PART 2
Томас стоит около автомобиля, хмурясь из-за снега, что упорно пытается залезть ему за шиворот. Холод медленно подбирается под дряблую накидку, покусывает пальцы на ногах и руках. Плюс ко всему, необузданное чувство беспокойства преследует его разум, не даёт расслабиться ни на мгновение. Слишком уж быстро подкрался этот день, не смог он подготовиться морально. — Чего стоишь? - снег хрустит под ногами Ларссона, пока тот подходит ближе. — Эдд всё ещё собирается. - Риджуэлл недовольно шмыгает носом и поднимает голову, вглядываясь в тёмно-серое небо. — Ясно. - собеседник складывает руки в карманы и немного ежится от резкого порыва ветра. Оба не были настроены на разговор. — Ладно, пойду скажу, чтобы он поторопился. - выдохнув белое облачко пара, говорит Торд. Томас, щурясь, оглядывает его телогрейку, почему-то не поднимая взгляд на её обладателя. — Тогда передай, что если через две минуты он не будет здесь, передо мной, я его закопаю в сугроб и ещё сверху сяду. Ларссон понимающе кивает и вновь скрывается в достаточно неуютном дворике. Том вновь поворачивается лицом к автомобилю, в котором сидят двое незнакомцев. Сомнений не было - это люди Стража, но всё равно парень держал себя к ним настороженно. Уж больно не нравились ему их странные гримасы. Один из них - достаточно массивный мужчина средних лет с темными коротко стриженными волосами - частенько пытался заговорить с Томом, но тот никак не реагировал на столь добродушные жесты. Вновь окинув взглядом серое небо, Риджуэлл поворачивается спиной к автомобилю и вглядывается в полупустые глазницы окон. Как бы ему сейчас не хотелось оказаться там, в тепле и каком-никаком уюте, а за спокойные три месяца приходится платить по счетам. Глупо было бы предполагать, что этот день не настанет. Вскоре в парадных дверях показываются три фигуры, завёрнутые в тёплые плащи и телогрейки. Они неспешно шагают в сторону продрогшего Томаса, кутаясь в тёплые одежды ещё сильнее, параллельно пряча в подкладках и карманах пистолеты или штык-ножи. Где-то из одного окна в особняке машет ладошкой Дин и идёт завтракать чем-то вкусненьким. Хорошо быть ребёнком... Раскрасневшийся в лице Эдд подходит к Риджуэллу и, извинившись за опоздание, оглядывает сопровождающих. Особенно надолго его взгляд останавливается на втором - худощавом парне лет двадцати пяти максимум, со странным, почти змеиным взглядом водянисто-голубых глаз. Кажется, его зовут Барни. Фамилию, к сожалению, Том вспомнить не мог. Да и в принципе не заморачивался над этим. — И как они тебе? - спрашивает Эдвард, поправляя воротник плаща. — Неоднозначные типы. - тихо бросает Том, направляясь к авто. — Не доверяешь Стражу? - вдогонку интересуется Гоулд, выбивая из Риджуэлла раздражённый вздох. Подойдя к машине, все четверо садятся на задние сидения, кое-как вмещаясь в довольно просторном салоне. Недовольный таким расположением дел, Риджуэлл поворачивается к окну и устало смотрит на парящий в воздухе снег. С губ сам по себе вырывается глубокий выдох. Автомобиль тронулся, оставляя за собой змееподобные дорожки вдавленного снега. Никто не роняет ни слова за первую половину поездки, пока худощавый Барни не выруливает прочь из Лондона и перед компанией не предстает снежная пустыня. Холодная и неприступная. Будоражащая до глубины сознания. Другой, более крепкий мужчина, достаёт металлическую флягу и отхлебывает пару глотков. Настроение его, казалось, сразу поднимается и он отпускает шутку о том, как с них медленно будут снимать кожу и насиловать железным штырём, если поймают. Оптимизма от его слов не прибавилось. Тогда он поворачивается и предлагает выпить сидящим позади парням. — Отличная настойка, сразу согреет. - твердит он. От нечего делать соглашаются Том и Торд. Первым протягивает руку Ларссон и тут же тянется губами к горлышку фляги. Горло его моментально обжигает огнём, пылающий ком скатывается по пищеводу и попадает в желудок. От неожиданности у русого захватывает дух, он открывает и закрывает рот, дабы унять жжение. Мужчина на это усмехается, а Том перенимая из холодных рук норвежца флягу, настойчиво пытается вспомнить его имя. Оно вертится на языке, но всё время ускользает от него. Держа в голове горький опыт Ларссона, Риджуэлл осторожно отпивает настойку и расслабляется от разлившегося по телу тепла. Мысли лениво крутятся около их пункта назначения и со временем, Том осознаёт одну интересную вещь - он понимает этих двух мужчин сидящих спереди. Понимает, почему они, в какой-то мере, расслабленно вглядываются в даль, не показывая на лице ничего. Ни сомнения, ни страха. Со временем привыкаешь к этой постоянной опасности. Угрозе, что парит над головой твоей персоны, грозясь в ту же секунду свалиться и раздавить тебя в мокрое беспомощное пятно. И тогда уже становится всё равно - умрёшь ты или нет. Почему-то Том проникся этим ощущением и осознал, что сам становится таким же. Бесчувственным… обесбашенным… без какого-либо намека на страх и сомнения. Протягивая флягу мужчине, Риджуэлл не выдерживает и интересуется: — Как зовут-то? Темноволосый удивлённо смотрит на него, но при этом спокойно отвечает: — Диего. - он фыркает и так же отпивает из фляги, расплываясь в облегченной улыбке. - Я думал, политика у Стража честная. — Заткнись. - шипит на него товарищ, старательно следя