Я слышала, что конец — это новое начало, просто мы этого еще не знаем. Я хотела бы в это верить.
спустя год
Холодные капли дождя ударялись о мраморную плиту и стекали быстрыми дорожками вниз, утопая в сырой холодной земле. На небе сошлись густые мрачные тучи, погода, казалось, тоже выказывает сочувствие утрате здесь присутствующих. Прошел год, но все случилось будто вчера. Воспоминания еще совсем свежие, они ужасными пугающими образами встают перед глазами, эмоции снова захлестывают, и в носу щекочет от фантомного запаха пороха и крови. Кладбище погружено в тишину, слышно лишь шум дождя и тихие чужие всхлипы. Чонгук нервно сжимает ручку зонта, не спуская уставшего и тоскующего взгляда с аккуратно выгравированных инициалов на плите. Он думал, что со временем им всем станет легче и они смирятся с потерей, но, к сожалению, эта трагедия еще долго будет оставаться с ними. Первые несколько месяцев были бессонные ночи, полные кошмаров, постоянное чувство опустошенности и самобичевания. Ядовитые мысли проникали глубоко в сознание и медленно пожирали, не оставляя ни капли надежды на то, что когда-нибудь станет легче. Кошмар, в котором они жили, рассеялся словно туман, но яснее видеть от этого Чонгук не начал. Ему все еще мерещится чужой голос, запах и даже прикосновения. Нередко он задумывался о том, что было бы, если бы в какой-то момент он поступил бы иначе. Повлиял бы его поступок на финал этой истории? Вряд ли. Прошел уже целый год, и они все пытаются жить дальше. Дома еще не так тяжело, есть на что отвлечься, но каждый раз, приезжая на кладбище, парень не может сдержать слез. Вот и сейчас он прижимает к щекам белый платок и утирает влагу, чувствуя, как та щиплет глаза и застилает все пеленой. К горлу подбирается отвратительный ком, но вместо внятных слов лишь глухой сдавленный всхлип. Тело уже продрогло от холода, пальцы побелели и мелко дрожат, но он не может так быстро уйти. Ему надо о многом подумать. Стоя здесь и наблюдая за тем, как холодный камень омывается дождевой водой, невольно начинаешь размышлять о том, что же остается от человека после его ухода. Всю жизнь ты за что-то борешься, отстаиваешь свои убеждения и ценности, но ради чего все это? По итогу понимаешь, что жизнь — это всего лишь череда событий, которая может оборваться в любой момент. Однако то, какой ты человек, и то, каким тебя запомнят, определяешь лишь ты сам, твои решения и ошибки, твои победы и выводы из полученных жизненных уроков. Лишь это определяет тебя как личность, а по уходу ты можешь оставить о себе лишь память и две даты, выбитые на мраморном камне. Так это и есть то, ради чего стоит жить? Стоит ли тогда жить? Чонгук отложил платок в карман пиджака и обернулся к стоящей рядом девушке. Мэй, в отличие от него, не проронила ни слезы, даже на похоронах, но это не значит, что ей не больно. Она приходит сюда раз в несколько месяцев, присаживается на маленькую деревянную лавку и долго молчит. Девушка не любит озвучивать свои мысли, она окунается в прошлое и улыбается, потому что вспоминает только хорошее. Вот и сейчас на ее лице легкая расслабленная улыбка, а в руках небольшой букет роз, который она за полчаса пребывания здесь так и не опустила на могилу. Чон подошел ближе к девушке, обнимая ее за плечо и чувствуя, как та замерзла. — Чонгук, ты часто вспоминаешь о нем? — тихо спросила Мэй, не сводя взгляда с аккуратно выгравированных букв. Парень тяжело вздохнул и зажмурился, чувствуя легкую усталость. Он пытается себя убедить, что все хорошо, но, каждый раз вспоминая об утрате, снова чувствует, как слезы щипают глаза. — Каждый день, — хрипло отозвался юноша и прокашлялся, чтобы избавиться от кома в горле. Он смахнул слезы, чувствуя себя слабым рядом с Мэй. Она так красиво переносила горе, ни на минуту не показывая кому-либо свою боль. В этой девушке столько самообладания и веры, что можно только позавидовать. Это невольно вызывает восхищение. — Мне до сих пор снятся кошмары, а иногда я и вовсе не могу заснуть. — Это пройдет, — Мэй погладила парня по щеке, будто пытаясь утешить и передать каплю своей веры. Чонгук не знает, как это работает, но ему хотелось верить в ее слова. Звучало очень уверенно и обнадеживающе. — Рано или поздно время сотрет из памяти многие вещи, и тебе станет легче. Ты почувствуешь, когда прошлое наконец тебя отпустит. — Мне кажется, я живу ради этого момента. — Ну и дурак, — девушка насмешливо посмотрела на него, — живи настоящим и радуйся каждому дню. Жизнь стоит того, чтобы ею наслаждаться, — Мэй прошла к могиле, опуская на нее букет, и аккуратно по залитой лужами дорожке вернулась к парню. — Нам пора возвращаться, — Чонгук посмотрел на время, вспоминая, что к двум часам они должны быть уже дома с друзьями. Девушка слабо кивнула и, в последний раз взглянув на надгробие, направилась к выходу с маленького участка. — Возьми ключи от машины. Я скоро приду, — Мэй развернулась к парковке, а Чонгук вернулся на дорожку и обернулся, находя взглядом в десятке метров от себя хена. Он медленно пошел туда, слыша шлепание ботинок по лужам и завывание ветра. Погода сегодня соответствовала настроению. Чон прошел мимо железного бортика и подошел к парню со спины, не решаясь нарушить его покой, но тот сам обернулся, жестом подзывая к себе. Гук послушно подошел ближе, пряча их обоих под зонтом. — Хен, ты весь промок. Я же говорил тебе взять зонт, — парень нахмурился и прижался ближе, чтобы дождь не попадал на них. — Ви, милый, нам пора ехать домой, — он вслепую нашел руку старшего и переплел их пальцы. Удивительно, что несмотря на жуткий холод, у Тэхена были горячие ладони. Ким продолжал смотреть на плиты, ничего не отвечая. Рядом с двумя могилами его родителей теперь была и третья, а на камне выбито имя «Квон Шин». Три пышных букета роз лежали возле каждого надгробия. — Прости, мы будем тут сколько захочешь. — Нет, все хорошо. Мы сейчас поедем, ты весь замерз, — Тэхен поднес ладонь Гука к губам и подышал на нее, пытаясь хоть немного согреть. — Мне нужно всего пару минут, — он забрал у младшего зонт, чтобы тот мог спрятать онемевшие руки в карманы пиджака. — Наверное, твои родители были чудесными людьми, — Чон грустно улыбнулся, поворачиваясь к Тэхену. Он часто сожалел о том, что не смог познакомиться с семьей Ви, но очень хотел бы этого. — Моя мама была чудесным человеком, а мои отцы — козлами, — Ви усмехнулся. Скучает ли он по семье? Нет, потому что никогда их не знал. Суа и Джихен были его официальными родителями, он выказывает им уважение, приходя сюда, но эти люди ему чужие. А вот Шин чужим не был. Тэхен не хочет по нему скучать, не хочет сожалеть о том, что они никогда не были близки, не хочет считать его своей семьей, но, черт возьми, он был его отцом. Все еще больно. Он никому в этом не признается, но Чонгук и так догадывается, что творится в душе любимого человека. Вряд ли Чон сможет найти слова, которые как-то утешат или успокоят, поэтому молча прижимается к плечу Ви и просто показывает, что он рядом. Причина, по которой Шин не принял своего родного сына и относился к нему как к изгою, для Тэхена навсегда останется загадкой. Все это в прошлом. Теперь Ви может лишь сожалеть об ошибках прошлого, и, может быть, когда-нибудь он простит Шина. — Знаешь, Чонгук, дети не должны отвечать за ошибки своих родителей. — Ты достаточно настрадался. Может быть, пришло наше время быть счастливыми? — Конечно, — Тэхен наклонил голову, чтобы оставить легкий поцелуй на волосах парня. — Как там Мэй? — Она держится героически. Потеряла брата, но с момента его похорон не проронила ни слезы, — Чон посмотрел в сторону машины, в которой сейчас сидела девушка и ждала их возвращения. — Я не знаю, откуда в ней столько сил. Если бы в ту ночь погиб ты, я бы, наверное, сошел с ума. — Она нас всех переживет. — Может быть, это к лучшему. Жизнь Вонхо — это трагедия. Он так и не смог познать взаимную любовь, покой, счастье, — Чонгук замолчал, чувствуя, как снова вина захлестывает его. Наверное, неправильно говорить подобные вещи. Никому не лучше быть мертвым, но разве живым он был счастлив? Нет, Вонхо каждый день горел в агонии, а его существование больше напоминало медленное самоистязание. Чон искренне хочет верить, что теперь парень нашел успокоение. — Это был его выбор, — Тэхен пытался стереть из памяти прошлое, но оно упорно продолжало его преследовать.flashback
