Сломанные вещи

Возмутительно жаркий май просто не оставлял учёбе ни единого шанса. Как же можно было сидеть в душных аудиториях, слушать заунывное бормотание лекторов и строчить в тетрадях, когда на улице стояла такая замечательная погода? Вот и Миша в этот понедельник просто не смог уехать в институт. Он вышел на уже успевшую прогреться улицу, сощурился на ласковое солнце и, вместо того, чтобы нырнуть в арку, за которой лежал самый короткий путь к метро, отправился бродить по району. Правда, долго он не проходил, вчера слишком устал на свидании. По счёту оно было уже седьмым, но, несмотря на счастливое число, оказалось таким же провальным, как и предыдущие. Они с Димой, правда, поцеловались на прощание, но Миша чувствовал, что это было не то. Ну, не вштырило его, хоть и они довольно неплохо провели время и Рюмин сумел прошагать намеченные десять тысяч шагов. Миша завалился в первый попавшийся Макдональдс, чтобы немного отдохнуть и посидеть в помещении с кондиционером. В такой ранний час, ещё и в понедельник, людей почти не было. Только несколько ровесников Миши, очевидно, тоже студентов. Откинувшись на прохладную кожаную спинку кресла, Миша бросил взгляд на часы. Доходило десять, скоро должен был закончиться ненавистный макзавтрак и можно было бы съесть что-нибудь, а пока Миша решил взглянуть на свою анкету в Тиндере. Вроде, фотография стояла нормальная, в графе «о себе» всё было, как у всех. Рюмин был обыкновенным парнем, учился в институте, подрабатывал корректором на сайте одной некрупной фирмы, любил играть на гитаре. Просто искал любовь. Так почему, чёрт возьми, ему так не везло? Каждый раз попадались какие-то совершенно чужие для него люди. Миша изо всех сил старался понравиться, найти контакт, но все попытки были провальными. Его не слышали, не понимали, не принимали. Миша изо всех сил тянулся к отношениям, отчаянно нуждаясь в том, чтобы его поняли и приняли, но с каждым разом всё больше убеждался в том, что между ними находилась невидимая стена. Миша ощущал себя хомяком в пластиковом шаре. Вроде, целый мир перед тобой, ты можешь его исследовать, но взаимодействовать с другими живыми существами — увы. И это угнетало Рюмина. Он лениво водил пальцем по экрану, пролистывая одну анкету за другой, но вдруг наткнулся на фотографию симпатичного парня. У него были смеющиеся серые глаза, прямой острый нос, тёмный волосы и такая красивая улыбка. И звали его Сергеем. В анкете у него была написана сущая глупость, но это показалось Мише забавным. Сергей указал, что первым узнаёт, когда идёт дождь, может достать котика с дерева и подержать на ручках. Миша вздохнул. «В последний раз», — подумал он и открыл диалог. Привет Миша 09:30 Привет Сергей 09:33 Классная фотка. Ты похож на актёра. Миша 09:33 Ага, погорелого театра. Но спасибо. А ты на кота похож. Сергей 09:37 А тебе нравятся коты? Миша 09:37 Очень. Сергей 09:43 Может, перейдём в телегу? Или ещё куда-нибудь. Я тут уведомления пропускаю. Сергей 09:43 Блин, я тебя отвлекаю, наверное. Миша 09:44 Да нет. У меня выходной. Сергей 09:47 В понедельник? Миша 09:47 О, сегодня понедельник. Да. Сергей 09:49 Скинь свою страницу. Сергей 09:50 Разговор с Серёжей был настолько непринуждённым, что Миша даже не заметил, как пролетело время. Правда, долго они не разговаривали, потому что Серёжа предложил встретиться прямо сегодня, «если ты не занят, конечно». Миша бежал домой, окрылённый счастьем. Он понятия не имел, откуда появилось это ощущение завершенности, как будто он закончил собирать пазл и все детали подошли друг к другу просто идеально. «Раз уж это последний раз, нужно выглядеть шикарно», — решил Миша и поэтому всё оставшееся время до свидания намыливался и надушившаяся и в назначенном месте оказался при полном параде. Конечно, не в смокинге, но в самой приличной повседневной одежде, которая у него была. Нетерпеливо поглядывая на телефон, Миша нервно переступил с ноги на ногу. Серёжа извинился, сказал, что задержится, но и Миша чуть опоздал. Что если всё пойдёт прахом? А как может быть иначе? Говорят, конечно, что на каждую квартиру найдётся покупатель, но ты, в таком случае, не квартира, а какой-то бомжатник. Мига прокусил внутреннюю сторону щеки, поморщился. В подземке не ловила связь, он даже не мог маякнуть Серёже, что приехал. А вдруг его обманули? Нет, что за глупость. Рюмин бросил взгляд на эскалатор. Подняться, чтобы поймать сеть? А если Серёжа придёт через секунду? Блин, блин, что делать? Миша