***
— Это Барбара Мерик, и с вами репортаж с места событий. Известная художница Кейтлин Джонсон закончила свой новый шедевр буквально только что, — с этими словами подруга девушки зашла в комнату, держа в руках рожок мороженого, как микрофон. — Скажите, о чем Вы думали, когда писали эту картину? — она сунула в руки Кейт второй рожок и указала рукой на законченный портрет. — Я… Спасибо… Это… — Кейтлин сначала слегка потерялась из-за напора подруги. — Кхм. Я думала о том, что было бы неплохо съесть нечто холодное в этот жаркий день. Как хорошо, что наши репортеры думают об удобностях бедных художников. — О чем говорит Ваша картина? — Я назвала ее «Умирающий Романтизм», — Кейт махнула рукой на холст у окна, завешанный простыней. — Однако мне интересно, как Вы узнали о ней? — Стоп, что. Ты нарисовала еще одну картину? Прошла неделя, как ты успе… Кейтлин Джонс, только попробуй мне сказать, что ты не спала! — Я выспалась сегодня за три дня, не сверкай на меня. — Ок-кей, ты неисправимая. Рокерша как к этому отнеслась? — Она… не знает. И вообще, ты на картину смотреть будешь? — Кейт уперлась кулаками в боки и грозно посмотрела на подругу. — И нет, я сначала буду рассказывать про дальнюю. Я ее уже давно мучаю. — Без проблем, — Барбара вскинула руки вверх и покосилась на мольберт. — Тем более, твою музу я и так вижу. На открытом холсте была изображена Каролина в своих наушниках. Руками она прижимала их к ушам и, судя по выражению лица, наслаждалась музыкой. Каштановые волосы взметнулись практически над всем холстом, изображая динамику движения. Через шею была перевешана электрогитара, от которой были видны только гриф и розовый ремень. Портрет казался живым, и Барбаре на секунду показалось, что ресницы девушки подрагивают, и она медленно двигается под музыку. — Живой портрет. Ты молодец. — Да, — Кейт подошла к отвернутому холсту и подняла его. — Я чувствую, что она находится в этой комнате, когда не смотрю на нее. Я нарисовала ее три дня назад и теперь постоянно чувствую какую-то легкость. Становится проще, когда тревожно. — Эти ощущения вернулись? — Барбара подошла ближе и взяла за руки Кейт. — Что-то случилось? — Ну, оно началось в момент, когда мы были у того дома. Я начинаю ужасно переживать, и чем ближе день, когда мы туда пойдем, тем страшнее. — Так. Подруга. Объективных причин бояться нет. Псих в больнице, за кучей замков, копы на нас даже внимания не обратят. Да если этот дом сгорит, то всем плевать будет. А еще, там с тобой буду я. Ну, и трое парней. — Хах. Да, главное, что будешь ты, — ее голос звучал радостно, но при этом отдавал какой-то грустью. — Ты всегда прикроешь спину, подруга. — А чего грустим? Ну-ка, улыбнись! Давай так: скушай мороженко и расскажи мне про «Умирающий Романтизм».***
Заводской район, небо, заволоченное угольным дымом и смогом из труб заводов. Грязные немощеные улочки, по которым спешат рабочие в потертых куртках. Главная дорога поднимается в город, где рабочие бараки переходят в невысокие домики, которые, в свою очередь, сменяются богатыми кварталами. Замызганные кэбы, запряженные усталыми, исхудавшими до практически скелета лошади. «Умирающий Романтизм» передавал безысходность и отчаяние изображенных людей. Барбара ощутила, как гнетет эта картина, но она не прекращала смотреть на нее. В какой-то момент она повернулась и увидела сияющее лицо подруги. — Ну, как тебе? — голос Кейт звучал ожидающе. Ее глаза светились от ожидания. — Знаешь… она довольна мрачная, но в этом своя прелесть. Она захватывает. Это… это довольно сильно. Сколько, говоришь, ты ее писала? — О, довольно долго. Около года, но закончила за эту неделю. Я… нереально вдохновилась. Правда, пришлось оставить сон и еду… но