Спросил у Кондратия. Он был очень любезен.
Не пойду с ним в разведку.Да ладно, сделал доброе дело. А ты что делаешь?
Только пришёл с работы. Наверное, спать буду.Я думал, ты вчера сразу домой поехал.
А потом оказалось, что мой сменщик не может выйти. Пришлось лететь.Тогда спокойного дня.
Спасибо. Миша смотрел в телефон, покусывая нижнюю губу. Он всё никак не мог решиться предложить Антону погулять. Разумеется, ему ужасно хотелось это сделать, но, с другой стороны, разве это нормально? Вдруг Антон подумает, что Миша какой-то чокнутый? Постоянно лезет, узнаёт телефон через третьих лиц? Может, это выглядит слишком навязчиво? И потом, они ведь вчера общались, может, надо сделать перерыв? Миша мысленно обругал себя. Раньше он никогда не замечал за собой такой неуверенности, а стоило только подумать о том, как подступиться к Антону, Бестужев сразу же становился как школьник, который путался в социальных правилах. Миша так и не решился написать. День прошёл в молчании, Бестужев полностью погрузился в работу, зарылся в чертежи с головой и даже пропустил обед. В результате домой он вернулся голодный, уставший и грустный, потому что чувство одиночества только усилилось, когда он переступил порог квартиры. И пусть его встретила Пятнашка, громко мурлыча, Миша всё равно чувствовал пустоту в душе. Он принял ванную, накормил Нашку, потом поужинал, включил первый попавшийся канал. Комната наполнилась шумом голосов, стало немного легче. Миша бездумно лазил в интернете, сжимая в руках телефон и надеясь, что ему напишет Антон, но он никак не проявлялся. Не выдержав, Миша написал, не хочет ли Антон как-нибудь погулять, но сообщение осталось непрочитанным. Миша ложился спать в смятённых чувствах. Зато на следующий день Антон написал. Привет. Извини, вчера пропал. Сначала отсыпался, потом пошёл на работу. Мою смену никто не отменял. Да, давай как-нибудь погуляем.Отлично! Когда будешь свободен?
Да сегодня весь день, в принципе.Я заканчиваю в шесть. Так что можем в семь в парк пойти.
Без проблем. Только скажи, в какой. Договорились встретиться возле метро, а потом уже сориентироваться на месте. Миша почему-то ужасно волновался, переступал с ноги на ногу и нервно поглядывал по сторонам. Мимо сновали люди, открывались и закрывались двери метрополитена, а Антона всё не было видно. Мише казалось, проходят часы, хотя, на самом деле, время шло в обычном режиме. Антон опоздал всего на пару минут. — Извини, что задержался, в метро куча народу, — сказал он, смотря на Мишу снизу вверх и улыбаясь. — Все ломанули с работы. Пойдём? Они шли рядом, но всё-таки Миша заметил, что Антон выдерживает определённую дистанцию. Впрочем, Бестужев решил не зацикливаться на этом. В конце концов, они отлично проводили время. Болтали обо всём на свете, узнавали друг о друге новое. — Я вообще-то, вскладчину снимаю жильё, — признался Антон. — У меня друг есть, тоже бармен, Валька. Это он меня на работу протащил, подсуетился. Не бог весть какое влияние он у нас имеет, но предложил начальнику мою кандидатуру. Приврал, конечно, но как иначе-то? И потом, я же стал всем этим требованиям соответствовать. А ты кем работаешь, кстати? — Я в чертёжном бюро детали проектирую, — улыбнулся Миша. Ему было хорошо вот так гулять с Антоном. Раньше-то он особенно и не совался на улицу, не с кем было, да и желания особого не было. А тут вот, оказывается, как было хорошо! Ласково светило солнце, отбрасывая на озёрную рябь яркие блики, птицы пели в зелёных кронах, парк дружелюбно гудел людскими голосами. — Для чего детали? — полюбопытствовал Антон. — Для нужд морского флота, — важно сказал Миша. — Я там служил. — Вот это да, — уважительно протянул Антон. — И