***
— Профессор! — Гарри явно был удивлен, увидев меня около аудитории, где сдавал свой последний экзамен. — Северус. Я больше не твой учитель, Гарри, — его робкая, но такая счастливая улыбка всегда согревает мне сердце, — Ты закончил? Хочу похитить тебя из школы. — Мы куда-то аппарируем? Ух ты! — то, что Гарри бесконечно любит сюрпризы, я понял еще год назад, но подготовка к его экзаменам совершенно не оставляла нам времени. И теперь он явно предвкушал приключения. После пересечения антиаппарационного барьера портключ перенес нас в наш любимый парк в Эдинбурге, где когда-то началась наша любовь. Зацветающие в мае вишни преобразили знакомое нам место. Одуряюще сладкий запах, кружащиеся в воздухе нежно-розовые лепестки — все это создавало незабываемую атмосферу. Я хотел, чтобы, даже если Гарри, благодаря Смерти, и забудет меня и наше свидание, эти волшебные эмоции согревали бы его еще достаточно долго. — Сев, какая красота! — Гарри обнял меня, глядя счастливыми глазами. И, как тогда, я не удержался и поцеловал его. Неспешный ужин в нашем любимом ресторане, веселые рассказы Гарри об экзаменах, вкусная еда и вино — все это рождало мысли определенной направленности. И когда мы снова оказались в гостиной того Эдинбургского домика, Гарри почти умоляюще прошептал: «Я же больше не твой ученик, Сев…» Да, больше он не мистер Поттер, а просто Гарри, мой Гарри. И я могу целовать его губы, ласкать его тело и сделать наконец-то полностью своим. Даже если только на одну ночь. Он жарко дышит и тихо стонет, когда проводишь языком по его шее. Выгибается, когда целуешь дорожку волос на его животе. Громко вскрикивает, когда пропускаешь его член в горло и сглатываешь. А потом улыбается и смотрит влюбленными глазами, когда проглатываешь его пряное семя. Сегодня я буду ласкать его долго-долго, чтобы его первый раз был приятным, сладким и почти безболезненным. Его мышцы крепко обхватывают мои пальцы, и я схожу с ума, представляя, как они обхватят мой член. А Гарри мечется, сминая пальцами простынь и умоляюще шепчет: «Пожалуйста!» Какой же он горячий внутри! Резко войдя на всю длину, я сцеловываю соленые капельки с его ресниц и жду, пока он расслабится. Ждать, чувствуя, как он сжимает мой член, кажется самой сильной пыткой. Но потом я начинаю медленно двигаться, и становится еще невыносимее. Гарри такой открытый, бесстыдный в своих желаниях. Он громко стонет и обхватывает меня ногами, вскидывает бедра навстречу и просит: «Сильнее…» И что-то внутри меня плавится от этого, выплескивается лавой, обжигает так, что терпеть больше невозможно. И я рычу, прикусывая его шею, и наполняю его своим семенем. А он, словно эхо, подхватывает мой крик, обжигая наши животы своей спермой. Прижимая к себе сонного Гарри и зарываясь носом в его волосы, я думал, что, даже если это мой последний день, я ни о чем не жалею. Прав был Марволо, главное провести его с любимым.***
Где я? Я огляделся, пытаясь рассмотреть в сумрачной пустоте хоть что-нибудь. И темнота, словно чувствуя мои мысли, начала расступаться. Вокруг меня появились знакомые деревянные стены Визжащей хижины, кровавые разводы на них, распростертое на полу тело с зеленоватым лицом. Я снова парил бестелесной сущностью над местом моей смерти. — Здравствуй, Северус! — ни облик, ни голос Смерти за эти годы не изменились. — Госпожа, — я склонил голову, стараясь передать все то почтение, которое стал испытывать за эти годы. — Вот все и закончилось. И твое Искупление завершилось, — ее шипящий потусторонний голос по-прежнему вызывал мурашки, но больше я не боялся. — Я готов, но… — в этом месте я снова говорил обычным старым голосом. После стольких лет шипения, это было настолько непривычно, что казалось, что говорит кто-то другой. Но сейчас горло сжал спазм, и я с трудом прохрипел самые главные слова, — у меня просьба. Гарри… Пожалуйста, Госпожа, сделайте так, чтобы он забыл обо мне. Я не хочу, чтобы он страдал из-за моей смерти. — Смерти? — она рассмеялась удивительно звонким смехом, — Какие же вы, люди, бываете забавные. Что бывший Лорд, полчаса назад умолявший не оставлять его возлюбленного с разбитым сердцем, что ты! Марволо? Просил о том же, о чем и я? Значит, он уже общался со Смертью… — Я не собираюсь забирать ни его, ни тебя. Он смирил гордыню и отступил, ты исправил свои ошибки и развел двух зачинщиков войны в разные стороны. Магический мир больше не на грани исчезновения. Искупление завершилось, но ваша жизнь продолжается, — облако начало медленно таять, а хижину затягивал туман, — Помни о своих ошибках и проживи ее достойно! И когда я остался в той же туманной пустоте, откуда-то сверху раздался громкий вскрик: «Да завершится Искупление во имя Магии!» Я вздрогнул от этого крика и проснулся. За окном занимался рассвет, рядом сонно моргал глазами разбуженный Гарри, а я судорожно хватал ртом воздух и не мог поверить, что я все еще здесь. — Сев? — толком не проснувшийся Гарри настороженно смотрел на меня, — Ты чего подпрыгнул? — Кошмар приснился, — я с усилием успокаивал дыхание, когда меня обняли теплые руки. — Все хорошо, Северус. Это просто сон, — Гарри прижимал меня к своей груди и тихо шептал мне на ухо, — Люблю тебя. Спи… — И я люблю тебя, Гарри, — я покрепче прижал его к себе, глядя на первый рассвет моей новой жизни, — Навсегда!