за дорогой. — Честная? - переспрашивает Риджуэлл, явно раскрепощенный настойкой. - Что ты имеешь в виду, Диего? — Думал, вам хоть имена наши скажут. Нам-то всё о вас известно. Такой ответ заставил всех четверых напрячься. — Что именно имеется в виду под "известно всё"? - настороженно произносит Эдд и его тут же поддерживает Торд. — От нас что-то скрывают, так? Барни и Диего странно переглядываются. — Не могу сказать… - протягивает темноволосый, поворачивая голову к своему окну. - Страж любит играть в "игры", может что-то умалчивать для зрелищности. Такова его натура. Ларссон откидывается в сидении и сосредоточенно сверлит взглядом свои руки. Наверняка раздумывает о чём-то. — Это какое-то безумие… - выносит вердикт он. — Лондон давно стал городом сумасшедших. Просто раньше был резон прятаться среди толпы нормальных. - вдруг отвечает ему Барни, чем вызывает удивленные взгляды к своей персоне. - Сейчас нет норм морали, а если и есть, то крайне искривлённые обстоятельствами. Никто ничего не решается сказать в ответ.***
Автомобиль преодолевает далеко не пятый километр. Тепло настойки покинуло тело Томаса. Пальцев он уже не чувствует, в кистях засела ноющая боль, словно под кожей ползают толстые и тяжелые жуки. Достаточно неприятно. Несколько раз Риджуэлл впадал в грубый и слишком отрывистый сон, что больше походил на минутную потерю сознания. Иногда после такой дрёмы глаза застилала странная пелена, по которой плыли разноцветные круги. Скорее всего, это был результат недосыпа и необычайного холода. Вскоре автомобиль сворачивает налево и теперь приходится ехать по бездорожью и ухабам. В который раз салон сотрясается на очередном глубоком сугробе и Том открывает глаза, нервно очерчивая ими открывшийся вид из окна. Та же ледяная и белая пустыня, которой, похоже, нет ни конца, ни края. Риджуэлл кутается в свою накидку, проклиная свет за то, что Страж так и не смог дать им нормальные куртки. Хотя, наверное, тогда было бы не удобно на задании, возложенном на их плечи. Хотя и это объяснение не удовлетворяло парня. — Приехали. - оповещает Барни, останавливая авто. Парни поднимают головы, заинтересованно оглядывая окрестности. Посреди ледяных и молчаливых холмов стоит тёмный двухэтажный домишко, огражденный высоким забором с колючей проволокой. Можно было поклясться, что она под напряжением. Разглядеть, что же находится во дворе не представлялось возможным. — Пока мы не вылезли из машины, - строго говорит Барни, внимательно глядя в окна домишки. - я должен предупредить о двух вещах. Первое - входа есть два и оба они ведут под землю. Туда нам и нужно пробраться. Второе - нужно вести себя крайне тихо. Один лишний шорох - и мы похерим всю миссию, ясно? — Под землёй? Никто не говорил, что мы будем под землёй... - выдыхает Мэтт, неловко перебирая пальцами. Барни хмурится. В его змеином взгляде читается раздражение. — Что уже не так, чёрт возьми!? - шипит он. — Ох... У Мэтта клаустрофобия. - говорит за рыжего Эдд и успокаивающе поглаживает его по плечу. — Чёрт... - в сердцах бросает Диего, вновь отпивая настойки из фляги. - С самого начала всё катится в тартарары... Повисает задумчивое молчание. Барни напряженно постукивает пальцами по рулю, вглядываясь в забор. Эдд что-то шепчет на ухо Мэтту, но так, чтобы никто не услышал. Торд просто молчит и внимательно следит за снегом, что всё никак не перестаёт падать, а Том в предвкушении ждёт вердикта, как будто тот может решить все проблемы в его жизни. — Кто-то останется с ним, - начиная речь, Барни указывает на Мэтта. - и будет искать вход в доме. Лезть туда не нужно, просто стоит убедится, что ничего не помешает использовать его, как план "Б". Другие пойдут с нами под землю, конечно, изначально найдя вход. Если я правильно помню, он должен быть во дворе, в каком-то укромном местечке. Итак, кто останется наверху с... Мэттом? Никто не спешил отвечать, тщательно обдумывая свои силы. Конечно, это просто отличная отмазка, дабы не лезть в самое пекло, но при этом чувство долга щекотливо напоминает о себе. Показаться слабаком в глазах остальных? Ха! Чушь! — Том останется. - внезапно говорит Эдд, чем вызывает горькое негодование со стороны черноглазого. — Я!? С какого перепугу!? - шипит Риджуэлл, бросая глазами в друга гневные искры. — Не пойми меня не правильно, Том, но так будет лучше в первую очередь для тебя. - мирно поднимает руки Гоулд. — Эдд прав. - впервые за долгое время отзывается Торд. Попутно ловя взгляды Риджа, Аля "И ты туда же!?", он объясняет свою точку зрения: - Ты слишком часто приносишь проблемы, возможно, это не твоя вина, просто так получается, но рисковать нельзя. Иногда складывается ощущение, что ты просто рассадник неудач! Это ради тебя и общего блага, пойми наконец! Том ещё какое-то время молча сверлит его взглядом, а после, смирившись, качает головой. — Отлично. - свободно вздыхает Барни. - Пойдём. Но учтите, если у вас с Мэттом что-то пойдёт не так, мы не сможем вам помочь. Риджуэлл недовольно фыркает и выволакивает Мэтью за собой из машины. "Мы не беспомощные младенцы, справимся" - думает он, останавливаясь у массивных ворот. - "Что это вообще за чушь!? Я? Проблемный? Да ни в жизни!" Раздражение и гнев переполняют его. Чёртов Эдд, чёртов Торд! Если уж и говорите правду, так будьте добры отдать её, как шёлковое полотенце, а не бросить в лицо, как мокрую тряпку. Все остальные также выходят из автомобиля, сразу погружаясь в снег по колено. Барни, Диего и Торд одновременно выплёвывают невнятный мат в сторону матушки-Природы. Том ощущает себя немного странно, глядя на эту необычную цитадель. Возможно, если бы он не знал, что именно находится там, то спросил бы себя: "Что может быть спрятано в неумело построенном домишке за высокими неприступными стенами?". Его отторгали эти стены. Но это не значит, что он боялся, вовсе нет. Это было больше похоже на отвращение с примесью паники, что сжимает горло удавкой. От этих мыслей Риджуэлл невольно касается продрогшими пальцами шеи, чувствуя, как это двоякое ощущение ползает по спине под кожей. — Как мы проникнем внутрь? - интересуется Торд, холодным, почти презрительным, взглядом окидывая преграду. — Как, как? Обычно. - ворчит Барни, подходя ближе к воротам. Он опускается чуть ли не плашмя на снег, матеря всё, на чем свет стоит, и достаёт из кармана проволоку. Расправляет её, делая на конце подобие крючка и просовывает руку с этим "инструментом" под забор. Расстояния между землёй и воротами вполне хватило, чтобы могла пролезть небольшая собака, так что это не доставило труда. Барни вытягивает руку почти до плеча, пытаясь зацепить проволокой засов. Получается у него это далеко не с первого раза. Наконец мужчина победно ухмыляется кончиками губ и резко дёргает засов в сторону. Ворота с тихим и противным скрипом открываются, пропуская внутрь всю компанию. — Думал, защита будет понадёжней. - тихо протягивает Эдд, оглядывая скудный дворик. - А говорили "средний класс". — Пф, фанатик. - отмахивается Диего, проходя мимо него. Двор был достаточно большим, но обстановлен на скорую руку. Справа, почти у самого дома стоял небольшой навес с дровами, рядом с ним 一 уличный туалет и баня, забитая досками. Слева же не было ничего, только в самом дальнем углу, припорошеный снегом, стоял колодец. Его тёмное око прикрывал большой и грубый лист заржавевшего металла и небольшая кучка снега на нём. Диего странно косится на туалет, каждый из парней понимает, к чему это. Первым не выдерживает Торд. — Только не говорите, что нам туда! - сквозь зубы шипит он. — Не думаю. - качает головой Барни. - Но, в любом случае, лучше не строить теории, нужно проверить. Ларссон недовольно встряхивает плечами, словно сбрасывая с них снег, и медленно идёт к нужнику. Под его ногами зловеще скрипт снег, сердце отдается эхом в висках. Почему? Норвежец подходит к двери и замирает, поднеся пальцы к ржавой ручке. Что-то не так. Это остро ощущается в воздухе, словно… запах. Этот запах не может быть просто вонью нечистот, он слишком… выделяется. Торд пытается перебрать в своей голове похожие на него, пытается определить то же это такое, но почувствовав ожидающий и требовательный взгляд сверлящий его спину, одергивает себя. "Совсем помешался. Тупой параноик." - думает парень и медленно открывает дверь. С еле заметным скрипом та открывает проход внутрь. Ларссон расслабленно выдыхает. Ничего, лишь паутина и пыль, навязчиво лезущая в ноздри. Ни-че-го. Но вонь не исчезает, русый чувствует это. Нехотя он отходит в сторону, закрывая дверь, и тут в память врезается эта вонь. Эти кисловато-горькие нотки, которые чаще всего, пропитаны запахом влажной земли. Трупный запах. Торд чувствует, как перехватывает дыхание, но подойти ещё раз и теперь заглянуть в дыру в полу у него не хватает духу. Нервно скользит взглядом по туалету и разворачивается к друзьям. На немой вопрос в глазах отвечает отрицательным кивком головы. — Хорошо, значит, не там... - бормочет Барни. С каких это пор он здесь главный? Том мог бы задать этот вопрос вслух, но понимал, что никто более не решится взять на себя тягостную ответственность. Слишком велик груз за первую миссию и жизнь шести человек. — Тогда ты и ты, - Барни поочередно указывает на Мэтта и Эдда. - идите гляньте около дров. Только на совесть. Парни кивают и удаляются под сопровождение хруста снега под их ногами. — Хорошо. - задумчиво кивает мужчина. - Диего, бери Тома за шкирку, проверьте нет ли выемок или тайных проходов около забора, а ты, Торд, за мной. Наконец они разделяются, и Том с Диего идут прощупывать каждый чёртов метр забора. Черноглазый уже собрался жаловаться на жизнь, но ему тут же протянули флягу. Немного потупив, Риджуэлл принял её и отпил немного, намереваясь согреться. Это никогда не помешает. "Видит Иегова, если бы не эта чудо настойка, я бы уже стал ледяной статуей" - думает он, отдавая флягу Диего. Тот тоже делает глоток и, пряча у себя в нагрудном внутреннем кармане, вновь заметно веселеет. Теперь, казалось, он был готов весь снег около забора вычистить голыми руками. Тем временем Торд и Барни приблизились к колодцу, осматривая его со всех сторон. Выемок, а тем более каких-либо кнопок и рычагов в нем не оказалось, поэтому Барни струшивает снег с металлической "крышки" и с неким усилием отодвигает её в сторону. Сразу повеяло сыростью, от чего оба нахмурились, ожидая увидеть снизу самую обычную воду. Но вот не тут-то было. Осушенное дно колодца покрывает тьма, укромно пряча в себе что-то неизведанное. — Готов поспорить, что здесь. - расслабленно бормочет Барни. — Думаешь? - недоверчиво косится на него Ларссон, пытаясь