год назад
Все произошло слишком быстро. Тэхен не успел толком ничего понять: оглушительный выстрел, перед глазами мелькнула яркая молния, а затем небо затянулось тучами. Безжизненное тело Вонхо упало на землю, и только темная лужа крови начала медленно растекаться по земле, смешиваясь с дождевой водой и заполоняя собой всю землю, словно кровавое море. Ви выпустил из рук пистолет и медленно осел на землю, чувствуя, как мелкие камешки врезаются в колени, а внутри что-то обрывается. Он, не сводя взгляда, смотрел на парня перед собой, все еще не в силах поверить в то, что случилось. Может быть, все так и должно было закончиться. Сквозь шум дождя можно было различить звук приближающейся машины. Тэхен не помнит подробности следующих нескольких часов, все, как во сне. Кажется, его схватили за руки и силой затащили в машину, за рулем которой был Чонгук, кто-то постоянно гладил его по волосам и успокаивал. Возможно, это был Чимин, но ни в чем нельзя быть уверенным. Тэхен видел перед глазами лишь тот обрыв, мертвое тело Вонхо да много крови, струящейся по земле вперемешку с дождевой водой. Когда они оказались дома, Ви помогли снять мокрую одежду и отправили в ванную, чтобы он согрелся, пока не заболел. Парень просидел в горячей воде почти полчаса, несколько раз к нему заходил обеспокоенный Чонгук, задавал какие-то вопросы, но Тэхен его просто не слышал и ни разу так ничего и не сказал. Все это было неправильно и ужасно. Никто не должен был умереть. Только когда вода немного остыла, и Ви начал замерзать, он все-таки выбрался из ванной, небрежно обтерся полотенцем и надел оставленные для него вещи. Двигался на рефлексах, все как в тумане, а голова забита потоком мыслей. Они, как ураган, мечутся и создают хаос, от которого не сбежать. Стоило Тэхену выйти обратно в коридор, как его сразу же заметил Чимин, схватил за руку и потащил в гостиную, где собрались все. Кима усадили в кресло, замотали в плед и больше не мучили вопросами, понимая, что это бесполезно. Чонгук боялся сделать лишнее движение или как-то потревожить Ви, поэтому медленно к нему приблизился, но тот даже не заметил его. Парень залез с ногами на диван и крепко прижался к спине хена, растирая его руками, будто тот все еще мерз, и тихо шептал какие-то слова успокоения. Он хотел быть полезным, только совсем не знал, что должен делать. Этот вечер был тяжелым для всех. В комнате царила полнейшая тишина, не о чем тут говорить. Они убили человека, и это не то, чем можно похвастаться. Дверь противно скрипнула, и в комнату неторопливо прошел Юнги, останавливаясь возле камина и бегло пробегаясь взглядом по лицам друзей. Тишину нарушал лишь тихий треск дров и тяжелое дыхание Ви. Чимин сидел в кресле и нервно кусал губы, чего-то ожидая, Мэй позволила себе небольшую слабость, и ее щеки были влажными от слез. Хосок обнимал девушку в попытках хоть немного утешить, пока Джин на кухне заваривал успокаивающий чай. — Хен, что с ним? — взволнованно поинтересовался Чонгук, указывая на все еще не реагирующего ни на что Тэхена. — У него шок. Не переживай, сейчас приведем его в чувства, — Юнги прошел к дивану и присел перед другом на корточки, чтобы заглянуть ему в глаза. — Чимин, налей ему виски. Быстро, — младший торопливо принялся выполнять то, что ему сказали. — Эй, все закончилось, — Мин погладил парня по плечу, но, конечно, это никак не помогло. — И что теперь? — Пак вернулся спустя всего пару секунд со стаканом, наполненным алкоголем, и протянул его хену. — Намджун сейчас на обрыве. Он обо всем позаботится, — Юнги протянул виски Тэхену, и тот рефлекторно зажал в руке стакан, но не отпил. — Чонгук, следи за тем, чтобы он пил маленькими глотками. Через пару минут ему станет легче. — Хорошо, — Чон закивал головой и подполз ближе к парню, слегка надавливая на донышко и вынуждая Ви пить. Тот особо не сопротивлялся, делая все, что говорили. Страшно было смотреть на него такого. Чонгук аккуратно поправлял влажные пряди, упавшие ему на лицо, гладил по щекам и чувствовал, как умирает внутри себя от беспомощности. Он бы все отдал, чтобы помочь хену, чтобы тот не проходил сейчас через все это один. — А что значит — Намджун позаботится? — не унимался Чимин, вытягивая все больше ответов из старшего. — Завтра в газетах напишут, что на гонках произошел несчастный случай. Гонщик не справился с управлением и слетел с обрыва, байк взорвался, так что не осталось даже шнурков, чтобы доказать, что он умер не от аварии, — Юнги обошел диван и направился к стулу, стоящему в углу комнаты, где лежали вещи Тэхена, в которых он был на гонке. Парень быстро нашел то, что ему нужно. Пистолет, который он купил у одного своего знакомого для Ви. — От оружия надо избавиться. Это улика, — он хотел завернуть пистолет в платок, чтобы завтра выкинуть где-нибудь за городом в озеро, но почему-то в последний момент решил разрядить оружие и проверить обойму. — Эй, милый, тебе легче? — Чонгук заставил парня выпить почти половину из стакана. Кажется, Ви начало отпускать, потому что он перестал дрожать и в ответ слабо кивнул головой, впервые давая хоть какой-то ответ на вопрос. — Тэхен, почему обойма полная? — Юнги в доказательство своих слов показал пистолет. — Тут должно не хватать одного патрона, — но в ответ тишина. — Ви, черт возьми, ответь мне! — он подошел к другу и наклонился над ним, пытаясь привлечь к себе внимание. — Я не… — Тэхен хотел что-то сказать, но прервался на полуслове. Голос звучал низко и как-то раздавлено, будто у него в принципе с трудом получалось говорить. — Пожалуйста, Ви. Очень важно, чтобы ты ответил, и я отстану. Пойдешь с Чонгуком отдыхать, — Юнги похлопал парня по плечу, пытаясь так выказать поддержку. Он не хотел давить, понимал, что сейчас лучше всего оставить Тэхена в покое, но были вещи, которые нужно было выяснить именно в эту минуту. — Я не убивал его, — прошептал парень, наконец будто оживая и поднимая стеклянные глаза на Юнги. — Тогда кто его убил? — удивленно воскликнул Чонгук. — Он сам в себя выстрелил раньше, чем это успел сделать я, — Тэхен выглядел измученным, и казалось, что он в любую секунду просто отключится. — Я хотел ему помочь, предлагал все прекратить, но он не захотел. Может быть, он просто не нашел другого выхода, — в комнате раздался тихий женский вскрик, а затем глухие всхлипы Мэй. Тэхен испуганно посмотрел на девушку, чувствуя, как у него дрожат губы. — Я сделал для него все, что мог. Мэй, прости меня. — Все хорошо. Так будет лучше для нас всех, — она делала глубокие вдохи и обмахивалась журналом, но слезы, медленно стекающие по ее щекам, выдавали ее горе. — Хосок, мне надо отдохнуть. Проведи меня в комнату, — девушка, держась за живот, встала с кресла и, опираясь на руку Чона, вышла из гостиной. Возможно, этой ночью она уснет только после сильного снотворного и, возможно, еще долгие месяцы будет думать обо всем случившемся, но сегодня ей и ее ребенку нужен отдых. — Ты все сделал правильно, — Чонгук тихо шептал слова успокоения на ухо Тэхену, обнимая того за плечи и чувствуя, как старший расслабляется в его руках. — Я позвоню Намджуну и скажу, чтобы ехал сюда. Если это было самоубийство, заметать следы нет смысла, — Юнги достал телефон и вышел из комнаты, забирая с собой Чимина и оставляя Тэхена и Чонгука наедине. В камине тихо трещали дрова, на стене стрелки часов отсчитывали секунды, а за окном продолжал идти дождь. Тэхен отставил стакан с недопитым виски на столик и, обернувшись к Чонгуку, обвил его талию рукой и усадил младшего к себе на колени, накрывая их обоих пледом. Парень уложил голову на плечо хена, сонно зевнул, чувствуя, как усталость и пережитый стресс дают о себе знать. Ви крепко прижимал к себе Чонгука, гладил его по волосам и нежно целовал в макушку. Сейчас было спокойно и хорошо. — Все закончилось, малыш.flashback ends
🥀🥀🥀
