Recovery

Кэти понадобилось три дня, чтобы понять, что Чарли больше не придёт к ней ужинать. Вернувшись в пятницу из Управления, она первым делом отправила оставшиеся с предыдущего вечера тефтели в урну. Всё, это точка. Место тарелок на столе теперь заняли пепельница и чашка крепкого кофе. На самом деле Кэти тошнило и от того, и от другого, но есть она не могла, поэтому давилась табачным дымом и обжигавшим нёбо и язык напитком. Включив кондиционер на +17, девушка сделала ещё один глоток кофе и бросила взгляд на часы. Ровно 20.00. Их время. Время, которое было их. А значит, начинался юбилейный, восьмидесятый час Кэти без Чарли. С того утра в «Ракушке» они не виделись. Джейки-Блейки передал ей уведомление о том, что в связи с ростом документооборота её временно переводят на административную работу. В приказе, подписанном Чарльзом Уизли, значилось, что мера эта вынужденная, превозносились таланты и способности мисс Белл в обращении с бумагами, и утверждалось, что Группа по работе с украинскими сталебрюхами ведёт активный поиск секретаря. Но Кэти понимала: дело вовсе не в документах. С ними она расправилась часа за четыре и ничего нового не приметила. Чарли, очевидно, боялся встречи с ней, и это неприятно удивляло. Да, он не производил впечатления общительного парня, не знающего значения слова «неловкость». Это Джейки-Блейки с лёгкостью мог забыть о поцелуе или даже сексе с девушкой и дальше общаться с ней как ни в чём не бывало. Чарли явно из другого теста. Да, в его жизни, судя по всему, была какая-то грустная история любви. Наверняка девушка невольно нанесла ему душевную рану. Но неужели он не понимал, что, игнорируя Кэти, причиняет ей боль? А если понимал, неужели девушка была ему настолько безразлична, что он продолжал гнуть свою линию? Разве он так труслив, что не сумел найти силы на честный разговор? Три с половиной дня Кэти была предоставлена сама себе. За это время она досконально изучила все справочники, занимавшие места в стеллажах и застеклённых шкафах, а потом со скуки расставила их по алфавиту, научилась узнавать большинство сотрудников по макушкам и пускать дым кольцами, а ещё выпила литров десять кофе и истребила шесть пачек сигарет. Часы, отведённые для работы, она проводила, сидя на подоконнике, дыша плотным табачным дымом, и репетировала предстоящие беседы с Чарли. Конечно, в самых смелых мечтах места разговорам не находилось. Там Уизли врывался в свой кабинет, бросался к ней, целовал её руки, губы, плечи, прижимал к себе и… «И ни хрена этого не будет! – мысленно заканчивала девушка, возвращаясь в реальности и силясь унять дрожь, охватывавшую тело от воспоминаний об объятиях Чарли. – Какие в жопу поцелуи, Белл! Передёрни и успокойся!» Миллионы раз представляя себе эту сцену, Кэти так и не придумала для неё достойный финал. Страстный секс? Мирное соглашение о восстановлении дружеских отношений? Признания в любви? Она не представляла Чарли ни в одной их перечисленных ролей, да и в собственных желаниях вовсе не была уверена. Чего она хочет от него? – Что тебе надо, дура? – тихо спросила она себя, обречённо качая головой. Она не знала. Влезая в самую глубину своих мыслей и переживаний, Кэти раз за разом попадала в коварный водоворот, не дававший возможности добраться до дна. Какое поведение Чарли она сочла бы нормальным? Возможно, если бы он просто сделал вид, что ничего не случилось, это обидело бы её не меньше. А если бы он примчался и признался в любви? Понятное дело, это невозможно, но чисто гипотетически… Кэти была бы счастлива? Как бы она поступила в такой ситуации? «Всё пройдёт через пару дней. Тебе просто обидно, – мысленно уговаривала себя Кэти, машинально