О враг мой

      Он потерял счет времени. Темнота, застилавшая тюремную камеру, лишенную какого-либо источника света, попеременно сменялась бессознательным состоянием или беспокойным сном, который так и не приносил желаемого отдыха. Гарри не понимал, как давно он последний раз встречался с Волдемортом. Прошло сколько, несколько дней? Или все же часов? Он только понимал, что прошло не больше трех суток, так как ещё не стал частью того ритуала под полной луной, который так желали провести его похитители.       Изначально Гарри решил следить за временем, ориентируясь на то, когда ему приносят еду, однако это случалось настолько редко, что он полностью отбросил эту затею. Еды ему хватало ровно на то, чтобы не умереть с голоду. Он чувствовал слабость из-за недоедания, и, возможно, это было частью плана Волдеморта. Может, тот хотел ослабить Гарри, чтобы у него не было сил сопротивляться.       Но гнусный волшебник ошибался — пока Гарри дышит, он будет сражаться.       К несчастью, с тех пор, как его сюда бросили, у него было мало возможностей сделать это. Гарри терпеливо ожидал, что его отправят обратно в ту каменную комнату, стены которой, казалось, были пропитаны болью, и где на него раз за разом будут накладывать проклятия и пытать, а Волдеморт преодолеет свой мимолетный страх перед разумом Гарри и попытается снова применить к нему легилименцию.              Но время шло, а этого не происходило.       Когда из-за этого он почувствовал разочарование, то усомнился в собственном здравомыслии. Ни один нормальный человек не захочет предстать перед Волдемортом.       Ну… он был исключением из правил. Вроде как.       Как бы он ни боялся внезапной пощады Волдеморта, незнание того, что его ожидает, также оставляло свой отпечаток на душевном равновесии Гарри. Он не знал, что ждет его в ближайшие дни. Сейчас он только понимал, что в камере было темно, что ему было холодно и страшно, и что ему не удастся избежать ночных кошмаров. Несмотря на всевозможные отвлекающие маневры подконтрольного Римуса, к этому времени его друзьям и Ордену стало несомненно известно о его исчезновении. Гарри был уверен, что они попытаются найти его. Но без нахождения их шпиона в стане врага, Гарри не смел надеяться на успех.       Самая худшая же часть этого тюремного заключения крылась в заборщиках крови. Именно так Гарри называл тех визитеров, которые были причиной его растущей слабости. Волдеморт пока не давал Гарри снотворных зелий, но ему явно не терпелось получить его кровь. На Гарри уже трижды насылали проклятие, благодаря которому он лежал неподвижно и мог предоставить Пожирателям Смерти возможность произнести одно странное проклятие, дабы выкачать нужное количество крови из его тела. Последний раз это произошло менее получаса назад, и он лежал пластом на холодном каменном полу, испытывая головокружение от потери крови. Все те два раза, когда брали его кровь, ему давали кроветворное зелье. Однако после третьего раза один из Пожирателей Смерти обмолвился, что при таком маленьком промежутке времени, оно попросту утратит свою эффективность.       И вот Гарри раскинулся на спине, закрыв глаза. Всё его тело было холодным и склизким от пота, а сам он слишком устал, чтобы двигаться. Казалось, что при малейшей попытке дернуться, он потеряет сознание, а, что ещё хуже, его стошнит.       По крайней мере, Гарри довелось привести в действие план «стань самым раздражающим подростком». Всякий раз, когда к нему наведывались заборщики крови, он не преминул украдкой бросить в своей речи имя Волдеморта. Гарри готов был поклясться, что каждый из них испытал при этом боль. А после того, как ознаменовалась концом вся помпезность представления долгожданного пленника Волдеморта, и Пожиратели Смерти стали приходить к нему без масок, исполнение этого плана стало приносить Гарри ещё больше удовольствия, так как теперь он мог разглядеть лица своих конвоиров. В обычной ситуации Гарри бы не захотел причинять боль другим людям, но гримаса дискомфорта, появлявшаяся на лицах Пожирателей, становилась единственным утешением, напоминающим о том, что ему удалось отыскать хотя бы один способ дать отпор.       Какой-то звук, доносившийся из коридора, прорезал его мысли, и он напрягся. Обычно после забора крови они оставляли его в одиночестве на куда больший промежуток времени. Гарри вздрогнул от страха. Как бы сильно они ни ненавидели его, они с предельной осторожностью относились к наказу своего господина не наносить Гарри непоправимый ущерб. Если прямо сейчас они возьмут еще немного его крови, то это точно приведет к необратимым последствиям, то есть к смерти Гарри Поттера. И как бы сильно Гарри не презирал большую часть планов Волдеморта, он не мог остаться равнодушным к приказу темного волшебника сохранить его целым и невредимым.              Дверь камеры со скрипом отворилась, и он поднял дрожащую руку, защищая глаза от яркого света. Он подумал, что ему лучше встать. Гарри не хотел показаться слабым, но он понимал, что у него ничего из этого не выйдет. Он мог только собрать всю свою силу воедино, чтобы с трудом удержать голову поднятой и разглядеть сквозь пальцы две — нет, три — фигуры, стоящие в дверном проеме. Когда две из них переступили порог, черты их лиц освещались приглушенным светом люмоса. Двое мужчин были довольно невзрачными, имели каштанового цвета волосы и носили темные мантии, под которыми было скрыто пару лишних килограммов. Однако на этом сходства заканчивались. Первый был гладко выбрит, коренаст, а на лице располагались впечатляюще широкие брови. Второй же, наоборот, отрастил себе бороду, был куда выше, и, осветив своей волшебной палочкой комнату, устрашающе нахмурился.              