***
Илейн оборачивается, бросая прощальный взгляд на столицу, уничтоженную восстанием и пришедшим после мором, оттого теперь холодную, пугающую, обугленную, полную трупов и призраков. Короткий щелчок пальцев, и город вспыхивает мертвым зеленым огнем. — Покойтесь с миром, Ваше Величество, — и некромант пришпоривает коня, прижимая к груди искалеченное тело мертвой принцессы.Щелчок пальцев
12 апреля 2020 г. в 17:42
Столица горела. Пылали дома, лавки, сады. Там, где еще вчера царил тихий мир, сейчас бушевало лишь безразличное пламя. Черной чумой шли по улицам люди. И люди ли? Сейчас они больше похожи на стаю обезумевших крыс.
— Расходитесь! Тушите пожары! Вам нечего тут делать! — жиденький строй еще верных престолу офицеров палит в воздух. Толпа молчит. Офицеры отступают назад, шаг за шагом теряя уверенность. Вон, у одного уже сдали нервы - бросил ружье и тихо исчез за спинами восставших. Его не тронули. Пока что. Нет, цель этой чумы иная.
Со ступеней дворца хорошо виден город, видно гибельное черное море. Я могу рассмотреть все до мельчайших подробностей. Значит, вот так закончится мое правление? Я оставлю после себя лишь пепелище и гору трупов? Жаль. Знаю, я не был хорошим королем, но все же верил, что смогу оставить дочери сильное государство, полную казну, богатый дворец, откормленную армию. Наверное, я перестарался.
Слева громко зацокал по мощенным дорожкам черный конь. Откуда бы? Есть еще смертник, решившийся выехать из дворца в такой час? Высокий всадник в черном плаще вместе с лошадью похож на вестника смерти. Он осаживает коня прямо передо мной и скидывает капюшон. Не так уж и неправ я был. Некромант.
— Отдай мне принцессу, Валентин! — уверенный голос разносится по двору, заставляя немногочисленных аристократов удивленно обернуться. — Рядом со мной ее не тронут.
Может ты и прав. О некромантах ходит дурная слава, особенно среди простого люда. Даже эти безумцы за воротами не полезут тебе под руку, но все же…
— Гретель в безопасности. Ей ничего не грозит и без твоей помощи. Я больше не нуждаюсь в твоих услугах, Илейн.
Улыбка на его лице выглядит жутко.
— За твоей спиной уже стоит костлявая, король, — в его глазах нет ни капли жалости. — Своей жадностью и глупостью ты обрек всю страну на гибель. Не пройдет и двух часов, как твоя голова будет украшать парадный вход. Ей ты тоже желаешь такой участи? Или искренне веришь, что люди, которых ты держал на грани голодной смерти, пощадят дочь своего мучителя?
— Гретель уже далеко. Она надежно укрыта. До нее не доберутся.
Я верю, что не доберутся. Только не до нее. И ты ее не получишь.
— Идиот, — Илейн презрительно скалится. — Я вернусь за телом принцессы, если от него хоть что-то останется.
Каблуки впиваются в бока вороного. Конь срывается с места, вылетая за ограду прямо в толпу, но люди покорно отступают с его пути, едва взглянув всаднику в лицо. Некромантов и правда боятся.
Скачи, скачи, вестник гибели. Смерть все равно идет за тобой по пятам. Смерть, что принес в этот край я.
Говорят, у сказок счастливый финал, но, видно, моя сказка дурная. Так о чем бишь я? Ах да, жил-был король…
Гаара досталась мне спокойным, тихим королевством. У нас нет ни залежей алмазов или золота, ни умелых мастеров, чьи изделия ценятся во всем мире, ни редких сортов каких-нибудь цветов или фруктов. Через Ферст — столицу — проходит восточный торговый путь, с него мы и получали основную прибыль долгие годы. Едва заняв престол, я решил это изменить. Я был молод, горяч, полон сил. Вскоре к восточному пути присоединился южный, на полях крестьян появились редкие злаки, в казне прибавилось, наконец нашлись средства на ремонт старого дворца. Я искренне верил, что смогу обогатить свою страну, сделать людей счастливыми.
А потом я женился. Родилась Гретель. И я… я совершил ошибку. Забросил налаживание связей, перестал появляться на советах. Всего какой-то год, и все, что я не достроил, медленно расползлось, как недошитое одеяло. Следующий год был неурожайным. Люди начали голодать. На дорогах появились целые банды, оттого торговцы вовсе начали обходить Гаару стороной. Но я не мог позволить недоедать своей любимой дочери. Только не ей. Я не открыл королевские амбары, я не раздал людям зерно. И они не простили мне этого.
Я собрал армию, солдаты очистили дороги от всякой падали, торговцы вернулись, голод миновал. Я не решился распускать военных: они были неплохим рычагом давления. Пришлось поднять налоги, чтобы содержать всю эту силу. А потом еще поднять, чтобы обновить и расширить дворец, еще, чтобы окружить себя достойными аристократами, еще… Я привык жить в роскоши, привык к этой сытой удобной жизни, привык, что все проблемы решаются выстрелом офицерского ружья. Я нанял Гретель лучших учителей, нашел лучших фрейлин, приставил в охрану боевого мага и некроманта. Моя девочка была счастлива.
Меня иногда терзали сомнения, когда, изредка покидая дворец, из окна позолоченной кареты я видел худые серые домишки и угрюмых людей, видел надменных солдат, что плевали крестьянам под ноги. Затем на юге началась война, торговый путь вновь иссяк. Мне пришлось распустить большую часть армии, потому как платить стало нечем. И вот. Теперь эта армия стоит перед моим домом.
Пожалуй, я ошибся, оставив их без жалования. А на счет остальных бунтарей. Все, что я делал, это ради Гретель и ее будущего. Я не знаю, что делают здесь эти люди.
Слышится крик офицера. Кажется, его разорвали на месте. Ворота падают под тяжелыми ударами. Разъяренная толпа поглощает меня с головой. Да, я ошибся, но я не жалею. Ни о чем не жалею. Для этого уже слишком поздно.