Home, Not Alone

Ни в тот же день, ни через две недели вещи Арсений так и не перевозит. За исключением разве что ноутбука, и то потому что работать вдвоем за одним решительно невозможно. В остальном он все так же регулярно гоняет в квартиру этажом выше: почистить зубы, взять свежую футболку и даже встретить курьера. Доставку он по-прежнему заказывает к себе. Рациональной частью мозга Антон понимает, что у Арса наверняка есть причины вести себя именно так. Возможно, он ревностно охраняет личное пространство, хотя никогда не уходит надолго — максимум часа на два, когда нужно смахнуть пыль в квартире и запустить стиралку. А может, считает развитие событий слишком быстрым, даром что сам же его ускорил. Или стесняется при Антоне ковыряться в носу и оставляет себе запасной аэродром для таких маневров. Но последнее вряд ли, конечно. Стеснение — это вообще не про Арсения. Несмотря на то, что головой он все понимает, Шаст бесится. И не потому, что хочет проводить с Поповым каждую секунду своей жизни до гробовой доски. А из-за того, что эта беготня кажется ему непрактичной. Зачем подскакивать утром и нестись куда-то, чтобы почистить зубы. Почему не постирать все футболки вместе: они давно перестали следить, кто чью таскает по дому, но в день стирки Арсений непременно сортирует их на две кучки и уносит свою наверх. Для чего заказывать доставку к себе в квартиру, а затем жаловаться на скуку в вотсапе, если курьер опаздывает. Задавать прямые вопросы бесполезно: Арсений съезжает с них мастерски — за несколько недель их близкого общения Антон это уже уяснил. Поэтому он действует исподтишка. И бровью не ведет, когда Попов материт весь мир в попытках найти неизвестно куда пропавшие шорты. Шаст закапывает их в глубины шкафа, а когда Арсений уходит к себе, достает и запихивает в стиралку вместе со своими вещами. Заказывает в «Яндекс.Лавке» розовую зубную щетку с ручкой в форме единорога и ставит ее на самое видное место в ванной. Когда Арс предсказуемо спрашивает, что это за херня, Антон и не думает отпираться: — Твоя щетка. Если бы ты меньше долбоебил, то принес бы уже свою модную черную и чистил бы зубы ей. Но раз нет, вот тебе мой подарок. В ответ Арсений обещает выбросить в мусоропровод все трусы Антона, но тот не тушуется. — Ой, блядь, напугал. На улицу ходить не нужно, а по дому я вообще голышом гонять могу. И посмотрим еще, кому из нас это доставит больше неудобств. В таком режиме они живут еще с неделю, но потом Арс сдается. Приносит одежду, бритву, пару бумажных книг. А еще — Олежку. Потому что привык ходить по квартире босиком и жутко раздражается, когда к ступням прилипает пыль. Подготовка к конференции тем временем идет полным ходом. Не с первой попытки, но они выстраивают процессы: разбираются с техническими нюансами, подбирают спикеров, проводят тестовый прогон. Настолько привыкают целыми днями висеть в Зуме или Скайпе, обсуждая детали, что онлайн-общение даже перестает особенно напрягать. Напрягает другое: ходят слухи, что изоляцию скоро отменят, и критически важно успеть провести конференцию до этого момента. Никто не захочет торчать целый день у экрана, вместо того, чтобы впервые за три месяца выйти на улицу дальше магазина и ближайшего мусорного контейнера. Они успевают, но в день икс все идет по пизде. За 15 минут до старта у Сережи дома вырубается свет, а вместе с ним вырубается и возможность полноценно вести эфир: выводить спикеров, подключать голосовалки и весь остальной интерактив. Переносить начало нельзя, поэтому пока Матвиенко мчит к Диме, серьезно нарушая скоростной режим, Арсений развлекает две сотни зрителей. И при этом чувствует себя как рыба в воде, несмотря на то, что перед ним нет живой