? Всё ли хорошо с членами Ордена и остальными Уизли? Даже если на два последних вопроса ответом было «да», он все равно не знал, что следующим предпримет Волдеморт, чтобы отыскать его. Намечается очень напряженный год, если ему придется смотреть в оба за слизеринцами, которые могут захотеть произвести впечатление на своих родителей-Пожирателей, добравшись до Гарри или его друзей.       И, затрагивая следующий год... Есть ли хоть малейший шанс, что Снейп позволит ему использовать лабораторию вне учебного времени? А если нет, то стоит ли пытаться сдать ТРИТОН? Что, если он в течении двух лет изучит всё, что может, но по итогу провалится из-за того, что этого недостаточно? Звучит как лишняя трата времени и сил, которая только вымотает его.       А ещё эта очевидная дружба Снейпа с Лили. Теперь, когда у него нашлось время подумать об этом, он был немного потрясен. Раньше ему казалось, что Снейп в свои детские годы был уменьшенной версией себя взрослого - засаленный, язвительный человек и действующий Пожиратель Смерти с серьезными личностными проблемами. Но тогда почему мама Гарри смеялась с ним? И, если письмо было написано Снейпу, то они были близки, раз регулярно виделись во время летних каникул. Достаточно близки, если она пригласила его отдохнуть со своей семьей! Летом Гарри почти не виделся со своими друзьями, по крайней мере, когда отсиживался у Дурслей. Только его лучший друг приглашал провести с ним каникулы. Были ли Снейп и Лили лучшими друзьями?       Это казалось чем-то странным.       О чем, черт возьми, могли Снейп и Лили разговаривать? Как два таких разных человека стали друзьями?       А действительно ли они были такими разными? Гарри говорили, что Лили начитанна. И Снейп безусловно не был лишен сообразительности. Они, очевидно, разделяли любовь к школе и к Хогвартсу в частности. Может быть, у них было больше общего? Лили была маглорожденной. Гарри предполагал, что Снейп был чистокровным, хоть у него не было этому подтверждения. Но если они жили рядом друг с другом, предположительно в магловском районе, может быть, Снейпа тоже воспитывали маглы?       Стоп, нет. Снейп говорил ему, что его мать была ведьмой. И тут у Гарри появилась идея. Несмотря на происхождение его матери... он мог быть и полукровкой. Это не соответствовало его представлению о Снейпе, но эта теория имеет право на существование. Осознание того, что ты ведьма или волшебник, или что ты отличаешься от одного или обоих своих родителей, однозначно было чем-то, что связывало их.       На этом его идеи закончились. Гарри больше не мог придумать ничего, что могло бы связывать Снейпа и Лили. Заведомо это зависело от того, что он почти ничего не знал о своей маме. Как он мог понять эту дружбу, если толком не знал её? Возможно, в отличии от всего, что рассказывали Гарри, её тянуло к тёмным искусствам. Или она имела такой же пессимистичный и саркастичный взгляд на жизнь, как и Снейп.       А может быть, и сам Снейп не всегда был таким апатичным.       Откуда ему вообще было знать, правдивы ли его представления о матери, если она дружила с человеком, которого Гарри даже не мог представить в роли её друга?       Он лег на траву, стараясь не удариться о камни, и вздохнул.       Что же касается Нидера…       О, к чему обманывать себя? Гарри понимал, что беспокоится о Нидере только из-за его дружбы со Снейпом. Он вовсе не удивлялся, что Снейп выплеснул свою ненависть к Гарри Поттеру на кого-то, кому он доверял, но это не должно было задевать его. Всего несколько недель назад этого бы не случилось. Снейп явно ненавидел Гарри, ужасно относился к нему. Даже если он изменил свое мнение касательно некоторых вещей, Гарри знал, что его прежнюю злобу нельзя недооценивать. Хотя, осознание того, что сложившееся у Нидера мнение о нем было построено на ненависти Снейпа, предполагало, что эта неприязнь… не забыта.       Гарри уже запутался в своих мыслях и чувствах. Лили и Снейп, Снейп и Нидер, Волдеморт и площадь Гриммо, Хогвартс и зелья – у него уже каша была в голове. Он беспокоился о стольких вещах, что с трудом понимал, где кончается одно переживание и начинается другое.       Гарри закрыл глаза и медленно выдохнул, пытаясь сосредоточить органы чувств на окружающем мире, как учил его Снейп. Он вдыхал сладостный аромат травы, запах сырой земли и соленого моря. Он положил свой локоть на гладкий камень, а пальцы запустил в свежескошенную траву. Гарри прислушался к ветру, щебету птиц, шороху насекомых, занятых своими повседневными делами, скольжению чего-то приближающегося…       Он распахнул глаза, повернул голову в сторону и увидел змею, готовую напасть. Он на секунду замер, но затем быстро сказал:              – Я не причиню вреда! – он молился Мерлину, чтобы это был парселтанг. Он пока не очень понимал, когда говорит по-английски, а когда на языке змей.       