***
Двумя часами ранее. — Я полностью за то, чтобы пожить, — теперь, когда самая сложная часть разговора была позади, усталость вернулась к Гарри и накрыла его с головой. Он сел ровнее, прислонившись спиной к стене, решив, что засыпать во время обсуждения их грядущего побега — это не лучшая идея. — Так какой план? Задумавшись, Снейп молчаливо покрутил в пальцах фиал с серебристым зельем. Гарри вздохнул. — Вы не собираетесь рассказывать мне план, да? — это не было удивительно, но, поделившись сейчас с Гарри столькими секретами, он мог бы раскрыть ещё один… Снейп пытливо посмотрел на него. В его взгляде сочилось нечто таинственное. — У Вас нет плана, — предположил Гарри, спустившись с небес на землю после непродолжительного успеха. — Ну, не поймите меня неправильно, воля к жизни важна и всё такое, но я, скорее, надеялся, что она будет подкреплена каким-нибудь подлым слизеринским замыслом. Например, тем, который включает наш побег вот прямо сейчас. Потому что мы, видимо, проспали достаточно долго, и, хотя я не знаю, сколько сейчас времени, кажется, Вы-Знаете-Кто совсем скоро осуществит что бы там не придумал, и я очень сомневаюсь, что нам это понравится. К тому же я действительно не хочу, чтобы кто-нибудь из нас умер… — Я не позволю Вам умереть, — тихо произнес Снейп. Он неловко отвернулся, будто снова раскрыл перед Гарри душу, и подросток без лишних вопрос понял, что, невзирая на то, что Снейп логически согласился с его аргументами о прощении и начале отношений с чистого листа, эмоционально принять их ему будет нелегко. Понаблюдав за мужчиной, он решил не привлекать к этому внимание. На сегодня было достаточно откровений. Им потребовалось пять лет на то, чтобы прийти к этому. Снейп был плох в осознании собственных эмоций, и поэтому Гарри решил, что позволит профессору принять их договоренность, когда тот будет к этому готов. — Ага, ладно. Никаких смертей. Это хорошо. Мне уже нравится план… — поторопил его Гарри. Снейп снова опустил взгляд, ударившись в раздумья, и сощурился. — Замечательно, — проворчал Гарри. — Чуть ли не конец света, а Вы мне до сих пор ничего не рассказываете. Вместо того, чтобы ответить, Снейп спросил: — Вы помните наш разговор о кодах, когда мы были на площади Гриммо? — Да, конечно. — Тогда я сказал, что даже самые надежные члены Ордена не получают свыше той информации, которой им необходимо на данный момент знать. — Да. Да, я понял, — настаивал Гарри. — Но я думаю, что обязан знать, как мы отсюда выберемся. — Вы довольно умны, — признал Снейп, взглянув на него, и Гарри обрадовался тому, насколько легко профессору дался комплимент, — но Вы всё ещё импульсивны, и Ваши эмоции — да и мысли тоже — написаны у Вас на лбу. Вам многое предстоит узнать об изворотливости. Гарри нахмурился и уже открыл было рот, чтобы начать препираться о доверии, но Снейп его опередил. — И прежде, чем Вы втянете в это доверие, позвольте заверить Вас в том, что оно здесь не при чем. Речь идет о задействовании своих сильных сторон и осознании слабых, — Гарри закрыл рот, издав при этом уловимый хлопок. Снейп бросил на него понимающий взгляд и произнес: — Видите? Открытая книга. Гарри хмыкнул, неохотно соглашаясь с этим заявлением. Он был открытой книгой. Он думал, что выглядел достаточно невозмутимо рядом с Волдемортом и Пожирателями Смерти, да и считал себя довольно хорошим лжецом, когда это от него требовалось, но это не поддавалось сравнению с искусными навыками заблуждения, которые Снейп отточил, будучи шпионом. Хотя… — Я и Вас могу прочесть, знаете ли, — отметил он. — Я знаю, что значат все эти Ваши взгляды. Ну, ладно, большую их часть. Я почти всегда знаю, что Вы думаете. Разве это как-то отличается? — И о чем я сейчас думаю? — Снейп бросил на него непроницаемый взгляд. — Нечестно, — посетовал Гарри. — Вы нацепили это шпионское выражение! — Именно. У меня на лице «шпионское выражение», как Вы красноречиво выразились, — фыркнул Снейп. — Но даже шпион не может постоянно быть начеку. Мы больше не в школе, где Вы могли видеть меня отрывками во время рабочего дня. Мы на протяжении месяца прожили в непосредственной близости, не говоря уже о