Неудержимый

Ричард и сам не понял, что его разбудило. Какой-то посторонний шум ворвался в его сон без сновидений, заставив моментально открыть глаза и начать прислушиваться. Сработала многолетняя привычка всегда быть настороже. Он напрягал слух, но напрасно — тишина казалась абсолютной. Что это было все-таки? Будто глухой рокот или гром. Нет, вроде все тихо. За окном пробивались сероватые рассветные сумерки. Стрелки на часах, висящих над дверью, показывали половину пятого. С удовольствием и некоторым удивлением Рик отметил, что чувствует себя намного лучше, даже несмотря на то, что спал, нелепо скорчившись на коротком бугристом диване. По крайней мере, голова не гудит так сильно, как вчера. Попробовал даже вздохнуть поглубже, но вот это было лишним: грудную клетку прострелило уже привычной острой болью. Пожалуй, пока следует быть аккуратнее. Пару минут он лежал, стараясь выровнять сбитое дыхание, а затем медленно, чтобы не растревожить ребра и плечо, сел на своем убогом ложе, все еще гадая, что же его разбудило. Дверь в спальню была плотно прикрыта. Рик криво усмехнулся: Синеглазка закрылась от него. Вспомнил, как девчонка реагировала вчера на его тело. Это льстило и даже забавляло, но, к сожалению, повышенное внимание ему ни к чему. Он принципиально не связывался с женщинами, с тех пор как погибла его жена. Дал такой обет и не собирался нарушать его. Не хотел, чтобы светлая память об Елене и их любви мешалась с воспоминаниями о каких-то других женщинах, сама мысль о таком воспринималась как святотатство. Потому избегал близко сходиться с женщинами, несмотря на то, что светская часть его жизни нередко требовала сопровождения прекрасной спутницей — в таких случаях секретарь заказывал ему «вешалку на руку» на один вечер в каком-нибудь дорогом эскорт-сервисе. Нет, в женщинах он все эти годы и не нуждался, хотя отнюдь не хранил целибат. Аппетиты в сексе у Рика всегда были весьма нескромные, потому выдерживать обет без срывов помогла удобная сексуальная ориентация, ему крупно подфартило быть бисексуалом — его привлекало любое красивое тело, а пол по сути не так уж важен. Для разгрузки накопившегося напряжения он вполне обходился молодыми парнями, находя, что содержать их в разы менее накладно и хлопотно, чем женщин. По крайней мере, с ними проще и честнее — можно быть самим собой, получаешь, что хочешь, даешь только то, что обещал, никаких упреков и нелепых претензий. Обычный бизнес, без истерик и слез. Со стороны двора вдруг донесся лязг металла, потом какой-то стук, приглушенные голоса. Так вот что его разбудило! Уже не думая беречь рану, Чиано мгновенно оказался на ногах и метнулся в кухню, к окну, задернутому простенькой занавеской в горошек с дурацким пышным воланом. Стараясь не шевелить это странное творение прихотливой фантазии хозяйки квартиры, Рик осторожно выглянул в щелку. Косые лучи солнца освещали двор и золотили мусорные баки, вот их-то с интересом рассматривали два полицейских констебля. Высокий сутулый юнец и женщина лет сорока в форменных головных уборах, отделанных черно-белыми шашечками. Молодой полисмен брезгливо оглядывал валяющийся возле баков мусор, а женщина черкала что-то ручкой в планшете, очевидно, фиксируя результаты осмотра в протоколе. Рик не размышлял, он знал, что у него в запасе не более двух минут. Люси проснулась не сразу. Она не любила утра, ненавидела вставать в шесть, но дед неизменно будил ее в это время, потому что до открытия нужно переделать столько дел в лавке, а еще доставить букеты и композиции заказчикам. В любую погоду, каждый день без выходных она поднималась ровно в шесть утра. — Ну, деда, я встаю! — пробормотала она сонно, отбрасывая тяжелую мужскую руку, тронувшую ее за плечо. — Еще пять минут… — И тут вдруг вспомнила, что деда нет уже семь лет и заполошно подскочила на постели: — А? Что? — Она наконец открыла глаза и увидела в потемках спальни рядом со своей кроватью высокую фигуру незваного пациента. Резко села, машинально натягивая повыше одеяло: — Что случилось? Вам плохо? Несмотря на опасность, Рик не мог не усмехнуться ее реакции, так потешно она хлопала спросонья своими огромными синими глазками. Но забыть о