Между нами Ислингтон

О, страсть! расправь пылающие крылья И за собой в безбрежность нас взорли. И скажем мы, в восторге от воскрылья: «Да, мы с собой бороться не могли». И.Северянин

      Крупные капли дождя окатили Гермиону с ног до головы, пока она возилась с замочной скважиной. Быстро перебирая ногами, она практически перебежала дорогу, разделяющую Ислингтон. И вот, наконец, насквозь промокшая, она стояла на пороге магазина, тщетно пытаясь поправить влажные волосы, превратившиеся в макаронную спираль. Обтерев ноги, она зашла внутрь, бегая взглядом по помещению.       Пусто. Только книжные полки, приглушенный свет, пара маленьких столиков, два белых диванчика в разных углах. Ни Трента, ни Малфоя не было.       «Оставлять без присмотра магазин — полное безумие. Его же могут ограбить. Или Драко это не волнует?»       Гермиона спустила с плеча сумку, сняла мокрый вязаный кардиган и повесила на вешалку рядом со столиком. Она прошла вдоль стеллажей, огибая стойку кассира, и направилась по уже знакомому коридору, который вёл прямо в логово хозяина букинистического магазина.       Три стука о деревянную поверхность. Ответом стала тишина. Минуту Гермиона находилась в раздумьях: потянуть за ручку и войти без приглашения или развернуться и уйти?       Тем не менее она не могла уйти просто так. Ей нужно письмо, которое чудесным образом, по ошибке почтальона, оказалось у Малфоя. Будь неладна магловская почта, с совами бы такой ошибки не было.       Ни секунды не медля, Гермиона взялась за латунную ручку и отворила дверь. Кабинет был пуст и безмолвен. Только шелест бумаг на столе от сквозняка открытого окна создавал звуки.       «Ну и где же он?»       Гермиона стояла на пороге, всё ещё держась за дверную ручку. Она не решалась переступить порог кабинета Малфоя. Её внутреннее «я» разрывалось между тем, что правильно, и тем, что совершенно не правильно. Неправильное твердило ей, что можно просто отыскать своё письмо на столе Драко и спокойно уйти. А правильное шептало, что неприлично рыться в чужих вещах. Крепко сжимая ладонью уже тёплую латунь, Гермиона всё же поддалась неправильному, обосновав это тем, что Малфой сам поступил так же: он не отдал её вещь сразу, а именно манипуляцией заставил придти к нему.       «Я сделаю так только один раз. Карма, не съешь меня».       Не теряя больше ни секунды времени, Гермиона быстрым шагом преодолела расстояние до дубового стола и, прищурив глаза, наклонилась над ним. Она аккуратно поднимала накладные, которые хорошо ей были знакомы, и разного рода бумаги, написанные явно почерком Малфоя.       — Рыться в чужих вещах неприлично, — вдруг строго раздалось, отчего Гермиона дрогнула. — Кажется, мне придётся наказать тебя. К тому же ты сейчас в очень привлекательной позе.       Малфой стоял в дверном проёме, и вид у него, отметила про себя Гермиона, был довольно сексуальный. Атласная чёрная рубашка, заправленная в джинсы, небрежно закатанные рукава. Две верхние пуговицы были расстёгнуты, и в правой руке он держал увесистую стопку бумаг. Но вот одну деталь она сочла весьма неожиданной: на его глазах красовались очки. Платиновые волосы с медовым отливом, чуть растрёпанные, падали на лоб. Весь его вид говорил о том, что он был занят работой.       — Извращенец, — возмущенно фыркнула Гермиона и резко выпрямилась.       Густая краска обдала её щеки, и вовсе не от приступа стыда, который она тоже ощущала, а преимущественно от замечания о её позе из мужских уст.       Как школьница, ей-богу.       Драко тихо хмыкнул и медленно зашагал к рабочему столу, попутно снимая очки. Гермиона проследила, как он подходит ближе, и, когда он оказался совсем рядом, медленно развернулась к нему лицом и оперлась своим задом о край стола. Достойная поддержка для её зада, подумалось Гермионе, потому как она ощутила невообразимое удовольствие стоять именно так.       — Как дела, Грейнджер?       Драко открыл первый ящик стола и аккуратно положил внутрь стопку бумаг.       — Прекрасно. Может, вернёшь мне моё…       — Ты сменила духи, — тут же перебил её Малфой, опёршись на стол рядом с ней. — Прежние мне нравились больше.       Безапелляционно, строго и не без ухмылки.       Когда он был так близко, Гермиона тоже могла уловить все оттенки его аромата, сейчас он громко кричал лосьоном после бритья, мятной зубной пастой, смешанной с горечью табака, и кедром.       — А ты побрился. Несомненно, тебе лучше именно так, — копируя его манеру, молвила она.       И он улыбнулся, обнажив ровные зубы.       Гермиона уже успела забыть, зачем и для чего она здесь. Ей хотелось ещё немного этого щекотливого флирта с Драко Малфоем. Ей хотелось ещё немного ощущать своей пятой точкой твердый, дубовый стол.       «Нужно прекращать. Я одержима флиртом с ним».       — Письмо. Верни, пожалуйста.       