Глава 6. Непредвиденные последствия.
Я шел по темному бесконечному коридору, с абсолютно гладкими стенами и потолком, испускающим тусклый свет — его едва хватало, чтобы открыть очертания перехода. «Где я?» — Оказавшись в совершенно незнакомой обстановке я растерялся, не зная что делать дальше. Что-то коснулось ноги — переведя взгляд вниз, вижу, что по колено стою в черной, постоянно движущейся субстанции. «Ничего не понимаю!» — Я обернулся назад, но увидел лишь точно такой же, уходящий в бесконечность коридор. Попытка осмотреться магическим взглядом, тоже ничего не дала, вызвав только резь в глазах. «Не работает?» — Мысль, способная раньше легко вызвать панику, сейчас была принята, как должное. Прикрыв веки, чтобы дать глазам отдохнуть, прислушиваюсь — отовсюду, отражаясь от стен, пола, потолка, доносится смутно знакомый шелест. Решив, что идти против «течения» смысла нет, я отдался воле потока. Сколько я так шел? Бесконечность? Или может быть дольше? — Мерный шум, напоминающий звуки прибоя, убаюкивал, на сознание опустилось странное состояние полуяви. В голове начали мелькать расплывчатые образы людей, выполняющие нечто, сильно похожее на комплекс упражнений, показанных мне дядей и в то же время — совершенно иное. Я чувствовал, как напрягаются мышцы, в такт их движениям. Тело, будто само пыталось вспомнить некогда забытое знание и восстановить рефлексы. И из этого состояния, я был вырван самым грубым образом — пространство коридора пронзил оглушительный вой сирены и одновременно с этим — потолок неожиданно вспыхнул ослепительным светом. Не успев вовремя прикрыть глаза, я словил «блик» и полностью потерял ориентацию. Чертыхаясь, пытаюсь двигаться в слепую, но, не пройдя и пары метров, чувствую, как что-то опять коснулось ноги. Осторожно приоткрыв глаза, я замер, не сдержав крик. — Donnerwetter!* — В ярком свете невидимых ламп, полностью скрыв под собой пол, меня окружал бесконечный поток огромных, черных как смоль пауков.***
Вскрикнув, рывком поднимаюсь с кровати. По лицу катятся холодные капли пота. Голова раскалывается. Руки трясутся, а в такт им — мерцает налившийся угрожающе алым сиянием нимб. «Надо успокоиться! Успокоиться, успокоиться…» — Повторяя это слово про себя, словно мантру, медленно закрываю глаза и пытаюсь унять дыхание. Через минуту, наконец удается «подавить» свет. «И что это было?» — Остатки кошмара, постепенно выветривались из головы. Задержать их, не помогала даже улучшившаяся за последнее время память. Следующая мысль, заставила замереть, а по спине пробежал рой мурашек. «Разбойники!» — От осознания того, что я умудрился заснуть в такой ответственный момент — стало совсем паршиво. Над головой снова загорелся обруч, но уже куда более спокойным, ровным светом. Закрыв глаза, прислушиваюсь к своим ощущениям. — «Страх, настороженность, азарт…» — Первыми до меня донеслись размытые от недавнего сна, чувства трактирщика. Было там еще что-то, что я сейчас не смог разобрать. «Проклятье! Неужели опоздал?!» — Подойдя ближе к запахнутым ставням, слышу испуганные всхрипы лошади. Из повозки, по-прежнему стоящей чуть поодаль от навеса, донеслись детские крики, но быстро затихли. Сосредоточившись, погружаюсь в эмоции ее обитателей — «Ужас, страх, паника, решимость». От порыва выругаться во весь голос, сдержало только нежелание выдать себя. Будто оглушенный, из повозки вывалился Патлатый (имени мужика, я так и не узнал, так что, решил называть его так). С такого расстояния, услышать что он говорит не получается, но, похоже, пытается успокоить жену и детей. Нападающих нет. Значит, их просто приложило моим «выбросом». — Фуух… — Обхватив голову руками, сажусь на сундук — кровати теперь, доверять не хотелось совершенно. «Не проспал…» — Одновременно, я чувствовал стыд и облегчение. Горе-постояльцы остались ночевать тут — это хорошо, а вот то, что я вообще умудрился