Гарри не знал их. Или… стоп. Они казались ему знакомыми. Он будто видел их раньше, но вот узнать не мог. Хотя какая разница, кто из Пожирателей Смерти сюда пришел? Весьма вероятно, что эти трое были среди тех, кто проклинал Гарри в его первый день пребывания здесь, кто наслаждался, наблюдая за тем, как он корчится от боли.       Он поджал голову и опустил руку на каменный пол, настороженно наблюдая за ними сквозь налитые свинцом веки.       Третий Пожиратель Смерти стоял на пороге, прислонившись к дверному косяку. Черты его лица, исказившиеся от отвращения к запаху доносившемуся из комнаты, сразу напомнили Гарри Люциуса Малфоя. Ну, Гарри ничего не мог поделать с запахом. Он понимал, что от него пахнет потом, грязью и даже кровью, ведь изрядное её количество было пролито на его одежду. Ему же отказывали в принятии душа, так почему они решили, что он должен благоухать, как роза? В том, что они оставили ему для справления нужды маленькое ведерочко в углу комнаты и не опорожняли его со вчерашнего дня (по крайней мере, Гарри думал, что это было вчера), не было его вины.       Мужчина с монобровью при помощи заклинания избавился от содержимого ведра, и в комнате сразу же запахло приемлемо. Хотя Гарри, так или иначе, всё ещё не мог помыться.       — Полагаю, что очищающие чары, — это за гранью желаемого, — невнятно проговорил Гарри, стараясь быть как можно более беспечным. Он уже понял, что заборщиков крови легко вывести из себя холодным безразличием. Гарри едва знаком с ними, но они уже такие предсказуемые. Даже взглянув на стиснутые челюсти и прищуренные глаза бородатого волшебника, можно было сказать, что того тоже легко рассердить.       Без предупреждения пара крепких рук подняла его на ноги. Гарри стоило больших усилий не запрокинуть голову назад. Он взглянул на волшебника с монобровью, чье лицо не выражало никаких эмоций, и слабо ухмыльнулся.              — Мне известно одно заклинаньице для выщипывания волос. Сказать? — мужчина проигнорировал его, что осложнило Гарри задачу, так как ему не удалось нащупать слабые места волшебника. Но это уже неважно. Как только Гарри восстановит дыхание, он тут же начнет произносить имя Волдеморта. Хоть это не приносило ему много удовольствия, он всё равно ждал его с нетерпением.       Он попытался вырваться, когда мужчина с монобровью схватил его за подбородок, но Гарри был слишком слаб, чтобы ему удалось это сделать. Пожиратель Смерти покрутил головой из стороны в сторону, оглядывая его с чем-то вроде отвращения.              — Сколько эти идиоты взяли? — сердито отрезал он. — В таком состоянии Темный Лорд ничего от него не добьется.       — А не всё ли равно? — усмехнулся бородатый волшебник, рывком поднимая Гарри на ноги. Гарри сразу же оступился. Комната завертелась, и он бы свалился на пол, если бы тот Пожиратель с монобровью не подхватил его под руки. Его вытащили из камеры прежде, чем он успел возразить.       — Есть ощутимая разница, Нотт, — сказал Малфой, вышагивая впереди и оставляя за собой товарищей, ведущих Гарри. — Крэбб прав. Если ты считаешь, что милорд обрадуется увиденному, сам будешь объяснять, почему мальчишка выглядит, как смерть ходячая.       Бородатый волшебник, — нет, Нотт, — пробормотал себе что-то под нос и схватил Гарри за руку, когда стало очевидно, что тот не может идти самостоятельно. Гарри ударил того ногой по голени, доказывая, что, в отличие от ходьбы, его ноги способны ещё на что-то. Он ухмыльнулся, услышав его вопль. Теперь Гарри вспомнил, почему мужчины показались ему знакомыми. Помимо некоторого сходства со своими сыновьями, оба волшебника пару месяцев назад проникли в Отдел Тайн вместе с Малфоем. Они сражались в бою, в котором он потерял Сириуса.       Кроме того, у всех троих сыновья были ровесниками Гарри. Осознание того, что они могли получать удовольствие, мучая одноклассника своих собственных детей, заставляло его гневу и отвращению по отношению к ним воспылать с новой силой.       Нотт занес руку, чтобы ударить Гарри, но тот, что с монобровью, — Крэбб, — высвободил одну из своих рук, чтобы поймать Нотта за запястье.       — Помни о приказах! — прошипел он. — Он нужен Темному Лорду живым.       –Да жив он будет, обещаю, — сказал Нотт опасно низким голосом.       Гарри подумал о том, что неплохо было бы пнуть и оставшихся двух. Сейчас Гарри находился в вертикальном положении только благодаря Крэббу. Гарри больше себе навредит, упав из-за нехватки поддержки, а вот мужчины не испытают должного дискомфорта. К тому же, к глубочайшему сожалению Гарри, он не смог бы дотянуться до Малфоя, так как тот стоял вне зоны его досягаемости и наблюдал со скучающим выражением лица за склокой своих приятелей. Вместо этого Гарри обнаружил, что его голос достаточно окреп, чтобы у него вышло выдавить из себя насмешку:              — Так храбро с вашей стороны ослушиваться Волдеморта только для того, чтобы ударить беззащитного ребенка.       Нотт и Малфой покосились на Гарри. Он не мог разглядеть лицо Крэбба, но почувствовал, как тот слабо задрожал, услышав имя Волдеморта.       Отлично.       — А где это сейчас Волдеморт-то? — продолжил он, желая, чтобы у него не першило в горле. Гарри судорожно вздохнул. Кто бы мог подумать, что такая простая вещь, как разговор, может настолько утомить его? — Волдеморт так боится встретиться со мной в камере?       Глаза Нотта метали убийственные взгляды. Он придвинулся к Гарри, но Крэбб снова вмешался.              — Он получит по заслугам, — пообещал он ледяным голосом, и Гарри попытался подавить дрожь, вызванную опасными нотками в его голосе. — Темный Лорд не обрадуется, если мы отберем у него право отомстить.       Сердито фыркнув, Нотт отвернулся, оставив позади Крэбба, которому теперь одному предстояло вести Гарри.       У Гарри мурашки по коже пробежали от того, насколько близко он стоял к Пожирателю Смерти. Ему отчаянно хотелось пнуть того ногой и убедить, что он сам может идти. Вот только Гарри знал, что это неправда. Он пытался переставлять ноги, стараясь не опираться на мужчину, но чем больше он напрягался, тем сильнее кружилась голова. Он начал тяжело дышать, сердцебиение участилось, а темные пятнышки стали мелькать перед глазами. Он снова споткнулся. Теперь пол казался ему таким притягательным. Гарри мог бы сесть на него, свернуться калачиком и вздремнуть… Он опустил свою ладонь на каменную кладку, что была под его ногами, дабы воплотить желание в жизнь.       Прежде чем Гарри понял, что происходит, Крэбб взял его на руки. Гарри брыкнулся, желая, чтобы его отпустили. Это было попросту унизительно!       — Может, вместо того, чтобы отводить свои последние силы на борьбу со мной, ты прибережешь их для Темного Лорда? — холодно спросил мужчина, и Гарри замер. В его словах был смысл. Хотя Гарри ситуация нисколько не нравилась — это был сущий позор — он позволил мужчине нести его. Но он не оставит это просто так. У него был, по крайней мере, один способ дать отпор, не истощая при этом свой ограниченный запас сил:       — Почему бы просто не называть его Волдемортом? — спросил он. — Я всегда думал, что Волдеморт — интересное имя, любопытное. Вол-де-морт, — медленно протянул он.       Рука Крэбба несколько раз дернулась, и тот зажмурился от боли. Гарри также заметил, как губы мужчины дрогнули, как будто тот пытался ухмыльнуться, и это напугало Гарри настолько, что он замолчал. Что такого ужасного собирался сделать Волдеморт, что Крэбба так радовала мысль отдать раздражающего подростка на милость злого волшебника?       У Гарри не осталось времени это выяснять.       Волдеморт сидел на… за неимением лучшего слова, троне — небольшом сидении из камня, расположенном на возвышении. Помимо Малфоя, Крэбба и Нотта в комнате присутствовали ещё трое Пожирателей. И хотя ни на ком из них не было масок, Гарри смог узнать только одного — Питера Петтигрю. Гарри почувствовал, как кровь прилила к его лицу при виде человека, предавшего его родителей и крестного. Плевать сейчас ему на Волдеморта; он не отказался бы поставить фингал Петтигрю.       — Гарри, — произнес Волдеморт приторным голоском. — Ты выглядишь несколько потрепанным.       Пожиратели Смерти расхохотались, и Гарри подумал, сколь убого жить в качестве подхалима у злобного психа-садиста. Он бы произнес эту мысль вслух, но слишком устал. Лучше всего выяснить, чего хочет Волдеморт, и приберечь нападки до того момента, когда в них действительно будет необходимость.       Волдеморт жестом приказал Крэббу опустить Гарри. Пожиратель Смерти посадил Гарри на пол, когда стало очевидно, что тот не может устоять на ногах, а затем отошел, чтобы присоединиться к остальным. Решив не выказывать больше слабости, чем уже было продемонстрировано, Гарри скрестил ноги и подпер рукой подбородок, напустив на себя скучающее выражение лица, понимая, что присутствующих это только раззадорит. Черные точечки, мельтешащие у него перед глазами от такого небольшого действия, стали отступать. Он только надеялся, что его сердце перестанет колотиться от малейшего движения, так как Гарри отчаянно пытался не дрожать от холода или страха.       Волшебник сощурил глаза, когда направил на него свой взгляд. Да, Волдеморт был раздражен. Отлично. Гарри запрятал свои эмоции за напускной скукой.       — Я решил дать тебе еще один шанс, — сказал Волдеморт. — Скажи мне, где найти Северуса Снейпа, и я позабочусь, чтобы ты больше не чувствовал слабости или боли. Откажешься, и мы повторим то, что проделывали на приветственной церемонии. Мои Пожиратели Смерти практиковались, — проговорил он, улыбаясь.       Гарри постарался не вздрогнуть при мысли о своей первой ночи здесь. Он всё ещё испытывал боль в мышцах от тех проклятий, а Волдеморт, несомненно, использует в этот раз ещё более болезненные, если Гарри не будет сотрудничать. Что произойдет с его разумом после всего этого? Выдержит ли он? Ожидает ли его участь родителей Невилла?       Как бы ужасно это ни звучало, это неизбежно. Гарри не смог бы оказать им содействие, даже если бы захотел. Он понятия не имел, где находился Снейп. Ну… практически не представлял. У него были кое-какие догадки. Но Снейп был достаточно умен, чтобы избегать пребывания в этих местах, пока Гарри был в плену и мог выдать его.       — Сотрудничать, чтобы ты не пытал меня, а просто убил? Хм. Нет, спасибо, — невозмутимо ответил Гарри.       — Я не стану убивать тебя, — сказал Волдеморт, словно предлагал отдать ему весь мир. — Я просто позволю тебе некоторое время спокойно спать с осознанием того, что твой разум будет лишен боли.       — Но получается, что ты сможешь делать с моим телом, что пожелаешь? Опять же откажусь, спасибо.       