Однажды Ланселот был слишком рассеянным, чтобы помнить об отъезде Артура, и о том, что в замке на время отъезда был другой правитель. Поэтому рыцарь, желая увидеть молодого короля, просто пришел в замок, хотел попросить о недолгой отсрочке. Ему хотелось побыть в родных краях и съездить к матушке, чтобы порадовать ее новостями из королевства.
Когда он вальяжно прошел в тронный зал, то вместо одиннадцатилетнего индигового ежика увидел ежика постарше, точнее ежиху с темно-розовой шерстью и великолепными изумрудными глазами. Это была его сестра и регент Артура. Кажется, звали ее София, но видел ее Ланс впервые и ему она понравилась. Он чувствовал, как не мог двигаться, потому что этот взгляд пронизывал его насквозь.
Он стоял в шоке около пяти минут, прежде чем припасть на колено и склонить голову, прошептав краткое «Ваше Величество». Он позволил себе приподнять голову и снова глянуть в эти великолепные глаза.
— Встаньте, Сэр Ланселот.— по залу прошелся ее властный голос, от которого сам рыцарь встал, даже не осознавая этого. Черный ежик глядел на нее, не отрываясь, его заворожили эти глаза. Да, он видел такие же глаза у молодого короля, но это было не то. — Для чего вы пришли?
— Я… — еж немного замялся, словно совсем забыл цель визита. Поэтому он просто извинился и отбыл. Ох, как это было глупо. Гавейн точно славно поржет над ним, когда узнает.
Следующая встреча девушки и рыцаря случилось на балу по случаю двенадцатилетия короля. Ланселот должен был следить за молодым правителем, чтобы с ним ничего ненароком не случилось. А как выяснилось и подтвердилось несколько раз, Артур просто магнит для неприятностей.
Король со скукой глядел на зал, где в танце кружились гости. По нему можно было понять, что он не хотел здесь находиться. Всех этих гостей пригласила его сестра, ведь таковы обычаи, приглашать самых занудных и высоко почтенных особ.
— Ланс, ты умеешь петь? Думаю ты будешь намного веселее, чем этот никчемный бард. — проронил индиговый ежонок, сидя на дурацком стуле, который и стулом-то назвать нельзя. Отлитый из драгоценных металлов и украшенный рубинами, сапфирами, изумрудами и другими самоцветами. Ежонок даже не прикоснулся к праздничному ужину.
Сидящий рядом с ним рыцарь удивленно глянул на своего правителя. В чем-то он был согласен с ним, бард действительно пел, будто чайке наступили на клюв. А вот сидящая рядом София легонько врезала по колену своего брата, обращая на себя внимание и шикая. Да уж, вот она, настоящая королева, которая не против слушать даже такую дребедень, просто потому что певец имел хорошие рекомендации.
Изумрудные глаза регентши глядели на этого самого никчемного певца, который, не стесняясь, до этого нахваливал свой «талант», а сейчас откровенно позорился. Его пальцы просто неуклюже скользили по лютне, а голос толи ревел, толи скрипел. Артуру так и хотелось блевануть прямо в эту золотую тарелку. Но, Хвала Святому Хаосу, выступление кончилось раньше, чем это могло бы произойти.
Понимая, что нужно спасать положение, Ланселот отложил ножны с Арондайтом и вышел из-за стола. Пришла очередь молодого правителя удивляться, он не думал, что рыцарь воспримет этот вопрос серьезно. Металлические перчатки, как и шлем, оказались где-то дальше, когда черно-алый еж прихватил лютню и вышел на середину зала. Когтистая рука прошлась по струнам.
В этих глазах отражалась вся моя жизнь
Сотни цветов сотни слез готов сложить к ним
Только тебе не кому-то ещё
Кажется, я далеко зашёл
И не хочу, чтоб меня кто-то спас
В изумрудном лесу этих бешеных глаз
Ежонок чувствовал, как его сестра хотела придушить не только самого сильного рыцаря, но и его самого. Под столом она схватила его за руку и сильно сжала, но не только от злости, а так же и от волнения. Ой, как ей не нравилась эта выходка. Скорее всего, она боялась, что кто-то подумает, что они вот так глупо ради каких-то неважных целей используют такую боевую единицу (которая, кстати, может заменить десять обычных военных единиц). А тем временем Ланс продолжал свое выступление.
Дальше глубже тони, задыхайся, молчи
Одержимость и сны
Всё смешалось и я
Снова здесь у тебя
Заставляешь гореть
Я готов дай мне лишь на тебя посмотреть
Малый Галахад так вообще был в шоке, и остановился на месте, несмотря на то, что должен был разносить закуски гостям. Золотые глаза осматривали отца, улавливая каждое движение, ну, а вдруг он просто напился вина или еще чего. Но нет, рубиновые глаза были ясны, как начищенная посуда в королевской столовой, и блестели также.
В этих глазах разбивались сердца молодых
Ну расскажи кто в тебя поместил малахит
Ты всё молчишь нам встречаться нельзя-нельзя
Все решено, за тебя всё сказали глаза
Дальше глубже тони, задыхайся, молчи
Одержимость и сны
Всё смешалось и я
Снова здесь у тебя
Заставляешь гореть
Я готов дай мне лишь на тебя посмотреть
Как только струны перестали вибрировать, София оставила руку брата, оставляя на предплечье красный след, который невидно под шерстью, и встала. По ней было видно, что если бы она имела полный контроль над королевством, а вместе с ним и стражей, то засадила бы черного ежа по-крупному. Почему-то она считала это оскорбительным по отношению к ней.
— Нет. — громко произнесла она и удалилась из залы, стуча по каменному полу каблуками, в то время, как ее платье развивалось от быстрой ходьбы. Маленькая синяя молния умчалась за ней что-то выкрикивая на ходу.
Это был последний раз, когда Ланс видел ее. Она все время пряталась от него, не желала видеть и грозилась посадить в темницу, если тот посмеет к ней приблизиться. А потом она просто погибла. Ее убили, чтобы сломить дух короля, а убийцу так и не нашли. И в такое нелегкое время он держался близ своего правителя, чтобы поддержать. А уже потом он гордо носил звание регента.