фараонах во дворе он, естественно, не мог и мигом посерьезнел: — Полиция у твоих дверей, Синеглазка. Похоже, составляют протокол. Люси вскрикнула и, как была, в коротких пижамных шортиках и просторной выцветшей майке, подскочила к окну. Копы как раз с недовольными лицами отходили от баков и направлялись ко входу в ее квартиру. — Боже, из-за этих гадов у меня могут отнять лицензию на торговлю! Рик обнаружился прямо у нее за спиной: — А ты ничего не забыла, дорогая? Помимо мусора, ты вчера подобрала кое-кого. Могу я быть уверен, что ты не расскажешь обо мне этим ребятам? — Ах... — Люси остановилась и на миг задумалась, ее глаза метнулись к лицу Рика. — Нет... Хотя, наверное, обязана... — Разве? — он накинул ей на плечи голубой махровый халатик, который заметил в изножье кровати, и развернул по направлению к прихожей. — Иди и постарайся не пускать их внутрь. Послышался стук в дверь. Особый такой — официальный, очень отчетливый. Люси вздрогнула, втягивая голову в плечи, мигом запахнула халат и побежала открывать. — Да, офицеры? — она несмело приоткрыла дверь, на полицейских уставились круглые от волнения глаза. — Мисс Браун, не так ли? Позвольте войти. Требование удивило, что-то пошло не по плану. Для того, чтобы отругать ее за мусор у баков и выписать штраф, копам вовсе не нужно входить в дом, они прекрасно могут сделать это и на улице. И откуда-то знают, как ее зовут, это настораживало. Люси неловко попятилась вглубь прихожей, отступая от входной двери, и споткнулась об стоящий у стены большой мешок с мусором, который так и остался здесь, не выброшенный, после вчерашних приключений. В нем окровавленная порезанная на лоскуты одежда, салфетки, пропитанные кровью. Хорошо, что он аккуратно завязан, но что, если полицейские попросят открыть его? Вспомнилось, что рядом с дверью в ванную остались полуразвалившиеся туфли ее гостя и это тоже может вызвать лишние подозрения и вопросы. Пользуясь тем, что полицейские немного замешкались, закрывая дверь, она ловко задвинула их ногой под обувную полку. Нацепив на лицо жалобную улыбку, девушка приготовилась к нотациям и неизбежным санкциям от стражей закона, но те удивили ее. Леди-полицейский обследовала неодобрительным взглядом голые ноги Люси, виднеющиеся из-под слишком короткого халатика, поджала губы, а потом выдала совсем не то, к чему готовила себя девушка: — Мисс Браун, у вас все в порядке? Губы Люси невольно приоткрылись от изумления, но она поспешила собраться, желая выглядеть как можно убедительнее, но голос изменил, язык словно онемел и получилось лишь тихо пролепетать: — Да, абсолютно. Я сейчас же уберу мусор... Не знаю, кто его накидал… Люси панически боялась, что кто-то из офицеров бросит взгляд через открытую дверь в гостиную, ведь там на диване — разобранная постель, начнут задавать вопросы и поймут, что она не одна. Если они обнаружат Рика, могут возникнуть проблемы… «Надеюсь, у него хватило ума спрятаться в спальне». — Вчера около одиннадцати вечера с номера мобильного телефона, зарегистрированного на вас, мисс Браун, поступил звонок в полицию. Вызов внезапно оборвался и диспетчер не смог вам больше дозвониться. Мы приехали проверить, все ли в порядке, — Констебль по-прежнему мерила девушку взглядом, как показалось Люси, довольно недружелюбным и настороженным. Так полиция здесь вовсе не из-за разбросанного у ее баков мусора! У Люси перехватило горло от страха и волнения. Ее как молния прошила, парализовав мысли и чувства. Обычно полицейских не дозваться, если нужны, а тут… Ей и в голову не могло прийти, что полиция заинтересуется резко оборвавшимся вызовом и нагрянет сюда из-за ее выходки. Нужно как-то выкручиваться. Ну не могла она спокойно сдать своего ночного гостя властям. Абсурдно — казалось бы, что ей за дело до его проблем, но выдавать Рика теперь было бы бесчестным, она не хотела подставлять его. Кое-как Люси совладала с трепыхавшимся внутри страхом и затараторила, глядя на копов честно-пречестно: — Дело в том, что вчера я случайно уронила и разбила свой мобильный… — она пыталась звучать убедительно, но, судя по недоверчивым физиономиям стражей порядка, не особенно преуспела. — Как же это произошло? — женщина