Выражение лица Малфоя резко изменилось: улыбка спала.       — Ну, раз «пожалуйста».       Один его шаг — и расстояние между ними мгновенно сократилось. Его колени почти соприкоснулись с её бёдрами.       У неё вдруг возникло ощущение опасности, словно она ягнёнок, а он волк, который хочет слопать её на ужин. Но она не сдвинулась даже на дюйм, принимая эту опасность как нечто интересное.       Корпус его тела наклонился вперёд, одна рука легла рядом с рукой, которой она держалась за край стола. Они встретились глазами, на его лице, которое теперь было неприлично близко, играла ухмылка. Казалось, он хотел поцеловать её и именно поэтому заключил её тело в своеобразную клетку. Но каково было разочарование, когда другой рукой он дотянулся до чего-то за ней, отчего Гермиона отвернула лицо и выпустила воздух из лёгких.       — Ты вся мокрая.       Её щёки вспыхнули, а рот приоткрылся в немом вопросе. Двусмысленное утверждение, которое заставило сжать бедра и немного ими поёрзать. Внизу живота предательски потянуло.       — Что?       Сердце сделало кульбит.       — Дождь. Твоё платье. С тебя капает на мои документы, Грейнджер.       Только сейчас до неё дошло, что её платье и волосы всё ещё были влажными и что капли собирались на его бумагах, оставляя маленькие разводы.       Белый конверт оказался у неё перед носом. Гермиона медленно взялась за него, но Малфой не спешил отдавать находку, всё ещё держа его между двумя пальцами.       — Спасибо, — нажимисто сказала она, дернув за конверт.       — Не за что.       Мужчина наконец выпустил конверт, а вместе с тем отдалился от её тела. Гермиона готова была поклясться, что ей не показалось, как его пальцы словно нечаянно, но явно нарочно коснулись тыльной стороны её ладони.       — Я так понимаю, — непринуждённо сказал Драко, садясь в кожаное кресло рядом со столом, — на кофе ты не останешься?       Её тело, сходившее с ума от восторга, кричало «да», но мозг не прекращал твердить совсем другое.       — Мне надоела эта игра в «кошки-мышки», пора прекратить.       — Что прекратить? — вопросительно поднял брови мужчина, расслабленно откидываясь на спинку стула.       — Ничего не выйдет, Малфой.       Гермиона сжала край стола и постаралась выдержать долгий зрительный контакт. Она знала, что пора прекратить его попытки свести всё к чему-то большему, но казалось, что она сама же себя обманывает.       — Ты уверена? — он игриво улыбнулся. — На свидании мне так не показалось, кое-кто хотел большего.       — Это был всего лишь маленький порыв, — звонко ответила девушка, но хрипотца в голосе выдала её с потрохами.       — Ты была такая страстная в этом порыве.       — Боже, — истерически захохотала Гермиона, — как мне нравится…       Когда ты всё переворачиваешь с ног на голову!       — Вот видишь: я тебе нравлюсь.       Такая странная привычка Малфоя постоянно её перебивать и не давать сказать то, что она действительно хотела сказать, слишком раздражала.       — Что? Прекрати! Ты меня спровоцировал, ещё тогда, в ресторане.       Щеки залились краской, когда она вспомнила, как мужская рука блуждала по её ногам под маленьким столиком.       — Каков негодяй, — саркастично цокнул Драко, сделав невинное выражение лица.       Он всё ещё издевался над ней, заставляя нервничать сильнее. Он старательно сохранял самообладание, хотя ему уже хотелось заткнуть Гермиону своими губами.       Но он так любил играть со своей мышкой, что, кажется, не собирался прекращать.       — Прекрати, — требовательно сказала она, оторвавшись наконец-то от стола. — Почему я должна оправдываться, когда ты то и дело недвусмысленно пытаешься со мной переспать?! А когда вчера дело доходило до главного — ты, считай, отшил меня. Я не понимаю твоих намерений.       Драко сделал минутную паузу, проведя большим пальцем по подбородку.       — Может, уже начнёшь потихоньку избавляться от этой мокрой одежды?       — Снова! — вспыхнула Грейнджер уже в отчаянной ярости. — Чего ты добиваешься?       — Мне нравится, когда ты нервничаешь.       Как же было трудно выдерживать его пристальный взгляд.       — Я не нервничаю, — мигом напряглась она. — Ты просто невероятный…       Идиот!       — Как мило, ты считаешь меня невероятным.       Снова! Он снова не дал ей договорить.       — Это просто невозможно! С меня достаточно! Я ухожу.       Девушка на пятках развернулась и как ошпаренная рванула вперёд, подавляя в себе кипящее раздражение и набухшее уже донельзя возбуждение, которое требовало разрядки. Но она не успела дойти и до стойки кассира, её тут же оттащили назад мужские руки, схватив за талию. Она громко охнула от неожиданности. Комната завертелась в глазах, и не успела она опомниться, как уже была прижата к книжному стеллажу спиной. Лицо Малфоя снова нависло над ней, а его рука оказалась на её тонкой шее, как вчера.       