нестрашно. — Слушай, а почему бы тебе не продать её? Ну, или договориться с каким-то агентством, которые продвигают художников. — Ох, ну я даже не знаю… Я слегка не уверена. — О-о-о, да хватит. Посмотри прямо перед собой, и ты увидишь шедевр. А теперь если ты повернешься назад, то увидишь второй шедевр, который на тебя смотрит. И я уверена, что когда она увидит эту картину, то скажет также, — Барбара хлопнула Кейт по плечу и сначала развернула её в сторону «Умирающего Романтизма», а затем к Каролине. — Что говорит Рокерша с портрета? — Портреты не говорят, это же не Гарри Поттер, — в голосе Кейт слышался смех. Она высвободилась из рук Барбары и бросилась к ней на шею. — Спасибо, что вселяешь в меня уверенность. — Да не за что. Итак, теперь, когда мы налюбовались на твои шедевры, может быть, подготовимся к нашему походу внутрь особняка?***
Компания студентов собралась, уже в который раз, в доме Дерека. Элизабет сидела в кресле и медленно качала ногой. В ее руках был блокнот, а сама она внимательно вчитывалась в свои заметки. Кейт знала, что в нем был написан первичный сценарий, и недавно она получила по email свои реплики. Их было не особо много, но все еще довольно объемные предложения. Дерек и Мэтью сидели в разных частях комнаты и перебрасывали друг другу баскетбольный мяч. Длинные руки Мэтью дотягивались до высоких бросков, которые иногда запускал Дерек, перебарщивая с силой. Грегори спорил на кухне с Барбарой и Моникой насчет скалолазания. Каролины еще не было, и поэтому Кейт сидела на комоде и потягивала чай из огромной кружки, держа на коленях свой скетчбук. Рядом с ней лежал карандаш. Девушка иногда резко схватывала его и совершала короткие штрихи, создавая светотень тылом кисти. За это время ее рука уже покрылась грифелем и пачкала любую поверхность, если касалась ее. Но Кейт хорошо контролировала свои руки. Спустя пару часов мирного течения времени, за которое студенты успели пересесть за общий стол, прозвучал стук в дверь. В открытую дверь, как солнечный ураган, влетела Каролина, швырнув на диван чехол с гитарой. — Извините за опоздание, я старалась успеть, но слегка задержалась. Музыка. — Ничего страшного, Рокерша. Все окей, я прорабатывала наш сценарий, — Элизабет прокрутила в пальцах карандаш и легонько ткнула им Дерека. — Думаю, что мы можем отправиться сегодня туда и осмотреть локацию, прежде чем начнем съемку. — Все равно возьмем камеру. Пригодится для бэкстейджа. Да и нам пересмотреть будет хорошим вариантом. — Звучит как хорошая идея. И кстати. Раз уж мы все собрались, то, может быть, выдвинемся через… час? Дождемся вечера, чтобы никто не увидел, как мы туда прокрадываемся. — Все-таки ты беспокоишься за легальность, — на лице Грегори заиграла его обычная насмешливая улыбка. — А я думал, что нашу королеву сценариев совершенно не волнует эта сторона затеи. — Не волнует, мистер Ньюман, я прекрасно разбираюсь в законах и в том, чем нам грозит наша затея. Поэтому мы идем туда вечером, а не сейчас, — она встала из-за стола и развела руки в стороны. — Дамы и господа, еще час, и мы отправимся в экскурсию в дом ужасного маньяка!***
В закатных лучах дом Бишопа казался более мрачным, чем ночью. Его очертания были окрашены в, как будто, кровавый цвет. Компания Кейт остановились неподалеку от него. Несмотря на храбрый вид, им всем было не по себе от того, что они хотят зайти в дом маньяка. Кейтлин ощущала внутри себя крик интуиции: «Не ходи! Брось!» Однако развернуться сейчас было бы признаком трусости. Руку девушки сжала Каролина. Она также прибавляла Кейт уверенности. Она и то, что дом заброшен уже долгое время. Кейтлин не знала, чего она боялась. Просто этого дома? Внезапных полицейских? Или это