Музыка вдохновляет не только людей...

      Глубокий вздох. Прыжок. Подача. И так раз за разом. Обычная тренировка превратилась в фактически игру чуть ли не насмерть, потому что соперник неожиданно уперто не хотел сдаваться. И откуда в нем столько силы, черт возьми?!Сколько бы противники не лупили по мячу, а тот никак не касался пола, потому что подача всегда успешно отбивалась мощным ударом, либо же все мячи летели в аут. Сквозь стиснутые зубы и рычание по спорт-залу разносились громкие звуки встречи меча с ладонью.              Тренер смотрел то на первую команду, то на вторую, особенно внимательно разглядывая капитанов. Такие серьезные и устрашающие взгляды. Никто еще никогда не видел этих мальчишек такими агрессивными. Неужели простая тренировка смогла их так сильно разозлить? Дух соперничества? Или что же?              Свисток. Бледные пальцы мощно долбанули по мячу сверху, почти вплотную к сетке. Вот только, казалось бы, такая мощная подача полетела точно в сетку. Все присутствующие наблюдали за тем, как медленно бело-желто-синий мячик скатывается и падает на пол. Автогол. И как только мячик покатился, то все обратили внимание на бледную мордочку. В малахитовых глазах читалось великое разочарование вперемешку с шоком. Он лишь громко фыркнул и удалился с поля, они и так превысили допустимый лимит времени. Дверь в раздевалку громко захлопнулась прямо за его спиной.              Алые глаза лишь с насмешкой наблюдали за этой картиной. Он знал, что так будет, он рассчитывал, что его план сработает идеально. Лучший способ победить противника — измотать его.Черно-алые пальцы зарылись в такие же черно-алые яркие, и слегка сияющие от пота, иглы, снимая резинку для волос. Тренировка действительно проходила уж слишком долго. С уверенной улыбкой, подросток покинул зал, оставляя как остальных игроков, так и тренера в шоке от такой энергичной игры.              Да уж, их сокомандникам еще расти и расти до их уровня. Казалось, словно на поле есть только эти два ежа, потому что мяч постоянно перемещался из персиковых бледных рук в темные, украшенные яркой алой полосой, будто художник, пока рисовал, с любовью выписывал полоски, и обратно. Игра Шэдоу, как и сам парень, всегда была изящной и красивой, и двигался он плавно. В то время как игра его собрата отличалась излишней энергетикой, а его движения были рваными.              Индиговая шерстка постепенно пропиталась водой, пока ежик стоял под прохладными струями воды, прислонившись спиной к кафельной стене. Соник рассматривал свои дрожащие от изнеможения и почти стертые в кровь пальцы. Его предплечья так же были сбитые и теперь невыносимо болели. Вода даже холодная жгла из-за чего, с персиковых губ едва ли не срывался скулеж.              Его сегодняшний позор на поле еще долго будет передаваться по школе из уст в уста, а значит стоит готовиться к худшему, он ведь знаком почти всем, разве что, наверное, только первогодки-аутсайдеры не знали кто этот ежик и кем является. Желая избавиться от подобных мыслей, парень поднял мордочку к верху, это помогало расслабиться, хоть ненадолго, пока он снова не вспомнил о боли, которая как ток поражала тело.              Он повернул краник, и вода слегка запаздало, но перестала капать. Вытершись полотенцем, стал натягивать школьную форму. Сначала брюки, потому рубашку. И ох, ему не нравилась эта форма, она сковывала движения, а еще в ней попросту было неудобно. Сколько раз мать штопала ненавистные брюки, потому что, бегая по коридору, он всегда цеплялся за что-то?              И только когда парень выходил из душевой, он, наконец, почувствовал, что его ноги в буквальном смысле стали ватными. Его слабо мотало из стороны в сторону, и когда вот он чуть не растянулся на кафеле, чья-то цепкая рука поймала его за замотанное, новыми чистыми бинтами, предплечье. В глазах на долю секунды потемнело, а голос неожиданного встречного раздавался, словно тот был за многослойным стеклом.              Ежику понадобилось около минуты, чтобы понять, что он лежит на скамейке в раздевалке и на него смотрят невозмутимые на первый взгляд алые глаза. И как только их обладатель уловил малахитовый блеск, то черно-алая рука уже протягивала бутылку с водой. Благодарно кивнув, собрат отпил несколько глотков и отставил бутылку в сторону. И только сейчас, он с ужасом заметил, что бинты на запястьях куда-то пропали и грубые участки кожи от слишком жесткого соприкосновения с мячом, были теперь открыты.              — Между прочим, перед тем, как заматывать раны их обрабатывают, дурень. — из сумки Шэдоу достал какой-то тюбик. Интересно, у него всегда с собой полная аптечка на все случаи жизни? Он протянул руку, намекая, чтобы Соник дал свою руку в ответ. Спорить с ним смысла никакого, только сильнее разосруться и тогда любителя приключений уже никто лечить не станет.              Темные пальцы нежно размазывали гель по внутренней стороне предплечья, приятный холодок прошелся по поврежденным участкам кожи. Неловкая тишина возникла, будто из неоткуда, а «пациент» тихо усмехнулся. Вся школа знала их как вечных соперников, якобы ненавидящих друг друга, не выносящих от слова совсем, готовыми глотки перегрызть. На самом же деле они были по душе самыми родными людьми, дорожили своей дружбой и, хоть и не близким, но кровным родством. Пусть и ругались часто далеко не понарошку, они знали, что могут положиться друг на друга.              — Пошли, горе мое луковое, отведу тебя в медкабинет. — мягко прозвучал басистый голос, когда черный ежик закончил обрабатывать запястья и теперь заматывал их бинтами.              Удостоверившись в качестве своей работы, подросток довольно приподнял уголок губ, а затем закинул одну из персиковых рук на плечи. Он шел достаточно медленно, чтобы на заплетающихся ногах «горе луковое» мог сам идти. Уроки по кабинетам еще шли, и они старались шагать тихо, чтобы не привлекать не нужного внимания. Мало ли что подумают о них с такой репутацией. И только Соник всю дорогу до медицинского кабинета глупо улыбался, в мыслях отмечая как же его строгий кузен все-таки заботлив.