Где же ты, солнышко

– Саске-кун, нет! – истошный голос Карин прозвучал именно в тот момент, когда на пороге появился брюнет с почти что мертвым взглядом.       Саске выглядел уверенно и спокойно. Даже когда его окликнула Узумаки, он лишь отвел взгляд в её сторону. За его спиной стоял примерно такой же по возрасту парень с огромным мечем за спиной – Суигецу. С ним как раз Тайю был прекрасно знаком и понимал его силу. О Учихе ему удавалось лишь слышать.       В момент появления этих двух блондин был в соседней комнате. Если бы не возгласы девушки, ему бы понадобилось чуть больше времени понять кто же это пришел. В ту же секунду он появился перед Саске. На плечах Сенджу висел балахон с красными облаками, это и дало понять о статусе незнакомца.       Последний выживший великого клана прекрасно понимал, что если сейчас победит его, то сможет узнать информацию о брате. Но к сожалению парень не знал с кем имеет дело и что его победить – нужно постараться.       На лице блондина появилась наглая ухмылочка. Он был как ни как счастлив. Сейчас то он поиграет. Главное не перестараться, а то потом будут проблемы со вторым Учихой. Это конечно не желательно. – А? Тайю-сан, что вы тут делаете? Я думал вы сейчас тусуетесь в Акацуки? – раздался голос из-за спины брюнета. Все знакомые лица. Хозуки не боялся члена опасной организации, разговаривал как со старым приятелем. – Ты его знаешь?. . . – не отводя взгляда от незнакомца Саске задал не странный вопрос. В его пустых глазах появился некий интерес с еле заметным азартом. К тому же ему показалось струнным, что такой не культурный человек как Суигецу назвал кого-то с суффиксом «сан». Неужели этот человек имеет какой-то статус в кругах Орочимару? – Конечно, а ты нет? – увидев отрицание в мимике портнера он растерянно пожал плечами. – Это же Тайю-сан! Самый главный приспешник Орочимару! Говорят, что он стоял даже выше Кабуто по значимости. Он также один из немногих учеников Орочимару и как ты обладает проклятой печатью. – Суигецу . . Боже. . . Ты что энциклопедия? Так просто разбрасываться информацией. Я вообще-то хочу убить Саске. – когда все услышали это, то Тайю уже летел в сторону противника. Ему хватило от силы 3 секунды, чтобы обхватить горло мальчишки, тем самым второй рукой закрыть его главное оружие - глаза. – Что и сделаю прямо сейчас. . .       Беловолосый тут же замахнулся на нукенина обезглавлевотилем, но предусмотрев это блондин активировал печать «Неба». Звук металла. Треск костей и плоти. Лезвие вошло в массивное подобие крыла. Все тело стало другим.       Одними глазами Сенджу дал понять, что Хозуки в это дело лучше не лезть. И тот все понял. Он хоть был в достаточно теплых отношениях с этим парнем, если это так можно назвать, потому что близко к себе он подпускал только Кимимару и Змея. Но при этом был прекрасно осведомлён о его силе. К тому же своей цели представитель деревни Тумана уже достиг, потому что Кубикирибочо сейчас у него, а просто так таскаться за Саске? Лучше уж идти за Тайю и найти Кисаме, куда полезнее будет.       Как только из крыла вытащили железную махину, то член Акацуки лишь на мгновение отвлекся. Учиха не глуп и конечно воспользовался этим, чтобы нанести удар рукой, которая не была заблокирована. Он попытался атаковать катаной, чем и был спасён от скорого удушья. Ведь, чтобы увернуться Сенджу рефлекторно подставил руку, которой закрывал глаза парня.       Скрежет металла. Как-будто лезвие прошло по чему-то железному. Выступила алая кровь. На некоторых пальцах вместо белесых костей виднелись серебряные вставки, уберëгшие конечность нукенина от их отсечения. Но вот это был не конец.       