* * *
Несколько минут назад мы разошлись с Николаем и Александром Александровичем и теперь, по солнечной и морозной погоде, двигались в северную часть города. Вы вновь, как всегда, надели лыжи на ноги и двинулись в небольшое пяти километровое путешествие. Снег почти замел все низкие постройки, среди этого безумия, словно из земли, выросли многоэтажные здания. Ориентируясь только по ним, мы ехали молча, только изредка показывая направление нашего пути взмахами рук. Некогда величественный город, кишащий миллионами людей, вдруг стал таким пустым. Вместо развитого центра теперь мы двигались по безмолвной белоснежной пустыне. Через минут десять Дим указал на небольшой выступ. – Это вроде то здание? – Спросил он, сняв шарф, который прикрывал рот и нос от снега. Я внимательно осмотрелась по сторонам, заметив несколько многоэтажных зданий. – Да, это оно, – я немного ослабила шарф для того, чтобы парень меня услышал, и затянула его вновь. Мы сняли лыжи с сапог, опробовав глубину лыжной палкой. Было не так уж и глубоко, поэтому спрыгнув, я оказалась по колено в снегу. Дим указал мне на небольшую дверь, находившуюся напротив меня, и двинулся в ее сторону. Осмотрев ее замочную скважину, парень принялся расчищать место для открытия двери. Сразу же после расчистки я почувствовала сырость и с грустью осознала, что мои перчатки успели промокнуть. Нужно быстро сменить их или двинуться в сторону дома, чтобы высушить. Оставлять перчатки сырыми разве что вылезти из реки и стать на холодный ветер. При той температуре, которая была на улице, можно было отморозить руки сразу же после первого порыва ветра. Поэтому, Дим немедленно открыл дверь и, толкнув меня внутрь, вошел за мной. – Поменяй перчатки сразу, – коротко бросил парень и, нарыв в рюкзаке одну пару, надел на себя. Я аккуратно сняла с себя их. Мои руки, уже красные от холода, судорожно открыли рюкзак и, достав перчатки, надели. Увидев, что я готова следовать дальше, Дим кивнул мне и двинулся вниз по лестнице. – На каком этаже спортивный магазин? – Поинтересовался Дим, спустившись на четвертый этаж. – На третьем, – кратко ответила ему я, догнав парня. – Черт, – он быстро бросил и продолжил спускаться. – Нам придется тащить нашу добычу три этажа. Подойдя к огромной железной двери, Дим попытался открыть ее. С первого раза это не вышло, так как за месяц, который прошел с удара мороза, ее никто не трогал. Пришлось приложить усилия, чтобы войти внутрь торгового павильона. Он был достаточно большим, с множеством разных магазинов. – Нам повезло, что не пришлось идти по центру крыши, – тихо сказал Дим, когда мы подошли к огромной куче снега. В центре крыши было нечто похожее на купол и, видимо, под яростью морозов стекло разбилось, поэтому от первого этажа до верха в ТЦ находился огромный сугроб, точнее сплошная снежная стена. – Да, нам крупно повезло, – я подошла к куче снега. Пока я осматривала торговый центр, Дим отошел вглубь павильона. Здесь не было ни единой души, даже замерзших насмерть людей. «Интересно, куда же делись все трупы, или здесь никого не было в ту секунду?» – задалась я вопрос у себя в голове. Может, люди каким-то невообразимым способом узнали обо всем? Я не знаю, но меня во всяком случае об это не предупреждали. Власти, конечно, успокоили город, когда на глазах появилась черная стена. Но все же все равно люди были обеспокоены – оно и понятно, не каждый день на небе появляется непроглядная мгла, закрывающая небеса от нас. Вспоминая, как я даже сделала пару снимков этого ужасного природного спокойствия перед затаившейся бурей, я дернулась, словно ошпаренная. На моих глазах пролетело воспоминание, как я получила небольшую фотокарточку с изображением непроницаемым угольным небом. Взяв ее в руки, я кинула ее в сумку вместе с фотоаппаратом, который я одолжила у одной хорошей знакомой, и двинулась дальше, всматриваясь в темноту тучи. – Ты идешь? – Крикнул мне мужской голос. Его голос заставил меня дернуться и развернуться, выбрасывая воспоминания из головы. Быстро