Вэл и 3 поросенка (vore, furry)

      Пробуждение походило на дежавю.       За окном давно ночь... и вдруг внезапный громкий грохот во дворе, который они с перепугу приняли за выстрелы охотников.       Но нет - всего лишь грохотом от падения чего-то твердого деревянного на что-то твердое и железное.       Кажется, вошедший во двор - в отличие от них с лисом - в темноте ничего не видел. Что и подтвердил его возмущенный крик:       - Эй, придурки! Вы чего свет не оставили?! Темно, хоть глаз выколи! - третий поросёнок, а это был конечно же он, выругался и загромыхал снова. Но уже тише - видимо, поднимая и возвращая на место то, во что врезался и уронил в темноте.       Что-то деревянное.       Те штуки, которыми они ковыряются в земле?       Неразборчиво чертыхаясь себе под нос, свинтус возился во дворе, а перепуганная юная хищница и ее верный спутник испуганно таращились друг на дружку.       Оправившись от первого всплеска страха - большая часть которого досталась ей из странного, но чертовски приятного сна… Валери перевела взгляд на свое пузо. Во сне это было огромным, растянутым чуть ли не до полупрозрачности и размером с огромный амбар.       После такого зрелища ее реальные размеры, еще вчера казавшиеся ей запредельными - уже не впечатляли. Не так сильно, как ранее, по крайней мере.       Нет, живот был все таким же огромным, неподъемно тяжелым и ...бурлящим. Процесс пищеварения в самом разгаре! Внутри что-то пузырится, переливается и стонет. Урчит, квакает и издает другие совершенно безумные звуки. Да так громко, что наверняка свинтус услышит всю эту какофонию задолго до того, как войдет в их комнату!       Ох, ей бы сейчас полежать, поваляться в этой сытой истоме денька два или три…Переварить все сожранное в тишине и покое. Но нет же - чертов свин притащился именно в этот момент! И такой отдых испортил! Не мог погулять где-нибудь подольше?!       Да еще лис - суетится, мечется вокруг. То истерично шипит ей в ухо жарким шёпотом, то бегает по комнате, словно всерьез надеясь найти какой-то доселе незамеченный выход!       Вновь запрыгивает на кровать, мечется по ней, чувствительно толкая многострадальное пумкино пузо…       Валери лениво рыгнула и поощрительно погладила деловито урчащий живот широкой лапой. Содержимое ее желудка уже порядком размякло, давление тоже стало поменьше… или она просто привыкла, притерпелась? Даже дыхание, хоть и было все еще натужным и сдавленным, но уже без непроизвольных стонов и хныканья.       Часть переваренного уже даже успела обозначиться на ее и без того упитанной, мясистой тушке. Загривок, бока, ляжки… все это округлилось, потяжелело… определенно Валери прибавила к себе по меньшей мере вес десятка, а то и двух куриц!       А ведь это только начало! Самое-самое начало, самый краешек… что же будет когда ее трудолюбивое пузико расправится со всей своей начинкой полностью? Мысль об этом немного пугала, но вместе с тем было в том и что-то… волнующее.Но - что потом?…       Убаюкивающее блаженство и сытость, теплыми волнами расходившееся от ее живота по всему телу изрядно приглушали любые страхи. Включая и вялое беспокойство от грядущей встречи с третьим свином. Который без сомнения вряд ли будет доволен судьбой двух его братцев. И не факт, что пожелает присоединиться к ним добровольно!       Нет, пугала ее конечно не сама эта встреча, а то что она пройдет в этом безбожно обожравшемся, совершенно беспомощном состоянии.       Ведь сейчас она даже с места сдвинуться не сможет - настолько обожралась. Если «одного поросёнка тому назад» Валери еще могла хотя бы ходить, пусть и с трудом. Но сейчас - разве что кататься. Да и то - не факт.       Скорее будет смешно, чем грозно… Ни о каком прыжке или хотя бы быстром сближении и речи быть не может.       Хотя, по большому счету, что может сделать поросёнок пуме? Набросится с кулаками, безнадежно запоздало пытаясь спасти братьев? Пару ударов она как-нибудь выдержит, не лопнет… А если свинтус завизжит - это она тоже как-нибудь переживет. Кто ему здесь, в этой глуши поможет?       Но - что потом?…       - Ну чего ты лежишь, дура! - рыжий ловко увернулся от вялого подзатыльника. - Вставай!       - Отстань… это всего лишь свин, забыл? Два таких уже здесь. - Валери лениво похлопала по пузу.       - А если он убежит и подмогу приведет? Я его остановить вряд ли смогу…       ПОДМОГА!       Валери представила как во двор вваливается большая стая двуногих. С факелами, ружьями… и всякими длинными острыми штуками, которыми они так любят тыкать в свои дурацкие грядки… и животики хищников!       «Не дам! никому тебя не дам! никто тебя не проколет! унесу в лес, спрячу!»       Тьфу… что за глупость - вот нахваталась же этих лисьих штучек… С одной стороны Валери находила безмерно глупым чудачеством обращаться к собственному животу или упоминать его в мыслях словно некий практически самостоятельный, чуть ли не одушевленный объект. Словно под одной шкурой жили два разных существа. Одна маленькая жадная пума и ее прожорливый животик… Глупости, конечно! Несусветные. Но с другой стороны - хм… что-то в этом было. Что-то забавное, будоражащее… Это словно бы добавляло ее жадному ненасытному пузику какой-то особой значимости, величественности что ли… Валери затруднилась бы сформулировать это чувство точнее. И она одновременно стыдилась и стеснялась этого. Но раз за разом все чаще повторяла это в мыслях.       