В доме стоял шум, как это происходило каждый раз, когда друзья собирались вместе. Из кухни разносились ароматные запахи запеченного мяса, пока Джин и Чонгук заканчивали с нарезкой салатов. Промокший под дождем Тэхен вот уже минут двадцать пропадал в ванной, в попытках высушить волосы и привести себя в порядок, а из гостиной доносились вопли Хосока, проигравшего Юнги в двадцать одно очко… снова. Намджун единственный, кто был свободен и болтал с Чимином, чтобы немного скоротать время, пока ему не пришлось уйти в гараж, чтобы перепарковать тачку Сокджина. Младший быстро заскучал без компании, он минут пять надоедал Гуку и воровал с тарелок закуски, потом попытался отвлечь Юнги, но тот ворчал и отмахивался, увлеченный картами. Так всегда случалось, когда они играли на желания. Мин ни за что не упустит возможность унизить Хосока и заставить его выполнить какую-нибудь гадость, да к тому же добавить в их общую копилку очередное яркое воспоминание. После таких случаев веселее всего было наблюдать, как разъяренная Мэй с полотенцем в руках гоняет Чона по дому и ругается на него. Вот и сейчас все шло к очередному сокрушительному поражению Хоупа, и он уже готовился выполнить безумное желание лучшего друга. Чимин скучающим взглядом наблюдал за старшими, а затем решил пройтись по комнатам и найти Мэй, чтобы заранее предупредить девушку о том, что на первом этаже ее дома развернулся покер-клуб. Ни в кухне, ни в гостевых спальнях ее не было, поэтому Пак направился на второй этаж. С первого взгляда пустой коридор казался безжизненным, если бы из одной комнаты не было слышно тихое женское пение. Чимин, пытаясь не скрипеть половицами, тихо прошел к двери и заглянул внутрь. Мэй стояла возле колыбельной, держала на руках дочку и тихо напевала ей мотив какой-то песенки из детского мультфильма. Видимо, девушка все же почувствовала чужое присутствие и обернулась, замечая в дверях парня. — Прости, не хотел мешать, — Чимин поспешно извинился, собираясь уйти. Он знал, как трудно уложить младенца спать, и боялся потревожить девочку, но Мэй поманила его к себе пальцем, не позволяя снова позорно сбежать. Суа уже почти полгода, но за это время Пак держал ее на руках от силы раза три: он лишь наблюдал издалека, как другие играли с ребенком, и никогда не подходил к кроватке ближе, чем на пару метров, сторонился младенца, как огня. Мэй сразу подумала, что Чимину дети не нравятся, и не настаивала, чтобы тот нянчился. Однако спустя какое-то время девушка стала замечать, с каким интересом юноша посматривает на Суа. Этот взгляд был отнюдь не безразличным. — Подержишь ее? — Мэй улыбнулась и посмотрела на юношу, замечая, как тот сразу кинулся в панику от предложения провести время с малышкой. — Я?! — тихо воскликнул Пак, боязливо отшатываясь и отрицательно мотая головой. — Попроси Хосока, он же отец. Я могу его позвать. — Нужно сходить разогреть молоко. Это всего на пару минут, я быстро вернусь, — не терпя никаких возражений, настояла девушка. — Что ты сторонишься ее, будто боишься? — Я не боюсь, — не очень убедительно возразил парень. — Тогда держи, — Мэй отдала дочку в руки Чимина и вышла из комнаты, оставляя их одних. Пак держал ребенка на вытянутых руках и первые пару секунд испуганно оглядывался в надежде, что кто-нибудь зайдет в комнату и заберет у него младенца, но, к сожалению, в коридоре было пусто, судя по мертвой тишине. Чимин хотел положить девочку в кроватку, но та начала хныкать, и, видимо, не собиралась слезать с рук, поэтому парень неумело уложил ее себе на грудь, бережно придерживая за ножки и головку. Кажется, он где-то читал, что так правильно. — Ну, и что мне с тобой делать? — скорее сам у себя спросил парень, разглядывая младенца на руках. Ребенок был таким маленьким и хрупким, что это вызывало в Чимине непроизвольный страх. Суа подняла головку, протянула маленькую ладошку и начала хлопать ею по лицу юноши, иногда попадая по губам и глазам, при этом звонко смеясь. — Да, бей меня. Я заслужил, — тихо проворчал Чимин, поправляя чепчик на голове девочки. — Растешь такой же боевой, как твоя мама, да? Ты, главное, не будь похожа на Хосока, а то мы вторую его копию не переживем, — Суа, будто все понимая, начала еще громче смеяться и, протянув ладошку, неожиданно схватила Чимина за пряди волос, дергая и больно оттягивая. — Айщ, откуда в тебе столько жестокости, ребенок?! — прошипел парень, аккуратно убирая маленькие ручки от своих волос. Он уложил ее в своих руках и начал медленно качать, замечая, как Суа сразу начала успокаиваться, готовая уснуть в любую секунду. Чимин сам не обратил внимания на то, как начал напевать мотив песни, часто играющей в тачке Юнги, и за своим неразборчивым бормотанием пропустил момент, когда дверь спальни открылась. Мин почти две минуты наблюдал со стороны за этой картиной, не решаясь подать голос и все испортить, пока Чимин сам его случайно не заметил. — Ты давно здесь стоишь? — Достаточно, — Юнги улыбнулся и подошел ближе, склоняясь над ребенком и бережно гладя девочку по головке. — Вот уж не ожидал увидеть тебя здесь, с Суа на руках. — Мэй попросила побыть с ней, пока она греет молоко, — Чимин смущенно отвел глаза. Ситуация была максимально неловкой, Паку хотелось сквозь землю провалиться, лишь бы не видеть этот ласковый, но такой многозначительный взгляд хена. — Мне кажется, тебя жестоко обманули. Мэй покормила дочку еще полчаса назад, когда вернулась домой с кладбища, а сейчас она на кухне помогает Джину с готовкой, — Чимин возмущенно открыл рот в немом шоке и хотел что-то сказать, но Юнги тихо засмеялся и приложил ему ладонь ко рту, указывая на заснувшую Суа, как бы тем самым намекая, что шуметь нельзя. — Ты хорошо смотришься с ребенком на руках. — Издеваешься? — Нет, — Юнги серьезно смотрел на перепуганного парня, чувствуя, как внутри все сдавливает от умиления. — Что ты чувствуешь глядя на нее? — Юнги… — Чимин замялся, не зная, что ответить на такой вопрос. Его застали врасплох, и впервые за долгие годы отношений Пак чувствовал смущение. Ему не было так стыдно, когда они с хеном занимались абсолютными непристойностями, а сейчас ему всего лишь задали вопрос о ребенке, но Чимин почувствовал какую-то уязвимость. Он сам не знал, как описать это чувство, но оно было липким и не очень приятным. Может быть, дело в том, что ему надо вслух сказать вещи, о которых прежде он мог мечтать только в глубине души. — Умиление, нежность, наверное… ласку, — парень запнулся, наблюдая за тихо спящим ребенком у него на руках. — А еще страх и панику. — И чего ты боишься? — спокойный тон Юнги придавал Чимину уверенности, и он продолжал говорить. Хен подошел ближе, обнимая парня за талию, будто прочитав его мысли и осознав, что Паку сейчас нужна его поддержка, чтобы правильно выразить все свои мысли. Это легкое теплое касание и правда помогло немного успокоиться. — Ответственности, — честно признался юноша. — Боишься, что можешь не оправдать доверия или чужих ожиданий? — Юнги продолжал давить вопросами, но с каждой секундой Чимин все больше расслаблялся и переставал задумываться о том, почему хен спрашивает об этом. Ему самому было бы неплохо разобраться, что же он думает обо всем этом. — Думаешь, я трус? — Я никогда так не думал. Мне лишь интересно послушать то, что ты скажешь. С момента рождения Суа я впервые вижу, чтобы ты держал ее на руках. — Суа я люблю не меньше, чем ты или любой, находящийся в этом доме, просто я не умею обращаться с детьми. — Но она заснула у тебя на руках. Это маленькая победа, — Юнги протянул ладонь и ласково погладил парня по волосам, которые еще недавно дергала девочка. — Любой дурак может уложить младенца спать… — Я бы поспорил, — хен усмехнулся, вспоминая, как первые несколько месяцев ребенок постоянно плакал, оказываясь на руках у Намджуна, но затем она все-таки смогла к нему привыкнуть. — Я не знаю, что творится в твоей головке и о чем ты переживаешь, Чими, но оно того не стоит. Все будет постепенно. У нас вся жизнь впереди. — Она такая беззащитная, — Чимин опустил взгляд, мягко покачивая Суа на руках. — Хочется ее оберегать, да? — Юнги уткнулся носом в