Зима

      Входя в комнату, Цветан хоть внешне и старался выглядеть спокойным, сердце у него колотилось как бешенное, грозя вот-вот выскочить наружу. Такого волнения он не испытывал еще никогда. Даже когда они с Розочкой ходили в Бергентаун спасать попавших в беду друзей. Даже когда он, пересилив себя, спел ей свою первую песню. И даже когда, надевая ей на свадьбе кольцо, он все равно так не волновался, как сейчас. И это было от чего. Не каждый день тебе в руки давали оружие, способное раз и навсегда уничтожить целый народ. Пускай и их бывших врагов.       Зайдя, первое, что он увидел, была высокая, и довольно широкая спинка кресла, стоявшего точно посередине небольшого помещения, перед которым возвышалось прямоугольная коробка пульта. Цветан сразу обратил внимание, что сам пульт был немалого размера, и по своим габаритам очень напоминал длинный и массивный комод, сплошь усеянный каким-то разноцветными лампочками, циферблатами. В центре находилось большое матовое стекло прямоугольной формы, под которым находилось что-то вроде ручки джойстика и три больших кнопки, синего, желтого и красного цвета.       «А уж, не про эти ли кнопки говорил мне Зевс?» — обрадовано подумал Цветан. Все сходилось. И цвет, и размеры, и даже количество. Похоже, именно они и приводили в действие созданное хозяином бункера оружие. И проверить это можно было только одним способом. Цветан, с трудом переводя от волнения дух, осторожно подошел к пульту и, бросив мимолетный взгляд на кресло, едва сдержал готовый вырваться наружу крик. На него, положив руки на подлокотники и чуть запрокинув череп, пустыми черными глазницами смотрел мертвец, скаля в немой усмешке редкие оставшиеся зубы.       То, что умерший сидел здесь довольно давно, говорило его полностью мумифицированное тело, полностью высохшее за многие годы. Цвет его кожи уже было невозможно определить, настолько она почернела и съежилась, как и волосы, превратившиеся в спутанный комок белесых отростков. Одежда от времени тоже вся истлела, черными бесформенными клочьями покрывая высохшую фигуру. Отойдя от первого испуга, Цветан внимательно присмотрелся к мертвецу. По всей видимости, это и был Зевс, именно его мертвый голос он слышал из громкоговорителя.       Осматривая труп, Цветан вдруг неожиданно заметил небольшой клочок бумаги, застрявший у того между ссохшихся пальцев. Заинтересованный, он осторожно вытащил бумагу, и, развернув, увидел несколько строк, написанных простым грифельным карандашом. Чуть сощурив глаза, парень буквально впился взглядом в слова, написанные давно умершим троллем, и идущих казалось, из самых потаенных глубин души.       «Простите меня, мои любимые.… Но я не смог.… Не смог отомстить за вас. И за это я буду навечно проклят»       Цветан опустил глаза ниже, где стояла дата, и увидев, каким числом было датировано это короткое письмо, буквально остолбенел. Мысли метались в голове, словно загнанные звери в клетке, и парню пришлось опереться рукою о пульт, чтобы не упасть.       «Что?! Триста лет?! Этому мертвецу, и всему этому древнему хламу уже триста лет?! Не может быть! Это же просто невероятно! И что ему теперь со всем этим делать?»       Немного придя в себя от первого потрясения этим открытием, Цветан крепко призадумался.       «А что, если это оружие против бергенов уже не работает? Или работает, но уже не так, как предполагалось? Или даже вообще и не должно было работать, ведь сам Зевс его никогда не испытывал? Триста лет, это много. Очень много. За это время любая техника может износиться, и превратиться в бесполезный хлам»       При этой мысли Цветан почувствовал, как холодеет.       «Нет! Такого не случится! Он этого не допустит! Если потребуется, сам здесь все починит, даже если на это уйдет вся его жизнь! Но пока еще рано поддаваться панике. Сначала надо все проверить. Вдруг, это оружие Зевса все-таки еще работает?»       Цветан ещё раз внимательно посмотрел на древний пульт. Несмотря на прошедшее время и слой пыли, толстым ковром покрывавшую всю панель, многочисленные лампочки на нем продолжали исправно гореть, временами выключаясь и включаясь снова, создавая на панели затейливый цветной калейдоскоп. Помимо ламп, там также находились уже знакомые три кнопки, большое матовое стекло, почти все скрытое под накопившейся за века пылью, и там же, в специально сделанном для этого углублении лежал большой металлический ключ черного цвета.       