Облава… что ж…       Мысль о том, что свинтус может притащить несколько других двуногих окончательно сорвала с нее сонную ленцу и вальяжность.       Пузико надо спасать!       В иной раз она легко ушла бы от любой погони - пробежала бы какое-то время по ручью, через каменистые осыпи, запутала, сбила со следа… отправила по ложному - едва начатому и оборвавшемуся внезапным длинным прыжком в сторону.       Все это она, конечно, умела. И легко бы проделала… Если бы не страшное слово «пробежать». С таким-то пузищем?       Одним поросёнком тому назад это еще могло бы быть «проковылять, задыхаясь от усилий и тяжести». Но - пробежать? Да еще сейчас - с двумя поросятами в брюхе?       Нет, сейчас это было бы в лучшем случае «прокатиться». Оставляя широкий след из примятой травы словно какой-нибудь гигантский слизень. А уж «отпрыгнуть» со следа - тут и вовсе без вариантов. И даже “прокатиться” - только звучит так уж просто. На деле же приятного мало – во-первых земля не такая ровная, как этот пол... Во-вторых на ней полно острых камушков, веточек и тому подобных малоприятных и даже опасных для ее нежного пузика предметов. Ну наконец в-третьих - откуда взять силы на всю эту акробатику? И как при этом удержать в желудке все добытое с таким трудом?       Два три оборота она еще может быть и выдержала бы… Вот только до кромки леса катиться пришлось бы намного, намного больше. Нет, даже с помощью лиса такое расстояние не преодолеть. Нереально. Либо лопнет, либо блеванет. Либо и то и другое сразу.       Эх, надо было просто вовремя сбежать! Сразу, после первого поросёнка. Сбежать, унося в животе еще трепыхающегося свинтуса. Да, тяжело. Да, хочется прилечь…. но до леса бы как-нибудь дотерпела бы уж... Спряталась бы там, подождала в кустиках, переварила добычу в безопасном месте и уже после - вернулась бы за добавкой.       Но нет же - дернуло ее остаться!       Да еще и второго свина сожрать!       Это было, конечно, чертовски приятно… Вот только какой из нее боец с двумя поросями в пузе?       Нет, бегство отпадает...       - Ну что ты застыла! Он же вот-вот войдет! - бубнил лис. - Вставай! Ужин прибыл!       - Что? - мысль заглотить что-нибудь еще, снова заполнить. растянуть себя еще сильнее, еще больше… безусловно манила, возбуждала, но и пугала до дрожи в коленках. Валери слишком хорошо помнила как трещал ее бедный животик, пытаясь вместить второго свинтуса. А уж третьего…       И этот ее недавний сон... Во сне она была огромной - с сарай... Но это ведь просто сон, в реальности же… жизнь не сон и брюхо - не резиновое!       Нет, трех ее бедный животик точно не выдержит! Даже с учетом , что два первых уже немного усвоились…       - С ума сошел? Я же лопну! - Валери возмущенно уставилась на лиса.       - Ну а какой у тебя выбор? - Рыжий наглец оценивающе потрогал урчащее пузо хищницы. - Либо ты рискнешь лопнуть сейчас, либо он убежит, притащит подмогу… и тогда ты лопнешь чуть позже. Но уже точно, гарантировано!       - Это будет не быстро, тут же до ближайшего дома полдня пути!       - Не важно. Куда ты за эти полдня денешься с таким-то пузом? Доползешь до крыльца?       - Ты можешь меня катить!       - Я? Серьезно? Как огромный снежный ком? Жрешь ты, а таскать твое пузо - мне? Даже если я попробую - посмотри на меня! Да тебя до забора то докатить - день пролетит, если еще раньше на крыльце не сдохну!       - Ну и что же нам делать?! - Валери стремительно теряла вальяжность и спесь крупной хищницы, постепенно наполняясь паникой и страхом маленькой напроказничавшей девочки. Страхом даже не столько за себя саму, сколько за свое совершенно беспомощное, беззащитное пузико. Такое уютное, пушистое, теплое жирное пузико! С двумя поросятками в нем…       Нет, она просто не могла допустить расправы над этим великолепием! Это было бы чудовищно, несправедливо, кощунственно!       Но что она могла сделать в таких обстоятельствах? Только сопеть и стонать, беспомощно валяясь на этой коварной кровати. Из-за пуза ей даже дверь почти не видно!       Только самый верх, самый краешек.       Понять, что кто-то вошел - сможет, а вот кто он и где - уже нет. Пузо заслоняет.       И останется только зажмуриться, обнять пузико лапками и покорно ожидать возмездия.       А ведь свинтус и впрямь может не захотеть тратить день на беготню по окрестностям и сбор облавы. Что если он просто выбежит на двор за теми пугающими деревянными палками, которыми двуногие так обожают тыкать в свои грядки? Острыми, заточенными палками с железными наконечниками. Лопаты. грабли… вилы.       ВИЛЫ!       Если у них есть грядки, то наверняка есть и все эти жуткие палки!       Юная хищница представила, как лежит тут беззащитная и беспомощная… Как дверь в комнату распахивается, медленно, мучительно медленно и зловеще. В просвет меж стеной и дверью еще более медленно и еще более зловеще проникают холодные острые иглы вил.       