Kancolle: Инициатива "Исход"/Kancolle: Exodus Initiative

Глава 3: …       HMS Ресурс работала с ВМС Австралии, когда Британские острова подверглись нападению. Она была несколько недовольна тем фактом, что её дом был теперь в грязных когтях врага.       Будучи в своём предыдущем воплощении ремонтным кораблём, HMS Ресурс, имея необходимое оборудование, медикаменты и судовые принадлежности, могла бы проводить капитальный ремонт канмусу.       Линейный крейсер, подобранная австралийцами, не могла умереть. Сталинград была на борту снабженческого танкера HMAS "Сириус", так что не могла затонуть. Линейный крейсер не могла внезапно взорваться, так как она сняла обвес, а топливо или боеприпасы, которые она могла иметь при себе, уже всё равно были израсходованы.       Это означало, что HMS Ресурс могла потратить некоторое время на просмотр набросков конструкций и схем линейного крейсера, прежде чем подвергать её восстановительной хирургии.       Линейные крейсеры класса «Сталинград» были разработаны с учётом самых разных приоритетов. HMS Ресурс была с другими линейными крейсерами и изо всех сил пытался найти что-то общее.       Проектирование этих линейных крейсеров было длительным процессом. Разработанные, чтобы стать первыми амбициозными современными капитальными кораблями для Советского Союза, появившиеся во время Второй Мировой войны, их проектные решения были сочетанием опыта военного времени и новых тенденций, связанных с адаптацией к новым временам.       Советы сделали акцент на линейном крейсере, основная цель которого состояла в том, чтобы сражаться ближе к родине, и целью которого были другие крейсера. Это позволило бы выделить меньше внутреннего пространства для хранения припасов. Было больше внутренних механизмов и систем, которые HMS Ресурс должна была бы исправить.       Поскольку в Советском Союзе не было богатого опыта строительства больших кораблей, было много споров по поводу того, чего они хотели достичь с помощью этих крейсеров.       Все эти небольшие изменения и модификации сделали конструкцию линейного крейсера очень сложной, и у HMS Ресурс не было опыта, к которому можно обратиться. Поэтому Ресурс пришлось погрузиться в разбор всех технических данных.       «Работай с тем, что есть, – говорит про себя Ресурс, приказывая пациентке готовиться к операции, – просто думай об этом как о большом тяжёлом крейсере». …       – Средиземноморье по-прежнему дружелюбно и свободно от Глубинных, – сообщает HMS Ринаун.       – Хорошо, – говорит Худ, – какова ситуация с флотом?       – Нам нужно подождать на Мальте, чтобы медленные канмусу наверстали пройденное нами расстояние.       Глубинные и страны, которые они контролировали, могли продолжать свои атаки. Те, кто всё ещё сопротивлялись им, столкнулись с атаками Глубинных с моря и неба, а также людей со всего света.       Вскоре после этого возможного захвата этих правительств и отправки их вооружённых сил для нападения на своих соседей последует опустошение стран, которые до сих пор не уступили власть своим соотечественникам-мятежникам и Глубинным. …       Прошло несколько минут, прежде чем всё пошло не так.       Ресурс убрала надстройку канмусу и вставила новые рёбра.       Даже под седативными препаратами канмусу яростно отказывалась от необходимого ремонта, и HMS Ресурс боялась, что она могла ещё больше травмировать раненую девушку-крейсер.       – О нет, – HMS Ресурс бросает инструменты для сердечно-сосудистой хирургии и быстро бросается смотреть на снимки внутренностей, а затем сравнивать их с пластиковыми схемами, прикреплёнными на плёнке рядом с экранами, на которых показано какой должна быть линейный крейсер, – Ты что, стебёшься? – она смотрит на лист, демонстрирующий расположение брони, – Зачем тебе нужны разные толщины и материалы для каждой переборки? …       – Теперь мы попытаемся прорваться через окружение врага вокруг Гавайев, – продолжил коммандер Кук, – Чем дольше мы остаёмся здесь, тем больше средств противник может использовать против нас. Я хочу, чтобы мы ушли отсюда к тому времени, когда они завершат захват США и перенаправят сюда больше сил.       