Удивленный этим, Цветан осторожно достал его из ниши, и, повертев в пальцах, поднес к глазам. Ключ как ключ. Самый что ни на есть обыкновенный. Большой только, и немного тяжелый. Зачем он здесь? Им что-то нужно открыть? Но что именно? Еще одну дверь? Но ведь Зевс ясно дал понять в своем последнем послании, что эта секретная комната последняя. Значит, получается, что этот ключ не для дверей? Тогда для чего? Для чего может быть нужен ключ, если он ничего не открывает? А может быть, Зевс и не хотел, чтобы им что-нибудь открывали? Может, он предназначен для того, что находится на пульте?       Цветан осторожно провел рукой по всей поверхности панели, брезгливо стряхивая на пол толстые ошметки пыли, и почти сразу же увидел его. На отлично сохранившейся от времени деревянной поверхности пульта, рядом с джойстиком торчал небольшой бугорок гнезда с чернеющей в нем замочной скважиной. Как раз такого же размера, как и ключ. Это не могло быть совпадением. Цветан от волнения замер, слушая, как в этот момент в груди гулко колотится сердце. Вот он! То, ради чего он сюда пришел. Ключ, который поможет его народу стать свободными от постоянной угрозы быть съеденными. Ключ для решения всех проблем. Молодой тролль, взволнованно дыша, вставил его в гнездо, и, слегка надавив пальцами, повернул до упора.       Раздался негромкий щелчок, и экран из матового стекла, несколько раз мигнув, вдруг загорелся неярким зеленым светом, высвечивая скрытую за стеклом бумажную карту. Цветан чуть наклонился, пытаясь рассмотреть то, что было изображено на древнем листе бумаги, и от удивления присвистнул. Сомнений не было. Перед ним была подробно нарисованная от руки карта всей их Долины, до мельчайших деталей воссоздающая находящуюся перед ним местность. И для Цветана, знавшего их Долину как свои пять пальцев, не составило никакого труда понять, для чего это было нужно. В центре карты, большим черным кругом ярко выделялся один объект, не узнать который было невозможно. Слишком много воспоминаний было связано с этим местом, да и четкая надпись, горевшая под ним, не давала сомнений понять, что перед ним находится.       Бергентаун. Проклятый город великанов, сотни лет терроризирующих их народ. Город, в котором оборвалось столько невинных жизней, вся вина которых заключалась в том, что кому-то очень не хватало «счастья». Город, в котором до сих пор живут существа, угрожающие всему их роду. Город, который давно уже должен быть стерт с лица земли. Вместе со всеми их обитателями. И именно для этого он здесь и находится. Осуществить давнюю месть Зевса. И свою тоже. Оставалось только самое малое. Разобраться, как это сделать.       Находящийся под экраном джойстик и две кнопки, зеленая и черная явно говорили о том, что находятся здесь не зря. И Цветан, чтобы проверить эту теорию, чуть шевельнул пальцем выступающую из панели ручку. Ничего не произошло. Джойстик, немного отклонившись влево, с тихим стуком вновь вернулся на прежнее место. Молодой тролль еще несколько раз проделал этот трюк, прежде чем осознал, что таким образом он ничего не добьется. А что, если нажать вот эту зеленую кнопку? Цветан с легкостью вдавил ее в панель, и тотчас после этого послышалось негромкое гудение, и на матовом стекле загорелся небольшой красный крестик, напоминающий прицел.       — С помощью джойстика наведите крестик на цель, и нажмите зеленую кнопку, — внезапно послышался под потолком бесстрастный голос Зевса, и Цветан от неожиданности чуть не подпрыгнул на месте. По всей видимости, таинственный хозяин бункера записал свой голос и здесь, для подтверждения команд. Молодой тролль чуть трясущимися от волнения руками потянул ручку в сторону видневшегося на карте города, наблюдая, как красный прицел передвигается по экрану вслед за его движениями. Поставив крестик точно на черную окружность Бергентауна, Цветан послушно вдавил зеленую кнопку.       — Подтвердите взятую цель, снова нажав на зеленую кнопку, или отмените её, нажав на черную, — вновь прозвучал под потолком бесстрастный голос умершего гения. — Вы подтверждаете выбор?       — Да! — почти одними губами прошептал Цветан, пальцем утапливая в панели кнопку нужного цвета.       — Выберите один из трех комплектов запуска оружия. Каждый комплект запускается отдельной кнопкой. Их на пульте три. Красная, желтая и синяя. Нажав на любую из кнопок, вы активируете запуск одного из комплектов.       Цветан при этих словах бесстрастного голоса неподвижно замер, прикрыв в раздумье глаза. В его голове сейчас металось тысячи мыслей, одна мучительнее другой. Он помнил, о чем ему говорил Зевс. Нажать нужно было всего лишь одну кнопку. И всё. Но что, если по прошествии столетий, это мифическое оружие умершего ученого потеряло свою силу? Или даже не сработает? А если сработает, но не подействует, так как оно могло за столько лет испортиться? Что тогда будут делать бергены, узнав, кто применил на них эту напасть? А они точно узнают, что это были тролли, в этом он был абсолютно уверен.       