***
После ухода отца и приёма пищи Драко решил сходить в душ. Это было просто необходимо, так что полчаса он провёл, стоя под тёплыми струями с закрытыми глазами и удивляясь тому, как естественно это, в сущности, было. Вода уносила с собой в сливное отверстие всю усталость и тяжёлые мысли, позволяя расслабиться и прочувствовать каждую клеточку своего тела снова. Выйдя из ванной комнаты, ему нестерпимо захотелось увидеть друзей. Честно, он даже не представлял, каково им было все это время. Особенно, насколько сильно извелась Паркинсон. Малфой лишь робко смел надеяться на то, что она не натворила глупостей. Хотя их более логично было бы ожидать от Поттера, но в том то и суть, что Гарри был способен на них, если только ситуация того требовала, а вот Пэнси слишком любила загонять себя в угол своими же думами, тем самым доводя себя до края истерии. Однако с ней Гермиона, которая, как Драко надеялся, не дала ей наделать дел. Застёгивая рубашку, слизеринец думал о том, что очень плохо помнит последние дни перед тем, как его затянуло в кошмары. Например, он совершенно забыл имя паренька, с которым подружился Поттер, но первая буква фамилии, вроде, была такой же, как у гриффиндорца. Что самое забавное, Малфой знал, как подросток появился в Хогвартсе вместе с двумя мужчинами, но не знал имя. Это при том, что он не видел этого. Великолепно. Неожиданно в дверь постучали, видимо, чисто ради приличия, потому что буквально в следующую секунду она распахнулась, ударяясь о стену с глухим стуком. Драко покосился на вошедших, один из которых играючи наложил на помещение Запирающие и Заглушающие, отчего парню захотелось побиться головой о скромно стоящий перед ним шкаф. Он хотел гулять, хотел к друзьям, а не вот это вот всё. - Как мило, - пробормотал слизеринец себе под нос, снимая с вешалки мантию и кидая её на диван у камина, чтобы потом не искать. Малфой сложил руки на груди и молча смотрел на визитеров, которых, в принципе, стоило ожидать. Выглядели они, по меньшей мере, угрожающе, так что по загривку пробежал табун мурашек, и волоски встали дыбом. В комнате было тихо, но Драко слышал отчетливый звон бьющегося от напряжения стекла. Ма-ги-я. А ещё он слышал стук собственного сердца, которое, очень возможно, билось сейчас где-то в горле. Эти прожигающие взгляды безжалостно протыкали его тысячами кинжалов, вынуждая пожалеть о вчерашней выходке, но оно вышло случайно, рефлекторно - он не специально заставил их чувствовать себя паршиво, разве что чуть-чуть... Слизеринец он или кто, в конце концов? Однако это не отменяло факта проснувшегося вдруг инстинкта самосохранения, вопившего в данный момент и побуждающего трусливо сбежать в закат. - Итак, господа, пожалуй, драматическая пауза слегка затянулась, не находите? - усмехнулся наконец Локи своим немного тягучим и издевательским голосом. - Нисколько, - отрезал Драко в тон ему, подавляя дикое желание скрыться из виду обоих мужчин. Что-то ему было не по себе... - Оу, - протянул трикстер, а затем хищно улыбнулся, отчего слизеринец едва не попятился назад, но лишь огромными усилиями воли остался на месте: - Я вижу, что вы прекрасно себя чувствуете, мистер Малфой. Это был крах. Просто фатальный провал, каких его жизнь ещё не видывала. Он определённо пропал. Драко смотрел в голубые глаза, искрящиеся весельем, но боялся заглянуть в сине-фиолетовые омуты. Ему казалось, что он прям вот сейчас умрёт от сердечного приступа, а завещание даже не начато... Ну, или они его убьют, что ещё более вероятно. - А я вижу, что у вас в порядке вещей врываться в чужие спальни, мистер Лафейсон. Локи немного прищурился, внимательно рассматривая что-то, а по его лицу всё ещё блуждала эта пробирающая улыбка. Как вообще можно так улыбаться? Драко незаметно сглотнул и всё же перевёл взгляд на Риддла, и его сердце вмиг упало куда-то вниз, чтобы снова подпрыгнуть к горлу и забиться быстрее, чем должно, препятствуя равномерному дыханию; он мог лишь надеяться на то, что его ноги всё ещё ровно стояли, а мышцы на лице не дернулись. Что ж, он в ещё большем дерьме, чем думал до этого. Всё было не так плохо, оказывается. Кто его вчера только за язык тянул? Ах, да.. Ситуация и пугала, и настораживала, но всё таки вызывала интерес. Пальцы на руках уже однозначно