не скрывала скепсиса. — Он случайно выскользнул из рук… упал на пол и... при этом нажался вызов экстренных служб. Я прошу прощения. — Вы можете показать нам ваш телефон, мисс? Люси возблагодарила небеса за то, что не поддалась искушению и не присоединила разбитую трубку к остальному мусору в пакете. — Да, конечно. Она шагнула в лавку, где на прилавке лежали обломки ее дешевенького смартфона. Тут же мысленно чертыхнулась, потому что заметила в большом мусорном ведре возле стойки горку грязных и окровавленных салфеток, и поспешила встать так, чтобы загородить вид вошедшим за нею вслед полицейским. — Вот, пожалуйста, — Она протянула угробленный телефон для осмотра. — Это действительно проблема, придется сегодня купить новый аппарат. Представители закона бесстрастно уставились на разбитый и лишенный аккумулятора гаджет и, кажется, слегка оттаяли. По крайней мере, с физиономий сползло фирменное выражение «мы выведем тебя на чистую воду». — Все правильно, поэтому вы не будете оштрафованы за ложный вызов, мисс Браун, — Женщина-констебль закрыла планшет с бумагами и принялась убирать его в сумку, прицепленную к поясу. — Значит, у вас не было проблем вчера вечером? — казалось, длинноносый юнец в полицейской форме действительно разочарован итогами визита, что впрочем, не мешало ему беззастенчиво пялиться на голые ноги Люси. В какой-то момент ей даже показалось, что он все-таки заметил окровавленные салфетки в ведре, которое она пыталась закрыть собою. Выдавила улыбку и покачала головой: — Никаких, — и делая шаг вперед, как бы мягко намекнув, что констеблям пора уходить, добавила: — кроме тех, о которых я уже оставляла заявление в полиции: кто-то систематически бросает мусор возле моих баков… — Да, кстати, — оживилась женщина, поворачиваясь к выходу, — вам стоит немедленно прибраться на улице, иначе муниципалитет непременно оштрафует вас. — Я сейчас все уберу, — покорно вздохнула Люси, и, демонстрируя гражданскую сознательность, вышла на улицу вместе с полицейскими, привычно прихватив совок и веник.

***

Вернувшись в дом, Люси сразу же скрылась в ванной и долго, с чувством, мыла руки, стараясь не столько отмыть их после черной работы, сколько согреться — утро выдалось прохладное, ветряное и она порядком замерзла. Перестав дрожать, вытерла руки махровым полотенцем и, рассчитывая подремать еще с полчасика, направилась в спальню, однако, на пороге гостиной замерла, осматриваясь: комната была пуста и в полном порядке, с дивана куда-то исчезли одеяло и подушка. Самого Рика тоже нигде не наблюдалось. Люси мельком заглянула в кухню — никого. — Эй! — позвала она довольно неуверенно. Никто не ответил. Неужели ушел? Вряд ли Рик мог выйти на улицу в дедушкиных обносках. Хотя, кто его знает? Она отворила дверь в спальню и недовольно поморщилась: наглец валялся в ее кровати под одеялом и дремал. По крайней мере, глаза у него были закрыты. За дверью обнаружилось небрежно сваленное в кучу постельное белье с дивана. Первым и наиболее естественным побуждением Люси было упереть руки в бока и наорать на гада, который перешел все мыслимые границы, но тут она вспомнила, какие муки он претерпел вчера, как мужественно вынес все ее неумелые манипуляции по извлечению пули, и стало жаль будить его. Пусть отдыхает. Легким движением девушка коснулась лба мужчины, откинула назад прядь его темных волос, осторожно провела пальцем вдоль неглубокой морщинки, пересекающей лоб: жара не было, что удивительно, учитывая вчерашнюю операцию на уровне медицины девятнадцатого века. Как хорошо, что у него такой замечательно сильный организм. Но шутить с этим не стоит, потому пусть отдыхает. Подойдя к комоду, она выхватила из ящика первые попавшиеся джинсы и футболку и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь. Хоть и рано, но так даже лучше, она успеет переделать многое: примет душ, потом приготовит что-нибудь легкое, вроде овсянки, на завтрак. Перед открытием лавки предстояло закончить и доставить цветочную композицию для офиса мистера Тауни. В уикэнд выручка обычно лучше, работы хватает даже у таких неудачников, как она. На сегодня заранее заказаны две доставки, ими она займется после обеда.