сорвавшись с места, я побежала за парнем. Дим стоял перед открытыми дверьми спортивного магазина и раздраженно наблюдал за моей приближающейся фигурой. – Будь добра держаться поближе, – сухо бросил мне он, когда заметил за спиной мою небольшую тень. – Не хочу остаться умирать, даже если со мной что-то случится. – Извини, – кисло ответила я ему и стала за парнем. При самой первой встречи с ним, Дим не особо хотел присоединяться к нам, но Даша уговорила. Заметив нас, двигающихся на лыжах, держась за стену огромного и высокого здания, девочка выбежала навстречу, не смотря под ноги. За несколько метров от нас Даша провалилась, и нам пришлось ее спасать, так как никто не мог бросить ребенка в тяжелой ситуации. В первое время я даже боялась Дима, стараясь избегать встречи с ним, но потом, как и другие мои товарищи, привыкла к нему. С виду он довольно устрашающий: широкие плечи, очень высокий рост, накаченное тело и глаза, которые всегда смотрят с каким-то недовольством и грубостью. Но, несмотря на свой внешний вид, он был всегда добр к своей сестре и никогда не грубил нам, поэтому, может, его и любили в нашей группе. Пока я витала в своих воспоминаниях, Дим невольно закатил глаза и быстро вошел в магазин. Мне пришлось бежать через целое помещение, чтобы догнать парня. Ассортимент этого магазина был просто огромен, краем глаза я видела все: палатки, мячи, груши, одежду, велосипеды и, наконец, снегоходы. Дим стоял напротив нашей цели и внимательно смотрел на них. – Николай сказал нам что взять? – Обернулся Дим на меня. – Два снегохода и все пары лыж, – протараторила я и с удивлением взглянула на парня. Неужели он уже забыл? – Хм, – он нахмурился, – тащить в такую погоду два снегохода, никак не используя их, не очень хочется. А все придется делать мне, так как ты ничем не поможешь. – Это почему же? – Возмутилась я. – Потому что ты и десять килограмм не поднимешь, – язвительно упрекнул парень в моей слабости. Я и сама знала, что это правда, но почему-то решила вновь поспорить. – Нам пора уезжать отсюда, – я перебила его, из-за чего он своим грубым взглядом пронзил мою душу. – Подумай хотя бы о Даше. – Ладно, – Дим не любил, когда ее упрекали маленькой сестрой. – Собери пары лыж, а потом подойдешь ко мне. Я покорно отошла от парня и двинулась в другую сторону магазина. По той дороге, которой мне пришлось бежать, мои глаза не заметили лыж. Я быстро прошла мимо обуви и, наконец, заметив то, что мне было нужно. Здесь было около девяти пар лыж; сложив их в кучу, связав веревками, я подняла их и отнесла к выходу из магазина. Дим, привязав к одному из снегоходов веревку, пытался сдвинуть его с места. Я отошла в сторону, пытаясь не помешать ему, и внимательно наблюдала за его усилиями. Конечно, у него не так хорошо получалось, как хотелось бы, но Дим не сдавался. – Может, я помогу? – Робко предложила я. – Не смеши меня, Саш, – он остановился, чтобы отдышаться, – ты с места меня даже не сдвинешь. Что уж говорить про снегоход. Я понуро опустила голову и осталась стоять на прежнем месте, ощущая внутри какую-то вину перед товарищем не в силах помочь ему, видя, как тот прикладывает огромные усилия. – Если хочешь, то можешь попытаться, – Дим увидел мое грустное выражение лица. – Только не делай меня виноватым. Я мгновенно оживилась и подошла к снегоходу. – Подталкивай его сзади, – подсказал мне парень и принялся тянуть машину. Я, вкладывая все усилия, принялась толкать его. На удивление парня, работа пошла куда быстрее. Через пять минут мы были на выходе из магазина. – Не ожидал от тебя такого, – Дим оперся рукой на стеклянную витрину бывшего магазина. Я промолчала в ответ ему. Зная как трудно Диму было признать что-то, в моей душе разлилось тепло от сказанных слов. Видимо, эта вылазка стала концом моего страха к огромному парню. – Эй! Дим машинально схватился за пистолет, который всегда лежал в его куртке и посмотрел в центр павильона. Около снежной стены вырисовывались две фигуры, явно мужские. Они мирно подняли руки, как только