Очи противника зияли алым. . . Нет. Проклятым цветом шарингана. Попытка ввести в гендзюцу была провалена, но благодаря этому блондин отошёл позволяя «мстителю» встать. – Я разочарован. . . – капли красной жидкости стекали с ладони и падали крупными каплями на пол, разлетаясь небольшими ошметками. – Твой брат - мой напарник. Он бы не позволил мне даже приблизится к себе, а ты так наивно полагал, что если у тебя есть шаринган, то ты уже победителя. Тогда вопрос. . . Если бы Суйгецу не было рядом и я бы не отвлекался. Ты бы умер, не так ли? – Ты. Ты знаешь моего брата?! – зрачки начали метаться из стороны в сторону. Ярость или паника, что это было. Непонятно. Но ведь этот парень прав. Он мог умереть прямо сейчас. – Если я выиграю, то ты расскажешь мне все про Итачи. – Саске, не стоит. Ты можешь ставить свои условия кому угодно, но не этому парню. Поверь Орочимару взял его не за красивые глазки и в Акацуки он отправил именно его. А значит он не уступает твоему брату по силе. К тому же его стихия огня. . . – Хозукт остановил грозный взгляд напарника. Учиха явно не хотел слышать о превосходстве противника. Где такое видалось, чтобы какой-то безродный ниндзя, с каким-то там огнём одолел Учиху с Шаринганом? Бред, да и только. К тому же кто как ни Учиха мастер в котондзюцу? – Заткнись. Я здесь решаю кому и что ставить. И этого парня я уж точно одолею, пусть он хоть Богом окажется. Мне все равно! – чёрная печать на шее начала распространение и сначала перешла только в первую стадию. Его чакра сразу поменяла окрас. Ещё более тёмная и пугающая. – Сейчас я покажу, что такое Огонь!       Пальцы сплелись в быстром танце печатей. Лёгкие наполнились воздухом. Чакра же уже преобразовалась внутри брюнета и спустя мгновение вышла наружу в виде огромного огненного шара. Пламя заполнило все пространство. Оно быстро поглотило силуэт незнакомца, вот она победа.       Но тут какие-то действия с той стороны. Жив? Или просто пытается выжить. Глупец. – Катон: Гокакью но Дзюцу. – послышалось со стороны кострища. Как только это произошло, то другой, более сильный огонь начал выталкивать потусторонний. Он просто выжигал кислород, тем самым лишая стихию подпитки и вскоре огненный шар Учихи вовсе исчез. В тот момент как свой Тайю просто потушил. – Что-то ещё?       Без слов брюнет образовал в руке сверкающий сгусток энергии. Легендарное Чидори, оружие Копирующего Ниндзя. Благодаря додзюцу скорость можно было контролировать и за счёт этого появилась смертоносная техника, с которой Саске помчался на врага.       Лишь глубоко вздохнув блондин позволил приблизиться к нему так, чтобы схватить паренька за запястье так чтобы его не задела техника. Притуплëнный звук падения. Сверкание молнии прекратилось, как и звук характерный для Чидори.       Саске лежал на обугленном полу. Тайю же прижимал его конечном, упираясь им в поясницу. Руку этого дурака он свернул так, чтобы выбраться можно только способом перелома конечности. Вторую же так же прижал к поверхности, чтобы не дать никакой надежды. – Ну как? – хруст костей. Он начал медленно сворачивать руку Учихи. – Как только ты услышал о брате, так начал сходить с ума. Я знаю каков твой потенциал. – хруст становился все истошнее, но тот никак не терял сознание от боли. Это было ужасно, ведь это не просто быстрый перелом, а медленное. Он чувствовал как ломается каждая из его косточек, но ничего не мог. – Ты глуп. Никогда не прыгай выше своей головы, а то больно будет падать. Давай сделаем так. . . Победить брата - ради мести, а победить меня. Такой. . . Маленький пунктик. Я всегда буду приглядывать за тобой, а то вдруг свернешся раньше времени. – боль достигла апогея. Рука была сломана и не рабочей. Теперь он точно труп. – Но как только ты это поймешь. Я убью тебя, потому что ты посмел тронуть кое-что очень важное для меня. И поверь ты за это поплатишься. Но, а пока. . . Лечись и приходи ко мне обязательно.