Так же внезапно она почувствовала касание тонких, тёплых, мужских губ на её губах. Всё раздражение сошло на «нет» под его сильной рукой, окольцевавшей её шею, и она снова стала той, что была вчера: смелой и ненасытной.       Нежные поцелуи переходили в более глубокие. Её руки хаотично бродили по его телу, будто не зная, за что ухватиться первыми — за его плечи, спину или зарыться в его волосы. Его же рука всё ещё лежала на её шее, то сжимая её, то разжимая и нежно поглаживая.       Женская шея — его слабость, необузданный фетиш. Он любил подчинять эту хрупкость в своих руках. Будто управляя.       Шея Грейнджер для него была произведением искусства, которое он всегда желал получить. Они не контролировали себя. Страсть, что копилась с момента их первой встречи на этом самом месте, где сейчас они стояли, дала взрыв. И если сейчас в районе Ислингтон средь этих книжных полок под их ногами случился бы пожар или землетрясение — никто из них бы этого не заметил.       Выступающие полки и корешки книг давили в спину. Но факт того, что она была прижата к стеллажу Малфоем, слишком сильно возбуждал и перекрывал все болевые ощущения, внимая только настойчивому зову плоти. Только от одного его горячего тяжелого дыхания соски начинало беспощадно покалывать.       Гермиона схватилась за полку, отчаянно удерживаясь за неё, а руки Драко рывком спустили верхнюю часть платья вместе с бюстгальтером. Он убрал назад её влажные волосы и начал покрывать её шею поцелуями, плавной траекторией спускаясь к груди. Гермиона закусила нижнюю губу от удовольствия, когда его язык очертил сначала ареолу, а после вобрал сосок в рот и начал увлечённо посасывать.       Теперь уже страсть и возбуждение переросли в необузданное вожделение, которое ощутили оба.       Её промежность елозила по ткани его паха, и он отрывался от её груди, чтобы шумно втянуть воздух сквозь зубы. Хаотично и быстро она цеплялась за ткань его рубашки, вытаскивая её из его джинсов.       Торопливое расстегивание пряжки ремня, её соскальзывающие по бёдрам трусики, падающие на пол, — казались такой ненужной тратой времени.       Он подхватил её за ягодицы, усаживая на себя и плотно прижимая спиной к стеллажу. Рука Гермионы снова автоматически переместилась на полку.       Стук стеллажа о стену и рваное дыхание заполняли всё помещение. Губы на её ключицах, грудной клетке и язык, играющий с её соском, а после сладко посасывающий, заставляли двигать бёдрами интенсивнее, и ощущать, как его член всё больше пульсировал внутри неё. А когда его ладонь скользнула по руке, с помощью которой она держалась за полку, и, достигнув запястья, взяла её в плен — Гермиона закатила глаза от удовольствия. Она сжала сильнее свои ноги, как бы призывая Драко поддать ритма.       — Попроси, Грейнджер, — зарычал он в её ухо, чуть сбавив темп. — Я хочу, чтобы ты попросила меня.       — Я хочу, чтобы ты вошёл в меня как можно глубже, так, чтобы я к чёрту забыла, что такое молчание, — томным голосом попросила она и тут же издала стон, замерший в голосовых связках. Малфой исполнил её просьбу и сильно подал тазом вперёд, так, что примерно десять печатных изданий не выдержали и рухнули на пол.       Их даже не волновало, что в любую минуту кто-то мог зайти и застать их распластанными возле книжных полок.       Когда ещё пять книг оказались на полу, а её рука соскользнула с полки, его пальцы больно вжались в её бедра, так, что она знала: завтра явно на этом месте будут красоваться сочные следы. Гермиона не знала, сколько прошло времени, пока они в таком положении занимались любовью. На пике наслаждения его шершавая после бритья щека прижалась к её щеке. Только тогда, пока она находилась на грани безумия, в мыслях пронеслось глупое, но такое осознанное, что клубок из чувств распутался мгновенно:       «Ты действительно нравишься мне, Драко Малфой».       Голова ударилась о полку, когда она откинула голову назад.       Реальная жизнь потихоньку снова внедрилась в их жизни, и они слышали, как за окнами шумно проносится транспорт, а поза, в которой они занимались сексом, становилась слишком неудобной для обоих.       Драко осторожно опустил её. Она распахнула глаза, и они встретились взглядами. Теперь ей стало слишком неловко.       — Что ж, это было… — небрежно попыталась что-то сказать Гермиона, но у неё не вышло из-за отсутствия воздуха в лёгких. Его руки всё ещё держали её за талию, и ей стало страшно оттого, что он может отпустить её.       Что, если это было всего лишь наваждение и это ничего не значит для него?       — А теперь всё-таки вспомни, что такое молчание, — тихо попросил он.       Его слова замерли у неё на губах, и она снова почувствовала его горький табак и зубную пасту на языке.       Теперь ей не страшно.