услышали звук снятия предохранителя. – Черт, – бросил Дим, шикнув в сторону, и кинул быстрый взгляд на меня, поэтому я отошла за парня. – Мы мирные. Не стреляй в нас, – взмолились незнакомцы. – Мы просто проходили мимо. – Почему же вы тогда окликнули нас? – Грубо спросил Дим, его голос показался еще жестче, чем раньше, хотя он был не самым мягким. Парень был не самым доверчивым: постоянно сомневался, придумывал иной поворот событий. Часто его предположения оказывались неправдой, но мы все равно прислушивались к нему: это бывало полезным. Вот и сейчас, парень, крепко сжимая пистолет в руке, держал его, направив дуло на незнакомцев, которые готовы были упасть на колени, лишь бы остаться в живых. – Извини, что потревожили, – с дрожью в голосе произнесла вторая фигура, которая прежде прижималась к снежной стене. – Мы можем уйти. – Убирайтесь, – рявкнул Дим и спрятал пистолет. – Дим, – шепотом позвала я парня из-за спины. – Может, они смогут нам помочь? – Как показалось мне, я достаточно тихо спросила, но незнакомцы услышали это, обернувшись на меня. – Нет, даже не думай, – оборвал меня Дим и обернулся. – Они нам абсолютно чужие люди. Я мгновенно замолчала, стараясь не привлекать внимания на себя, но одна из фигур двинулась в нашу сторону. Дим, услышав приближающиеся шаги, обернулся. – Ого, вы пытаетесь вытащить наружу этот снегоход? – С любопытством спросил мужчина. Глаза, привыкнув к темноте, смогли рассмотреть человека, лет тридцати, с огромной темной бородой, смотревший на наш снегоход. Мы молчали. – Я бы мог помочь вам, – мужчина обратился к Диму, – я и мой брат. Названная братом фигура приблизилась к нам. Он казался немного младше первого. Незнакомцы принялись рассматривать снегоход, а Дим лишь настороженно рассматривал их. – Вы не сможете поднять их на крышу, – заключил старший брат, осмотрев нас. – Я бы еще как-то засомневался, если бы рядом с тобой, – он указал головой на Дима, – не стояла девушка. – Мы, и правда, не сможем справиться одни, – тихо сказала я парню, чтобы незнакомцы не расслышали это. На мои слова Дим лишь криво посмотрел на меня, прожигая взглядом насквозь. Почувствовав всем телом укор, который упал на меня, я опустила глаза. – Хорошо, – холодно сказал Дим, прерывая неловкую тишину. – Что вы просите взамен? Мужчины удивленно переглянулись, от чего парень немного смутился. – Совершенно ничего, мы помогаем вам абсолютно бескорыстно, – ответил нам младший брат. – Мы же все люди. Где же наша человечность, если мы не готовы помогать друг другу в тяжелые минуты, когда весь мир ополчился против нас? Казалось, от таких слов Дим немного смягчился и задумался над принятием помощи. – Ладно, хорошо, – наконец согласился парень. Он обернулся на меня и с удивлением обнаружил, что я не пряталась за ним. – Найдешь, чем можно будет подпереть все двери? И захвати лыжи, – он указал на связку, которую я сама положила сюда минут десять-пятнадцать назад. Я кивнула ему в ответ и отошла выполнять поручения. Взяв связку в руки, мой взгляд упал на наблюдающих мужчин. Они пристально рассматривали нас, а мы, в свою очередь, – их. Я подошла к первой двери, которая вела на лестницу. «Если не знаешь, чем подпереть двери или заткнуть дыры – бери снег» – в моей голове пронеслись слова Николая, который подсказал мне это через пару часов после нашей первой встречи. Я подошла к ледяной стене и, взяв немного белых хлопьев, вернулась к двери. Открыв ее, я подложила еще мягкий снег и утоптала рукой. Через несколько минут эти двери были открыты, и я заметила, как три мужчины уже приближаются к лестнице. Дим оторвал свой взгляд и кинул на меня, благодарный и усталый, но затем сразу же продолжил работу. Быстро поднявшись на крышу, я проделала ту же самую процедуру, захватив лыжи с собой. Зайдя вновь в торговый центр, я принялась ждать, пока мужчины вернуться за вторым снегоходом, и мы сможем уйти.* * *