запаниковал, заскользил взглядом по немногочисленным людям, которые вереницей тянулись к выходу со станции, а потом вдруг увидел Серёжу. В жизни он оказался даже красивее, приятнее, так что у Миши почему-то перехватило дыхание. Серёжа заметил его, приветственно махнул рукой. Миша только улыбнулся, не в силах поднять руку. Он вдруг почувствовал себя таким невесомым, что, казалось, если он сделает малейшее движение, то просто улетит. Он ощущал себя шариком, только вместо гелия был наполнен чистым, сверкающим счастьем до самых краёв. — Привет, — поздоровался Серёжа. — Извини, что опоздал, — он протянул Мише шоколадку, — я вот тебе купил. — Привет, — несколько заторможено ответил Миша. — Спасибо. Ему никто и никогда прежде не дарил шоколадок, все приходили на свидание с пустыми руками. Сунув подарок в рюкзак, Миша смущённо улыбнулся и поправил лямку. — Идём? — спросил Серёжа. Они вышли в сияющий майский день, которому, впрочем, нельзя было доверять, и двинулись к чугунным воротам парка. Миша не мог перестать улыбаться и всё смотрел на Серёжу, но, едва уловив его внимательный взгляд, тут же отвернулся. — Так, почему у тебя выходной в понедельник? — спросил он, перешагивая через трещину в асфальте. — Я вахтами работаю, — отозвался Серёжа, скользя взглядом по лицу Миши. Вблизи оно выглядело ещё привлекательнее. — Полмесяца тружусь, полмесяца отдыхаю. — Это где такой график работы? — Не поверишь, — усмехнулся Серёжа. — В театре, у охранников. А ты чем занимаешься? — Учусь в Институте иностранных языков, — сказал Миша, а потом заговорщически подмигнул Серёже, — но сейчас бессовестно прогуливаю пары. — Как не стыдно, — Серёжа легко толкнул Мишу в бок. Это прикосновение заставило что о в груди Миши сладко ёкнуть. Ему хотелось и самому коснуться Серёжу, поэтому он вернул толчок. — Хочешь подраться? — совсем беззлобно спросил Серёжа. Его улыбка была такой ослепительной, что Миша не удержался, захохотал. — Я вызываю вас на дуэль, сударь! — развеселился он. Следующие десяток минут они шутливо дрались, мягко стукая ладонями друг друга по бокам. Миша не мог перестать смеяться, счастье выплёскивалось через край, он крутился, как волчок и специально подставлялся под прикосновения Серёжи. Должно быть, со стороны это казалось комично, два здоровых лба резвились, как дошколята, но ни Мишу, ни Серёжу, это не беспокоило. Наконец, бой закончился, потому что Серёжа ухватил Мишу за плечи, не давая ему вырваться. — Я требую сатисфакции! — едва переведя дух, выпалил Миша, пытаясь вывернуться из цепкого захвата, но побороть охранника, особенно с телосложением Рюмина, было довольно проблематично. Впрочем, и сам Миша брыкался чисто для проформы, — Вот так сразу? — Серёжа поиграл бровями, но потом всё же отступил, не решаясь больше удерживать Мишу. Тот качнул головой, вдохнул свежий воздух. Ветер принёс запахи воды и тины. — Пошли к пруду, — предложил Миша и Серёжа согласился. — Ты знал, что уток нельзя кормить хлебом? — спросил Серёжа, когда они шли вдоль берега. В воде резвились нырки, то исчезая в ряби на водной глади, то снова выныривая на поверхность. — У них нарушается обмен веществ и возникают «Ангельские крылья». — Это как? — удивился Миша. — Деформируются кости в крыльях и утки больше не могут летать, — пояснил Серёжа. — Кошмар. — Да, жалко. Миша тоже хотел рассказать что-нибудь интересное, принялся соображать, как бы удивить Серёжу, но в этот момент вдруг налетел ветер. На небе появились первые тучи, которые достаточно быстро принялись заполнять небосклон, и вот уже солнце скрылось за серой тучей. — Чёрт, кажется, сейчас дождь пойдёт, — пробормотал Серёжа и, словно подтверждая его слова, небо расчертила серебряная молния, а вслед за ней оглушительный гром заставил Мишу вздрогнуть. Обеспокоенно закрякали утки, из ближайших кустов выпорхнула испуганная стайка маленьких птичек. На землю упали первые капли дождя. Серёжа с Мишей понеслись к метро, но, к тому времени, как оказались возле стеклянных дверей, вымокли до нитки. Несмотря на то, что они бежали под деревьями, ветер был настолько сильным, что бросал им воду прямо в лицо. — Армагеддон какой-то, — стуча зубами, проговорил Миша. — Вот за это ненавижу Питер. — Да ладно, не злись, — успокаивающе бросил Серёжа, выжимая подол футболки. — Поехали лучше ко мне, я тебя горячим чаем напою. А то ты ещё простынешь и твой институт лишится такого способного ученика, а это ни в какие ворота не лезет. Миша хотел спросить, с чего