***
— Княже, мы можем эту рабыню продать арабам как наложницу за очень высокую цену, к тому же, она беловолосая, за нее дадут много серебра, — вдруг предложил верный слуга Олегу. Погода стояла отличная, тихая и теплая. Вдалеке виднелся хвойный лес, гнали охотничьих собак на куропаток. Мелко, но князь хотел расслабиться. Чуть погодя, они остановили лошадей на опушке, князь провел рукой по лицу и закатил глаза, взглянув на товарища. — Какие арабы? Ты, друг мой, белены что ль наелся, или же вина худого выпил? Она моя личная рабыня, ее никто не смеет трогать. Увижу, что и пальцем коснешься — без руки останешься. Стражник кивнул, и они направились дальше гнать собак. Князь Олег сообщил Ив, что она должна стать его личной рабыней. Сегодня утром бесцеремонно ворвался в ее покои и сообщил об этом. Сумасшедший. Роскошная, она обязана была стирать его белье, готовить ему ванну, постель, одевать и раздевать. Но не более, ведь ночью его развлекала другая, обращаясь к нему дрожащим голосом «мой князь», а он, еле расстегнув штаны, перебрасывал ее на кровать и за несколько секунд кончал, пока она стонала, как безумная, шепча «О, княже, мой княже…», сжимая его обнаженные сильные плечи. А в другой день иная слизывала с его груди капельки воды после ванны, которую приготовила для князя Ив. Были среди них и очень красивые, попадались девки душевные, о которых он вспоминал с чувством благодарности — хоть ненадолго, но они глушили его сердечную боль. Но в последнее время… в моменты сладострастных ночей именно Ив Олег представлял перед собой, а вовсе не какую-то девку. Боже, как он хотел эту женщину — ее волосы, кольцами лежавшие на плечах, ее голубые глаза, он хотел ее губы, ее ладони, немного шершавые от рукояти меча. Да что перечислять. Он с ума сходил, когда Ив своими аккуратными пальчиками расстегивала его доспехи после удачной охоты, молча, томным взглядом всматриваясь в его глаза. И в этот момент он мог бы взять ее силой, но хорошо понимал, что такая победа не принесет ему истинного удовлетворения. Именно с этой женщиной ему хотелось заниматься любовью по обоюдному желанию. Осень подходила к концу. За это время Ив выучила славянский язык, культуру и обычаи Киевской Руси. Олег даже повел ее в церковь на одну из воскресных служб. Ничего не понимая в христианском Боге, Ив просто стояла позади князя, покорная, как волчица. А он время от времени оборачивался к ней, боясь, что она может уйти из церкви, но она не уходила. А если бы ушла, он тут же ее вернул горячими объятиями и поцелуем. Было время, когда ему казалось, что одна черноокая зазноба способна заслонить образ Ив. Сколько счастливых ночей провел он с этой славянской красавицей в походных шатрах и в боярских теремах. Но нет! Ранним утром Ив еще мирно спала в своей комнате, пока спал и князь. Но тревожное чувство начало пробуждать ее, словно кто-то еще находился в помещении. Разбросанные волосы на подушке, откинутое прекрасное лицо, белая шея, плечи, вздымающаяся грудь. И наслаждение Вещего прервалось. — Князь? — она испуганно привстала на кровати, смотря на сидящего напротив Олега. — Я… — Собирайся! — нежный приказ эхом разлился по всей комнате. — Хочу кое-что тебе показать. Киевские горы над Днепром выглядели невероятно красиво. Солнце недавно взошло и окутало холмы своим теплом и светом. Князь повел свою рабыню на самое высокое место в Киевской Руси, откуда были видны все его земли. — Нравится мое княжество? — прошептал Олег на ухо Ив, стоя позади нее, явно не рассчитывая на ответ. — Так нравится, что мне захотелось им править, — сказала Ив и обернулась к нему, всматриваясь в черные глаза. Князь чуть не подавился воображаемой косточкой. Такого ответа он уж точно не ожидал, откуда у этой женщины столько непокорства. Будто она сама была королевой. Считанные сантиметры разделяли их губы. Он не мог проявить инициативу, не мог отстраниться, он просто принимал каждое её движение как судьбу. Ещё немного, и Олег смог бы уже ощутить такую желанную и волнующую влагу её губ своими пересохшими губами. И она поцеловала его, едва касаясь его губ, затем, более настойчиво, словно вынуждая князя на ответные движения. Но он, в силу своего характера, отстранился. — К сожалению, эти земли перейдут к моему племяннику Игорю. Но он еще так мал, что всем этим сейчас правлю я. Ив развернулась к днепровским кручам и уже без всякого удовольствия глядела в даль. Вечером дочь Лагерты приготовила князю ванну. На дворе уже спустилась ночь. Уютные покои князя освещали свечи. Олег, не церемонясь, сбросил с себя халат и, переступив через бортик деревянной купели, погрузился в приятно горячую воду, с наслаждением прикрыв глаза. Она, убедившись, что всё как надо, подобрала ведро, не проронив и слова, и хотела поскорее выйти из комнаты. Как обычно. Но в застланный безумными мыслями разум вдруг ворвался тихий бархатистый голос: — Останься. Молчание. — Я… — неуверенно начала блондинка. — Брось это, иди ко мне. Ив. Всё внутри рухнуло. Неужто он это произнес. Неужели захотел её. Вот так просто. Она не могла точно ответить на его вопрос, хотела ли его, но точно могла сказать, что желала его ласк, как женщина. Повторять не пришлось. Ив поставила ведро и начала развязывать верх платья. Пару движений, и льняной ткани как и ни бывало. Она соскользнула вниз по красивым ногам. Переступив через одежду, а затем через бортик, она медленно, по-кошачьи опустилась в воду. Олег протянул ей руку, и девушка вмиг оказалась к нему развернутая спиной. Ив, словно так всегда и было, оперлась о него, как о твердую стену, запрокинув голову. Князь скрестил их пальцы, медленно начав целовать ее шею, затем ушко и мочку уха. — Расслабься, я чувствую твое напряжение, — хриплый стон прошелся по телу Ив. — С чего вдруг такое проявление ласк с твоей стороны? — покосилась девушка на него, всё также подставляя шею. — Нравишься мне очень. Хочу тебя, — его руки жадно скользили по ее телу, очерчивая безупречные линии груди, слегка сжимая упругость, а горячее дыхание обжигало кожу на шее. Его твердая плоть сильно упиралась ее в спину. — До этого ты хотел других рабынь… — как кошка, она поддавалась ее касанием, мурча что-то ему. — Нужно же было как-то тебя помучить. И разве они сравнимы с тобой, — крепкая мужская рука переместилась к лицу Ив, поворачивая к себе, чтоб скорее, жадно со стоном впиться в манящие губы, но на миг оторвался от губ, лишь бы сказать: — Ты очень привлекательная, я же вижу, как на тебя смотрит моя рать, мои парни. Ты не рабыня, Ив. Вижу, что мне под стать. Девушка теперь сама потянулась за его губами, загипнотизированная черным пламенем его глаз. Олег ответил со всей страстью, проникая языком в милый ротик. Рука князя снова начала свой путь по телу Ив, по животу, груди, не отрываясь от губ. Пальцы скользнули под воду, между бедер. Ив дрогнула, от неожиданности прикусив до крови губу Вещего. Он начал исследовать ее отзывчивую плоть, что заставило девушку еще шире раздвинуть ноги. Его палец резко вошел в нее, и она втянула воздух, это было неожиданное и безумно приятное ощущение. Желание князя не остановилось на поцелуях и удовлетворении девушки. Он хотел ее сам попробовать, поэтому предложил переместиться с купели на кровать. Мокрый, он, даже не спрашивая, не церемонясь, ворвался в нее до основания, заставляя Ив вскрикнуть и прижаться к нему сильнее. Он двигался внутри нее, прижавшись губами к ее шее. Она стонала от наслаждения, а князь при этом чувствовал вибрацию ее тела. Он опустил руку и стал гладить нежный треугольник между ее бедер. — Я не остановлюсь, — шептал он. — Пока ты не кончишь. Так долго, сколько ты захочешь… Она кивнула, не в силах произнести ни слова. Так они провели всю ночь. Наслаждались друг другом и сладким вином. Ив показалось, что она была пьяна и вовсе не от вина, а от князя Олега. Позволила себе за долгое время себя вот так любить — страстно, с упоением в разных позах, и позволила себе влюбиться.13. Вещий Олег
25 сентября 2020 г. в 23:19
Олежечка еще тот пикап мастер. Всем приятного чтения!!!
