Не оставляй меня

Арсений сидел в своём любимом кафе. Вечно холодные руки грел горячий кофе, а взгляд был устремлён на одного парня, что был в помещении вместе с ним. Светлые растрепанные волосы, из-за чего парнишка был похож на воробушка, острые скулы, аккуратный нос, яркая улыбка на лице и карие глаза. Он был похож на Антона. Точнее, Арсений не мог утверждать, что он похож, ведь этот парень улыбается от уха до уха, в его глазах заметна жизнь, а Антон… В глубине души, Антон, наверно, такой же. По крайней мере, Арсению очень хотелось в это верить. Из мыслей брюнета выдернул Серёжа, что бесцеремонно плюхнулся на диван напротив самого Арсения. — Здорово всем тухлым яйцам, — усмехнулся Матвиенко, поудобней усаживаясь. — Да не хочу я на эту тусовку, Серый, — закатил глаза Попов, после чего поднёс кружку с кофе к губам, сделав небольшой глоток. — Ты же прекрасно знаешь, что я не люблю большое скопление девушек в одном помещении, особенно в клубе. Они мне на нервы действуют, когда выпьют и начинают ко мне лезть. — Знаю, поэтому и не настаиваю, — пожал плечами кавказец, смотря на друга. — Только не стань тем человеком, который читает книжки по вечерами под пледиком и моросит по любому поводу. Я же о тебе беспокоюсь. Арсений с улыбкой покачал головой. — Спасибо за заботу, но со мной такого точно никогда не произойдёт. Можешь не волноваться. Подавшись немного вперёд, Матвиенко зашептал: — Я твой лучший друг, моя обязанность за тебя волноваться. Арс засмеялся, Серёжа подхватил смех, возвращаясь прежнее положение. — Ладно, о чём… ну, или о ком ты там хотел поговорить? — Об Антоне. *** — То есть он просто ушёл? — удивился Матвиенко, когда друг закончил свой рассказ. Они сменили своё местоположение и теперь шли по тротуару одной из улиц города. — Да, просто ушёл, — кивнул Арсений, смотря прямо перед собой. — Его хорошему тону вообще учили, нет? — Это Антон, его, как мне кажется, вообще много чему не научили, — усмехнулся Арсений, останавливаясь перед пешеходным переходом. На светофоре для пешеходов горел красный. — Ну и зачем тебе он? — спросил Матвиенко, наблюдая за проезжающими машинами. — Не знаю, — признался Арсений, — но что-то в нём есть такое… Договорить он не успел, потому что на светофоре загорелся зелёный, а переходя дорогу в столь многолюдном месте, надо сосредоточиться на дороге. Как только они перешли на противоположную сторону, за Арсения начал говорить Серёжа: — Если скажешь «загадочное», то я развернусь и пойду от тебя куда подальше. — Именно загадочное, — усмехнулся Арсений, бросив взгляд на друга. Тот, в свою очередь не выполнив обещания, лишь засмеялся. — Романтик в тебе никогда не умрёт, — сказал Серёжа с широкой улыбкой на лице, — правда, Арс, какое «загадочное»? Парень не видит с рождения и его поведение более чем понятно. Ну, кроме того, что он ушёл с прогулки, так тебя и не дождавшись. Это более чем странно. — И чем же тебе понятно его поведение? — Это всего лишь мои догадки, но мне кажется, он боится привязываться к людям. Знаешь, и я прекрасно его понимаю. Многие зрячие-то люди боятся заводить новые знакомства именно из-за страха привязанности, а тут слепой… — Не думаю, что это из-за того, что он не видит, — перебил Попов. — Нет, это, конечно, повлияло… сколько-то… но в большей степени, мне кажется, он сам по себе такой. Дело в характере. — Если дело в характере, то тебе сложно с ним будет, — заметил Серёжа. — Я хочу его поменять. Сделать более живым что ли, — неожиданно признался Арсений. — Поменять? — усмехнулся Матвиенко, останавливаясь. — Ты рехнулся, Арс? Ты не знаешь, какие тараканы в его голове пляшут. Ты вообще о нём ничего не знаешь. Я бы вообще с ним на дружбу-то не рассчитывал, а ты его поменять хочешь. Не