Острые шипы надеты на толстую и длинную деревянную палку, которая тянется и тянется, пока наконец в дверь не проникает и сам подлый свин. Зловеще ухмыляясь, он будет медленно, томительно неспешно придвигать эти свои вилы. Ближе, ближе… пока острые холодные концы не коснутся ее беззащитного пузика, не продавят в нем лунки… словно растягивая удовольствие и нарочито медля, не погрузятся в ее плоть до финального “бабах!”.       Ужас!       «Нет! Нет-нет-нет! все не может закончиться вот так…» - Валери пронзила холодная мерзкая дрожь и даже желудок, казалось, на мгновение прекратил урчать и бурлить, словно замер в испуге на пару с хозяйкой.       Пума обеспокоенно охватила пузо всеми четыремя лапами, не то пытаясь успокоить, не то защитить его от всех ужасов этого страшного жестокого мира.       Спохватилась, заерзала, засучила лапами, пытаясь развернуть себя к двери, но поворачиваться в этом направлении мешал неподъемный живот. Словно приклеенный, он валялся на кровати на треть высоты погрузившись левым боком в матрас. И даже не думал шевелиться! Несмотря на все ее усилия.       Впрочем, после нескольких неудачных попыток хотя бы немного сдвинуть себя в этом направлении, Валери догадалась не тянуть, а толкать. Толкаться в противоположную сторону.       Это оказалось намного проще, но тоже не слишком эффективно. Запыхавшись, она сумела развернуть себя лишь наполовину и теперь валялась спиной к опасной двери. Не лучшая позиция - даже лапой не отмахнешься, но хотя бы теперь эту чертову дверь видно!       Если через плечо оглянуться.       Тем временем поросёнок наконец попал в замочную скважину, повернул замок и ввалился в коридор, что-то раздраженно бурча себе под нос.       - Помоги! - похрипывая и даже негромко порыгивая от усилий, Валери отчаянно засучила лапками. Попыталась поднять себя на ноги, вскарабкаться на собственный живот.       Но где там! Упасть набок, соскользнуть с этого пуза размякшей обессиленной тушкой было куда проще, чем взгромоздиться обратно.       - Как?! - лис суетливо переступил лапами, пара шагов влево, пара шагов вправо - словно не в силах выбрать по какой стороне обойти ее необъятную тушу.       - Подтолкни! - она яростно елозила попкой, даже пукнула от усилий - скопившиеся внутри газы от неосторожных движений взбурлили и устремились ко всем отверстиям ее тела. Иной раз бы она мучительно краснела и страдала от стыда, но сейчас было уже не до таких мелочей и правил приличия - речь шла о спасении её нежного, беззащитного пузика!       Лис покорно вцепился за ее переднюю правую лапу и попытался потянуть, словно затаскивал пуму на ее собственный живот. Но где там - рыжему не хватало ни веса, ни точки опоры. Рыжий скользил, барахтался, а потом и вовсе в отчаянном порыве уперся задними лапами в ее пузо и тем самым полностью аннулировав любой смысл своих усилий.       - Да не тяни, а толкай! - Валери сердито стряхнула лиса с лапы и мотнула мордой в сторону задницы. - Там!       Лис пошлейше ухмыльнулся и поспешил в указанном направлении с очень подозрительным воодушевлением.       Ей богу, в любой другой момент эта наглая ухмылка стоила бы ему подзатыльника, а то и полновесной затрещины. Но сейчас, перепуганная своим воображением, юная хищница стремительно теряла гонор и остатки гордости.       «А что если сон был вещим?» - мелькнула у нее новая пугающая мысль.       Она остервенело завозилась, застонала сквозь зубы, раз за разом неловко подбрасывая потяжелевшую попку вверх, но даже близко не достигая нужной высоты.       Задняя нижняя лапа была наглухо придавлена неподъемным пузом с двумя свинтусами в нем. И ей никак не удавалось высвободить эту стратегически важную лапу, чтобы найти точку опоры, достаточную для подъема себя в вертикальное положение. Ну - точнее для переваливания себя в положение «беспомощно растянулась поверх пуза».       - Эй, оболтусы! Вы там что, опять сожрали все что было и дрыхнете? - вошедший свин крикнул на весь дом.       Пума и лис испуганно замерли и переглянулись: откуда знает?!       - Это он не нам, - сообразил лис. И похлопал подругу по пузу. - Это он им.       Перепуганная хищница тихонько выдохнула, попутно приглушив рвущуюся от усилий отрыжку.       - Тссс! Услышит! - зашипел лис сдавленным шепотом. - Давай, давай-давай-давай! -       Поднатужившись, рыжий нырнул под ее попку, в очередной раз подброшенную отчаянным усилием хозяйки. И был придавлен весь, полностью. Буквально вбит в матрас по самые уши.       - Живой? - Валери обеспокоенно оглянулась туда, где из-под ее потяжелевшего широкого крупа торчали лисьи лапы и слышалось болезненное кряхтенье.       Не то чтобы ее сильно заботило его здоровье как таковое - скорее, в основном его способность помочь. Хоть чем-нибудь. Хотя нет, здоровье, пожалуй тоже заботило.       Немножко.       Рыжий нахал уже несколько раз выручал ее из разных неприятных ситуаций. И хотя она не назвала бы еще то чувство привязанностью или тем более дружбой… Но определенно было бы жалко потерять такого помощничка. Тем более – сейчас.       «А я ведь даже не знаю как его зовут!» - Валери стало стыдно.       В день их первой встречи лис буркнул свое имя, но она сочла это не стоящей внимания информацией и пропустила мимо ушей. А спрашивать через несколько дней еще раз - было немного ...