тряслись, однако поза прятала это недоразумение от пришедших. У него возникало ощущение, что его сейчас будут отчитывать за шалость наподобие шугания павлинов по территории поместья, но тут явно не тот случай. - Красавчик, не дерзи, - наставительно произнёс Локи. - Лишь констатирую факты, - спокойно ответил Драко, пожимая плечами и деланно равнодушно окидывая взглядом Лафейсона. - Обмен любезностями завершён? - послышался бархатистый голос, ошпаривший ледяной водой, похоже, не только Малфоя. - Вау! Томми, ты умеешь разговаривать! Драко подумал, что Локи либо бесстрашный смертник, либо суицидник. В сущности, это одно и то же, хотя он сам от него недалеко ушёл. Риддл не закатил глаза, не вздохнул устало, мысленно сетуя на окружающих его идиотов, вовсе нет, он просто ухмыльнулся. Внешне. Однако энергия вокруг колыхнулась настолько отчётливо, что Драко просто не мог не заметить, он и так в их присутствии ощущал её особенно ярко и странно. - К чему такая грубость, Томми? - Откликнулся трикстер, взмахнув рукой.- Мог нормально сказать, что ты человек занятой и большим количеством свободного времени не располагаешь. - Два-один в мою пользу, - хмыкнул Министр, а Локи на эту реплику раздражённо закатил глаза. Драко в этот момент понял, что чего-то не понял. А ещё, казалось, он на грани нервного срыва, потому что его всего трясло от накалившейся обстановки и в то же время ему было дико смешно. Смешно от того, что он буквально проспал месяц своей жизни и жизни близких ему людей. Он почти на сто процентов был уверен в том, что они все изменились, включая его самого, и придётся узнавать друг друга заново. Его отец яркий тому пример. А этих субъектов Малфой до этого и не видел, разве что Риддла пару раз и то мельком. Какой-то театр абсурда, где он главный герой, до которого никак не дойдет смысл пьесы. В общем и целом, он рассмеялся. Парень полностью отдавал себе отчёт в том, что его смех со стороны оценивался как истерический. Он и сам это чувствовал, но так легче было переносить охватившую его дрожь, которая отчего-то не желала пропадать. Ему пришлось схватиться за спинку кресла, чтобы не согнуться пополам от вспышки яростного хохота, рвавшегося из груди. Драко показалось, что он свихнулся где-то в промежутке между кошмарами и пустотой, в которой он завис, где единственным звуком был непонятный шёпот. Неожиданным поворотом в сюжете стал хлесткий хлопок, после чего щеку обожгло болью, и парень замер, опустив голову и всё ещё опираясь ладонями о кресло. Не то ли мышцы, не то ли нервы ощутимо подрагивали, как после тяжёлой тренировки. Мерлин, каким жалким он стал, даже не смог продержаться до их ухода. Позорище позорное. Самым поразительным стало то, что в чувство привёл его Риддл, а не Лафейсон, от которого можно было ожидать этого - он воспринимался уже как личный врач. Так что, подняв голову, Драко едва не шарахнулся снова, когда увидел перед собой Министра во плоти. Наверное, что-то такое отразилось в его глазах, потому что лицо мужчины на миг приобрело странное выражение, а в следующую секунду он отошёл и сел в соседнее кресло, взмахом руки приглашая Малфоя и Локи сделать то же самое. Слизеринец вдруг смутно припомнил, что, вроде бы, именно бывший Тёмный Лорд помогал тогда с его ранами. Или ему показалось? Драко обошёл кресло и тихо сел в него, стараясь дышать ровно и не смотреть на мужчин. Холод вмиг вцепился в его душу своими когтями, вызывая иррациональное ощущение того, что нагретый воздух вокруг отбирает у него внутреннее тепло, заставляя замерзать. Кожу на щеке немного покалывало, но парень едва ли замечал это. - Простите, - хрипло выдавил Малфой, поднимая на Риддла свой взгляд и не особо понимая, за что именно извиняется: за то, что рассмеялся, или за то, что отшатнулся. Локи всё это время лишь задумчиво наблюдал за ними, рассматривая как зверюшек в клетке. Он отточенным, но не менее изящным движением кисти придвинул к себе кресло, стоящее у кровати, игнорируя диван между Драко и Томом. Он сел перед ними так, что они образовывали между собой подобие равнобедренного треугольника, вершиной которого был Бог Обмана. - Красавчик, - начал он, - пойми, нам нужно знать это пророчество. Зазря мы бы тебя не тревожили после всего, что с тобой произошло. Тебе явно