Прошло около часа после того, как мы прибыли в этот торговый центр. Но теперь я уже стояла на крыше здания, чувствуя, как ветер обтекает мое тело, пытаясь остудить. Два снегохода уже стояли на крыше – дальше мы их потащим сами; по снегу они легко передвигаются даже незаведенные. Дим прощался с мужчинами, пытаясь отдать им батарейки, которые они никак не принимали. В настоящее время любой носитель энергии был на вес золота, но почему-то наши незнакомцы отказывались в них. – Нам не нужно ничего, – пытался заверить парня старший брат. – Да возьмите вы уже, наконец! – Разозлился Дим, запихнув их в карман младшего брата, который не так сильно пытался сопротивляться парню. – Спасибо, – тихо поблагодарил его тот. – Надеюсь, что вы сможете протянуть еще несколько лет, – пожелал нам старший брат, как только я подошла к Диму. – И вам того же, – буркнул он и сжался от сильного ветра. Старший брат на прощание кивнул мне и отошел к младшему брату, который поравнялся с ним. Они направлялись к другому краю крыши через центр. – Нет! Стойте! – Вдруг осенило меня, что они движутся к ловушке. Дим, в недоумении взглянул на меня, а потом, видимо, вспомнив, только открыл рот, чтобы предупредить братьев, как они скрылись в снегу. Мы застыли на месте, ошарашенно смотря на то место, где только что спокойно шли мужчины. – Нет… – Я бросилась к месту их падения. – Нет! Стой! – Дим кинулся за мной и, схватив за руку, толкнул в сугроб. Мой рот сразу же заполнился ледяным, кристально чистым снегом. Став на четвереньки я скривилась от ледяной воды, которая двинулась по горлу в желудок. – Куда ты побежала?! – Крикнул на меня парень. – Ты не знаешь… Ты что творишь? Хочешь умереть, как они? – Ты не знаешь… – Мой голос прервал всхлип от слов парня. Минуту назад мы видели счастливые лица мужчин, которые сейчас были уже… мертвы. – Сама подумай, – Дим встал на ноги, так как повалился вместе со мной. – Упасть с высоты большого торгового центра. Ты думаешь, что они выжили? – Но они… – Я не могла уже спокойно говорить из-за слез, которые текли ручьем из моих глаз. Парень, заметив, что я рыдаю, смягчился и встал в ступор, не зная, как меня успокоить. – Люди умирают, Саш, – он уверенно и мягко произнес это, что было нетипично для его грубого голоса. – Так было, есть и будет всегда. Ничего не вечно в этом мире. И ты должна принимать это как должное. Ты попытаешься, может, остановить это, защитить своих близких людей, но это все тщетно. Ты никогда не сможешь остановить смерть. Запомни это, – парень взглянул на мое расстроенное лицо и, взяв за руку, потянул. – Ладно, хорош рыдать. Вставай. Я невольно встала и поплелась за ним, изредка всхлипывая. – Знаешь, – парень замялся немного, – до встречи с вашей группы я столкнулся с кое-чем. Я не такой особенный, нет, это коснулось всех. Я шел вместе с сестрой по улице и увидел своих родителей. Даша не узнала их, к счастью, но вот я – да. Их лица были перекошены от страха. Они стояли на улице, навсегда запечатанные во льду летней зимы. Не знаю даже, во мне, может, тогда екнуло что-то, я стал иначе относиться к смерти. Понял, что это коснется каждого на этой планете без исключения. Поэтому, я говорю тебе это заранее, – он сразу замолчал, оборвав фразу, видимо, передумав рассказывать дальше. Дим говорил это все абсолютно искренне, однако я и сама знала это давно. Парень был прав: это коснулось всех, мы все пережили нечто ужасное – смерть близких и друзей. Но раньше я думала, что всего лишь преувеличиваю в своих мыслях, но парень озвучил все вслух, и я убедилась в реальности. Мои родители, как и его, были мертвы. И я тоже их встретила на улице в толпе: навечно закованных в лед. Мой взгляд не сразу упал на них, однако мимо я пройти не смогла. Моя мать держала отца за лицо, прижимая такие знакомые, такие мягкие ладони к щекам. Отец же схватил ее руки, словно боялся потерять этот последний миг, проведенный с единственной любимой женщиной. По щекам моей матери катились слезы, они застыли, обратившись в маленькие капельки. Я ожидала увидеть в их взглядах ужас, но заметила только надежду и любовь: их вера испарилась при виде надвигающейся