barriers are not a problem for love

Закатное солнце окрашивало всё в цвета оранжевого, словно укрывая прозрачной фатой дорогие ему пейзажи. Медленно, но верно лето уступало свои бразды правления, передавая их осени. Уже можно было почувствовать легкий прохладный ветерок, что колышет сейчас рубашку на омеге, что едет верхом на лошади. Его альфа идёт рядом, придерживая его и верного скакуна, чтобы избежать опасности для мужа. — Юнги-хён, так куда мы сегодня отправляемся? — заинтересованно залепетал Чимин, аккуратно придерживая свой живот. — Увидишь, Чиминни, — нежно отозвался альфа, улыбаясь на последовавшее после его фразы бурчание «Всегда ты так говоришь.» В последнее время они часто выбираются на природу. Юнги хочет как можно больше показать своей омеге, чтобы видеть его улыбку каждый день своей жизни. Чимин, когда услышал причину, сказал, что и так счастлив каждый день, ведь у него был его любимый альфа и сын, что должен был родиться через пару месяцев. О большем он будто и мечтать не мог. Но Юнги настаивал, что в мире есть ещё много всего прекрасного, чего омега никогда не видел и что Юнги хотел бы показать ему. Когда альфа видит, как глаза Чимина расширяются при взгляде на что-то прекрасное, Юнги понимает, что для него прекраснее самого омеги нет ничего в этом мире. Сегодня им пришлось идти долго, практически пол дня. Альфа много суетился, переживая за самочувствие беременного омеги, но Чимин каждый раз заверял, что с ним всё хорошо, стоит лишь сделать короткий привал и он будет «как огурчик». Они шли по густо-зелёному лесу, в котором кроны деревьев образовывали плотный купол, а на земле мох создавал мягкий ковёр, расстелившись. Цокот лошадиных копыт эхом разносился по тишине леса, но дальше на лошадях было невозможно пройти из-за слишком большого количества деревьев. Слезая с Грома, альфа сразу же снял и омегу с Жемчужины, попутно привязав животных к ближайшему дереву. Всю дальнейшую дорогу Юнги помогал Чимину аккуратно перебираться через широкие корни деревьев, торчащие из-под земли. Омега был в приподнятом настроении и восторженно рассказывал ему истории об этом лесе, что услышал ещё в детстве. Он действительно никогда не забирался так глубоко в чащу, потому что ему этого никогда не разрешали, всегда приставляя кого-то, кто следил бы за ним. Вскоре, ожидания Юнги сбылись. Глаза Чиминни были такими яркими и, словно искрящимися, когда они прибыли на то самое место. Перед их глазами распростерся пейзаж невиданной красоты. Под их ногами под порывами ветра шелестел покров травы, что через пару метров переходил в резкий обрыв в пропасть, а вид… Вид на бескрайний мир природы, где ты видишь немыслимую высоту гор, что возвышаются над вечными лесами, и морские глубины, которые таят в себе множество тайн. Свежий воздух начал обдувать их со всех сторон, как только они отошли от защитного слоя деревьев. Волосы и рубашка Чимина начали раздуваться по ветру и, в какой-то момент, альфа побоялся, что ветер может унести хрупкого парня. Придерживая его за талию, они поднялись к краю обрыва, останавливаясь на одном из древних камней, всё так же обросших мхом. Вокруг было множество звуков, которые сливались в одну приятную мелодию: пролетающие чайки громко распевали свои песни, пролетая над садящимся солнцем; бушующее море билось о подножие высоких скал; лес позади шумел своими листьями, зазывая их вернуться. Весь вид казался чем-то невообразимым, как то, что ты можешь увидеть только в мечтах или снах, но никогда не думаешь, что такое может встретить тебя в реальности. Чимин взобрался на верхушку камня после Юнги и застыл, медленно приоткрывая рот. Он остановился, в изумлении наблюдая за открывающимся перед ним видом. Пару минут альфа молча наблюдал за тем, как парень восторженно жестикулирует и просит посмотреть то на чаек, то на переливающееся на закате море.  — Я так и думал, что тебе понравится, — с улыбкой наблюдал за реакцией омеги, Юнги.  — Шутишь? Я в восторге! Это просто… невообразимо! — кричал Чимин, пытаясь перекричать разбушевавшийся ветер. — И кажется, что здесь такого? Закат бывает каждый день, и море вокруг. Но всё вместе, здесь, с тобой, превращают всё в сказку… Чимин аккуратно подошёл ближе к альфе и взял его за руку, доверительно посмотрев в его глаза. Юнги сжал его ладонь и положил свою вторую руку поверх. Он поднял взгляд в блестящие глаза парня на против и затаил дыхание. Альфа предложил им сесть, приобнимая Чимина и кладя его голову себе на плечо.  — В детстве я часто бывал в лесу с отцом. Иногда мы брали лошадь, но чаще всего, ходили пешком. Он много мне рассказывал и многому научил здесь. — начал альфа.  — Каким был твой отец?  — Он был добрым человеком. Всегда заботился обо мне, насколько мог. Я постоянно удивлялся, как он может оставаться таким улыбчивым даже когда вокруг него ходят слухи. Он меня научил тому, что неважно то, о чём люди болтают, главное — как ты себя чувствуешь.  — Твой отец, верно, был очень мудрым человеком… — протянул Чимин на полувыдохе. — Я думаю, что он старался быть таким для меня, быть настоящим отцом. — альфа устремился взглядом куда-то вдаль. Через пару минут молчания Юнги произнёс: — Чиминни… — Да? — Знаешь, отец дал мне как-то совет, что если не знаешь, что делать со своей жизнью — то следует встретить рассвет у моря. Это будет так прекрасно, что думать ты сможешь только о том, что для тебя действительно важно, другие мысли не в счёт. Если ты в этот самый миг что-то для себя осознал — так и надо поступать. «Шагни в новый день с рассветом», сказал он тогда. — Вау, — удивлённо выкрикнул парень. — Да, и именно в этом месте… я принял все самые важные решения в своей жизни, — он окинул лицо своего прекрасного омеги взглядом, перемещаясь на живот, — Я часто сюда приходил подумать обо всём. — Юнги несколько нахмурился, возвращаясь мыслями к событиям прошлого. — Юнги? — тихо позвал омега. — Да? — вернулся из своих мыслей он. — Как ты думаешь, мы сможем стать хорошими родителями для нашего малыша? — Чимин произнёс это так невинно, поглаживая левой рукой живот, будто это было самое ценное для него. Юнги повернулся на него с удивлением в глазах, которое сменилось огоньками нежности и любви. — Конечно, — альфа коснулся пальцами живота Чимина. — Мы будем самыми прекрасными родителями. И ты будешь самым лучшим папочкой, который только может быть у ребёнка. Чимин поднял голову, заставляя Юнги опешить. По белоснежным щекам стекали слёзы, скапливаясь к подбородку. — Ты чего? — тыльной стороной ладони вытирал слёзы Юнги. — Я… так люблю тебя, — сказал омега, заставляя слёзы проливаться ещё сильнее. Юнги прижал его как можно сильнее, утыкая его лицо прямо себе в грудь. Омега поднял руки и обвил их вокруг шеи того, немного подтягиваясь выше и оказываясь прямиком напротив его лица. Альфа посмотрел на прекрасное лицо перед ним, с порозовевшими щеками. Он потянулся рукой к его голове, аккуратно поглаживая мягкие волосы. — Я тоже люблю тебя. Секунды хватило, чтобы Чимин сократил расстояние к нулю и коснулся чужих