ты его спасёшь, это он тебя погубит. Хотя его вообще может спасать не надо. Оставь пацана в покое, ты не знаешь, куда лезешь. — То есть ты мне не поможешь? — улыбнулся Арсений, как будто всё, что сказал друг, его не задело. Серёжа молча смотрел на него, недовольно поджав губы и нахмурив брови. Мимо туда-сюда проносились люди, они все явно куда-то спешили, не замечая двух друзей, что сверлили взглядом друг друга. — Нет, я в этом не участвую. И тебе не советую, но разве ты меня послушаешь… Они продолжили путь. Арс поменял тему, потому что ещё чуть-чуть и его друг и вправду развернётся и уйдёт от него куда подальше, возможно, перестав с ним общаться на какой-то срок. Он мог, правда мог это сделать, несмотря на то, что они лучшие друзья. *** Длинные худые пальцы застыли над клавишами фортепиано. Надо ли ему сейчас разрушать эту тишину своей игрой? В квартире он один. За столько лет он наконец-то остался один. Есть лишь Джессика, но её присутствие почти не ощущается, ведь собака была максимально тихой и вообще именно сейчас она спала, свернувшись калачиком на своём законном месте. Вчера Антон всё же убедил мать в том, что за ним уже не нужен присмотр в виде родителей или Алёны Дмитриевны. Юноша прекрасно понимал, что теперь не будет этих тихих, спокойных вечеров с няней, когда он плотно закутавшись в тёплый и приятный на ощупь плед, слушает мягкий голос женщины, что читает ему очередную книжку. Он, правда, любил Алёну Дмитриевну, но ему отчаянно хотелось свободы. Точнее, ему отчаянно не хотелось никого нагружать своими проблемами. Антон понимал, что няня за своё сидение с ним получает деньги, но кошки, что неслабо скребли на его душе, не давали покоя. Алёна не раз говорила, что деньги её мало интересуют, она тут, потому что ей это нравится. Женщина уже пенсионерка, но работать в школе (где она проработала всю свою жизнь) сил уже не было. А сидеть дома желания не набралось и чайной ножки. Так она, в поисках несложной работы, наткнулась на объявление родителей Антона, что предлагали работу няней для их незрячего восьмилетнего сына. Алёна Дмитриевна многому научила Антона, ведь не зря она отдала свои лучшие годы школе, вкалывая там чуть ли не до нервных срывов, уча самых разных детей и выпуская их из-под своего крыла образованными и воспитанными людьми. Но вот прошло десять лет и пора самого Антона выпускать в свободный полёт. Милана сказала, что поговорит с Алёной. Антону очень хотелось, чтобы няня его поняла и приняла его решение. Пальцы аккуратно ложатся на клавиши. Звучат первые ноты любимого произведения Антона и все мышцы в теле, кажется, расслабляются. Шатен удовлетворительно вздыхает, продолжая играть. И вот завершающий аккорд, после которого ещё недолго слышен тихий удаляющийся звук. Как только в квартире снова воцаряется тишина, её тут же разрушает дверной звонок. Антон весь покрылся мурашками. Кто-то определённо ждал, когда произведение закончится. И, чёрт возьми, ведь не прикинешься, что никого нет дома, потому что в подъезде очень хорошо слышно фортепиано. Через несколько секунд звонок вновь повторяется. Шастуну приходится вставать и идти к двери. Когда цель достигнута, Антон закусывает нижнюю губу и нервно сглатывает. Хорошо, это не родители, потому что те открыли бы дверь самостоятельно своим же ключом. Это не Дима, потому что он уехал на несколько дней к бабушке. Да и он бы написал о том, что хочет зайти. Алёна Дмитриевна обычно без предупреждения тоже никогда не приходит. Это может быть только Арсений. Ну, или очень вежливые и культурные воры, которые, если ты откроешь, ещё и спросят можно ли квартиру ограбить. — Кто там? — спросил Антон так, чтобы за дверью услышали. И действительно услышали. Точнее услышал. — Арсений, — раздался