аудитории. Он вещает в глазок камеры так, будто видит многотысячный зал: шутит, заливисто смеется над своими же каламбурами, успевает отвечать на вопросы из чата. Антон благодарит судьбу за то, что соседом у него оказался не какой-нибудь семидесятилетний алкоголик, а еще свою маму — за то, что родила его умным, но чуть отбитым: иначе бы он не догадался или зассал предложить Попову провести стрим. Никто из зрителей даже не догадывается о том, что получасовое юмористическое вступление не было запланировано программой — и это уже успех. А два десятка вопросов в чате о том, когда ждать следующую конференцию, наталкивают на мысль, что в целом им все удалось и можно переводить проект на поток. Арсений прощается со зрителями, и, как только камера выключается, сползает по стене на пол. Антон приносит им по пиву из холодильника и садится рядом. — Устал? — более глупый вопрос человеку, который за восемь часов ни разу не присел, придумать сложно. — Да не то что устал, просто адреналиновый откат. Знаешь, когда сначала дико волнуешься, потом ловишь драйв и начинаешь тащить, а когда все заканчивается, то ты тоже заканчиваешься. — У меня такое на сцене всегда, я поэтому и ушел в бекстейдж. Слишком сильно пидорасило. — Что-то мне подсказывает, что пидорасить тебя от этого меньше не стало. Антон ржет и пихает Арса в плечо. Через неделю карантин отменяют, и они решают собраться всей командой: обсудить успехи, разобрать ошибки, обговорить планы на будущее, познакомиться, наконец, лично и знатно напиться. Гостей принимает Дима. У него самая большая квартира, а жена и дети еще не вернулись из Воронежа. Вечеринка из мероприятия для узкого круга переходит в формат массового гуляния. К Позу в итоге подтягиваются все друзья, которые на самоизоляции успели люто соскучиться по тусовкам. Из присутствующих лично Арсений знает только Сережу и Антона, виртуально — еще Диму и Стаса. Все остальные лица он видит впервые и чувствует себя слегка не в своей тарелке. Зато Шаст наконец-то на своем месте. Если Арс — бог онлайн-мероприятий, то Антон однозначно король живых вечеринок. Он успевает общаться со всеми сразу, пить, показывать смешные видосы на телефоне и делать параллельно еще кучу вещей. Шастун шумный и яркий, занимает все свободное пространство в комнате и буквально примагничивает к себе взгляды. Совсем не такой, каким привык видеть его Арсений. — Арс, ты че мрачный такой? — Сергей как всегда не пьет, поэтому первым замечает хмурое лицо друга. А может, просто знает Попова лучше других. — За три месяца в телефоне не насиделся, что ли? Арсений и правда последние полчаса тупит в айфон, прислонившись к подоконнику на кухне. — Да голова трещит пиздец. Я, наверное, домой поеду, пока она не лопнула. Предупреди Шаста, чтоб он меня не искал, ладно? — Тебя отвезти? — Я такси вызову, Сергуль, а ты веселись. — Ну, смотри сам. Антон замечает отсутствие Арса не сразу. Когда спохватывается, то шарит взглядом по комнате, но натыкается лишь на Матвиенко. Музыка слишком громкая, Шастун не слышит, что говорит ему Сергей, по губам читает только «уехал домой». Настроение тут же становится не таким уж приподнятым и почему-то внезапно тоже хочется домой. Пока все зависают на балконе, Антон вызывает такси и сваливает, кивая Сергею на прощание. Шаст старается не звенеть ключами, чтобы не разбудить Арсения. Но как только он открывает дверь, то понимает, что в квартире никого нет. Кроме Иисустрицы, но ей-то в любом случае некуда деться. Антон проходит в комнату и долго пытается понять, что не так. Потом догоняет: в углу нет Олежки. В ванную он идет, чтобы проверить свою догадку, и оказывается прав. Его щетка одиноко стоит в стакане, единорога тоже нет.