Собравшиеся канмусу всё ещё скептически относится к плану, особенно когда сохраняется страх насчёт предателей среди них.       – А если они последуют за нами в Австралию, – спрашивает Айова, – что мы будем тогда делать?       – Мы пытаемся потерять их в неразберихе вокруг Азии.       Если бы этот план по передислокации действительно сработает без каких-либо провалов, предательств или вообще привлечения внимания Глубинных, Кук сбрил бы оставшиеся у него седые волосы.       – Мы будем идти громко или скрытно, когда вырвемся? – спрашивает Аризона, – Не думаю, что мы сможем сбежать незамеченными, если на стороне врага Нимиц.       – Мы разделим наши силы, – говорит Кук, – я сообщу детали, когда вам нужно будет знать.       Даже если враг узнал об их плане передислокации или слышал о том, что они пытаются бежать, они не дадут врагу легко их схватить.       – Будьте готовы бежать в любое время, – Кук даже не сказал им, когда они собираются бежать. …       Киёсимо очень серьёзно отнеслась к угрозам линейного крейсера.       Киёсимо совершила тяжкое преступление, взяв одну из ценных вещей Сталинград.       Она была в комнате Сталинград, когда все посчитали её погибшей. Она прочитала маленькую надпись на медали. Хибики должна была быть рядом, чтобы прочитать выцветшие русские слова, но Киёсимо искала в интернете, что это была за медаль.       Медаль была вручена тем, кто участвовал в боях под Сталинградом. Линейному крейсеру было приятно получить именно эту награду.       Киёсимо подумала, что линейный крейсер может быть названа в честь Сталинграда. Она принимала удары и продолжала бороться до самого конца.       Киёсимо взяла и сохранила маленькую медаль. Крейсеру медаль будет уже не нужна, теперь её нет.       Но тогда капитан сказал всем на борту, что Сталинград выжила. И Сталинград была почти в ярости, когда услышала, что Киёсимо могла испортить медаль.       Так что теперь Киёсимо восстанавливает медаль. Она надевает чистые перчатки и обрабатывает медаль со всей тщательностью, которую та заслуживает. Она обрезала небольшую ленту, чтобы разъединить её с медалью и осторожно почистить. Она разглаживает ленту между двумя бумажками, смоченными в дистиллированной воде, и пресс-папье. Она чистит и омывает металл. Она полирует и лакирует поверхность до блеска. Затем она собирает медаль обратно.       Другие канмусу смотрели, как раненый эсминец восстанавливает медаль, и спрашивали, где она её взяла. Киёсимо слишком сосредоточена на своей задаче и отвечает только на вопросы, достаточные для того, чтобы посторонние ушли. Только после того, как лента хрустит, а металл блещет, Киёсимо останавливается. Далёкая от удовлетворения, она отправляется на поиски чего-то подходящего для размещения реликвии.       На пассажирском корабле есть ассортимент мебели, который могла бы использовать Киёсимо. Она находит стол из красного дерева и спрашивает команду, может ли она использовать его в своих целях. …       – Русские и впрямь ничего не пожалели, – замечает HMS Ресурс, пытаясь сориентироваться и отремонтировать уникальные двигательные установки линейного крейсера, – Эта часть ноги идёт… вот… думаю… наверное… может быть… может быть… нет… нет… вообще…       Это было сложно для девушки-ремонтницы. Она даже не знала стольких русских канмусу и не изучала их в частности.       Но британке-ремонтнице медленно удавалось вернуть крейсер в форму.       