принимая справки от практикантов и раскладывая их по лоткам. – Давай по порядку. Дело не в Чарли. Даже если бы это был не он, ты всё равно бы злилась. Парень, с которым ты едва не поцеловалась, теперь делает вид, что ты не существуешь. Кому такое понравится! Все твои эмоции объяснимы, логичны и недолговременны. Потерпи ещё чуть-чуть. Всё скоро нормализуется. Глядишь, и он оттает, а потом вы ещё с улыбками будете эту историю вспоминать и друзьям рассказывать, как старую смешную байку. Ты только не натвори глупостей, пока не придёшь в себя». Но Кэти так не умела. Куда ж без глупостей? Жизнь будет слишком скучной. Вот если регулярно и старательно создавать себе проблемы, становится же много веселей. Девушка сдержала лишь одно данное себе обещание – не пить. Контролировать количество алкоголя она не умела, так что просто временно отказалась от него. Во-первых, после свадьбы Джорджа и Анджелины были причины завязать со спиртным навсегда, а во-вторых, она точно знала: пара лишних бокалов – и она, совершенно уверенная в своей правоте, попрётся к Чарли с претензиями, причём, выразит их в крайне эмоциональной форме. Так шансы на мирное разрешение конфликта, и без того низкие, точно оказались бы равны нулю. Несмотря на то, что злость и обида лишь росли с каждым днём, у Кэти хватило мозгов для начала побеседовать с Джейки-Блейки. Когда он в очередной раз зашёл в кабинет отдать какие-то отчёты, она спросила в лоб: – Слушай, а ты не в курсе, почему меня не пускают к драконам? Американец пожал плечами. – Хрен знает, – просто ответил он. – После вашей поездки мне Чарли отдал то указание и попросил передать тебе. У вас что-то случилось? Кэти испуганно посмотрела на Джейки, он пристальным взглядом голубых глаз сверлил её, словно штопор ввинчивался в пробку. Девушка дёрнула головой и уставилась на стопку бумаг. – Нет. Ничего не произошло. – М-м-м, – протянул Джейки. Кэти с опаской взглянула на парня и поняла: он вообще ей не поверил. – Чарли мне то же самое ответил на этот вопрос, – выждал пару секунд и добавил: ¬– А ещё так же отвёл взгляд. Пятна цвета малинового варенья выступили на щеках девушки. Да, похоже, они с Чарли оба были хреновыми актёрами. – Послушай, Кэти, – спокойным тоном заговорил Джейки. Девушка взглянула ему в глаза в поисках поддержки. – Не лезь ты к нему. Чарли сложный и… короче, тебе такое точно не нужно. – Да я и не собиралась… – неуверенно пролепетала Кэти. Белёсые брови американца взметнулись вверх, демонстрируя сомнения их обладателя. – Вот и прекрасно, – широкая улыбка Джейки завершила этот неловкий разговор. – Да, кстати, – он вытащил из кармана сложенный лист бумаги. – Это тебе, – и, подмигнув, покинул кабинет. «Может, это что-то от Чарли?» – думала Кэти, разворачивая бумагу дрожавшими руками. Привет, Кэти. Надеюсь, ты меня помнишь. Я понимаю, у нас ни черта не получилось в последний раз, но, может, ты не откажешь мне в свидании. Выбор времени, места и сценария полностью оставляю за тобой. Я был бы очень рад встретиться с тобой ещё раз. Купер Блейк. – Только этого не хватало! – вслух выругалась Кэти. «Остаётся только, чтобы вновь о себе напомнил Натан, – думала она, выдёргивая из пачки очередную сигарету. – Собери полный комплект, Белл! Давай!» Никакого желания думать о Купере у девушки не было. Всё, что между ними могло быть, – пьяный секс, и тот не случился. Без сомнений, брат Джейки был очарователен. Может, если бы в жизни Кэти не происходила вся эта ерунда с Чарли, Оливером и Натаном, она бы и обратила внимание на Купера, но ему катастрофически не хватало места ни в её мыслях, ни в её сердце. Она прокручивала в голове короткий разговор с Джейки и каждый раз