как там было? — Хорошо, на самом деле. У нас была хорошая команда, да и понравилось мне быть подальше от суеты. Там всё чётко, у каждого свои обязанности, распорядок, дисциплина. Тебе не надо ни о чём думать, знай только, делай своё дело. — Да ну, муштра, — поморщился Антон. — Хотя, море, звучит заманчиво. Мне оно нравится. Ты бывал когда-нибудь на море? — Пока был ребёнком и подростком, да. Родители часто возили меня заграницу. А ты? — А я ни разу, — признался Антон. — Даже в лагерь не ездил. Однажды был такой шанс, но как-то не срослось. — Значит, ты на самолёте ни разу не летал? — Не-а. Да и не хочется особо. Я высоты так-то не боюсь, но одно дело — крыша, а другое — дохренища километров над землёй. Миша, несмотря на такой разговор Антона, всё равно чувствовал, что ему обидно. Ни разу за всю свою жизнь не полетать на самолёте, не побегать на пляже, не искупаться в море. Там ведь всё совсем по-другому, не так, как в озере, и дело вовсе не в солёности воды, а в самом факте. — А мороженое ты любишь? Антон удивлённо посмотрел на Мишу, округлив свои необыкновенные глаза. — Ну, да. А что? Миша купил два мороженых, и с удовольствием наблюдал, как Антон, отчаянно краснея ушами, разворачивает, а потом приканчивает эскимо. Они гуляли до позднего вечера, но всё-таки о времени не забывали. В конце прогулки Миша проводил Антона до электрички, посадил на поезд и домой вернулся довольным, хоть ноги и побаливали с непривычки. Переделав все свои обыкновенные вечерние дела, он полез в телефон, чтобы посмотреть, не прислал ли Антон ему что-нибудь, но новых сообщений не было. Тогда Миша, немного поразмыслив, подозвал Нашку, сфоткал её и отправил фотографию Антону. Он особенно не рассчитывал на реакцию, но ответ пришёл, причём, довольно быстро. Не трави душу. Но кошка красавица, конечно.Мои родители в молодости жили на съёмной квартире и умудрялись прятать кошку от арендодателей. Может, тоже попробуешь?
Да нет, слишком палевно. По закону подлости, хозяйка узнает об этом и вышвырнет нас обоих. Тем более, тут Валя, его надо спрашивать.А он кошек не любит?
Да любит, вроде. Но, не знаю. Всё-таки как-то безответственно тащить кошку в тот дом, из которого тебя могут выпнуть в любой момент. Считай, я тут на птичьих правах.В смысле?
Я тебе потом как-нибудь объясню.Ладно.
Они ещё поболтали, а потом Антон сказал, что его вырубает и ушёл спать. А Миша всё размышлял над его словами. Разве что, у Антона не было прописки, поэтому он так волновался. С другой стороны, вряд ли бы его взяли на работу, не имей он этой бумажки. И снимать бы жильё не пустили. Миша долго думал об этом, пока, наконец, сам не заснул. Следующие несколько недель были для Миши настоящим раем. С каждым днём они общались с Антоном всё лучше и лучше и, в конце концов, стали друзьями. Миша пытался быть не слишком навязчивым, но выходило не очень хорошо, по его мнению. Хотя Антон не жаловался, с удовольствием общался с ним, подхватывал любую инициативу, но сам никогда ничего не предлагал первым. И в этот раз Миша предложил покататься на роликах, а Антон с радостью подхватил эту идею. — Не знаю, почему вообще их забрал, — сказал он, когда они с Мишей ехали по специально оборудованной для езды дорожке посреди парка. — Я когда уезжал из дома, довольно бездумно побросал вещи, забирал всё, что на глаза попадётся, я ведь знал, что больше не вернусь. — Хорошо, что ты забрал их, — Миша попытался перевести тему. — А то пришлось бы брать в прокат, а там, как назло, никогда нет такого размера, который тебе нужен. Однажды мне так хотелось покататься, что я согласился на размер меньше, в результате у меня чуть ноги не отвалились. Потом я купил собственные