***

Ричард лежал на спине, прилежно притворялся спящим, и тайком, из-под ресниц, наблюдал за возней Люси, выбирающей одежду в нижнем ящике комода. Девушка наклонилась, стоя боком к нему, халатик, и без того короткий, задрался и обнажил верхнюю часть бедер. Славные какие ножки! Вот плутовка, знает, что показать. Бесконечно длинные и стройные — любой мужик с радостью закинул бы их на свои плечи. Рик почувствовал мгновенный прилив крови к паху. Черт! О чем он думает, а? Хотя, может, это и не игра, и она решила, что он действительно спит. В любом случае, вышла, так ничего и не высказав по поводу его нахального вторжения в ее спальню. Он-то рассчитывал на другую реакцию и даже был несколько разочарован, что мелкая колючка не наорала на него. Никогда этих женщин не поймешь. Напоследок спасительница плотно прикрыла дверь — а вот это Рика уже не устраивало: он предпочитал слышать, чем она занимается. Не то, чтобы не доверял, она ведь только что солгала полицейским, что звонок был случайным. Теперь Синеглазке сложно будет признаться, что говорила неправду, это вызовет кучу вопросов к ней самой. Но он привык не доверять слепо и не пускать важные вещи на самотек. Контролировать. Он выждал немного и слегка приоткрыл дверь. Прислушался: в ванной шумит вода. Так-то лучше, он не должен позволять ей делать глупости. Неосторожный звонок вчера и так уже привлек внимание полиции. Хорошо, что копы не пожелали осмотреть комнаты, именно из-за подобной возможности Рик и завалился в постель Люси, чтобы их посчитали любовниками. Он мог бы даже предъявить документы, по которым въехал в страну. Это безопасно и простофили-полицейские никогда бы не определили, что имя в них — не его. Рик довольно редко использовал собственный паспорт, когда ехал на деловые встречи за границу. Чаще страховался и недавнее происшествие показало, насколько он прав, проявляя осторожность. Рик не без удовольствия нырнул обратно в нагретую уже постель с удобным, без горбов и рытвин, матрасом, что было выгодным отличием от ложа в гостиной. Кровать все-таки была немного коротковата, а постельное белье из непривычной для него грубоватой простенькой бязи сплошь аляповатых цветов, но зато пахло здесь весьма приятно — как и от самой Люси, чем-то вроде смеси лимона и свежей травы на зеленом лугу. Слава богу, аромат не цветочный, ему хватило вчерашней кошмарной операции на полу, среди кип цветов. Наконец выдалась минутка покоя, чтобы, не торопясь, с ясной головой подумать о создавшемся непростом положении. Прежде всего, что делать сейчас? Проще простого послать девчонку в магазин за телефоном и уже через пару-тройку часов он будет на борту джета, на пути в Бостон. Но что тогда? Он так и не узнает, кто в организации его предал. Ему придется сменить всех, кто имел отношение к его сделкам с Раулем Альваро, который так коварно заманил его в ту ночную ловушку. И не просто устранить, но показательно вычистить по законам омерты́*. То, что имеется в организации завелся предатель, он уже не сомневался, вот только на каком из уровней? Сам Рауль Альваро, бывший однокашник Чиано по Гарварду, — не мафиозо, он торговец, пусть и контрабандист, и его люди — не боевики. В том, что не он заказал его, Рик был почти уверен. Да и зачем Раулю убивать его? Это бессмысленно, ведь именно клан «Рокко» обеспечивает ему рынки не только в Англии, но и остальной Европе, в Азии и в США, а это основа его бизнеса и богатства. Если Чиано вдруг не станет, конкуренты в момент сметут весь бизнес Альваро, и тому это прекрасно известно. Но все-таки именно приятель лично просил его о встрече, назначил место и время, заманивая в смертельную ловушку. Что же заставило Рауля сделать это? Ричард воскресил в памяти их последний разговор, вечером, накануне предательской засады. Тот позвонил около девяти, сказав, что это срочно, и, заставив на полчаса прервать деловую встречу с китайскими партнерами. Устроившись в отдельном кабинете со стаканом бурбона, Рик минут двадцать слушал жалобы на