черной стены. Тогда я не поверила своим глазам, закрыла их, походила вокруг них, но ничего не изменилось: мужчина и женщина, замерев, обнимали друг друга словно в последний раз. Спустя время я осознала, что мои родители были самыми счастливыми людьми на планете: мы были настоящей семьей, их дочь осталась жива после крушения привычного нам мира, а погибли они рядом с объектом подлинной любви. Не настоящее ли это везение и счастье? Вытерев остатки слез с лица, я молча двинулась за парнем. Он даже, может, не понимал, насколько я была близка к смерти до встречи с группой. С ней столкнулась я, ощущая каждый раз пустоту внутри, думая о прошлом. Ехать было довольно легко: мы спускались с горы, не очень крутой. Снегоходы сами катались за нами, и нам не пришлось прикладывать никаких усилий. Мы прошли еще минут десять, прежде чем заметили две фигуры, которые жались к многоэтажному зданию посреди белоснежной пустыни. – Неужели, - Александр Александрович вышел из-за вышки, – мы думали, что за вами идти придется. – Вы смогли все достать, – в улыбке расплылся Николай, выглянув вслед за стариком. – Как и обещали, – коротко бросил Дим и остановился. Собрав все вещи и распределив на каждого человека, мы двинулись в сторону дома. Сильный ветер дул мне прямо в спину, толкая вперед, что было кстати, так как плач вымотал меня полностью. После слез глаза слипались, невыносимо хотелось спать, но нельзя было останавливаться. «Если ты на морозе захочешь спать – никогда не закрывай глаза. Это все обман. Закроешь глаза – сделаешь это в последний раз в этой жизни» – эхом пронеслись в голове у меня слова Александра Александровича. Он часто напоминал об этом, хотя в группе уже все наизусть знали эту фразу. Но лишнее повторение никогда не вредит, поэтому старик делал это частенько. Мы быстро шли по пустынной поверхности в направлении дома. Солнце ярко светило, слепя глаза, но мы ничего не могли поделать. Нам оставалось лишь молчать.* * *
На улице уже поднялся сильный ветер, заметая наши следы. Меня неожиданно подпихнул Дим вперед, чтобы я шла перед ним и была хоть как-то скрыта от этого урагана. У него это получилось: широкой спиной парень принимал удары на себя. Подойдя к дому, ветер немного утих, и мы могли разглядеть прекрасные снежные насыпи, которые он уже смог изменить. Это все выглядело как в пустыне, но только это был снег. – Нам повезло, что сейчас нет снегопада, – подбадривал нас Александр Александрович, хотя по его лицу было ясно, что он и сам не рад даже такой погоде. – Смотрите! – Николай указал рукой на заснеженное здание. Сквозь редкие заносы снега и огромный сугроб, который уже успел намести ветер между двумя зданиями, я заметила небольшую фигуру человека, нет, даже ребенка, бегающего и играющего со снеговиком. – Черт, – Дим опять ругнулся. Это было каким-то символом его недовольства, к которому все привыкли. Он бросился к тому зданию через высокий сугроб. Мужчины переглядывались между собой, пытаясь понять, что такого увидел Дим. Через минуту он нес на руках маленькую фигуру, одетую в белую курточку. Я сразу же узнала в ней Дашу и поняла, почему парень бросился к ней. Подойдя ближе к нам, я увидела улыбку на ее лице, и с души камень упал. Мы молча вошли в дом, затащив всю технику. Я отвела девочку в комнату и разожгла камин. Она улыбалась и смеялась от игры со снегом. – Саша, ты только представь! – Она восклицала все время, пока я разводила огонь. – Играть летом в снежки. Это же так… необычно! Я молча слушала ее впечатления и лишь невольно улыбалась, вспоминая свои эмоции, будучи ребенком, замечая снег. Подойдя к ней, я взяла ее за руки, обнаружив, с ужасом, ледяные и мокрые перчатки. – Давай мы снимем всю одежду и сменим ее? – Я с чувством осторожности предложила ей это и, не дожидаясь ответа, приступила к работе. Вся ее одежда промокла насквозь, особенно я беспокоилась за ноги: они были настолько холодные, что я сразу же натянула на нее теплые носки и посадила около камина. Она не совсем понимала мою тревогу, но внутри