The Neverending Story: Geraskier

Шоубизнес — грязное дело. Лютик это понимал и был готов на что угодно, лишь бы дорваться до славы. Ему нравилось писать песни, нравилось выступать, но обычных музыкантов, которые выкладывают свое творчество в сети или дают концерты прямо на улицах, пруд пруди. Они гниют в безвестности, а Лютик был амбициозным парнем. К тому же, когда ты добираешься до вершины Олимпа, все переворачивается с ног на голову. И если изначально приходится унижаться и пресмыкаться перед сильными мира сего, то со славой и деньгами приходит власть. — Геральт? Который владеет компанией «Ривия»? — спрашивает Йеннифер. А на лице у нее отражается облегчение. Ей без разницы, под кого их босс подкладывает Лютика — будь то престарелые дамы или жирные бизнесмены, которые отваливают кучу денег ради вечера со звездой. Но его клиенты не достанутся ей самой. А о Геральте идет дурная слава. Будь у Лютика шанс — он бы и сам отказался. Да только шанса этого нет. Он как элитная шлюха на контракте у борзого сутенера. Только с возможностью давать концерты. Что-то типа второй ставки. Хобби, которое совмещено с ненавистной работой. — Он самый, — отвечает Лютик, сгребая содержимое аптечки в рюкзак. Мало ли, что в башке у этого мрачного типа со шрамами. Да и Лютик уже бывалый, с ним выделывали весьма неприятные вещи. Но для всех клиентов действует одно и то же условие — товар можно использовать как угодно, но возвращать лишь в презентабельном виде. Так что все самое неприятное останется скрытым от посторонних глаз. — Ну удачи тебе, — желает Йеннифер, хотя на лице ее проступает плохо скрытое злорадство. Если Лютик не сможет завтра ходить (а такое с ним тоже случалось), то вечерний концерт не придется делить на двоих. Он берет гитару (потому что ее велено захватить с собой) и идет к машине, где его уже ждет шофер, готовый доставить сладкоголосую пташку своему боссу. Когда он приезжает, то Геральт занят. У него типа переговоры, да только Лютик не глухой и прекрасно слышит звуки ударов. Ему остается понадеяться, что избивают самого Геральта и у того не останется сил, чтобы обработать и его заодно. Да только от реальности за глупыми мечтами не спрячешься. Тело того, с кем у Геральта была назначена встреча, выносят примерно через сорок минут. У этого тела вместо лица мясная каша, а Геральт выходит из своего кабинета с влажной тряпкой, которой он оттирает кровь с рук. Его тяжелый и пугающий до озноба взгляд проходится по Лютику. — Спой мне, — приказывает он. И Лютик поет. Черт, он бы даже на раскаленной сковородке станцевал, если бы Геральт велел ему. С таким шутки плохи. Зато в его голову впервые закрадывается мысль о том, что он свернул куда-то не туда. Лютик всего лишь хотел славы и признания, а не быть чьей-то подстилкой и терпеть все это дерьмо. Но пути назад уже нет. Он прошел половину дороги и, если свернет с нее, то, получается, все окажется напрасным. Так что он просто поет и с ужасом ждет того, что последует за его концертом. Геральт отбрасывает окровавленную тряпку, наливает себе виски и садится в кресло, широко расставив ноги. Он смотрит, и в его взгляде горит огонь желания. Да только глаза у него дикие, и Лютику становится страшно. Но он продолжает петь, крепко зажмурившись, пытаясь укрыться за тягучими словами и бойким ритмом. Он слышит шорох ткани и приглушенный звук шагов. Геральт приближается к нему, а значит, скоро начнется… — Я заключил эксклюзивный договор с твоим продюсером, — говорит он. Лютик замолкает и позволяет себе взглянуть на стоящего перед ним Геральта. Тот мягко проводит пальцами по его шее и говорит уверенным и властным тоном: — Твоя… скажем так, подработка закончена. Отныне ты принадлежишь только мне. Лютик прикусывает губу, потому что присутствовавшее в его жизни разнообразие партнеров хоть и не радовало, но по крайней мере гарантировало возможность избежать повторной встречи со всякими мудаками. — И что я должен буду делать? — спрашивает он, потому что выбора-то и нет. По крайней мере пока что. — Петь, — просто отвечает тот. — И только? — Лютик вскидывает брови, потому что они оба понимают, что просто ради песен кучу денег в «эксклюзивный контракт» никто не вкладывает. — Не только, — Геральт чуть склоняет голову набок и ласково улыбается. В этот момент Лютику кажется, что все может быть не так уж и плохо. — Но я дам тебе время привыкнуть ко мне. Я пугаю людей. — Первым, что я здесь увидел был мужик с фаршем вместо лица. Теперь я боюсь тебя еще больше. Лютик, конечно, покладистый в некоторых вещах, но, как и всякая звезда, капризный. Только Геральту это, кажется, нравится, потому что он улыбается и отвечает: — Я учту это в графике наших будущих встреч. А пока как насчет ужина? — Ужин так ужин, — соглашается Лютик. Выбора у него все равно нет.