Осознание, что тебе лгал самый дорогой человек — самое паршивое чувство. Всё образы и представления об этом человеке рушатся в один миг. Больше никак нельзя верить ему, ведь если обманул однажды, ему ничего не помешает сделать это второй раз. Вот только, этот второй раз, добьет окончательно. Но что чувствует человек, который причинил другому боль, хотя совершенно этого не хотел? Кто-нибудь вообще задумывался о его чувствах или каждого волнует лишь его боль и нужды?
***
Пребывание в особняке у лорда Харуки подходит к концу. Через три дня второй принц и его свита вернутся в замок. Эти последние дни Зен проводил в работе. Он завалил себя разными бумагами, что ждали два года во владения лорда. А все это для того, чтобы не думать о Шираюки и даже не вспоминать о ней. Митсухиде и Оби всё ещё находились в неведении о том, что же произошло тогда. Они лишь видели разозленного принца, что и слышать не хотел о красноволосой. — Зен, тебе следует передохнуть от работы, — Митсухиде подошёл к парню, что сидела за столом и с миной на лице читал документы. — Не время, — ответил угрюмый и продолжил вчитываться в дела. — Если вы так переживаете за Шираюки, то не стоит. Яды не действуют на её кровь. Видно те люди не знали об этом, поэтому и не… — Оби резко закончил, ведь его перебил крик блондина. — Да плевать я хотел! — крикнул Вистериа и смял лист в кулаке. — Что произошло у них?.. — шёпотом спросил Оби у зеленоволосого. — Самому бы разобраться… — ответил Митсухиде. — Когда она придёт в норму, то пусть сразу же уходить и больше не попадается мне на глаза! — крикнул Зен. Второй принц встал со стула и большими шагами подошёл к двери, что тут же распахнул. В коридоре, напротив двери стояла Шираюки. На ней была обычная одежда: коричневая рубашка, чёрная кожаная куртка, штаны с ремнём, перчатки без пальцев, потертые ботинки и шарф, что закрывал её шею. На бёдрах, как всегда, весели ножны, но без королевского знака. Всю эту одежды, зеленоглазая одолжила у слуг особняка. Она облокотилась спиной об стену, сложила руки под грудью и отвернула голову в сторону. Когда дверь открылась, девушка повернула голову в сторону голубоглазого и молча смотрела. Зен закрыл дверь, сделал несколько шагов на встречу Шираюки и спокойно остановился. — Зен, я… — начала Шираюки, но её заранее подготовленную речь, перебил парень. — Посмотри мне в глаза и скажи, что не работала на мафию! — нахмуренное лицо пугало Шираюки, как ничто иное. Она ещё ничего так не боялась, но злое лицо возлюбленного заставляло сердце биться чаще и обливаться кровью. Девушка отвернула голову в сторону. Она неловко прикусила губу и выдохнула. Принцу все стало ясно. — Уходи… — пробормотал тот. Он склонил голову к полу, дабы не видеть девушку. Шираюки полностью оперлась на ноги и развернулась. Медленными шагами, она направилась в сторону лестницы, что вела в сад. Она хорошо понимала, что уйти ей придётся в любом случае, но надеялась, что Зен её выслушает. — Шира! — окликнул её Оби детским призвищем и подбежал к ней. — Пусть идет, — Зен направился в противоположную сторону. После того, как Шираюки во второй раз проснулась в той самой комнате с ужасной болью во всем теле, она пыталась вспомнить всё, что произошло, все моменты и слова, но лишь сильнее потрепала свои нервы и чувства. Она ждала, когда боль можно будет терпеть, чтобы дойди до комнаты и извиниться перед Зеном. Но вот лишь ему, эти извинения были не к чему… — Эй! Ты куда? — спросил Оби, когда подруга вышла за забор особняка. — Мне некуда идти. Пойду выпью, — Шираюки сделала ещё пару шагов вперёд и вновь остановилась, — пожалуйста, береги его за меня… С такими словами Шираюки оставила парня у ворот и, казалось, навсегда оставила Зена. Вновь девушка осталась одна, словно брошенная на произвол судьбы. На улице стоял сильный мороз. Лицо от режущего снега спасал шарф и многочисленные деревья, но от холода спастись невозможно. Уши и кончик носа Шираюки покраснели от холода. Руками она держалась на живот, грея пальцы в сгибах локтей.***