Глаза Волдеморта вспыхнули от ярости.              — Круцио! — прокричал он так внезапно, что у Гарри не было времени подготовиться. Его внутренности разрывало на части. Словно огонь, боль пронеслась по его венам, обжигая кости, и он почти не заметил, как упал на пол, а его конечности стало бить судорогой, и как нечеловеческий вопль слетел с его губ.       Все прекратилось так же внезапно, как и началось. Гарри судорожно глотал ртом воздух, его сердце колотилось так быстро и сильно, что он задался вопросом, а может ли оно лопнуть от такого давления? Он услышал звуки шагов и увидел ступню Волдеморта прямо перед своим лицом, но не стал смотреть на него. Одно проклятие — и его силы на исходе, он даже голову не может поднять. И как он тогда собирается пережить следующий час или ещё того больше?       — Где он?       — Не знаю, — прохрипел он, решив, что честность сейчас будет лучше бравады. Он просто хотел уснуть. Не при помощи зловещего зелья Волдеморта, а самостоятельно, лежа в своей камере. Он был таким глупцом, когда захотел покинуть ту относительную безопасность, которую она собой представляла. Может быть, если он убедит Волдеморта, что у него нет нужной ему информации, он сможет пораньше отправиться в нее.       Волдеморт присел рядом с ним.              — Дамблдор прятал его вместе с тобой. Вы разговаривали. Он обучал тебя. Вы, без сомнения, обменивались секретами. У тебя должны быть определенные догадки о том, где он находится.       — Нет, — выдохнул он. — Я в-всего лишь… ребенок. Он не… не настолько доверяет мне, чтобы раскрывать свои секреты.       — Забываешься, мальчик, — прошипел он. — Я заглядывал в твой разум. Я видел истинный характер ваших взаимоотношений, как часто вы общались, как ты привязался к нему, — Волдеморт усмехнулся, и Гарри чуть было не поправил его. Привязанность не подходила под его определение их отношений. Скорее, им обоим удалось преодолеть ненависть, прежде чем заключенное перемирие разбилось вдребезги об его собственную беспечность. Но в данный момент это было столь незначительно, что не было смысла начинать спорить. Однако он бы не отказался от новой перебранки, просто чтобы досадить Волдеморту, но… она потребовала бы произнести много слов, а на них нужно потратить уйму сил…       — Ты ему доверяешь, — продолжил Волдеморт. — Как ни прискорбно. Знаешь, я же тоже доверял ему, но он меня предал. Он поступит так и с тобой, если того потребует его эгоизм.       Гарри захотелось возразить, но его губы оставались сомкнутыми. Волдеморт просто раздразнивает его, чтобы он сказал что-нибудь, что даст ему больше подсказок о местонахождении Снейпа или его душевном состоянии, или что-то, что поможет в поисках. Гарри не следовало поддаваться на провокации.       — Однако, — мягко сказал Волдеморт, — я могу ошибаться. Северус вполне может быть предан тебе. А если так, то, как думаешь, попытается ли он спасти тебя, м?       Гарри старался не проявлять никаких эмоций. Он был уверен, что Снейп предпримет попытку, но вот увенчается ли она успехом? Он не находил никаких веских причин, которые могли бы стать основанием для того, чтобы Волдеморт мог строить догадки на этот счет.       — Стоит ли устроить ловушку? — спросил Волдеморт с лучезарной улыбкой, и сердце Гарри упало в пятки — очень странное ощущение, отметил он сквозь ужас. — Нет, Северус слишком хитер, чтобы попасться на такую удочку, — продолжал волшебник. — Я ожидаю гораздо большего от такого хитроумного человека, сумевшего одурачить меня.              Гарри вздрогнул от яда, сочившегося в этих словах, и от оставшейся боли в мышцах после Круциатуса. По опасному блеску в глазах Волдеморта он понял, что если Снейпа пленят, его смерть не будет быстрой и безболезненной. Гарри требовался Волдеморту для осуществления стратегии, Снейп же просто для мести. Жестокой и садистской.       Волдеморт опустился на колени рядом с Гарри и погладил его по щеке своими длинными костлявыми пальцами. Гарри затрясся, но ему не хватило сил отстраниться, даже когда его шрам вспыхнул от боли.       — Ты одарил меня своей кровью, Гарри, — сказал Волдеморт, вновь напустив на себя маску деланной вежливости. — Знаешь, что это означает?       Гарри не ответил, но почувствовал, как его охватил страх. После того, как завершилась первая серия заборов крови, его затуманенный паникой разум задался вопросом, почему это Волдеморт не подождал до того особого ритуала? Неужели ему так не терпится заполучить в свои руки еще больше мощи, что он не мог подождать три жалких дня?       — Это означает, что я обладаю большей силой, чем ты можешь себе представить, — ответил темный волшебник на свой собственный вопрос. — И это говорит о том, что когда я загляну в твою душу на этот раз, маленькие ментальные уловки, коим тебя научили, ничего не будут значить. В конце концов, как может обычный разум заурядного мальчишки противостоять такой силе? — пробормотал он с притворным сочувствием, поглаживая Гарри по другой щеке.              — Я уже делал это раньше, — прошептал Гарри. Наверное, ему не следовало этого говорить, но в этот напряженный момент он мог выбирать только между глупой бравадой и дрожью, вызванной страхом. И он скорее направит свою собственную палочку на себя, чем начнет трястись перед этим злым, отвратительным подобием волшебника.       Губы Волдеморта скривились, и он больно впился пальцами в щеку Гарри. Да, определенно не стоило этого говорить.              — Саллоу! — рявкнул он, и один из Пожирателей смерти, который не был знаком Гарри, неуклюже вышел вперед с поклоном. — Подержи его, пока я буду просматривать содержимое его разума, — Волдеморт убрал свою ладонь от лица Гарри и поднялся на ноги.       Пара мясистых рук приподняла его за локоть, заставив ахнуть от боли. Гарри действовал инстинктивно, брыкаясь и ухмыляясь, когда, наконец, попал по ещё одной голени за день.       Саллоу выругался и резко отпустил его, что тоже причинило Гарри боль. Гарри впился в него взглядом, но тут же вздрогнул, увидев, как тот завел ногу назад, готовясь нанести ему жестокий удар в бок.       — Круцио! — от проклятия Волдеморта Саллоу упал на пол и стал корчиться от боли, невольно крича.              — Ты смеешь решать, когда наш пленник будет наказан? — проверещал Волдеморт. — Подобные вещи решаю я.       — П-прошу п-прощения, м-мой л-лорд, — пробормотал лежащий ничком Пожиратель Смерти. Он бился в конвульсиях, когда Волдеморт жестом подозвал другого Пожирателя Смерти. Гарри быстро опустили на колени и стали крепко удерживать на месте, подхватив под грудную клетку и держа его руки за спиной в крепкой хватке. Гарри попытался вывернуться, но его прижали ещё сильнее, и он даже не мог шевельнуть ногой.       Он попытался не паниковать, когда улыбающийся Волдеморт опустился перед ним на колени, и почувствовал, что его веки каким-то магическим образом удерживают открытыми.       Нет. Это не могло снова произойти. Он яростно пытался вырваться из хватки Пожирателя Смерти, но это было бесполезно. Его так крепко держали, что ему становилось больно. Он не мог вырваться. И вот…       У его ментальной стены не было ни единого шанса. Одним толчком Волдеморт разрушил её, рассеяв мысли Гарри, словно пыль на ветру. На него обрушилась такая пронзительная боль, и как бы он ни старался сохранять спокойствие, он не смог сдержать вопль, рвавшийся наружу, когда боль разрезала его сознание пополам. Хлынул поток из воспоминаний, который Гарри не мог контролировать. Мощь Волдеморта взяла верх над его слабыми потугами, отбросив его самого в сторону, как слабую, безвредную мошку.       Снейп опустил вилку и, нахмурившись, взглянул на Гарри, сидевшего напротив него за кухонным столом…       Снейп украдкой глянул вверх, когда котел Гарри неожиданно зашипел…       Дамблдор и Снейп смотрели на него поверх осколков стекла, лежащих на полу гостиной…       Воспоминание за воспоминанием о прошедшем месяце проносились в голове Гарри столь быстро и сильно, что он не мог управлять ими. Волдеморт с легкостью просматривал их на предмет чего-нибудь стоящего.       Дамблдор сидел в гостиной и разговаривал с Гарри.              — Пророчество повествует о слуге Волдеморта…       Чужеродная часть его сознания остановилась, напряглась и сосредоточилась на этом воспоминании, просеивая все остальные, зарываясь глубже, и у Гарри уже не осталось сил остановить это.       Изображение Трелони выплывало из Омута Памяти:              «ТЕМНЫЙ ЛОРД ВОССТАНЕТ ВНОВЬ… ЕГО СЛУГА СВЯЗАН ДВУМЯ ХОЗЯЕВАМИ…»       Когда Волдеморт увидел второе пророчество Трелони во всей его полноте, Гарри заметил, что плачет. Это было уже слишком. Физическая боль, беспомощность, чувство вины… он предал Дамблдора и Снейпа. Ему по секрету сообщили пророчество Снейпа, а теперь Волдеморт знал его. Как он мог позволить этому случиться? Он ещё раз толкнул сознание Волдеморта, пытаясь призвать ветер, который помог ему раньше. Его нигде не было. Он был отгорожен от него стеной, был вне зоны его досягаемости.       И это было больно. Все это причиняло боль.       В момент прилива сил он снова попытался вырваться, отчаянно желая, чтобы его отпустили, но руки были болезненно сжаты, а тело позади него непреклонно.       Он забился в конвульсиях и снова закричал, утратив восприятие всех органов чувств, когда ярость Волдеморта пронзила его, и волшебник продолжил свое погружение в ослабленный разум Гарри.       — Они отправятся в пристанище Нидера, — сказал Снейп, упрямо вздернув подбородок…              — С меня хватит, — сказал Снейп, выходя из комнаты Гарри. — Практикуйте окклюменцию самостоятельно…       Снейп протягивал ему кольцо, объясняя:              — Оно заколдовано, — и ожидая, когда он возьмет его…       Волдеморт разорвал связь так быстро, что Гарри задохнулся и упал бы, если бы не тело, удерживающее его в вертикальном положении. Он моргнул, пытаясь сохранять бдительность, но его голова раскалывалась, и он чувствовал себя ужасно и…и…       Он наклонил голову вперед, и его вырвало тем небольшим количеством пищи, что ещё оставалось в его желудке. Прозвучало ругательство, и хватка неприятеля разжалась, заставив Гарри упасть на бок.       Ну, что ж, подумал он, если он умрет, то, по крайней мере, сможет умереть счастливым, зная, что его вырвало прямо на Пожирателя Смерти. На Нотта, понял он, перевернувшись на другой бок и прищурившись. Еще лучше. Мужчина с отвращением очищал заклинанием оголенную кожу и рукава. Гарри сумел выдавить слабую улыбку, несмотря на боль.       Его резко схватили за руку, что стерло улыбку с его лица. Стоящий на коленях Волдеморт сорвал кольцо Снейпа с его пальца и, нахмурившись, принялся изучать его.              — Как оно работает? — потребовал он ответа.       — Не знаю, — прохрипел Гарри, но затем изменил свой ответ на «р-расскажу за с-стакан воды», когда Волдеморт направил на него палочку. К его удивлению, Волдеморт воспринял эту сделку всерьез и взмахнул рукой, будто подзывая слугу, который, как предположил Гарри, несомненно был Пожирателем Смерти. Через секунду кто-то уже убирал магией рвоту с его рубашки, поднимал на ноги и совал в его трясущиеся руки только что наколдованный стакан воды. На этот раз это был Малфой, отметил Гарри, жадно глотая воду и кашляя, когда делал это слишком быстро. Нотт стоял вдалеке, бросая на него презрительные взгляды, в то время как Крэбб стоял рядом с ним, как хороший солдат, которому, казалось, было плевать на происходящее. Саллоу, Петтигрю и другой Пожиратель Смерти наблюдали за разворачивающейся сценой с предельным вниманием, хотя никто из них не собирался подходить ближе. Гарри надеялся, что они помнят, что произошло в последний раз, когда Волдеморт применил к нему легилименцию. И он молился Мерлину, что поймет, как провернуть это снова. Однако, учитывая насколько силен сейчас был Волдеморт, это было бесполезно.       Сдерживая кашель, он сделал еще несколько осторожных глотков и сквозь дрожь в руках опустил стакан вниз. Он отстранился от Малфоя, решив сесть самостоятельно, несмотря на то, сколько усилий потребовалось для этого. Пожиратель Смерти не стал возражать и просто встал, чтобы оказаться рядом с Крэббом и Ноттом. Гарри покачнулся, но сумел сесть прямо. Правда, с трудом.       Первые несколько секунд Волдеморт не обращал на него внимание — он был занят рассматриванием вдоль и поперек маленького зеленого колечка, покрытого серебром. И вдруг он поднес его к свету.              — Тебе известно, что это такое? — непринужденно спросил он, как будто минутой ранее вовсе не разрывал сознание Гарри на кусочки. Гарри не был уверен, что именно волшебник хотел от него услышать. Очевидно, что это было кольцо с наложенными на него чарами или заклинанием. Однако это, видимо, был риторический вопрос, потому что Волдеморт заговорил, так и не потребовав ответа. — Это фамильное кольцо, наделенное древней магией. Лишь благороднейшие чистокровные семьи обладают подобными вещами. Думаю, что это кольцо хранилось у семьи Северуса Снейпа целые поколения, — он взглянул на Гарри, и его губы изогнулись в мерзкой ухмылке. — Ты удивлен, как посмотрю.       Волдеморт был прав, но, так или иначе, это его не касалось.              — Удивлен, что ты заметил что-то за пределами собственного носа, вот и все, — пожал он плечами. К несчастью, пожатие вывело его из равновесия, что разрушило впечатление от этого беспечного жеста. Ему удалось удержаться на месте только благодаря тому, что он облокотился на руку.       Волдеморт скривил губы, но продолжил:              — Родовая магия обладает невиданной мощью. Такому способному волшебнику, как он, не преминуло труда бы привязать это кольцо к себе. Оно обладает внушительной силой, поэтому я предположу, что оно может поддерживать с ним связь на любом расстоянии. Так скажи мне, как оно работает? Оно позволяет тебе призвать его? Чтобы общаться с ним?       — Я… я не знаю.       — Я могу узнать это, заглянув в твой разум, — пригрозил Волдеморт, и Гарри содрогнулся при мысли о том, что тот снова будет копаться в его мыслях, разрывая сознание на части, что усугубит боль, отдающуюся у него в голове тупыми ударами, пока он не умрет от этого напора.       — Оно… оно предупреждает его, когда мне нужна помощь, — признался Гарри, полагая, что Волдеморт сам понял это. К тому же, это все, что он мог ему сказать. –Так-то я ничего больше не знаю. Он не объяснял, а я в свою очередь им не пользовался, — тот раз же не считается из-за того, что у него не хватило времени разобраться, сработало ли оно как надо, да?       Волдеморт, судя по всему, поверил ему. Он выглядел слишком довольным, когда запрятал кольцо в свои одеяния, и Гарри содрогнулся, представив, что тот может с ним сделать. Превратит ли он Гарри в приманку для того, чтобы Снейп воспользовался кольцом? Если так, то Гарри безусловно откажется… но сейчас Волдеморт был достаточно силен, чтобы заставить его подчиниться без особых усилий.       — Как жаль, что тебе известны лишь крошечные детали, — спокойно проговорил Волдеморт. — Получается, что ни Северус, ни Дамблдор не выказывают тебе большого доверия? Хотя ты же ребенок. Не стоило ожидать, что Орден раскроет много ценных секретов мальчишке, не доросшего еще до аппарации, — судя по его снисходительному тону, он пытался вывести Гарри из себя, но в данный момент Гарри не мог обидеться или оскорбиться. Он всё ещё был ребенком. Он всегда хотел знать больше того, что ему рассказывали, но его любопытство, потребность получить неположенную ему информацию столько раз приводили к беде. Сейчас он просто желал отправиться домой и радоваться тому, что его окружают люди, готовые оберегать его, пусть и не докладывая всё. Не то чтобы эта радость долго продлится по возвращении домой… но думать об этом было приятно.       — Но ведь они делятся с тобой некоторыми секретами, да? Какими-то пророчествами и подобной дребеденью?              Он едва успел осознать вопрос, когда Волдеморт вновь опустился перед ним на колени и схватил его за подбородок. Он заметил странный блеск в глазах Волдеморта и понял, что не может сомкнуть веки, и ужас охватил его. Ему удалось резко вырваться из рук волшебника. Он попытался встать, убежать, однако был всё ещё слаб, и через мгновение после того, как он упал на пол, один из Пожирателей Смерти поднял его, прижав руки к бокам и заставив опуститься на колени перед их повелителем.       