коньки. Чтобы потом не попадать такую историю. Поездка шла мирно, ровно до того момента, пока Миша, окончательно развеселившись, не затеял шуточную борьбу, которая переросла в догонялки. Сначала Антон неплохо держался, но после стал кашлять, а потом и вовсе задыхаться. — Вызвать врача? — обеспокоенно спросил Миша, помогая Антону сесть на скамейку, чтобы перевести дух. Его вид совершенно не внушал доверия, губы посинели, глаза лихорадочно поблёскивали. Антон тяжело хватал воздух, судорожно стискивая Мишину руку. Это было даже больно, но сейчас Миша думал о себе в последнюю очередь. — Н-нет, — свистяще прохрипел Антон. — Всё норм. Сейчас отпустит. Несколько минут спустя, когда дыхание Антона пришло в норму, он поглядел на Мишу слезящимися глазами, растерянно улыбнулся. — Извини. Я просто переволновался, дышал слишком часто. — У тебя астма? — сочувственно спросил Миша, присаживаясь рядом. — Что-то вроде того, — уклончиво ответил Антон, пряча глаза и краснея ушами. — Просто забыл, что мне нельзя вот так вот бурно радоваться. Ничего, всё в порядке. Но ничего не было в порядке. Миша убедился в этом ещё раз, когда, спустя месяц, Антон неудачно упал. Они тогда пошли гулять в Яблоновский сад, забрели в сущие дебри и Антон, взбираясь по почти отвесному холму, скатился прямо в неглубокую речку. Во-первых, он промок, во-вторых, кажется, основательно намял бока. До квартиры Миши они добрались быстро, только Антон всю дорогу горбился, словно старался стать как можно более незаметным, втягивал голову в плечи и скрещивал руки на груди. — Зачем я только потащил тебя туда, — сокрушался Миша, торопливо открывая дверь в квартиру. — Проходи быстрее, а то простынешь. Антон покорно переступил порог, принялся стягивать с себя насквозь промокшие кеды. Миша, быстро выпрыгнув из обуви, зашёл в спальню и, покопавшись в шкафу, достал оттуда сухую одежду. — Давай сюда, — позвал он Антона и, когда тот вошёл в комнату, протянул ему футболку и спортивные штаны. — Извини, размера меньше нет, — криво улыбнулся он. — Всё равно спасибо, — пробормотал Антон, сжимая в руках одежду. Правда, переодеваться он не спешил, только переминался с ноги на ногу, прятал глаза. Миша решительно не понимал, что происходит. Он бы, на месте Антона, давно бы переоделся, но, раз его друг почему-то так стеснялся его, Миша решил отступить: — Ты чай с лимоном пьёшь? Я тебе заварю. — Да. Спасибо, — слабо улыбнулся Антон. Миша выскользнул в коридор и оказался на кухне, предварительно заглянув в ванную, чтобы вымыть руки. Ступор Антона не давал ему покоя. «Не глупи, — раздражённо думает он, — наверное. Он просто стесняется. Вы знаете друг друга всего два месяца, какой нормальный человек будет раздеваться?». Хотя, эти доводы звучали не слишком убедительно, в конце концов, Миша не просил сделать ничего такого. С другой стороны, он бы тоже вряд ли захотел переодеваться, если бы на него так откровенно пялились. Антон появился на кухне, как только чайник закипел, почти при полном параде. Правда, он основательно подкатал штанины, чтобы они не тащились за ним, и одной рукой придерживал штаны, а другой без конца поправлял футболку, которая так и норовила соскользнуть с его плеча, но, в общем и целом, выглядел довольно неплохо. — Надо бы посмотреть, есть ли у тебя царапины или что-то вроде того, — буднично сказал Миша, роясь в шкафу в поисках коробки с чайными пакетиками. — Могу дать синтомицин. Он хорошо помогает. — Да всё нормально, — отмахнулся Антон, присаживаясь на одну из табуреток. — Спасибо. Ничего серьёзного. — Ладно, — пожал плечами Миша, хотя внутри у него бродили нехорошие мысли. Он нутром чуял, Антон что-то скрывал. И чутьё его не обмануло.