проблемы, которые возникли с грузом шампанских вин на таможне в Кале. Наконец испанец перешел к делу и предложил: — Рикардо, приятель, мне сейчас нужна оборотка, я с удовольствием обменяю свою долю в «Гросвенор-казино» на твое участие в моем бизнесе. Нужно как-то усмирить Бурена, того прыткого начальника таможни в порту Кале. Слегка припугнуть, чтобы тот ослеп и оглох, когда мой товар проходит через его проклятую таможню. Я теряю миллионы из-за этого упрямого осла. Поможешь, а? — А не слишком ли много ты предлагаешь за шкуру какого-то бюрократишки? — насмешливо спросил Рик, не вынимая сигареты изо рта. Его забавляли бесконечные компромиссы с совестью, которые постоянно заключал Альваро; приятель считал себя честным коммерсантом, но большой бизнес — вещь грязная и никогда-то у него не получалось вести дела по совести, не привлекая силовиков из «Рокко». Почему так, интересно? — Для кого другого это действительно было бы слишком, но для тебя — даже мало, друг мой. Ты столько мне помогал… — голос приятеля дрогнул, Чиано мог бы в этом поклясться. Неужели все-таки сам Рауль подстроил ловушку? В такое Рик просто не мог поверить, как в нечто совершенно невозможное. Испанец всегда был миролюбив, нервно вздрагивал при виде оружия, про таких говорят: тихоня и мухи не обидит. Не обидит... Однако вот как все обернулось и не поспоришь, что Рик оказался в этом дерьме по милости Альваро, который хладнокровно заманил его к тем проклятым докам. Вот чего стоят его гребаная интуиция и умение разбираться в людях! Испанец утверждал, что находится сейчас по делам в Ливерпуле. Что это за дела, Рик не спрашивал, сам знал в точности: именно отсюда контрабандные вина из Франции, Испании и Америки, расходятся по всему Соединенному Королевству. Крышует эти операции, разумеется, местная ячейка клана «Рокко». Рауль назначил тайную встречу и Ричарда ни на секунду не насторожило, что координаты друг выслал именно ему, а не его ближайшему помощнику Валмиру Касе, как обычно. Подручный проверил бы основные данные, например, выяснил, откуда на самом деле звонил Альваро, обнаружил бы, что место встречи выглядит крайне подозрительно, послал бы людей проверить. Но Рик так замотался тем вечером с неуступчивыми и жадными китайцами, что даже не предупредил Касу о запланированной в Ливерпуле ночной встрече. Это было нарушением годами проверенного протокола, он просто привык полностью доверять Раулю. И зря, как оказалось. Рик сжал зубы от злости на себя. Какой же он болван! Но, кто мог предположить, что Альваро предаст многолетнее сотрудничество и на месте встречи будут ждать пули? Славно вляпался, нечего сказать! Итак, выходит, первый предатель Рауль Альваро. Чиано огорченно вздохнул и обмотанные тряпкой ребра тут же отозвались режущей болью. Вопрос, почему Рауль его предал, все еще оставался открытым. Зная мотивы поступков, которыми руководствуются партнеры или враги, можно предсказать их вероятные действия и выстроить правильную стратегию. Альваро всегда был кристально прозрачен для Рика, кроме того связан клятвой, что делало решенным вопрос о его дальнейшем пребывании на этом свете. Мда, вот так загадка! Рауль знал, что сам будет первым подозреваемым, что его бизнес полетит к черту без Ричарда, и все равно предал. Что же было на кону? Жизнь? Деньги? А может, он надеялся на покровительство кого-то более могущественного, чем клан «Рокко» или на какие-то преференции? Что ж, Чиано об этом обязательно узнает, если, конечно, выберется живым из этой заварушки. В груди ныло не только от травмированных ребер, но и от мысли о предательстве того, кто много лет считался добрым приятелем. Придется отложить выяснение мотивов Рауля до личной встречи. В том, что она состоится, Ричард нисколько не сомневался. Стоило также подумать и о других участниках ночной засады. У старого дока его встречали профессиональные боевики и Альваро им не хозяин. Рик видел только двоих из них. И кто же они — пожилой усач и верзила с военной выправкой, которые организовали