щеку младшего. — Вот то же самое я чувствую, когда нахожусь рядом с тобой. Трепет, нежность, волнение, страх. — Хен, я… На первом этаже что-то с грохотом упало и послышался чей-то крик, а затем Суа зашевелилась и проснулась. Повезло, что хотя бы не заплакала. — Я убью их. У меня только ребенок заснул, — воскликнул Чимин, снова покачивая девочку на руках, но, кажется, она не собиралась снова засыпать. — Бери ее с собой, и пошли вниз. Еда должна быть уже готова, — младший не успел отдать ребенка хену, поэтому ему пришлось самому нести ее. Как и сказал Юнги, стол был уже сервирован, аппетитный сочный запах разносился по дому, друзья шумели и рассаживались на свободные места. — Твоя очередь держать Суа, — Чимин отдал девочку в руки Тэхена, уже устроившегося за столом. Ким не стал спорить, укладывая ребенка у себя на груди. Вообще-то, он проводил очень много времени с младенцем, что немного удивило всех. Тэхен часто покупал ей игрушки, иногда давал уставшим от вечного плача родителям отдых и забирал Суа к ним с Чонгуком домой. Буквально на несколько часов, но даже этого времени было достаточно для Хоби и Мэй, чтобы провести немного времени вдвоем. — Тэхен-а, ты так очарователен с ребенком на руках, — Хосок громко засмеялся, нарушая почти идеальную тишину в комнате и снова создавая шум. Парень поставил на стол несколько тарелок с закусками и сел на свое место. Мэй вышла из кухни и, подойдя к Ви, хотела забрать девочку, но парень не дал ей этого сделать. — Я могу ее покормить, если надо, — предложил Тэхен, не желая расставаться с ребенком. — Она уже кушала. — Тогда пусть спит, — Мэй не стала спорить и направилась к своему месту рядом с Хосоком, а Ви уложил девочку удобнее у себя на руках и накрыл ее домашним тонким пледом. — Я не думал, что ты так хорошо ладишь с детьми, — Чонгук, сидящий рядом, с улыбкой наблюдал за ними. — В детстве, когда я ругался с Шином и сбегал из дома, всегда шел к нашим соседям. У них был маленький ребенок, и мне разрешали с ним играть. Мне нравилось проводить с ним время, но потом они переехали, — грустно закончил парень, будто все еще скучал по тому ребенку. — Даже после стольких лет мне иногда кажется, что я тебя совсем не знаю, — Чон расстроенно вздохнул, внимательно наблюдая за каждым аккуратным движением старшего. Тэхен вел себя так уверенно, будто до рождения Суа он каждый день нянчился с детьми. — Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо, — Ви исподлобья посмотрел на юношу, рассеивая в один момент все его волнения. Он мог успокоить несколькими словами, никогда не давал Чонгуку ложных поводов для беспокойств, оберегал его покой, потому что пообещал себе, что любимый человек больше не будет страдать по его вине. Тэхен всеми силами создавал уют в их отношениях. — Просто иногда я могу тебя удивлять. Разве тебе не нравится такое? — вместо ответа Чон лишь хитро улыбнулся, поднес к губам свой бокал с вином и сделал небольшой глоток. — Кстати, Тэхен, ты не посидишь с малышкой завтра? У меня будут дела, и мне надо на пару часов отлучиться, — попросила Мэй. — Почему ты не просишь об этом меня? Я, вообще-то, отец! — возмущенно завизжал Хосок, откидывая свои палочки для еды и поворачиваясь к девушке. — Мне немного страшно оставлять тебя с ребенком наедине. Помнишь, что было в прошлый раз? — она пыталась сохранять серьезное выражение лица, но за столом уже слышались смешки друзей. Все знали, какой Хоуп великолепный папа. — Ты про тот случай, когда он памперс на скотч закрепил? — подлил масла в огонь Чонгук, громко заливаясь смехом. Хоби обернулся к младшему брату и строго на него посмотрел, пытаясь как бы присмирить. — Во-первых, он был ей великоват, потому что я случайно купил не тот размер, а во-вторых, так даже лучше держалось, — в свое оправдание воскликнул парень. — А что было в позапрошлый раз, когда ты остался с ребенком? — продолжала вспоминать девушка. — Ничего не было, — растерянно пробормотал Чон, будто ему память резко отшибло. — Ты просто решил показать ребенку огненное шоу и чуть не спалил кухню, — парни еще громче засмеялись, а Хоуп с прищуром посмотрел на девушку. На самом деле, он был очень ответственным, но иногда его идеи выходили из-под контроля. — Что ты преувеличиваешь? Там всего лишь полотенце загорелось, и я его сразу потушил. И вообще, сколько раз я с ней сидел, и все было хорошо? — Хосок не на шутку был возмущен, а Мэй ласково смотрела на него и улыбалась. В том, что Хоби хороший отец, она не сомневалась, но припомнить его косяки было чем-то вроде традиции. Это всегда смешно и поднимает всем настроение. — Знаешь, как я о Чонгуке заботился? Я растил его как родного, а когда он заболел, варил ему суп. — Это тот суп, которым я отравился? — Чон увернулся от прилетевшего в него яблока и снова засмеялся. — Это все грибы! — возразил брат. — Их покупал не я, так что и претензии не ко мне. А вообще, я тебе потом оплатил лечение и сводил тебя в парк аттракционов, когда ты поправился. Разве я не лучший брат в мире? — Лучший, — не стал спорить юноша. — Ладно, с дочкой посидит Хосок, — сдалась Мэй. — Но чтобы без акробатических номеров, как ты это умеешь. Я тебя снова в травмпункт не повезу. В прошлый раз он хотел показать Суа фокус и проглотил резиновый мячик, пришлось ехать в больницу и доставать, — Чон что-то заворчал в ответ и закатил глаза, передразнивая девушку, но за это получил от нее слабый пинок в бок. — Ребят, может на следующих выходных рванем на дачу? Давно там не отдыхали, — предложил Чимин, и вся компания одобрительно загудела. — Возможно, что вы поедете без нас, — подал голос Намджун. — Мы с Джином собираемся съездить отдохнуть в Сингапур. Как раз сейчас готовим визы. Возможно, улетим на следующей неделе. — Это будет отличной возможностью не только отдохнуть, но и найти новых партнеров для моих цветочных салонов. Скоро я открываю уже пятый, и мне катастрофически не хватает товара. Я хочу привезти что-то экзотическое из Сингапура. — Там же есть национальный сад орхидей, — вспомнил Чонгук. — Если ты привезешь этот цветок, это будет вполне экзотично. У нас точно купят. — Я тоже об этом думал, — согласился Сокджин. — Мне надо, чтобы ты присмотрел за моими магазинами, пока меня не будет, — парень с небольшим сомнением посмотрел на Чонгука, ожидая услышать резкий отказ от такого предложения. — А ты в этом уверен? У тебя же есть сотрудники. — Да, но я никому не доверяю так, как тебе. Пожалуйста, Чонгук. Ты бы мне очень помог, — Джин с надеждой посмотрел на парня, чувствуя, что тот хочет согласиться, но какие-то определенные границы его удерживают. — Всего две недели. Тебе надо будет только следить за новым товаром и пару раз в неделю объезжать все точки. Это не займет много времени. — Даже если бы мне пришлось две недели работать все сутки напролет, я бы все равно согласился. Не могу тебе отказать, — Чонгук улыбнулся и потянулся к своему бокалу с вином. Он не спеша ел, наслаждаясь семейной атмосферой, и даже их утренний визит на кладбище никак не портил совместный обед. Сегодня ровно год, как похоронили Вонхо, и в честь этого они все здесь собрались. Они не празднуют, а напротив, скорбят о потере. Никто не начинал говорить о парне, потому что нечего было сказать. Он не принес в их жизни ничего, кроме страданий, но этот человек был братом Мэй, и они выказывали так уважение к ней. Ей нужно было знать, что о нем помнят. Ей хотелось верить, что он обрел покой. Она все-таки осталась его сестрой, которая в глубине души искренне любит своего брата. — Тебе не кажется, что ты уделяешь работе большую часть своей жизни? — поинтересовался Намджун, отвлекая своего парня от увлекательного рассказа о необычном сорте цветов, которые ему недавно завезли. — Прости, милый, это не только работа, но и мой стиль жизни. Я люблю цветы, — он рассмеялся. — А вообще, я должен больше времени уделять тебе. Обещаю, во время отдыха — всего одна встреча с новым поставщиком, а затем я забуду про работу. — Я просто хочу, чтобы ты давал себе немного отдыхать. Ты уже даже во сне говоришь про цветы, — Джун усмехнулся. — Я ночью проснулся, а он