К счастью, все обошлось. Змея откинула голову, затем, расслабившись, вернула её в исходное состояние, но так и не уступила настороженной позе. Она ничего не произнесла, и поэтому Гарри замер, боясь пошевелиться, не зная, собирается ли она его укусить.       – Ты меня понимаешь?       – Да-с-с, – ответила змея. – Мне никогда не доводилос-с-ь говорить с-с человеком. Ты человек-змея?       Гарри усмехнулся, услышав этот забавный вопрос.              – Ты собираешься укусить меня? Если ты не хочешь причинить мне вред, я сяду, и мы сможем поговорить. – Если змея захочет навредить ему, то Гарри сделает всё возможное, чтобы оттолкнуть её и убежать.       – Я не причиню тебе вреда, человек-змея.       Гарри медленно сел, чтобы не испугать змею, но она спокойно наблюдала за ним, слегка покачивая головой из стороны в сторону.       – Я не человек-змея, – сказал он. – Я волшебник. Некоторые волшебники – далеко не все – знают змеиный язык.       Змея качнула головой вверх и вниз, словно кивая, и Гарри смог рассмотреть её гладкую чешую и бело-черный узор вдоль тела. Увиденное завораживало, хотя он никогда не считал змей красивыми.       – Тебя здес-сь раньш-ше не было, – сказала змея. Она опустила голову и медленно свернулась калачиком, устраиваясь поудобнее.       – Я никогда не был здесь раньше, – Гарри последовал примеру животного и сел, скрестив ноги и опершись на руки. – Ты живешь неподалеку?              – Да-с-с-с.       – Здесь красиво.       Змея качнулась в ответ, и Гарри улыбнулся. Именно в этом он нуждался: бессмысленная, приятная беседа с кем-то, совершенно не связанная с войной или Волдемортом, Орденом или волшебным миром в целом. И вот он погрузился в болтовню с новообретенным другом, обсуждая всё, что можно: от вкусных полевых мышей до того, почему так мало волшебников способны говорить на парселтанге.       Он был так поглощен разговором, что не заметил, как прошло уже больше часа и что они больше не одни, пока длинная тень не заслонила солнце, и змея не отпрянула, прошипев что-то неразборчивое.       Гарри поднял голову, и, прищурившись, через несколько секунд смог разглядеть высокую фигуру Снейпа и настороженность в его черных глазах. Гарри был так удивлен его внезапным появлением, что все его тревоги и разочарования уступили место простому чувству шока.              – Вы вернулись! – сказал он неуклюже, затем съежился, ожидая какого-нибудь комментария по поводу констатации очевидных фактов.       Но Снейп ничего не сказал, его внимание было приковано к змее.              – Мне с-с-стоит укус-сить его? – спросила змея, начиная раскручивать свои кольца.       – Нет! – быстро сказал Гарри, снова повернувшись к змее. – Он не причинит тебе вреда. И мне тоже. Он мой друг.       – Друг... – медленно повторила змея, и Гарри задумался о том, правильно ли он выразился. Змеи же понимают, кто такие друзья? – Это твой отец, человек-змея? – может, и нет.              Гарри покраснел. Он никогда прежде так не радовался редкости парселтанга. У Снейпа бы случился припадок, если бы он узнал, что кто-то – даже пресмыкающееся – приняло его за отца Гарри.              – Нет. У меня нет отца. Он мой учитель. И волшебник. Он не знает змеиного языка, – на всякий случай пояснил Гарри.       Змея, похоже, понимала, кто такой «учитель» лучше, чем «друг». Она немного расслабилась, хотя и насторожилась сильнее, чем в присутствии Гарри.       Снейп откашлялся и наконец заговорил:              – О чем Вы разговаривали?              – Просто... эм, о кое-чем, – ответил Гарри. – Он хотел знать, друг ли Вы, – он бросил взгляд на Снейпа. – Не делайте ему больно, ладно? Он никому не собирается навредить.       – Конечно, нет, – пробормотал Снейп. Он выглядел слегка потрясенным, возможно, даже испуганным, и Гарри посмотрел на рептилию с некоторым замешательством. Разговоры со змеями были для него настолько естественны, что, пока никто другой их не слышал, ему и в голову не приходило, насколько странно это выглядит. Или, что эта способность считается темноволшебной. В конце концов, парселтанг ассоциировался с тёмными искусствами. Гарри так не считал, но большинство других волшебников относились к этому умению со страхом. И в обратном их было трудно убедить, раз они не могли слышать, о чем Гарри говорил со змеей.       – Он рассказывал мне о своем доме, – начал Гарри. Может быть, благодаря пояснению, это меньше будет походить на темную силу. – Здесь порой проходят бури, а после них он больше всего любит охотиться. Многие запахи вымываются, но мыши и лягушки становятся вкуснее.       Снейп уставился на него, и Гарри подумал, что, возможно, ему следовало держать рот на замке. Но у него это не всегда получалось.       – Он держится подальше от дома. От Нидера у него мурашки по коже, – Гарри усмехнулся. Услышав эти слова, он на мгновение убедился в своей правоте по части этого человека. – У него взгляд, как у ястреба. Держу пари, именно поэтому Вы с ним дружите, а? Потому что он всё подмечает? – Гарри не мог удержаться и не покопаться в полученных сведениях.       – Я никогда не говорил, что этот человек – мой друг, – поправил Снейп. – Только то, что я ему доверяю.       – Хм, – в это Гарри верилось больше. Снейп явно не из тех, кто мог быть для кого-то лучшим другом.       ...если только он не был лучшим другом Лили? Не то чтобы у Гарри были доказательства того, что они были больше, чем школьные приятели, но... они могли быть лучшими друзьями.       Гарри осторожно отвел глаза. Позже он придумает, как затронуть эту тему. Сейчас было не самое подходящее время. Да и о Нидере не стоит говорить пока.       – Что... что с площадью Гриммо? – спросил он.       Снейп махнул рукой в сторону змеи.              – Не можете ли Вы отослать своего маленького друга подальше? Я не особо заинтересован разговаривать вблизи пары ядовитых клыков.       – Он ядовитый? – спросил Гарри, с любопытством оглядывая своего нового друга. – Я так не думал.       – Да. Оно, то есть он, ядовитый.       – О. Я не знал, – Гарри склонил голову набок, глядя в пол. – Кстати, я не уверен в том, что это мальчик. Я просто устал думать о нем, как о бесполом существе. И он хороший. Он не причинит Вам вреда, обещаю.       – Как бы я не доверял Вам на слово... – Снейп снова указал на змею, выражение его лица говорило о сомнениях.       – Разве слизеринцы не любят змей? – с усмешкой поинтересовался Гарри.       Снейп одарил Гарри многострадальным взглядом.              – Мы восхищаемся их скрытностью и хитростью. Вряд ли бы мы сами проявили коварство, если бы нам нравилось находиться в пределах досягаемости от одной из них.       – Только потому, что Вы не можете с ними разговаривать.       – Вы ведь понимаете, как неприятно слышать, что Вы так небрежно разговариваете на парселтанге, правда?       Гарри открыл было рот, чтобы ответить, но тут же закрыл его. Он не до конца осознавал, но объективно понимал неприглядность подобных разговоров по реакции других людей всякий раз, когда они становились их очевидцами.              – Мне это не кажется странным, – наконец тихо произнес он. Гарри потянулся к своему другу-змее, но остановился, когда Снейп резко втянул воздух.       – Он не причинит мне вреда, – пообещал Гарри, взглянув на профессора, прежде чем снова обратил свое внимание на змею, подползшую ближе, когда он протянул руку. Она лизнула пальцы Гарри и подтолкнула его ладонь головой. Гарри улыбнулся, пробежав пальцами по гладкой чешуе.       – Моему учителю нужно поговорить со мной, – сказал он змее. – Ты можешь сейчас отправиться на охоту.       – Ты вернешьс-с-ся, человек-змея?       Гарри усмехнулся. Он так упорно пытался объяснить, что не является наполовину змеей, и все напрасно.              – Если смогу. Я не знаю, как долго пробуду здесь.       – Тогда прощай, – змея качнула головой, и Гарри убрал руку.       – Прощай, – это слово легко слетело с его языка. Он наблюдал за тем, как змея раскрутила свои кольца и медленно скользнула в траву.       Снейп подождал, пока она уползет как можно дальше, прежде чем опустился на камень рядом с Гарри.              – Я много раз слышал, как Темный Лорд говорит на парселтанге, – сказал он. – Из Ваших уст он звучит иначе.       – Правда? – Гарри посмотрел на него с неподдельным любопытством. – Почему?       – Звуки те же, но тон отличается, – он слегка склонил голову набок, пристально глядя на Гарри своими черными глазами. – Для него змеи – орудие, как и все союзники. Ему бы и в голову не пришло начать непринужденную беседу со змеей, не говоря уже об обсуждении её жизни и предпочтений, – Снейп бросил на него взгляд, как бы говоря, что большинство других волшебников не настолько обезумело, чтобы проворачивать подобное, из-за чего у Гарри возникло непреодолимое желание оправдаться.       – Да, но... просто потому, что это змея, ещё не значит, что ей не бывает одиноко. Нам всем иногда нужно с кем-нибудь поговорить.       Снейп покачал головой, по-прежнему глядя на него как на сумасшедшего.       – Послушайте, я не просил эту силу, ясно? Но раз уж она у меня есть, что плохого в том, что я обрел нового друга?       – Ничего, – пробормотал Снейп в ответ. – Ничего такого. Вы просто... продолжаете удивлять меня.       Судя по тому, что Снейп казался скорее задумчивым, чем недовольным, Гарри понял, что нет ничего плохого в том, что он шокировал Снейпа. И всё же, поймав на себе пристальный взгляд, Гарри осознал, что ему не нравится, что за ним наблюдают, как за жуком под микроскопом.              – Штаб-квартира? – напомнил он. – Что с ней? Остальные члены Ордена в порядке?       – Со штабом ничего не произошло. Темный Лорд так и не напал.       – Что? – Гарри сглотнул, несмотря на то, что у него стоял ком в горле. – Но... почему нет? Он же знал, где мы находимся. Он не мог этого выдумать. Он знал, что мы были на площади Гриммо, и я об этом в курсе!       – Нам известно только то, что ему удалось найти Ваше приблизительное местонахождение в Лондоне, – сказал Снейп. – Каким образом он смог догадаться, мы не знаем. Однако способы у него есть.       – Способы обойти Хранителя тайны? – ошарашенно спросил Гарри. Он думал, что чары Фиделиуса надежны. А если нет, то почему…?       – Нет, – Снейп обрубил эту мысль на корню. – Нет никакого способа узнать точное местоположение штаб-квартиры или получить доступ к ней, если её адрес не обнародовал директор. Чего он безусловно не сделал. Тем не менее, есть способы сузить круг поиска и выбрать определенных людей, которым известно местонахождение. Простой способ предполагал бы небрежность со стороны Ордена. Темный Лорд или его последователи могли заметить закономерность в их прибытии и уходе из штаб-квартиры. Другой вариант, более сложный, включает в себя трудоемкую и продвинутую магию, на создание которой мало кто способен. Хоть Темный Лорд и имеет одного-двух последователей, способных осуществить её, для этого необходимо правильное стечение обстоятельств. Мы не считаем, что они смогли создать нужные условия, но, тем не менее, мы допускаем такую возможность.       Гарри поразмыслил над этим.              – Тогда... зачем он планировал нападение, если не знал точного местоположения? Погодите. Он напал где-нибудь? Вообще хоть где-то?       – Нет, – ответил Снейп, не сводя с него глаз. Гарри не мог отделаться от мысли, что Снейп хочет, чтобы он сам пришел к разгадке…       О. О-о.       Он прикусил губу, затем осторожно сказал:              – Вы думаете, он специально послал мне это видение, да? Чтобы как-то обмануть меня.       – Вполне возможно, – подтвердил Снейп.       – Но зачем? – воскликнул он в отчаянии. – Непонятно, зачем он это сделал. Это и пользу ему никакую не принесло. Я не собирался выскочить на улицу, где он мог бы аппарировать вместе со мной. Это ему ничего не дало. Это не мог быть обман, потому что это бессмысленно.       Снейп начал перечислять возможные варианты, загибая пальцы:              – Он мог хотеть, чтобы Вы перебрались в место, которое было бы проще отследить. Возможно, он думал, что мы выложим все свои козыри, если будем уверены, что он уже знает, где мы находимся. Может, он рассчитывал на то, что Вы раньше вернетесь в Хогвартс. Он бы знал Ваше точное местонахождение и мог бы без труда подобраться к Вам, так как на данный момент некоторые средства зашиты замка ещё не установлены. По крайней мере, это могло бы напустить на Орден панику и стать причиной нашей ошибки. У него не было никаких конкретных зацепок с тех пор, как Вы покинули дом своих родственников. Из-за встряски мы могли бы дать слабину. И он знает, что у него гораздо больше шансов поймать Вас сейчас, чем после начала семестра, когда Вы будете находиться под постоянной защитой Дамблдора и пристальным взглядом дюжины профессоров. У него осталось мало времени, и он это знает.       – Ладно, я понял, – кротко ответил Гарри. – На то есть причины, – однако мысль о том, что Волдеморт может посылать ему ложные видения после прошлогоднего фиаско, пугала Гарри. Он хотел спросить Снейпа, почему он вообще должен беспокоиться о том, чтобы вырваться из сознания Волдеморта, может, ему стоит наоборот попытаться туда проникнуть. Возможно, если бы он задержался у него в разуме подольше, они получили бы больше информации, которая помогла бы им противостоять атаке…       Теперь у него был ответ. Даже если выяснится, что Волдеморт послал видение не специально, Гарри в любом случае всегда будет думать об ошибочности последующих, всегда будет сомневаться в проблесках мыслей Волдеморта и смотреть на них со страхом и подозрением. Один неверный шаг, и все обернется плачевно.       Гарри вздохнул.              – Я знаю, что изучаю окклюменцию не просто так... но я часто думал над тем, что мы можем попытаться использовать в своих интересах то, что я вижу.       – В Ваших же интересах никогда не игнорировать это, – сказал Снейп. – Но к этим видениям всегда следует относиться с подозрением. Мы уже убедились, что он вполне способен кормить Вас ложью, намереваясь поставить Вашу жизнь под угрозу.       – Тогда у меня нет выбора, – сказал Гарри подавленно. – Я должен давать ему отпор. Да, я понимаю, что должен, и я учусь делать это, но... Не знаю, я думал… – он глубоко вздохнул. – Я имею в виду, как мне быстро перейти от очищения и концентрации разума к активному препятствованию?       Снейп наблюдал за ним какое-то время.              – Вы должны понимать, что нашей конечной целью является не противостояние ему, – медленно произнес он. – Речь идет о том, чтобы научиться контролировать сознание таким образом, чтобы он не мог манипулировать Вами или причинить Вам вред через ментальную связь. До тех пор, пока Вы не обретете достаточный контроль над собой и не наберетесь рассудительности, чтобы отличать полезную информацию от лжи, тогда да, Вам же будет лучше мешать ему. Пока что так. Мы будем работать над этим. Но не принимайте это за конечную цель.       Гарри широко раскрыл глаза.              – Вы хотите, чтобы я в конце концов воспользовался нашей связью?       – Чего я хочу – и чего также желает директор – так это чтобы Вы обладали необходимыми навыками, если и только если это будет необходимо, – пояснил Снейп. – Вашей непосредственной целью в изучении окклюменции должно являться не получение оружия, а предотвращение использования его против Вас... или, что ещё хуже, чтобы Вас самого не превратили в него.       С минуту они оба молчали, пока Гарри обдумывал услышанное.       – Если Вы продолжите, – мягко сказал Снейп, – сосредотачиваться на изучении окклюменции, то со временем Ваши навыки смогут позволить Вам использовать связь с Темным Лордом в своих интересах. До тех пор вы не должны доверять всему, что увидите в его разуме. Все ясно?       Гарри кивнул.              – Да, сэр.       – Завтра мы детальнее обсудим окклюменцию, – сказал Снейп, давая понять, что разговор окончен.              – Нам нужно пойти в дом. Надо рассказать новые сведения остальным.       – Вы ещё не заходили туда?       – Я только что прибыл. Я направлялся в его сторону, но увидел Вас здесь, разговаривающего со своим... маленьким другом, – сказал Снейп, и по выражению его лица можно было определить, что он сомневался в разумности иметь друга с ядовитыми клыками.       Гарри улыбнулся. Он понимал, что незнающие парселтанг опасаются змей, но всё равно он находил забавным, что декан Слизерина был таковым.              – Знаете, я думал над тем, чтобы пригласить его к нам на ужин завтра. Познакомить его с другими моими друзьями. Проявить немного гостеприимства. Это было бы здорово, Вы не находите?              Снейп, вставая, бросил на него равнодушный взгляд, и Гарри захотелось улыбнуться ещё шире. Он решил добавить фальшиво-серьезным тоном, как будто всерьез обдумывал это:              – Это не такая уж и плохая идея, знаете ли. Если кто-нибудь из Пожирателей Смерти обнаружит нас здесь, он станет замечательной сигнализацией.       – Вы же не собираетесь сознательно приглашать смертоносное существо поселиться на переднем крыльце мистера Нидера, – протянул Снейп. Судя по тому, что он равнодушно отнесся к этому, было очевидно, что он понимает, что его дразнят, и Гарри усмехнулся.       – Ну, – сказал он, вставая и отряхивая с одежды травинки, – я уверен, что он не будет возражать, если Вы передумаете.       Снейп поднял брови, будто говоря «не в этой жизни», и они направились к дому.       Гарри согласился с ним. Оставив обсуждение змеи, он вспомнил, что хотел ещё кое о чем спросить.              – Если Вы считаете, что штаб в безопасности, мы вернемся туда?       Снейп покачал головой.              – Мы пока не будем рисковать. Пристанище Нидера хорошо охраняется, и пока мы здесь, Вас будут защищать несколько членов Ордена.       – А Мистер Уизли? Фред и Джордж? Они присоединятся к нам?       – Возможно, но не сейчас. Им со многим надо разобраться. На данный момент из членов Ордена буду только я, миссис Уизли, Люпин и мистер Нидер.       – А Грюм не останется?       – Теперь, когда я здесь, он несомненно покинет нас, чтобы решить некоторые вопросы.       – Какие вопросы?       – Которые касаются Ордена.       – Например, какие?       Снейп одарил его взглядом «хватит болтать».       Гарри сделал вид, что истолковал это как просьбу сменить тему.              – Нидер сказал, что дал Римусу прошлой ночью снотворное, но я думаю, что он мог дать ему больше одной дозы. Он спит с тех пор, как мы сюда приехали. Вам не кажется, что это перебор? Он не выглядел таким уж раненым.       – Я попросил его давать Люпину снотворное, – небрежно сказал Снейп. – И с Вашей стороны было бы куда уважительнее называть его «мистер Нидер», поскольку он старше Вас и является почитаемым членом Ордена.       Гарри остановился, ухватившись за первое предложение.              – Вы попросили Нидера накачать Римуса наркотиками? – спросил он, возмутившись. Поймав на себе строгий взгляд Снейпа, он поспешно поправил себя: – Мистера Нидера, – но скрестил руки на груди, чтобы подчеркнуть, насколько он потрясен.       – Поскольку мы не смогли выяснить, что сделали с Люпином во время его пленения, – объяснил Снейп, обернувшись, – я подумал, что лучше пока усыпить его.       Гарри покачал головой, оскорбившись за друга своего отца.              – Он не виноват, что попал в плен! Почему Вы просто не наколдовали несколько диагностических заклинаний, чтобы убедиться, что с ним все в порядке, и оставить его в покое? Что толку накачивать его снотворным?       – Не все проклятия легко обнаружить, – ответил Снейп своим профессорским голосом.       – Так теперь Вы считаете, что его прокляли?       – Надеюсь, что нет, – спокойно ответил Снейп. – Но факт остается фактом: Темный Лорд не только позволил забрать его, но и послал Вас прямо к нему. Затем Лорд, скорее всего, специально предоставил Вам видение о том, что штаб-квартира находится под угрозой. Первое, что сделал Ваш Люпин, когда вернулся, – это потребовал, чтобы Вас отправили в одно из наших самых незащищенных убежищ. Я бы не выполнял свою работу, если бы не убедился наверняка, что он не представляет никакой угрозы.       – Только потому, что он доверяет своему другу, который, между прочим, является членом Ордена, не означает, что он пытается подвергнуть кого-то опасности! – упрямо настаивал Гарри. – Римус никогда бы не попытался навредить мне.       – Говорит мальчик, которого он чуть не растерзал до смерти чуть больше двух лет назад.       – Он был не в своем уме, и Вы это знаете.       – И Ваш дорогой Люпин будет оставаться в бессознательном состоянии, пока мы не убедимся, что он в здравом уме, – отрезал Снейп.       – Вы такой слизеринец! – обвинил его Гарри. – Вы не можете просто расслабиться и перестать видеть заговоры и планы повсюду, даже там, где их нет! – Снейп строго взглянул на него, и Гарри добавил: – Сэр.       Снейп покачал головой, в ответ на его жалкое проявление уважения.              – Я вижу заговоры и планы, потому что это моя работа. Вам следовало бы учесть это и никогда не принимать вещи за чистую монету.       – Я не собираюсь жить, не доверяя никому и ничему, – настаивал Гарри.       – Тогда просто замечательно, что я здесь, и подвергаю всё сомнениям вместо Вас, – огрызнулся Снейп. Его глаза сверкнули, и Гарри понял, что они на грани настоящей потасовки. А это явно не то, чего Гарри желал.       Поэтому он глубоко вздохнул, мысленно уступил и спокойно сказал:              – Просто скажите мне, что Вы не считаете его кем-то вроде самозванца.       – Нет, – ответил Снейп. Он тоже вздохнул, и глаза его больше ничего не выражали. – Он, несомненно, является Римусом Люпином. Мы убедились в этом ещё до того, как его доставили в первое убежище. Даже если бы мы ошиблись, он никогда не смог бы попасть в дом на площади Гриммо, если бы был самозванцем. Только человек, узнавший местонахождение штаб-квартиры от профессора Дамблдора, может переступить ее порог.       Гарри тяжело вздохнул.              – Да. Да, Вы правы. Тогда почему…       – Как я уже сказал, – медленно произнес Снейп, – не все проклятия могут быть обнаружены. Самые опасные и наименее обнаруживаемые проклятия требуют, чтобы тот, кто их накладывает, контролировал проклятого человека на расстоянии. Данное владение, принадлежащее мистеру Нидеру, защищенно всесторонними и изощренными чарами и заклинаниями, некоторые из которых лишают возможности определенным проклятиям влиять на человека, пребывающего здесь. Люпин вполне может быть в порядке, но поскольку я не собираюсь рисковать чьей-либо безопасностью, он останется без сознания по крайней мере ещё на один день, – тон Снейпа не допускал никаких возражений, но Гарри всё равно не знал, как это оспорить.       – Отлично, – фыркнул он. – Я понял, он, вроде как, на изоляции. И только на один день?       – Может быть, два, – сказал Снейп, разворачиваясь и неторопливо направляясь к дому.       Гарри бросил взгляд в сторону спины мужчины, когда попытался догнать его, сделав несколько быстрых шагов. Он поворчал всего несколько секунд, когда решил, что разговор стал слишком тривиальным, а ему хотелось спросить ещё кое-что, пока их вновь не окружило сборище людей.              – Вы раньше обсуждали меня с мистером Нидером, да? – наверное, ему не следовало бы этого спрашивать, но по сравнению с вопросами о его маме и зельях, которые он действительно хотел задать, это выглядело довольно банально.       Снейп косо посмотрел в его сторону.              – Почему Вы спрашиваете?       – Просто так, – проворчал Гарри. – Все дело в очках цвета Снейпа, которые, как я могу заметить, он надевает всякий раз, когда смотрит на меня.       Снейп ухмыльнулся, но ничего не ответил. Он даже не произнес никаких извинений за то, что, возможно, вывалил на Нидер всю злость на Поттера. Но, так или иначе, Гарри и не ожидал их услышать.       – Кстати, откуда Вы его знаете?              – Мы оба – члены Ордена.       – И это так Вы с ним познакомились?       – Да.       – Как давно это было?       – Не думаю, что я давал Вам право допрашивать меня, мистер Поттер.       – Ну, если бы Вы давали более развернутые ответы, это был бы скорее разговор, чем допрос, согласитесь. Ну, честно же, даже змея была более откровенна, чем Вы! – Гарри всплеснул руками.       – Я полагаю, что змее не доверили секретную информацию Ордена.       – А то, как Вы познакомились с мистером Нидером – это секрет Ордена? –подтолкнул его Гарри.       – Нет. Это просто не Ваше дело.       «А Ваша дружба с моей мамой – это мое дело?» – отчаянно хотел он спросить, но прекрасно понимал, что не стоит сейчас этого делать. Снейп был таким скрытным, таким осторожным. Как Гарри вообще собирается преодолеть личные границы этого человека, чтобы спросить о чём-то столь секретном? Он сдержал вздох, осознавая, что ему явно не пойдет на пользу, если легилимент догадается, что он что-то обдумывает у себя в голове, но не собирается говорить это вслух.       – Так что мы будем делать с Сами-Знаете-Кем? – вместо этого спросил Гарри.       Снейп посмотрел на него, когда они поднимались на крыльцо.              – Вы всегда были таким разговорчивым?       – Не знаю, – нахмурился Гарри. – А разговорчивость – это хорошо?       Снейп остановился перед дверью.              – Разговорчивы. Болтливы. Склонны к бессмысленным беседам.              – Желание узнать, как поступить с Сами-Знаете-Кем, не относится к бессмысленной болтовне, – Гарри попытался посмотреть на Снейпа сверху вниз, но сдался. Мужчина был слишком высок, чтобы это сработало.       – Орден решит, каков будет наш следующий шаг.       – Ну, я думаю…       – Я очень хорошо знаю, что Вы думаете, мистер Поттер, – Снейп покачал головой и потянулся к дверной ручке. – Именно поэтому решение будет принимать Орден, а не Вы.       – Но…       – Знаете, я тут подумал о том, что нам стоит присесть, – Снейп резко отдернул руку от ручки и указал на кажущееся удобным кресло, стоявшее на веранде. – Я считаю, что нам давно пора поговорить.       Гарри закусил губу, глядя на кресло.              – Я думал, Вы устали от... э-э... бессмысленной болтовни, – разговоры переставали казаться ему привлекательными, когда Снейп выглядел готовым прочитать лекцию.       – Думаю, я слишком долго позволял Вам пребывать в заблуждении, – Снейп снова указал на стул, и, не видя другого варианта, Гарри неохотно сел. Снейп последовал его примеру и сел рядом с ним, сказав, прежде чем полностью устроился: – Расскажите мне ещё раз, что Ваша версия из сновидения говорила Вам.       – Эм, из какого именно? – Гарри поерзал, пытаясь устроиться поудобнее.       – Из последнего. То, которое озаботило Вас приношением себя в жертву Темному Лорду.       – Озаботило? – спросил Гарри, приподняв бровь. – Я не «озабочен» этим, профессор.       – Расскажите мне ещё раз, что поведало Вам видение самого себя, – повторил Снейп. – Максимально точно.       Гарри откинулся на спинку стула, устраиваясь поудобнее. Он наслаждался тем, как свежий морской бриз обдувал его лицо, и постарался вспомнить свой сон.              – Он сказал, что я должен опередить Вол… Сами-Знаете-Кого, вот и…       – Это были не те слова, которые Вы сказали профессору Дамблдору и мне. Мне не нужна Ваша интерпретация. Расскажите дословно.       Гарри задумчиво постучал пальцами по ноге.              – Ну... он сказал, что Сами-Знаете-Кто должен захватить меня в плен. Что в его плане по получению моей крови есть изъяны, но он не дал понять какие и сказал, что я должен быть пленен, если мы хотим выиграть войну.       – Что ещё?       – Он сказал, что я должен сделать это по-своему…       – Это именно то, что он сказал?       – Нет, – фыркнул Гарри. – На моих собственных условиях. Вот, что он сказал. Он сказал, что это должно произойти на моих собственных условиях. И что, если всё будет сыграно на условиях Сами-Знаете-Кого, мне не удастся сбежать.       – Каковы Ваши собственные условия?       – Ну, я думаю…       – Не то, что Вы думаете, – перебил его Снейп. – То, что он сказал.       – Он сказал, что я должен довериться Вам, потому что Вы единственный, кто может вытащить меня оттуда.       – А он ничего не говорил о том, что именно я Вас туда затащил?       – Ну, нет, но…       – И он конкретно пояснил, что эти «условия» означают, что Вы должны сдаться?       – Нет. Но…       – Подумайте, Поттер, – рявкнул Снейп. – У Вас есть теория, и она не совсем ужасна с логической точки зрения, но это не единственный обоснованный вывод, к которому можно прийти из имеющейся у Вас информации. Существует множество видов интерпретации Вашего видения. Вместо того, чтобы сконцентрироваться на первом и единственном истолковании, учитесь рассматривать все возможности. Читайте между строк. Смотрите над этим под разными углами. Какое ещё значение Вы могли бы придать тому, что сказало Вам Ваше видение?       – К чему Вы клоните?       – Я хочу, чтобы Вы задумались, – раздраженно сказал Снейп. – Проанализируйте только что произнесенные Вами слова. Начните с того, что рассмотрите другое значение этих слов помимо Вашей добровольной капитуляции или того, что я передам Вас на погибель Темному Лорду. Хоть одно обоснование. Любое другое их значение.       