необходимо окрепнуть как физически, так и морально, но есть вещи, которые не стоит откладывать в долгий ящик. - Знаю, - выдохнул Драко, не находя в себе смелости говорить громче. Он сидел ровно, не опуская плеч, но ощущал усталость в мышцах от такого положения, хотя всю жизнь держал спину прямо вне зависимости от ситуации, как его воспитывали. Наверное, мистер Лафейсон прав, и ему действительно нужно время, чтобы встать на ноги. Трикстер нахмурился, становясь серьёзнее, чем обычно. Камин позади него вдруг вспыхнул, озаряя комнату оранжевым светом колких язычков пламени. Локи покосился на Риддла, который бесстрастно смотрел на разгоревшийся огонь. Драко подумалось, что они невербально общаются, потому что иначе трактовать это у него не выходило. Малфой неосознанно подался вперёд, ближе к желанному теплу, способному подарить покой мышцам хотя бы на время, потому что расслабиться из-за пробившего его озноба не получалось. Ещё немного и зубы парня начали бы отбивать дробь, уподобаясь маггловским уличным танцорам. Он уже отчаялся понять, что с ним происходит. - Драко, так не пойдёт, - протянул Локи. - Твоё тело слишком слабо для той силы, что внутри. Поэтому твои вены и почернели, это модификация, своего рода, чтобы ты выдержал усилившуюся энергию. Она, грубо говоря, активировалась из-за чего-то. У Поттера татуировка, у тебя - вены и глаза, но у Гарри состояние покрепче, так что... Тебе придётся заняться физической нагрузкой и питанием, иначе это плохо закончится. - И это я тоже знаю, - фыркнул Малфой, - мы играем в простые истины, мистер Лафейсон? - Что ты, - усмехнулся трикстер. - Я лишь предлагаю свою помощь. - Не думаю, что вам нужно моё согласие. - Я не тиран, чтобы... - Нет, - перебил Драко. - Вам не нужно моё согласие, потому что вы и так знаете мой ответ. Локи сверкнул глазами, ведь у парня, по сути, не было выбора, так что отказаться он не мог. Как же он обожал ставить людей в безвыходное положение. Тем более, таких, как Малфой. Слизеринцу явно не по душе была перспектива пребывания с ним в одном помещении в течение продолжительного времени, что забавляло трикстера ещё больше. Самому Лафейсону уже не привыкать, он как-то прикипел к этой бледной физиономии за месяц. Пусть как личность он парня и не знал, но к его магии питал тошнотворную слабость. Сейчас ему вообще было несказанно прекрасно, когда его окружали столь похожие, но в тот же момент, разные, а ещё очень знакомые волшебные ауры. Томми и Драко были его любимым сочетанием из всех возможных, они не сравняться даже с Пэнси и Гермионой, потому что то, как они переплетаются совершенно не похоже на слияние магий девушек. - Договорились, - проворковал Локи. - Итак, пророчество...***
- Сидеть, Поттер!... Импедимента! Это было первое, что Драко услышал, когда наконец дошёл до гостиной Гриффиндора, куда его отправила Луна, встретившаяся ему на пути во время поисков друзей. К слову, попасть туда он смог только спустя пятнадцать минут упорных уговоров, неприкрытого флирта и хвалебных од во имя Полной Дамы. Таких комплиментов он ещё никому не говорил и в тайне молился Мерлину, Моргане и Мордреду, чтобы его изысканные фразы не были напрасны, потому что Дама на то и дама, что её мысли и действия непостижимы. Даже Кровавого Барона легче подбить на издевательства над Снейпом, чем уговорить этот портрет позволить слизеринцу войти в башню. Что ж, у них всегда были напряжённые отношения, и никто не говорил, что будет легко. Здесь было определённо теплее, нежели в Подземельях, но Малфой всё равно чувствовал сковывающий холод, от которого пальцы отказывались повиноваться. Там, у камина, было хорошо, он смог расслабиться в какой-то момент, но потом его снова пробрало до костей. Ладно, к этому можно привыкнуть. К чему сложно привыкнуть, так это к Паркинсон, которая уже неслась к нему ураганом, сметающим все на своём пути. Точнее, всех на своём пути. Поттер вон попал под замедляющее заклятие. Гермиона улыбнулась, но не стала останавливать девушку. Вообще, Драко немного опасался Грейнджер после того, как она едва не сломала ему нос из-за оскорбления в её адрес, а в тандеме с Пэнси... Собственно, тот случай и стал причиной, по которой девушки заинтересовались друг другом. По крайней мере, после этого на него свалилось