бормочет что-то про тигровую лилию. — Как знакомо, — Тэхен тяжело вздохнул, получая пинок от Чонгука в бок. — Айщ, за что? Это же правда! — Ким возмущенно посмотрел на младшего. — Я не разговариваю во сне… — Мне лучше знать. — Хоуп, давай погоняем на выходных. Я знаю, что ты отказался от гонок после рождения дочки, но это будет дружеский заезд один на один, — предложил Намджун. — Вспомним старые времена. Я соскучился, без тебя на дорогах совсем тухло. — Ну-у… — Чон как бы не против, но желания ссориться с Мэй у него не было, поэтому парень мельком глянул на девушку, пытаясь считать эмоции с ее лица. — А почему бы и нет. — Тэхен-а, присоединишься к нам? — Ты давно не проигрывал? — Ви засмеялся, утирая салфеткой губы. — Айщ, какой самоуверенный говнюк. Я все жду, когда кто-нибудь надерет тебе зад и ты успокоишься, — Хосок засмеялся. — Твоя Ямаха уже старая. Купи себе чего-нибудь поновее, а то ведь точно скоро проиграешь кому-нибудь. — Я свою старушку ни на что не променяю, — Ви нежно улыбнулся, вспоминая любимый байк. В этот момент все еще тихо спящая у него на руках девочка заворочалась и начала плакать, оглушая всю комнату своим воплем. — Она не может здесь заснуть. Надо ее в кроватку отнести, — Мэй отодвинула стул и хотела встать к ребенку. — Я сам, — опередил ее Хосок, забирая из рук Ви дочку. — Оу, кажется, она описалась. Не переживай, красотка, мы сейчас все исправим, — он быстро ретировался из комнаты и направился на второй этаж в детскую, не давая Мэй ни шанса перенять у него ребенка. Хоби не хотел быть тем отцом, который скидывает все обязанности на супругу и избегает ответственности. Ему нравилось заботиться о дочке, бессонные ночи не казались такими уж мучительными, и даже замена памперса не пугала Хосока. Иногда случались небольшие происшествия, которые Мэй еще долго припоминала, но все равно все знали, как ответственно парень подошел к отцовству. Он даже отказался от гонок, которыми жил, и все ради дочки. Чон зашел в комнату и уложил девочку на пеленальный столик, а та все продолжала плакать, жалуясь на дискомфорт и усталость. — Ну что ты расплакалась, моя принцесса? Сейчас папа поменяет тебе памперс и ты заснешь, — Хоби делал все быстро, чтобы долго не мучить ребенка, но ее звонкий плач резал ухо. — Как жаль, что тебе нельзя как-нибудь сбавить звук. Солнышко, я же так оглохну, — он тихо ворчал себе под нос, пока обтирал ребенка влажными салфетками и посыпал кожу детской присыпкой. Суа постепенно начала успокаиваться, и спустя пару минут совсем затихла, наблюдая, как Хоби пытается поверх подгузника надеть ей ползунки. Нельзя сказать, что это было совсем просто, но горе-отец справился. — А теперь на ручки и спать, — парень поднял девочку и переложил в кроватку, укрывая тонким пледиком. Он аккуратно качал ее из стороны в сторону, под нос мычал какой-то незамысловатый мотив, слыша, как ребенок тихо ворочается и медленно засыпает. Хосок хороший отец. Он всем сердцем любит свою маленькую принцессу.🥀🥀🥀
Шторы плотно закрыты, и ни один лучик света не проникает в спальню. Полумрак создает атмосферу покоя, и только слабый свет, исходящий от экрана телевизора, дает возможность рассмотреть комнату. Небольшой ветер поднимает шторы, и по комнате струится нежной волной запах свежести, погода немного улучшилась, но сейчас больше всего хочется просто посидеть дома и никуда не идти. Выпитый в компании друзей алкоголь пускает по телу приятную слабость, голова немного кружится, но не настолько сильно, чтобы хотелось спать. Идеально было бы пролежать вот так весь следующий вечер и обниматься со своим парнем. Намджун поежился от холода, но вместо того, чтобы закрыть окно, натянул на себя выше плед и поправил подушки, чтобы было удобнее сидеть. Он лениво переключал каналы на телевизоре, пытаясь найти хоть один неплохой фильм, пока Сокджин на кухне заваривал горячий шоколад и готовил сладкие закуски для них. — Петрикор, — тихо произнес парень, заходя в комнату с подносом и останавливаясь в дверях. Джун рефлекторно повернул голову на чужой голос, не сразу вникая в смысл сказанных слов. — Что, прости? — Петрикор — запах после дождя, — объяснил Ким, подходя ближе и опуская поднос на диван. — Слово такое же красивое, как и его значение, — он взял одну кружку и протянул ее своему парню. — Надо будет запомнить, — Нам поглубже вдохнул свежий воздух, ловя себя на мысли, что не может им надышаться. Если бы Джин не сказал, то, наверное, и не обратил бы на это внимания, а сейчас только и может думать про этот петрикор. Он усмехнулся и поднес к губам кружку, но забыл, что напиток горячий и обжегся. — Айщ, ты такой неаккуратный, — Ким засмеялся, подвигаясь ближе и натягивая на себя плед. — Выбрал, что мы будем смотреть? — Ну вот, какая-то дорама идет, — он остановился на первом попавшемся канале, не желая больше искать. Свою кружку Намджун поставил на столик, чтобы напиток немного остыл, а сам обхватил Джина за талию и подвинул ближе к себе, чтобы им было удобнее. — Кажется, я ее уже смотрел когда-то давно. — Я могу поискать что-нибудь другое… — Нет, оставь, — Джин расслабленно выдохнул, опуская голову на грудь парня и собираясь насладиться просмотром. Целых пять минут в комнате царил покой, и только голоса актеров из телевизора нарушали тишину, но Сокджин постоянно ворочался и не мог найти себе место, будто ему что-то не давало покоя. — Ну хватит, я как будто пытаюсь смотреть фильм в обнимку с маленьким ураганом. Что тебя носит по всему дивану? — Намджун не выдержал и, взяв в руки пульт, выключил телевизор. Джин сидел возле него и хлопал глазами, а затем потянулся к кружке и громко отхлебнул свой напиток. — У тебя усы от какао, — Джун взял с подноса салфетки и аккуратно вытер губы старшего. — Эм… спасибо. — Так что тебе не дает покоя? — на непонимающий взгляд Ким поспешно добавил. — Ты ведь о чем-то хочешь поговорить? — Да… Я завтра поеду в посольство и узнаю, какие нам необходимы документы, чтобы получить визу, а ты выбери хорошую авиакомпанию. В прошлый раз, когда мы летали, у меня все тело затекло за шесть часов полета, было ужасно неудобно. — Я позабочусь об этом, — чисто машинально пробормотал Джун. — И это все, что ты хотел мне сказать? — Ну-у… да… — Звучит неубедительно, — парень сложил руки на груди, не собираясь сдаваться, пока не вытянет из Джина то, что тому не дает покоя. — Просто скажи мне. — Слушай, одна идея появилась, — Ким наконец-то сдался, но начинал рассказывать как-то неуверенно. — Просто у меня столько сомнений, и я чувствую, что не смогу без твоей поддержки. — Я весь внимание, — Намджун подвинулся ближе, притягивая старшего к себе за ногу и обнимая его за талию. — Я хочу предложить Чонгуку стать моим партнером в бизнесе. Цветочные салоны открываются один за одним, и мне не хватает человека, которому я буду доверять так же, как себе, — Джин хотел что-то добавить, но притих, будто подбирал правильные слова. — Я знаю, что он давно не занимается цветами, и больше всего не хочу бередить его раны. Не знаю, как он к этому отнесется, поэтому не уверен, что идея выгорит, но Чонгук мне как младший брат. Кому я еще буду доверять так сильно? — Намджун улыбался и ничего не говорил, наблюдая, как эмоции быстро мелькают на лице Джина, и тот взволнованно рассказывает о своих планах. — Ну и чего ты смеешься? — Я не смеюсь. Просто мне нравится смотреть, как ты загораешься от каких-то идей, будто тебе подожгли фитилек. — Очень смешно, — Ким сделал вид, что обиделся, и надул губы, но спустя пару секунд сам начал смеяться. — Ну что ты, я с тобой серьезно, а ты… — он пнул Намджуна в плечо и ощутил, как тот наклоняется и нежно целует его в скулу. — Идея хорошая, и все может получиться. Может быть, стоит сначала поговорить с Тэхеном? Они живут вместе, и Ви точно знает, болезненна ли еще для Чонгука тема с цветами. Ты же знаешь, что у мелкого много увлечений. Он глубоко ушел в фотографию и даже говорил, что хочет быть фотографом. А некоторые его картины из универа даже были на выставках. Просто вдруг он не захочет возвращаться к прошлому и снова заниматься цветами? — Наверное, ты