Дневники Адель

Мы дошли до его дома быстрее, чем мне бы хотелось. У его мамы приготовления к ужину уже были полным ходом. - Дорогая, я бы предложила тебе остаться и познакомиться с Марго, но, наверное, твоя мама уже тебя потеряла…Тимми, посмотри-ка, как ты хорошо выглядишь! Давно я не видела, чтобы у тебя был такой здоровый цвет лица! Говорила же, что тебе нужно чаще гулять! – отчитала она сына между делом. Конечно, моя мама не расстроится, даже если я на пару недель пропаду – лишь бы она знала, где хотя бы примерно я пропадаю. Но я поняла, что это был такой вежливый намек оставить их поужинать в кругу семьи. - Да, конечно, и мне нужно столько дел разных сделать... Тимо легонько кивнул, нервно пригладив бровь, и тут же спрятал руки в карманы джинсов.Он понуро смотрел на мать, которая передавала мне вещи. Спорить с ней он не собирался, но он явно был не рад расставаться со мной. Или не особенно хотел ужинать с Марго – тут были варианты для такого поведения, конечно. Я взяла пакет с толстовкой и платье, и, поблагодарив Марту за чудесный день и подарки, отправилась к выходу. Тимо пошел меня проводить до улицы. У подъезда мы остановились. Мне не хотелось уходить. Он стоял и смотрел на меня своими глубокими зелеными глазами. Будто хочет отпечатать в памяти навсегда – что-то екнуло во мне. - Тим, я.. Он меня притянул к себе и обнял, уткнувшись лицом в мои волосы. А я стояла, с пакетами в обеих руках, вдыхала его запах, ставший таким родным за эту неделю (черт, только неделя прошла, а будто маленькая жизнь!!!) и надеялась, что это никогда не закончится. Потом он дотронулся губами до моего виска, постоял так немного, и, отстранившись, сказал: - Мы в понедельник уезжаем к матери моей мамы, на неделю. Видимо, встретимся, когда у тебя уже начнутся занятия. Чтоо? Нет, ну пожалуйста! Ну почему!?... Целая неделя…!!! Что я теперь буду делать без тебя тут?... Я это все, конечно, не озвучила. - Ты хотя бы пиши мне иногда, а? Что ты снова не попал в больницу, например. Или что попал.. - Да, хорошо. Теперь-то у меня есть твой номер. - Я буду долго вспоминать сегодняшний день. - Я тоже. Он снова внимательно и долго посмотрел на меня, улыбнулся. – Ну, пока, спасибо, что проводила домой. Что, такой вариант общения тебе больше нравится, а? И развернулся, чтобы уйти, не дав мне ответить. Я смотрела в его спину, смотрела, как он поднимается по ступенькам, открывает дверь, дверь закрывается за ним. Не обернулся. Я повернулась, чтобы уходить и тут снова оглянулась на дверь. В небольшом застекленном окошке он прижимался лбом к окну и смотрел на меня. Мне стало сразу очень- очень хорошо – он тоже не хочет расставаться! Но уже пора кончать эти сопли. Я весело помахала ему рукой, и он мне, за окном, тоже сделал прощальный жест кончиками пальцев. И пошла домой. Разве можно любить еще сильнее? А потом потянулись дни. Он прислал фото с бабушкой в понедельник и написал, что они добрались, и он вроде не собирается в больницу. Пока. И больше я от него ничего не получала. Неделя прошла, а от него не было ничего. Два моих сообщения «Как твои дела?» и «Тим, где ты?!» остались без ответа. Ну не маме же его звонить, чтобы выяснить, почему он меня игнорирует. Прошло первое собрание в школе, на котором я поняла, что Марк знатно на меня обиделся за то, что я от него тогда сбежала. Он, видите ли, хотел сделать из меня легкодоступную замену своей неудачной любви, надеясь, что доверчивая и все еще влюбленная в него Адель сразу кинется ему на шею и будет счастливо таскаться за ним везде и соглашаться во всем. Нет, спасибо. К моему мрачному ожиданию подтвердилось, что Марк настроил против меня практически всех, кого мог. А это, действительно, почти всех. Даже нескольких преподов. Кроме пары моих знакомых. Карла только головой качала: – Что ты