останавливалась на одном и том же месте. «А ещё так же отвёл взгляд». При всей своей ветрености и легкомысленности идиотом Джейсон не был, особенно в том, что касалось человеческих отношений, поэтому, очевидно, понял, что между ребятами что-то произошло. У него хватило такта не лезть во всё это, напрямую спрашивая девушку, но от многозначительного замечания удержаться он не сумел. То, что Чарли смутился, отвечая на вполне логичный вопрос, значило одно: он тоже не мог игнорировать случившееся на свадьбе Джорджа и Анджелины. В каком смысле и насколько глубоко его это задело – другой вопрос. По сути, ссылка Кэти из вольера с драконами в кабинет – самое очевидное доказательство того же, но до этого девушка раньше почему-то не додумалась. Осталось понять, что именно его тревожило. Ему тоже понравилось? Его тоже бросало в дрожь от воспоминаний об их прикосновениях? Ему хотелось продолжения? Или, наоборот, было настолько стыдно за содеянное, что болтать с Кэти как раньше он не мог? Или он боялся, что юная девчонка влюбится в него – не дай Мерлин – так что лучше было отодвинуть её на расстояние вытянутой руки? – Что у тебя в голове, Уизли? – задавалась вопросом Кэти. Неделю она размышляла, терялась в догадках и надеялась на то, что Чарли всё же сам объяснит ей свои поступки. Порой её охватывало какое-то радостное нетерпение. Вдруг счастливая улыбка растягивала губы, и хотелось сорваться с места, найти злосчастного Уизли и обо всём с ним честно поговорить. В такие моменты Кэти была настолько уверена в том, что он ответит взаимностью на её чувства, что пару раз даже начинала собираться. Заканчивались эти порывы на вопросе: «А на какие, собственно, чувства Чарли должен ответить взаимностью?» И действительно, Кэти сама не понимала, как назвать собственные ощущения, и уж тем более не знала, как должен реагировать Чарли, чтобы её это устроило. Иногда её затапливала обида. Становилось больно и тяжело, словно на грудь опускалась чугунная наковальня. Не думалось, даже не дышалось – лишь плакалось от души. Бывало, Кэти переступала порог дома, хлопала дверью и тихо-тихо сползала на пол, давясь рыданиями, да так и сидела на коврике в прихожей в луже своих слёз. Потом вдруг вскакивала, призывала себя быть сильной, садилась на подоконник на кухне и, закуривая, ощущала, как щиплет в груди от пустоты, и это чувство будто бы раскручивало вентиль трубы со слезами. И Кэти рыдала. Пару раз она даже начинала верить в то, что ей всё равно. Кэти настойчиво ввинчивала эту мысль в свою голову. «Ну что такого во всей этой ситуации? – спокойно размышляла она. – Вы не переспали, даже не поцеловались – не из-за чего разводить тут сыр-бор. Да, он тебя отстранил, но это же временно. В конце концов, можно задать ему вопрос. Ты же неплохо справлялась со своими обязанностями. Явно не это стало причиной. Его чувства, мысли, догадки и предположения – это его дело. Незачем мешать работу и личную жизнь, и Чарли тоже должен это понимать. Просто живи дальше. Ничего ведь у тебя не сломалось, не разрушилось». Её терпение кончилось пятничным вечером. Протянув почти две недели без Чарли, Кэти пришла к выводу о том, что в их отношениях, наверное, стоит расставить все точки над «i». Речь даже не о влюблённости и прочей романтической ерунде – очевидно, у них и на работе всё было не в порядке, и если по поводу первого девушка предъявлять претензии не могла, то задать вопросы касательно своей стажировки имела полное право. Конечно, был ещё один способ, эдакий удар под дых Чарли, чит, так сказать, – Оливер. Одно короткое письмо на тренировочную базу «Паддлмир Юнайтед» – и головомойка Уизли обеспечена. Вот только Кэти казалось