прав. Прежде, чем говорить с Чонгуком, мне стоит прощупать почву и обсудить это с Ви, — Джин согласно закивал головой. — Хорошо, что я у тебя спросил. Чувствую себя увереннее, зная, что ты меня поддерживаешь. — Разве я мог тебя не поддержать? — Ты мог бы рискнуть, но ничем хорошим для тебя это не закончилось бы, — Джун засмеялся, вспоминая, как один раз на собственной шкуре ощутил всю тяжесть последствий, когда его парень зол. — Я позову Тэхена к нам в гости на днях, и мы спокойно поговорим. — Это прекрасная идея. — Но ты непротив, да? Мне кажется, что такие решения мы должны принимать вместе. — Разве я могу быть против Чонгука? Он не имеет никакого отношения к твоему бизнесу, но даже сейчас делает для тебя так много, — Намджун тепло улыбнулся, чувствуя, как все, что волновало Джина, уходит, и тот расслабляется в его руках. Ким потянулся за поцелуем, слегка надавливая и роняя парня на диван, полностью при этом проливая содержимое кружек. По комнате раздался писк Джина, ведь тот слегка обжегся, но, к счастью, напитки были уже не настолько горячими, и скоро его крики сменились громким смехом. — Теперь придется стирать плед, — проворчал парень, пытаясь выпутаться из огромных лапищ Джуна, но тому было плевать на разлитое какао и размазанные по дивану пирожные. Сладкий крем попал на их одежду и кожу — теперь все было липким. Нам взял немного шоколада с подноса и специально выпачкал им шею старшего, наклоняясь и слизывая его. — Эй, парень, тебя не туда несет! — Ким тихо засмеялся от щекотки и все еще слабо пытался сопротивляться, но уже чувствовал собственное поражение. — Надо снять с тебя грязную одежду, — Джун потянул вверх запачканную футболку, оставляя влажные смазанные поцелуи на плоском животе старшего и слыша, как тот хохочет от щекочущего чувства. Джин дергался и пытался вырываться, он даже бил по спине парня подушками пытаясь обратить все его действия в шутку, но чувствовал, что близок к провалу. Да и можно ли сопротивляться человеку, которого любишь всем сердцем? В комнате царил полумрак, в тишине раздавались тихие причмокивания от поцелуев, вперемешку со смехом, а в воздухе витал запах после дождя.🥀🥀🥀
Небосвод окрасился в яркую палитру, на которой смешались разные оттенки, от дерзкого оранжевого до нежного розового, приятным осадком оседая в памяти. После долгого дождливого дня наконец показалось солнце, плавно уходя за горизонт и отдавая землю во владения ночи. Минуты неумолимо бежали, превращаясь в вечность, и по пустынной трассе вдоль береговой линии, нарушая тишину, мчались два байка, сводя с ума своей скоростью и красотой. Они двигались так плавно и синхронно, будто байкеры чувствовали друг друга, а может быть, так и было. Чимин выкручивал ручку газа и настойчиво рвался вперед, не желая пропускать хена. Байки, словно две свободные птицы, неслись навстречу свободе и светлому будущему. Они преодолели многое вместе, но теперь все стало так просто и понятно. Впереди целая жизнь, полная ярких эмоций, любви, признаний, страсти. Они строят свою жизнь, не озираясь на тяжелое и мрачное прошлое. Юнги и Чимин, словно две свободные птицы, красиво пролетают по трассе вдоль береговой линии, обмениваясь изредка восторженными влюбленными взглядами. Чимин всего лишь хотел стать крутым гонщиком, жить скоростью и риском каждый день, а Юнги мечтал о спокойной жизни наедине с самим собой, но что-то пошло не так и они нашли друг друга. Теперь эти двое уже просто не смогут жить как раньше, они сошли с ума, стали зависимы, и ничего не собираются с этим делать. Чимин любит гонки, а Юнги любит Чимина. До финиша оставались считанные десятки метров, но в какой-то момент юноша забыл про соперничество, позволяя себе прочувствовать, как адреналин смешивается с кровью, сердце бешено стучит, ударяясь о ребра, ноги прошибает приятная дрожь, и мощный байк под тобой рычит, как укрощенный зверь, жаждущий вырваться на волю. Все случилось за долю секунды. Красный кавасаки резко затормозил, поднимая пыль от песка и оставляя длинные полосы от жженой резины. Чимин поспешно снял шлем, непонимающе озираясь и ища взглядом хена, но только спустя пару секунд заметил, как к финишу подъезжает Дукати и паркуется рядом с ним. В это сложно было поверить, но Чимин пришел к финишу первым. — Зачем ты мне поддался? — недовольно воскликнул юноша, откладывая шлем в сторону и уже надвигаясь на старшего с целью закатить скандал, как он это умел. Парня переполняла злость от мысли, что хен ему поддается, словно он ребенок, которому дают конфетку, чтобы тот не заплакал. — Мы же договорились гонять честно! — Я гонял честно, — нехотя признался Юнги. Сложно признавать свое поражение, но все так и было. Малыш растет, он и правда становится все круче и круче, будто во время гонки срастается с байком. Может быть, когда-нибудь обгонит Тэхена. Да, Ви определенно стоит переживать, но вот только Чимин так легко не смог признать факт своей победы и удивленно продолжал таращиться на Юнги. — Это такая шутка? Тогда не смешно. — А я похож на клоуна, чтобы так шутить? — Юнги выгнул бровь и вытащил из кармана пачку сигарет. — Поздравляю с победой, — парень сделал затяжку и выдохнул дым из легких, наблюдая за младшим. Ожидал, что будет истерика от радости, крики или что-то в этом роде, но Чимин лишь мягко улыбнулся и принял свою первую победу, как истинный гонщик, без лишних соплей и детских выходок. Юнги ощутил, как его заполняет гордость, но, как всегда, не озвучил этого и оставил мысли при себе, продолжая с бесстрастным выражением лица курить. — Хен, а помнишь, как мы познакомились? — вопрос был очень неожиданным, но Мин сейчас был как раз в том настроении, чтобы поддаться ностальгии. Чимин прожигал его испытывающим взглядом в ожидании ответа. — Ты казался мне нелепым школьником, и я думал, что тебе быстро надоест тема гонок и ты сам отстанешь, — врать нехорошо, но Юнги заметил, как на лице младшего промелькнуло разочарование. Он сказал это специально, потому что знал, что Чимин ждет в ответ чего-то романтичного, а хен, как всегда, все обломал из-за своей вредности. — Но ты влюбился в меня, — продолжал настаивать Чимин. Он наклонился и сорвал в траве клевер, крутя листик в руках. Он посмотрел на старшего и уверенно улыбнулся, радуясь, что получилось смутить Юнги. — Скажи честно, когда это случилось? — Наверное, почти сразу, но я долго не мог принять свои чувства к тебе, — Юнги медленно выпустил дым изо рта, вместе с глухим смешком. — После знакомства с тобой я сидел в гараже с парнями, хотел им рассказать о тебе, но… — он засмущался от собственных слов неуверенный в том, стоит ли продолжать, но Чимин внимательно слушал и ждал. — … но я случайно ушел не в ту степь и начал втирать про то, какие у тебя охуенные глаза, и Тэхен начал стебать меня, что я влюбился, как дурак, — Юнги засмеялся, а у Чимина глаза заблестели от этих слов. Что может быть приятнее, чем услышать что-то подобное от любимого человека? — Так, значит, у меня красивые глаза? — юноша продолжал нарываться на комплименты. — Самые красивые, — Юнги отбросил окурок на землю и затушил его ногой, сплевывая неприятный привкус табака. Он смотрел Чимину прямо в глаза, и, кажется, Мин никогда не признается, что в этот момент тонул в них. Парень будто падал в пучину, и это намного глубже любого океана. — Почему мы вообще говорим об этом? — Потому что сегодня я впервые ощутил, как прошлое отпускает меня, и впереди открываются бескрайние горизонты для нашего будущего. Было много плохого, но ведь и хорошего много. Мы были счастливы почти каждый раз, когда были вместе. — Я был счастлив абсолютно каждый раз. Наверное, даже когда мы ссорились, ведь ты был со мной, — серьезно произнес Юнги. — Ты бываешь чертовски романтичным, — Чимин схватил старшего за футболку и потянул на себя, больше не желая сохранять между ними дистанцию. — А ты свалился мне на голову в сером худи, со взъерошенными волосами, и слезно просил дать тебе погонять на байке. До сих пор не знаю, на что я повелся. Было столько парней покрасивее. — Засранец, — шикнул Пак, кусая белоснежную кожу Юнги за кадык и оставляя там