Гарри Поттер и Эффект Просачивания

       До прибытия других школ для участия в турнире, Гарри предпочел налечь на учебу. Книги, что прислал ему Сириус, Гарри очень помогли. Он в кратчайшие сроки смог рассчитать свою анимагическую форму. При расчетах получалось, что его форма может быть птицей; Гарри от этого радовался. Осталось только разобраться с зельем для ускорения процесса, на что Поттер и обратил свое внимание. Пришлось внимательно слушать Снейпа на его лекциях и стараться все варить правильно.       Тогда и произошла первая ссора с Роном, тот как всегда кидал в котел все подряд и не следил за рецептом. Как можно догадаться, зелье было испорчено, получен Тролль и отработка.        — Рон, зачем ты постоянно портишь наше зелье на уроке. Тебе не надоело постоянно нарываться на отработки? — начал задавать свои вопросы Гарри, а все ученики, что были в коридоре, притихли и стали прислушиваться.        — Ты чего, Гарри! — удивленно начал Рон. — Это все Снейп виноват, плохо объяснил и придирается по мелочам, — закончил говорить Рон.        — Не Снейп испортил зелье, а ты, своими действиями! Рецепт был простой, на доске было все написано, даже время помешивания и с какой интенсивностью это надо делать. Ты же начал все кидать в котел, будто это не зелье, а суп, — слегка повысив голос начал высказываться Гарри.        — Ты чего?! — удивленно спрашивал своего друга Рон. — Ты в заучки, что ли, решил податься, еще и от квиддича решил отказаться? Ты хочешь предать наш факультет! — выкрикнул Рон свое обвинение в предательстве. По коридору разошлись хихиканья.        — Спасибо, Поттер, за такую возможность со следующего года обыгрывать Гриффиндор в сухую, — высказался довольный Малфой.  — Не за что, Драко, — спокойно проговорил Гарри, и тут его накрыл крик Рона:  — ДА ТЫ СО СЛИЗНЯМИ НАЧАЛ ОБЩАТЬСЯ! — выкрикнул Рон и попытался достать палочку.  — Не пытайся достать палочку, Рон, с нас снимут баллы, назначат еще отработок. А по поводу общения, так это мое дело. С кем хочу, с тем и общаюсь, — сказал Гарри и пошел в сторону выхода, но не успел он отойти далеко, как в него полетел красный луч.       Уворачиваться Гарри не стал; нужно было прекращать общение с рыжим, вот и появился повод. Луч попал точно в цель, и, сломав пару костей в позвоночнике, Гарри рухнул как подкошенный, потеряв возможность ходить. Благо, в этот момент на шум вышел декан Слизерина и, разогнав толпу, подхватил Поттера заклинанием и транспортировал его в больничное крыло.       Мадам Помфри продержала своего пациента в своей вотчине целую неделю; после такого долгого срока Гарри уже точно никто не мешал заниматься, и в зону его личного пространства никто не лез. Весь Гриффиндор стал замечать, что Поттер изменился. Утром вставал рано, уходил на пробежки у озера, делал гимнастику и часто передвигался верхними путями, лазал по деревьям у кромки леса. Вглубь не совался. Часто стал трансфигурировать себе лук и колчан стрел. И каждую свою тренировку заканчивал стрельбой по мишеням. Ученики Хогвартса не понимали его, зачем он все это делает. Но с расспросами не лезли, а только шушукались.       Каждый день Гарри только и делал, что занимался и тренировался, отвлекался только на прием пищи и сон. Он даже в Хогсмид перестал выбираться на выходных. А по ночам старался понять, что может его личный артефакт; оказалось, что немногое, но и это для него было довольно много. Знания прошлого, технологии будущего и мудрость людей. Это стоило дорого, а знания магии были совсем запредельны. Беспалочковая магия удел не сильнейших, а трудолюбивых. В древности было показано, как Ису использовали магию, Проводник и Воля. Не было глупых маханий проводником, взмахов руки, или одна только воля и заклятья получалось, иллюзии выходили только так, а раз выходят они, то выйдут и другие заклинания.        