там ему такого сделала, Адель, а? Как ты так могла напортачить? - Да ничего, реально. Ничего я не сделала. Вообще. Я после того вечера всем сказала, что мне позвонила мама и нужно было срочно решить пару домашних вопросов. А то, как мы с Марком поднимались вдвоем в его комнату, похоже, никто не запомнил. Пирушка удалась, очевидно. Даже Карла не спрашивала ничего про это. Не знаю, поверили мне или нет, но спрашивать, почему я тогда включила Золушку, перестали. Марк, конечно, решил, что я изобразила телефонный звонок, исключительно с целью сбежать от него. Ага, конечно. Весь мир крутится вокруг тебя, милый. Короче, я ходила, как зомби, на занятия, домой, в магазин за едой, и меня никто особо нигде не трогал. В целом, меня все устраивало. Если может вообще кого-то устраивать такое состояние, когда хочется сдохнуть, но вроде как нельзя – школа там, мама, будущее, все дела. И причин сдохнуть объективных нет. То, что тебе милый мальчик не пишет, ну точно никак не повод. Даже мама начала замечать, что я какая-то скукоженая хожу. Предпочитаю темный шмот - черные майки и джинсы и даже каждый раз после еды мою посуду за собой. И даже навожу порядок в комнате чуть ли не каждый день. Не было такого со мной давненько. Никогда, возможно. Даже в период проживания травмы я как-то была поактивней. - Адель, ты чего – наконец спросила она меня за завтраком – что с тобой происходит? Ты не ходишь к психотерапевту, он мне звонил, сказал, что тебя не было на последних 5 сеансах. У тебя снова кризис? Да идите вы к черту со своими «заботливыми вопросами». Я не знаю, что у меня. Я не хочу ничего. Ну почти. Наверное. Нет, все-таки ничего. Нет, если подумать, то кое-что хочу. Но не могу. Поэтому ничего. Господи, ну пора признаться себе. Я хочу увидеть Тимоти, ну какого черта. Три недели прошло. И, когда одним непрекрасным утром мне становится совсем невмоготу, я решаюсь на отчаянные меры. - Мам, а ты можешь сделать мне одолжение? - Давай попробую. Мама, видимо, прониклась степенью моего отчаяния в голосе, раз не задает кучу тупых вопросов. - Набери, пожалуйста, Марте, маме Тимоти, спроси, они сейчас здесь, в городе? - И под каким предлогом я, по-твоему, это спрошу? Так вооооот ты чего такая – вы не видитесь? Он тебе не отвечает, или ты сама снова все испортила и теперь думаешь, как исправить? О, этот семейный дух поддержки – вариант намбаван – «Да ты ж сама все испортила, как обычно, а?!». - Не знаю, мам, ну спроси, не нужно ли уборку у них провести, типа, ты своих постоянных клиентов обзваниваешь сама. - Лаадно, хорошо. Иди в школу. Я еле дождалась вечером, пока она придет с работы. - Ну, чтоооо? – Я топчусь у порога последние полтора часа и спрашиваю сразу, как только она заходит в квартиру. - Что «чтоооо»? – передразнила она меня. - Ты позвонила? - Нет, сейчас позвоню. - Ну у тебя снега зимой не допросишься, звони давай. Звонит. - Поставь на громкую связь! – Шиплю я. - Хорошо! – Шипит она в ответ и нажимает на значок громкой связи на телефоне. - Алло? – Голос Марты уставший, глухой,такой странный, будто она говорит из колодца. - Здравствуйте, это Мария, мама Адель. Помните, я у Вас прибирала месяц назад. - Да, Мария, здравствуйте.. - Вам удобно сейчас говорить? - Не очень, то есть.. не совсем, тут просто.. Я не выдерживаю и начинаю выпаливаю в телефон: - Марта, здравствуйте, это Адель, с Тимоти все в порядке? - Детка, здравствуй, да – она произносит с нажимом, - то есть нет, совсем нет… Я чувствую, что она сейчас разрыдается, почти как тогда в больнице. - Что, что случилось, могу я прийти сейчас? - Детка, он.. он без сознания уже третью неделю, мой мальчик в коме..