розовую отметину. — Любишь же меня. — Любишь, любишь, — в привычной небрежной манере ответил Юнги, крепко сжимая талию Чимина и крепко его целуя, играя с маленьким колечком на языке младшего. Он посасывал его губы, не давая возможности сделать желанный глоток воздуха. Они задыхались от своей страсти, прижимаясь все ближе, чувствуя, как желание все нарастает. Слюна стекала по подбородку, Мин оставлял синие отметины от своей хватки на нежной коже младшего и, не давая места ласке, грубо подтолкнул его к байку, усаживая на водительское сидение и разводя ноги парня в стороны. Чимин диким взглядом смотрел на него, быстро стаскивая куртку и футболку, он очерчивал пальчиками худое тело хена и дарил болючие укусы на шее и ключицах. Юнги издал гортанный хриплый стон, запрокинув голову и позволяя маленьким ловким ладошкам Пака расстегнуть его ремень и пробраться в трусы. Чимин обхватил эрегированный член парня и умелыми движениями начал надрачивать, чувствуя, как хена мелко трясет от удовольствия и тот сильно кусает губу до крови, не позволяя себе быстро сдаться. Страсть как всегда неожиданно навестила эту парочку, но ни место, ни время их не смущали. Трасса была пуста, как и береговая линия, а заходящее солнце медленно погружало двух влюбленных во мрак. Юнги, не выдерживая, оттолкнул от себя чужие руки и подошел вплотную к Чимину, хватая того за затылок и грубо целуя, проталкивая в чужой рот свой язык и слыша сдавленный стон удовольствия. Пак весь обмяк, даже не пытаясь отодвинуться. Он покорно отвечал на каждое движение, их языки танцевали в бешеном танце, пока хен попутно расстегнул ремень на штанах младшего и начал стягивать их сразу вместе с трусами, оставляя Чимина абсолютно обнаженным. Они безумно хотели друг друга, и времени на долгие прелюдии не было, поэтому Мин вытащил из заднего кармана презерватив и раскатал по члену, слыша, как Пак тихо поскуливает от предвкушения и разводит шире ноги, чтобы им было удобнее. Юнги без лишней нежности одним рывком ворвался в податливое тело, выбивая из груди младшего громкий вскрик, и сразу начал быстро двигаться, загоняя член до упора и слыша, как Чимин издает непонятные звуки, напоминающие то ли стоны, то ли скулеж. — Сильнее, Юнги-а, — застонал парень, находя в себе силы озвучить это чуть громче и цепляясь пальцами за плечи хена. Юнги трахал младшего грубо, без всяких нежностей, каждым толчком жестко проникая до самого конца, выходя почти полностью и снова врываясь до основания, вынуждая Чимина почти кричать. Им было не очень удобно на байке, поэтому Юнги пришлось взять парня на руки и дальше трахать его на весу, что было утомительно для них обоих, поэтому Чимин соскочил на землю и развернулся спиной. Он наклонился, разводя ноги, а руками схватился за сидение байка, ведь знал, что ему нужно за что-то держаться. Юнги его не пожалеет. Мин быстро полностью вошел, и в такой позе ему определенного намного больше нравилось трахать Чимина. Он схватился руками за сочные ягодицы парня, оставляя следы от своих пальцев, звонко ударил по нежной коже, оставляя яркую отметину, и любовно смотрел на то, как его член полностью погружается в Чимина снова и снова, и то, как он заполняет парня до упора, как головка касается простаты, и Пак кричит от удовольствия, самостоятельно насаживаясь и прося быть с ним грубее. Юнги схватил Чимина за волосы и резко потянул на себя, вынуждая того подняться. Он уткнулся носом в его белоснежные пряди и глубоко вдохнул запах шампуня. Его личный фетиш. Все тело напряжено, каждая мышца болит, и сил сдерживаться больше нет. Юнги делает последние рывки, чувствуя, как стенки ануса Чимина сокращаются и тот весь дрожит от наступившего оргазма. Он продолжает безостановочно вбиваться в тело парня, доводя себя до разрядки, и мощно кончает, тихо шепча имя Чимина. Их обоих трясет, и все тело болит, Юнги аккуратно выходит из парня, снимая презерватив и выкидывая его в мусорку. Пак закутывается в куртку хена, только сейчас чувствуя, что похолодало, и его тело начало замерзать. Он ослабшими руками дотягивается до трусов и натягивает их на себя, оседая на еще теплый асфальт. — Ну ты и дикий бываешь. Я думал, ты из меня душу вытрахаешь, — у Чимина слегка дрожит голос и губы покраснели от поцелуев, но выглядит он счастливым и уставшим. — А кто кричал: «Грубее, я хочу еще жестче»? — засмеялся Юнги, застегивая ширинку и находя на земле свою футболку. Чимин на это ничего не ответил — лишь поджал губы и плотнее укутался в куртку старшего, так и не потрудившись надеть на себя что-то кроме белья. — Ты в порядке? — парень присел рядом с младшим, аккуратно поправляя белые прядки, которые еще две минуты назад безжалостно тянул. — Я счастлив, — честно признался юноша, глупо улыбаясь и притягивая хена к себе за футболку для поцелуя. — Только нет сил даже встать, — он обвил руками парня за шею, не желая никуда уходить. Они же могут гулять под звездным небом до самого утра, просто наслаждаясь друг другом? У них есть вся жизнь, чтобы провести ее вместе. — Ты меня любишь? — этот вопрос от Юнги был слишком неожиданным, ведь прежде хен никогда не позволял себе спрашивать что-то подобное, и Чимин тут же перестал глупо улыбаться, принимая серьезное выражение лица. Он пару секунд тупо пялился на парня, будто не веря, что этот вопрос был озвучен, но затем снова хитро заулыбался. — Любишь, любишь, — в манере хена ответил юноша, оставляя нежный поцелуй на губах парня.🥀🥀🥀
Поразительно, как быстро бежит время, превращаясь в пыль. Люди проживают свои жизни, не задумываясь о том, что, возможно, кто-то там далеко наблюдает за ними и плачет над их ошибками и грехами. Когда-то давно, в раннем детстве, Тэхен верил, что на звездах живут люди, и они смотрят на землю сверху вниз, видят каждого человека и знают все, о чем ты можешь только подумать. Затем парень начал взрослеть, и эти мысли лишь изредка, как воспоминания, посещали его голову, но сейчас, спустя столько лет, он может быть уверен, что про людей со звезд ему рассказывала мама, когда он был совсем маленьким. Пожалуй, это все, что у него осталось от нее, но даже это Тэхен бережно хранит в своем сердце. На небе начали появляться первые звезды, прохлада неприятно кусала за кожу и вынуждала сильнее прятаться в большое серое худи. Ви остановился посреди улицы и высоко поднял голову, рассматривая небо и думая о том, что сейчас ему чертовски не хватает Чонгука, чтобы вместе наслаждаться этой красотой, но малыш остался дома, потому что за обедом немного перебрал с алкоголем и у него закружилась голова. Ничего, Тэхен в другой раз устроит им прогулку, и они вместе будут любоваться звездами. Да, Гуки точно понравится, и этот бескрайний небосвод будет маленькими бриллиантами отражаться в его глазах. Чонгук будет влюбленно смотреть на звезды, а Тэхен — на Чонгука. Так всегда было, и так всегда будет. Ви стоял бы здесь еще очень долго, но с каждой минутой становилось все прохладнее и надо было идти домой. Он медленно брел по улице, сжимая в руках пакеты с продуктами, и пинал ногой маленький камушек, слушая, как тот с шумом ударяется и отлетает в сторону. Тэхену нравилось вот так гулять, и он мог бы всю ночь просто бродить по пустому ночному городу, если бы не знал, что дома его ждет изголодавшийся Чонгук, которого надо покормить. Из-за верхушек деревьев уже виднелась высотка — дом совсем близко. Ким остановился на светофоре и ждал, когда загорится зеленый, хотя машин совсем не было, и можно было просто перейти дорогу. Парень глубоко ушел в свои мысли и совсем забылся, но мигающая вывеска маленького цветочного магазинчика неожиданно привлекла его внимание, и он, сменив траекторию, направился туда, забывая про светофор. Колокольчик над дверью зазвенел, оповещая о новом клиенте, но внутри никого не было, кроме старушки, сидящей за прилавком. Ви поклонился женщине и прошел вглубь магазинчика, сам еще не зная, зачем сюда зашел. Слабые маленькие лампочки освещали витрины, в воздухе витал едва уловимый запах лаванды и мяты. Тэхен глубоко вдохнул, чувствуя, как легкие наполняются сладким ароматом. Он почти минут пять бродил