неправильным натравливать Вуда на товарища. Это можно использовать в качестве угрозы, козыря, если что, но не применять на практике. Желания становиться причиной их ссоры, а то и разрыва у девушки не было. Справедливо рассудив, что вечер пятницы Чарли вряд ли захочет провести на работе, она оседлала велосипед и нырнула в лесную чащу. Прокручивая педали, Кэти чувствовала, как с каждым метром её всё больше и больше заполняет смесь страха и решительности. Сердце замирало, разливая по груди ноющую боль, сводило живот, ладони вспотели настолько, что скользили даже по прорезиненным ручкам руля, а ближе к озеру ещё и ноги стали сбиваться с ритмичных простейших движений. – Возьми себя в руки, Белл! – зло шептала девушка. – Соберись, тряпка! Аутотренинг не работал. Состояние Кэти лишь ухудшалось: постепенно начинали дрожать руки, перехватывало дыхание. Пот лился ручьями, и девушка уже не понимала, в чём причина этого – то ли вечер выдался особенно тёплым, то ли она слишком быстро ехала, то ли дело в нервах всё-таки. «Верный ответ – В!» – торжественно объявил голос в голове. Она остановилась, не доехав несколько сотен метров. Резко соскочила с велосипеда перед поворотом на дорожку, ведшую непосредственно к озеру. «Что ты ему скажешь, идиотка? – задала она себе главный вопрос. – С чего ты начнёшь? «Привет»? Спросишь, как там дракончики? Сделаешь вид, что ничего не случилось?» Кэти почувствовала, что на глаза наворачиваются слёзы обиды и решила сделать перекур. Неловким движением она выставила подножку, села под раскидистым деревом, вытащила из кармана пачку сигарет, стараясь не обращать внимания на усиливавшуюся дрожь. И с каких это пор курение спасает её от нервных расстройств? Всё этот хренов Уизли! «Давай порепетируем, – почти вслух проговорила Кэти. – Что ты ему скажешь? Привет, верно? Нет, лучше «здравствуй»: так… более лично что ли. Только нормальным голосом – не слишком весёлым, чтобы он не решил, что ты душевнобольная, раз ни хрена не заметила, но и не трагически тихим: никто ж не умер всё-таки. Попробуй», – девушка сделала затяжку и, прочистив горло, произнесла: – Здравствуй, – взмахнула руками. – Нет, отстой. Ещё разок… Здравствуй, – Кэти недовольно сжала губы. У неё получался не нормальный тон, а писк котёнка, которому дверью прижали хвост. – Здравствуй, Уизли, – повторила ещё раз более уверенно, но и это её не устроило. – Ты безнадёжна, Белл. «Ладно, хрен с ним со «здравствуй», – продолжала Кэти, закуривая снова. – Что ты скажешь ему потом? Каким тоном? Предъявишь претензию в связи с тем, что тебя отстранили от полевой работы? В принципе имеешь право, хотя жёстко разговаривать с Чарли, наверное, не стоит: вы же оба понимаете, что речь в первую очередь не о работе. Может, лучше просто спросить, почему тебя отстранили? С нейтральной интонацией. Типа тебе просто интересно. Тебе же должно быть интересно? Или просто узнать, что случилось. Так и спросить: «Что случилось, Уизли?» Без уточнений, не конкретизировать, что имеешь в виду. Посмотрим, о чём он сам заговорит». Кэти шумно выдохнула облако дыма и откинулась на ствол дерева. Она так не нервничала со времён ЖАБА. Казалось, вся её жизнь зависит от предстоявшего разговора. Конечно, она и сама понимала: сколько тут ни репетируй, в итоге беседа пойдёт по совершенно неожиданному сценарию, но подготовиться всё-таки хотелось. Да и не могла Кэти себе дать обещание, что сумеет сдержать эмоции, что на глаза не навернутся слёзы, что в самый ответственный момент ей не изменит голос. Обида почему-то оказалась слишком сильной, чтобы обуздать её. «А может, не надо разговаривать с ним? – вдруг подумала Кэти. Шла четвёртая подряд сигарета. – Может, ещё