я сжималась от беспокойства. Нужно всегда осторожно относиться с играми в снегу, стараясь не промокать. Мы не знаем, сколько Даша провела на улице с влажной одеждой, но в глубине души я надеялась, что всего лишь пару минут. В комнату вошел Дим и подошел к своей сестре. – Я же просил тебя не выходить из дома, – упрекнул он ее, мягко потрепав волосы. – Но мне было очень скучно! – Воскликнула девочка, блеснув своими яркими глазами. – Обещай, что больше никогда без моего разрешения не выйдешь из дома, – он сел рядом с ней, согревая ее руки. – Обещаю, – девочка серьезно ответила своему брату и прижалась к нему. Хотя Дим и сам еще не менял верхнюю одежду, что было не менее опасным, он не обращал на это внимания. Я встала с пола и положила одежду Даши около камина, надеясь, что вскоре она высохнет. Двери отворились, и двое мужчин вошли в комнату. Николай, взяв на столе несколько чертежей, сразу же вышел и двинулся в сторону снегоходов. – Вам стоило бы переодеться, – заметил Александр Александрович, посмотрев на меня и Дима. Я послушно вышла из комнаты и двинулась в сторону наших запасов. В коридоре Николай что-то откручивал от снегоходов, смотря на чертеж, даже не обратив внимания на меня. «Слишком увлечен работой – не буду мешать ему» – мысль пронеслась у меня в голове, и я вошла в комнату рядом. Я осторожно сняла с себя куртку и обнаружила сухой свитер, вздохнув с облегчением. На каждого из пяти человек у нас было два спортивных горных костюма, на случай, если один из них промокнет. Взяв свой второй, я надела его на себя и посмотрела на наши запасы. Еще вчера мне казалось, что нам хватит их на долгое время, однако с каждым приемом пищи банок консервов становилось все меньше, как и бутылок с минеральной водой. Мы могли бы совершать длительные выходы из дома в поисках еды, но было бы это правильным решением? Мы тратили бы столько усилий, что все это стало бы напрасной тратой. Все знали, что придет время, когда нам придется уйти из этой части города, потому что она почти опустела. Все магазины, что располагались в нашем южном районе, мы уже посетили, и теперь они были разграблены. А совершать путешествия на север и вовсе казались сумасшедшими, потому что при таких условиях нам пришлось бы подниматься в гору – уровень снега там поднимался на шесть метров над землей. Так еще и добраться до магазинов было довольно трудным, если это были не крупные торговые центры. Я вышла из комнаты, как неожиданно меня окликнул мужской голос. – Эй, Саш, – я обернулась. – Ты можешь помочь мне? – Да, конечно. Я покорно села рядом с Николаем и с увлечением стала наблюдать за его работой. Он постоянно брал разные ключи и откручивал гайки и болты. Это казалось таким увлекательным занятием – всегда нужно менять обстановку. Но через минуту я вспомнила, что у него есть какая-то просьба ко мне. Напоминать об этом мужчине не пришлось. – Я не знаю, что ты подумаешь насчет этого, – мужчина сделал паузу. – Но, знаешь, мне кажется, что все будет крайне плохо. Я рефлекторно нахмурила брови, пытаясь понять, о чем он говорит. – Ты о чем? Мужчина посмотрел беспокойными глазами на меня, но через секунду продолжил работу. – Я про девочку, – он почти бесшумно прошептал. – Я не думаю, что эта прогулка ничего не повлечет за собой. Я внимательно рассматривала мужчину, а еще сильнее я хотела заглянуть в его глаза. В них можно увидеть все, и они сами тебе скажут – нужно ли верить человеку или нет. Но его взгляд был совершенно ясным, что удивляло меня. Николай не был паникером, и в большинстве случаев он оказывался прав – умел видеть мир таким, каким он есть на самом деле, несправедливым. Но сейчас я абсолютно отказывалась верить в его слова, поэтому тряхнула головой. – С ней все будет хорошо, – заверила я его. – Я уверена. – Ты никогда не можешь быть уверенной за кого-либо, – Николай указал пальцем на гаечный ключ и громко сказал. – Можешь мне подать его? Я потянулась рукой и взяла его за холодную рукоятку. – Я просто говорю тебе, что меня эта ситуация