***
— Княжич везде таскает свою северную шлюху! Бабу брать на охоту — последнее дело. На кой она ему сдалась? — прошипел один бородатый боярин и, с трудом удерживая собак, сосредоточенно всматривался в даль, куда князь Олег повел Ив. Накануне Вещий предложил ей поехать с ним на охоту, зимнюю соколиную охоту. Он знал, что Ив не запротивится и не станет бояться не справиться, ведь она владела почти всеми видами оружия. Декабрь. Солнце по-доброму светило князю в лицо, на заснеженном поле было спокойно, холодно и свежо. Прекрасный день для соколиной охоты. Князь Олег очень любил соколов, даже устроил у себя соколиный двор, где занимался разведением птиц для охоты. К тому же сокол являлся символом дома Рюрика. Поэтому ему так хотелось поделиться своей радостью с Ив. Окруженный боярами и половцами, князь Олег сам умело управлял сворой псов с бечевой в руках и соколами. Но отпустив собак, он велел боярам за ними присматривать. Бояре не умели управлять сворой, поэтому сегодня всё шло наперекосяк. И рать Олега в этом обвиняла Ив. — У него на нее другие планы, я думаю. Князь же не глуп, хочет вернуть былые северные земли, — ответил охранник Олега, также наблюдая за князем и девушкой. — Но это княжье дело — не твое. — Но варяжка хороша. Нужно будет как-то ее оприходовать, — едко прошипел боярин. — Прикуси язык. Олег узнает — голову с плеч. Он же Вещий. — И что? Она же рабыня. — Не совсем она и рабыня. У нее вся спина в татуировках. Боярин удивленно приподнял бровь и выплюнул: — Сучка испортит охоту! Ганбаатар покачал головой, ногами тронул лошадь и мигом поскакал за гончими собаками. — Мне кажется, он здесь затаился, — Ив указала в темную гущу леса и тихонько слезла с лошади. Олег внимательно следил за ее действиями. Сокол, мирно сидевший у него на руке, ждал приказа хозяина, приковывая свой взгляд к девушке. Ив была одета так же, как и князь. Только кожа его туники была обработана более тщательно, а у нее украшена изящными фибулами и пряжками. На крепких стройных ногах были высокие из светлой кожи мягкие сапоги. Ее длинные светлые волосы были небрежно покрыты тонкой шерстяной сеткой, которая свидетельствовала, что женщина не рабыня. Олег тоже слез с лошади и, увидев подъезжающего к нему Ганбаатара, жестом указал, чтобы вел себя тихо. Затем обернулся к Ив — она уже натянула тетиву лука, — он рукой махнул, чтобы она опустила лук. — Для этого у нас есть соколы, а там всего лишь заяц затаился. Опусти лук, милая! — улыбнулся Олег, подмигнув девушке. Ив опустила, Олег приказала своей птице разорвать на части этого млекопитающего. Хоть заяц был и быстрее, но сокол — хитрее и проворнее. Наслаждаясь этим состязанием, Олег представлял, как он — сокол — уничтожает всех своих врагов одним лишь движением когтистой лапы. Иногда после такой охоты его посещали кровавые видения, мучившее его, но это представление, преподнесенное Ив, того стоило. У нее в голове пронеслось лишь одно — Олег принес зайца в жертву не просто так. Что-то должно произойти. Пока охотой занимались половцы и бояре, Олега с Ив занесло уже вглубь леса. Снег хрустел под копытами лошадей. Вокруг царила мертвая тишина и безмолвие. Казалось, князь думал о чем-то своем, когда Ив украдкой на него взглянула. Какое-то время они просто молчали, наслаждаясь природой. — Мы уже достаточно далеко зашли, может быть, вернемся? — дочь Лагерты нарушила тишину и прервала молчание Олега, но в голосе ее не было тревоги. — Ты не доверяешь мне? — усталый, но удовлетворенный голос снова обласкал уши Ив. — Просто интересуюсь. — Неподалеку есть хижина. Я люблю там останавливаться после охоты, — уже серьезно ответил князь, взяв за руку Ив. Немного проехав дальше, он рукой указал на небольшой жертвенник между деревьями. — А вот капище, которое поставили еще пращуры наши, тут приносились издавна жертвы Триглаву, Сварогу, Перуну и Свентовиду. И ходили сюда только жрецы, а не простые люди. Ну, а сейчас я здесь князь, и это не мои боги. Лошадь девушки уже шла медленно, боком касаясь коня Вещего. Внезапно Олег остановил и своего скакуна, и Ив. В умелых руках лошади лишь фыркнули и послушно стали. Князь наклонился к ней, крепче сжав узду