Приснилось?

      Контора, в которой протирал штаны мой шурин, находилась в двух районах от парка, где я бродил, но добрался я туда только после полудня. Отчего-то до жути не хотелось видеть физиономию Виктора и терпеть его сарказм. Набрав побольше воздуха в легкие, я, с нажимом надавив на ручку, вошел. В конторе было довольно шумно, суета в их отделе резко контрастировала с тишиной и невозмутимостью в моем. Особенно после того, как из него исчезло большинство сотрудников, кстати, я так и не прояснил эту ситуацию, но это потом. Лавируя между снующими туда-сюда озадаченными людьми, я наконец-таки добрался до вахтера.       — Лукьянов у себя?       — О, здравствуйте, лейтенант Савка! — я кивнул на приветствие. — Какими судьбами, в гости или по делу? — интересно, они тут все такие, или лично мне везет?       — Я к Лукьянову, он у себя?       — Нет, Виктор ухал около часа назад, — вахтер наклонился низенько над столом и заговорщицки поманил меня пальцем. Я, последовав его примеру, нагнулся.       — Он раскрыл очередное преступление и поехал на задержание доктора, так-то, — шепотом сказал он и в назидание мне поднял указательный палец к потолку.       — Ладно, подожду его в кабинете… приготовлю поздравительную речь, — бросил я и ушел, не обращая внимания на ворчание относительно внутренних порядков и прочего.       В кабинете, как и следовало ожидать от чистоплюя, все было разложено по своим местам и полочкам, что меня очень порадовало, ведь я собирался в отсутствие хозяина посмотреть их труды относительно дела об убийстве в психлечебнице. Но рыться в документации мне не пришлось. Главная улика и, как я понял, причина к поспешному задержанию находилась на экране монитора. Картинка на застывшем видео четко показывала, как главврач лечебницы замахивается скальпелем на пациента. Неожиданный расклад. Я сел напротив экрана и немного промотал видео назад. ***       Чуть за полночь, во всяком случае, так показывают часы напротив камеры. Вот по серому коридору со шваброй в руках, проходит уборщица, выключает основной свет и зажигает менее мощный, источник которого, скорее всего, находится на стене под камерой и в ее поле зрения не попадает. Позже шатающейся походкой слева направо по коридору прокрадывается виденный мной ранее пациент, нервно сжимающий скальпель обеими руками. Немного погодя, начала мигать лампа, отчего волосы у меня на голове зашевелились, а по спине пробежали мурашки, в ее нарастающем мигании появился тот же больной, пятящийся спиной вперед, нервно оглядываясь по сторонам, то открывая, то закрывая рот. На его лице отражался ужас и немая мольба о помощи. Следом выходит доктор, в мерцающем свете он кажется неестественным, на его лице отражается злоба и странная обида. Он глянул на камеру… нет, готов поклясться, он взглянул мне в глаза и, чуть склонив голову на левую сторону, скривил губы в ухмылке сумасшедшего. Затем со скоростью, не присущей для такого тела, направляется к медленно отступающему и, замахнувшись, скальпелем наносит режущий удар в брюшную полость. Какое-то мгновение мужчина не понимает, что произошло, но инстинктивно пытаясь защитится, двумя руками старается отпихнуть врага, но тот ловко отвел левую руку в сторону, а правую, вывернув, схватил и дернул на себя, безжалостно направляя скальпель навстречу движущемуся телу. Какое-то время они неподвижно стояли. Затем врач, немного отступив, начал медленно вытаскивать инструмент, при этом удлиняя порез в сторону печени. Больной соскользнул на пол и остался истекать кровью. Главврач оценивающе посмотрел на свою работу, на окровавленные руки, которые, казалось, напитались кровью и, глядя на меня, начал медленно приближаться к камере, отчего лампа под ней замигала еще сильнее. Когда он скрылся из видимой зоны, на какое-то мгновение его тень заполнила все пространство мраком, а затем рассеялась, сложившись в чудную собачку на стене…       Из всего, что я только что увидел, именно эта «собачка» заставила похолодеть все тело. Такая же, какую мне показывал Гаара в отделении, когда в комнату вошел Лукьянов. Показывал мне… А МНЕ ли она была предназначена? Но ее появление в стенах больницы явно не случайно, что оно значит?...       «...и поехал на задержание доктора…», — услужливо пихнула память в бестолковую голову.       Я пулей вылетел из отделения, чем немало озадачил тамошних обитателей. Воспользовавшись служебным положением, бесцеремонно одолжил первую подвернувшуюся машину и, вдавив педаль «газ» до отказа, помчался в психиатрическую лечебницу.       Еще не заехав на территорию больницы, я понял, что опоздал. Свидетельством этому была необычная для такого места суета и множество людей в белых халатах, которые, собственно, эту суету и создавали. Я медленно вышел из машины, боясь делать каждый шаг, направился в центр переполоха.       — Где? — спросил я у медика, с которым столкнулся у входа в клинику. Не было смысла задавать ненужные вопросы типа «Что произошло? Кто? Почему?». Сейчас я входил сюда, зная жертву и зная виновника, при этом также осознавая свою беспомощность.       — Лестничная площадка, между вторым и третьим этажами, — сухо бросили мне.       Поднявшись до второго этажа, я понял, что дольше не смогу, не сейчас… Я слышал возню наверху, негромкие голоса и голоса, полные гнева. Один из них был пропитан страхом и твердил «Это не я, он поскользнулся на песке», второй звучал вопросительно «И что ты скажешь его сестре?» Его сестре… Моя жена… а что я ей скажу? ***       Когда я спустился в вестибюль и, представившись, попросил, чтоб меня проводили к палате, в которой содержат Гаару, мою просьбу тут же выполнили. Маленькая хрупкая девушка тихо появилась сзади меня и кивнула, приглашая следовать за ней. Пройдя по серому, уже знакомому коридору, мы остановились напротив стальной двери.       — Это здесь, — ласково улыбнулась она и, дважды повернув ключ в замочной скважинке, отступила назад.       Я медленно подошел и осторожно открыл ту дверь, которой избегал три дня. Среди маленькой белой комнатки на стуле, сгорбившись, сидела тощая фигурка со связанными за спиной руками и опущенной головой.       — Заставляешь себя ждать…