всё же разглядеть дно. Увы, безуспешно. — Уверен. - кивает мужчина и оборачивается к Диего и Тому. Его боевой настрой сразу улетучивается. - Опять бухает, идиот… Торд удивленно смотрит в ту сторону и видит, как фыркающий и недовольный Том садится на колени и гребет снег, пока его товарищ по заданию вновь обращается к фляге. — Диего! - вдруг без какого-либо зазрения совести кричит Барни. Когда мужчина оборачивается, он так же громко добавляет: - Верёвку неси! — Ты же говорил не шуметь! - шипит Ларссон. — Ясно, что ублюдок в своих "катакомбах", иначе кого-то бы уже расстреляли. - буднично бросает мужчина и, нелепо зевая, опирается на стенку колодца. "Это как-то слишком легко и быстро…" - думает Торд, стараясь не возвращаться мыслями к туалету и вони, что въелась в сознание. Ну нет, он теперь туда ни на шаг не приблизится! Как только во двор возвращается Диего с толстой веревкой в руках, из-за горы влажных заснеженных дров выглядывает Эдд, с удивлением следя за ситуацией вокруг себя. Понимая, что ничего искать больше не нужно, он окликивает Мэтта и они вместе идут к остальным. Томас делать этого явно не спешит, рассматривая каждый закоулок треклятого дома. Почему-то назойливое ощущение, что что-то не так и, возможно, за ними следят не покидало его. Списывать на паранойю это было бы в крайней степени глупо. А что, если здесь стоят камеры? Если так, то почему они всё ещё живы? Этот Генри что-то выжидает? Риджуэлл беспокойным взглядом мозолит одно из окон на первом этаже и, тяжело вздыхая, идёт к остальным. — Что предпринимаете? - притворно бодро интересуется он, складывая руки на груди. — По канату ползём вниз, разведываем что и как, а после вы скинете нам оружие. - сухо отвечает Барни, опуская вышеупомянутый "канат" вниз. — Ясно… - протягивает Том, зарываясь носом в ворот своей накидки. Холод пронизывает до костей и, если честно, сейчас больше всего хотелось, наплевав на всё, пойти в дом и разжечь там огонь. Наконец верёвка была достаточно хорошо привязана и парни стали спускаться вниз. Первым решился это сделать Торд. Скользя по верёвке, он потихоньку исчез из виду, окунувшись во тьму. — Чёрт! - вдруг рявкнул он, когда его ноги со странным бульканьем опустились на землю. — Что там? - спрашивает Барни, не спеша проделывать то же самое. — Вода! Х-холодная, сучка… - насмешливо говорит Ларссон, пытаясь выдавить из себя хоть подобие шутки. Но и так было видно, что его боевой настрой пал прахом великих воинов. — Сколько? - тут же находится Диего. — Да ну… Чуть выше щиколодок. - бубнит норвежец, но из-за эха его слова было слышно вполне. — Можешь рассмотреть что-то вокруг себя? Проход есть? - вновь включается Барни, настойчиво шарясь в кармане. — Ни черта не вижу! Только ваши лица. - отвечает Торд и тут же добавляет: - Том, ублюдок ты черноглазый, не смей в меня плеваться! Все глаза, естественно, переводятся на Риджуэлла. Тот, хмыкнув что-то по типу: "Ой, да кому ты нужен?", отходит в сторону, упрямо направляясь к дому. Оставшийся без внимания Ларссон тут же напоминает о себе: — Ну так, фонарик кинете, нет? Вместо ответа вышеупомянутый предмет был тот же час сборшен на дно холодной и глубокой ямы. Незамедлительно внизу загорается тусклый, словно потусторонний, огонёк. Скромный лучик света проскальзывает по влажным заиндевевшим стенам и замирает в одном положении, слегка подергиваясь из стороны в сторону в дрожащих руках Торда. — Кажется, нашёл! - восхищенно, будто ребёнок, восклицает парень, поднимая достаточно бледное лицо вверх, к компаньйонам. — Что там? - интересуется до этого молчавший Эдд. — Проход, отделенный сеткой. С замком. - отвечает норвежец. В его голосе слышится явное вознесение, как у победителя на пьедестале. — Отлично, спускаемся. - умиротворенно кивает Барни. После подходит, шепчет что-то на ухо Диего. Тот с сомнением на лице кивает и с недовольством первый подходит к колодцу. Пока все спускаются на дно колодца, овеваемый странным ощущением Томас подходит к дому. На дверях висит ржавый амбарный замок и создавается непреднамеренная иллюзия того, что за этим замком и тяжелыми дверьми должно быть что-то. Что-то важное и обязательно требующее усилий в своём добытии. Возможно, в голове Риджуэлла шумит самый обычный, объяснимый тягой к приключениям, азарт. Безуспешно подёргав замок, парень разворчаивается и провожает взглядом Барни, что последний ныряет в чрево колодца. Когда Харгривз кидает команде оружие и те брюзжат сеткой, преграждающей путь, Томас переводит взгляд на навес, под которым хранятся дрова. Усталый взгляд черноглазого британца падает на припорошенный снежными хлопьями топор, воткнутый в трухлявый пень. "Отлично"- усмехается Риджи и шагает к нему. Рукоятка сидит в руке просто чудесно, но вот главная часть топора - лезвие, держится лишь на упорном желании делать своё дело, да и заточен он недостаточно хорошо. Смирившись с этим, Том идёт обратно к двери, где его уже поджидает Мэтью. — Что ты будешь делать? Дверь рубить? Как в "Сиянии"? Пораженный таким сравнением Риджуэлл недовольно дёргает плечом. — Отойди. - грубо бросает он и, когда просьба его была выполнена, расставив ноги на ширине плеч, он поднимает топор над головой. Замахнувшись, он резко опускает своё холодное оружие на замок, но тот лишь взвизгивает и, пустив искры, не