знакомый голос с той стороны. — Антон, нам надо поговорить. — Почему тебя вечно на разговоры-то тянет? — не смог удержаться от вопроса Шастун, хмурясь. — Так проще решать все проблемы. Откроешь? Антон облизал пересохшие губы. Он не хочет открывать. Вообще не хочет, чтобы этот человек как-то с ним взаимодействовал. — Нет, не открою, — сказал Шаст, сглатывая. В ответ тишина. Когда уже создавалось ощущение, что за дверью никого нет, Попов вновь подал голос: — Ты всё решил уже там, в парке, да? Решил, что больше не будешь со мной общаться, да? Поэтому ты тогда ушёл и сейчас не открываешь? — Нет, Арсений, я… — Антон надоело разговаривать повышая голос и только из-за этого он открыл дверь. Только из-за этого. В душе Арсения всё ликовало, когда дверь открылась. Он стоял и улыбался как идиот, смотря на Антона, который был сейчас невероятно уютным и домашним с этим гнездом на голове, домашней футболке, широких штанах и мягких тапочках. — Я не горю желанием с тобой общаться, но ушёл я тогда не поэтому, — продолжил юноша с серьёзным лицом. Попову так захотелось, чтобы эта серьёзность пропала, а на место неё пришла улыбка. Брюнет подметил, что глаза у парня, как обычно закрыты, что ставило в тупик, ведь обычно незрячие люди либо держат глаза открытыми, либо носят тёмные очки. Но кто их будет носить дома, правда? — А почему ты ушёл? И вообще, можно зайти, а то я не хочу, чтобы наш разговор слышали все соседи. Антон замер, что-то обдумывая, но в итоге всё же пустил названного гостя за порог квартиры, закрывая за ним дверь. После он направился в свою комнату. Арсений пошёл за ним. — Можешь сесть на кресло, что находится возле фортепиано, — сказал младший, садясь на кровать. Арсений сел на кресло, развернувшись к хозяину комнаты. Он заметил собаку, что уже не спала, а смотрела на него. После её взгляд устремился на Антона. Негромко гавкнув, она привлекла его внимание к себе. — Всё хорошо, Джесс, спи дальше, — ласково промурлыкал Шастун, и собака опустила голову к себе на лапы, закрыв глаза. — Так почему ты ушёл? — снова спросил Арсений после некоторой паузы. — Мне просто захотелось. — Вот так просто? — А должно быть сложно? — Нет, но должно быть правильно. Правильно было бы, если бы ты меня дождался и сказал, что не хочешь больше гулять. Я бы сказал: «Хорошо, пошли, я тебя провожу до дома» и мы бы пошли, а не всё это, Антон! Ты не подумал, что я мог оказаться параноиком и начал бы звонить своей маме, чтобы она позвонила твоим родителям, что ты, чёрт возьми, пропал! И мне бы было даже плевать, что мы были в парке, где есть люди и что у тебя есть собака, которая тебя защитит, если что. Хотя на неё я особо не надеялся бы… но не в этом суть! Скажи спасибо, что я не параноик и трезво оцениваю ситуацию. — Не думаю, что за это стоит благодарить, — спокойно сказал Антон, никак не изменившись в лице. — Возможно, — непонятно зачем кивнул Арсений, после чего замолчал, глядя в лицо Шастуна. Молчание затянулось на минуту, но никто из этих двоих не хотел её нарушать. Наверно, им так проще понять друг друга. Молчание тоже хранит в себе много ответов. Неизвестно, сколько бы они так просидели друг против друга в полной тишине, потому что Арсению позвонили. Негромкая, но резкая вибрация заставила вздрогнуть парней. Арсений достал телефон и посмотрев кто ему звонит, снова поднял взгляд на Антона. — Мне надо идти, — сказал он, пытаясь поймать любую эмоцию младшего. — Хорошо, — сухо произнёс Шастун. — У меня есть одна идея куда можно будет сходить, поэтому в ближайшее время приду. — Хорошо, — повторил Антон. Арсений несколько секунд ещё смотрел в холодное, кажется, лишённое лицо эмоций, после чего быстрыми шагами вышел из комнаты, а после и из квартиры.