Мир Илейна. Истории некроманта

      В душе поднималось глухое раздражение на несправедливость жизни — чувство бесполезное, но неизбежное.       Илейн молча опустошил третью по счету кружку, все глубже кутаясь в свой черный некромантский плащ и забиваясь подальше в темный угол. В таверне царили оживление и праздник. Деревенские девушки в ярких платьях пели песни и со звонким смехом танцевали со всеми, кто им приглянется. Вон, Рафору уже в четвертый раз не дали присесть, утягивая в очередное музыкальное безумие.       Илейн обиженно нахохлился, точно мокрый воробей. Никто не любит некромантов. Ни одна из тех красавиц, что сейчас цветным вихрем кружатся посреди трактира, не предложила ему руки. А Илейн надеялся! Даже снял свой мрачный плащ и простоял с улыбкой поближе к центру долгие десять минут. Ах, что там! У него будто на лбу написана профессия. Девушки обходили его стороной, аки прокаженного. Это было обидно. Чертовски обидно!       Илейн не считал себя уродом, и целый час угробил на то, чтобы отмыться от могильной земли и вытравить навязчивый запах тлена. Знал бы, что эти усилия того не стоят, потратил бы время на что-то более полезное. Поднял парочку восставших, например.       Белые плащ Рафора снова замелькал среди танцующих. Илейн даже из своего угла слышал, как он радует девушек своими несмешными шутками и лучезарной улыбкой.       Илейн тоже знал немало шуток. И неважно, что в большинстве своем они отдавали профессиональным черным юмором, обычному люду не то что непонятным, а порой принимаемым за угрозу или издевку.       Илейн печально принялся за четвертую кружку. Алкоголь постепенно начинал действовать. Какой бы устойчивостью не обладал организм некроманта, иммунитет он имел лишь к трупным и природным ядам, а отнюдь не к алкоголю. И медовуха начинала свое черное дело.       Будучи по натуре своей социофобным одиночкой, Илейн вдруг решил, что, раз на этом празднике такие дурацкие правила для девушек, то он обязан их нарушить и познакомиться с кем-нибудь сам, не дожидаясь приглашения. Тем более Рафора в очередной раз не отпустили за стол к другу.       Илейн решительно встал и внимательно (как ему казалось) осмотрел зал. В глаза бросились увесистые связки лука, открытые нараспашку окна и заполненная стойка. Одиноко сидящих за столами было совсем немного, в основном такие же неудачники, как и сам Илейн. А вон там, в углу, в темном плаще? Это точно женщина! Радость отразилась на лице Илейна и, подхватив недопитую кружку, через всю толпу он полез очаровывать гостью.       — Добрый вечер, госпожа! — Илейн бодро плюхнулся на лавку напротив женщины, чудом незатоптанный в танцевальной кутерьме. — Позвольте мне сегодня составить вам компанию в этот чудесный вечер? Где-то в пьяной голове всплывали обрывки воспоминание о Рафоровом этикете и манерах.       — Забавно, что ты сам предлагаешь мне свою компанию, некромант. — Женщина улыбнулась.       Большая часть ее лица была скрыта полупрозрачной черной вуалью, за которой однако нельзя было рассмотреть и кусочка кожи. На виду оставались лишь тонкие губы с темной помадой и острый подбородок с уродливым шрамом слева, будто кто-то выдрал кусок плоти. Руки незнакомки были также открыты и изящно сложены «домиком», открывая вид на кружевные рукава черного платья. Аристократка?       — Ох, вы так легко узнали мою профессию! А я так старался ее скрыть! — Илейн всплеснул руками.       — Знающие тебя всегда узнают. — Леди лукаво улыбнулась. — Раз уж сегодня ты мой спутник, быть может, расскажешь мне какую-нибудь историю?       — Историю? — Илейн задумчиво почесал за ухом. — Я не очень-то хороший рассказчик, но помню пару сказок, которые рассказывал мне на ночь отец. Думаю, вам понравится. — Илейн прокашлялся и на всякий случай сделал еще глоток. — Давным-давно, когда боги еще слышали голоса смертных, жил-был один мальчик. Мальчик был сиротой. Родители его умерли рано, а других родных у дитя не было. Мальчика взяли на воспитание две старушки-монахини, оставив в своем монастыре. Мальчик рос, пусть не в любви и достатке, но в тепле и заботе. Но недолгие годы длилась его спокойная жизнь. Когда мальчику не было и шести, на монастырь был совершен налет. Разбойники поубивали всех монахинь, они хотели убить и мальчика, но вмешался бог смерти…       — Разве Смерть — это божество? — Женщина заинтересовано склонила голову набок. — И разве она мужчина?       — Это просто сказка! — Недовольный, что его прервали, Илейн снова глотнул из полупустой кружки. — В этой сказке есть бог смерти!       — Хорошо-хорошо, продолжай! — Женщина с тихим смехом подняла руки.       — В те времена бог смерти был еще совсем молод и наивен, был полон справедливости и сострадания. Он желал людям добра. И, увидев, как злые люди убивают маленького мальчика, он не смог остаться в стороне. Вместо того, чтобы забрать мальчика, он лишил жизни преступников. Но по всем законам мира мальчик все равно должен был умереть. И тогда бог смерти пошел на крайности — он вырвал из груди мальчика его смерть и отдал ему часть своей божественной жизни, совсем маленькую часть, но сделавшую мальчика бессмертным. На долгие годы бог смерти забыл о содеянном, пока однажды не встретил человека, чью жизнь выпили без остатка. Лишь сам бог смерти мог сотворить подобное. Но кто же мог завладеть его силой? И бог начал свои поиски. Искать было совсем несложно: за разрушителем тянулись горы высушенных трупов и одичавших людей. Бог смерти плакал, видя, в каких тварей превратила их его бездумно использованная сила.       И наконец, когда он добрался до того, кто начал весь этот кровавый ад на земле, то увидел того самого мальчика, которому сохранил жизнь и лишил смерти. Мальчик вырос, мальчик научился использовать подаренную силу и делиться ею с другими. Увы, использована она была не на благо.       «Зачем? — спросил бог-смерти.— Зачем ты сотворил все это?»       «Потому что ты дал мне силу сотворить это», — ответил мальчик.       Бог смерти не смог убить его, потому как сам забрал у него смерть. Он запер мальчика глубоко в скале, там, где он веками будет медленно сходить с ума в одиночестве, пока однажды мир не изобретет лекарство от бессмертия. Сам же бог смерти выколол себе глаза, отрезал уши и язык. Он не хотел больше слышать мольбы смертных, не хотел видеть их отчаянные лица, не хотел говорить им слова успокоения. Отныне бог смерти стал беспристрастным палачом, сердце которого до сих пор обливается слезами по тем людям, что погибли от его ошибки.       — Какая поучительная сказка. — Женщина улыбнулась.       — Мой отец любил такие. — Илейн улыбнулся в ответ.       — А рассказывал ли твой отец тебе сказку о том, как появился первый некромант? Илейн пожал плечами.       — Боевой маг влюбился в саму Смерть и стал ее нареченным, она же подарила ему силу в знак их брачного соглашения. Женщина звонко рассмеялась, даже хлопнув в ладоши от восторга.       — Мой юный некромант, увы, все было совсем не так. Это Смерть полюбила мага. Но тот уже был влюблен в другую. И Смерть из ревности забрала его возлюбленную, в надежде, что теперь маг обернется к ней. Увы! Он был безутешен. И тогда Смерть предложила магу сделку, за которую из-за ее ревности и обиды до сего дня расплачивается весь мир. Смерть даровала магу силу возвращать мертвых, чтобы он смог вернуть свою возлюбленную. Маг же стал нареченным Смерти и обещался остаться вместе с ней в бессмертии, когда его земная жизнь подойдет к концу.       — Смерть его обманула, — прошептал Илейн недоверчиво, — невозможно вернуть умершую душу.       — Да, — женщина грустно вздохнула, — она обманула его, а он в ответ обманул ее. Он разбил свою душу и силу на тысячи осколков. Так появились некроманты. И Смерть считает их всех своими нареченными. Она бродит, вглядывается в лица, ищет того-самого, но его больше нет.       В голосе женщины прозвучала застарелая тоска и обреченность. Илейну даже стало жаль ее. Быть может, и в ее жизни случилось нечто похожее.       — И Госпожа Смерть не раскаивается в своем обмане?       — Госпожа Смерть раскаивается, что вообще решилась на такую глупую сделку. Не стоило затевать бессмысленных игр со смертными. Маг воспользовался ее слабостью, и она проиграла. Не может ведь и правда какая-то смертная девчонка быть лучше нее!       Точно что-то личное. Илейн напрягся, боясь услышать за сказкой вторую, реалистичную душещипательную историю.       — Ты чем-то похож на него. — Женщина подняла голову, Илейн ясно почувствовал, как она смотрит ему в глаза. — Хочешь, заберу тебя с собой прямо сейчас?       Холодок страшного понимания от этих слов заставил волосы загривке Илейна встать дыбом. Он бросил быстрый обреченный взгляд на веселящегося Рафора, боясь двинуться с места.       — Ах, да. — Женщина скучающе подперла щеку рукой. — Друзья, семья, любимые. Вы, некроманты, все же такие люди.       Она неторопливо поднялась, оправила платье, будто не рассказывала пару минут назад историю своей жизни, выдавая за сказку.       — Надеюсь, ты хотя бы разрешишь поцеловать тебя на прощанье? — Она снова улыбалась. — В благодарность за приятный вечер.       Она не стала ждать ответа. Она плавно склонилась над замершим на скамье некромантом. Илейн лишь почувствовал, как его губ легко коснулись другие губы сухие и холодные, а в глаза из-под черной вуали заглянули бездонно-черные глаза самой Смерти. Миг.       Илейн шумно вздохнул, чувствуя, как замершее сердце снова начинает биться. Его вечерняя спутница исчезла без следа.