Сентябрьским вечером стук лошадиных копыт прервался. Князь Олег, возвращаясь с охоты — со своей любимой забавы — почти удивленно взглянул на стоящего перед ним стражника, Ганбаатара, который с азартом сообщил ему о прибытии разведывательного половецкого ига с северных земель.
— Хорошие вести ты мне прислал, друг. Ты же знаешь, какие у меня планы на норманнов — хочу вернуть себе былые земли, — ответил князь Олег, скаля зубы и крепко сжимая узду лошади, потом добавил, увидев, что Ганбаатар еще хотел что-то сказать. — Что еще?
— Они с собой привезли какую-то девку, варяжку из скандинавских земель.
Олег невольно приподнял бровь и усмехнулся.
— Вот шуты! Зачем мне какая-то девка, мне и своих хватает.
— Не знаю, княже, лучше ты сам на нее взгляни, — сказал охранник, усмехнувшись.
Правитель кивнул, и Ганбаатар пропустил его вперед. А через пару вёрст перед князем Олегом и его свитой открылись внушительных размеров владения, Киевская Русь.
Великий воин, объединивший племена и народы, не войной, но миром. Он был еще довольно молод, но уже основал могущественное восточное государство, которое теперь диктует свою волю даже суровым хазарам. Этот человек при жизни стал легендой — Олег Вещий, князь Новгородский и Киевский. Тверд характером и силой духа, он ни перед чем не останавливался. Еще молодой, в рассвете сил, он стал сильным противником для своих врагов.
Когда князь Олег прибыл в город, то сразу же велел приготовить на ужин свою добычу — огромного дикого быка. В тереме поднялся большой шум, такое редко бывает — на охоте убить такого большого зверя, да еще и очень опасного. Но князь не замечал ничего вокруг и никого не желал слушать, перед пиром он направился в свои покои, намереваясь сменить одежду и привести себя в порядок. Кроме того, он был вспыльчив и порой даже свиреп, а также горд. Гордость его, однако, была не так заметна, потому что молодой князь был весьма красив, обаятелен и справедлив в своем правлении.
Но сегодня Олег был, как ни странно, веселый и удовлетворённый охотой.
— Да, варяжка… Помню. Ведите ее в тронный зал, — приказал довольный князь охраннику, застегивая золотые пуговицы на черном армяке.
На русскую землю уже спускалась ночь. Улеглась дворовая челядь. Некоторые девушки плясали в ожидании развлечь князя. В это время Ив завели в тронный зал, в самое главное помещения терема. Здесь было очень тихо и просторно; стены и потолок украшены резьбой по дереву, золотом и еще чем-то дорогостоящим. Вдоль стен и по углам горели большие чаны с огнем. Зал великолепный, и, как показалось Ив, совсем другая культура преобладала в этом месте. Вовсе не похоже на Каттегат.
Связанные руки девушки ныли, а после долгой, напряженной и утомительной дороги золотистые волосы растрепались, спутались, губа уже почти зажила за время пути, но след от сильного удара все же заметно отдавал припухшей губой. Она пробежалась глазами по залу, и ее взгляд упал на трон, на нем никто еще не сидел. Трон был не менее величественным, чем весь терем князя. И Ив понимала, что, видимо, ждут правителя этого города, чтобы представить ему пленницу.
Спустя какое-то время позади нее послышались уверенные быстрые шаги, она вздрогнула, но не от страха, а от неизвестности, и в тронный зал вошел сам князь Киевский.