губ, нежно прихватывая их. Альфа ответил на поцелуй со всей нежностью, что только была в нём. Солнце почти спряталось за горизонтом моря, отдавая последние лучи этого дня парочке, сидящей на краю обрыва. *** Обратная дорога была немного опаснее из-за темноты, поэтому Юнги постоянно переживал об омеге и придерживал Жемчужинку, чтобы она вела себя тихо. Прибыв к родной опушке им нужно было отпустить лошадей и продолжить путь самостоятельно. Юнги очень переживал, но Чимин, фыркнув, сказал, что и сам может пойти, но не пройдя и шагу тут же перецепился, чуть не упав. — Осталось совсем немного до дома. Я донесу тебя до двери. — Я могу пойти и сам! — возразил Чимин, надувая губы. — Это опасно. Лучше полезай ко мне на руки, — Юнги выставил перед собой руки, чтобы подхватить омегу. Чимин снова кинул недовольный взгляд, но, смирившись, позволил Юнги себя поднять. Они продолжили свой путь слегка замедлившись, но все так же целеустремлённо направлялись к родному дому. Омега чувствовал себя неловко от того, что Юнги приходится идти за троих, поэтому пытался скрасить путь своими песнями, которые он напевал, глядя на реакцию старшего. Тот улыбался, загадочно устремляя взгляд вперёд. Опушка и правда быстро закончилась и свет от деревни был уже совсем различим. Юнги аккуратно опустил омегу на ноги и потянулся, разминая спину. — Вот и пришли, — улыбнулся альфа. — Деревня отсюда такая маленькая. — удивился Чимин и, подставив ладонь к мерцающим огонькам добавил: — Смотри, она у меня на ладони! Юнги улыбнулся и, беря его ладонь, подставленную к свету, потянул его за собой. Они были в нескольких метрах от его их домика, когда Юнги почувствовал неладное. Он поставил удивлённого Чимина себе за спину и преградил его своей вытянутой рукой, защищая. Чья-то тень, до этого сидевшая на ступенях его лачуги, поднялась и направилась к ним. Юнги всеми силами пытался разглядеть шедшего к ним человека, но из-за ночной темноты не мог этого сделать. Только когда человек подошёл к ним вплотную, Чимин ахнул, узнавая в человеке своего отца. — Чимин! — басистый голос Намджуна пронзил тишину ночи. — Что ты, по-твоему делаешь? — Отец! Это ты что здесь делаешь? — воскликнул тот, всё ещё защищённый рукой альфы. — Мы… мы просто гуляли! — Тебе бы следовало спать в такое время, а не гулять, сын. Подумай о своём ребёнке тоже. Чимин не хотел спорить с отцом, но ему было неприятно слышать такие слова от него. Он опустил голову и оказался полностью в тени альфы. Юнги, всё это время не спускал пристального взора с лица старшего, что за всё это время даже не посмотрел на него. — Вы же здесь не за тем, чтобы читать нотации? — сдвинув брови, промолвил альфа. — Ты прав. Я здесь за тобой. — чертовски спокойно сказал Намджун, смотря куда-то в сторону будто находясь в собственных мыслях. — Что вы имеете в виду? — в голове Юнги уже проносились разные исходы этого разговора. — Я здесь, чтобы уведомить, что ты участвуешь в завтрашнем походе с отрядом наших бойцов. — Но, отец! — вскрикнул в отчаянии Чимин. — Ты не можешь просто так забрать его! Но альфы не шевелились, лишь смотрели друг на друга, словно общаясь взглядами. — Чимин, — спокойно произнёс Юнги, переводя нежный взгляд на омегу, — не волнуйся, всё в порядке. Я давно уже должен был пойти. На секунду холодное лицо Намджуна сменилось и он сдвинул брови, будто заставляя себя говорить. — Я жду тебя завтра, Мин, — коротко отчеканил старший, не желая долго разговаривать. — Отец, нет! Не делай этого, — Чимин упёрся в