неловко?       После всех их совместных приключений сердце юной пумы определенно чуть оттаяло и она нехотя мысленно повысила рыжего со статуса случайного попутчика в неплохого помощника.       Она даже вчерашнюю пытку с оттягиваемым развратом и свое последующее позорное грехопадение (И с кем! с лисом! мелким рыжим нахалом! чуть не в три раза меньше ее!)... даже это всё она уже почти простила.       Только бы выпутаться из этой безысходной ситуации еще раз!       «Пожалуйста-пожалуйста пожалуйста! Больше никогда не буду так обжираться! Ни за что в жизни!» - мысленно взмолилась Валери, обращаясь непонятно к кому...       Возможно - к каким-то высшим силам?       - Ух… вот же ты задницу-то наела! - придавленный лис с трудом восстановил дыхание и похлопал ее по крупу. - Как у слона!       «Ладно, прощу и это…» - Валери сдержалась, собираясь с силами и сосредоточенно сопя. – «Но потом припомню!»       - Еще разок! - скомандовал лис.       И она снова трепыхнулась, вскинула задницу насколько могла и даже судорожно вытянула висящую над пузом заднюю правую лапу. Словно всерьез веря, что даже столь незначительное изменение баланса повлияет на ее попытки перевернуться. И нижняя лапа почти высвободилась - ведь тяжеленное пузо с недовольным урчанием чуть перекатилось вперед, Но недостаточно далеко и под весом хозяйкиной попки стремительно вернувшись обратно.       - Ну… еще давай! шевели задницей! - Окончательно пришедший в себя лис трепыхнулся снова. Хрипя от натуги, объевшаяся пума тянулась и тужилась, отчаянно боясь оглушительно рыгнуть или пукнуть, тем самым насторожив или напугав замешкавшегося в кухне свинтуса.       Ни дать, ни взять — застрявший в капкане загнанный зверь. Только вместо капкана - собственное тяжеленное пузо. Что в общем-то даже эффективнее капкана. Капкан ведь держал всего лишь за кончик лапы, а пузо - все тело сразу.       - Давай-давай-давай! Еще немножко! Ну! - лис умудрился извернуться под ней во время очередного рывка, перекатился на спину и принял падающую обратно пумкину попку на все четыре лапы. Поднатужился - откуда только силы взялись! - и толкнул ее вверх так, что аж в пузе плеснуло и хлюпнуло. Валери наконец успела поджать плененную лапу и прежде чем снова свалилась на бок собственного живота – успела этой лапой опереться. Кажется прямо о лиса.       «Уфф… наконец-то!»       Валери оглянулась влево, затем вправо… - нет. Нигде ничего… не лопнуло!       С облегченным стоном пума уперлась лапами в матрас, поднатужилась и наконец встала.       Ну в каком-то смысле.       Почти вся.       В смысле сама-то она встала. А пузо - нет.       Лишь чуть убавилось давление и вес, но… слишком значительная часть живота все еще как ни в чем не бывало покоилось на матрасе. И в отличие от гладких досок пола - потаскать его за собой по кровати нечего было и думать. Коварно мягкая лежанка прогибалась под весом ее лап так что и лапы и живот глубоко увязали в этой мягкости. В желудке от всей этой болтанки протестующе заклекотало, забулькало…       Проклятье… это урчание, должно быть и впрямь из прихожей слышно!       «Тише, тише, животик! Пожалуйста!» - Валери в панике придержала пузо правой передней лапой, словно и впрямь надеясь успокоить эти бурлящий желудок таким наивным жестом. Или хотя бы чуть приглушить его недовольное бурление. Успокаивала, будто какого-то перепуганно зверька.       Свин тем временем все еще ходил где-то в кухне, раздраженно чем-то шуршал и постукивал.       - Вот уроды... ничего нельзя оставить - все сожрут… Повезло же с братцами… - под конец фразы он намеренно повысил голос, явно стараясь быть услышанным теми, к кому обращался. - Даже свет не оставили!       Свин распахнул ту самую белую рычащую коробку - этот чмокающий звук Валери запомнился просто отлично.       - Мой пирог!!! - Вопль был достоин какой-нибудь пафосной драмы. Столько боли и страданий в голосе!       Судя по нарастающему раздражению, обиженный свин вот-вот побежит выяснять отношения с братьями. И все ближе тот момент, когда - как выразился лис - придется выбрать одно из двух зол.       Лопнуть «может быть», но прямо сейчас…       Или лопнуть позже, но уже совершенно точно, без вариантов…       Но в первом случае - она хотя бы лопнула бы сытой. Заполненной до предела новой жертвой… а не загнанной и перепуганной - от укола вил в ее бедный животик.       Валери сердито качнулась из стороны в сторону, словно все еще надеясь, что сможет каким-то волшебным образом хотя бы скатиться с кровати. Но – увы.       Маленькая обжорка могла лишь чуть привстать и перенести почти половину веса на лапки, могла расслабить их и растечься поверх пуза. От этого давление внутри становилось таким же сильным, как в момент, когда второй свин растянул ее животик до пугающих размеров. Но толку от этого было ноль. Единственный плюс, что после всех этих усилий она наконец-то развернулась мордой к двери и если подлый свин попробует тыкать в нее этими своим вилами - тяжелые лапы Валери смогут оборонять ее многострадальное пузико от всех подобных покушений.       Вот только - надолго ли?       И опять же это не отменяет варианта с облавой. Что если свин убежит звать подмогу?       