вдоль полок, будто искал что-то, но то, за чем он сюда пришел, само его нашло. Маленький букетик, стоящий в самом углу, случайно попался на глаза парню, и он, недолго думая, взял его в руки, направляясь к кассе. Это было именно то, ради чего он сюда пришел. Женщина быстро рассчитала Тэхена, и тот уже более уверенно и торопливо направился домой, забывая про зеленый свет и просто перебегая дорогу. В холле было тихо, консьержа нигде не видно, и лифт, как назло, ехал бесконечно долго. Тэхен раза три нажал на кнопку, будто от этого процесс должен был ускориться. Когда двери наконец открылись, парень зашел внутрь и выбрал нужный этаж, опираясь спиной о холодную металлическую стену и чувствуя, как холодок бежит по телу и вынуждает поежиться. В лифте играла какая-то спокойная мелодия, будто передавая состояние души. Тэхен улыбнулся, отмечая про себя, что впервые за долгое время ему так хорошо. Его ничего не беспокоит, все кошмары из прошлого в один момент отступили и больше не терзают душу. Напротив, сейчас он чувствует сладкое предвкушение чудесного вечера, который собирается провести с Чонгуком. Тэхен никогда прежде не чувствовал себя таким счастливым, как в эту минуту. Двери с характерным звуком открылись, и парень вышел в коридор, доставая из кармана ключи, но квартира оказалась незаперта. Ви проворчал, что Чонгук снова не закрылся, хотя они говорили об этом много раз, быстро скинул с ног кроссовки и прошел на кухню, оставляя на столе пакеты с едой. Квартира была погружена в тишину и полумрак, казалось, что здесь вообще никого нет. — Чонгук, — тихо позвал Ви, пряча ключи в карман и проходя в гостиную в надежде увидеть там парня. — Может быть, он заснул, — Тэхен нахмурился и прошел по темному коридору к спальне, однако постель была пуста и ванная тоже. У Ви оставался всего один вариант, где мог находиться младший. Тэхен прошел к стеклянной двери балкона и остановился на месте, облегченно выдыхая от понимания, что Гук там. Юноша сидел на полу посреди пушистого ковра, поджав под себя коленки, и аккуратно копошился с палочками для разрыхления земли, а вокруг него на газетках стояло несколько маленьких вазончиков. Он так увлеченно этим занимался, что даже не услышал, как пришел хен, покусывал губы и подбирал ленточки под цвет горшков, чтобы украсить растения. Мешковатые спортивные штаны и огромная футболка Тэхена, которая была велика Чону, делали его визуально намного меньше, будто они вернулись на несколько лет назад. Это было чудесное время, и Ви всегда будет вспоминать его с теплотой. Парень мог бы вечно стоять тут и смотреть, как младший копается с цветами, но ему захотелось присоединиться, и он, отодвинув стеклянную дверь, прошел на балкон, привлекая к себе внимание. — Ви, ты уже вернулся, — Гук улыбнулся совершенно искренне и счастливо, а на его лице осталась земля от цветов. Ким прошел к нему ближе и присел рядом, протягивая ладонь, чтобы стереть грязь со щеки парня. Тот мило сморщил нос, чихнул и снова протянул руки к цветам. Весь балкон был заставлен растениями, как маленький живой уголок в их квартире. Тэхен, как и обещал, устроил Чонгуку его личную оранжерею, в которой тот мог проводить дни напролет. Сердце сладко щемило при виде того, как младший занимается любимым делом. Он смог вернуться к флористике и забыть прошлое. — Ты проголодался? Я принес продукты, могу приготовить что-нибудь, — Тэхен ласково смотрел на парня, стараясь его сильно не отвлекать. — Я не очень голоден. Может быть, я сейчас быстро закончу, а потом вместе что-нибудь приготовим? — предложил Чон, поднимая большие глазенки на парня. Ви кивнул, не собираясь отказывать младшему. Они часто готовили вместе, это было весело, но потом приходилось отмывать всю кухню. — Ты не замерз? — Ви обеспокоенно посмотрел на открытое окно и поспешил встать, чтобы его прикрыть, не дожидаясь ответа. — Ты решил, что я замерз, и закрыл окно? — Чонгук вскинул брови и укоризненно посмотрел на парня, будто был разочарован его действиями. — А что, других способов меня согреть нет? — Эм… Мы сейчас об одном и том же думаем? — Тэхен неуверенно почесал затылок, видя, как выражение лица Чонгука сменяется за долю секунды от недоумевающего до насмешливого, а затем юноша и вовсе залился громким смехом, сгибаясь пополам. — Ну и что ты хохочешь? — Я намекал на то, чтобы ты меня обнял, а ты, как обычно, подумал о чем-то неприличном, — Чон кинул катушку с розовой лентой в парня, но тот увернулся и закатил глаза, будто все его ужасные грязные мыслишки прочитали. Но больше Тэхен не спорил: вместо этого он молча опустился на ковер, подполз ближе к Гуку со спины, обвил его руками за талию и крепко прижал к себе. Им было удобно, парень продолжал копаться с растениями, пока старший мирно наблюдал за ним, поглаживая легкими касаниями. Тэхену нравится то, каким Гук стал за эти годы без него. Он выполз из своей скорлупы, обрел голос и больше не боялся этого мира. Малыш превратился в мужчину, но это не значит что Тэхен перестанет его оберегать. Он всегда будет рядом, как защита и опора для любимого человека. Тэхен просто безмерно любит Гука. Это видно без слов, просматривается в каждом движении, в словах. Ви совершенно не умеет прятать свои чувства, и если бы была возможность, говорил бы о них без остановки. — Малыш, у меня для тебя кое-что есть, — тихо прошептал Ви на ухо парню, отвлекая его от горшков с цветами. — Мы же договорились не дарить друг другу подарки без поводов, — отозвался Чон, не оборачиваясь к старшему. — Но я не мог пройти мимо и не купить тебе это, — Тэхен вытащил маленький букетик и подсунул его младшему почти в самое лицо, полностью загораживая вазоны. У Гука от неожиданности из рук выпала металлическая палочка для разрыхления, но он не обратил на это внимания. Он приоткрыл рот и пораженно смотрел на маленькие синие цветы, будто не мог поверить своим глазам. Тэхен именно такой реакции и ждал, довольный тем, что смог удивить младшего. Чон быстро вытер грязные руки о полотенце и взял в руки небольшой презент, поднося к носу и вдыхая сладкий аромат. Они пахли точно так же, как те цветы, которые когда-то выбросила Мэй. Тогда Чонгук на нее очень обижался, а сейчас это казалось такой глупостью. — Незабудки, — восторженно прошептал Чонгук, перебирая цветки. — Это так много значит для меня, Ви, — он прижал к груди букет, поворачиваясь в полоборота, чтобы увидеть парня. — Это символ нашей любви? — Думаю, так и есть, — Тэхен засмеялся, позволяя появиться милым маленьким морщинкам возле глаз. Он сейчас выглядел на несколько лет моложе своего возраста, прям как при их первой встрече. Тэхен выглядел счастливым и полным сил. — Я помню, как ты мне рассказывал историю о том, как незабудкам дали имя. Это было после аварии Юнги, и я чувствовал себя ужасно, а ты стал словно моей тихой гаванью. В то утро я приехал к тебе, чтобы найти успокоение, и по сей день ищу его в тебе, — Чонгук поджал губы, чувствуя, как эти слова заставляют внутри все сжиматься. Он наклонился, чтобы дотянуться до Тэхена, и поцеловал его, не давая продолжить и еще что-то сказать. Все это было слишком. Не нужны какие-либо слова, чтобы передать те чувства, которые они испытывают друг к другу. Их любовь проверена временем, эти двое уже сотни раз доказывали не только себе, но и всему миру, что нет ничего, что могло бы помешать им быть вместе. Время, когда нужно было что-то говорить, уже давно прошло. Сейчас им комфортно просто молчать друг с другом, обниматься и неторопливо целоваться, растягивая наслаждение на долгие часы. — Знаешь, незабудка — это цветок любви, печали и ожидания, — тихо прошептал Чонгук, бережно перебирая маленькие синие лепестки. — Малыш, тебе не придется снова ждать, потому что я больше никогда не оставлю тебя, — Ви смотрел на символ их любви, который Чонгук бережно сжимал в ладонях, как что-то драгоценное. Через панорамные окна открывался вид на звездное небо. Чон смотрел на сотни сияющих маленьких алмазов, чувствуя, как его сердце трепещет от любви, а Тэхен смотрел на Чонгука и видел в нем весь свой мир. Тэхен всегда будет смотреть на Чонгука.