том, что регулярно видели содержимое разумов друг друга. Неудивительно, что мы научились отличать внешние проявления мыслей и чувств. Разница, — подчеркнул он, — состоит в том, что я прекрасно могу скрыть свою реакцию на ситуацию, если считаю, что это необходимо. Гарри задумался на мгновение. Он колебался, но затем выпалил: — Так Вы хотите сказать, что Вы не, эм, не считаете нужным скрывать свои мысли рядом со мной? Шпионское выражение Снейпа никуда не исчезло. Гарри ухмыльнулся. — Верно. Забудьте, — Гарри знал, что был прав насчет того, что Снейп постепенно начал ослаблять защиту, когда находился с Гарри. Профессору стало комфортнее в его присутствии. Возможно, он не осознавал, насколько, но упоминание об этом вслух заставило Гарри не переживать из-за того, что он сам стал менее скрытным. Снейп вернулся к фиалу с зельем. — Что это? — спросил Гарри, надеясь, что ему хоть что-то скажут. — Сообщение, — коротко ответил Снейп. — Какое? — Которое говорит, что, если мы получим помощь извне, это произойдет при весьма специфических обстоятельствах. Гарри насупился. — Помощь извне… Вы про Малфоя, что ли? Он не может быть на нашей стороне! — Мы говорим не о его преданности кому-либо, — Снейп раздраженно мотнул головой, но было ясно, что его недовольство не связано с Гарри. — Это слишком сложная тема, чтобы вдаваться в нее сейчас. Стоит лишь сказать, что его предложение — это для нас единственная возможность. Однако его решение нашего затруднительного положения несет за собой определенные требования. — Что… что за требования? — условия, выставленные Малфоем, не могли представлять из себя что-то хорошее. — Самое главное заключается в том, что мы не будем прерывать церемонию Темного Лорда. — Не очень-то хорошее предложение о помощи, как по мне, — пробормотал Гарри, не находя ничего привлекательного в плане, который держал от него в тайне Снейп. — Это сложно назвать предложением о помощи, — поправил Снейп. — Сделка — более подходящее описание. Гарри уставился на него, не испытывая восторга от этой затеи. — Чего он хочет? — Ничего из того, что было бы не под силу директору ему предоставить, — заверил Снейп, и, хоть ответ звучал слишком неопределенно, Гарри успокоился. Как бы сильно он не доверял Снейпу, Гарри понимал, что тот что-то утаивает. В глубине его души до сих пор таилась тьма, которая никогда полностью не исчезнет. Хоть теперь профессор и был в команде хороших, Гарри понимал, что Снейп способен соглашаться на те вещи, о которых ему лучше не знать. Дамблдор тоже не был святым, учитывая его любовь к управлению людьми и способностью принимать жесткие меры, но, если мужчины захотят играть по правилам Малфоя, то Гарри может вздохнуть чуточку спокойнее. — Почему Вы говорите мне об этом? Вы только что обвиняли меня в том, что я похож на открытую книгу. Думаю, Вы-Знаете-Кто не будет рад услышать о предложении Малфоя заключить «сделку». Вы не боитесь, что я его сдам? — Ваши промахи в притворстве не такие уж существенные, — Снейп махнул рукой, не обращая внимание на Гарри. — В основном они относятся к эмоциональным реакциям и реакциям на внешние раздражители. Вы доказали, что, когда у Вас есть время на подготовку, Вы способны не выдать личность потенциального союзника. Гарри всё же не стоило гордиться полу-оскорблением-полу-комплиментом. То же самое, если бы Снейп похвалил Гарри за то, что не выдал его, когда тот был в личине Крэбба. Он слегка улыбнулся Снейпу, но внезапно возникшая в голове мысль начисто стерла его веселость. — Что если Вы-Знаете-Кто снова применит ко мне легилименцию? — Делайте то, что и раньше, — просто ответил Снейп. Ничто в его поведении не говорило о том, что он беспокоится о таком повороте событий. — Вытолкните его. Заставьте бояться Вашего разума. Кажется, это работает. — Но что, если в этот раз это не поможет? Он будет проводить какую-то там церемонию, профессор. Я не знаю, что это значит, но ничего хорошего ждать не стоит. Каждый раз, когда он зачем-то забирает у меня кровь, он становится сильнее. А вдруг он станет таким сильным, что попросту разорвет мой разум в клочья? — эта мысль всё больше страшила его своей реальностью. Он