был иррациональный страх того, что Эмброуз Бишоп появится на пороге? Последнее звучало как сюжет из обычного слешера, да и сама их идея была как будто оттуда. Хорошо, что не только Кейт боялась сделать первый шаг в сторону дома. Моника вцепилась в руку Дерека, который тоже стоял с выражением неопределенности на лице. Грегори и Мэтью, казалось, меньше думали над этим. Грегори ждал остальных, но Мэтт… он снова как будто был заворожен домом. Он стоял, слегка покачиваясь, как от легкого ветра, а его взгляд был устремлен на решетчатые окна. Кейтлин на секунду задержала на нем взгляд и увидела, как на него также смотрит и Барбара. Лучшая подруга сверлила взглядом парня, и в ее глазах читалось подозрение. Элизабет же стояла впереди всех, но и она не двигалась вперед. Ее спина была выпрямлена и напряжена. Когда эта пауза слегка затянулась, Каролина поддерживающие улыбнулась и вышла вперед. — Ну, чего стоим? Пойдемте, дом пустой, ждет нас, — она уперлась руками в пояс и глубоко вздохнула. — Не такой он и страшный, обычный дом. — ее голос дрогнул, но девушка взяла себя в руки. — Рокерша права. Нужно двигаться. Пойдемте. Элизабет щелкнула каблуками и практически побежала к дому Бишопа. Стук каблуков по асфальту вывел всех из этого трансоподобного состояния. Кейтлин провела рукой по плечу Каролины и поспешила за остальными. Девушка, как и ее друзья, уже не видела, что на втором этаже промелькнул какой-то силуэт, задев плотно запахнутые шторы. И как быстро стала наступать ночная тьма.***
Когда Теодор Хьюман оставался на ночь в редакции, то это означало, что он на пороге сенсации. Коллеги про него говорили — педант во всем. Безупречная внешность, белоснежная улыбка, всегда выглаженная и чистая одежда. И только в такие моменты, когда на пороге гениальный материал, требующий полного внимания. В такие моменты Хьюман не спал по несколько дней и старался не выходить из своего офиса, если этого не требовала сама работа. Статья писалась с перерывами на кофе и редкие перекусы. Иногда его находили уснувшим прямо за клавиатурой. Вот и сейчас по опустевшему зданию раздавались громкие щелчки клавиш. Теодор писал… творил новый «шедевр», как говорил он про свои статьи. Серый костюм, смятый от долгого ношения, а волосы из аккуратно зачесанных превратились в невообразимый ужас. В какой-то момент Тео вскинул голову, как будто услышал резкий звук. Зрачки глаз расширились, и он глубоко, печально вздохнул. Медленно встав из-за стола, журналист прошел к огромным окнам, из которых открывался прекрасный вид на ночной город. Теодор провел пару минут, уставившись вперед, после чего закрыл лицо руками. — Старый дурак. Неужели обязательно было делать это самому… — голос резко сорвался подавленным всхлипом. Вернувшись к тексту своей статьи, Теодор быстро пробежался по ней, а после удалил все одним нажатием клавиши. Постояв над компьютером еще пару секунд, он открыл другой текстовый документ. На утро, на столе главы журнала лежало заявление о неоплачиваемом отпуске и маленькая записка, что статья отходит к одному из конкурентов. С этого момента телефон Теодора был недоступен, а квартира пришла в запустение. Даже уехал он не на своей машине, а на взятой в прокат. Никто из коллег так и не понял, чем было вызвано такое, и все было списано на накопившийся стресс. Только сам Тео знал — неважно, выживет он или нет. Это будет самая громкая статья. Если бы только он имел возможность все это записать. Его дорога вела в Глумтаун.***