лошади и взглянув своими черными глазами в ее голубые. Затем подхватил ее подмышки, усадил перед собой на холку коня и сладко поцеловал. Без всякой предварительной подготовки и вступлений. Просто приблизил свое лицо и, не отнимая своих рук от талии Ив, долго и жадно целовал её. Их языки сомкнулись, а затем принялись медленно изучать, ощупывать, исследовать друг друга, и губы впивались всё крепче. — Ты хочешь вернуться в Каттегат? — вдруг спросил Олег, отстраняясь от варяжки, тяжело и прерывисто дыша. — Меня там ничего больше не держит. Я могу полноправно жить в Киеве, — уверенная в себе Ив все же утопала в чёрных глазах Олега, слегка возбужденная от его неожиданной страсти. — Даже так? — он удивился, заметив явный лихорадочный блеск в глазах красавицы, разбуженный его прикосновениями. В ее мягком взгляде он уловил смелость и ожидание его дальнейших действий. Каттегат Олег хотел вернуть себе, и Ив стала огромным предлогом для этого плана. Однако князь считал, что пока дочь Лагерты рано посвящать в свои будущие замыслы, можно лишь ее целовать и позволить себе любить. — Да, — твёрдо ответила Ив. — Отзови моего коня, я поеду с тобой. Олег свистнул, отзывая лошадь, и они помчались к излюбленному князем месту — в глушь леса. К его хижине. У хижины Олег слез с лошади, затем помог Ив. Подождав немного свою рать, он сразу передал лошадь и приказал Ганбаатару и половцам охранять хижину в пределах 500 метров, ибо всегда могли напасть разбойники или хазары, и князь не хотел подвергать опасности себя, а тем более Ив. — И вина неси! Поскорей! — велел он и приобнял Ив за талию, а потом шепнул ей на ушко, обжигая кожу горячим дыханием: — Сегодня я целиком и полностью твой. Она улыбнулась, крепко сжав его руку. — Надеюсь, не только сегодня, — лукаво хмыкнула варяжка. Охранник Олега откланялся и наконец-то они остались наедине. После этого Вещий со скрипом открыл немного примерзшую дверь, затем быстро захлопнул ее и запер изнутри. Ив прошла в глубь хижины, с интересом осматривая помещение. Хижина была небольшой, но и немаленькой. Очень уютной, по-славянски обставленной, с христианскими иконами в углу. Правда, холодной, но Олег пообещал это исправить. Да, декабрь был морозный, посему князь, не теряя времени, снял с себя доспехи, отложил в сторону оружие и уложил в печь дрова так, чтобы тонкие и лёгкие ветки выступали навесом над более толстыми, затем накрошил трут, высек искру, ударив кресалом по кремню, а потом бережно раздул искры до лёгких язычков пламени. Скоро в хижине стало тепло, и Ив не спеша начала снимать с себя верхнюю одежду, бросая ее на пол. Оставшись в одной рубашке и штанах, она налила себе и Олегу вина, затем опустилась на просторную, застеленную шкурами кровать и стала наблюдать за князем. — Ты невероятный мужчина, Хельги, — изрекла Ив, глядя на него. Она соблазнительно раскинулась на кровати, отпивая из кубка вино. — Тебя же так когда-то звали? Хельги. Князь на миг задумался, вспомнив свое варяжкое имя. И после этих слов ее так целовал только Ивар! А Олега она целовала так впервые. Их языки сливались, сплетались и сражались; их губы впивались друг в друга, а тела становились нетерпеливыми, ярыми и страстными. Если бы князь Олег мог сейчас о чем-то думать. Он непременно вспомнил бы, что чертовски устал. Но какая тут усталость, какая слабость! Ведь с Ив он просто налился силой, его мышцы окаменели, кровь бешено неслась по жилам, сердце стучало как молот, и вся мощь его существа, всего тела и помыслов хлынула в его плоть. Наслаждение пронизывало его полностью, с головы до ног, и князь готов был разорвать ее в клочья, но вдруг тихий, нежный стон оргазма, которого она достигла, коснулся его слуха, и Олег невероятным усилием справился со своим нетерпением. Он замедлил безумную скорость, почувствовав тиски колен, сжавших его бедра, легкие руки на плечах и жаркое дыхание возле щеки. И лишь недавно Ив извивалась под ним, стонала в невозможности удержать наплыв страсти и наслаждения. А ночью усталость дала о себе знать, и Ив, сладко прижавшись к князю, крепко спала. — Ты мне сказала, что сбежала из Каттегата, — прекрасным утром он провел рукой по ее волосам, затем