великое множество рассуждений подруги о гриффиндорке, начиная с ужасного вкуса в одежде и заканчивая красивыми ногами. Избежать контакта с Золотым Трио после этого стало невозможно, однако с Поттером они не прекращали собачиться. Да, было время... - Я тебя убью! - выкрикнула Пэнси ему прямо в ухо так, что барабанные перепонки оказались на грани разрыва, её голос чуть ли не перешёл на ультразвук. Она была ниже его на голову, но умудрялась как-то душить своими загребущими руками в этих убийственных объятиях, которые, как ни странно, грели. - Да, ты с этим прекрасно справляешься, - тихо прошипел Драко, - Продолжай в том же духе, дорогая. Она вздохнула и ослабила хватку, после чего парень смог нормально обнять её в ответ. Слизеринец, казалось, никогда прежде не обнимался так, как в этот день. Раньше, наверное, для него ничего не значил этот обычный, вроде бы, жест, а теперь внутри зарождалась ломкая грусть от концентрации вложенных чувств. Приятно, тепло, но печально до слёз. - Придурок, - буркнула Паркинсон, остраняясь и смотря на него полным радости и боли глазами. - Ты же знаешь, что похож на ходячий труп? - Поттер обнял Драко следующим, не дав отойти от первого террора в адрес его личного пространства. - А ты похож на печку, Потти, - протянул Драко, ощущая, как тает ледяная глыба, застрявшая где-то в трахее. - Ты заставил нас поволноваться, - сказала Гермиона, протягивая ему кружку с горячим шоколадом и предлагая место поближе к огню. Она заметила, что ему холодно? Откуда и как она успела достать...? Неважно, но Малфой был готов расцеловать её за это, забыв про страх перед собственной подругой. Не убьёт же она его? Хотя это спорный вопрос. - Как ты? - произнёс паренёк, который словно ощущал некий дискомфорт, находясь здесь. Ему будто было немного неловко за то, что стал свидетелем дружеских объятий. - Не то чтобы хорошо, но нормально, - ответил Драко, оглядывая его с ног до головы, как экспонат в музее. - Извини, я забыл твоё имя. - Питер Паркер, - последовал ответ после секундной паузы. - Забыл? Как это забыл? - нахмурил брови Поттер. - Мы же все вместе играли в Больничном крыле с мистером Лафейсоном. - Наверное, потому что я был слегка не в себе, если ты не заметил, Потти. Они все уютно расселись у камина, будто больше никого в гостиной и не было, будто у них традиция так сидеть субботними вечерами, обсуждая планы на будущее и промывая друг другу косточки. Малфою вдруг всё привиделось странным, далёким, но привычным, таким, каким было когда-то, но каким уже не будет. Изменились лишь детали, но картина уже имеет другой вид. - Рассказывайте, что я пропустил... Парни и девушки переглянулись, а затем начали наперебой говорить что, где и когда. Если бы Драко не знал чуть больше, то наверняка у него ум зашёл бы за разум от таких новостей. Пожалуй, единственное, что было ему неведомо, так это то, что таила в себе Тайная комната, но чем-то удивительным данная информация не стала. Что действительно его обескуражило - единство, с которым они вещали, не таясь рассказывая о себе такие вещи, которые многие на его факультете постарались бы скрыть. Например, дар Питера или татуировка Гарри. В их компании Малфой чувствовал себя другим, не таким как они, белой вороной, если хотите. Он смотрел на Паркера и Поттера через призму снизошедшего на него понимания и осознавал, что не хочет быть тем, кто расскажет им о пророчестве. Потому что сейчас всё происходящее для них досадно-забавное недоразумение с нотками пугающей фантасмагории, но с предсказанием оно обретёт в их глазах более реальные очертания, станет тем, с чем нельзя не считаться, тем, что невозможно пропустить мимо ушей и забыть. Драко не хотел быть тем, кто столкнет их с жестокой действительностью. -... Вот! А потом мы заметили, что Локи и Министра нет в кабинете, и директор Снейп сказал нам, что ты очнулся, - поведал Паркер с маниакально блестящими глазами. - Мистер Лафейсон и мистер Риддл? - удивился слизеринец, а потом вздохнул. - Я не помню. Я так много не помню... - Минуточку! - воскликнула вдруг Гермиона. - Ты хочешь сказать, что всё то время, пока мы были в Тайной комнате, ты просидел с Люциусом Малфоем? - Ты о чем, Герми? - нахмурилась сначала Пэнси, а потом её глаза расширились и едва не полезли на