поддается. — Чёрт… - мямлит Том и, теперь уже более тщательно прицелившись, вновь опускает лезвие топора. Наконец он смог добиться своего - тот с беспокойным звяканьем падает на кирпичный порожек дома. Выдохнув, Риджуэлл дёргает дверь на себя, с трудом её открывая из-за обилия снега на пороге. Коридор встречает затхлым воздухом, который ощущается в носу больше как вода; выцвевшими обоями серого цвета и пылью, что угрожающе парит в воздухе. Создается чувство, словно ты вдыхаешь эту пыль и буквально ощущаешь, как она оседает в лёгких, перехватывая дыхание. — Идёшь строго за мной. Шаг влево, шаг вправо - расстрел, ясно? - бормочет Томас, обращаясь к рыжику. Тот, естественно, послушно кивает и, приготовив свой "Браунинг", следует за ним. Коридор имеет ответвления в виде комнат, в которые поочередно заглядывает Иегова, дабы убедиться в том, что помещение пустое, как, собственно, и все остальные. Комнат всего три и чулан под лестницей, который парни проверяют самым последним. Нагроможденные коробки ясно дают понять, что там никто не мог спрятаться и подстеречь парней. Дальше идёт второй этаж. Поднимаясь по скрипучей деревянной лестнице, Том пару раз чуть не проваливается в дыры в ступенях. Мэтью он оставляет у подножия лестницы, чтобы нельзя было отрезать им пути отступления. "Не может быть такого, чтобы в доме, в главном стратегическом объекте, этот гений не сделал ни одной ловушки!" - с негодованием думает Риджуэлл, медленно проходя по коридору. Так же, как и на первом этаже, он заглядывает в каждую дверь, но, увы, ничего не находит. Останавливается в крайней комнате, тускло освещённой большим окном, заклеянным старыми газетами. Британец немного топчется на месте, а после, не смея терпеть ужасной духоты, резко срывает бумагу на окне, впуская более уверенные лучи зимнего солнца в помещение. Поднявшись на носочки, с небольшим усилием открывает форточку, глядя, как сквозь неё в радостном вальсе влетают мелкие снежинки. Внезапно раздается резкое шипение, от которого черноглазый чуть не ловит инфаркт. — Чёрт бы вас побрал… - бубнит Томас, вынимая из кармана рацию. - Что там…? Какие-то мгновения ещё слышится неразборчивое шипение и наконец на другом конце звучит скучный голос Барни. — Томас, ваша с Мэттом задача - найти второй выход. Обыщите дом, хоть вверх дном переверните, но вы его должны найти. Предположительно, первый этаж. Риджи раздраженно выдыхает и уже собирается сказать "доброе" слово в сторону собеседника, но в рации тут же слышится: "До связи" и Барни отключается. — Что там? - спрашивает Мэтт, предположительно находящийся на лестнице. — Пойдём искать этот грёбанный второй выход. - отвечает Том, в последний раз недовольным взглядом окидывая комнату, в которой находится. Рыжик тут же появляется в дверях, обиженно складывая руки на груди. — Почему ты всегда так груб? Ты ненавидишь людей? — Это я ещё не груб. - отрицает Риджуэлл. - И, как сказал один русский поэт: "Кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать людей". — Русский? - удивленно переспрашивает Харгривз. — Да. Я намного более развит, чем может показаться на первый, второй и третий взгляд. - ненамеренно заканчивает диалог Томас и выходит в коридор, потирая руки от холода.***
— Кошмар, у меня ноги до костей продрогли… - бормочет Эдвард, следуя чередой за Барни и Тордом. Они шли по холодному сырому тоннелю, взбивая под ногами грязную и мутную воду, надеясь, что вскоре наконец смогут где-нибудь отогреться. Да хоть в языках адского пламени в самом забытом углу преисподней. — Надо было резиновые сапоги брать… - тихо поддакивает заключающий шеренгу Диего. — Тц! - шипит на них Барни, резко останавливаясь и прислушиваясь. Какое-то мгновение все стоят, не издавая ни звука и прислушиваясь к биению сердец. — Что такое? - из-за мужского плеча выглядывает Ларссон, пытаясь увидеть то, что насторожило их самоназванного командира. Барни недовольно прищуривается, наводит бледный свет фонарика на раздваивающийся тоннель. — Ох, чёрт…. Будем разделяться? Как в типичном фильме ужасов? - насмешливо интересуется Торд. — Ещё чего. - басит позади Диего. - Ищите дураков. Из глубины одного тоннеля эхом отбивается странный грохот и всхлип воды, но, увы, разобрать из которого не представлялось возможным. Выложенные тёмной плиткой стены, на которых, словно болезнь, расплываются грибок и плесень, немного дрожат, как от землетрясенья. Барни закусывает губу и нервно хватается за одну из стен. Кажется, ему не хватает воздуха, что, в принципе, было объяснимо - сокрытое под землёй пространство с тремя стенами, давящими со всех сторон, не было чем-то внушающим доверие. — П-пойдём налево. - выдавливает из себя мужчина, идя в указанном самим собой направлении. Его "команда" без лишних слов соглашается. Каждый хватается руками за стены в иррациональном страхе потерять ориентиры в пространстве. Коридор то увеличивался, то уменьшался, но даже так давящее чувство тревоги не испарялось. Торд следует за Барни и, чтобы отвлечься, размышляет о том, насколько эти тоннели напоминают лабиринтообразную паутину. Не один раз им уже являются развилки, повороты, спуски и подъемы. Складывается ощущение, что этому всему нет конца. "Не помогает! Ну же, чёрт возьми, нельзя быть таким трусом!" - укоризненно думает Ларссон. Глубокий вдох - выдох… Глубокий вдох - выдох… Глубокий вдох… Ноздри уже не так трепещут от запахов затхлости и паутины, но дышать легче не становится - воздух такой густой и тяжёлый, что его приходится заставлять втягивать в лёгкие. Холод пощипывает кожу и пальцы на ногах уже почти не чувствуются. Покоя не даёт одна-единственная мысль на всех четверых. Она крутится в мозгу, точно крыса, царапает коготками черепушку: "А что, если они безвозвратно заблудятся? Что будет тогда?" Наконец бесконечный коридор вливается в округлую комнатку. Здесь Барни останавливается и даёт остальным знак сделать то же самое. После наваливается плечом на стену и вздыхает. Пряча взгляд змеиных глаз, вглядывается в мутную холодную воду под ногами. — Это не дело… - отстраненно бормочет мужчина, складывая руки на груди, чтобы согреться. — Нужно ставить метки. Чтобы не… - начинает Эдд, но его тут же перебивают: — Думаю, мы уже потерялись. - Диего устало обводит взглядом низкие своды комнатки. — И Том не выходит на связь. Дерьмо... - шипит Барни. Какое-то время все стоят молча, чтобы дать себе время на отдышку и обдумывание ситуации. — Ладно, - говорит Торд. - будем на поворотах царапать метки, у меня есть нож. Я пойду вперёд, а вы мне светите. Без лишних возражений компания выдвигается дальше. Сразу после комнатки коридоры становятся выше и парней ожидает тройная развилка. Решая не сворачивать, Торд царапает на стене крестик и идёт дальше. Слишком много поворотов и развилок. Сколько они уже под землёй - никто не знал (увы, не догадались взять наручные часы). Как говорится, время течёт, как сучка перед красивым парнем. Как бы то ни было, а ноги Ларссона уже задревенели, зубы стучат так, что его, наверное, слышно за много-много шагов. Около десяти минут он идёт, не обращая внимания ни на что, но внезапно парень останавливается, чем вызывает удивлённые взгляды в свою спину. Из его онемевших губ срывается стон, а за ним без лишних театральных пауз - испуганное и растерянное хихиканье. Этого не может быть. Просто не может. — Торд, что случилось? - настороженно спрашивает Барни. Вместо ответа норвежец скатывается по стене и оседает прямо в холодную воду, указывая пальцем на очередную развилку. На одной из стен под блеклым светом фонарика был виден неаккуратный, выцарапанный впопыхах, крестик. — Успокойся, нечего расклеиваться как мой левый ботинок. - успокаивающе трёт плечо друга Эдвард. - Просто теперь свернём в другую сторону. Торд нехотя поднимает взгляд, демонстрируя бледное лицо с посиневшими губами. Скопившуюся в глазах влагу он тут же стирает рукавом, чтобы не показаться трусом, и неуверенно поднимается на ноги. — Держи, - Диего из-за спины Эдда протягивает Ларссону почти пустую флягу, - там ещё немного осталось, может разгонит кровь. Русый благодарно кивает и откручивает крышку. — Тебе нужно немного отдохнуть. - заключает Барни, вынимая из его руки нож. - Пойдешь сзади, я буду вести. Не имея никаких возражений, Ларссон протискивается назад, за широкую спину Диего, и отпивает остаток настойки. Тепло скатывается по горлу, но Торд непоколебимо уверен - недостаточно. Пройдёт всего пара минут и тело вновь начнёт подрагивать от обилия холода и влаги.***
— Нашёл что-нибудь? - рыжая голова Мэтью выглядывает из-за двери, заинтересованно оглядывая комнату, в которой находится его друг. Томас не отвечает, лишь многозначительно скрипит дверцами шкафа в попытках отыскать какой-нибудь тайный проход за задней стенкой. — Бред. А может и нет вообще никакого второго выхода? - вздыхает Риджуэлл, вылезая из достаточно большого предмета мебели. Харгривз странно смотрит на него, беспечно хлопая голубыми глазами. Он подсознательно чувствует, что с черноглазым что-то не так. Но как спросить об этом, не вызывая никаких вопросов по поводу своей персоны? — Но нам же сказали… - наивно начинает Мэтт, но его тут же перебивают: — Сказали, сказали… Много чего они говорят! - раздраженно восклицает Том, захлопывая дверцу шкафа. Та, несоизмеримо оскорблённая сим жестом, с противным грохотом отваливается и размещается на грязном полу. Риджи поджимает губы и потирает переносицу, сдерживая льющийся из него порыв откровенной ярости. Напряжение в комнате растёт. — Всё хорошо? - неуверенно интересуется рыжик, медленно подходя к парню. — Да. - шепчет Томас, сглатывая ком в глотке. - Всё просто отлично, прекрасно, невероятно и так далее по сценарию. Как обычно. — Но я же вижу, что что-то не так! - по-детски дуется Мэтт, вызывая у Иеговы крайне уставшую ухмылку. — Просто... слишком много впечатлений. Всё в порядке. - говорит Риджуэлл, направляясь к дверям. - Мне нужно подышать свежим воздухом. И… - огибая неподвижную растерянную фигуру Харгривза, он останавливается и тихо добавляет: - Спасибо, Мэтт. Тут же черноглазый выскакивает из помещения и, почти бегом преодолев коридор, оказывается на скромном крыльце. Снег неприятно бьёт по лицу, но он не обращает внимания на это. Пытаясь согнать хаотичные мысли в кучу, закрывает входную дверь и опирается спиной о стену. Неужели его состояние настолько заметно, что даже Харгривз обратил внимание? "О, Иегова… нужно становиться сдержанней…" - твердит себе Том. Фраза Ларссона не выходит из головы. "Ты слишком часто приносишь проблемы, возможно, это не твоя вина, просто так получается, но