Все попытки Гермионы помирить друзей после выписки Гарри обламывались. Даже в гостиной башни Гриффиндора была небольшая поучительная лекция, которую запомнил весь факультет.        — Гарри, Рон твой друг. И ругаться из-за зельеварения просто глупо! — воскликнула Гермиона, на что Гарри только вздохнул. — И еще, ты занимаешься всякими глупостями, зачем тебе книги по анимагии, это очень сложно и опасно! — все не унималась Грэйнджер.        — Гермиона, если ты не заметила, я сейчас как раз читаю эту книгу, — потряс перед глазами книгой Поттер. — Я знаю, что анимагия сложное искусство, и ее я читаю в свободное время. Все задания у меня сделаны, — проговорил Гарри.        — ТЫ попусту тратишь время! — повысила голос его подруга. — Я пытаюсь вас помирить и наладить добрые отношения, а ты уперся, как не знаю кто! — распалялась Гермиона.        — Слушай, а я просил нас мирить? — спросил Гарри у удивленной подруги. — Правильно, не просил. Так какого черта ты в это лезешь? — спросил Гарри и уставился на свою подругу пронизывающим взглядом.        — Но мы были друзьями с первого курса! — высказала свой довод подруга.        — Хорошо, что я за это время пережил? — спросил Гарри. — Просто подумай, или ты думаешь, что все приключения, которые нам навязывали — это нормально? Нет, Гермиона, не нормально. Так что не лезь с советами, я уже большой мальчик, — спокойно проговорил Гарри и посмотрел в глаза своей подруги.        — Ты придурок, Гарри! — вскрикнула Гермиона.        — Спасибо тебе на добром слове. Гермиона, если Рон захочет помириться, тогда он сам и подойдет, не надо лезть в это дело, — проговорил Гарри с легкой улыбкой. Гермиона только обиделась и ушла.       В гостиной повисла тишина, и Гарри вновь погрузился в чтение. Но, не долго думая, к Поттеру подошел Колин с новой фотографией и просьбой подписать ее. Гарри только вздохнул и, взяв перо, развернул фото. Подойдя к столу, что стоял в общей гостиной, сел на обычный стул и на белой бумаге написал: «Не копи ненависть к своим врагам, Колин. Такие мысли — яд, и они затмят твой разум» Гарри Поттер.       Колину такой автограф понравился, и он убежал счастливым. Но на этом проблемы не закончились: какой-то семикурсник решил наехать на Гарри за общение со студентами Слизерина.        — Поттер, да ты совсем берега не видишь? — проговорил довольно высокий парень.        — Без обид, но ты кто? — спокойно проговорил Гарри.        — Эдвард Кёрн я! — вспылил семикурсник.        — Ну так тебе какое дело до того, с кем я общаюсь? Я начал общаться и с учениками других факультетов. Тебе что, конкретно, не нравится? — спросил Гарри.        — То, что ты общаешься с детьми Пожирателей, — высказался Эдвард.        — Молодец, высказался. И что? — спросил Гарри, смотря на своего оппонента в споре.        Эдвард от такого только покраснел от злости и направился к Гарри. Гарри не растерялся от такого напора и, резко вскочив на ноги, схватил руку Эдварда и ударил его головой в нос. Разбив нос оппоненту, Поттер резко ударил в колено и, уронив своего противника, держа руку в захвате, вывернул ее из сустава. По гостиной раздался крик боли; кто наблюдал за этим, остались шокированы таким изменением в поведении Гарри Поттера.        — Запомните, меня не надо учить с кем дружить, общаться и так далее. Я сам в этом разберусь, а теперь, позвольте, я пройду в свою комнату, — проговорил все это Гарри, направляясь в спальню мальчиков. Вечер был безнадежно испорчен, и Гарри отправился спать.