вздрогнул и закрыл глаза, вспомнив, каково это — когда Волдеморт роется в твоих мыслях. — Посмотрите на меня, — приказал Снейп, и Гарри послушался. Мужчина выглядел нарочито спокойным, и это помогло ему унять учащенный пульс. — Вспомните, что произошло за то время, когда Вы сюда попали. Вы дважды смогли вытолкнуть Темного Лорда из своего разума и каждый раз Вам удалось ранить его. Вы успешно смогли применить легилименцию к Беллатрисе Лестрейндж без всякого предварительного опыта или знаний о том, как это делать. Возможно, Вы не осознаете, но Вы также послали всплеск магии, заставив тем самым упасть удерживающих Вас Пожирателей Смерти. А затем Вы заявили, что видите магию — то, что на данный момент было под силу только Темному Лорду. И Вы считаете, что всё эти вещи — случайные совпадения? Гарри прикусил губу. — Я… не знаю. Если честно, у меня голова кругом идет от всего произошедшего, да, но я был занят другим. Не нашел еще времени, чтобы обдумать это, понимаете? — Значит, пришел подходящий случай, — велел Снейп, — потому что похоже на то, что не только Темный Лорд извлекает выгоду из этого эксперимента. Вы тоже стали сильнее. Гарри откинулся назад и сделал глубокий вдох. — Это… это невозможно. Или нет? Снейп указал на шрам Гарри. — Случилось многое из того, что должно было быть невозможным. Вы, как обычно, Поттер, превосходите ожидания. — Как это могло произойти? Снейп покачал головой. — Не знаю. Возможно, через Вашу ментальную связь? Может, часть его силы автоматически переходит Вам? Как с тем же парселтангом. В конце концов, маловероятно, что подобный дар у Вас с рождения. Скорее, он поделился с Вами парселтангом в ту ночь, когда оставил этот шрам, и установилась Ваша уникальная связь. Наверное, с силой, которую он получает через Вашу кровь, происходит то же самое, — он сел поудобнее, всем своим видом показывая заинтересованность в решении этой головоломки. — Я не сторонник этой теории, если учесть, что его возросшая мощь, по-видимому, никак на Вас за последние дни не повлияла. Возможно, здесь нет ничего естественного или машинального. Оно может быть спровоцировано рядом особых случаев, — он скрестил руки на груди и постучал пальцами по подбородку. — Скорее, каждый раз, когда Вы проявляли феноменальные способности, происходил сразу после того, как вы заглядывали в разумы друг друга, либо Вы выталкивали его из своего. Могу предположить, что этим Вы непреднамеренно одолжили у него часть новоявленных сил. — Одолжил… то есть украл? Или разделил? — Объясните. — Если я действительно получаю часть его силы, — медленно проговорил Гарри, попутно обдумывая свое предположение, — я забираю ее у него? Есть у него, допустим, ограниченный запас силы, и всякий раз, когда я забираю ее, то отбираю ее насовсем, а он сам становится слабее. Или всё-таки он безграничен? То есть… он остается всё таким же сильным, а я просто делюсь ими? — у него возникло ещё больше вопросов. — А они навсегда или только на чуть-чуть? Ну, Вы думаете, я смогу их сохранить? Это, вроде как, я могу стать сильнее, просто не понимаю пока, как ими пользоваться. Если в этом дело, то я не то чтобы чувствую себя как-то иначе… — Не знаю, — признался Снейп. — Это что-то новенькое. Время покажет, изменилось ли Ваше магическое ядро. Что за безумие! Гарри не совсем понимал, что это означает, но он был ошеломлен и немного напуган. Что если он действительно стал сильнее, но его мощь проявляется в виде неуправляемых вспышек гнева или страха? Он же может навредить людям… — Не надо, — твердый голос Снейпа завладел его вниманием. — Я знаю это выражение. Подождите, пока мы выберемся и вернемся а Хогвартс, а уже потом зацикливайтесь на своих волнениях о других людях. Сейчас Вы в опасности. У Вас есть право — обязанность — сосредоточиться на том, чтобы защитить себя. О других Вы можете начать переживать позже. Гарри сглотнул и кивнул. Он попытался послушаться и выбросить из головы мысли о неизбежных опасностях. Чтобы отвлечься, он спросил: — Вы думаете, Вы-Знаете-Кто понимает, что происходит? Снейп пожал плечами. — Сомневаюсь. Кажется, он считает, что происходящее между вами не более чем побочный