Гарри молчал. Он обдумывал слова Снейпа, действительно искал в них смысл. Может быть, он сосредоточился на идее о капитуляции до такой степени, что посчитал, что его видение велит ему осуществить её? На самом деле он не говорил себе сдаться... но если это не есть его условия, то как Снейп должен был вытащить его оттуда? Снейпу придется пробраться туда, если он собирается помочь ему бежать.       – Чтобы заручиться помощью? – Гарри поднял руку, на которой было надето кольцо, и Снейп взглянул на нее, прежде чем жестом приказал ему продолжать. – Или, может быть... – он задумался вслух, пытаясь придумать хоть что-то, – мои собственные условия означают, что я должен быть готов? Ну, с окклюменцией, навыками защиты, чем-то подобным? Наверное, он имел в виду, что мне нужно приготовиться к тому дню, когда это случится, а не торопить события…?       – Хорошо, – кивнул Снейп, и слова похвалы настолько застигли Гарри врасплох, что на мгновение он утратил ход своих мыслей.       Но он быстро пришел в себя.              – Так Вы думаете, это всё?       – Я этого не говорил. Вы научились видеть одну или две возможные интерпретации. Можете ли Вы придумать что-нибудь ещё?       – Эм... он сказал, что главное – это довериться Вам. Так, может, мои собственные условия просто означают, что я должен помнить об этом и не делать ничего глупого?       – Для Вас это подвиг сам по себе, – пробормотал Снейп, и у Гарри возникло ребяческое желание показать ему язык, но он воздержался.       – Он сказал, что это скоро произойдет, – добавил Гарри. – Если не мы решаем, когда это будет, то как скоро, по-вашему, это случится?       – Вы молоды, – сказал Снейп. – Вы живете сегодняшним днем. «Скоро» с таким же успехом могло означать следующий месяц или год. Или видение может ошибаться, и этого никогда не произойдет. И, – подчеркнул он, видя, что Гарри собирается возразить, – я понимаю, что Вы верите этому видению. Я не сбрасываю со счетов возможность его истинности. Мое главное опасение заключается в том, чтобы Вы не отправились на какую-нибудь самоубийственную миссию, основанную на неверном истолковании предупреждений, и которая не имеет под собой никакой фактической обоснованности.       – Значит, мы ничего не делаем, – уныло сказал Гарри. Поймав на себе косой взгляд Снейпа, он добавил: – Ладно, что-то да делаем. Практикуем окклюменцию. Я делаю домашние задания. Остаюсь в безопасности, – у него было такое чувство, будто он повторяет мантру, которую вбивают ему в голову. Не то чтобы он хотел действовать... но с незнанием того, что ждет его в будущем, ему сложнее заботиться о мирских вещах.       Или, подумал он, следующую неделю он мог посвятить не столь уж обыденным делам, которыми было занято его сознание в последнее время. Но был ли Снейп готов иметь дело с Гарри, который переключил свое внимание с Волдеморта на дружбу своего учителя, его детство или что-то другое? Если бы профессор знал всё, что было у Гарри на уме, он действительно предпочел бы снова сосредоточиться на Волдеморте, подумал Гарри.       – Значит, договорились, – сказал Снейп, поднимаясь на ноги. Он не стал дожидаться, пока Гарри начнет спорить или задавать новые вопросы, а открыл дверь и жестом пригласил его войти в дом. Это фактически положило конец разговору, потому что, как только они оказались внутри, внимание Снейпа было обращено к Нидеру, а внимание Гарри – на наблюдение за этими двумя и попыткой определить, насколько хорошо они знают друг друга. Мало что можно было сказать по их сдержанным приветствиям или короткому рукопожатию, но ему показалось, что плечи Снейпа слегка расслабились, когда он взглянул на океан, вид на который открывался из больших окон. Видимо, профессору здесь было спокойно. Конечно, не так уж много информации, но тем не менее это хоть что-то.       На протяжении всего вечера он продолжал наблюдать за общением мужчин, пока не понял за ужином, что следит за Нидером, наблюдающим за тем, как он не сводит с них глаз, и сосредоточился на миске с тушеным мясом.       Однако внимание Гарри по большей части было приковано к профессору, даже если он изо всех сил старался не показывать этого. Он не нашел никаких подсказок к разгадке тайны, окружающей друга детства его матери, но он заметил, что профессор ни разу не насмехался над ним за весь оставшийся день, хотя он не пожалел несколько насмешек для покидающего их Грюма и спящего Римуса. Он даже спросил Гарри, не нужны ли ему какие-нибудь зелья перед тем, как тот отправился спать.       И, когда Гарри лежал ночью в постели, готовясь очистить свой разум, он пришел к осознанию, что вовсе не желает заслужить хорошее мнение Нидера о себе. Вот ни капельки, нисколько.