Снова беспомощность, снова одиночество, вновь неизвестный путь. Денег в обрез. На хорошую комнату не хватит в любом случае, поэтому и искать что-то было незачем. Как только начало темнеть, Шираюки зашла в первую таверну, что была на её пути из столицы Кларинса. В это таверне было много людей, в том числе разбойников. Это была обычная точка посиделок разных банд грабителей, убийц и мелких карманщиков. Здесь дешево всё — от закусок, до комнаты на ночь. Шираюки сразу пошла к мужчине, что стоял за стойкой, словно из бара. — Комнату на одного, — сказала Шираюки и оглядела стойку, пока высокий мужчина доставал ключи, — и две рома по двести пятьдесят милилитров. Красноволосая получила дешёвый ром и ключи от комнаты. Заплатив нужную сумму, она поднялась на второй этаж таверны, где распологались все комнаты. Шираюки села на стул, закинула ноги на столик и взяла в руки бутылку. Она смотрела по сторонам, в поиске чего-то неизвестного и устраивала на стуле. Камин ещё не разгорелся, поэтому в комнате было холодно. Тело девушки провирали до дрожи. Кипрчиные стены, чьи примежутки забиты грязью и инеем, давили на Шираюки. Почему-то в комнате пахло подвалом и этот запах никак не выветривался. Эту страшненькую комнату освещала одна свеча, чей воск уже растёклся по тарелочки на половину. На столе лежали сигареты, таблетки в небольшой банке, спички и меч. В голову красноволосой лезли не желанные воспоминания и мысли, она решила заглушить их опьянением. Легко, открыв бутылку, Шираюки начала пить прямо из бутылки. — Опять все сначала… Серые будни, пьяные вечера, враги и опастность на каждом повороте… — Шираюки с грохотом поставила бутылку на деревянный столик, да так, что все вещи подпрыгнули. Взяв сигарету, она подожгла её и сделала пару затягов. Глядя в окно, она всматривалась в снежинки, что покрывали собой расчищенные дорожки. Вновь на лице потерялась улыбка и появилась мина, что так и показывала тоску. В тот момент Шираюки была разбита как никогда. Взгляд в темноту, разговоры сама с собой, но ни слова о главном. Ни слова о Зене. — Черт! Вот опять я думаю лишь о своей дальнейшей судьбе… — красноволосая схватилась за голову. Пепел упал на пальцы и обожог кожу, — Видимо, я просто плохо человек. И это неисправимо. Дверь в комнату открылась, не смотря на то, что девушка запирала её на ключь. В комнату вошёл мужчина. Шираюки видела его впервые, поэтому сразу насторожилась. Ей казалось, что он ничего ей не сделает, но его без эмоциональное лицо путало её и заставлял сомневаться. Брюнет встал в дверях и кинул взгляд на стол красноволосой. Она не встала со стула и даже не убрала ноги со стола, а лишь повернула голову в сторону своего гостя. — Вижу… Ты вновь потеряла работу? — протянул мужчина. Он закрыл дверь на собственный ключь и сел напротив Шираюки. — Что тебе надо? — спросила Шираюки и проводила его от двери до стула взглядом. — Поговорить с тобой, — мужчина развёл руками, оставляя локти на столе, — и возможно предложить сделку. — Валяй, — на отброс сказала девушка и пододвинула открыт пачку сигарет к мужчине. — Знаешь, Шираюки, а Мэй не оправдала моих ожиданий. Видимо, в слухах правду молвят, ты лучшая, — сказал ухмыляющийся брюнет. У незнакомца на голове была округлая шляпа с выступающими за лоб гранями. На теле виднелася лишь длинный длинный смокинговый костюм и галстук. Не смотря на свою салидность, Шираюки почувствовала некое расстояние между ними или напряжение. — Кто ты? — Шираюки задала вопрос, который прежде не беспокоил