эффект от этой загадочной связи. Маловероятно, что он смог додуматься до того, что в этом хоть как-то задействованы Ваши силы. Или то, что они способны возрасти. Он неуклонно считает себя единственным настоящим выдающимся волшебником, покуда не видит неопровержимые доказательства обратного. Гарри сделал несколько медленных вдохов. Слишком много тем для раздумий и очень мало времени на это. Его снова начало мутить после разговора о Волдеморте и всяких мощах. Он вытер пот с рук о грязные штаны и откашлялся. Во всяком случае, у него достаточно забот, которые могут отвлечь от мыслей о смерти и зельях, мгновенно вызывающих лихорадку. — Эм, профессор, — он снова откашлялся и указал на ведро в углу комнаты. — Я, эм, мне нужно… Стоило отдать Снейпу должное — он ни упомянул о неудобстве Гарри, ни усугубил его своим ответом. Он слегка склонил голову и повернулся к Гарри спиной, предоставляя личное пространство. К счастью, он не позволил Гарри погрязнуть в смущении, потому что, как только тот справил нужду и сел, прислонившись к стене, Снейп развернулся к нему и спросил: — Насколько сильно Вы будете полагаться на провозглашенное Вами доверие ко мне? Гарри открыл рот, чтобы снова заверить, что будет доверять ему, но остановился. Заметив на себе пронзительный взгляд Снейпа, Гарри понял, что он не повторял дважды. Вопрос состоял не столько в доверии, сколько в преодолении Гарри поставленных им ограничений. Ему было тяжело полагаться на одно лишь доверие и трудно было привыкнуть к отсиживанию в стороне и передаче бразды правления другим людям — взрослым. Даже сейчас он сдерживал порыв вытянуть из профессора больше деталей, прежде чем решать что-то. Но напоминание о том, что доверие сложно назвать таковым, если оно не подкреплено действиями, побудило его проявить себя. Он также внезапно стал признателен Снейпу за то, каким же умелым слизеринцем тот был. Всего один вопрос, и Гарри сменил непреодолимое любопытство на охотное согласие. — А Вы хорош, — выдохнул Гарри. Уголки губ Снейпа немного приподнялись, но затем сразу же опустились, когда тот заслышал в коридоре звук приближающихся голосов. Сердце Гарри замерло от осознания того, что за ними пришли Пожиратели Смерти. Время пришло. — Просто скажите мне, что делать… или не делать, — быстро сказал он. — То, что и делали последние несколько дней, — наскоро проговорил Снейп. — Никаких притворств. Но понимайте, что Темный Лорд непостоянен, из-за чего он становится непредсказуемым. Если зайдете слишком далеко, никому из нас это не поможет. Вы поняли? Гарри резво кивнул. — Вам дадут снотворное, — продолжил Снейп. — Не бойтесь. Вас вовремя спасут. Вам не будут причинять вред, пока Вы находитесь под его действием. Само зелье не принесет непоправимого ущерба. После того, как Вам дадут антидот, и зелье выведется из организма, Вы будете таким, как прежде. Гарри подпрыгнул, услышав за дверью щелчок. — И, превыше всего, — подчеркнул Снейп, не сводя с него глаз, — не теряйте надежду. Даже если кажется, что всё потеряно, Вы должны оставаться сильным. Ключ повернулся в замке, и Гарри попытался не выдать свой страх, но было невозможно стереть из глаз отблеск тревоги, когда он посмотрел на своего учителя. — Мы выживем, Гарри, — свирепо проговорил Снейп. — Обещаю, — он осушил фиал с серебристым зельем и швырнул его в угол тюремной камеры. Огонь в фонаре погас за секунду до того, как комнату наполнил свет, хлынувший через открытую дверь. Фонарь и кувшин с водой, каким-то образом спрятанные Снейпом, исчезли из поля зрения любопытных стражей. Первой видимой подсказкой того, что в этот раз всё будет иначе, стали мантии и маски Пожирателей Смерти, замеченные Гарри, когда их конвоиры вошли в камеру и подняли его с профессором на ноги. Снейп умудрился дотянуться до руки Гарри и сжать ее, прежде чем их расцепили и вытащили из комнаты. Не то чтобы это было что-то существенное, но он успокоился. Гарри расправил плечи. Он сможет это сделать.***