- и она начинает тихо плакать. - Я сейчас приду. Я вскакиваю и начинаю одеваться. Мама кричит мне в спину – куда ты сейчас пойдешь, ты даже не знаешь, тут они вообще или нет, ты же мне сказала, что они уехали, Адель, подожди до утра, хотя бы!!! Я понимаю, что она права, но уже не могу остановиться, надо бежать, бежать, потому что я не могу больше сидеть дома, вот так, чего-то ждать. Не могу!!!! Я вбегаю в подъезд, дверь открыта, видимо, Марта меня или видела в окно или ждала. Или просто у нее уже совсем край, если она даже забывает закрыть двери. Тут нужен кто-то, кто бы за ними присматривал… Она выходит из комнаты Тимми и я бросаюсь к ней – Что произошло? Вы же к бабушке уезжали? - Да, и у него была остановка сердца, в первую же ночь, нам повезло – его почти тут же вернули к жизни, но он не приходит в сознание и врачи не знают, что делать. Его местный врач еле-еле согласился на то, чтобы привезти его сюда, поставить все это оборудование..А то они предлагали держать его в больнице, пока что-то не изменится. Или пока.. пока.. Она судорожно вздыхает. - Пока я не решу отключить его от аппарата искусственного дыхания. Я уже больше не могу ее слушать, я скидываю кроссовки и влетаю в его комнату. Нда. Такое. Вокруг компьютеры пищат, провода, капельницы. Аппарат искуственного дыхания мерно качает воздух. Я такое только в сериалах видела. И человека в коме я видела раньше тоже только в кино. И если я однажды мечтала, чтобы моя реальность была, как в кино, то это оно. Я дожила до этого момента. Когда реальность хуже самого плохого кино. В следующий раз стоит мечтать конкретнее. И какой же он бледный. Восковые скулы, запавшие щеки, лоб матово блестит под светом торшера. Я сейчас сама тут упаду и буду биться в истерике. Марта не заходит. Ну, да – какой уже смысл что-то говорить или вообще. Он умирает. Наверное, это все. Возможно, он уже мертв. Хочется броситься на пол, и рыдать и бить руками по полу и орать. Орать что-то нечленораздельное, чтобы заглушить собственные мысли и не думать, не думать, не осознавать, не поддаваться ни одному чувству. Бедная Марта. Я забираюсь к нему под одеяло. Поближе, вот так, чтобы каждой клеточкой тела к его. Может, я его согрею и он очнется? Хочу как в сказке, пожалуйста, господи, если есть хоть кто-то там наверху, или во Вселенной, нам нужно одно маленькое чудо – чтобы он очнулся, пожалуйста. Пусть его сознание выйдет наружу из своих лесов. - Тимми, мой хороший, пожалуйста – я заглатываю слезы и снова шевелю губами, шепчу куда-то в его плечо – пожалуйста, очнись, вернись ко мне, я же не могу теперь без тебя… Никак… Я говорю это, обхватив его красивую голову, зарывшись пальцами в волосы, шепчу прямо в ухо, прижимаюсь к щеке, и как в бреду, еще и еще повторяю: - Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Это очень страшно – когда ты смотришь на человека, который вроде бы есть, но его вроде бы и нет. Ты не знаешь, слышит ли он тебя где-то глубоко внутри или нет, ты не знаешь вообще, живое существо перед тобой или нет. Через какое-то время я осознала, что я уже очень долго просто лежу и смотрю в потолок.И по правую руку от меня лежит Тимоти. И дышит. Кажется, что он вот-вот проснется, он же спит. Дышит. Как поверить, что это не так? Мыслей не было. Была только одна, но я не хотела осознавать ее. Пора начать привыкать жить без него. Если его врач сказал, что шансов, что он выйдет из этого состояния, почти нет, значит, и надеяться глупо. Его нет. Его нет. Но он здесь! Вот, дышит, просто спит!!! Нет, его нет. Яяя, наверное, сойду с ума. Я точно сойду с ума. Я даже хочу сойти с ума, чтобы не ощущать этой реальности в своей жизни. Буду галлюцинировать розовыми бабочками и синими лошадками. Я не могу так больше. Почему такая жизнь вообще вот такая. Несовместимая с жизнью. Почему я вообще с ним познакомилась, можно было меня как-то уберечь от этого всего. Разве мне мало досталось?! Почему, почему… Почему?!... И я, видимо, вырубилась.