настораживает, – опять тихо сказал мужчина, беря в руки ключ. – Я не думаю, что есть повод для беспокойства, – я попыталась сказать уверенным голосом, хотя в душе у меня у самой закрались сомнения по поводу ее состояния. – Хм, - Николай потер около виска. – Что она сейчас делает? Я растеряно осталась сидеть на прежнем месте, пытаясь осознать: шутка это или нет. - Давай, иди, посмотри, – Николай твердо сказал это, будто отдавая приказ. – Давай. Я с подозрением встала с пола и тихо подошла к двери. Если прислушаться – можно было услышать даже звуки. Я уловила обрывок диалога: – Я не смог ничего сделать, – жалостно произнес голос Дима, от чего я удивилась. Смотря на этого парня, я не думала, что ему кого-то будет жаль когда-то. Он ни о чем никогда не жалел. Скорее всего парень говорил о мужчинах, которых мы повстречали в торговом центре. Пусть парень и выглядел довольно уверенно и непринужденно, но внутри его терзали сомнения по поводу своего поступка. Нужно было ли все-таки вернуться и отыскать мужчин? Но нельзя было рисковать нашими жизнями ради возможно погибших людей. – Ты слишком себя утруждаешь, сынок, – ответил спокойный и сочувствующий голос нашего старика. Их разговор перебивало едва слышимое сопение. Это могло значить только одно – Даша спала. С трудом заставив себя оттолкнуться от двери, не дослушав диалог, я отошла назад к Николаю и села на пол. Мужчина бросил на меня взгляд: «Ну и что? Каков ответ?». – Она спит, – коротко я ответила ему и все еще непонимающе взглянула на Николая. – Знаешь, после чего люди заболевают обычно? – Он вопросительно взглянул на меня исподлобья, из-за чего его возрастные морщины напряглись, особенно на лбу. – После сна? – Спросила я у него. – Именно, – подтвердил мои слова мужчина и взял гайку в руки. – Если сейчас, после пробуждения, у нее будут хоть какие-то признаки болезни, то я буду прав. И, тем более, она – ребенок, а детский организм очень восприимчив к различным заболеваниям. Прости, но это слишком глупо, считать, что даже сейчас, при морозе в минус пятьдесят, если не больше, что выход на улицу не повлечет за собой ничего. Я молча опустила свои глаза, пытаясь разобраться в этом разговоре. А ведь и правда, именно во сне наш иммунитет в большинстве случаев становится слабее, и инфекция поражает наш организм. Я ведь и сама пережила частые заболевания, поэтому как никто другой знаю, каково это. – Ты можешь идти, – намекнул мне Николай, желая остаться один. Он никогда не делал что-то, если на него был наведен чей-то любопытный взгляд. Молча поднявшись с пола, я подошла к двери, которая находилась в конце коридора, и вошла в комнату.* * *
Я глубоко вздохнула, чувствуя тепло всем телом, сидя у камина. Солнце уже село, поэтому мы тоже готовились ко сну. Даша вновь спала, и ее состояние беспокоило нашу группу, так как она невольно начала кашлять под конец вечера. Я начала осознавать, о чем говорил мне Николай, но я всей душой надеялась, что это минет эту девочку. – Ну что, поделишься своими результатами? – Отвлек меня вопрос Александра Александровича, обращаясь к Николаю. – Я уже разобрал снегоходы, а завтра буду устанавливать все на автомобиль, – сообщил нам Николай, пожав плечами. – Что ж, - старик посмотрел на него, – это впечатляет. – Когда мы сможем уехать? – Еле-еле спросила я, будто мой язык прилип к небу от холода. – Думаю, что мне хватит двух суток, – ответил мне мужчина, а потом со скрытым подтекстом добавил: – Если нам ничего не помешает, конечно. Никто, естественно, не понял, что имеет в виду Николай, но зато я – да. Мужчина внимательно посмотрел на Дашу, а затем, будто недовольно, отвел взгляд в сторону. Я вздрогнула от неожиданно громкого треска в камине и сильнее натянула одеяло на себя. От усталости за сегодняшний день у меня начали слипаться глаза, от чего я опустилась на пол и повернула голову на огонь. Языки пламени съедали полена, подобно хищнику, поймавшему свою добычу. Очень медленно, но верно, я проваливалась в сон, уже не обращая внимания ни на что.