The Neverending Story: Geraskier

Геральт всегда спал очень чутко. Поэтому долго привыкал к жавшемуся к его боку Лютику. Этот настырный бард увязался за ним, не прогонялся и был как репей или того хуже! А ведь не приспособлен к походной жизни совсем! Весь изнеженный, мягкий, городской. Вот куда ему за ведьмаком таскаться? Но нет же! Лютик вечно его преследовал. Мерз ночами и прижимался к Геральту в поисках лишнего тепла. А он, хоть и ведьмак, но слишком мягок, вот и не прогонял проклятого барда и позволял ему такого рода вольности. Так месяц сменялся другим, а затем отсчет и вовсе пошел на годы. И Геральт настолько привык к Лютику, что перестал воспринимать его как навязчивого барда. Лютик был... ну как Плотва. Всегда рядом. Хотя по чести сказать, от Плотвы пользы было больше. В общем, хоть Геральт и спал по ночам весьма чутко, но на Лютика внимание обращать перестал. Ну шуршит под боком и шуршит. Ну жмется и жмется. Ну целует и... — Какого черта! — взревел Геральт, вскакивая с места. Но Лютик, он же как репей или того хуже! Уцепился и вместе с ним поднялся с лежанки, продолжив свои нахальные изыскания. Он вновь начал целовать Геральта и ластиться к нему, точно кот. — Тебя какой инкуб покусал, что ли? — недоумевал Геральт. — Нет, никаких инкубов. Только ты, я и моя безграничная любовь к тебе! — пробормотал Лютик, выцеловывая мохнатую грудь Геральта. — Ты с ума сошел, Лютик! Какая такая любовь? Мы же... мы мужики! И нам бабы по нраву, — сказал Геральт встряхивая Лютика. — А я и баб, и мужиков одинаково люблю, — доложился Лютик. — Вот только одного конкретного ведьмака — тебя то бишь — люблю самой пылкой любовью вот уже много лет! Отчего ж, по-твоему, я столько с тобой странствую? — Но у тебя были интрижки! И у меня тоже! — Именно! Но последние месяцы ты совсем одинок. А вчера сознался мне, что разлюбил Йеннифер и вообще тебе магички опостылели. Вот я и подумал, что дело во мне! — Бог с тобой, Лютик! Ты-то тут причем? — Ну смотри: ты обнимать тебя ночью и спать с тобой рядом позволяешь? Позволяешь. Ты под утро своим окрепшим ведьмачьим членом в меня тычешься? Тычешься! А еще заботишься обо мне, не прогоняешь и позволяешь быть рядом. Значит, ты тоже меня любишь! — Чушь это все, Лютик! Не люблю я тебя! А тычусь... так утро ж! Оно само! — Ах так! — взвился Лютик. — Ну и ладно. Он принялся собирать свои вещи. — Куда тебя несет на ночь глядя? — устало вздохнул Геральт. — Подальше от тебя, подальше отсюда. А как поймешь свои чувства — так и найдешь меня. Дружбы мне ныне мало! — Да с чего ты столько лет молчал, а сейчас будто прорвало! — Потому что не успевал вклиниться. У тебя то Йен, то Трис, то еще какая-нибудь метелка. А сейчас твое сердце свободно. Вот и думай — есть ли там место для меня или очередную магичку предпочтешь. — Ты мне... друг. И я привязан к тебе, но не так. — Ну раз не так... тогда прощай. Лютик развернулся и ушел в ночь. А Геральт лишь покачал головой. Ну куда этот идиот впотьмах поперся-то? И куда дойти хочет? Вот побродит по округе да вернется! Никуда не денется! Так Геральт и решил, после чего улегся спать. Но час сменял другой, а за ним бежал еще один, сон не шел, да и Лютик не возвращался. Как потом выяснилось — засранец до корчмы у дороги добрался, комнату арендовал, отоспался, да тронулся в путь к ближайшему городу. Геральт подумал-подумал да решил, что черт с ним! Он не сможет дать Лютику любви, так что лучше сразу его отпустить. Но затосковало сердце ведьмачье без своего верного спутника. Не болтает никто под руку, глупых кметов никто не успокаивает и песен красивых не поет. За годы рядом Геральт слишком привык к Лютику... Он повздыхал-повздыхал да отправился на его поиски. Главное, чтобы Лютик был рядом. А уж со всем остальным... ну разберутся как-нибудь.