ему столь теплый прием и отправили на тот свет двух его телохранителей? Старший — явно босс. Он казался Ричарду смутно знакомым, но как ни ломал голову, вспомнить откуда, не получалось. Где же он видел эту усатую морду? Единственное в чем он был уверен — тот не из его организации. Всех заметных членов клана он, как Главный Босс, обязан знать в лицо и по имени, его же самого знает только узкий круг избранных. Рик попытался вспомнить, встречал ли он его в доме Рауля или среди его сотрудников, но нет. Не может быть. Даже в темноте Рик, который сам отличался элегантностью, благо происходил из рода старой итальянской аристократии, заметил мятый, дурно пошитый костюм — таких типов пижон Альваро не держал на службе. Пожилой казался гангстером, предводителем шайки средней руки. Нужно будет запросить информацию у Касы, человека по таким приметам отыскать не трудно. Что же касается молодого боевика — это просто наемник, солдат, его можно не принимать во внимание, хотя, конечно, стоит примерно наказать в назидание другим. Рик осторожно, чтобы не растревожить раны, повел затекшими плечами и лениво подумал, что в последнее время совсем размяк, еще лет пять назад никому и в голову не пришло бы нападать на главу «Рокко», имя это гремело по всему миру и внушало почтительный трепет всем, кто в теме. А что сейчас? На него покушаются, а косовские кланы вот-вот отожмут трафики в Германии и Северной Европе. Мир стремительно катится в бездну, а хищник, который позволяет себе расслабляться, завтра станет едой. Пожилой усатый хрыч — вторая цель. Ясно, что он мафиозо, организовавший нападение. Его мотивы кристально прозрачны — устранить конкурента в регионе. За ним может стоять кто-то более могущественный, но вряд ли. Скорей всего, он представитель какого-то второразрядного провинциальной шайки: только там могут быть настолько тупы, что не знают, что лидер клана «Рокко» бессмертен, потому что на место выбывшего, всегда тут же встает его приемник, который ничем ему не уступает и так же анонимен. И тут возникает главный вопрос: каким образом «второй» вообще узнал об Альваро? Это просто нереально для постороннего — вычислить связь как самого Рика, так и лидера «Рокко», и ассоциировать их с бизнесом Рауля Альваро. Невозможно, если не быть посвященным в их сделки. И отсюда вытекает еще более неприятное утверждение: все организовал человек, занимающий высокий пост в его собственном клане. Рик стремительно сел на кровати и даже не обратил внимания, как резанула плечо боль. Внезапно кусочки пазла сложились в весьма неприглядную для него самого картину. Не́кто, занимающий достаточно высокий пост в его клане и поэтому знающий о его отношениях с Наварро, задумал и осуществил покушение на него, Ричарда Чиано. Этот не́кто думает, что ему выгодна смерть босса, потому мог купиться на обещание поддержки от стороннего сильного клана. Тут Ричард откинулся обратно на подушку и с облегчением выдохнул: это не может быть его помощник и друг Валмир Каса, тот не так глуп. Хотя, конечно, кое-какую осторожность проявить необходимо. Как говорится, доверяй, но проверяй. Скорее, это кто-то из офицеров клана. Логичнее всего предположить, что это Дэвис. Джерри или, как зовут его друзья, Джей Дэвис — член ближнего круга Семьи, близкий друг Рика уже много лет. Об Альваро Джей, естественно, знал, потому что курировал все операции с ним и лично отчитывался перед Чиано за поставки от испанца. Вот уже четыре года Джей — лейтенант клана в Великобритании, управляет местными ячейками, с ним Рик встретился позавчера в Лондоне и сам рассказал о поездке в Ливерпуль. Вроде бы все сходится. У Джея была куча времени, чтобы организовать засаду; он вполне способен силой заставить Рауля сказать все, что ему нужно. Но зачем ему смерть Рика? Неужели думает, что Совет выберет его? Размечтался. Джей не глупец, если он предает, должна быть другая причина. И все-таки что-то в этой кандидатуре на роль Брута Рику не нравилось. Он не был бы столь успешным