Он захныкал и тут же возненавидел себя за проявленную слабость, но его страшила сила Волдеморта, боль, которая вновь настигнет его. Чужие руки сильнее сомкнулись на его груди, ещё больше прижимая его к телу незнакомца, и он понял, что пробовать бежать бесполезно. Он попытался подготовиться, но…       Боль. Его шрам вспыхнул от боли, и воспоминания стали пролетать перед его мысленным взором столь быстро, что он не мог понять их смысл. Хотя у Волдеморта это получалось. Он просеивал их с определенным замыслом, а порой и ликованием, выискивая нечто особенное, отбрасывая те воспоминания, что не представляли для него ценности. Словно перелистывая книгу с картинками, он остановился на одном изображении, и поток событий прекратился:       Дамблдор смотрел на него печальным взглядом.              — Я уверен, что пророчество говорит о Северусе Снейпе.       Воспоминание будто перемотали, а нетерпение Волдеморта нахлынуло на Гарри.       Директор мягко произнес:              –…Сторона, которую выберет профессор Снейп, одержит победу.       –…он станет ключом к раскрытию силы, которая поможет тебе одолеть Волдеморта…       — Ложь! — услышал он за пределами своего сознания, и гнев Волдеморта обрушился на его.       Подождите. Как он мог испытывать эмоции Волдеморта? Как такое возможно? Волдеморт применял к нему легилименцию, а не наоборот. И он не пил никакого зелья. Он не должен был ощущать мысли и чувства Волдеморта… ведь так? Когда это делал Снейп, такого не происходило. Разве что когда он выпил зелье…       Он невольно вскрикнул, когда Волдеморт прорвался сквозь барьер, расположенный в глубине его сознания, разбросав при этом воспоминания, словно песчинки, и это напомнило ему, что сейчас не время ломать голову над теорией ментальных искусств. Не то чтобы он мог думать об этом, когда Волдеморт продолжал копаться в его воспоминаниях.       Он бежал по коридору Отдела Тайн, намереваясь проклясть…       Сириус падал за завесу, пока он беспомощно наблюдал…       — Нет! — закричал он, но не смог ему помешать. Волдеморт зарывался все глубже в его подсознание.       Он стоял в кабинете Дамблдора, вокруг него были разбросаны обломки чего-то. Призрачная фигура Трелони выплыла из Омута Памяти…       Ликование переполнило его, и он понял, что Волдеморт отыскал то, что хотел. Он отчаянно пытался вызвать новые воспоминания, думать о любви, призвать мысленный вихрь или торнадо, или что-нибудь, что сможет помочь ему, но все было тщетно. Он беспомощно наблюдал, как Волдеморт, наконец, отыскал пророчество, которое так жаждал услышать во всей своей полноте:       ГРЯДЕТ ТОТ, У КОГО ХВАТИТ МОГУЩЕСТВА ПОБЕДИТЬ ТЕМНОГО ЛОРДА…       Наконец-то! Пятнадцать долгих лет он ждал этого момента. Его сердце заколотилось от волнения и предвкушения.       Откуда эти мысли? Он не думал об этом. Это были не его мысли. Он что, применял легилименцию? Нет. Ее применяли к нему. Он не понимал.       РОЖДЕННЫЙ ТЕМИ, КТО ТРИЖДЫ БРОСАЛ ЕМУ ВЫЗОВ…       Отчаянно желая сделать хоть что-нибудь, он последовал за нитями чужих мыслей, погружаясь в эмоции, которые сам не испытывал, направляясь туда, куда они ведут, отдаваясь им до тех пор, пока не мог уже отличить свой разум от сознания его захватчика.       РОЖДЕННЫЙ НА ИСХОДЕ СЕДЬМОГО МЕСЯЦА…       Он больше не мог следовать за ними. Но ощущение чужеродного присутствия не покинуло Гарри. Он чувствовал чью-то радость, предвкушение, даже знал, что Пожирателей Смерти вознаградят сегодня пиршеством. Гарри собрал все силы, которые у него оставались, и оттолкнул от себя окутавшее его присутствие.       Чужой разум дрогнул, и Гарри почувствовал смятение и тревогу в окружающей его энергии. Эти чувства резко контрастировали с его собственным возбуждением. Он не знал, что предпринял, но ему удалось что-то сделать! Сосредотачиваясь и подталкивая себя повторить это, он попытался ещё раз, как будто от этого зависела его жизнь… что, на самом деле, так и было.       И ТЕМНЫЙ ЛОРД…       Его мозг охватил огонь. Тот кричал. И он тоже. Нет… это был другой «он» — разум, который являлся его собственным, но принадлежал кому-то другому. Они слились воедино, и он не мог препятствовать этому. И также не смог «он».       Чужие воспоминания столь быстро проплывали в его сознании, что он не мог контролировать их.       Молодой парнишка с темными волосами направил палочку на кошку.              — Авада…       Тот же самый мальчишка, но уже чуть старше, разговаривал со змеей… очень большой змеей… приказывал ей убить…       Его сломленный разум собрал воедино все новые кусочки, и Гарри осознал, что это был не он. Он бы не стал так поступать, не пожелал бы бездумно убивать, он скорее бы защитил.       Снова крики. Вопли. Он ощутил панику как в глубине своей души, так и в воздухе.       Он не понимал, что происходит, просто хотел, чтобы это прекратилось.       Всё кончилось.       У него закружилась голова. Чужеродное присутствие исчезло. Он откинулся на Пожирателя Смерти, который не давал ему упасть. Пока Гарри удерживают на ногах, ему плевать, кто это делает.       Он смог закрыть глаза, но теперь, когда у него получилось это сделать, он засомневался, сможет ли он вновь открыть их. Он испытывал сомнение до тех пор, пока не начал различать звуки вокруг себя, а остальные его органы чувств не прояснились.              