подождать?» Эта мысль подарила такое облегчение, что Кэти почувствовала себя счастливой. Разжался тугой комок в груди, будто бы даже дышать стало легче. Девушка прикрыла глаза, прислушиваясь к приятным ощущениям. Она словно забыла, что этот разговор был её инициативой, что на самом деле выяснять отношения с Чарли она не обязана, что выходом из ситуации могло стать и молчание. Это от ЖАБА никуда не деться, а тут Кэти имела полную свободу действий. «Но ты же понимаешь, что просто заткнуться неправильно, – жужжал внутренний голос. – Можешь молчать – тебе никто этого не запретит – но разве ты хочешь, чтобы к тебе так относились? Чтобы отодвигали в сторону и даже не давали объяснений? Другое дело, что, может, стоит ещё немного повременить, дождаться, пока уляжется обида. Разговаривать с Чарли ты определённо должна спокойно, чтобы никакие его слова и взгляды тебя не беспокоили и не сбивали с верного пути». Ход её мыслей прервало знакомое шуршание велосипедных покрышек по песку. Сердце остановилось, потом заколотилось как сумасшедшее, затем опять замерло на пару ударов и вновь пустилось в пляс – в общем, от здорового ритма не осталось и следа. Кэти хотела и не хотела, чтобы из-за кустов вывернул Чарли. Она боялась и в то же время жаждала этой встречи. «Но так ведь не пойдёт! – вдруг встрепенулась девушка. – Нельзя давать ему понять, что я жду его! Нужно сделать вид, что наша встреча – чистая случайность. Думай, Белл, думай!» Кэти едва успела вскочить в седло велосипеда и перестроиться на середину тропы, когда с дорожки вывернул Чарли. Рыжие волосы сверкнули в последних лучах солнца. – Привет, – поздоровался он, резко затормозив перед девушкой. Кэти молча хлопала накрашенными ресницами, глядя на Уизли. Она не ожидала услышать совершенно спокойное «привет», не знала, как на это теперь реагировать. Да, может, если бы Кэти не встала посреди дорожки, Чарли бы бросил приветствие на ходу и укатил в закат, но в сложившейся ситуации он повёл себя тактично. – Ты купаться? – спросил он, так и не дождавшись ответа. Девушка неуверенно кивнула. – Вода прохладная сегодня, но всё равно настоятельно рекомендую. – Спасибо, – с трудом выдавила из себя Кэти. Чарли вытащил из кармана сигареты, прикурил и, закидывая ногу на педаль, бодро сказал: – Ну, бывай! Кэти буквально почувствовала, как расширились от страха зрачки. «Он сейчас уедет! – колотилось у неё в голове. – Останови его! Останови его! – внутренний голос верещал что было мочи, когда Чарли нажал на педаль и плавно двинулся вперёд. – Останови!» – Уизли, подожди! Прозвучавший голос был вовсе не похож на её, но Кэти показалось, что говорила именно она, пусть онемевшие язык и губы двигались с трудом. Где-то в глубине души она надеялась на то, что Чарли сделает вид, что ничего не слышал. Когда он остановил велосипед, девушку охватило жуткое смятение. Хотелось не то что провалиться сквозь землю, а умереть, а лучше – никогда не рождаться. Чарли стоял спиной, но Кэти заметила его тяжёлый вздох. Очевидно, мужчина понимал, о чём пойдёт речь и что разговор предстоит не из приятных. Он спрыгнул с велосипеда и плавно развернулся, придерживая железного коня за седло. «Раз уж нашла силы его окликнуть, продолжай. Белл, не будь дурой: он всё понимает. И то, что тебе сложно, тоже, наверное. Может, и ему непросто. Вот только всё это вовсе не значит, что нужно мямлить, хныкать и отводить взгляд, трусиха». – Уизли, – она решительно вскинула голову, но, увидев его серьёзное лицо, отвернулась: нет, смотреть ему в глаза выше её сил. К счастью, голос хотя бы звучал как нужно – спокойно, серьёзно, негромко. – Что случилось? Кэти рассматривала тени, поглощавшие