Удивительно, насколько безумно сложным русские сделали этот линейный крейсер. Расположение механизмов внутри было неэффективным, но почему-то крепким. Хотя у линейного крейсера была довольно тонкая броневая защита, внутренние механизмы могли переходить на дублирующие системы в случае повреждений.       Хотя в то время Советы хранили свои испытания оружия в секрете, HMS Ресурс удалось найти хроникальные записи после поисков в интернете.       Переборки показались HMS Ресурс очень странными. Бронированные були, предназначенные для защиты от торпед, были разделены на четыре секции – две пустые и две, заполненные маслом. А некоторые из переборок были размещены и собраны непонятными способами.       Схема брони класса «Сталинград» была в самом деле странной.       На нескольких испытаниях оружия Сталинград спокойно выдержала современное поколение ракет и снарядов. В Сталинград однажды попало семь противокорабельных ракет, пробив большую часть её отсеков. Но урон не нанёс ей вреда.       Это может сработать для Сталинград.       Но HMS Ресурс вырвала бы себе волосы, если бы они не были скрыты под хирургической шапочкой.       Она поворачивается, чтобы взглянуть на лист со списком вооружения Сталинград, чтобы узнать, будет ли там больше смысла.       Очевидно, Советам не нужно было подчиняться законам физики, потому что 12-дюймовое/305-миллиметровое орудие главного калибра Сталинград имело заявленную дальность стрельбы в 33 мили или на 53 километра. Специально разработанный дальнобойный снаряд мог пролететь более чем вдвое больше.       Ресурс поинтересовалась, почему Сталинград не появилась с оружием, когда они нашли её. Ясно, что это оружие было недоступно. Или это было логично. …       Я проснулась, чувствуя себя действительно странно.       Мне потребовалось время, чтобы понять, почему это было неправильно.       Впервые в моей жизни мне сделали операцию и полный ремонт.       Канмусу, которую я опознала как Ресурс, сидела рядом с кроватью, в которой я находилась, и разбирала пачку бумаг. Сейчас она носит докторский китель, а не медицинский халат.       Она поднимает взгляд.       – Как ты себя чувствуешь, Сталинград?       Я раздумываю некоторое время.       – Больше не больно.       Ресурс хмурится в ответ на мой задумчивый тон.       – Ты мазохистка, не так ли?       – Что это значит? – люди продолжают так меня называть.       – Мазохист – это тот, кто в самом деле наслаждается болью.       – …Почему ты спрашиваешь, когда уже знаешь ответ?       Ресурс выглядит правда суровой и шокированной. Она кладёт бумаги.       – Это вовсе не здоровая наклонность.       Люди всегда были обеспокоены моим здоровьем. Была ли я всё ещё полезна для других? Была ли я достаточно полезна, чтобы продолжить испытания новейшей огневой мощи?       – Мне жаль.       Ресурс прочищает горло.       – У тебя есть командир, с которым я могу поговорить?       Меня собирались списать сразу после того, как призвали. Это означает, что у меня нет командира или начальника.       – Я была уволена из российской армии.       Ресурс смотрит на меня.       – Тогда чью команду ты исполняла, вступая в бой?       – Я говорила, что была с теми другими канмусу, которые бежали из Японии.       – Это не то, о чём я спрашиваю.       – А о чём ты тогда спрашиваешь?       Ресурс теряет терпение и кричит на меня. Меня раздражает, когда люди говорят со мной недружелюбным тоном.       – Что это за сумасшествие? У тебя нет приказов?       Ну… когда я думаю об этом, то получается, что я – военный корабль без флота.       – Я – пиратский линейный крейсер. Довольна? – сучка.       – Что ж, – теперь Ресурс, похоже, более озадачена чем-то другим, – полагаю, что Великобритания всё равно объявит нас всех дезертирами и преступниками. …       – На нас не нападали, – говорит Инвинсибл, – всё ещё.       – И ни одна из канмусу не начала драться с другими, – говорит Худ.       