Он проследовал к своему тронному месту и сел, поправив армяк, развёл ноги в стороны, немного запрокинув голову, оглядел пленницу с интересом. Этот вальяжный жест говорил о том, что князь здесь полноправный вождь, его слова — закон, а желания — превыше всего. Князь жестом указал, чтобы девушку подвели ближе. Её подвели и бросили у тронного пьедестала правителя, как вещь. Ив упала на колени, опустив руки и повиснув головой вниз. Словно уже покорилась своей новой судьбе.
— Ну-с, кто у нас здесь? — голос Олега отдавал теплотой.
— Говорит, что рабыня, княже, — ответил Ганбаатар. — Но мы не уверены, ибо у нее спина вся в рунических символах.
У викингов было принято разукрашивать свое тело татуировками, рунами. Но не все имели на это право. Лишь знать могла себе колоть тело, и чем выше был социальный статус, тем больше татуировок. У Ив же вся спина была покрыта рисунками и рунами.
— Рабыня… — задумчиво протянул князь. — Как интересно, — он встал и спустился к Ив. — Развяжи ей руки.
Охранник кивнул, подошел к девушке, и после одного взмаха клинком ее руки стали свободными. Поморщившись от боли на запястьях, она приподняла голову и увидела возвышающегося над ней князя Олега. Его уставшие, черные, как ночь, глаза сразу приковали внимание, да и сам правитель был молод и красив, с таким же черным волосами и белой кожей.
— Я вижу, с тобой мои ребята не церемонились, красавица? — он приподнял одной рукой ее подбородок, слегка повернув красивое лицо, чтобы рассмотреть шрам на щеке, затем нежно провел большим пальцем по ране возле нижней губы. Ив покосилась на Вещего своими синими глазами, слегка покрасневшими из-за долгих бессонных ночей. Пухлые губы немного приоткрылись, и Олег, не удержавшись провел по ним пальцем, продолжая всё также пристально смотреть. Она показалась ему очень красивой женщиной.
— Хороша, — произнес князь уже на ее языке, убирая от девушки руку. — Как тебя зовут?
— Ив, — она откашлялась, не отрывая взгляда от Олега. — Ты знаешь мой язык?
— Когда-то это был язык моего народа.
— Раз уж ты знаешь мой язык, то скажи мне, где я, и кто ты?! — твердо затребовала Ив, и ее глаза загорелись. Наконец-то ее понимали.
— Т-ссс, красавица. Меня зовут Вещим Олегом, я здесь князь, а это моя земля — Киев, — сказал правитель, обходя вокруг Ив и осматривая ее со всех сторон.
— А почему Вещим? — странное прозвище, и Ив лихорадочно водила головой за мужчиной, осматривавшим ее словно хищник.
— Потому что я знаю то, чего другие не знают, — он почти прошептал это Ив на ухо, наклонившись к ней, и женское тело от его близости невольно затрепетало. — Скажем так, я вижу будущее, — он схватил ее сзади за ворот и враз разорвал платье на спине, давая понять, что перетруждаться не намерен, угадывая, кто она. Ткань на платье мгновенно расползалась, обнажая красивую спину. И перед Олегом предстало невероятное зрелище: дерево — символ богини Фрейи, обведенное рунами и спиральными символами. Он выпрямился позади нее и осматривал татуировки на теле девушки, при этом стараясь ее не коснуться.
Всё внутри Ив похолодело, одно всплывало на уме — смерть. Она пыталась всеми силами удерживать платье на груди руками. Молчала. Ждала дальнейших странных действий князя, хотя от него в данный момент не исходила злость.
— Ты же не рабыня, правда? — снова встал перед ней. — Ты — богиня любви и войны.
Ив удивлённо вскинула бровью. Отчасти Олег был прав, но только отчасти. Любовь и война всегда находились внутри нее, но дочь Лагерты полноценно так и не воспользовалась этими понятиями, такими смутными и обманными понятиями — любовь и война.