Лис его вряд ли задержит… А против нескольких двуногих - она сейчас точно не выстоит. Не вылежит… тьфу… не продержится.       Но не успела пума облегченно перевести дух, как ее милое натруженное пузико, этот ласковый меховой шарик, этот центр ее маленькой вселенной – снова сыграл с ней злую шутку.       От всех ее бултыханий и перекатываний, взболтанная начинка выдохнула особо густую и плотную порцию газов. И если часть из них проложила путь через рот, где негромкая отрыжка была практически полностью нейтрализована ее мягкими лапами… то вторая порция газа пошла иным путем. И опасным, мучительно тугим облаком медленно ползла по кишкам, обещая устроить аккустическую диверсию высшего уровня.       Валери вытянулась, стиснула все что можно было стиснуть и героическим усилием попы пыталась как могла отсрочить ужасное, такое не женственное событие.       Закончив на кухне, поросёнок чем-то щелкнул и коридор залил свет.       Валери испуганно уставилась на полоску света, пробивавшуюся под дверью. Нет, она, конечно же, не раз и не два видела эти фокусы двуногих. Но в основном издали, с приличного расстояния. А здесь… здесь этот режущий глаз свет был буквально на расстоянии нескольких шагов от нее!       Поросёнок приближался.       И газы в ее кишечнике - не менее неотвратимо пробирались к выходу.       Валери и лис переглянулись.       - Я не смогу! - сдавленным шепотом выдохнула пума. - Дверь слишком далеко! Не успею!       - Чепуха... давай я тебя подкачу! - лис забежал сзади и уперся в пушистую попку передними лапами, опасно качнув ее вперед - на самом краю кровати.       До пола было не то чтобы высоко, но даже на половину этого расстояния с ее-то пузом падать приятного мало. И расстояние до пола казалось ей сейчас пугающей пропастью.       Валери живо представила как она, беспомощно всплеснув лапами, неловко переваливается через край кровати и подобно лавине рушится вниз. И ее чудесное, любимое пузико всей тяжестью впечатывается в пол. А содержимое желудка сплющивается и одновременно расширяется, растягивает его во все стороны, Расталкивая ее лапы своей шириной во все четыре стороны. После чего, не успев смягчить падение, она всем своим весом плюхается поверх желудка.       «Бабах!»       Говорят в такие моменты вся жизнь проносится перед глазами. Но у нее перед глазами пронеслась не жизнь, а совсем иная картина - не факт, что менее ужасная. Ведь если она даже умудриться пережить это падение и каким-то чудом не лопнуть - удержать все сожранное в себе не удастся. И все это, что с таким трудом было утрамбовано в ее бедное пузико - тугим дурнопахнущим фонтаном плеснет из ее глотки обратно в комнату.       Валери даже не знала что хуже - лопнуть или расстаться с полупереваренной добычей столь вульгарным способом.       Хотя, технически, быть может второе - и было бы путем к спасению. Полегчав после извержения, она хотя бы смогла бы улепетнуть прочь.       Но какой же позор и стыдобища! И рыжий потом замучает своими шутками до конца их дней! Да и расставаться с сожранным никак не хотелось.       - Нет-нет-нет! СТОЙ! - пума панически замахала лапами. - Не вздумай! Просто толкни его ко мне, как тогда, ладно?       - Как тогда не получится. Он слишком толстый, а я слишком легкий. Максимум до середины комнаты. Так что тебе тоже придется поднапрячь свою пушистую попку!       Лис нахально шлепнул ее по крупу и еще более нахально ухмыльнулся. Но в этот опасный момент пума уже была слишком испугана, чтобы реагировать на такие мелочи.       - Нет, даже не думай… Я не смогу!       - Тогда хоть под одеяло спрячься! - зачастил лис. - Эти двуногие ничерта в темноте не видят. Авось подумает, что это его братец тут дрыхнет.       - Я что, по-твоему, похожа на свина?! - Валери становилось все труднее сдерживаться.       - Эмм.. дай-ка подумать… - Лис нахально обошел вокруг нахмурившейся пумкки, делая вид что раздумывает над ответом. Но прежде, чем улетел в угол от отрезвляющей оплеухи - ловко выкрутился. - Нет, конечно нет... но… если укрыть тебя одеялом, он может так подумать!       Валери вздохнула. Унизительно, но - нельзя не признать - план был… неплох. Если свин и впрямь подойдет достаточно близко… Но что потом?       Составить какой-либо более подробный план дальнейших действий Валери не успела.       Заглянув в одну из ближайших дверей и удивленно хмыкнув, свин подошел к их двери и ненадолго замер.       Неужели почуял неладное? И сейчас побежит прочь, вопя на весь лес?       Рыжий торопливо набросил на нее одеяло и пума покорно пригнулась, превратившись в нелепый шар, лежащий по центру кровати. Только полный идиот мог принять это ...сооружение… за спящего поросёнка.       Но, вероятно третий свин был вполне себе идиотом. Или действительно на свое горе - ни черта не видел в темноте.       Распахнув дверь, свинтус уставился на кровать       - А, вот вы где! Вы чего тут?! - поросёнок подслеповато моргая, недоуменно нахмурился, разглядывая массивный шар на фоне слабого света из окна. Замерев в дверях, он не спешил входить в комнату.       - Эй, хватит спать, уроды! Кто сожрал мой пирог?!       Ситуация становилась опасной.       