В этот раз их привели на другую поляну, и, несмотря на волнение, Гарри подумал, сколько у Волдеморта их обычно припасено для собраний и ритуалов. Сегодняшнее место церемониала было куда меньше тех, что использовались волшебником раньше, да и казалось оно более заросшим. Последние лучи заходящего солнца осветили землю прежде, чем тихо произнесенное заклятие и взмах палочки одного из Пожирателей Смерти заставили воспарить над их головами маленькие, но яркие огоньки. Гарри оглядел собравшихся, но Волдеморта среди них не увидел. Он сощурился, заметив посередине продолговатый, выступающий над землей камень. Рядом с ним находился еще один, но уже плоский, достаточно большой, чтобы Волдеморт использовал его как помост или — Гарри вздрогнул — как какой-то алтарь для жертвоприношения шестнадцатилетнего гриффиндорца. Он отвернулся. Снейпа удерживали сразу двое Пожирателя, однако на Гарри приходился лишь один. Он подумал, волнуются ли они — всё-таки так долго были знакомы со Снейпом. Они знали, что он опасен, и что шутки с ним плохи. Злились ли они на него? Желали ли отмщения за его предательство? Сожалел ли хоть кто-то из-за того, что они собственноручно вели его навстречу верной смерти? Люциус Малфой, разве что. Гарри не знал, что за сделку тот заключил со Снейпом, и можно ли доверить осуществление того, что, как Снейп думал, он сделает, но, исходя из слов профессора, дело здесь не в переживаниях или опасениях. Тогда что такого захотел Пожиратель Смерти, что это смогло заставить его предать своего очень злопамятного хозяина? Гарри боролся с желанием вновь осмотреть присутствующих, чтобы попытаться найти, за какой из масок скрывается столь раздражающая его белобрысая аристократическая шевелюра. До того, как он смог подумать о чем-либо еще, раздался резкий хлопок аппарации, и на поляне появился Волдеморт. Гарри почти что закатил глаза от такой неумелой попытки произвести впечатление, но отвлекся из-за неожиданной вспышки боли в области шрама. — Гарри Поттер, — проговорил Волдеморт елейным голоском. Он улыбнулся, хотя, по сравнению с их самой первой встречей, случившейся пару дней назад, он не выглядел ни довольным, ни уж тем более спокойным. Гарри определенно убил в нем всё гостеприимство. Темный волшебник подозвал Пожирателя Смерти, удерживавшего Гарри, и тот, грубо схватив его, придвинул ближе. Гарри подумал, что стоит ударить его, но вспомнил предостережение Снейпа. Да, он должен оставаться храбрым, но сейчас не лучший момент для глупостей. — Я так долго ждал этой ночи, дорогой Гарри, — сказал Волдеморт, встав прямо перед ним. — Ты должен гордиться тем, что станешь не только очевидцем, но и непосредственным участником моего возвышения. Начиная с сегодняшнего дня, я стану самым могущественным волшебником на планете. Гарри не ответил. Он решил сохранить желание подраться до того момента, как узнает, что Волдеморт задумал для этого вечера. Волдеморт спокойно воспринял молчание Гарри и переключил свое внимание на Снейпа. Вот только с ним он разговаривать не хотел. Волдеморт взмахнул палочкой, и Снейп упал на землю, между своими стражами, и забился в конвульсиях. Гарри весь напрягся, но удержался от желания закричать или попробовать подойти к Снейпу, так как понимал, что в этом не было смысла. — Стоит ли нам начать? — спросил Волдеморт и повернулся к камням, как будто истязание Снейпа было незначительным отступлением в его церемонии. Пожиратель Смерти притащил Гарри к продолговатому камню и круто развернул, прислонив к тому спиной. — Его одежда, — приказал Волдеморт, и в следующую секунду рубашка и джемпер Гарри исчезли, заставив его задрожать от холодного ночного воздуха. К счастью, штаны остались. Прежде, чем он понял, что происходит, веревки туго обвили тело, приковав конечности к камню. Он мог пошевелить только шеей, хотя нужды в этом не было, потому что Пожиратели Смерти образовали перед ним полукруг, а сам Снейп находился с ними. Более тонкая веревка опутала рот Гарри, лишив его возможности говорить, и он впервые в жизни мучился от того, что не мог произнести ни слова. Каким-то образом неспособность дать словесный отпор Волдеморту испугала его больше, чем невозможность руководить собственным телом. — Мои преданные сторонники, — раздался ликующий возглас Волдеморта. — Год назад я восстал из пепла и покончил с простым