День, перевернувший жизнь.

Омер Что чувствует человек, когда близок к смерти? Всегда было интересно почувствовать на секунду этот холод внутри себя, прогнать адреналин по венам и медленно чувствовать, как уходят силы. Ощущать медленное и тягучее движение внутри себя, медленно сходящие на нет. Я бы смог контролировать это, как контролировал все в этой жизни. Собственное дело? Галочка. Может успех среди женщин и тут плюс. Безупречный внешний вид, дорогой костюм и всегда ровная линия бороды. Кажется, и здесь все в порядке. Единственно что я не смог контролировать это она. Самое близкое и родное, что было в моей жизни. Я любил ее самой чистой любовью сына. До сих пор помню, как она улыбалась, ее живые и яркие глаза смотрели на этот мир с восхищением. Она любила эту жизнь настолько сильно, что жизнь не дала ей никакого шанса. Я прекрасно знал, что будет, когда видел ее больную на кровати, я знал. Но никогда не говорил ей об этом. Хотя она и сама понимала все. Она старалась, я видел это. Собирала последние силы и улыбалась мне, когда я возвращался домой. Самое настоящее в этом мире это глаза человека. Они чистые и не скрывают ничего. В них не спрятать ложь и не утаить злобу. Они всегда раскрывают самые глубинные секреты человека и дарят огромный поток чувств. Так и в ее глазах до последнего ее вздоха я видел мир. Она была всем. И когда эти глаза закрылись. Я закрылся от мира вместе с ними. В какой-то момент я почувствовал жжение в руке, где-то рядом с внутренней стороной локтя. Потом я стал ощущать холод и ткань под моей ладонью. Я был как будто укутан пеленой. Я слышал только ее смех. Мама, я так скучаю по тебе. Сколько мы не виделись? Сколько прошло лет? Вижу, как сидишь за столом и вышиваешь. Ругаешься снова что уколола палец, а я в сотый раз прошу найти и надеть напёрсток. Ты как обычно отмахнешься и скажешь: «Пустая трата времени» Я нашёл тот напёрсток, мама. Он теперь всегда со мной. Во внутреннем кармане пиджака. Там и еще есть кое-что связанное с тобой. Мое сердце. Которое почему-то начинает биться реже. Я буквально ощущаю его ритм, он слабеет, слабею я. Подойду к тебе поближе и почувствую запах твоих волос. Он пахнет домом, мама. Запах тёплого свежего хлеба и полевых цветов. Ты же обожала полевые цветы! Я помню мама! Я все это помню. Я сяду рядом и подумаю о том, как хорошо. Но почему-то очень холодно. Ты рядом, а тепла нет. - Почему так холодно? - спрошу я у тебя - Потому что ты ещё не готов,- спокойно отвечает она, не отрывая глаза от шитья. К чему? Я что зря приходил? Мама не рада моему приходу? Она так холодна со мной. Я ведь так скучал! Почему? -Тебе нельзя остаться, ты должен уйти, - продолжила она. Я не могу! Я так долго тебя не видел! Прошу позволь мне остаться мама! Я протягиваю ей руку. Она оборачивается, и я вижу в ее глазах то самое тепло какое она дарила мне всегда. В них бегают маленькие искорки счастья и неподдельной радости. Гордости за своего сына, за то каким он стал взрослым. В какой-то момент они начинают тускнеть, мама отводит взгляд и смотрит в окно. Делает глубокий вдох, будто не может решиться ответить мне, будто не знает, как поступить. -Не сейчас, мой Омер, не сейчас, - на выдохе говорит она. Я чувствую, как по моему телу разливается тепло. Начиная с правого мизинца на руке и заканчивая ногой. Чувствую, как бежит кровь, тёплая и горячая, такая ЖИВАЯ. Я не понимаю, что происходит. Начинаю хвататься за рядом стоящие вещи. Ее стол и стул, тёплый шарф на изголовье ее кровати. Но черт, не могу поймать ничего. Я пытаюсь остаться здесь ещё на секунду. В глазах все мутнеет. Это слёзы или что-то застилает мои глаза. Ну нет, мужчины не плачут, это точно помехи. Все начинает таять и остаётся только ее лицо. Вижу ее самые чистые в мире глаза. Эхом доносится ее голос. -Ты будешь счастлив, милый. Найди в жизни то, что подарит тебе улыбку, тепло и уют. Ты снова будешь смеяться, я верю, я знаю, я люблю тебя. Глухой звук. Голова раскалывается пополам. Кто-то пришёл и ударил по ней или откуда эта боль? Надеюсь это пройдёт, иначе я не смогу даже дышать. Пытаюсь открыть глаза, но каждая попытка отдаёт в голову. В левый висок бьет сильнее. Во рту так сухо, как не бывает