| конец флешбека |

***

      Прекрасный день. Хокаге только - только вернулась с собрания и уже в своем любимом кабинете. Тут все было как надо. Её хлам, грязные кружки от кофе и конечно груда бумаг. Ах. . . Она дома. После принятия Цунаде стала другой. Её вечно томный и тяжёлый взгляд преобразился. Да он не стал веселым или радостным, но хотя бы не был на похоронный.       Сегодня же на её столе появилась ещё кое-какая деталь. В обычной деревянной рамке стояла старая фотография. На ней была вся её семья. Она с сыном на руках и дурак Джирайя, положивший голову ей на макушку. Все тогда были счастливы и улыбались по настоящему. Именно сейчас Сенджу поняла, что бежать – только ухудшать положение. Принятие – это путь, который может хоть что-то исправить.       И только усевшись на своё удобное, протертое временем кресло, женщина услышала чьи-то рьяные возгласы. Так, кто же это мог быть? Кто-то, кто постоянно называет её «баа-чан» , кто-то, кто очень громкий, кто-то, кто очень любит орать «даттебайо». Нет, таких она не знает. Эх. . . Если бы. – Бабуля, Цунаде! Я слышал что ты вернулась, ттебао! – солнечный мальчик ворвался в помещение. Как всегда он чем-то возмущался, хотя иногда проходил просто поговорить , так как делать было нечего. Это был тот же случай. – Я тут пришел поговорить с тобой! Давай, что там с этими Акацуки или я сам надеру им жопы! – Боже - боже. Чего ты так орёшь, сейчас стены посыплются. Ты мне тут потом ремонт делать будешь, а? – с неким недовольством сказала блондинка поднимая глаза на Узумаки. Её фирменный жест - выгнутая бровь, сразу дала понять, что если джинчурики не перестанет орать, то она его точно ударит, а может что по хуже. – Ничего я тебе не расскажу. . . Это государственная тайна, глупый Наруто. – Э-э-э! Че это я глупый?! – мальчик был настолько переменчев, что в тот же момент переключился на фото, которого раньше здесь не было. К этому кабинету он вообще очень внимателен, говорит, что когда-нибудь он станет его и нужно привыкать. – Бабу-у-уль. А кто это на фотке вместе с тобой и извращенным отшельником? – внимательно всматриваясь в черты незнакомого лицо, парень поворачивал голову чуть ли не на 360° пытаясь увидеть каждую деталь этого ребенка. – На Отшельника похож. – А? Это. . . – на устах появилась добрая и теплая улыбка. Придвинув к себе рамку она подозвала Наруто поближе. Так было удобнее говорить такому шумному мальчишке. – Это мой сын. Вы кстати чем-то похожи. – Сын?! У тебя был сын? – удивленно спросил и даже несколько раз повторил этот вопрос. Это и вправду произвела фурор на него. – Да, был. Его звали Тайю, он был старше тебя на 4 года. Такой же добрый, активный и громкий мальчишка. И кстати его папа это. . . – указав пальцем на изображение Джирайи женщина чуть хихикнула, когда увидела реакцию лисенка. У него чуть челюсть не отпала. – А его красным стал сам Четвёртый Хокаге! – Вот это да! Но подожди. . . А где он сейчас? – кажется до него потихоньку начало доходить, почему у Цунаде лишь детская фотография сына. И почему Наруто его никогда не видел. . . Неужели? Неужели и вправду это произошло. – Он? Как бы не была страшна такая правда, но он погиб 16 лет назад. Ему было тогда всего 4.– убирая предмет обратно она сначала глубоко вздохнула, но потом чуть улыбнулась и встрепенув яркие локоны Наруто встала из-за стола. – И все же у меня есть ты! Это наверное прозвучит странно, но ты для меня как сын, поэтому пообещай, что если что-то случится, то придешь ко мне. – Эй! Что ты делаешь? Мои волосы! Ч-что? – услышав последние слова блондин обомлел. У него никогда не было мамы и никогда никогда не говорил этого. Его руки на секунду задрожали. – Хорошо, мама! Хи-хи! – мило посмеявшись его щеки залились ярким румянцем. Теперь все было хорошо. Он понимал, что скорее всего просто замена погибшего ребенка, но наверное ей очень нужна поддержка сейчас, поэтому Узумаки вовсе не против. – Но можно последний вопрос? Как. . . Кхм. . . Как погиб Тайю? Просто очень интересно. – Н-наруто, ты? Ты идиот. . . Нельзя же так сразу! – она смутилась. Как долго Цунаде не слышала этого простого слова. И она ей вправду нужно, ведь в трудную минуту ты всегда знаешь, что кто-то будет рядом, и кто-то будет тебя любить. – Наруто. . . Он погиб. – Пятая не могла сказать это ему. Ведь её сын погиб из-за девятихвостого, который сидит в самом Узумаки. Мальчик начнет винить себя и. . . Мало ли к чему это приведет. – Он погиб в ходе несчастного случая. Тебе не стоит забивать этим голову, это было очень давно. А теперь иди, лучше потренируйся или поешь рамен. – Понятно. . . Спасибо! Как раз проголодался, пойду в Ичираку! Пока, мама, ха-ха! – и вправду такое приятное слово. Всего четыре буквы , но через него передаётся все тепло. Может и вправду начать её так называть? Хотя она наверное будет против.       