существованием. Вы приняли меня обратно как своего хозяина, служили, будто не прошло столько лет. Сейчас Вы будете вознаграждены за свою преданность. Вы станете свидетелями того, как я преодолею ограниченность смертных, и будете знать, что служили волшебнику более могущественному, чем все остальные, вместе взятые! Пожиратели Смерти склонились перед ним все, как один, и склонили головы. Снейпа также заставили встать на колени, но голову тот не опустил. Вместо этого он посмотрел на Гарри, словно передавая через взгляд свою стойкость. Волдеморт взмахнул кистью и заставил того подчиниться, но Гарри оценил его сопротивление. Присутствие Снейпа помогало ему справиться со страхом. — Хвост, — подозвал того Волдеморт, и низенький Пожиратель выступил вперед. — Ты взял у него кровь в первый раз. Ты заслужил честь взять ее снова. Хвост преклонился перед Волдемортом и жеманно улыбнулся. — Спасибо, Хозяин. Кто-то наколдовал прямо перед ними котел. Вверх маленькой струйкой пополз пар, и Гарри оставалось только гадать, что там плескалось. Хвост подошел к нему, держа в руке кинжал, отражавший с обеих сторон озарявший поляну свет. Гарри знал, что это неизбежно, но всё равно задергался, пытаясь сбросить с себя путы. — Кровь врага, взятая против его воли, награди силой своего противника, — величественно проговорил Волдеморт, возведя руки к небу. Пожиратели Смерти вторили его словам, и кинжал Хвоста соприкоснулся с кожей Гарри. Он не издал ни звука, когда на его руке появился надрез, и кровь стекла вниз, прямо к запястью, но он не смог сдержать дрожь. Хвост поднес к руке Гарри пустой фиал, подождал, пока тот наполнится, а затем вылил содержимое в котел. Плескавшаяся внутри жидкость зашипела, и, после очередной неудачной попытки посмотреть, что там было, Гарри перевел взгляд на Снейпа. Он чувствовал себя беспомощным, и Снейп был единственным, кто мог помочь облегчить это чувство. Снейп до сих пор стоял на коленях, удерживаемый по обе стороны Пожирателями, однако голова его была поднята, и смотрел он на Гарри. Как только подросток взглянул на него, тот коротко кивнул. И выражение его лица было тем, чего так не хватало Гарри на уроках зельеварения — одним лишь взглядом ему говорили, что он молодец, и просили продолжать в том же духе. Гарри сделал несколько маленьких вдохов, пытаясь обуздать страх. Чуть больше года назад, когда он был в аналогичной ситуации, он не посмел бы подумать, что в следующий раз присутствие Снейпа поможет ему успокоиться. Но сейчас эти черные глаза были для него источником силы, и Гарри сосредоточил на них внимание, не утруждая себя попытками узнать, чем занимаются Волдеморт и Хвост. — Кровь врага, взятая против его воли, награди силой своего противника, — в последний раз проскандировали Пожиратели, и всё стихло. Перед глазами Гарри возник Волдеморт, протягивающий к своим губам кубок с дымящейся белой жидкостью. Он опустошил сосуд, а затем прикрыл веки. Спустя минуту он мягко произнес: — Я чувствую это, Гарри. Я наполнен силой, — он устремил свой пронзительный взгляд на Гарри. На его лице ярко контрастировали переполняющая эйфория и всепоглощающее безумство. — Одна моя мысль может контролировать магию. Я могу овладеть мощью природы, даже не используя палочку, — он провел пальцем по челюсти Гарри, и тот издал приглушенный всхлип. Шрам пылал от боли, и Гарри не удивился бы, если бы из него сейчас хлынула кровь. Волдеморт убрал руку и повернулся к своим приспешникам. — Приведите предателя, — крикнул он, и Пожиратели Смерти поднялись на ноги. Двое из них вытащили Снейпа в центр и бросили на плоский камень. Гарри поморщился от звонкого хлопка, возникшего из-за столкновения живой плоти с каменной глыбой. Он попытался не волноваться и не терять веру, старался дышать. Волдеморт без сомнений хотел убить Снейпа. Но у профессора был план, он обещал, что они с Гарри выживут. Вот-вот он аппариует отсюда. Или Малфой примчится и отважно спасет его. А, может, Орден появится с палочками наготове. Волдеморт протянул руки к Снейпу, и тот начал извиваться. Руки его затряслись, челюсть была крепко сжата. Он судорожно искал глазами Гарри, просил его довериться, быть