The first & The last

      Тишина в комнате почти звенящая. Так гудит электричество в неисправной розетке, когда знаешь, что вот-вот заискрит, но не можешь угадать момент наверняка. Скрип выдвигаемой полки комода и шорох проводов взрезают её, будто громом. Шипение плавящегося пластика на стыке расколотых пластин — при должной фантазии можно выдать за шум дождя. Почти идиллическая картинка. Почти.       — Тебя могли убить. Хлоя бросает эти слова, веско и тяжело, как камни. Вкладывая весь свой ужас и гнев, вымещая их вербально, потому что держать в себе нет никаких сил. Ни у кого бы не хватило, если бы к ним посреди ночи, в залитых тириумом и кровью вещах, заявился их… …партнер? …возлюбленный? …не важно!       — Хло, всё было под контролем. Это пустяк. Ричарду ещё не доводилось видеть Хлою такой. Она злилась, на его взгляд больше, чем нужно, но с учётом того, что раньше RT600 не позволяла себе даже повысить тон, любой показатель выходил за рамки привычного. Пока что RK900 не мог сказать, как относится к её вспышке, но жадно вглядывался в искажённое несвойственной гримасой личико.       — Пустяк?! — вскакивает Хлоя, будто подброшенная с дивана пружиной. Принимается мерить комнату нервными шагами. — Ещё немного, и потеря тириума могла бы быть критической! А твоя левая рука?! На предплечье трещина, едва получилось залатать! Плечо выглядит так, будто ты тормозил им, спрыгнув с авто, и мне пришлось его собирать почти что из осколков, что уж говорить про…       — Примерно так и было, — задумчиво вставляет Ричард, но по распахнутым глазам RT понимает, что, вероятно, проболтался зря. Или наоборот, надо поскорее выдать подробности, чтобы успокоить. Он торопливо поднимает правую ладонь в знаке капитуляции — перед внутренним дисплеем снова вспыхивают окошки-предупреждения о повреждении ряда биокомпонентов, но RK900 игнорирует их с завидным упорством. — Давай я тебе просто всё расскажу и ты поймёшь, что мне действительно ничего серьёзного не угрожало?       Задержание преступной группировки оказалось несколько сложнее, чем они ожидали. За ночь до штурма противник успел подтянуть силы, неучтённые при первоначальном расчете, поэтому пришлось экстренно менять тактику, пересобирая план буквально на коленке. Старый склад кишел злобно настроенными и вдобавок вооруженными головорезами. Первая стычка выпала на долю Ричарда в узком проходе по дороге в подвал. Их было двое, скрутить людей не составило особого труда, но выпущенная пуля мимолётно задела предплечье. Потом краткая перестрелка внизу, в помещении было достаточно темно, чтобы доставить дискомфорт и людям, и андроидам. Отслеживать чужие перемещения приходилось по тепловизору, но вот расчёт траекторий выстрелов удавался не всегда. Там RK900 обзавёлся дырой под ключицей, благо, перебита оказалась всего одна тириумная трубка и он просто перевёл систему циркулирования на дублирующую. Самые большие неприятности принесла погоня, когда часть преступников попыталась сбежать. Они успели забраться в фургон и начали набирать скорость, в то время как Ричард выскочил им наперерез. Преконструкция обозначила пятьдесят один процент успеха в случае, если он просто затормозит машину собой, что RK900 и сделал. Удар отшвырнул его, соприкосновение с землей пришлось на плечо уже пострадавшей руки, а инерцией протащило по асфальту ещё несколько метров. Зато всю группировку повязали.       — И я жив, — заканчивает свой рассказ Ричард. Слегка виновато улыбается, словно нашкодивший кот. — А твоими стараниями даже сравнительно цел.       — Сорок девять процентов… — Хлоя потрясённо смотрит себе под ноги, сверкая алым диодом. Не зная, чего ей хочется больше — истерически рассмеяться, обнять Ричарда или сломать ему что-нибудь из свежепочиненного, чтобы неповадно было.       — Хлоя…       — Сорок девять процентов, — вновь эхом повторяет она, стискивая пальцы на пластиковой рукоятке.       — Хлоя.       — Ты мог умереть с вероятностью сорок девять процентов!       — Хлоя!       — Что — Хлоя?! — она вскидывает взгляд, сердито глядя на Ричарда и кажется, что в глазах RT600 грозовое небо.       — Будь любезна, положи паяльник.       Она делает глубокий вдох и выдох, вентилируя перегревающуюся систему. А потом обманчиво-ласково интересуется:       — Я тебе сейчас этот паяльник знаешь куда воткну?       Ричард издает нервный смешок. Что-то подсказывает ему, что с разгневанной женщиной, пусть и механической, лучше не шутить. Но всё же…       — Нет, — он наклоняет голову типичным конноровским движением. — Куда?