лоб: - Ты имеешь в виду то, что я имею?! Грейнджер выразительно посмотрела на девушку, отчего глаза той заблестели от восторга. Питер сидел ни жив, ни мёртв, стараясь не смотреть на Драко, который был в похожем состоянии и не знал, как реагировать. Самым очевидным было бы проигнорировать столь бросающийся в глаза факт, но слизеринец решил, что это будет некрасиво с его стороны. Кто, как не он, должен поговорить с Паркером об этом? Малфой даже удивился такому своему альтруистическому порыву. - Вы о чем? - послышался недоумевающий голос Поттера. Видимо, он один здесь ничего не понял. - Да, Потти, - покивал Драко, смотря на Гарри сверху-вниз. - Некоторые вещи не меняются. - Скажем ему? - спросила Пэнси у Питера. - Не стоит, - ответила ей Гермиона. - Сам поймёт позже. - Кстати, перед тем, как Локи с Министром исчезли тогда, я думал, что умру от той гаммы ощущений, что обрушилась на меня. - Проговорил Паркер. - Это было что-то странное, я ещё удивился, что никто из вас не почувствовал ничего. - Не знаю, - хмыкнула Паркинсон. - Я почти уверена в том, что они трахаются. Сердце Драко от этих слов сделало невообразимый кульбит, а внутри словно что-то оборвалось от мысли о том, что это может быть правдой. Он почувствовал нечто сродни обиде. Когда парень сидел с мужчинами в своей комнате, возникало неописуемое ощущение того, что он третий лишний, но ему не хотелось быть таковым. Дискомфорт, конечно, присутствовал, как и напряжение с неким чувством опасности, но оно было правильным в каком-то смысле. То есть на неведомом глубинном уровне Малфой понимал, что так и должно быть. Да, ему было страшно рядом с ними. А кто бы не испугался, когда к тебе в комнату вот так влетают два мужика, которые, между прочим, "общаются" на равных, тогда как одного из них боится полстраны, а второго никто и не знает. В общем, всё, что он чувствовал, было крайне парадоксальным. С одной стороны, их хотелось избегать и не видеть до конца своих дней ради сохранения душевного равновесия. С другой стороны, его так и тянуло к ним, к той атмосфере, которая витала в комнате буквально этим утром. Если мистер Лафейсон слегка настораживал, интриговал и выводил из себя своей наглой ухмылочкой, то Риддл воспринимался как тайник с секретами, которые подмывало и узнать, и никогда не вскрывать. Если говорить честно, то, кажется, именно их магическое присутствие сопровождало его все время, которое он пробыл в отключке. Или это он сам неосознанно дотягтвался до них... Потому что некоторые кошмары точно не принадлежали ему. - Я бы не был так уверен, - протянул Питер. - Там всё так запутанно, что я ничего не понял. И не горю желанием понять. Драко покосился на него и сделал небольшой глоток из кружки. От горячего напитка блаженное тепло растеклось по телу приятной волной. - Если вы сейчас говорите об этом серьёзно, - улыбнулся Поттер, - то они, скорее всего, убьют друг друга ещё раньше, чем приступят к делу. Малфой подавился, а остальные уставились на Гарри в шоке, потому что гриффиндорец редко говорил о таком. Обычно он отмалчивался, когда речь заходила о чьей-то личной жизни. - Что? - пожал плечами парень. - Сами посудите: им не свойственна нежность. Если брать во внимание их взаимоотношения, как я понял, друг ко другу ничего подобного они не испытывают. Максимум, желание припереть к стенке и... В общем, тяга есть, но ничего хорошего не получится. Их же сила в этом случае выйдет им боком. Им нужен кто-то, кого они захотят защищать, по отношению к кому не смогут проявить грубость. Что ж, Драко однозначно выпал в осадок. Он понял, о чем говорит Гарри, но сам Поттер, видимо, не осознавал, что именно произнёс. Гриффиндорец явно имел в виду, что мужчины не подходят друг другу и им нужно искать пары в лицах других, а не друг в друге. Однако Малфой отчётливо услышал нечто другое, что теперь точно застрянет у него в голове. - Когда это ты успел стать экспертом в отношениях? - ошалело выпалила Пэнси. - Гарри, - настороженно произнесла Гермиона. - Всё хорошо? Ты ничего не хочешь нам рассказать? Паркер выглядел так, будто сдерживал смех, но выходило не очень. Поттер оглядел друзей обречённым взглядом и покачал головой. - Так, Поттер, - прищурился Малфой: - Давай, добей меня. - Ну, - протянул Гарри, а затем зажмурил