Съешь еще, сладенький

      Вся жизнь теперь как будто немножко пошла кувырком. Запись телеэфира, где Рик сверкнул голой задницей на радость всей Цитадели, набрала в "риктьюбе" больше миллиона просмотров, не говоря уж про иные площадки. Все чаще и чаще к ним подходили на улице, чаще шептались за спиной и оглядывались вслед (а может, Морти это только казалось), а количество гадких комментариев под постами в их блоге выросло настолько, что бан-лист уже по швам трещал, но не это в первую очередь волновало главного героя всей драмы… Рик теперь с ним почти не разговаривал. Все свое небольшое свободное время, не занятое работой, тренер теперь проводил за чертежами. Наплыв посетителей стал таким большим, что он всерьез собрался сделать пристройку к спортзалу и теперь каждый вечер, едва придя домой, углублялся в проектирование, напрочь игнорируя своего подопечного — а тому все чаще начинало казаться, что Рик просто его избегает… Может, все из-за несостоявшегося предложения? Да уж, это было ужасно неловко, они еле успели смыться от журналистов, пытающихся окружить их, и вопрос, на который Морти так и не успел дать ответ, повис в воздухе. Неужели он действительно хочет — со мной? На сто лет? На веки вечные?.. От осознания всей серьезности ситуации немного дух захватывало, но, видно, Рик пожалел о своих словах, раз теперь не желал даже говорить с Морти. Раз постоянно отводил от него взгляд и даже на тренировках подгонял с какой-то неловкостью… — Думаешь, он? — Да стопудово! Кем еще ему быть?! Он услышал эти перешептывания у себя за спиной на автобусной остановке. Морти просто собрался проехаться до ближайшего спортивного магазина и купить парочку небольших гантелей домой, но в его нынешнем положении о спокойных прогулках можно было только мечтать! — П-прости, это ты — Морти Жиру Бой? Двое Морти, один — в очках, другой — ящерица, смотрели на него, будто на небожителя какого-то, и парню стало неловко. — Н-ну, типа того… — Дай автограф! — и в руки ему сунули ручку с обрывком листа из школьной тетради. — Нам д-для друга… — Ему стоило бы взять с т-тебя бооольшой пример! И эти Морти ехидно прыснули, переглянувшись. — Да пошли вы, — махнул рукой их сидящий на скамейке друг, при виде которого у юноши невольно поднялась самооценка, ведь он оказался не единственным Морти-толстяком в Цитадели. — К-козлы!.. Получив размашистую роспись, очкарик с ящером оставили его в покое, присоединившись на скамейке к своему пухлому приятелю. — Вот блин, — вдруг закатил глаза последний, глядя на экран своего мобильника. — Опять этот… извращенец написывает! — Опять? — вильнул хвостом Морти-ящер, бесцеремонно заглядывая через плечо. — "Скинь фото животика"? "Я бы тебя покормил тортом с руки"?.. Фууу! — Ну и ну, — скривился очкарик. — А вы еще м-меня извращенцем зовете… — Да заблокируй ты его нахуй, и все дела! Подъехал автобус, и, посмеиваясь над извращенцем, эти ребята сели в салон. А Морти так и не суждено было попасть в спортивный магазин, ведь прямо перед ним, взвизгнув тормозами, остановилась ярко-розовая машина… — Вот ты где, — сердито заявил Морти из Майами. — Я тебя уже везде обыскался! — А-а-а как ты узнал, где я?! Увы, все его вопросы остались без ответа. Да и Рик-тренер, непривычно робко вжавшийся в заднее сиденье, мало что понимал… — Просто не спорь, — шепнул он мальчику на ухо. — Целее будешь! Он заставил меня закрыть зал на день, прикинь?       Все это определенно было не к добру. Морти ожидал увидеть все, что угодно в конце пути, но только не… пляж?! — Вы двое совсем закисли в своем зале, — безапелляционно заявил им Майами, вытаскивая какую-то корзину из багажника. — Вам срочно нужно развеяться! И нас, похоже, никто и не спрашивал… Одежда с белобрысика слетела быстрее, чем листья с деревьев осенью. В своих розовых стрингах, очках-сердечках и с небрежным конским хвостом на голове он не выглядел так, словно спонтанно выбрался на природу, скорее — как будто собрался фотографироваться на обложку туристического каталога, но его спутники, увы, вовсе не могли этим похвастаться. И если Санчез, быстро