И узнав, не захотят ли их нынешние «друзья» поквитаться с ними сполна? Например, устроив полный геноцид его народа, поймав и сожрав всех их? Король Хрящ точно не сможет это предотвратить, даже если и захочет, а в том, что после содеянного король великанов захочет им помогать, Цветан не был уверен. Скорее всего, дело закончится новым Тролльднем, на стол которого будут поданы все они. И его Розочка с сыном тоже.       При одной только этой мысли Цветан почувствовал, что холодеет. Нет! Он не может этого допустить! Не может вновь подвергнуть свой народ такой чудовищной опасности! Не может допустить, чтобы по его оплошности погибли его любимая жена и сын! Такого он точно не переживет. А значит, нужно было действовать наверняка.       Парень открыл глаза и с мрачной решимостью посмотрел на три мигающих перед ним цветных огонька, красного, синего и желтого цвета. Будь что будет! Он больше не позволит его народу жить в страхе. Да, конечно было жаль друзей, оставшихся в Бергентауне. Король Хрящ.Тихоня… Цветану вдруг отчетливо вспомнился давний эпизод, где бывшая служанка, рискуя жизнью, выпускала их на волю из большой кастрюли. Да. Если бы тогда не она, они все давно уже были бы мертвы. Девушка великан в тот день спасла им жизни, и Цветан всегда чувствовал себя перед нею в неоплатном долгу.       Но как бы то ни было, недавняя бойня на свадьбе вновь накрыла глаза парня кровавой пеленой. Он вновь и вновь видел перед собой ужасные сцены с вырванными конечностями и откусанными головами. Видел забрызганный кровью рот убийцы, с хрустом пережевывающий хрупкие тела. И до сих пор у него звучал в ушах ужасный смех находящегося под действием «счастья» бергена, убившего в тот день столько народу. Такое простить было невозможно. Этого никогда больше не должно повториться! И пока по земле ходит хоть один берген, его добрый народ всегда будет находиться в смертельной опасности. Так не бывать больше такому!       И Цветан, сжав от нахлынувшей ненависти зубы, без колебаний вдавил все три кнопки в панель. Послышался вой. Весь пульт на мгновение вспыхнул калейдоскопом цветных огней, а потом вдруг внезапно погас, словно из него разом выкачали всю энергию. Шум машин в зале из негромкого стал пронзительным, и продолжал нарастать, давя на уши как прессом. Пол комнаты затрясся. С потолка посыпалась земля и мелкие камни, больно ударяя незащищенные одеждой участки тела и молодой тролль, отчаянно прикрывая голову руками, не выдержав, побежал. Он несся по бункеру, словно за ним гналась целая стая лесных пауков, до самого лифта, и только когда буквально вылетел из дверей на поверхность, смог, наконец, немного отдышаться и перевести дух.       Цветан конечно не видел, как в тот момент, когда он нажал на кнопку, часть небольшого холма, находящегося недалеко от их деревни плавно отошла в сторону, открывая под собою неглубокий провал шахты, из которой, гулко ревя двигателями, начало подниматься черное нечто. Ракета, слегка пританцовывая на столбе рвущегося из сопел пламени, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее начала подниматься в темный свод неба, набирая скорость с фантастической быстротой. Вслед за нею из шахты грациозно вынырнула вторая, а затем и третья, и так же стремительно взмыли вверх, прочертив за собою яркий светящийся след.Молодой тролль, открыв от изумления рот, провожал взглядом каждую из ракет, пока они полностью не растворились в ночном небе, словно их и не было.       Тихоня стояла на балконе дворца, с печальной грустью глядя на сверкающие над головой звезды. В душе девушки сейчас царили такая тоска и боль, что хотелось плакать и кричать, хоть на мгновения заглушая терзающие сердце воспоминания. Боже, видит бог, они с Хрящем не хотели этого! Ну, кто мог подумать, что счастливая свадьба её лучшей подруги обернется кровавым пиром безумного убийцы? Кто мог знать, что среди них ещё остались такие, кто помнит наследие проклятой Поварихи? И как теперь объяснить друзьям, что это страшная трагедия не вина ее народа, а прихоть последнего поганого отщепенца, что жил среди них? И Розочка! Неужели она теперь будет ненавидеть ее всю свою жизнь? Господи, только не это!       Девушка почувствовала, как слезы сами собой полились из её глаз, влажными каплями падая на пышные кружева королевского платья. Чьи-то сильные руки ласково обняли ее за плечи, с нежностью прижимая к себе.       — Ты плачешь? — голос короля Хряща был тих. — Не плачь, родная, прошу тебя. В том, что сегодня произошло, виноват только я один. Я король, и я должен был позаботиться о безопасности наших друзей. Но я этого не сделал.… Не сделал потому, что наивно верил, что мы все изменились. Изменились в лучшую сторону и такого позора как Тролльдень больше никогда не повторится. Как же оказывается, я ошибался….       — Не вини себя в том, что случилось, — покачав головой, печально ответила девушка. — Ты ни в чем ни виноват. Откуда ты мог знать, что на свадьбу придет этот убийца.       — Но я мог хотя бы об этом подумать. То, что я не предвидел такой возможности, говорит о том, что я плохой король. И очень плохой друг, раз не смог уберечь наших друзей от такой трагедии…       — Нет, ты не прав! — Тихоня, повернувшись к Хрящу лицом, улыбнулась ему сквозь слезы. — Ты очень хороший король! Ты первый, кто навсегда запретил этот ужасный праздник. Ты первый, кто сделал возможной нашу дружбу с троллями. И ты первый, кто разжег любовь в моем сердце! И ты останешься в нем навсегда.Покуда мы живы, я буду любить тебя!       — А я тебя! — с любовью глядя на неё, произнес король. — И знаешь, я до конца жизни буду благодарен Розочке с Цветаном! Ведь это они помогли нам быть вместе.       — Розочка… — услышав это имя, молодая бергенка едва слышно всхлипнула. — Она теперь, наверное, до самой смерти будет нас ненавидеть.… И Цветан с остальными тоже. Как же я по ней уже скучаю…. Хрящ, я не хочу потерять её! Свою единственную, и саму лучшую подругу…       — Я не знаю, смогут ли они нас теперь простить… — тяжело вздохнул юноша. — После того, что случилось…. Но, как знать. Тролли веселый и жизнерадостный народ. Может.… Когда-нибудь мы вновь сможем стать друзьями…       Тихоня ничего не ответила. Она только сильнее прижалась к мужу, чувствуя тепло его тела, и молодые бергены просто так стояли, обнявшись, и не говоря больше ни слова. Внезапно, ночной небосвод вдали прочертила необычно яркая и сверкающая звезда. Она с невероятной скоростью летела от земли вверх, испуская от себя искрящийся столб пламени и дыма, и от ее режущего слух воя дребезжали все стекла в окнах дворца. Парень с девушкой, открыв от изумления рты, потрясенно наблюдали это необычное явление, настолько сверхъестественное, что они не в силах были дать ему хоть какого-то логического объяснения. Обычно звезды всегда сами падали на землю с неба. А эта наоборот, поднималась вверх, ломая этим все существующие законы природы, словно они для неё не существовали.       Вслед за первой, с земли с той же фантастической скоростью взлетела еще одна звезда, а затем и третья, и от их слитного грохота казалось, дрожала сама земля. Испуганные жители города в панике выбегали из своих домов, кто едва одетый, а кто и в одной ночной рубашке. Всюду слышались крики и надрывный детский плач и все без исключения, подняв головы, со страхом смотрели на поднимающиеся в ночное небо три светящихся огненных шлейфа, тающих в нем с каждой секундой. Надрывный грохот по мере удаления становился все тише и тише, пока, наконец, все три звезды не превратились в три маленьких ярких точки на небосводе, а затем….       Ослепительная вспышка на мгновение буквально разорвала небо пополам, залив всё вокруг неестественно ярким светом, а после так же мгновенно исчезла, оставив после светящуюся всеми огнями волну. Она словно цунами со страшной быстротою расползалась во все стороны, пламенными дугами охватывая все небо до самого горизонта и дальше, поглощая все пространство вокруг себя. Светящаяся волна летела беззвучно, и там, где она проходила, все тотчас заволакивало сплошною чернильною мглою, через которую не мог пробиться даже свет звезд. Все жители города неподвижно стояли рядом со своими домами, подняв головы и с цепенеющим ужасом смотря на затянутое черными тучами небо, которое уже не было прежним.       Внезапно, дунул порывистый ледяной ветер. Светящаяся волна исчезла, небо прояснилось, но теперь оно было странным. Оно сверкало, переливалось разными огнями, вспыхивая то тут, то там, мерцая по всему горизонту словно яркий бриллиант. Воздух быстро остывал, становясь холодным, и Тихоня вдруг ощутила на коже руки неприятный укол. Вскрикнув от неожиданности, она с удивлением подняла руку и замерла.       На руке, искрясь всеми своими белоснежными гранями, лежала крупная снежинка. Ледяной ветер вновь рванул подол её королевского платья, и с неба, кружась словно в каком-то калейдоскопе, густо повалили первые хлопья снега. Становилось холодно.