сочную листву кустов, росших на обочине тропы, и ждала приговора. Сердце делало по три удара в секунду. Вздохи получались короткими, неглубокими. Пальцы рук онемели, и девушка несколько раз сжала и разжала кулаки. И всё же внутри неё разрасталась радость – радость от того, что она решилась, что смогла, не струсила в последний момент, не отступила. Она сделала всё, что зависело от неё, и осознание этого дарило облегчение. – Ты о чём, Белл? – О работе, – этот ответ был подготовлен. – Вырос документооборот. Кэти повернула голову и с удивлением отметила, что Чарли поставил велосипед на подножку и сделал несколько шагов вперёд, поэтому ответ её прозвучал чуть менее уверенно, но всё же достаточно жёстко. – Не вырос. – Наверное, ты так хорошо справляешься со своими обязанностями, что не заметила, – Чарли растягивал слова, демонстрируя расслабленность, но Кэти заметила, как дрожат его руки, да и с зажигалкой он с первого раза не совладал. – Я знал, кого ставить на эту должность. Уизли сделал ещё пару шагов, расстояние между ним и Кэти сократилось до метра, и девушка могла рассмотреть его нелепую улыбку. Чарли, очевидно, лгал. – Слушай, я приехала сюда не бумажки перекладывать, – возразила она. – Работа в заповеднике подразумевает не только контакт с драконами. Без необходимых документов ничего не получится, и ты должна это понимать. Иногда приходится заниматься тем, что не нравится. – Я две недели занимаюсь сбором макулатуры! – Кэти почти закричала и сама услышала, как задребезжал её голос. – Так, Белл, – Чарли стал говорить совсем жёстко. – Ты такой же сотрудник, как и все тут, и да, каждому что-то не нравится, но это не значит, что нужно предъявлять претензии по этому поводу своему начальнику, да ещё и в такой форме. – Я не такой же сотрудник, – теперь Кэти храбро – а может, отчаянно, – смотрела ему в глаза. – Я здесь квалифицированный стажёр без оплаты труда и по собственному желанию. Захочу – уволюсь хоть завтра. – Захоти. Чарли ответил так просто, быстро и спокойно, что у Кэти перехватило дыхание. Это была Авада, запрещённый приём, непростительное заклинание. Девушка будто на самом деле почувствовала, как пронзительно-зелёный луч, вырвавшийся из палочки Чарли, бьёт точно в центр грудной клетки, как ускользает из головы сознание, как вся она опустошается и в то же время наполняется чем-то иным. Это равнодушное «захоти» было ударом под дых, согнувшим пополам. Уж лучше бы он сказал: «Увольняйся». Наверное, стало уже довольно темно и Чарли не смог рассмотреть гремучую смесь обиды, боли, злости и разочарования, что слезами наполнила глаза Кэти, ибо иначе он сгорел бы на месте под этим жутким взглядом. – Хорошо, – она не нашла, что сказать. – Да, хорошо. Девушка энергично закивала, моля небеса не дать ей расплакаться. «Уезжай! – что есть силы вопил здравый смысл. – Уматывай от него, пока не началась истерика. Порыдаешь дома. Уезжай срочно!» Она двинулась к своему велосипеду, понимая, что если действительно не уедет сейчас, то в очередной раз разрыдается у него на глазах. Чарли мягко взял её за руку. Не могло быть сомнений в том, что он почувствовал и дрожь, и ледяные пальцы. – Белл, посмотри на меня, пожалуйста, – попросил он. Кэти крепко-крепко сжала зубы. Может, они даже скрипнули – по крайней мере, ей так показалось. Поднять взгляд? Увидеть его синие-синие холодные глаза? Умереть ещё раз? Раздробить себя окончательно? Но она нашла в себе силы: вскинула голову, взмахнув пышным хвостом, и уставилась на Чарли. Кэти смотрела в упор, но ничего не видела: все её силы уходили на то, чтобы сдержать злость, которая норовила прорваться то слезами, то руганью, то кулаками. – Я не хочу, чтобы