Вдобавок крадущиеся по кишкам газы ненадолго уперлись в последнее препятствие. Пума аж зажмурилась и до боли стиснула клыки. И попку.       - Я вас спрашиваю! И нечего притворяться что спите! - злился свинтус. - Последний раз говорю…       Вероятно он толкал бы свои нудные речи еще добрых полчаса, либо успел привыкнуть к темноте и сообразить что в доме слишком тихо… Но ситуацию спасло то, что Валери так старалась отсрочить, задержать, оттянуть.       Не справившись с напором, она совсем не женственно… можно даже сказать – «оглушительно не женственно» пустила ветры. Громоподобный вулканический звук и достойный его запах наполнили комнату.       - Ах вы засранцы, еще издеваетесь?! Вот я вас! - поросёнок сжал пухлые кулачки и решительно ринулся к кровати.       Дальнейшее закрутилось слишком быстро. Одеяло сорвали, Пума испуганно уставилась на свина, а тот - на пуму. Нос Валери был в каком-то дюйме от его пятачка. Она даже чувствовала его дыхание.       Свинтус рефлекторно отшатнулся прочь, она - столько же рефлекторно - вцепилась в него обеими лапами. А коварный лис шмыгнул из-под кровати и оббежав свинтуса, кинулся тому под коленки.       Округлив глаза, не ожидавший такой подлости поросёнок начал заваливаться на спину, увлекая за собой испуганно мяукнувшую пуму.       Поросёнок был куда тяжелее лиса и его обмягкшая в ее лапах тушка неотвратимо тянула ее с “обрыва” кровати, заставляя перекатываться на своем пузе вперед.       Валери испуганно взвизгнула, попыталась удержаться на кровати, даже на миг опереться о плечи свина, но - было поздно. Податливое пузо предательски перекатилось под ней, словно намеренно подталкивая пасть хозяйки навстречу свину. Упавший толстяк сидел у кровати, пучил глаза и тоже распахивал рот. Глядя как сверху над ним нависает орущая пума. Их совместный вопль завершился не успев толком начаться. В каком-то смысле… свин буквально заткнул ее. Собой.       Падающая пума буквально оделась, натянулась на него. Почти как с первым поросёнком. Только тот проваливался в нее сверху, а сейчас сверху была она. И отнюдь не проваливаясь. Широкая пасть охватила свинтуса, растянулись губы, глотка…       «О нет, что я делаю?! я же лопну!»       Валери честно попыталась выплюнуть, извернуться, соскользнуть со свина… но тяжелое брюхо не позволяло ей ничего, кроме как стремительно сползать вертикально вниз под его весом. Сидящий на полу свин входил в нее словно какой-то стержень.       Если бы Валери могла - она бы закричала от страха. Но, прежде чем она успела всерьез испугаться, несчастный свин как по маслу вошел в нее больше чем наполовину. смягчил ее падение, завалился на бок под их общим весом. Испуг придал ей сил и отчаянно царапая пол, пума перекатилась на пузо и задница свинтуса взмыла вверх.       «О боже, нет… что я делаю?! Нельзя!» - Валери обуяла паника, но рот и губы работали словно бы сами собой. Она глотала и ничего не могла поделать с собственной жадностью. Если во рту есть пища - глотай! Валери так и делала.       Несмотря на то, что растянутое горло уже почти не болело - привыкнув к столь крупной закуске, а вот раздувшееся под ней брюхо трещало и стонало от новой нагрузки, готовясь втиснуть третий лакомый кусочек. Вероятно последний в ее жизни.       Переполненное брюхо раздулось в огромный овал, на котором она пыталась удержаться, но уже не доставая до пола одновременно всеми лапами. Максимум двумя - либо слева, либо - справа. Толкаясь то левой то правой задними лапами, Валери кое как поддерживала себя вертикально и глотала, глотала, глотала...       Боль была адская. Аж слезы из глаз.       - Держись, держись.. Ты справишься, ты сможешь! - лис суетился вокруг, поглаживал ее вздувшуюся шею, тыкался щекой о ее щеку… поглаживал ее раздутое стонущее брюхо и натужно, с усилием вздымающиеся ребра.       А пума плакала и глотала. Глотала свою вероятно последнюю добычу. Извивалась на собственном пузе, содрогалась в экстазе алчности и головокружительном внезапном оргазме. Почти не ощущая уже онемевшее горло и не менее онемевшее брюхо, юная хищница со стонами и всхлипами проталкивала в себя третьего свинтуса.       Вот из рта торчат уже только пятки, вот и они проваливаются в ее ненасытную утробу.       Виляя попкой, беспомощно распластанная на собственном брюхе, пумка делает последний глоток и цепляется, пытается опереться передними лапами о подвернувшегося лиса. Лапы соскальзывают – ведь они слишком тяжелы и широки, а плечи у лиса крохотные и узкие. И ей приходится то и дело ерзать, перебирать этими лапами, не то изображая прощальные объятия, не то просто пытаясь опереться, чтобы не скатиться с пуза мордой в пол.       Невероятно, но… Кажется ее желудок справился и с этой добычей!       Переведя дух и все еще не в силах поверить что выдержала и третьего свина, Валери осторожно косит глазом на свой невероятно, невозможно раздутый бок.       Измученная, едва способная дышать и стонать, но очень довольная собой маленькая жадина.       «Сумела, смогла! И не лопнула! Ух… как же больно!»       Опираясь на лиса, пума оглядела себя слева и справа, словно до сих пор не в силах поверить в свои новые размеры. Даже потрогала брюхо лапой - не очередной ли это сон?       