сильным и… Снейп закрыл глаза, когда невольно вскрикнул от боли. Гарри пытался сбросить с себя веревки. — Ты должен умереть этой ночью, Северус, — прошипел Волдеморт. — Твои боль и страдания послужат напоминанием того, что никто не смеет предавать Темного Лорда. Гарри увидел, как несколько Пожирателей Смерти вздрогнули, и сжал зубы, осознавая глупость этих людей, слепо следующих за своих хозяином, который не думает дважды перед тем, как причинить им боль, если получит похвалу. Какие люди сознательно последуют за таким волшебником? Зачем принуждать таких мужчин, как Крэбб, Нотт, Гойл или Малфой, поощрять своих сыновей за то, что те идут по их стопам, понимая, что их разделяет один шаг от боли и страданий, а, возможно, и от бессмысленной смерти? Это какое-то сумасшествие. Снейп снова забился в конвульсиях, и воцарилась тишина, которую нарушали лишь звуки его агонии. Даже заклинания, которые на него насылали, были беззвучными, ведь теперь Волдеморту не нужно было ни произносить заклятие, ни использовать палочку для того, чтобы причинить боль. Глаза Гарри наполнились слезами. Он был готов расплакаться от понимания того, что не может остановить страдания Снейпа. Хотя, даже если бы он избавился от всего, что его ограничивало, то не смог бы в большинстве своем ему помочь, не так ли? Но он знал, что попытался бы. Он бы ринулся к Волдеморту и атаковал Пожирателей Смерти, попытался бы завладеть палочкой и, возможно, даже попробовал бы призвать магию, которую лицезрел на другой поляне. Магия. Цепляясь за эту мысль — ведь ему нужно было сосредоточиться на чем-то, помимо криков профессора, — он уставился на траву. Он попытался вообразить, что прекрасные искры магии, как тогда, возникли перед его глазами, но ничего не вышло. По его щеке от отчаяния скатилась слеза, и он запыхтел, когда повторил попытку выбраться из пут. Беспокойство заставило его перевести внимание на Снейпа, и от увиденного у него кровь застыла в жилах. Мужчина продолжал корчиться на земле. Глаза его закатились, а губы покрылись синевой. Ужасаясь, Гарри продолжил смотреть на то, как судороги участились, а затем резко прекратились. Нет. То, что он видел, не правда. Не могло быть это по-настоящему. Нет, Снейп обещал. Гарри едва заметил, что всё его тело пробирает дрожь. Он не мог думать, не мог чувствовать что-то, помимо пульсирующей боли в руке и удушья из-за того, что легкие не хотели раскрываться. В мире не осталось ничего, кроме пронзительного света над головой и ослепляющей боли внутри. И неподвижного тела, бледной кожи, посиневших губ, и остервенелых попыток нащупать пульс. — Он мертв, — прохрипел безжалостный голос, раздавшийся за бездушной маской. Нет. Миллионы крошечных осколков горя пронзили его сердце. Он не мог дышать. Этого не должно было произойти. Он яростно замотал головой. Мир пошатнулся, и он бы сделал то же самое, если бы не веревки, удерживающие его на месте. Нет. Снейп не мог быть мертв, он обещал. Он дал слово, что они будут живы и оба выберутся отсюда. Он пообещал! Гарри бы всё отдал, чтобы сейчас очнуться от этого кошмара, но он не спал. Он знал, что это не сон. Лунный свет пал на поляну, озарив маски окружающих его Пожирателей Смерти, но Гарри не сводил глаз с неподвижного тела, раскинувшегося прямо по центру чудовищного камня. Он не видел лица, только глядел на не вздымающуюся грудь. Мир расплылся перед глазами. В этот раз он не заметил искр магии и не смог заставить себя отыскать их. Боль застилала его разум, не давая думать. Он даже не обратил внимания на то, что из его груди вырвался животный крик. Волдеморт отобрал у него всё до последнего. И наконец он зашел слишком далеко. Он стиснул зубы. В глазах вспыхнули искры. Охи и шепотки перемешались с приглушенными звуками ночи, и воздух наполнился магией. Веревки каким-то образом разорвались. Гарри осознавал лишь то, что наконец свободен. Без всяких раздумий он рванул к Волдеморту. Не заботясь о боли в шраме, он повалил гнусного волшебника на землю и начал избивать того кулаками. Его руки резко заломили за спиной. Он закричал, и Пожиратели отпустили его, завопив от боли. Гарри упал на траву. Он смутно