уснуть… «Кстати, а сколько я спал?» — Снова прижавшись к ставням, пытаюсь поймать взглядом ночное светило. Судя по расположению луны — на дворе была полночь. Нет, поспать я любил, и вообще — первые несколько дней, оказавшись в таверне, отсыпался впрок, приходя в себя от недельного перехода по лесу. До этого — так далеко от родной деревушки, уходить мне еще не приходилось. В постоянном напряжении, в окружении дикой природы, высыпаться не удавалось от слова совсем. Каждый раз перед сном, приходилось забираться на дерево и, найдя более-менее крепкий сук, привязывать себя к нему веревкой — ни о каком удобстве тут речь, разумеется, не шла, на первом месте — стояла безопасность. «И все-таки это странно» — Так много я обычно никогда не спал, а последние дня три — меня и вовсе начала мучить совесть, напоминая о заброшенных тренировках. Так что, на утреннюю разминку я вставал с первыми лучами солнца. Пробежаться по тракту, размяться, проверить снаряжение — стандартный набор упражнений. К нему добавились только вынужденные тренировки на самоконтроль. Не зная, как лучше подступиться к своим способностям, я просто старался вызвать то чувство, при котором на кончиках пальцев начинали собираться электрические заряды и удерживал его как можно дольше. Единственный раз, когда я попытался влить в молнию больше силы — закончился дикой болью и загоревшимся рукавом. Так что, повторять эксперимент — я не торопился. Тем временем, за окном наступила тишина, нарушаемая лишь редкими порывами ветра и скрипом телеги. Заинтересовавшись, я приоткрыл ставни, заглушив перед этим свое сияние. В свете луны, отец семейства, ходил вдоль борта, время от времени простукивая колеса и смазывая оси дегтем. В груди начало нарастать недоброе предчувствие. — «Только не говорите мне, что они решили выезжать в ночь?» И, тем не менее — это было так. Закончив с колесами, Патлатый принялся отвязывать скакуна, а я, закрыв ставни, сполз на пол, костеря себя на все лады. — «Идиот! Какой же я идиот!» — Это же, как их напугать должно было, что они сразу решили бежать? От моих способностей пока было больше вреда, чем пользы. Грустно вздохнув, я начал собирать свой нехитрый скарб — большая часть вещей, принесенных Эканом в день прощания, вернулась обратно. С собой в тот день, я взял только самое необходимое. «А может, оно и к лучшему…» — С учетом магических глаз, темнота могла стать моим преимуществом. Правда, проблемой для незримости была грязь, но искать мои следы в темноте, да еще и в горячке боя… Я мог только пожелать удачи тем, кто за это возьмется. «Ничего, прорвемся! Как-нибудь, справлюсь!» — Подбадривая себя таким образом, я быстро завернул шкуру в одеяло и уложил их поверх сумки, покрепче закрепив получившуюся конструкцию на спине, ремнями. Туда же — отправился и арбалет, а за голенищем, ощущалась приятная тяжесть «зеркального» ножа. Малый колчан, с десятком стрел, плотно крепился к бедру. Немного попрыгав и убедившись, что ничего не бряцает, выдавая меня шумом, я уже собрался уходить, но на полпути к двери понял, что перестал ощущать трактирщика.***
Дратх чертыхаясь брел по неприметной тропке, в направлении деревни, до которой от трактира было не больше километра. Ночью, это расстояние казалось еще более длинным. Ноги, то и дело пытались съехать по грязи в очередную лужу. — Долбанные дегенераты! — Костерил он, то ли своих «партнеров по бизнесу», то ли семейку беглых крестьян, внезапно собравшихся в путь посреди ночи. Да еще и это непонятное предчувствие… — Долбанная непогода! Долбаное все!.. Несмотря на более чем бурную молодость и немалое личное кладбище, полуорк был не из тех, кто просыпается по ночам от кошмаров. И это, заставляло его беситься еще сильнее. Проснулся он, каких-то пятнадцать минут назад, почувствовав необъяснимый страх. Сначала подумал, что к нему забрались передумавшие подельники, решив