глаза и выпалил на одном дыхании. - Я поцеловал мистера Старка. Заливистый смех Питера разнесся по помещению, а Поттер покраснел до корней волос и смущённо улыбнулся. Нижнее веко Паркинсон задергалось, а Гермиона застыла с открытым ртом. - Ага, - кивнул Драко, делая ещё один глоток горячего шоколада. - Ещё бы вспомнить, кто это. - Да, ребята, - прошептала Пэнси, - вот это вы даёте, конечно. Я поражаюсь вам. В этот момент Драко захотелось, чтобы мистер Лафейсон разбирался с пророчеством и легендой как можно дольше, однако чем дольше, тем хуже им всем будет. Замкнутый круг. Факт в том, что сам Малфой понимал суть предсказания, но в легенде информации должно быть больше, и Локи сказал, что сначала разложит все по полочкам, прежде чем расскажет остальным. Оставалось только ждать.***
И потянулись дни один за другим, безликой чередой событий, в которой каждый занимался чем-то своим. Ладно, прошло немногим больше недели, за которую произошло вот это. И это. А ещё вот это... Поттер три дня избегал Старка, как он говорил, чтобы дать и ему, и себе время подумать, хотя навряд ли Тони вообще это заметил, потому что его вдруг совершенно неожиданно приобщили к изготовлению снаряжения для авроров. Сделку ему предложил Северус, что оказалось довольно выгодно: ему поставляют материалы, а он делает на заказ нужные им вещи. Однако спонсором выступал лорд Малфой, с которым Железный человек вёл переговоры в течение трех часов. По итогу мужчины прониклись неким уважением друг ко другу в плане ведения бизнеса. Так что Старк на постоянной основе заперся в лаборатории. Гарри наведался к нему лишь в среду, однако разговор был недолгим из-за большого количества работы у Тони и изобилия домашнего задания у Поттера. К облегчению гриффиндорца мужчина вовсе не злился на него, как он думал, и не собирался его отчитывать. Диалог вёлся легко, и парню закралась в голову мысль, что рядом со Старком ему проще думается...в том смысле, что разум словно становится яснее. Поцелуй не обсуждался, но данный вопрос жужжал в пространстве надоедливой мухой, которую отгоняешь, а она вновь летит и прямо в глаз. Перед тем, как Гарри ушёл, он услышал слова, от которых внутри разлился пожар, и казалось, что татуировка на спине вспыхнула, как дикий огонь: - Ты очень быстро убежал в тот раз, так что я ничего не понял. Повторим? Старк смотрел ему прямо в глаза с нескрываемым вызовом, будто брал на слабо, что было запрещённым приёмом для гриффиндорцев. Разве мог Поттер после этого поступить иначе, чем подойти и с лету врезаться в чужие губы, ударяясь зубами? В этот раз вёл Тони, добавляя к изначально бешеному напору Гарри толику размеренности, тем самым успокаивая парня и позволяя ему расслабиться. Пожалуй, именно это ему и нужно было - чтобы кто-то помог обуздать бушующее пламя, чтобы кто-то остудил одним касанием, словно прохладный ветерок, отрезвляя. Поттер даже не догадывался, как Старк вообще пришёл к тому, что их второй поцелуй всё же случился. Тони размышлял над этим перед сном два дня подряд и не нашёл ни одной веской причины отказать. И ведь непонятно: не нашёл, потому что плохо искал или потому что не хотел найти. Сам мужчина склонялся ко второму, потому что, по сути, аргументов для отказа набралось бы достаточно, начиная с разницы в возрасте, заканчивая характерами. Вот только фишка в том, что всё это не имело никакого значения для Старка, на основании чего и решил, что попробовать стоит. В то время, пока Тони и Гарри разбирались в своих отношениях, Северус Снейп почти что переехал в Министерство Магии. На днях выяснилось, что среди приближенных Министра есть предатель, сливающий информацию о местонахождении Риддла Дамблдору. Раскрыть подлеца оказалось делом нетрудным, но без зелий не обошлось. Таким образом, работать Снейпу пришлось именно там, а не в стенах родной школы, оставляя приготовление снадобий для Мунго на Локи. Том Марволо Риддл молчал, пока выясняли личность доносчика. Однако когда поняли, кто был этим отважным волшебником, Министр выгнал всех из тюремной камеры. Никто не знал, что он там делал, но перебежчик после его визита мог лишь пускать слюни и невнятно лепетать, смотря перед собой упоротым взглядом. Неприятное зрелище, особенно для родных и близких, но что поделать? Однажды