бизнесменом, если бы не чувствовал людей. Годами он тренировался замечать малейшие изменения в настроениях, толковать обмен взглядами, неосознанный, но красноречивый язык жестов. Сколько раз это спасало ему жизнь? Он затруднился бы в подсчетах, потому что встречался с самыми опасными людьми мира почти ежедневно. В Джее Дэвисе он фальши не замечал, но тот все-таки тертый калач. Хитрый, вдумчивый, внимательный к деталям, смелый, осторожный. Он никогда не спешил, не принимал скоропалительных решений. Идеальный интриган. Когда обнаружилось, что один из подручных связался с конкурентами и действует по их указке, компрометируя «Рокко» в глазах властей, именно Джей мудро и расчетливо перекрыл тому все контакты и заставил бежать из Великобритании. Правда, казнить негодяя пришлось самому Ричарду, но он был не в обиде. Он проделал это с удовольствием. При воспоминании об их с Инес маленьком «приключении» в парижском казино губы Рика невольно скривились в усмешке, но он тут же посерьезнел. Наказывать негодяев всегда очень приятно, но сперва их необходимо вычислить. Потому нельзя сбрасывать Джея со счетов, более того, пока что он главный подозреваемый. Не исключено, что он перетянул на свою сторону и лидеров местных ячеек — а это значит, что клану придется впутаться в настоящую войну. Рик снова тяжело вздохнул и потер бок. Им нужно хорошо поработать, прежде чем они наведут здесь порядок. Предательство — худший из грехов перед кланом, по законам омерты́ за это полагается смерть, но сперва виновный должен будет увидеть, как его близкие умирают из-за него. Это делалось максимально жестоко и всегда специально широко освещалось в СМИ, чтобы воспитать у людей верность, такую же безусловную, как инстинкт самосохранения. Это помогало на время, но человек есть человек, предательства все равно изредка случались, по дурости или самонадеянности, но чаще причиной служила банальная, но извечная жадность. — Вы уже не спите? — Люси заглянула в комнату, одетая джинсы и футболку с эмблемой их домашнего футбольного клуба. Рик кривовато усмехнулся, снова узрев девиз: «Ты никогда не будешь один». Похоже тут все как один фанаты «Ливерпуля». Еще он невольно отметил, что изумрудно-зеленый цвет очень идет девушке, делая ее глаза сине-зелеными, как море. — Я сварила кашу, вам нужно поесть. — Увидев, что Рик продолжает лежать и, подняв одну бровь, вопросительно уставился на нее, Люси воинственно подбоченилась и строго добавила: — В постель еду не понесу! Не дай боже, разведете мне тараканов. Вставайте, Рик, все готово. Пришлось подниматься. На кухне его ждала порция какой-то сероватой размазни, очевидно, это и была каша, а также свежезаваренный чай, который он обычно не пил. Но это же Англия, тут обитают странные чайные маньяки. Даже смешно, как будто это они чай придумали! Аппетита не было, но в самом деле, нужно ведь набираться сил. Он плюхнулся на кухонный табурет, жесткое сиденье которого прикрывал потертый круглый коврик, и взял ложку, нацеливаясь на подозрительное варево. Люси не садилась и, поглядывая в окно на свои драгоценные баки, пила чай. Не ощущая вкуса, Ричард съел пару ложек каши и вдруг понял, что зверски голоден, ведь он больше суток ничего не ел. Впрочем, проглотив еще несколько ложек, он почувствовал, что сыт по горло этой вязкой субстанцией, и потянулся к газете, которая лежала на столе, рядом с его тарелкой. Это оказался никуда не годное местное издание в четыре страницы, но именно оно-то и был сейчас нужен Рику. Не терпелось узнать, какой же резонанс вызвала перестрелка у доков и какие выводы сделал полиция. Бегло проглядывая заголовки вроде: «Блистательный ужин у мэра» или «Как скажется на госслужащих подорожание тарифов на платную парковку?», он быстро добрался до третьей полосы, где печатались криминальные новости. Здесь, среди репортажей о жертвах бытового насилия и большой статьи о воре, который крадет электросамокаты у торгового центра, он нашел упоминание о недавней стычке в заброшенном доке: «Несмотря