Но европейские страны падали. Они должны были пройти через Суэцкий канал, иначе враг найдёт их в Средиземном море.       – Берегись.       Тяжёлый крейсер Зейдлиц и несколько немецких эсминцев обогнали флот канмусу.       – Турция только что сдалась Глубинным, – говорит Зейдлиц.       – Тогда нам нужно поторопиться, – говорит Худ. …       Поскольку я – единственная пациентка, с которой обращается Ресурс, она продолжает сидеть рядом со мной и включает прикреплённый к стене телевизор с плоским экраном.       Телевизоры продвинулись дальше громоздких коробок на ходулях, которые я помню.       Мы в полном цвете наблюдаем за разворачивающимися событиями.       Что ж, последние новости заключаются в том, что Турция позволила некоторым безумно любящим Глубинных фанатикам проникнуть в их здание правительства.       – Эй, Ресурс.       – Да?       – Это то, на что похожи хиппи? – видимо, я упустила возможность увидеть этих безобразно одетых протестантов в моей прошлой жизни.       – Довольно близко.       Я знаю, что не должна позволять своему советскому прошлому искажать моё восприятие мира, но я всё ещё могу отражать предубеждения России того времени.       Стать частью военно-морского флота, который был заклятыми врагами капиталистов, приятно удивило, когда меня призвали в первый раз. Где все страны, за которые мы, коммунисты и социалисты, так истово боролись?       Поскольку я умерла в начале 1962 года, я не могла наблюдать за политикой, которая последовала затем. Я хотела бы быть там, когда случился Кубинский ракетный кризис.       Было тяжело приспособиться к новому статус-кво и сегодняшнему миру, когда я вернулась. Мои воспоминания и привычки времён Холодной войны – это всё, что у меня есть. Интернет и мои коллеги только дали мне представление о том, что изменилось в этом мире.       Турция. Я чувствую себя ужасным человеком, потому что первая мысль, которая у меня возникла, это то, что хорошо, что правительство исчезло. Я вспомнила, что там размещалось американское атомное оружие, направленное на мою Родину.       Мне нужно сменить своё отношение, иначе я сойду с ума, если встречу американских военных. Поскольку сейчас, я, скорее всего, просто пристрелю их там, где они стоят. Также вероятно, что я могла бы высказать им всё, что о них думаю.       Это было бы дипломатической катастрофой.       "Вооружать умеренных религиозных террористов? На Ближнем Востоке никогда не было и не будет умеренных террористов". Или "Вы должны были послать воздушную поддержку. Эти подразделения лучше, чем те, которые вы отправили против талибов". Или "Вы должны были больше подумать о финансировании ИГИЛ, если они станут такой проблемой".       Я ожидала, что меня разберут, и поэтому никто не удосужился ознакомить меня с миром. Кому-то нужно провести какую-нибудь серьёзную идеологическую обработку, чтобы выбить из меня советскую пропаганду.       Нет. Я не могу выглядеть как американоненавистник в наши дни. Эту роль должны занять другие. Россия сейчас друг Америки. Россия сейчас не Советский Союз. Россия – это грязная капиталистическая… …       !       Ресурс встревожилась, когда русский линейный крейсер неожиданно начала бить себя.       – Ты в порядке, Сталинград?       Русский линейный крейсер, казалось, не могла сосредоточиться на реальности. Ресурс думала, что Сталинград не будет уделять много внимания телевидению и не будет против, если Ресурс включит телевизор.       – Я в порядке, – линейный крейсер потирает глаза, – я просто думала, что ещё не приспособилась к этой жизни.       Сталинград такая же странная, как и люди, которые её проектировали. Она может глупо отвечать и по-настоящему расстроить кого-то, а потом быть смущающе честной.       