В этот момент возле кабинет проходил как раз таки Какаши. Он услышал как его ученик видимо в шутку называет Хокаге «мама». Не зная всей ситуации мужчина сразу думает, что Наруто не имеет понятия о прошлом Цунаде. Ведь тем самым принесет ей неимоверную душевную боль.       С благими побуждениями Хатаке буквально швыряет джинчурики в коридор. Он делает это так, чтобы парень оказался как можно дальше от кабинета, ведь их разговор могут услышать. Прислоняя указательный палец к губами сенсей явно показывает, что лучше ему сейчас помолчать. – Наруто, ты. . . Ты ведь знаешь, что когда-то у Хокаге был сын, и что он погиб? – увидев положительный ответ джонин глубоко вздохнул думая как бы правильно сказать. Просто. . . Это такая сложная ситуация, ведь этот мальчик является носителем зверя, который убил ребенка Сенджу, и при этом он же назвал её мамой. – И ты видимо не знаешь кто убил её сына? Я так и думал. . . Сейчас я скажу кое-что очень важное. Наруто, её сын погиб 16 лет назад от удара девятихвостого. Того самого, что запечатан в тебе. – Ч-что? – яркие глаза, что светились как июльское небо, резко помутнели. Ноги стали ватными, а язык сплетался.       Из-за монстра внутри него погиб единственный ребенок бабули Цунаде? Но ведь она сказала, что это несчастный случай. . . Неужели она просто хотела оградить юного Узумаки от гнета ответственности? Она так улыбалась, когда он назвал её мамой, но наверное это была такая душевная травма. Каждый день она стоит ровно, она не имеет права показать свои эмоции. Она ведь Хокаге. А внутри? Там ничего нет. . . Все её родные и близкие покинули её и теперь несмотря на иллюзию полноценности, каждый день женщина чувствует лишь одиночество.       Теперь Наруто понял почему при первой встречи она так вела себя. Боялась. Он не знал, что такое семья, в отличие от неё. Не иметь ничего и потерять все, равны ли эти высказывания на весах судьбы? Нет, конечно нет. . . – Я. . . Я не смог спасти Саске. Но и бабулю Цун тоже! Она каждый день находится рядом, но я ничего не могу сделать ! Она сильнее нас всех, сильнее нас вместе взятых. Каждый день испытывать такую боль и стоять дальше! Почему я жалуюсь на сложности, когда есть такие люди?!

***

      Закат. Солнце уже уходит на покой. Улицы Конохи быстро редеют, словно листья на ветру. Только эти двое сидят вместе на лавочке. Блондинка лежит на плече высокого мужчины. Идиллия. Кажется она вот-вот уснет, такой прекрасной как всегда.       Весь день Годаймэ уговаривала Отшельника не идти в дождь одному. Это ведь так опасно, но в итоге сейчас провожает его в дальнюю дорогу. Кто как не она? Долгих разговоров в этот раз не было. Лишь долгое и приятное молчание. Его прервало тяжелое дыхание Джирайи, когда тот собрался встать.       На его запястье легла рука. Она была маленькая, но такая крепкая хватка, как у взрослого мужчины. Её глаза были обращены в сторону выхода из деревни. На глаза наворачиваются слезы. Жабий Мудрец быстро стирает их своими большими мозолистыми ладонями. – А вдруг я больше никогда тебя не увижу? А вдруг я закрою глаза и тебя не будет рядом? А вдруг мои воспоминания всего-лишь фальш и ты никогда меня не любил? – слова наполнены горечью. Женщина держит слезы как может, это уже привычка. Закусывает губу и вжимается в него словно последний раз. – Эй, химэ, кто тебе сказал такую глупость? Я буду каждый день с тобой! Даже если не наяву, то во снах, в каждом дуновении ветра и в каждом цветке, который ты встретишь на своём пути! – он провёл ладонью по её шелковистым волосам. Это всегда успокаивало его бывшую жену. Ведь Джирайя сейчас лгал ей, он и сам не знал сможет ли вернуться. Но он же мужчина, как по-другому? – Ветер перестанет дуть, а цветы завянут. Но сны, они ведь останутся со мной навечно? И тогда я буду видеть тебя. . . Просто я боюсь, что ты взлетишь слишком высоко, а поте упадешь слишком больно и меня не будет рядом в этот момент. Я ведь тогда останусь на земле, одна. Снова. . .