сухо в пустыне. Кажется, я бы выпил все море сразу и не оставил бы в нем не капли. После ещё одной попытки я открываю глаза. Мутные образы. Все слишком белое и светлое или я ослеп. Лучше бы ослеп, а то видеть это все становится невозможным. Закрываю глаза. Да… так определенно легче. Почему во рту какие-то предметы? На вкус как пластик? Кто это засунул мне в рот и с какой целью? Это мне помогаете или наоборот убивает? Так теперь мне все равно, потому что заболело ребро или сразу все. Что произошло и почему так плохо. Кажется, дышать стало легче. Я слышу шаги. Такие далекие, но почему-то слышу их четче. Я пытаюсь двигаться, но не выходит. Пытаюсь понять кто здесь и снова тщетно. И тут до меня доносится запах. Такой родной и неуловимо нежный. Я не спутаю этот запах не с чем. ПОЛЕВЫЕ ЦВЕТЫ. Кажется, если я не умер несколько мгновений назад, то сейчас самое время. Неужели мама здесь? И она разрешила остаться? Я из-за всех сил пытаюсь открыть глаза. Напрягаю каждую клетку своего тела, размыкая их. Но вижу только мутный образ. Девушка. Синее платье. И рыжие волосы. Все мутнеет, но я пытаюсь сфокусироваться. В голове образ самых любимых маминых цветов, нежных и прекрасных ромашек. Ничего не выходит. И в один момент темнота. Кажется, я снова отключился. Кажется, слышал ещё сто шагов. Даже слышал голос Нериман. Даже здесь в полном покое услышать ее голос не самое лучшее, что могло произойти. Кто-то был ещё, а может и нет. Я слишком часто слышал что-то, что уже запутался. Снова пробую открыть глаза. На этот раз выходит лучше. Я даже вижу окно. И дерево за ним. Пейзаж не походит на привычный вид из моего окна. Где я? Перемещать взгляд по комнате все ещё тяжело и все ещё отдаёт в левый висок. Стены такие белые специально? Это ужасно сильно напрягает глаза! Почему не другой цвет, мне нравится больше чёрный. Такой строгой и таинственный. Он одновременно элегантный и скромный. Прекрасный и ужасный. Да, однозначно стены должны быть чёрными. Двигаю рукой. Выходит, сносно. Я даже могу её поднять. Правая рука утыкана иголками и маленькими трубками. Так и знал больница. Где ещё такие ужасные белые стены? Пытаюсь согнуть пальцы. Указательный не слушается. Ну и ладно. Все равно не самый красивый из остальных. Продолжаю двигать рукой по холодной простыне. Нащупываю металлическую ручку. Отлично у кровати ручки. Зачем они здесь? Что-то царапает мне руку. Пытаюсь повернуть голову. Безрезультатно. Вся надежда на руку. Цепляюсь за что-то острое и тащу на себя. Сопротивляется. Во мне разгорается интерес, и я дергаю предмет из оставшихся сил на себя. Кажется, в глазах появились чёрные пятна. Вот черт я думал во мне больше сил. Пытаюсь разглядеть свою находку. Золотая маленькая заколка и тонкая прядка рыжих волос. И что? Зачем я так старался? Что в ней такого? Заколка в виде хрупкой ромашки перекатывается в пальцах мужчины и падает на пол. В глазах все больше темнеет и мир погружается в темноту. Раз, два, три. И я открываю глаза. Однако я вижу намного лучше, чем обычно. Почему-то темно. Стены стали почти черными. Слава богу их кто-то поменял. Хотя скорее всего наступил вечер. Окно открыто, и я ощущаю свежий воздух. Сколько я лежу здесь? Кажется, кто-то достал трубки из моего рта. Наконец-то они поняли, что этот аксессуар мне не нужен. Двигаю головой, я не забыл, как это. Чувствовать шею. Прекрасные ощущения. Справа от меня стояла женщина в белом халате и внимательно смотрела на экран. - Вы проснулись, - скорее с утверждением сказала она. - Да, - зачем-то хрипло ответил я. Мой голос был похож старую ржавую дверь, которую кто-то попытался открыть после долгого неиспользования. Я немного прокашлялся, и тупая боль отдала в левый висок. - Вам нужно отдыхать, - сказала она и склонилась надо мной, чтобы проверить пластырь на моем плече. В ее волосах что-то блеснуло и когда я повернул голову в ее сторону, золотистая маленькая ромашка красовалась на ее светло-рыжеватых волосах. Неужели это она? Кажется, цвет волос был темнее, да возможно эта та девушка из моего сна? Сейчас немного темно, чтобы сказать точно. Но чего-то не хватает? От нее пахло терпкой розой, совершенно не похожей на тонкий запах моих родных полевых цветов.