похоронить старика и приготовился продать жизнь подороже. Даже свой старый боевой топор достал, да так и простоял минут пять, прислушиваясь к каждому шороху. — Совсем сдавать стал, старею… — Источника опасности он так и не нашел. Зато обнаружил, что «побегуны» от Сивого решили тихо смотаться с постоялого двора, пока все спят. — «И ведь могло получиться, демоны их задери!» — Молодняк, сменивший бывалых грабителей в нелегком ремесле ножа и топора, не озаботился даже дозором, свалив эту обязанность на старого трактирщика. Вот ему и пришлось на ночь глядя переться с недобрыми вестями. Раньше, для этих целей у него на побегушках был молодой «шустрила», и в хозяйстве помогал — да только вот уж две зимы как сбежал он к банде, где и сгинул от случайной стрелы. Мысли сами собой переключились на молодого аазимара, недавно появившегося у него на пороге и попросившегося на постой. А поразмыслить было над чем. Пришел юноша — из «Заросших Холмов», места — где даже куры не гадят. Эта деревня располагалась в такой глуши, что банды и не думали брать ее под своё покровительство. — Слишком далеко от тракта, слишком тяжело оборонять, слишком строптивые жители. Всех этих «слишком» — с лихвой хватало, чтобы игнорировать столь неудобную деревушку. Представился юноша, Тиасом, и если верить его словам — то остановился он тут, в ожидании неких друзей. «Ну-да, ну-да» — Хмыкнул тогда про себя полуорк. Сколько раз он уже видел таких как он — молодых, да со взором горящим. Размышления старика были просты и прямолинейны — заселился малец, на неопределенный срок, значит — когда придут эти его друзья, не знал. Серьезные встречи — так не устраивают. Да и какие «серьезные встречи» в его возрасте? На посыльного — парень тоже не особо-то и похож, а значит что? Правильно! — Никого конкретного, юнец не ждал. Скорее всего — очередной сирота, сбежавший из дома, устав от гонений соплеменников. — На этой мысли, полуорк смачно сплюнул себе под ноги. Полукровок не любили нигде. Кому, как ни ему — ублюдку орочьего племени это знать? А еще, старый изгнанник нет-нет, да ловил себя на мысли, что этот аазимар ему нравится. Юноша, с первой минуты знакомства вызвал у него симпатию. — Сыграла ли тут роль солидарность полукровки, трактирщику сказать было трудно. Несмотря на смазливую мордашку, на аристократа и неженку, парень был никак не похож. Взгляд, походка, да и то, как он держал арбалет — все выдавало в нем пусть еще и не заматеревшего, но хищника. — Эх, молодость, молодость… — Казалось бы — вот тебе готовый помощник. Бери, обучай, но нет… Если уж бывший атаман чему-то за свою жизнь и успел научиться — так это разбираться в людях. Парень ни за что не согласится участвовать в их маленьком предприятии. Уж слишком он был «правильным». «Ну да ничего, этот недостаток, проходит с молодостью» — В темноте раздался сухой смешок. Когда-то давно, многие из его шайки были такими же сопливыми идеалистами, но голод и нужда быстро вправляют мозги. Сейчас же — из стариков в составе банды, остался только старый Кама, да и то, только лишь благодаря своим фокусам. — Иначе, никто содержать брюзгливого магика просто не стал бы. Колдун-самоучка трудился, не покладая рук, ища среди награбленного зачарованные цацки и снимая магические ловушки с сундуков. Тем временем, ноги довели харчевника до высокой двухэтажной избы с плоской крышей. Перед дверью, разлилась глубокая лужа. Обходить — долго, а перепрыгивать.… Не те у него уже годы. «А ведь, этим мудакам, теперь по темноте, через лес побегать надо будет, что б беглецов перехватить! Уж как теперь заметается старая крыса…» — В лунном свете сверкнули два наполненных злым предвкушением глаза. — «Воистину — чужая беда греет сердце» — Сапоги барыги прошлепали через центр топи, наполняясь холодной водой и грязью. Тихо ругнувшись, он постучал в дверь. — «Если бы она еще и ноги сушила…»