Округлившаяся, отяжелевшая попка хищницы лежала почти на вершине огромного мехового шара. Мощные задние лапки беспомощно свешивались по обе стороны, охватывая пухлыми ляжками бока измученного брюха. Передние же - покоились на узких лисьих плечах и тот аж прогнулся под этим весом.       - Охххх….       - Держись! Держись! Дыши! Все-все, все уже хорошо… ты справилась! Вы - справились! - лис обнимал и гладил переднюю часть Валери, ободрял и поддерживал. - Так, давай-ка, обопрись о кровать, вот…       Рыжий помог ее передним лапам сменить точку опоры, уложил на край кровати и выскользнул из тяжелых объятий.       Переполненная, совершенно обессиленная пума поймала себя на том что стонет в такт дыханию. Под ее собственным весом сдавленный в желудке воздух и газы стремительно текли к обоим концам ее тела и Валери с наслаждением то пукала, то рыгала. То рыгала и пукала одновременно.       Остатки стыда трепыхались где-то там, далеко внизу, словно придавленные ее необъятным брюхом. Сейчас она была слишком полна, слишком сыта, чтобы всерьез думать обо всех этих правилах приличия и прочих условностях.       Впрочем, рыжего все эти вульгарные последствия ее обжорства ничуть не смущали – напротив, нахальный ухажёр поощрительно и словно бы восхищенно поглаживал ее раздутый бок, свешивающиеся с краев брюха ляжки, массивный круп. И, кажется, даже раздумывал о продолжении вчерашнего разврата.       - Даже (отрыжка) не думай! - Пума покосила глазом в его сторону, но была слишком обессилена, чтобы оглядываться. - Одно резкое движение и я точно (отрыжка) лопну!       - Да ладно… расслабься. - Лис хихикнул. - Я просто чуть подтолкну тебя к кровати. Не будешь же ты вот так… пару дней тут валяться, да? Валери одобрительно рыгнула.       «Ну-ну… погляжу я, как ты меня такую покатишь…» - мысленно фыркнула она.       Но сменить положение на более удобное и впрямь было бы неплохо. Чисто чтобы хоть немного снизить давление на собственный желудок.       И после некоторых тщетных усилий лиса, она снисходительно сползла набок со своего величественного брюха, нехотя толкнулась лапой и накренилась к кровати. После нескольких минут возни, кряхтений и сопений они и впрямь сумели перекатить ее брюхо чуть ближе. Так, чтобы его хозяйка сумела улечься спиной на краешек кровати.       Практически легла! Ну, точнее - та часть, которая, была самой пумой. А огромное, урчащее брюхо - нехотя перекатилось к кровати, оставшись покоиться на полу.       «Боже… как же в меня все это влезло!»       - Ну как? получше? - лис вынырнул откуда-то из-за ее необъятного брюха, заглянул в осоловелые глаза подруги.       - Ффух… уфффхх… фффххх!….уфффхх… - только звуки тяжелого, мучительного дыхания и стоны. Это все, на что она сейчас была способна.       Валери в очередной раз наполнила комнату эхом звонкой отрыжки и осторожно выгнула спинку - не то стремясь словно бы отдалиться от собственного пуза и рассмотреть его издали… не то просто пытаясь сделать и без того огромный живот - еще более огромным.       - Болит? - сочувственно поинтересовался лис, где-то там - по другую сторону брюха пытавшийся делать ей что-то типа массажа. Получалось не очень, но внимание лиса к ее брюху Валери определенно нравилось.       - Приятно. - Буркнула пума.       - Приятно болит? Или ты про массаж? - уточнил лис       - Заткнись… - Говорить не хотелось. Хотелось просто вот так лежать.. постанывать, порыгивать и попукивать… и ни о чем не думать и ничего не делать.       Урчащее, до отказа забитое брюхо, деловито переваривало добычу и это работало лучше любой колыбельной. Хищница с трепетом погладила этот жаркий меховой шар, словно и впрямь какое-то отдельное, самостоятельное существо.       - Вот тебя завтра разнесет… - Благоразумно оставаясь на безопасной стороне пуза, лис тоже оценивающе пошлепал ее ладошкой. - Ни в один курятник потом твоя жирная задница не пролезет!       Сил отвечать на эти поддразнивания не было и Валери просто лениво качнула задней лапой.       Приняв это за намек, лис усилил “массаж”.       Валери зажмурилась, снова пустила ветры и удовлетворенно замурчала.       Не то чтобы лис своим крохотным весом мог всерьез продавить ее растянутый как барабан живот, но сам факт его стараний и заботы был весьма приятным.       Мысль о том что через день или два… или чуть позже - это роскошное брюхо исчезнет - вгоняла ее в грусть.       С другой стороны - ощутимое напоминание об этом небывалом пиршестве останется с ней навсегда - в виде изрядного слоя жирка.       Как и любая леди, она конечно бы не отказалась сохранять стройность и грацию… Но если ради этого пришлось бы отказаться от… всего вот этого… да к черту эту стройность! Зато она сможет есть сколько влезет. До отвала, до потери сознания! Не то чтобы Валери и раньше себя как-то сдерживала, но в ее родных краях пока кого-то догонишь и поймаешь - так набегаешься, что сколько ни ешь, особо то не разжиреешь. А в эти лесах… В этих лесах столько непуганых двуногих! Эти чудесные поросятки, например… а ведь вчера они видели еще пару милых домиков - даже побольше этого. Как переварит все это и снова сможет ходить - определенно стоит наведаться и туда. И у нее будет еще несколько дней блаженства.       