Затем князь обратился к Ганбаатару:
— Уведи ее и прикажи привести в надлежащий вид, — а потом снова взглянул на Ив, обращаясь на ее языке: — Я хочу, чтобы ты со мной отужинала.
— Негоже рабыне с князем ужинать! — искренне заметила Ив. Не будучи рабыней, она и не пыталась это показать, хотя страх сильно закрался в ее тело, а неизвестный правитель начинал еще сильнее пугать.
— Но я же не простой князь, и ты не простая рабыня, не так ли?
Она посмотрела на него таким взглядом, в котором проглядывало недоверие, точно хотела сказать: «Кто ты, ради Одина?». Потом охранник Олега взял Ив под руки и вывел из тронного зала.
Комната, в которую ее привели, напоминала чьи-то покои, не рабские, это уж точно. Стены в коричнево-красных тонах, на которых также прослеживалась прекрасная резьба, кое-где обвешанная шкурами, а обстановкой служили кровать, подушки на полу, стул и стол. Для измученной Ив, пытающейся хоть как-то прикрыться разорванным платьем перед стражником, эта комната была райским уголком. Как только за ней закрылись двери, она сразу подошла к окну, чтобы увидеть обстановку города. Осень, опустошенная рыночная площадь — все уже собирались в тереме. Здесь, в Киеве, золотая пора была не такой, как в Каттегате. Ласковой, что ли.
От усталости и от случившихся с ней приключений, Ив и не вспомнила про войну за Каттегат и об Иваре. Лишь во время путешествия с половцами, девушка воскресила в памяти своего чудовищного мужа, а потом уничтожила все воспоминания о нем. Сейчас очень хотелось есть и спать, но князь Олег вряд ли, по мнению Ив, мог ей в этом помочь.
Однако спустя какое-то время в дверь постучали, и по приказу князя пришла служанка, принеся северянке чистое платье и сорочку, а также таз с теплой водой и кувшин. То ли эта женщина была доброй, то ли ей было велено привести Ив в христианский надлежащий вид, но она даже помогла красавице вымыть волосы.
Теплая вода была восхитительна, и хотя на теле пощипывали раны, но она вновь почувствовала себя настоящей женщиной. Ив хотела спросить служанку об Олеге, но она понимала, что не знает славянского языка.
В тронном зале по случаю удачной охоты устроили пир. Собралась великокняжеская рать. Плясали девки. Все пили, ели, смеялись, веселились, поедая заколотого на охоте быка.
Вдруг Ганбаатар подошел к Олегу и что-то шепнул ему на ухо. Веселый, но уставший взгляд черных глаз обвел всех присутствующих в зале, затем Олег встал и покинул помещение, бросив своему охраннику, чтобы тот велел принести еще вина.
— Идешь поиметь скандинавскую шлюху? Помочь? — бросил ему по дороге один пьяный боярин, с которым они охотились на быка. Он одной рукой обнял князя за плечи, а второй заливал себе в горло и так достаточно лишнюю медовуху.
— Я как-то и сам могу справиться, друг мой, — широко улыбнулся князь и откланялся, оставляя этого пьяного болвана.
Ив сидела в комнате на кровати и перебирала еще влажные волосы. От неизвестности и голода сводило желудок. Кто такой этот Олег, что за государство Киевская Русь, какие здесь порядки и религия — неясно? Но Ив понимала лишь одно, что Вещий, скорее всего, сделает ее своей наложницей, как было принято с давних времен, и на том покончено. Но прервавший ее мысли звук открывающей двери вернул девушку к новой жизни. На пороге стоял князь.
— Конунг, — Ив резко поднялась с кровати и поклонилась Олегу.
— Хм, хотел бы быть я скандинавским конунгом, но Бог распорядился иначе. Для тебя я только князь, — Олег зашел в комнату и подошел к столу. Он с интересом смотрел на незнакомку, представшую перед ним уже в другом образе: Ив выглядела свежее, но простое льняное платье мешковато скрывало красивую фигуру, хотя Олег успел разглядеть давеча в тронном зале почти всё.