поцеловал в белесую макушку. — Ты сбежала от войны, или от мужа? Ив замешкалась, напряглась. Скорее всего Олег это почувствовал, и будто знал точный ответ, не дожидаясь ответа девушки. Он продолжал говорить: — Я одного не могу понять, как твой муж мог так плохо с тобой обращаться, с такой невероятной женщиной, как ты, Ив? — он заглянул в ее глаза, словно читая ее. — Из-за чего тебе пришлось сбежать от него? Кем он вообще был? На самом деле Ив хотелось ответить — «великим датским конунгом, одним из сыновей Рагнара Лодброка, завоевателем Йорка и умнейшим военным стратегом». Но сказала лишь, что он стал чудовищем. Русский княжич был не глуп, и даже очень смышлен, и Ив знала, что он не такой простой человек и что-то замышляет насчет северных стран. Но что замышляет — было еще загадкой для девушки. — Мы любили друг друга, но потом он сошел с ума. Хотел убить меня, — ровным голосом сказала она, тяжело вздохнув, и прижалась щекой к груди Олега. — И вообще, довольно вопросов, князь. Мне тяжело об этом говорить. — Бедная моя девочка, ты для меня почти скандинавская богиня и мне порой кажется, что я почти как бог рядом с тобою, — он произнес это куда-то вдаль, словно и не для Ив. Девушка, резко отстранившись, приподнялась на кровати, прикрыв шкурами свою наготу, и обернулась к князю. — Я знаю, что ты Вещий, но зачем ты ворошишь мое прошлое, Олег? Ведь я уже где-то слышала сказку про бога, мне ее вечерами «напевал» муж, — она отвернулась. Сердито сверля глазами точку в стене хижины. Олег коснулся кончиками пальцев ее спины, медленно водя по вытатуированным рисункам. Ив не смогла не вздрогнуть и, прикрыв глаза, резко выдохнула, разозлившись на себя за очередную слабость, за воспоминание об Иваре. — Прости меня, прости, — касания становились более жаркими, а обнажённая спина Ив заставила его сердце забиться быстрее. — Ты сказал, что ты видишь будущее, — она обернулась к нему через плечо, меняя тему. — А видишь ли ты меня в своем будущем? — Да, — твердый голос указывал на уверенность князя. — Я вижу, как ты мне родишь дитя…, — он больше не улыбался. — Ты единственная, кого я могу касаться, не думая о последствиях. Ив вздрогнула. — А я бы задумалась на твоем месте, — угрожающе произнесла Ив, всё еще пытаясь контролировать смешанные эмоции от разговора с Олегом. — Я попытаюсь тебе их устроить. Последствия. Князь растянул губы в ленивой улыбке и наклонился ближе, припав лбом к ее лбу. И коснулся ее спины второй ладонью. Она сразу же села на него верхом, вобрав в себя его пульсирующую плоть. — Я рада, что мы можем не прерываться, — прошептала Ив. — Мы оба здоровы, и можем иметь детей. Если ей сам Вещий Олег сказал, что она может родить дитя, то дочери Лагерты было уже плевать на слова старого Провидца. Он застонал и из последних сил пробормотал: — Я рад, что ты рада. Она начала двигаться, нежно, медленно, глубоко вбирая его в себя. Она старалась сдерживать себя. Она кончит тогда же, когда и он, и стала двигаться всё активнее, всё быстрее. Это было то, чего она хотела. Забвение. Но вдруг в дверь хижины громко постучали. Любовники резко прервали свои утехи, и Олег моментально встал с кровати, натягивая на себя рубаху. Открыв дверь и, увидев на пороге перед собой обеспокоенного Ганбаатара, яростно окинул его взглядом. Стражник не только впустил с собой холодный воздух, но и неприятные для русича новости. — Что ты творишь?! — злобно выпалил Олег. — Княже, прошу меня простить, но мы ранним утром прочесывали лес и наткнулись на лагерь северян, — охранник Олега невзначай взглянул через плечо князя на прикрывавшуюся шкурами Ив. — Что они забыли в моих землях? — ярость князя уже перешла на другой вопрос. — Не знаем, княже, это очень странно и для нас показалось, но мы взяли в плен их предводителя. Говорит, что он — конунг викингов. — Зачастили что-то северяне ко мне! — громко произнес Олег и повернулся к Ив, она в свою очередь стала белее снега, понимая, что ее земляк — кто бы он ни был — пришел совсем не с миром в киевские земли. — Везите этого конунга ко мне в Киев, а я скоро буду, — и покорный кивок Ганбаатара прервался с грохотом захлопнувшейся двери.14. Охота на варяга.