Валери вновь приоткрыла глаз - просто, чтобы еще раз окинуть свои «достижения» гордым взором. Подумать только - расскажи кому - не поверят!       Три! Три увесистых жирных поросёночка! Прямо здесь - в ее пузике. Валери никак не могла налюбоваться этим зрелищем. Глазами она видела это великолепие, но ум отказывался верить.       Интересно, смогла бы она выдержать четвертого? А пятого? Наверное да… Неделю бы переваривала, но выдержала…       Валери мечтательно похлопала по брюху лапой, представляя себя еще более толстой и переполненной. Как в том ее странном сне.       О, если бы у нее оставались силы - она гладила бы и гладила этот тугой урчащий и стонущий шар целый день! Но сил у нее не осталось и эту ответственную миссию пришлось вновь доверить лису. Справлялся он, если честно - так себе. Но и его неловкий массаж был лучше, чем ничего.       И этого, вкупе с воспоминаниями о ее первом сексе - вполне хватило, чтобы она снова ощутила прилив возбуждения. Кажется, теперь эта жаркая, щекотная волна, то и дело наполнявшая все ее тело приятной дрожью - стало частым гостем юной хищницы.       Валери возбуждалась от десятков самых разных, порой совершенно не связанных с сексом ощущений. От чудовищного давления в пузе, от его тяжести, от ощущения некоторой беспомощности, от урчания и бурления - переливающихся внутри жидкостей и соков, клокочущих газов и прочих процессов превращения сожранной добычи в полноценную часть ее тела. А чего стоило это тяжелое дыхание и сладкая, валящая в сон истома? От мыслей о том, как много сумела в себя втиснуть, затолкать в свою жадную утробу, от фантазий как она сейчас выглядит со стороны и как будет выглядеть позже - через несколько дней, когда ее желудок окончательно расправится с обильной жертвой.       А эти завистливые взгляды рыжего! Восхищенные, благоговейные взгляды… ммм… свидетеля ее жадности, ее обжорства… Любой другой бы, смотрел на жирную пуму с надменным презрением, может даже с омерзением… Но только не он, не ее рыжик, нет.       От его взглядов, от его слов, словно бы обращенных порой не к ней, а к ее пузу - от всего этого Валери млела и таяла, прощая рыжему наглецу все больше дерзостей. А еще ей определенно начинало нравиться грубоватое описание своего животика. «Пузо» или даже «брюхо». Слова, которые раньше имели для нее скорее негативные, стыдливые и обидные интонации… Сейчас тоже добавляли немного в ее возбуждение.       Подумать только! А ведь было время, когда в детстве мальчишки дразнили ее жирной и пумка так сильно переживала по этому поводу, что даже плакала по ночам! А сейчас… видели бы они ее сейчас!       Ох… На миг Валери снова кольнул тот остаточный стыд и неловкость, но даже близко не перешли в желание плакать от досады.       Нет, не после всех этих восхищенных взглядов лиса…       За окном уже начинало светать. Третий свин в ее желудке давно затих. Уставший лис, убаюканный урчанием ее невероятного брюха, привычно притулился к нему где-то снизу, словно страхуя подругу от перекатывания… а хозяйка этого брюха, уставившись сонным, осоловелым взглядом куда-то в пространство, продолжала с усилием втягивать в себя воздух. И выпускать. Втягивать и выпускать. То и дело пугая тишину звонкой утробной отрыжкой или смачным пердежом, пума балансировала на границе сна и яви и наслаждалась плодами собственного обжорства.       Лениво размышляла о том, сколько будет вот так беспомощно валяться с этим неподъемным брюхом, переваривать свинтусов… день? два? Нет, переварить это все пары дней точно не хватит.       «Эх… вот бы валяться так месяц... или целый год…» - лениво фантазировала обжорка. И чтобы кто-нибудь приносил что-то вкусное… И ее пир длился вечно. Чтобы кто-то просто заталкивал в нее свинтусов… или хотя бы курочек.       Набивал, словно огромный меховой мешок. До предела, как сейчас…       А она бы просто лежала и переваривала это все день, два… и прежде чем успевала справиться с новой порцией - хорошо бы кто-то приносил ей еще. Непрерывно, потоком… чтобы не нужно было бегать, суетиться… а можно было просто открыть пасть и в нее бы тотчас совали что-то вкусное. Ох какая волшебна жизнь у нее тогда бы настала! Она бы валялась так целыми днями, изнемогая от обжорства и поглаживая растущее брюхо. В которое со временем влезало бы все больше и больше вкусного.       Валери мурлыкнула от волнующих фантазий. Представляя как лис подтаскивает к ней кур, индеек, копченые окорока и вкусные колбасы… запихивает все это в ее ленивую жадную пасть почти непрерывно, как только освобождается хоть крупинка свободного места. И ее брюхо достигнув размера этой комнаты ломает стены, заполняет и вторую комнату и так пока дом уже не не в силах сдержать ее пышное тело. Рыжему приходится бегать по округе с утра до вечера чтобы наполнить ее до отказа. Наверное он мог бы найти себе помощников в этом ответственном деле – почему нет? Если ему нравится ее брюхо…       Наверняка можно найти и кого-то еще, с такими же интересами. Они бы могли ухаживать за ней вдвоем, втроем или четвером – почему нет?       Валери ощутила что увлажняется и разбудила лиса.       Пожалуй - хороший секс, это то чего сейчас им не хватало.       Ей и ее ненасытному животику.