видел из-за пелены слез, но смог разглядеть проплывающее перед собой злобное лицо Волдеморта. Злое и напуганное. Озадаченное. Прекрасно. Пусть боится! Гарри посмотрел в красные глаза Волдеморта, и поляна исчезла. Он погружался в кромешную темноту. Воспоминания проплывали в его разуме так быстро, что он мог разглядеть их до мельчайших деталей. Но Гарри знал, что они не принадлежали ему. Они попали к нему из сознания Тома Реддла. Он применял легилименцию к Волдеморту! Его начали выталкивать, но он со всей силы вцепился в разум волшебника. Гарри не хотел в нем находиться, не желал читать его испорченные мысли. Он хотел причинить вред, разрушить его, отплатить Волдеморту той же болью, что испытал сам. И он почувствовал, что делает ему больно. Последовала режущая боль, и связь разорвалась. Гарри упал на пол и поднес руку к затылку. У него шла кровь. Кто-то ударил его, однако, к счастью, больше не трогал. Задыхаясь от внезапно возникшего изнеможения, он лег на траву, чтобы прийти в себя. Гарри зашелся в рыданиях. Конечно же, Снейп был мертв. Покуда они были врагами, ему удавалось быть целым и невредимым, но, как только тот начал заботиться о Гарри, в тот момент, когда сам Гарри наконец-то установил связь с тем, кто может рассказать ему о родителях, его вырвали из его жизни, как и всех остальных. Он должен был знать, что это произойдет. Но вместо этого Снейп попросил его довериться, дал ему обещание, сказал, что нужно быть сильным, даже когда кажется, что всё потеряно… Он судорожно вздохнул и встал на четвереньки, рассматривая Снейпа. К Гарри до сих пор никто не прикоснулся, но он услышал крики и утвердительные возгласы. Волдеморт был в сознании, но лежал на земле, испытывая боль. Он не уделил Гарри и чуточку внимания. Гарри подполз к Снейпу, и его наконец поднял на ноги Пожиратель Смерти. Он сопротивлялся. Ему нужно было добраться до Снейпа. Его профессор был самым умным человеком из всех, что Гарри знал. Он был силен и храбр, и, превыше всего, находчив. Он знал, что Волдеморт отправит его на смерть. Он выпил зелье. Какое у него было назначение? Оно оживит его? Он правда мертв? Гарри должен убедиться в этом сам, черт возьми, и он не может это сделать, пока Пожиратель тянет его назад. В этот раз он начал искать искры, и у него это получилось. Они выплыли из травы и из-под деревьев. Гарри подозвал их к себе, а затем оттолкнул. Пожиратели Смерти свалились все до единого, словно попали под землетрясение. Гарри вскарабкался на ноги и со всех сил рванул к Снейпу. Он попытался нащупать пульс дрожащими руками. Пульса нет. Губы посинели. Он был мертв. Это был сплошной кошмар от начала и до конца, но только в десять раз хуже. Он всхлипнул и вцепился в изорванную рубашку Снейпа. Искры собрались возле него. Они пульсировали, но Гарри не знал, сможет ли остановить их от того, что они хотели сделать. У него не получилось бы с ними справиться, даже если те стремились убить его и всех остальных на этой поляне. Он опустил голову на грудь Снейпа. Ему стоило убраться отсюда. Кажется, теперь он был достаточно могущественен для этого. Но со сковывающим тело горем он ничего не мог поделать. — Зелье! — расслышал он в перерыве между своими рыданиями. — Зелье, сейчас же, глупцы! Он открыл глаза и, как ему показалось, в последний раз посмотрел на Снейпа. Он пригладил сальные волосы мужчины, забыв, почему считал их отвратительными. Он больше никогда не назовет его сальноволосым мерзавцем. Вот бы он просто очнулся… Чьи-то руки грубо схватили его, и он не сопротивлялся. Ему не за что бороться. Даже искры начали исчезать, будто понимая, что тот, кто их призвал, утратил желание управлять ими. Один из Пожирателей крепко удерживал его на месте, а другой раскрывал челюсть. Зелье попало Гарри в горло, но рука, зажимавшая рот, не дала его выплюнуть. Мир таял перед глазами, а глаза начали слипаться. Но он успел услышать, как Малфой шепчет ему на ухо: — Он жив. У него перехватило дыхание. Было слишком поздно избавляться от темноты, застилавшей разум, но ему нужно было спросить, узнать, имел ли тот в виду… — Северус жив, — услышал он и выдохнул, когда мир погрузился во тьму.