***

      В воздухе витало ощущение праздника. На уроках никто себя не утруждал, все мысли были о гостях из Шармбатона и Дурмстранга. Даже зельеварение показалось не таким противным, ведь урок сегодня кончался на полчаса раньше. Прозвенел звонок. Гарри поспешил к себе в башню. Оставил в спальне сумку, надел плащ и помчался вниз по лестнице в холл.        Деканы факультетов построили учеников в колонны.       — Уизли, поправьте шляпу, — командовала профессор МакГонагалл.        — Первокурсники, вперед. И, пожалуйста, не толкайтесь!       Рядами спустились по главной лестнице и выстроились перед замком. Был ясный холодный вечер. Сгущались сумерки. Бледная призрачная луна уже взошла над Запретным лесом. Гарри, стоявший в четвертом ряду между Роном и Гермионой, заметил среди первоклашек Дениса Криви, которого трясло в предчувствии чего-то необычного.       — Скоро шесть, — взглянув на часы, Рон устремил взгляд на дорогу, ведущую к главным воротам.       — На чем, по-твоему, они едут? На поезде?       — Сомневаюсь, — сказала Гермиона.       — А как тогда? На метлах? — предположил Гарри, глядя в небо, усеянное крупными звездами.       — Не думаю. Путь-то неблизкий.       — Может, портал? — терялся в догадках Рон. — А может, у них разрешается трансгрессировать до семнадцати лет?       — На территории Хогвартса трансгрессировать невозможно, сколько раз тебе говорить, — осекла его Гер­миона.       Гарри отвечал и задавал вопросы чисто из вежливости. Ни малейшего признака летящего предмета. Как всегда, тишь и покой. Гарри стал замерзать, как вдруг холод ушел и стало тепло. Скорей бы уж по­явились гости! Может, они придумали какое-то необычное представление? Ему вспомнились слова мистера Уизли на стадионе перед матчем на Кубок мира: «Все­гда одно и то же. Любим на сборищах распускать павлиньи перья». К счастью, Дамблдор, стоящий с другими учителями в последнем ряду, в эту минуту воскликнул:       — Чует мое сердце — делегация Шармбатона недалеко!       — Где? Где? — обрадовались ребята, вертя головами.       — Вон! — указал шестикурсник на небо в стороне Запретного леса. Нечто огромное, куда больше метлы, нет, целой сотни метел, летело по иссиня-черному небу, быстро увеличиваясь в размерах.       — Дракон! — пискнул насмерть перепуганный пер­вокурсник.       — Ты что, дурак? Это летучий дом! — уверенно заявил крошка Деннис Криви.       Его догадка оказалась близка к истине. Гигантская черная тень почти касалась верхушек деревьев. Льющийся из окон замка свет озарил приближающееся чудо — огромную синюю карету, подобную башне. Ее тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающи­мися белыми гривами, каждый величиной со слона. Первые три ряда учеников подались назад. Заходя на посадку, карета снижалась с бешеной скоростью. И наконец, с оглушительным громом, от которого Невилл, подпрыгнув, наступил на ногу пятикурснику слизеринцу, копыта золотых коней размером с хорошее блюдо коснулись земли на опушке Запретного леса. Следом при­землилась карета и покатила, подпрыгивая на гигантских колесах; кони кивали исполинскими головами, выпучив огромные огненно-красные глаза. Открылась дверца, украшенная гербом: две скрещенные золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды; с облучка прыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки.       Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась черная лакированная туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумленным зрителям явилась ее обладательница. Таких великанш Гарри никогда в жизни не видел. Неудивительно, что у кареты и лошадей столь впечатляющие габариты! Только один Хагрид мог бы с ней помериться: вряд ли он хоть на сантиметр ее ниже. Впрочем, может, потому, что он привык к Хагриду. Женщина, стоявшая уже на первой ступеньке и озиравшая ряды ошеломленных зрителей, показалась ему все-таки огромнее Хагрида. Она вошла в полосу света, падающего из окон замка, и обнару­жилось, что у нее красивое лицо с оливковой кожей, темные волоокие глаза и крупный орлиный нос, блестящие волосы собраны в низкий пучок на шее. Дама была с го­ловы до ног закутана в черную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблескивали превосходные опалы. Дамблдор зааплодировал. Ученики вторили. Мно­гие вставали на цыпочки, чтобы лучше разглядеть ве­ликаншу. Лицо ее расплылось в улыбке. Она подошла к Дамблдору и протянула сверкающую драгоценностями руку. Директор, и сам роста немалого, лишь слегка склонился для поцелуя.       — Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс!       — Дамблёдорр, — произнесла мадам Максим грудным голосом. — Надеюсь, вы пребываете в доб’гом зд’гавии?       — Спасибо. Я в превосходной форме.        — Мои ученики, — небрежно махнула она назад огромной ручищей.       Гарри, чье внимание было приковано к мадам Максим, только теперь заметил вышедших из кареты подростков лет пятнадцати-шестнадцати. Их было десятка полтора, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шелка. Кое-кто обмотал голову теплым шарфом. Насколько Гарри мог видеть (учеников почти скрыла огромная тень мадам Максим), все с испугом поглядывали на замок.       — Ка’г-ка’гов уже приехал?       — С минуты на минуту ждем, — сказал Дамблдор.       — Вы его будете здесь приветствовать или пойдете сразу в замок?       — Лучше пойдем в замок. Тут у вас холодно. Только вот кони…       — Наш преподаватель ухода за магическими существами сочтет за счастье о них позаботиться. Он вот-вот вернется, только уладит небольшое недоразумение. Его… э-э… подопечные требуют повышенного внимания.       — Его сопляки, — шепнул Рон Гермионе.       — Моим коням нужен сильный конюший, — мадам Максим явно сомневалась, что хогвартский учитель справится с ее золотыми жеребцами.        — Они ошшень к’гепкие.       — Уж поверьте, кому-кому, а Хагриду эта работенка по плечу, — улыбнулся Дамблдор.       — Ошшень хо’гошо! — слегка поклонилась мадам Максим. — Передайте, пожалуйста, мсье 'Агриду, что пьют мои кони только ячменный виски.       — Непременно передам, — Дамблдор тоже в ответ поклонился       — Следуйте за мной, — величаво махнула ученикам мадам Максим.        И хогвартцы расступились, пропуская гостей к каменным ступеням.       — Озеро! — крикнул Ли Джордан.       — Гляньте на озеро.       Стоя на возвышении у замка, они отчетливо видели внизу черную гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захле­стнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой ее сердцевины медленно поднимался длинный черный шест. Корабельная снасть, догадался Гарри.       — Это мачта, — объяснил он Рону и Гермионе.       Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный ске­летоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся гла­за призрака. С оглушительным всплеском корабль нако­нец весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, за­скользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап. С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Все они величиной не уступали Крэббу с Гойлом! Но вот они вошли в падающий из окон замка свет, и Гарри увидел, что не такие они и большие, просто на них надеты лохматые шубы. Человек, шедший первым, был одет в другие меха — гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам.       — Дамблдор! — радостно воскликнул он, поднимаясь по склону. — Как поживаете, любезный друг?       — Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров. Ну что, пройдем в замок.        Предложил Дамблдор, и все пошли в сторону большого зала. Ученики Хогвартса расселись за свои столы и ждали, только, когда войдут гости и сядут за столы.       Гарри отсел от Рона чуть подальше, так как тот начал зазывать болгар за стол Гриффиндора, а увидев, что они идут к столу слизеринцев, Рон обиженно насупился. Осмотрев зал, Гарри увидел как к нему все же подошел один ученик от болгарской делегации.        — Можно? — на английском спросил болгарин. Гарри только кивнул и подвинулся.        — Александр Дубов, — протянул руку для знакомства назвавшийся Александром.        — Приятно познакомиться. Гарри Поттер, — представился Поттер. — А ты часом не родственник Министра Магии Болгарии? — поинтересовался Гарри.        — Он самый, отец рассказывал о тебе. Говорил один из самых адекватных англичан. — сказал с улыбкой Александр. На что Гарри тоже улыбнулся и продолжил беседу, даже прослушав речь директора и прекратив говорить, только когда появилась еда на столах. В этот раз на столе была и незнакомая Гарри еда, видимо, специально приготовленная для гостей. На столе были и славянские яства и французская кухня.        За соседними столами было оживленно. Рон продолжал негодовать по поводу того, что болгары сели за стол Слизерина, а не за их.        — Рон, за нашим столом тоже есть иностранный гость! — возмутилась Гермиона.        — ААА… — только махнул рукой Рон и продолжил вздыхать.       Пока Рон вздыхал, за столом Когтеврана разворачивалась интересная беседа. Красивая светловолосая девушка спрашивала у своих соседок о факультетах и учениках.        — А кто за тем столом сидит? — поинтересовалась блондинка.        — Аааа… Это стол Гриффиндора, от большинства из них лучше держаться подальше, хамы и задиры, и вон, видишь вон того рыжего, что помладше. Это Рон Уизли, неприятный человек в общении, — ответила девушка. — Кстати, я Пенелопа Кристалл, а тебя как зовут? — спросила Пенелопа.        — Флёр Делакур, — представилась блондинка. — А тот парень, что с черными волосами и общается с болгарам? — спросила Флёр.        — ААА… Это наша знаменитость — Гарри Поттер, — представила парня Пенелопа.        — И чем он знаменит? — слегка с издевкой в голосе спросила француженка. Она знала про Гарри Поттера, про него знали даже во Франции, что он победил местечкового Темного Лорда.        — Он начал общаться с сокурсниками, а то до этого общался с Роном и Грейнджер, а по слухам даже семикурсника в больничное крыло отправил, сломал ему нос и руку. Так что ему теперь не пытаются тыкать, с кем ему общаться, а с кем нет, — воодушевлена проговорила Пенелопа Кристалл.       Флёр только заинтересованно посмотрела на парня и, оглядев стол, не нашла буйабес. Пройдясь взглядом по всему большому залу, она увидела, как тот самый Гарри Поттер забрал себе целое блюдо и, опробовав его с болгарином, поставили его рядом с собой.       Пришла пора действовать. Натянув на лицо милую улыбку, Флёр, стрельнув, в их сторону глазами, встала из-за стола и ровной походкой отправилась к гриффиндорскому столу.       — Будьте доб’гы, передайте, пожалуйста, буйя-а-бес! — громко попросил чей-то голос.       Это была девушка, не сдержавшая смешок во время приветствия Дамблдора. Она наконец-то сняла шарф, и ее белокурые волосы волной спали почти до самого пояса. У нее были большие синие глаза и ровные белые зубы, напомнившие незабвенную улыбку профессора Локонса.       Рон покраснел до ушей. Взглянул на девушку, открыл было рот, но вместо слов издал бессмысленное булька­нье.       — Пожалуйста, — придвинул к ней блюдо Гарри.       —Вы уже поели? — улыбаясь, проговорила Флёр.       — Да, если хотите, можете присоединиться к Нам, — предложил Александр, пододвигаясь с Гарри в разные стороны. На что Флёр только оглядела стол и, увидев как большинство девушек смотрит на нее с неприкрытой ненавистью, улыбнулась и села рядом с парнями. Те только улыбнулись и кивнули ей, продолжая слегка переговариваться.        — Давайте представимся, — с акцентом проговорила Флёр.        — Гарри Поттер, — представился зеленоглазый парень, на что девушка и обратила свое внимание. Тот, кто ее спас на чемпионате, был приблизительно его роста, и из-под капюшона проглядывались ярко зеленые глаза.       «Да не может этого быть, чтобы тот, кто убивал людей, был учеником и спокойно сидел здесь и рассказывал какие то шутки», — подумала голубоглазая.        — Александр Дубов. Сын болгарского министра магии,— представился болгарин.        — У вас славянское имя, почему? — переспросила Флёр.       — Мама русская, да и мой дед был русским, так что и я по факту русский, — спокойно пояснил Александр, продолжая рассказывать о себе.        — А вы что скажите, мистер Поттер? — переспросила француженка, и, повернув голову в сторону Гарри, наклонила ее и мило улыбнулась.        — А мне и нечего рассказать, мою историю можете прочитать в какой нибудь книге по истории. Бред полнейший, хотя я сам не читал, — спокойно произнес Гарри, улыбаясь Флёр в ответ. Через одного человека активизировалась Гермиона:        — Гарри, как можно было про себя ничего не узнать из книг! — удивленно воскликнула девушка. На что Гарри только улыбнулся и, посмотрев на Гермиону, сказал:        — Мисс Грейнджер, книги пишет кто угодно. Есть даже книга о том, что мир был создан за семь дней. Кстати, бестселлер, — проговорил Гарри. Те, кто понял, что имел в виду юноша засмеялись, а Гермиона, густо покраснев, отвернулась, обиженно отвернув голову.        — Довольно забавная шутка, Гарри! — веселясь, проговорил Александр. Все, кто сидел с Гарри рядом, посмеялись и уже более уверенно продолжили общаться.       Флёр была удивлена в компании этих двух парней, она чувствовала себя свободно и даже не обращала внимания на то, что некоторые умудрялись терять над собой контроль. Тут началась речь Дамблдора о Турнире Трех Волшебников, которую Гарри прослушал полностью. Завтра может случиться так, что он станет чемпионом, а может и останется просто зрителем, кто его знает.       Попрощавшись со своими новыми приятелями, Гарри вернулся в башню и лег отдыхать.

***

      Утро для Гарри началось как и всегда, в начале разминка, потом практика в рукопашном бою, отработка движений, и под конец стрельба из лука. После завтрака Поттер отправился в библиотеку и стал читать книги по зельям. Ему надо было восстановить все свои пробелы, изредка приходилось брать лекции у студентов с первого по третий курсы. Так как на доске Северус Снейп писал рецепты, которые сам и улучшил. Весь день Гарри провел в Библиотеке, даже мадам Пинс не могла его выгнать на обед, и таким образом Гарри закопался в книги до самого вечера, пока в большой зал не надо было возвращаться на выбор чемпионов.