на то, что перестрелка, имевшая место позавчера ночью близ порта, стала причиной гибели как минимум двух человек, полиция не раскрывает деталей расследования. Мы можем только догадываться, что старый док как всегда стал ареной для выяснения отношений местных криминальных группировок». Рику не нужен был переводчик, чтобы увидеть то, чего по разным причинам не мог написать репортер: тот, кто устроил разборку, со всех сторон прикрыт местной полицией и властью. И он в точности знал, кто защищен лучше других в этом регионе — теперь он был почти уверен, что той ночью в него стреляли люди его собственного клана. — Ч-что-то не так? — Люси поежилась от страха, но не смогла отвести взгляда от вмиг изменившегося лица своего гостя. Из флиртующе капризного знойного красавца, он превратился в непроницаемо сурового и крайне опасного незнакомца. В кухне словно похолодало на несколько градусов и она невольно зябко повела плечами, прогоняя инстинктивное желание отступить в уголок за холодильником. — Что-то в газете прочитали? Рик поднял голову и, словно сейчас только заметил ее, немного расслабил плечи, улыбнувшись краешком губ. — Нет там ничего путного. Просто вспомнил кое о чем. Синеглазка, перевяжешь мне ребра? Повязка сбилась, и наверное, нужно еще капнуть на рану того адского пойла, которым ты травила меня вчера. — Хорошо, но сперва съешьте еще три ложки каши. Рик слегка погипнотизировал ее своими загадочными черными глазами: — Мне б воды… Но девушка не поддалась и упрямо покачала головой: — Сразу после каши. Пожалуйста, вы почувствуете себя гораздо лучше. Мужчина сдался и снова зацепил ложкой клейкую массу в тарелке, которую подталкивала к нему Люси. С отвращением проглотил и немедленно запил сладким чаем. Одобрительная улыбка на лице девушки, против воли немного улучшила его настроение. Еще пара ложек и с завтраком было покончено. Довершили утреннюю трапезу таблетки парацетамола. Наступила очередь перевязки. Рана на плече выглядела не так уж плохо, не гноилась, почти не опухла. А вот на ребра было страшно смотреть: огромный багровый синяк расплылся по нижней части грудной клетки, но все же болело меньше, чем накануне, и отёк как будто немного спал. Рик, сцепив зубы, вытерпел промывание текилой и с облегчением вздохнул, когда теплые нежные руки Люси принялись оборачивать его торс и плечо полосками материи. Одевшись, он опустился в кресло в гостиной, от нечего делать прихватив с кухни газету. Люси тем временем облачилась в легкую курточку из светлой плащевки и с трудом вытащила из лавки большой короб для транспортировки хрупких букетов, в который уже погрузила сегодняшний заказ с цветочной композицией для офиса. — Я вернусь быстро. Потом съезжу в магазин за телефоном. Рик промолчал, задумавшись о чем-то, и она вышла из квартиры. Оставшись один, мужчина прошел на кухню и некоторое время наблюдал из-за занавески, как Люси устанавливает неуклюжий короб на багажник видавшего виды велосипеда. Несколько минут она возилась с креплением, потом, неловко перекинув ногу через высокую мужскую раму, отъехала. Двор опустел и Рик предпочел вернулся в гостиную. Бездумно пощелкал пультом — так и есть: на телевизоре всего два канала, причем скучнейшие. Ничего не оставалось, нужно придумывать, каким образом дать знать о себе тем, кому можно верить, не опасаясь предателей. На этот счет у них, конечно, имелся протокол, нужно лишь позвонить на номер связного. Сообщение сразу же будет передано Касе. Но в том и загвоздка, к своему помощнику он решил не обращаться, пока не убедится полностью, что его расчет верен и предатель не он. Удобнее было бы связаться напрямую с одним из братьев или с Биллом Сигерсоном. К сожалению, все эти люди — теперь посторонние для криминального мира, женатые и не имеют права рисковать собою. Нужно действовать тоньше, через посредников, чтобы ни одна из ниточек паутины, возможно, раскинутой недругами, не дернулась. Ему следует лечь на дно, пока он не выяснил точно, кто из его организации предатель.