её. — Хоть мы с тобой не видились, ты должна меня знать. Я твой босс, — брюнет показал символ Белого клыка на своих вещах. — Бывший босс, — поправила девушка, выделяя первое слово особой интонацией. — Тебе дороги те люди? — спросил Босс всего Белого клыка. — Какое это имеет значение, если я не могу их уберечь от собственной натуры? Мужчина встал со стула и подошёл к окну. Он взглянул вниз и увидел, как компания людей проезжала на лошадях, но зачем-то остановилась напротив этой таверны. Среди них был образ Оби, с которым Босс не дважды имел важные дела и прекрасно знал его лично. — Обидно, когда ждёшь и скучаешь по людям, а они веселятся, им хорошо и без тебя. Такое чувство, что тебя для них никогда и не существовало.***
— Точно та таверна? — спросил Зен и слез с коня. — Да, нам следует разделить я и осмотреть три этажа, — сказал Оби, привязывая животных. — Я пойду в погреб, Оби в бар, а Зен, ты можешь осмотреть жилые коридоры, — Митсухиде первый вошёл в здание. Всё разделились таки, как сказал зеленоволосый. Оби стал расспрашивать бармена и посетителей, Зен исследовать коридоры и номера, а Митсухиде напросился в подземные комнаты, где обычно хранились бутылки и еда. Принц внимательно рассматривал картины, трафеи в виде голов животных, камин по среди коридоров и сами свободные номера. Проходя мимо очередной жилой комнаты, он услышал знакомый голос и этот голос заставил его остановиться. — Разве сердце заставишь молчать? Разве скажешь ему «довольно»? Оно будет любить и скучать, даже если обидно и больно, — голос Шираюки звучал грустно и тоскливо. — Что же с тобой стало? — Зен услышал грубый, пугающий, мужской голос и даже испугался присутствие такого человека в комнате с Шираюки, — все тебя знают как двуличную, лживую, злобную, жалкаю, маленькая тварь, которая не щадит никого на своём пути, которая никогда не сочувствует и не беспокоится за чужие чувства. Ты лишь и правда, думаешь только о себе и собственной выгоде, не так ли? — Нет… — в пустоту сказала Шираюки, но мужчина её явно не услышал. — Если это так, то почему бы не вернуться в отряды и стать первым Капо? Возможно даже подручным, ты как никто этого заслуживаешь! Я верну тебе ту независимость и неприкосновенность, ты снова сможешь жить спокойно и не бояться, что тебя убьют в переулке. Помоги мне и я помогу тебе, — с выраженною нахальностью и злобой звучал грубый голос. — Я никогда не стану тем, кем хочешь ты! Ты мне не помощник, я тебе тем более! Может проваливать, мне больше не интересны эти сделки. — Очень жаль, что ты тогда не померла. Уверен, что тот парень тоже сожалеет об этом, ведь ты его обманула… — Нет… Это не так, — прошептал себе Зен. Он стоял, облокотившись спиной об дверь и слушал громкие споры возлюбленной и незнакомого мерзавца, что смеет так говорить. — Думаешь, я не жалею об этом, думаешь, я не считаю себя ничтожество, лузером? В моём сердце вмятина! Из-за того, что я не рассказала ему правду сразу, я заставила чувствовать его использованным, но я не хотела… — Шираюки перешла на крик и он разносился уже на весь второй этаж. К Зену поднялся Оби, услышал эти крики. Едва Оби спросил, что происходит, из комнаты послышался громкий хлопок, словно пощечина, а затем грохот и падающие предметы. — Ты просто прах, прогнившая насквозь душа. Тебе никто не будет рад! — кричал Босс и тут же бил Шираюки в живот и грудь. Он топлатлся на её руках, притирая их к грязном полу и громко смеялся. — Шираюки! Нет! — кричал блондин, пытаясь открыть дверь, но ручка не поворачивалась. — Принц, я сам, — брюнет начал выбивать дверь. Спустя пару ударов в центр двери, она слетела с петель. Удар и грязный пол поднял завесу пыли, а когда Зен и Оби смогли оглядеть комнату, они не обнаружили ни того незнакомца, ни красноволосую.