Тут же вошла служанка, внося еду и вино. Ив лишь переводила взгляд с действий юной девушки на князя. Олег сел на стул и жестом пригласил ее поесть.
— Я такой же, как и ты, — начал он вальяжно, наполняя Ив и себе кубки вином. — Я варяг, по-вашему — викинг. Только русский.
— Так ты Одину поклоняешься? — спросила Ив, приближаясь к столу, чтобы наконец-то отведать нормальной пищи.
— Мы теперь христианине, но помним еще старых богов, и нам уже не нужно приносить жертвы. В жертву себя уже принес Господь Иисус Христос.
Опустив глаза с длинными ресницами на тарелку с едой, девушка их вновь подняла, заметив:
— Но как же Один, Тор, Фрейер? — она взяла кусок хлеба и откусила, наслаждаясь крошкой во рту.
— Старые боги… — раздумывал Олег. — Я забыл о них, а вот они обо мне — нет. Они меня часто мучают вот здесь, внутри, — князь указал на свою грудь, там, где находилось сердце, — разрывают меня, как какие-то нечистые духи. А я им служу, до сих пор служу. Не хочу, но служу. Что ты думаешь об этом, Ив?
Ив видела, что он был немного пьяным и очень уставшим, но не поддержать разговор с князем смерти подобно.
— Боги добры, но в тоже время они могущественные существа, они вмешиваются в жизнь человека, чтобы сделать ее, на мой взгляд, только хуже.
Вспомнив Ивара и его божественность, про которую и вовсе хотелось забыть, Ив почувствовала, как собрался в горле ком и слёзы накатываются на глаза.
— Хм, согласен, красавица, — впервые за всё время, в отличии от Ив, плакать хотелось Олегу, но он сдержался, сменив тему. — Откуда ты, варяжка Ив?
— Я из Каттегата, города на севере Норвегии.
— Каттегат, твою же мать! Знаменитый Каттегат! Оттуда родом сам Рагнар Лодброк и его сын Бьерн Железнобокий. Великие завоеватели.
Услышав эти имена, Ив встрепенулась, но ей удалось сдержать эмоции, которые вот-вот могли выплеснуться наружу.
— Но кто ты, Ив?
— Я же сказала, что рабыня, — уделяя внимание еде, девушка пыталась скрыть свое истинное происхождение.
— Но ты же не всегда была ею. Может ты была замужем, нет?
— Была, но мой муж погиб. Началась война за Каттегат, и я сбежала, куда глаза глядят в надежде, что найду лучшую жизнь.
— Прости, не вышло найти лучшей жизни, — Олег развел руками и криво улыбнулся.
— Вот не скажи, князь! У тебя свое княжество, и не простое — богатое. Ты правитель и балуешь своим присутствием лично меня, какую-то рабыню, — Ив сидела напротив него, чувствуя себя раскованно, отпивала из кубка вино, не отрывая от мужчины своего взгляда.
Она дерзила или соблазняла Олега, или же всё вместе, но вела себя Ив не по-рабски, а как княжна, ведь невозможно скрыть элегантность и благородство, которым обладала, и Олег это прекрасно видел.
Спустя какое-то время в комнату вошла служанка, чтобы снова наполнить графин вином. С хитрецой взглянувший на нее князь, произнес:
— Ночью придешь ко мне, — тихо и требовательно, но Ив все же хорошо все услышала. Девка послушно и беспрекословно кивнула, видимо, зная озорной характер правителя.
Ив подумала, что этот князь не только видит будущее, но и хороший повеса. Хотя странно, ведь по обычаям такую рабыню, как ее, ведут сразу к правителю в постель.
«В какие игры ты играешь, Вещий Олег?»
— Мне нужно идти, Ив из Каттегата. Бык был хорош, небось, мои пьяные псы уже доедают последний кусочек, — Олег встал из-за стола, поправив ворот сюртука, и направился в сторону выхода, а открыв дверь, повернулся к ней и добавил: — Будь хорошей девочкой, чтобы мои парни тебя не изувечили.
Ив тихонько усмехнулась и сжала тонко губы, когда Олег скрылся в дверях.