Грегори и Мэтью довольно уверенно вели ребят к заднему входу в дом. Где-то в глубине души Кейтлин ждала, что калитка будет закрыта. Но этому было не суждено сбыться. Еще на подходе она увидела приоткрытую железную дверь. Когда они прошли на территорию дома, то увидели открытую подвальную дверь. В этот момент парни замерли и переглянулись. — Грег, ты оставлял дверь открытой? — Эм. Нет. Мэтт, может быть, ты? — Ты закрывал, — голос Смита слегка задрожал. — Не нравится мне это. Сюда никто не должен ходить. — Может, какие-то ребята залезли. Подростки любят такие места, — Элизабет поправила пиджак и посмотрела вниз, на подножие лестницы. — Может, они уже и ушли. А если нет… может, они захотят поучаствовать? — Ну и зачем они нам? Сценарий переписывать еще. — Дерек, я шучу. Шуганем их и все, — девушка сделала первую пару шагов вниз по лестнице и вдруг она резко обернулась к остальным. — Вы что, забоялись? — Никто не забоялся, — Мэтью сделал неловкий шаг, далеко выкинув ногу, и поспешил вниз по лестнице. Раздался голос Моники. — На месте Эль я бы назвала тебя Паучьи Ножки, а не Задумчивые Глазки, — это была как будто обычная шутка, но в голосе были нотки тревоги. — Успокаиваешься засчет других, МонМон? — Мерик, я тебе врежу, если ты еще раз назовешь меня так. Клянусь. — Да успокойся, я тоже разряжаю атмосферу. Нас всех напугал обычный дом, какой бред. От разговора их отвлекли удивленные возгласы уже спустившихся ребят. Барбара слегка отстала от остальных, незаметно тронув за руку Кейт. Девушка проводила взглядом спину Каролины, которая подпрыгивала и пыталась заглянуть внутрь, за спины парней. — Эй, Кейти, слушай. Хочу кое-что тебе рассказать. Пока мы были у Дерека, со мной говорил Грегори. И он позвал меня в кино. — О, поздравляю. Он классный, хоть и шутит, как придурок. — Да, с этим можно смириться. Только я еще сильнее уверена, что меня позвали просто так. Или для того, чтобы подкатить. — Да ладно. Этот проект звучит интересно, ты сама с этим соглашалась. Даже если и так, то главное, чтобы всем было весело, — Кейтлин взяла подругу за руки. — А теперь пошли спустимся и посмотрим, что они там так все рассматривают. — И когда ты стала такой смелой? — Барбара усмехнулась и хлопнула подругу по спине. — Кажется, они заходят. Внутри подвала были покрытые пылью белые стены, где-то в углу уже появилась плесень от влажности и того, что за этим местом никто не ухаживал. Посреди комнаты стоял железный операционный стол с въевшимися ржавыми пятнами. Здесь также стояли пустые стеллажи с запыленными полками. Один из них был практически полностью сломан. — О, я читал об этом, — Дерек подошел к этому стеллажу и приподнял одну из досок. — При задержании Бишоп пробегал здесь и получил пулю в плечо. Его развернуло, и он упал прямо сюда, где лежала часть инструментов. — Хм. Давайте это заснимем. Дерек, все то же самое, но больше красок и на камеру. Грустные Глазки, держи, — Элизабет всунула Мэтью камеру и отошла в сторону. — Остальные, секунду тишины и осмотрите комнату. Это вообще самое интересное, что есть в доме с точки зрения того, что он убийца. Пока происходила запись, Кейтлин подошла к выходу из подвала на первый этаж. В конце лестницы была приоткрытая дубовая дверь, из которой, на лестницу, отбрасывался тусклый свет. — Эй, Элизабет… а кто включил свет в подвале? — Задумчивые Глазки, он нашел выключатель. А что? — Наверху включен свет. — Эм… может быть, выключатель в подвале включает свет во всем доме? — Моника обхватила свои плечи и поежилась. — Ну, звучит вроде логично. — Опять же, прогоним, если подростки. Но, вообще, можем проверить. Грег, выключи свет. Щелчок, и подвал опустился в темноту, но свет на лестнице остался. — Все так же, Эль, — внезапный голос Каролины обжег ухо девушки. — Пойдем, проверим? — Пойдем все вместе. Незачем нам расходиться, - Дерек хлопнул по плечу Мэтта и прошел на лестницу. — Давайте осмотрим дом и потом продолжим съемки.