руку, отгораживавшую его. — Ты не можешь… — Это приказ! — сорвался на крик глава. — И он не обсуждается! — Вы позволите нам попрощаться? — ровно поинтересовался Юнги, не опуская подбородка, показывая полную готовность, как бойца. — У вас есть вся ночь для этого. Завтра в восемь утра я жду тебя на место сбора. Не опаздывай. Намджун кинул взгляд на заливающегося слезами сына и развернулся, уходя прочь. В ту ночь он так и не смог заснуть, вспоминая то, как на него смотрел любимый сын. Это разбивало ему сердце, но… у него просто не было выбора. __________ Рассветное солнце щекочет веки, словно говоря: «открой глаза, новый день настаёт», но альфа не хотел. Хотел подольше остаться в этой мягкой, тёплой постели, с таким же мягкий и тёплым любимым телом под боком. Он медленно приоткрывает глаза, жмурясь от нежных лучей только-только показывающегося солнца на горизонте. Небо было ещё наполовину темным, но потихоньку вбирало на себя все краски нового дня. Рассвет. Какое же прекрасное время, но… Для Юнги есть кое-что прекраснее. Он медленно опускает свой взгляд с окна на омегу, что лежит рядом с ним. И каково его удивление, когда он встречается с чужими глазами. Такими прекрасными, но такими разбитыми, с покраснениями и дорожками высохших слёз. — Чиминни… — «ты что, плакал?» так и остаётся не произнесенным. — Юнги… — шепчет омега в ответ. Глаза Чимина усталые — он не спал всю ночь, боясь моргнуть, ведь альфа мог исчезнуть, если бы он хоть секунду на него не смотрел. Омега хотел смотреть на него так долго, ведь другого шанса может и не быть. Война… забирает многих. Он прекрасно понимает Юнги и то, что это — его долг, но… даже если и так — он хотел бы пойти с ним. Не отговаривать его, нет, ведь… так нельзя. Но и пойти с ним ему тоже нельзя. Альфы — на войну, омеги — дома. Что за глупость. Чимин поднимает ладошку, прикладывая к щеке альфы, поглаживая. В комнате было ещё темно, но его глаза уже привыкли к темноте, да и знал он каждую деталь лица напротив. Но он всё равно не мог насмотреться. — Чимин, не плачь, — чужой шёпот и глаза такие грустные-грустные. Омега вздрагивает: — Я не… — но рука альфы ложится на его щеку и стирает влагу. «Да, он плачет. И что с того? Что в этом плохого?» Чимин хотелось прокричать эти слова, но… почему же всё это всё равно так больно? — Не плачь, мой родной… — Он притягивает Чимина ближе, насколько это возможно. Между ними — их ребёнок, перед глазами — лишь они друг у друга. Он целует омегу в лоб, шепча: — Как вернусь, мы уедем, — Чимин резко вскидывает голову, распахивая в шоке глаза: — Что… — Мы уедем. Уедем так далеко, что ни на каких лошадях никто не сможет нас догнать. Омега вжимается лицом в чужую грудь. — Уедем туда, где будем лишь ты, я и наш малыш. — Да… — шепчет отчаянно. — Туда, где я смогу назвать тебя мужем. — Да… — всхлип куда-то в шею. — Туда, где мы втроём будем счастливы. Рассветное солнце уже поднялось достаточно высоко, чтобы осветить комнату своими нежными лучами. Осветить заплаканные лица двух пострадавших от тяжелой судьбы людей, что нашли утешение друг в друге. Нашли то, что сможет помочь им вместе двигаться дальше и ради чего жить. Нашли друг друга. — Давай… шагнём в новый день с рассветом. — Да… _______ Юнги быстро собрался. Так же быстро и ушёл, оставив лишь мягкий поцелуй губам и животу Чимина. Омега провожал сильную спину альфы взглядом, стоя на крыльце их ветхого домика, что хранил в себе тысячи тысяч воспоминаний. Юнги ушёл, но обещал вернуться. Чимину остаётся лишь только ждать.