Быть странной – нормально для канмусу. Было неизбежно, что Сталинград хотела бы избегать слишком многих разговоров с другими, потому что в её предыдущей жизни её единственное взаимодействие с любыми другими военными кораблями заключалось в обстреле. И это были не те очень хорошие взаимодействия, о которых стоит вспоминать, когда ты больше ничего не помнишь.       – Мы все должны были привыкнуть к нашей новой жизни.       Когда девушек-кораблей призывали, их, как правило, дезориентировало то, чтобы они снова были живыми и стали людьми.       Им нужно было многое принять. Ужасные и уродливые Глубинные были стимулом, необходимым для того, чтобы мягко освободить девушек-кораблей от старых обид и травмирующих воспоминаний.       По крайней мере, Сталинград не была по-настоящему враждебной или подлой. Ресурс помнила призыв HMS "Худ". Многие канмусу и важные шишки собрались в комнате, где происходил данный процесс, когда призывали канмусу.       Вызов корабля из мёртвых мог быть азартной игрой. Флотские могли только надеяться получить корабль, который хотели бы при минимальном количестве ресурсов, которые позволяли кораблю обрести человеческое тело. Для вызова эсминца, как правило, требовалось иное количество ресурсов, чем для линкора. Иногда более современные корабли нуждались в материалах, отличных от старых.       Они видели, как припасы в кругах призыва исчезали и играла музыка, которую должен знать любой британский корабль, "Heart of Oak".       Затем девушка-корабль вышла из небольшого бассейна в середине комнаты, и канмусу приободрились, узнав HMS "Худ". Когда другим людям сказали, кто это, аплодисменты стали ещё более радостными.       Аплодисменты прервались в замешательстве, когда канмусу закричала от ярости. Все наблюдали, за исключением парня, который случайно пролил шампанское на документ о введении в строй канмусу и торопливо вытирал жидкость с бумаг.       – ВОТ ВАМ, НЕМЧУРА! – затем Худ выдернула ближайшую к ней канмусу, которую она узнала, и была готова пойти на войну с немцами. Теперь она приспособилась к тому, чтобы быть живой и человеком, и потребовалось вмешательство Варспайт и Нельсон, чтобы сдержать взволнованный линейный крейсер.       Лишь после крепкого напитка, приветственного рукопожатия премьер-министра, нескольких хроник победы союзников во Второй мировой войне и коронации нынешнего британского монарха, Худ начала смиряться с изменением времени.       HMS Ресурс наблюдала за русским линейным крейсером Сталинград, выглядя всё более расстроенной, когда она что-то обдумывала.       – С чем ещё тебе нужна помощь, Сталинград?       – Да, – Сталинград хлопает себя по лбу и закрывает глаза, – у меня проблема с американцами.       – Языковой барьер? – спрашивает Ресурс, – Знаю, их английский трудно понять.       – Боюсь, что я отреагирую ужасно и заставлю их меня возненавидеть.       HMS Ресурс знает, что относительно новая канмусу-мазохистка должна узнать для себя много нового.       – У тебя, похоже, нет проблем с остальными из нас.       – На самом деле я не ненавижу всех врагов, которые были у России тогда, – Сталинград массирует свои виски, – Россия не может позволить себе терять больше союзников. Но я просто чувствую себя по-настоящему радикальной, когда думаю о Соединённых Штатах.       – Я знаю, что Амери…       – КРАСНАЯ АРМИЯ НЕСЁТ СВОБОДУ!       Ресурс падает со стула, когда линейный крейсер вдруг начинает орать советские военные кричалки.       Сталинград хватает телевизионный пульт с освободившегося стула Ресурс и бросает его в нового президента Америки, объявляющего по телевизору о смене режима и введении комендантского часа.       Телевизор ломается и немного искрит, пока умирает.       Ресурс рискует немного поднять голову, так как она прикрылась от русской канмусу.       Линейный крейсер тяжело дышит, а затем приходит в себя. Сталинград удивляется, что случилось с телевизором. …       – Мы будем работать над этим, Сталинград.