это Серёжа решил, что он способный, но решил отложить этот вопрос до лучших времён. В вагоне оказалось ненамного теплее, чем на улице, поэтому всю дорогу Миша провёл, прижимаясь к Серёже. А тот был совершенно не против, даже за, поэтому даже обнял Мишу за плечи. И хоть они оба были холодными и мокрыми, как лягушки, почему-то стало немного теплее. Хорошо, что Серёжа жил в пяти минутах от метро. Это короткое расстояние парни преодолели бегом, держась за руки, чтобы не поскользнуться на мокром асфальте. Когда они залетели в нужный подъезд, то синхронно выдохнули. — Я думал, мы утонем нафиг, — признался Миша, обхватывая себя за предплечья. — Да, жесть какая-то, — согласился Серёжа, поднимаясь по короткой лестнице к лифтам. — Пошли, скорее, а то ещё прихватит. В квартире Серёжи оказалось уютно и тепло, как в крошечном гнёздышке. Если честно, она и напоминало по размеру гнездо, небольшая прихожая упиралась в кухню, справа была единственная комната, а слева санузел. — Ты пока раздевайся, я тебе сухую одежду принесу, — распорядился Серёжа, стаскивая с ног промокшие кроссовки. Миша, конечно, был несколько сконфужен, но перспектива заработать простуду его совсем не радовала, поэтому он шмыгнул в ванную и разделся до трусов, а потом принялся отжимать одежду. — Держи, — Серёжа просунул ему шорты и футболку. — Одевайся и выходи быстрее, а то я сейчас соседей залью. Миша, утонув в футболке на пару размеров больше и с трудом заставив шорты не сползать с его худых бёдер, выбрался из ванной, уступая место Серёже. Прилепившись к стене, он в нерешительности покрутил головой. Всё было так быстро и неожиданно. Серёжа вышел пару минут спустя, в забавной футболке с котом, потёртых джинсовых шортах и полотенцем на плечах. — Вытри голову, — сказал он, протягивая Мише второе полотенце. — И пошли на кухню. Тебе сколько сахара класть? Это было так необычно и, в то же время, правильно, сидеть на кухне Серёжи и наблюдать за тем, как он готовит чай. С каждой минутой чувства Миши к этому заботливому и внимательному парню становились всё крепче и крепче, но он не знал, взаимно ли это? Судя по всему, да, кто бы ещё стал так печься о человеке, который бы ему не понравился, а с другой… — Миш, отомри. — А? Миша настолько провалился в размышления, что не сразу сообразил, что Серёжа его зовёт. Он стоял возле шкафа, повернувшись к Мише и вопросительно изогнув бровь. — Ты будешь пряники? Вишнёвые, вкусные, заразы. — Спасибо. Пряники действительно оказались вкусными, но ещё вкуснее оказался чай. Раньше Миша к нему особенной любви не питал, пил только за компанию. А теперь оказалось, что чай очень вкусная вещь. Или всё было из-за того, что его приготовил Серёжа? — Ты очень вкусный чай готовишь, — сказал Миша, опустошая вторую кружку подряд. В желудке было тепло, голова уже высохла, так что Миша окончательно согрелся и его даже немного разморило. Он откинулся на спинку стула, блаженно выдохнул. — Раньше мне такого никто не говорил, — улыбнулся Серёжа. — Спасибо. Миша лениво поглядел за окно. Ливень не собирался переставать, потоки воды продолжали падать с неба, так что за водной стеной невозможно было разглядеть даже соседние дома. Казалось, во всём мире остались только это уютная кухня, лампочка в красивом абажуре под потолком и Миша с Серёжей. Больше никого и ничего. Как-то незаметно Миша перекочевал в Серёжину комнату и оказался на его кровати. Они не делали ничего такого, просто лежали рядом, прижавшись плечом к плечу. Темноте ласково окутывала их, за окном монотонно шумел дождь. — Мне кажется, я знаю тебя как минимум год, — признался Миша. — Это странно, наверное. — Да нет, — Серёжа подтянул руку к лицу, спрятал зевок в кулак. — Мне тоже так кажется. И, знаешь, что ещё страннее? — М? — Мне не хочется тебя отпускать. Миша вздохнул, поёрзал на матрасе. — У меня завтра пары начинаются после обеда. Я могу остаться у тебя? — Да, но… Нам придётся спать вдвоём. Перед тем, как устроиться, Миша написал матери, что останется у однокурсника. Серёжа, тем временем, достал из шкафа вторую подушку и ловко бросил её на кровать. Чтобы уместиться на полуторке, пришлось тесно прижаться друг к другу. Они лежали под одним одеялом, правда, было не слишком удобно засыпать в одежде, но Миша постеснялся её снимать, а Серёжа не стал настаивать. Несмотря на стеснение, Миша всё-таки позволил Серёже обнять себя и заснул у него на груди, под умиротворяющий шум дождя. Мише казалось, что теперь он будет счастлив…