рисковать нельзя. Иногда складывается ощущение, что ты просто рассадник неудач!" Может ли это быть правдой? Вполне. Но разве это его вина? Разве его вина в том, что Вселенная повернулась к нему задом? — Но он прав… - как бы ни было горько это признавать. Сколько Риджуэлл себя помнил, он был достаточно проблемным ребёнком. Часто ввязывался в драки, страдал слишком специфичными и странными увлечениями, не любил школу, а потому прогуливал её вместе с друзьями, когда был постарше - временами прикладывался к бутылке, но всё это было связано между собой толстой красной нитью. Всё это было его приятными воспоминаниями о детстве, что уносили его от проблем. Томас никогда не был сторонником долгих, а порой и мазохистско-болезненных ностальгирований. Это было вовсе не в его стиле. Просто подобные мысли приносили сладостное ощущение спокойствия, как, к примеру, и сейчас. Кажется, он совершенно потерялся во времени и мыслях. Сколько он уже здесь стоит? От редких, но сильных порывов ветра тело бьёт дрожь, а челюсти легонько стучат. Решившись немного размять ноги, Том спускается с крыльца, наивно шагает на середину двора и неловко тычет носком сапога в сугроб. Снег над его головой кружит в сказочном вальсе, повинуясь любым порывам ветра, а после застревает в странноватой шевелюре парня. Снежинки робко подрагивают, всё больше ныряя в мягкие пряди пепельных волос. Риджуэлл делает круг по двору, неведомо зачем заглядывая в самый мелкий закоулочек, наверняка просто для того, чтобы унять свой вполне здравый интерес. Наконец он останавливается рядом с туалетом и замирает, улавливая носом вонь нечистот и… чего-то лишнего. Чего-то, что быть здесь совсем не должно. Догадка лениво прокрадывается в голову, заставляя поежиться. Трупная вонь… она так невыносимо бьёт по ноздрям британца, что тот, еле сдерживаясь чтобы не выплюнуть несколько этажей мата, неспешно подходит к сортиру. "Как и думал. Источник здесь" - принюхиваясь, думает Томас. Рука в нерешительности замирает над дверной ручкой, ладони подрагивают от холода и осознания того, что может находиться внутри. Глубоко в душе Риджи понимает, что Ларссон проверял сие "помещение" и ничего не нашёл, но… что если проблема сокрыта, так сказать, внутри? Норвежец вроде не сильно утруждал себя задачей осмотреть туалет, что если он что-то да пропустил? Сердце стучит так, что ощущается даже в кончиках пальцев. Посылая к чёрту эту интригующую паузу, Том распахивает дверь и останавливается на пороге, осматривая маленькую комнатку. Самый обычный деревенский сортир - пыль, что лезет в ноздри, паутина с её привычными жителями и вонь. Был бы черноглазый британец брезгливым - сразу бы закрыл дверь и ушёл бы обратно в дом. Но он не был брезгливым. Он был просто до ужаса принципиальным и лезущим в чужие дела человеком. Поэтому Том ступает ещё один небольшой шаг внутрь и с неким сомнением заглядывает в отверстие в полу. Глаза достаточно быстро фокусируются на очертаниях в темноте и парень, не сдерживая полукрика полувсхлипа, отдёргивается назад. Но даже так он не может отвести взгляда от сине-серого лица, что смотрело на него пустыми стекляшками глаз. Запёкшаяся на лбу и губах кровь слишком выделялась на бледном, наполовину утонувшем в испражнениях, безжизненном теле. Светлые волосы слиплись на затылке и висках, создавая ощущение, словно это не труп, а скелет с лысиной черепа и оставшимися глазами. Риджуэлл, не имея больше силы духа видеть это и вдыхать вонь, которая теперь резала ноздри, медленно отходит назад и закрывает дверь. Прислоняется лбом к двери и пытается осознать всю ситуацию в целом. Он был напряжен, как струна. Настолько напряжен, что если бы на него сейчас напали, то ушли бы с переломами всех конечностей, а парень, без какой-либо отдышки, вернулся бы к раздумию. Томас вспоминал, что говорил Стражу (и самому себе) буквально за неделю до выезда. "Я выучил повадки этого Генри вдоль и поперёк, всё будет в высшем пилотаже!" "Не думаю, что мы НЕ сможем справиться с каким-то маньяком-заучкой" "Я знаю, что делаю, не волнуйтесь" Да, он знал, что делать, если их цель возьмется за оружие или ловушки. Но он не знал что делать, если труп этой самой "цели" тонет в деревенском сортире, а убийца, может быть, бродит совсем рядом.***
В конце концов Том зажмуривается, отгоняя лишние мысли, и выдыхает. Отталкивается ладонями от деревянной двери и отходит на приличное состояние от сортира. В голове всё ещё не укладывается сей "сюрприз", но парень понимает, что об этом в срочном порядке нужно доложить остальным. Немедля Риджуэлл начинает рыться в поисках рации. Выворачвая один карман за другим, он вспоминает, что оставил её в комнате на столе, рядом со шкафом. Раздражённо браня себя за невнимательность, Томас разворачивается на пятках и бодро шагает ко входной двери. Увы, но добраться до неё он не успевает - внезапно слышится грохот и треск стекла где-то на уровне второго этажа. Рука Риджа замирает над дверной ручкой, когда осколки рассыпаются шлейфом за его спиной и падают в снег вместе с телом. "Какого чёрта?!" - Том резко оборачивается и пару мгновений тупо пялится на Мэтта, который тянется к осколкам, немного подвывая. Одежда Харгривза в нескольких местах порвана, снег под ним окрашивается в тёмно-красный. Голубые глаза парня пусты, на лице застыла