прогуливаясь по коридорам школы, Северус наткнулся на весьма занимательную картину, главным героем которой был его лучший друг. Кажется, то была суббота, восьмое декабря, если быть точнее. Дата здесь ничего не значит, просто Снейп запомнил тот день, потому что именно тогда в Министерстве, наконец, всё улеглось, несмотря на военное положение. Однако не об этом. Директор видел своими собственными глазами, как Люциус Малфой смеялся. Вроде, ничего особенного, но он смеялся в компании Питера Паркера, хотя для лорда смех как таковой был редким явлением. Северус отчётливо ощущал в тот момент поселившуюся в душе его друга надежду на что-то хорошее. Но добили Снейпа слова из ниоткуда взявшегося рядом Драко, сказавшего: - Мило, не правда ли? Итак, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, Северус Снейп, понял, что весь мир сошёл с ума и катиться в тартарары, прячась в глубокой нише с сыном своего лучшего друга, пока этот самый друг спокойно прогуливался по коридору с пареньком, который ещё и Человек-паук. Всё вполне в рамках обычного порядка вещей. Драко Люциус Малфой всю неделю разбирался с учебой. Слава Мерлину, у него в друзьях имелась Гермиона, которая с радостью помогла ему наверстать упущенное. Паркинсон, естественно, бурчала все время под ухом, но тоже помогала в некоторых аспектах, когда была в хорошем расположении духа. Мистер Лафейсон тщательно следил за его состоянием, иногда появляясь в неожиданных местах и сразу же исчезая, выведав, что хотел. Он сказал, что через неделю можно будет начинать тренировки на увеличение выносливости и вообще. Драко от этой новости как-то сразу поплохело по нескольким причинам. Во-первых, трикстер точно будет над ним издеваться. Во-вторых, он, скорее всего, сдохнет на этих занятиях прежде, чем появятся первые результаты. В-третьих, проблемы с аппетитом будут препятствовать наращиванию мышечной массы. Но проблемы следует решать по мере их поступления. В пятницу каким-то неведомым образом вышло так, что Поттер исчез с радаров после эллектива у мистера Старка, а Пэнси с Гермионой устроили себе свидание и умчались в неизвестном направлении, и последнюю тему по ЗОТИ объяснял Драко Питер. Кроме теории, к сожалению, Паркер ничего предложить не мог, но Малфою больше и не нужно было от него. По мнению слизеринца, Паучку шло прозвище "солнышко" больше, чем кому-либо ещё. Его улыбка сияла настолько ярко, что Драко слепило глаза, а желание как-то подколоть пропадало втуне. Питер сам по себе был светлым, добрым и тошнотворно милым, отчего Слизеринский Принц закатывал глаза, но грелся в лучах паренька. Он постоянно мёрз, что мешало ему спокойно спать по ночам, потому что даже Согревающее не спасало, а светящиеся ярым интересом глаза Паркера и исходящие от него волны тепла заставляли терпеть это наивное создание. Под конец своеобразного урока в библиотеке Малфой заметил некоторое волнение со стороны...друга? Неважно. Питер словно хотел задать вопрос, но не решался. Или не мог сформулировать. Тогда Драко вспомнил, что собирался поговорить с ним сам, но времени не находилось. - Если тебе интересно моё мнение по поводу того, что ты заинтересован в моем отце, то мне всё равно, - будничным тоном сказал слизеринец, наблюдая за краснеющим Питером с немалой долей ехидства. - Хорошо, - промямлил Паркер и, судя по всему, собрался было ретироваться куда подальше, но остановился, когда услышал усталый вздох Драко. - Не бойся, Питер, - смотря в глаза, серьёзно вещал Малфой. - Он не укусит. Тебя не сможет. - Почему? Слизеринец усмехнулся искреннему недоумению и участию в голосе. Если его папочка сделает плохо этому солнышку, то ему явно будет ещё хуже, потому что лучистое недоразумение запало в душу не только Поттеру и Паркинсон. Честно, ему уже жаль Люциуса, потому что перед тяжёлой артиллерией в лице Питера он не сможет устоять. Уж не Драко ли не знать, что его отец мог быть жёстким и даже грубым, но не в этом плане. Миссис Малфой порой вила из лорда верёвки, длинною в радиус земной орбиты, а он даже не замечал. Сейчас, конечно, между его родителями установились сугубо дружеские отношения, но если Нарциссе что-то нужно, она сможет добиться желаемого, не заходя за рамки, потому что знает слабости своего мужа. - Просто не сможет, - грустно