Паника и смятение наполнили воздух. Он ощущал их, как электрический разряд. Страх тоже присутствовал, но это скорее был просто запашок. Что-то вроде покалывания в носу, которое он не смог бы описать, если спросят. Звуки усиливались, образовывая какофонию бессвязных восклицаний, бормотания, выкриков.       Наконец, придя в чувство, он заставил себя открыть глаза, желая узнать, где теперь находится Волдеморт.       Он не знал, чего ожидать. Злого волшебника, готового снова мучить Гарри? Или, может быть, вновь испугавшегося его разума? Даже если сам Гарри не понимал, что произошло… То, что он увидел, поразило его до глубины души.       Волдеморт распластался на полу. Он был окружен Пожирателями Смерти, — за исключением того, что держал Гарри; методом исключения он понял, что это был Крэбб, — и не двигался. Он был без сознания.       Гарри рассмеялся.       Нотт не оценил его юмора. Он рывком поставил его на ноги и подтолкнул к двери. Гарри споткнулся, сбитый с толку случившимся. Но он продолжал стоять. Он не упал. Он чувствовал себя сильнее. Почему он был сильнее? Он не должен ощущать себя таким.              Как и прежде, Крэбб схватил его за руку, чтобы удержать на месте, и Гарри подумал, не был ли этот мужчина одним из фанатичных последователей Волдеморта, которые следуют его приказам, несмотря ни на что. Например, держать Гарри в целости и сохранности, несмотря на то, что тот был проклятием их существования.       И даже невзирая на то, что Гарри лишил их повелителя — их безумно могущественного повелителя — сознания.       Ну, Гарри не оставит его жуткий фанатизм просто так. Ободренный победой, он ударил мужчину ногой, попав в голень, как и хотел того раньше. Три из трех. Он ухмыльнулся, когда Крэбб взвизгнул и чуть не разжал хватку. Мужчина встал под другим углом, который не представлял для Гарри возможность нанести хороший удар.       Нотт медленно двинулся на него, но Крэбб отговорил его от этого.              — Он не стоит таких хлопот. Позаботься о Темном Лорде. Я отведу его в камеру.       Саллоу решил оказать помощь и схватил Гарри, но тот ударил его, обрадовавшись, когда мужчина осторожно отошел в сторонку. Он раскрыл было рот, чтобы подразнить их именем Волдеморта, но вместо этого закашлялся. В горле у него пересохло так, что, казалось, он не пил несколько дней. К сожалению, после всего произошедшего, он сомневался, что кто-нибудь предложит ему выпить воды.       Холодок невольно пробежал по его телу, когда он взглянул в глаза Нотта, выражающие неподдельную ненависть. Прежде чем Гарри успел понять, каково это — быть убитым Пожирателем Смерти, Крэбб потащил его к двери, а Саллоу последовал за ними — но он немного отставал. Однако Гарри переполняли гнев и непокорство, и, опьяненный возможностью идти самостоятельно, он отказался спустить это со счетов. Он извивался, дергался и нарочно спотыкался, пока Пожиратель Смерти не встряхнул его и чуть ли не до синяков сжал его руки.       — Осторожнее, Поттер, — тихо сказал Крэбб, — ты же не хочешь навредить себе по дороге в подземелья? Кто знает, какие там могут таиться непривычные твари, готовые обглодать кости особенно надоедливых детей.       Он услышал, как Саллоу одобрительно рассмеялся над этой пугающей сказочкой, и Гарри потребовалось несколько секунд, чтобы понять смысл сказанного. Когда он осознал смысл этих слов, он с трудом удержался от того, чтобы встать как вкопанный. Он позволил провести себя через дверь и вниз по ступенькам, отчасти сопротивляясь, в то время как его мозг прокручивал то и дело значение этих слов.       Непривычные твари.       Крэбб особенно подчеркнул «непривычные твари». Это словосочетание присутствовало в зашифрованном сообщении Дамблдора, которое он отправил Снейпу вместе с портключом в начале лета. Эти слова Снейп использовал в качестве примера, когда объяснял Гарри, как расшифровать код. Когда Гарри захотелось узнать большее количество возможных вариаций, Снейп попросил не отвлекать его этим. Он также насмешливо добавил, что если понадобится, Гарри получит код, «без сомнения, включающий множество бессмысленных фраз, касающихся непривычных тварей».       Это было зашифрованное послание. Точно же!       Гарри понятия не имел, подразумевал ли Крэбб, что является шпионом, или что-то другое, но кое-что Гарри знал. Только Снейп мог знать, что эти слова будут иметь значение для Гарри.       Неважно, как Крэбб вписывается в это, Гарри понял одну важную вещь:       Снейп знал, где он находится. И каким-то образом он работал над тем, чтобы вытащить его.       Гарри постарался не выказать того облегчения, что испытал, не показать, как много беспокойства свалилось с его плеч после этого открытия. Он почти послушно поплелся обратно в камеру, всю дорогу надеясь, что Крэбб даст ему ещё один намек, какой-нибудь способ узнать, что происходит, некую подсказу о неминуемости попытки его спасения.       Если бы только они были одни. Саллоу придержал дверь камеры, и Крэбб помог Гарри сесть у стены. Мужчина задержался в комнате чуть дольше положенного, и Гарри поймал его взгляд, надеясь, что тот даст ему ещё один ключ к разгадке. Все, что угодно.       Он ощутил легкое, словно перышко, прикосновение к своему сознанию, возникшее и исчезнувшее за несколько секунд, прежде чем мужчина встал и повернулся к двери. Та с лязгом захлопнулась, оставив Гарри наедине со своими мыслями в кромешной темноте.       Этого было достаточно. Гарри знал этот разум. Он улыбнулся.       Крэбб был не тем, за кого себя выдавал. Это был Снейп!