после произошедшего на свадьбе ты думала, что между нами что-то есть. Что что-то может быть, – медленно проговорил Чарли, словно стоявшая перед ним девушка страдала слабоумием. Впрочем, в тот момент, может, это и не было лишним. Кэти закусила губу так сильно, что та должна была лопнуть как воздушный шарик. Слёзы всё-таки выступили на глазах. Голос её теперь звучал низко, как-то трагично, обречённо. – Я хоть слово об этом сказала, Уизли? Чарли растерялся от такого ответа: очевидно, не ожидал, что плакса Кэти, эмоционально неустойчивая девчонка, сумеет дать ему отпор. Он разжал пальцы, опять закурил, тем самым давая себе время подумать. – Слушай, – через несколько секунд начал Чарли. – Я не чудовище. Я не хочу причинять тебе боль, но если ты что-то придумала… – Ничего, – процедила Кэти. – Ничего не придумала. – Плачешь просто так? Эта уверенность Чарли в собственной неотразимости, спокойный тон, бархатистый голос и снисходительный взгляд вывели Кэти из себя. Она надеялась, что не потеряет контроль, но справиться с эмоциями всё-таки не смогла. – Слушай, Уизли, ты правда считаешь себя пределом моих мечтаний? – голос её звучал негромко, но издёвка была куда действеннее криков. – Думаешь, я страдала по тебе? Представляла в эротических фантазиях? Планировала нашу свадьбу? Придумывала имена нашим детям? Думаешь, я серьёзно не могу забыть этот… поцелуй? Я бы его даже так не назвала. – Кэти повысила голос, но слёзы превратили его в надрывный хрип. – Ни черта подобного! Мне просто обидно! Обидно, что мы вроде как стали друзьями, а ты после этого нелепого эпизода не нашёл сил со мной даже разговаривать! Бегал от меня две недели! Придумал какую-то ахинею с документооборотом и не удосужился мне сам об этом рассказать! Передал всё через Джейки! И тут её осенило. Злая улыбка тронула уголок распухших губ, в глазах сверкнул огонёк азарта, и Чарли, похоже, это заметил. Чуть наклонив голову, он с опаской и интересом ждал следующего хода своего оппонента. – Так может, это ты себе что-то придумал и боялся разочароваться, а, Уизли? – за какие-то пару секунд из огорчённой, разбитой девушки Кэти превратилась в триумфатора. О её разгромном поражении напоминали лишь мокрые дорожки на щеках. Кэти сама не ожидала от себя такой смелости, прямолинейности и язвительности, и если храбрость была свойственна всем гриффиндорцам, то чисто слизеринское ехидство даже немного пугало. Пока она говорила, с удивительной лёгкостью складывая слова в предложения, пока она выплёскивала на ошарашенного Чарли испытанную ей за эти две недели обиду, боль утихала, сменялась воодушевлением, вдохновением каким-то. Но теперь, после этой пламенной речи, девушка стояла перед Уизли, рвано дыша, чувствуя, как слёзы падают с подбородка на футболку, натянутую на груди, испуганная, удивлённая собственной наглостью. Всё, она не то что выполнила намеченное, она превзошла самые смелые свои ожидания. Осталось дождаться вердикта. И он последовал – совершенно чёткий, жёсткий, суровый, не позволяющий истолковать себя иначе. Чарли выбросил окурок, подошёл к Кэти едва ли не вплотную и, пристально глядя ей в глаза, проговорил: – Ты даже не представляешь себе, Белл, каких трудов мне стоило работать с тобой. Я привык всё делать в одиночку и сделал исключение для тебя лишь из любви к Оливеру. Всё это время я нянчился с тобой только потому, что он попросил. Тебе стоит это понять, – он кивнул, как бы подтверждая сказанное, резко развернулся, подошёл к велосипеду, бросил: – Береги себя, Белл, – и укатил в городок. Кэти хотела крикнуть ему в спину: «А то что, Оливер не простит?», но не смогла. Вместо слов из горла её вырвалось то ли сипение, то ли стон.