гримаса ужаса и боли. До Риджуэлла не сразу доходит, что происходит с его другом, но когда тот хватает осколки и подносит их к лицу, догадка пронзает голову, словно пуля. Чёрт, чёрт, чёрт! — Нет! Не смей! - кричит черноглазый бросаясь к другу. Падая на извивающееся тело друга, он пытается выбить из его рук стекло. Рыжик отчаянно сопротивляется, царапая Тому лицо, шею и лишь чудом не попадает в глаза. — Очнись, Мэтт! Ну же! Не обращая внимания на кровоточащие раны, которых становится всё больше и больше, Иегова пытается закрыть уши друга руками, надеясь, что это поможет. Чёртовы наушники остались в машине. Как с этим быть? Если он сейчас побежит их искать, Харгривз уже успеет выпилиться из этого жестокого мира, а если нет, то, возможно, сам поляжет в этой борьбе. Казалось, силы у рыжеволосого прибавилось вдвое, а то и втрое, настолько сильно он сопротивляется. Удары словно становятся твёрже, как будто тот набивает руку с каждым из них. Выражение лица же не меняется - та же гримаса боли, но уже с нотами какого-то удовлетворения. — Иегова, пожалуйста… Мэтт, твою мать, послушай меня! Очнись! Ты долж-… - договорить Том не успевает - парень наносит особенно сильный порез под подбородком. Вскрикивая, черноглазый рефлекторно отбрасывает друга в сторону, тот прокатывается по снегу, теряя из рук осколки. Пока Риджуэлл пытается сдержать кровь, он вновь подскакивает на ноги и бежит к стеклу - единственному средству, что поможет ему вскрыть уши или выколоть глаза. "Почему сейчас!? ПОЧЕМУ, МАТЬ ЕГО, В ЭТОТ ДЕНЬ!?" - Том тяжело поднимается на ноги и пытается вновь накинуться на друга, чтобы уберечь его, но тот сам толкает его в снег. Воспользовавшись этим, Риджи хватается за рукав Мэтью и утаскивает его за собой. Как только они оказываются в сугробе, черноглазый британец толкает парня в сторону и нависает над ним. Тогда же садится ему на грудь и накрывает собой голову рыжика, пытаясь хоть как-то заглушить немые звуки Дождя. — Пожалуйста, Мэтт… Очнись… Пожалуйста, прекрати! Хватит! Мэтт, пожалуйста!!! - вопит Томас, сжимаясь всё сильнее и сильнее. Дыхание словно перехватывает, в глазах темнеет от боли, страха и напряжения. Главное сейчас просто не потерять сознание от потери крови, что обильно течёт по лицу и шее. Главное уберечь Мэтью. Главное… А как же остальные? Что с ними? Они тоже впали под влияние Дождя? Харгривз продолжает извиваться под Риджуэллом, не издавая ни слова, ни звука. Его руки больно царапают и щипают открытые участки кожи на теле друга, пока тот терпит и молится Вселенной, чтобы всё поскорее кончилось. Проходят мучительные минуты, в которых Джехо успевает потеряться, и прежняя хватка вместе с рвением Мэтта потихоньку сводится на "нет". Его мышцы расслабляются, тело тонет в сугробе и на секунду Том думает, что перестарался и собственноручно задушил беднягу. Но когда он позволяет себе отстраниться, то видит, что рыжик усердно моргает, словно пытаясь снять с глаз пелену. Наконец взгляд Харгривза проясняется, он приоткрывает рот, но в итоге не произносит ни звука. Смотрит на Тома. Глаза его расшириваются в ужасе, он подпрыгивает на месте, чуть не зарядив лбом Риджу в раненный подбородок. Спешно садится на колени и хватает друга за плечи, внимательно разглядывая его множественные ранения. — Мэтт? — Боже, Том, что произошло? - кое-как сдерживая крик, шепчет он. По щекам бегут лёгкие солёные дорожки. — Дождь… - выдавливает из себя Иегова, отмечая в голове, что говорить слишком трудно. Всё лицо неистово печёт, наверное, после всего этого он будет напоминать Ларссона. Два шрамированых товарища. — Э-это я тебя… т-так? - истерика вот-вот вырвется из Мэтью. Это было более, чем очевидно. Томас мягко убирает его руки со своих плеч и неуверенно кивает, тут же добавляя: — Но всё в порядке, на мне заживёт, как на собаке. Главное, что ты всё-таки жив. - он переводит дыхание. - Я вообще удивлён, что ты ничего не сломал, когда упал со второго этажа… — Я… Упал со второго этажа? — Хэх, вылетел в окно, как бумажный самолётик. - Риджи пытается улыбнуться, но выходит лишь кривая гримаса. — Так! Н-не нужно терять время! Тебе срочно нужно обработать раны! - подскакивает на ноги Мэтт и помогает подняться черноглазому. - В машине же должна быть аптечка? — Да… В багажнике, кажется. - Том аккуратно присаживается на порог, кутаясь в одежду. - Иди, я т-тебя тут подожду. Как только Харгривз уходит, Риджуэлл достаёт небольшую книжку и огрызок карандаша из внутреннего кармана. Дуя на руки, чтоб хоть как-то их согреть, он открывает книжечку и начинает быстро, корявым почерком, писать: Действия, совершенные жертвой во время одержимости Дождём, стираются из её памяти; Возможно (!!!), жертва обретает повышенную мышечную активность во время одержимости; Пальцы дрожат так, что записывать что-то далее не представляется возможным. Несколько капель крови падают на страницы, от чего Риджуэлл тихо матерится. Закрыв книжку, он кладёт её вместе с карандашом в карман. Просто ужасно болит голова и тело. Наблюдая за тем, как к нему спешит Мэтт с аптечкой, Том задумывается: "А что если бы вместо меня остался кто-то другой? Наверняка жертв было бы двое" Это если, конечно, не считать возможных потенциальных жертв где-то в катакомбах этого треклятого колодца. А есть ли они или нет, не знал никто.