сориентировавшись в ситуации, сорвал майку и кинулся купаться прямо в своих спортивных шортах, то Морти на такое не хватило смелости. Он просто залез под привезенный Майами пляжный зонтик, прижав колени к груди, и затих, мечтая, чтобы все это поскорее закончилось. А сам Майами чувствовал себя более чем комфортно, держа телефон на вытянутой селфи-палке и звоня кому-то по видеосвязи… — Смотри, у нас тут Морти Святые Мощи пожаловал! — Иди ты, пупсик, — фыркнул их старый знакомый, лежащий на больничной кровати с иглой капельницы в вене. — П-привет, придурки! Че, веселитесь? А у м-меня тут, блядь, скукотища смертная… Еле телефон выпросил, и то скоро отберут!.. То, что бледный Морти теперь был не таким уж и бледным и вообще выглядел куда лучше, не могло и радовать. Но после короткого разговора чувство дискомфорта вернулось, ведь парню было так жарко, а раздеться он не мог! Вокруг никого не было, а ему почему-то казалось, что на него направлены бесчисленные взгляды, что сейчас кто-то выскочит из-за кустов и будет смеяться над его колышущимся при ходьбе животом, и растяжками, и сиськами, и… Ой, да к черту все!       Разморенный солнцем, Майами задремал, растянувшись на полотенце. А Морти, скинув опостылевшие штаны с обувью и носками, пошел к воде в боксерах и футболке. Хоть так он чувствовал себя более-менее комфортно! Поднятый его шагами, песок в воде расплылся мутью. Оказалось прохладно, но не настолько, чтобы заплыв стал неприятным, и, немного привыкнув, Морти принялся плескаться, как разбушевавшийся подросток бегемота. Как же давно он не купался? Наверное, последний раз был даже задолго до того, как он начал безудержно толстеть, но теперь это было неважно, ведь он будто вернул себе какую-то часть жизни, до того даже не подозревая, как сильно по ней соскучился. И теперь мальчик даже не обратил бы внимания, даже если бы над ним действительно начали смеяться — пускай хохочут, сколько душе угодно! — Смотрю, тебе весело, — заметил подошедший тренер, откидывая мокрые волосы со лба. — Хороша водичка, а? И, прищурившись, он вдруг окинул своего подопечного таким взглядом, что тот невольно покраснел. — Ах ты, проказник. Решил подразнить меня?.. И только тут до Морти дошло, как он на самом деле выглядит со стороны. Его белье, не предназначенное для купания, облепило самые интересные места, не говоря уж о футболке, которую он по своей дури надел, но было уже поздно… — Пошли, поговорим. Спящий Майами остался достаточно далеко. На берегу было абсолютно тихо, не считая одного странно колышущегося куста — разве можно найти лучшее место для беседы? — Р-рик, ну и что ты… ой! Он совсем не ожидал, что тренер вдруг подхватит его под коленки и возьмет на руки, поддерживая ладонями под задом. — Т-ты… ты чего? — вспыхнул парень, смущенно отводя взгляд. — П-поставь, я… я еще с-слишком тяжелый… — Да ничего, я веса и больше поднимал, — Рик приблизился так сильно, что их носы соприкоснулись. — Ну что, ты решил? — Р-решил что? — Не прикидывайся дурачком, М-морти! В прошлый раз нас прервали, но теперь… — его голос сорвался. — Теперь, когда мы одни, я-я просто хочу знать… Будешь ли ты м-моим или же… нет? Вот они и вернулись к тому разговору. Для Морти ответа "нет" не было и быть не могло, он хотел, он так хотел отдаться этому Рику на все сто лет, оставив позади своего старого, но дыхание так предательски сперло в груди, и, когда он смог поймать хоть немного воздуха, чтобы ответить… — Д-да, дааа, с-сучка рыжая… — Давай, еще! Ещееее! Я хочу кончить!.. Крики эти доносились из трясущегося куста — видать, спрятавшиеся там ребята совсем потеряли стыд. — Опаньки, — присвистнул тренер, почесав в затылке. — Лучше пойдем отсюда, м-мелкий… Увы, они не успели. После серии особо громких стонов, после того, как куст наконец-то затих, герои-любовники вышли на свет, и... — К-какого?! Они оторопело уставились друг на друга, хлопая глазами. Саммер-инструктор по плаванью завизжала, пытаясь спрятать обратно в топик голую грудь, и поспешно спряталась за спину Рика-йога, лицо которого было перемазано блеском для губ…