улыбнулся Драко. - Будь собой, Питер, мой papa чувствует ложь за километр и распознает фальш мигом. - Спасибо, - растерянно поблагодарил Питер и покинул библиотеку. На следующий день Малфой поймал Снейпа за подглядыванием, что оглушило его мозг на несколько секунд. Чтобы его крестный занимался столь низким делом? Быть такого не может. Подойдя ближе, Драко понял, что к чему, и ощутил небольшой укол ревности, когда увидел, что Питеру удалось рассмешить Люциуса, тогда как у него самого выходило прежде лишь пагубно воздействовать на нервы. Вместе с тем, он почувствовал некоторое спокойствие за родного человека. Да, они с лордом Малфоем всегда были разными. Видимо, таким положение вещей и останется в будущем. По крайней мере, Питер сможет дать Люциусу то, что не смогли его сын и жена. Драко видел, насколько эти двое, в сущности, похожи. Пусть не на первый взгляд и даже не на пятый, но они похожи, только пока не знали об этом. - Мило, не правда ли?***
В вечер понедельника, десятого декабря, их компания в полном составе собралась в кабинете директора. Инициатива в этот раз исходила от Локи, который первые пять минут молчал, оглядывая коллег по несчастью оценивающим взглядом. Гарри Поттер зевнул, прикрывая рот рукой и откидывая голову на спинку дивана. По левую руку от него сидел Питер, моргающий через раз, а рядом с ним девушки, которые выглядели немного взволнованными. Старк стоял у стола и был, кажется, не здесь, а где-то в своей голове. Северус имел вид уставшего волшебника, готового вот-вот взорваться и выкинуть всех из своего кабинета к прабабушке Мерлина. Люциус опирался на трость, бесстрастно рассматривая бумаги перед собой и изредка поглядывая в сторону подростков. Риддл восседал в наколдованном им кресле и не обращал внимания ни на кого в помещении, словно ему нет никакого дела до происходящего вокруг. Драко боком привалился к камину, поставив на него локоть и запустив пятерню в пепельные пряди. - Начнём, - сказал трикстер и провел ладонью по лежащему перед ним фолианту. - Это легенда. Она основана на двух пророчествах, одно из которых является предисловием к истории, а другое - самой сутью истории. Но факт в том, что в этой книге нет первой и последних страниц. То есть у нас отсутствуют оба пророчества и итоговая глава. Я прочитал всё, что там написано, и могу сделать вывод, что это лишь сугубое видение автором того, что должно произойти на основе этих предсказаний. Однако описание действующих лиц, а точнее сил, довольно подробное. Лафейсон замолчал. Его глаза бегали от одного лица к другому, не задерживаясь надолго ни на ком. Спустя минуту он выдохнул, посмотрел на Малфоя-младшего и проговорил: - Драко, расскажи первое пророчество. - Но... - Да, на греческом, я потом переведу. Слизеринец раздражённо повёл плечом и, игнорируя направленные на него возмущенно-непонимающие взгляды, закрыл глаза. Времени на сосредоточение ушло немного, так что уже через мгновение его веки вновь поднялись, являя окружающим полностью чёрные глазницы. А потом он зашептал, схватившись правой рукой за угол каминной полки, словно в поиске опоры: - Οι πύλες θα ανοίξουν μια μέρα, Αφήνοντας στον κόσμο τους. Και αποκαλύπτει την ουσία της κάθε, Να απαλλαγούμε από τα δεσμά του παρελθόντος. Ανυπομονώ να σε πόνο, θα διαλυθεί το Σκοτάδι. Από τον φόβο να αναγεννηθεί το Χάος δύναμη. Σκοτάδι και πάλι θα δείξει το σημάδι. Επάκουσόν, τελικά, τον εαυτό του το Ψέμα. Από την άλλη πλευρά είναι η Πίστη, Η αγάπη σύντομα διορθωτές αποκατάστ πλάτη. Το φως θα χυθεί μέσα από τη μαύρη σφαίρα, Και νοημοσύνη θα τον τάφο. Драко зажмурился, будто прогоняя наваждение, и снова принял прежнюю позу, отстраняясь от всех и уже не видя благодарного кивка Локи. - Перевод примерно таков: Врата откроются однажды, Впуская в мир чужаков. И раскроет свою суть каждый, Избавляясь от прошлых оков. Сгорая в боли, восстанет Мрак. Из ужаса возродится Хаоса мощь. Тьма снова покажет свой знак. Да познает, наконец, себя Ложь. На другой стороне будет Вера, Любовь вскоре выпрямит спину. Свет прольётся сквозь черную сферу, А интеллект вскроет могилу. - И что это всё значит? - спросил Поттер. - Для этого мы здесь и собрались, Поттер, - напряжённо хмыкнула Пэнси, косо поглядывая на Малфоя. - Чтобы узнать, что это всё значит.