11 октября 2020 г. в 21:15
— Почему тебе служат половцы? — ранним утром обнаженная Ив лежала на кровати, прижавшись к князю Олегу. Её грудь имела ту безупречную форму, которую Вещий оценил сразу. Она тоже разглядывала его, взгляд скользил по мускулистой груди, сильным плечам и всему, что она могла рассмотреть, не скрывая одобрения. И когда кончиками волос она нежно коснулась груди князя, его плоть тут же затвердела.
— Я им хорошо плачу, поэтому служат, — Олег просунул руку под шкуру и властно сжал ягодицу девушки.
— Они очень свирепые воины, сильные и непокорные, — каждое слово Ив протягивала с каким-то искушением в голосе.
— Веришь, мне почему-то удалось их обуздать, — сказал Олег и наклонился к губам Ив, срывая с них порывистый и жадный поцелуй, притягивая к себе блондинку еще ближе.
Горячие руки пламенно водили по изящной спине, сжимая рисунки на бледной коже.
— Значит, ты непростой человек, князь Олег, — Ив немного отстранилась и взглянула в чёрные глаза.
— Я же сразу тебе сказал, что я не простой князь. И ты тоже непростая, я уверен в этом, — Ив опустила взгляд, проводя рукою по животу мужчины, затем медленно начала опускаться ниже.
— Правильно ты думаешь, Вещий, я дочь великой воительницы Лагерты.
Он слегка опешил, удивлённо взглянув на девушку. Он знал, кто такая Лагерта. Об этой женщине ходили легенды, ею восхищались, называли колдуньей и желали, но Олег не знал, что она являлась женой Рагнара Лодброка и матерью Бьерна Железнобокого. И судьба никогда не сводила их вместе. Однако удостоила встречи с ее дочерью.
— Я слышал о ней очень много легенд, но даже подумать не мог, что у нее такая прекрасная дочь, — князь снова прильнул к её губам, и в страстном поцелуе их языки сплелись, затем она втянула ртом его язык, рукой опускаясь всё ниже, касаясь самого заветного.
— Ты говорил у тебя есть племянник, — князь слегка недовольно отстранился, не желая посвящать Ив в свои планы, рассказывать о своем не очень веселом прошлом и о том, что он был женат. Хотя северянка его невероятно зацепила, и он знал, что она тоже что-то скрывает. И в этом тайном неведении они оба хотели забыться, пока не наступит тот момент, когда действительно нужно будет рассказать о себе всё.
— Племянник мал еще, пускай поживет в Новгороде! — он снова обуздал Ив, не желая дальше продолжать разговор, без колебаний прижал ее к себе, снова опуская руки на ягодицы, затем перевернул, чтобы находиться сверху и вновь взял эту северянку.
Несомненно, Ив было хорошо с князем Олегом. Она давно не ощущала того, что сейчас. Ей было хорошо. Очень хорошо! И не просто хорошо — для нее было счастьем находиться в его объятиях. Они были знакомы каких-то пару месяцев; в чужой стране, вдали от родной Норвегии, но он понравился ей, вскружил ей голову, а она ему. Нет больше Ивара, и не будет. Она сравнивала иногда Ивара с Олегом, но это было ни к чему. Он — прошлое, его ей заменили горячие поцелуи князя, невероятно страстные ночи любви и просто нормальное отношение к ней.